Машина шла на подъем. Вот коротко взревел мотор на перегазовке и скорость снизилась: водитель включил пониженную передачу. Старый допотопный «ЗиС» вез кирпич в станицу на строительство коровника. За рулем сидел разбитной водитель лет сорока с гаком, в кепке-шестиклинке, в уголке рта небрежно попыхивал огоньком изжеванный окурок «беломора».
«На обратном пути не забыть про солому», - размеренное гудение шестицилиндрового двигателя не сбивало плавного настроя его мыслей. Он жил на окраине города и держал нехитрое хозяйство: штук двадцать голенасто-бестолковых кур, несколько клеток с кроликами и Ваську-свинтуса, большого раскормленного борова.
Хозяин авто был очень маленьким человечком, и чтобы было сподручней рулить, он подкладывал фуфайку на сиденье. Кроме того, любезная супруга его, Любанька, дай ей Бог здоровья, сделала удобную подушечку, ласково называя ее «пиджопником». Короче наловчился мужичок, нарастил чуток педалей, и теперь рассекал широкой грудью «ЗиСа» безбрежные кубанские степи. Однако за хлопотами «родины» он не забывал про свое подворье, где незаметно, рядом со старой хатой-мазанкой выросла каменная летняя кухня. Это был трамплин. «Сломаю хату и на ее месте построю…».
Вдруг в конце подъема он заметил «гаишника», сидевшего боком на милицейско-желтом «Урале» эдаким стервятником, высматривающим свою добычу. Шофер усмехнулся, выбросил папироску в открытое окно и пригнулся, что не составляло большого труда.
Самосвал приближался. Старшина Полоротов кинул взор на тихоходный «ЗиС» и привстал от удивления. Водителя было не видно, привычных кистей в положении «без пятнадцати три» тоже не наблюдалось. Баранистый руль осиротело чернел на солнце. «Может плохо стало и упал на сиденье», - мелькнула беспокойная мысль; нога привычно отыскивала откидную педаль кик-стартера.
Тяжелый мотоцикл с люлькой, взметая пыль обочины, рванул вслед грузовику. Догнав, старшина наметанным глазом скользнул по номеру: 80-77 ККЗ. «Местная», - определил он, зная буквенные секреты. Номерной знак, забрызганный станичной грязью, едва держался на одном болтике, кособоко вздрагивая от усердия на ухабах. «Вот, неряха, номер не закрепит», - предвзято, с неприязнью подумал дорожный милиционер и поравнялся с кабиной.
Круглолицый шофер в серой, лихо заломленной кепочке невозмутимо смотрел вдаль, словно не замечая погони. Старшина подал знак остановиться, резко крутанул ручку газа на себя и пошел на обгон, прижимая машину к обочине. «ЗиС» покорно принял вправо, и, пшикнув тормозами, встал на заросшей травой обочине.
Старшина коршуном летел к машине. Когда с подножки автомобиля спрыгнул маленький, как подросток, водитель, он невольно остановился… «Неужели пацан машину угнал?!» Но увидев лицо, испещренное морщинами, успокоился и строго спросил:
- Ваши документы, гражданин!…спектор…шина…ротов, - последние загадочные звуки были непонятны, но кто же тебя переспросит, коль скоро ты – при исполнении.
Тот порылся во внутреннем кармане пиджака, видимо для солидности бывшем на два размера больше, достал завернутые в целлофан документы. Выудил оттуда права, путевку, и протянул Полоротову. Старшина сразу понял, что с документами полный «ажур»: он только мельком прошелся по фото удостоверения, как говорится, согласно протокола, и теперь медлил с вопросом, который не давал покоя. Посмотрел украдкой на шофера, едва доходившего ему до груди.
Водитель непонимающе пялил глаза на белый свет и был похож, пожалуй, на воробьишку, занявшего чужой скворечник.
- Где вы были, Иван Георгиевич? – заглядывая в документы, читал имя инспектор ГАИ.
- Когда? – ответил вопросом на вопрос Иван Перевертун, поднимая голову вверх и делая удивленно-дурашливое лицо.
- Да вот, нынче, на подъеме, - закипая, шипел старшина. – Вы что? Меня не видели?
- Это я скорость переключал, наверное, не заметил, - продолжал издеваться Иван.
- Ты что! – багровел и срывался в крик Полоротов, переходя в гневе на «ты». – Когда переключаешь коробку передач, руль бросаешь?
- А-а-а… это в тот раз… так я за куревом в бардачок ходил, - он говорил, а глаза предательски смеялись, выдавая с головой.
В диспетчерской раздался дружный взрыв смеха. Водители взревели так, что дымовая завеса, ранее мирно дремавшая под лампочкой, испускавшей желто-сизый свет, всколыхнулась будто от удара и открыла форточку. Сквозняк смел путевки с края стола на пол. Диспетчер Любовь Митрофановна, сидевшая за невысокой стеклянной перегородкой, крикнула, сердито сверкая очками:
- Иван! Ты свои байки на улице рассказывай… будете впредь по одному заходить…распустились.
Никто не знал, когда Иван говорит правду, все его рассказы считались выдуманными.Когда он говорил, что из-за маленького роста его не взяли в армию, то все привычно смеялись, не верили, хотя знали, что его рост был один метр сорок девять сантиметров.
И в этот раз он тоже не врал, лишь опустил одну деталь: инспектор оставил его без пива, выписал штраф на один рубль. Болтался номер, не горела левая фара…
Придорожное кафе на горЕ, пристанище кропоткинских водителей и по совместительству, гОре их жен и детей – в тот злополучный вечер ершило* без него.
*Ёрш - пиво с водкой.
19 января 2003г.