Легион
Часть - 4
Ребенок
***
Тихо тренькнула тетива, давая начало короткой и смертельной песне стрелы, но, опережая ее, Чичо бросился наземь, а Алекс отпрыгнул в сторону.
Стрела прошла над тропой, срезая по пути листья, указавшие источник выстрела.
Автомат Чичо прогрохотал дважды короткими очередями, прежде чем они бросились вперед, держа оружие перед лицом, чтобы не били по глазам ветви и лианы… затем остановились… прислушались, и, уловив впереди удаляющийся шелест и хруст снова ударили в два ствола.
Срезанные пулями лианы, змеясь, падали на землю… летели щепы с деревьев и от стволов брызгало соком… плотный огонь прорубал коридор в мозаичной чаще джунглей.
Разгоряченные и настороженные они медленно стали продвигаться вперед по, ими же созданному, коридору, уже не слыша шагов беглеца.
Алекс обжегся запястьем о раскаленный ствол и тихо зашипел.
-Вот он!
Алекс чуть не налетел на Чичо… тот стволом показывал на что-то лежащее во мху.
- Сдох, кажется! – он стал целиться в голову, но передумал. – Конечно, сдох… вон как разворотило.
Алекс пригляделся.
Это скорее напоминало высохшую палку нежели человеческое существо… да еще этот зеленоватый глянцевый оттенок кожи… куча какого-то невообразимого то ли тряпья, то ли шкур, то ли перьев вместо одежды… невообразимая худоба конечностей… богомол да и только.
Чичо присел и пригляделся
-Да это баба кажется!
Алекс тоже глянул, но ничего такого не увидел.
-Ладно же она стреляла.
Рядом с трупом лежит грубо смастеренный и неубедительный какой-то лук… тонкая зеленоватая лапка все еще сжимает его.
Алекс тронул Чичо за плечо.
-Пошли уже!
Отвернулся и сделал несколько шагов.
- Фффф!!!
Алекс обернулся выставляя автомат стволом в стону звука… пот прошиб… ледяной холод сковал когда он увидел…
Левое плечо Чичо было раскусано до лопатки… из образовавшейся раны равномерно брызгало красным на комбинезон… и Чичо склонялся все ниже и ниже с застывшим удивлением в уже мертвых глазах и, наконец, рухнул лицом вперед… а позади него медленно, мягко и грациозно поднялся на задние лапы и выпрямился лесной крокодил – прыгун… уперся в землю коротким толстым хвостом… медленно повернул к Алексу свою страшную пасть украшенную словно ягодами каплями крови и с шипением раскрыв ее показал свое намерение пообедать без свидетелей…
Но чужак оказался несговорчивым и он, утробно зевнув, распахнул пасть шире и зубастой лавиной бросился на человека.
-Н-на!!! – выдохнул Алекс, до боли вдавив указательным пальцем в спусковой крючок.
Потом… когда перестали лететь клочья кровавого мяса, он, наконец, опустил дымящийся от негодования ствол и долго тупо смотрел на развороченную зелено-красную еще трепещущую тушу чудовища… не в силах согнать с себя оцепенение. Кровь стучала в висках, а перед глазами все было затянуто все тем же зелено-красным фоном… и все было очень плохо… все было не к месту и не ко времени… и просто не могло… не должно было случиться с ним.
Он на совсем короткую секундочку стал прежним маленьким человечком с совестью и страхом… но потом слова капитана Шпеера о ‘’Долге’’ вытеснили в нем все остальное и он вновь стал Звездным Легионером.
Он осторожно обошел труп ящера, потому что помнил наставления лейтенанта Донована о живучести этих тварей…
Подошел к телу Чичо, потому что помнил ‘’Устав’’ и положение о ‘’Поведении по отношению к раненным и погибшим’’, и, когда уже убедившись, что Чичо не мог оставаться живым и секунду после нападения, собрался в обратный путь, а за спиной раздался посторонний звук, он бросился на землю спиной выставив перед собой автомат, потому что помнил слова инструктора Кимицу.
Но в звуке не было ничего угрожающего… никто не появился и не напал… звук был тосклив и даже жалостен… кровавый туман постепенно стал выветриваться из головы Алекса… и он вдруг сообразил, что это плач.
Да… да… он мог поклясться, что это был именно плач… и плакало маленькое существо… очень маленькое… чей-то детеныш.
Он поднялся и все еще держа оружие наготове шагнул в направлении звука… это было совсем рядом… где-то очень близко.
Потом он увидел и присел рядом с убитой женщиной – аборигенкой… с удивлением гадая - как Он мог выжить после такого плотного огня.
Это был маленький кураец… детеныш – абориген. Он выполз из-под трупа матери, к которому был привязан грязными тряпками и теперь ползал на четвереньках, все время падая и тычась плоским носом своим в траву.
Был он маленький… гораздо меньше, чем обычные земные… человеческие дети… но не настолько, чтобы не проводить аналогий с земными детенышами… и тельце его голенькое, намного светлее чем у взрослых туземцев… и не успевшее обрести еще их худобу и сухость… обычный ребенок… и выглядел гораздо симпатичнее взрослых курайцев.
Малыш сел… смешно сложил ручки свои на животе и взглянул в глаза Алексу глазенками своими похожими на черные блестящие шарики. Рот его с тонкими словно ниточки губами растянулся вдруг до ушей и Алекс услышал
-Па…па…
Так получилось, что Алекс до сих пор не слышал, как говорят… и говорят ли вообще курайцы… он почему-то до сих пор склонен был думать, что они как-то по-другому общаются… знаками там… жестами.
Маленький кураец вдруг, захлебываясь, заливисто, с повизгиванием аж каким-то засмеялся щуря в восхищении глазенки и сморщив мордочку… перекатился на четвереньки и быстро пополз к Алексу.
Алекс вскочил на ноги и стал судорожными движениями стряхивать с комбинезона пыль и травинки … отступил на шаг, когда детеныш подполз совсем близко к его сапогам.
-Бормочет чего-то – подумал он в растерянности. – Ну, конечно… шалит. А ведь как чисто сказал… Папа… слово то какое хорошее. Своему бы отцу сказать…
Он отвернулся и подошел к Чичо. Вслед ему неслись смех и неразборчивое гуканье малыша… потом, видно заигравшись чем-то он замолк.
Алекс подобрал автомат напарника, обработал рану Чичо раствором, чтобы кровь не капала и с усилием подняв, взвалил его на левое плечо, так чтобы автоматом можно было работать правой рукой.
-Тяжелый!!! – подумал он, и, уже отойдя немного, повернулся и поглядел.
Малыш был все там же… сидел на заднице и, подбирая какие-то веточки или камешки, разглядывал их, совал в рот и опять начинал смеяться.
Когда он, обливаясь потом все же вышел на обратную дорогу к базе и на прощание колючая ветвь расцарапала ему все же лицо, он вдруг поймал себя на мысли, что всю дорогу, несмотря на траурную тяжесть тела легионера на плече… несмотря на краткую, но страшную встречу с прыгуном, он думает не о Чичо… не о крокодиле… не об убитой женщине, а о том детеныше, который остался там… в Лесу.