ИЗ ИНТЕРНЕТа
по- переписке
...................
Пересылаемое сообщение --------
Kак Зельдовича на насос обменяли...
Владимир Левин
Все ребята моего поколения были неисправимыми романтиками. Сразу же после школы подались к <<продажным девкам капитализма>> – в кибернетику, генетику, социологию. Кого пустили, те и прорвались. И
многие из моих вчерашних школьных друзей работали в академическом Институте технической кибернетики, а я, грешный, - рядом, в Доме печати. Институт этот был не совсем секретным, и я при случае забегал
к своим товарищам. Мне показывали роботов - механических людей, и это было любопытно, когда железный дядька выполнял первое испытание:
разливал бутылку на троих. Потом его совершенствовали, и он мог разлить бутылку на количество присутствующих. Это называлось степенями свободы. Я спросил, для чего нужны такие игрушки. Мне популярно
объяснили, что это вовсе не игрушки, а эти автоматы уже работают в кузнечных цехах тракторного и автомобильного заводов и являются ударниками коммунистического труда: не опаздывают на работу, не боятся
шума и грохота, а главное - не пьянствуют, в отличие от нас. А перед зданием Института стоял памятник забронзовевшему человеку с тремя геройскими звездами. Надпись на пьедестале гласила, что это Яков
Борисович Зельдович. И всё.
- Товарищ айсберг что-то не весь на поверхности, - сказал я, указывая на памятник живущему человеку.
- Он, видимо имеет отношение к вашей работе?
- Он ко всему имеет отношение, но ты этим делом не интересуйся, а то заинтересуются тобой. Тебе это надо? Положено по статусу устанавливать бюсты дважды героям, а он - трижды.
И совершенно засекреченный, - просветил меня друг.
Оказывается, Зельдович был самым засекреченным академиком
Советского Союза. Он никогда не ездил за границу, хотя владел
несколькими европейскими языками. Когда ему разрешили публиковать свои
научные статьи в академических журналах, многие ученые на Западе,
восхищаясь ими, считали, что Яков Зельдович - коллективный псевдоним
большой группы советских ученых. И как только узнали, что это не
псевдоним, а человек, его провозгласили гениальным...астрономом, он
был избран почетным членом Национальной академии наук США,
Королевского астрономического общества Великобритании и еще десятка национальных
академий мира, был награжден золотыми медалями Общества астрономов
Тихоокеанского побережья и Королевского общества.
Но астрофизика - это было для него только хобби. Проблемой звезд и
галактик он занимался в свободное от работы время. Более того, вы
будете смеяться, но гениальный физик никогда не имел диплома о высшем
образовании, это <<медицинский факт>>. Сфера его исследований,
сопровождавшаяся открытиями - химическая физика, физическая химия,
теория горения, астрофизика и космология, физика ударных волн и
детонации, физика атомного ядра и элементарных частиц. Проще говоря,
Яков Зельдович - главный теоретик термоядерного оружия.
Они были неразлучны в работе - Андрей Сахаров, Юлий Харитон и Яков
Зельдович. На троих у них девять золотых геройских звезд, у каждого по
Ленинской премии и множество премий государственных. При этом ни
Сахаров, ни Зельдович не состояли в <<светлых рядах>> партии.
Впрочем, пойдем по хронологии. Яков Борисович Зельдович родился в
Минске 8 марта 1914 года. А через несколько месяцев началась Первая
мировая война. Белоруссия - это такое место, через которое
перекатывались, как волны, все войны. Поэтому его родители - отец,
известный в городе юрист, и мать - переводчица, уехали в
Санкт-Петербург. Яша подрос, окончил школу, но из-за потока бурной
энергии, которая исходила из него, систематически учиться не мог. Он
сразу же устроился лаборантом в Институт механической обработки
полезных ископаемых. Юный лаборант хотел постичь всё. А директор
института Абрам Федорович Иоффе вундеркиндов терпеть не мог. И он
обменял юного Зельдовича на...масляный насос, от которого тогда было
больше проку. Зельдович стал лаборантом Института химической физики.
Одновременно занимался на заочном отделении физмата Ленинградского
университета, но там ему не понравилось, и он стал посещать лекции
физмата Политехнического института, который тоже бросил. Диплома о
высшем образовании у него не было никогда. Он занимался самостоятельно
и только тем, что его интересовало. Тем более, что в институте
работало немало классных специалистов. Зельдович их буквально
<<доставал>> своими расспросами. Теорией занимался непрерывно и
настойчиво, и не только физика и химия его интересовали, но и
иностранные языки. Какое-то необъяснимое чувство тянуло его к
интеллигентным людям. Нелегким был хлеб начинающего ученого.
Работа и учеба поглощали все время. В условиях разрухи, вызванной
революцией и гражданской войной, тысячи таких, как он, юношей работали
самозабвенно, оставляя на сон несколько часов. Это сейчас
новоявленные черносотенцы пишут в своих книгах о том, что <<пока мы
работали, поднимая хозяйство страны, евреи кинулись в институты
отсиживаться и зарабатывать себе легкий хлеб>>.
Все было как раз наоборот. Несмотря на то, что формально у
Зельдовича не было диплома о высшем образовании, его зачислили в
аспирантуру Института химической физики. Живой и подвижный, как ртуть,
он взрывался новыми идеями, которые били из него фонтаном. Он обладал
необъяснимым талантом на пальцах показать экспериментаторам теорию, а
теоретикам объяснить суть эксперимента, ставил перед ними задачи,
всегда мог разобраться в нестыковках между теорией и практикой.
Диапазон его познаний удивлял коллег: в физике он был неограничен.
<<Яшка- гений!>> - говорил о нем Игорь Курчатов. Когда институты
объединили и на их базе создали Физико-технический институт во главе с
академиком Абрамом Иоффе, крутой директор пригласил парня, которого он
в свое время обменял на масляный насос, к себе в группу.
В 1936 году Зельдович защитил кандидатскую, а через три года -
докторскую диссертации. Потом он говорил: <<Да будут благословенны
те времена, когда ВАК (Высшая аттестационная комиссия) давал
разрешение на защиту ученых степеней лицам, не имеющим высшего
образования!>>. Он вернулся в группу академика Иоффе как раз в тот
момент, когда английским физиком Джеймсом Чедвиком был открыт нейтрон.
Родилась физика нейтронов - ядерная физика. Совместно с Юлием
Харитоном в 1939-1941 годах Зельдович разработал теорию цепных ядерных
реакций.
Сегодня это выглядит смешно и странно, но тогда работы по делению
атомного ядра считались внеплановыми, ими занимались, как теперь
говорят, <<на общественных началах>>, ничего за это не получая. И
когда молодым ученым потребовалось пятьсот рублей на исследования, им
было отказано. А ведь речь шла о теории деления изотопов. Тем не менее
молодые доктора наук работали. Физикой деления атомного ядра они
занимались по вечерам, а в основное рабочее время - теорией горения
газовых смесей, теорией теплового распространения пламени.
Началась Вторая мировая война. Физико-технический институт Иоффе
был эвакуирован в Казань. Здесь перед Яковом Зельдовичем была
поставлена задача создания нового оружия - ракетного. И он его сделал
так быстро, что удивил многих. Он рассчитал внутреннюю баллистику
реактивного снаряда <<Катюша>>. И уже осенью 1941 года под Оршей
батарея залпового огня впервые вышла на боевые позициии и нанесла
поразивший противника удар. До конца войны гитлеровцам так и не
удалось разгадать тайну снаряда, придуманного Зельдовичем. После этого
лабораторию Якова Зельдовича перевели в Москву, где создавался коллектив молодых
физиков во главе с Игорем Курчатовым. Он вспоминал позже, что
<<большая новая техника создавалась в лучших традициях большой
науки>>. Это сказано о городе Сарове - сверхсекретном <<Арзамасе-16>>.
Там работали над термоядерным оружием. Зельдович рассчитывал ударные
волны, их структуру и оптические свойства. Все это было окружено
железобетонным бункером секретности.
Еще преодолевались тяжелейшие последствия войны, когда по личному
указанию Сталина в сверхсекретном центре, которым стал город Саров,
получивший кодовое имя <<Арзамас-16>>, над созданием термоядерного
оружия стали параллельно работать две группы лучших физиков страны.
Все делалось под недремлющим оком Лаврентия Берия. Группы имели
кодовые неофициальные наименования - одна называлась <<Израиль>>,
вторая - <<Египет>>. Их работу координировал Игорь Курчатов, а его
заместителями были Борис Ванников и Ефим Славский. <<Израилем>>
руководил Юлий Борисович Харитон. В нее входили Яков Зельдович, Исаак
Кикоин, Лев Ландау, Я.Б.Гинзбург, В.Л. Гинзбург, А.Д.Сахаров, М.П.
Бронштейн, Д.И.Франк-Каменецкий, Л.В.Альтшуллер, А.Б.Мигдал.
Математическое обеспечение осуществлял А.О.Гельфанд, теоретические
расчеты реакторов вел И.Я.Поламарчук, а заводом по производству
плутония руководил Ефим Славский. Была создана специальная группа
рентгенологов Вениамиана Цукермана и Льва Альтшуллера, которая
разработала методику исследования процессов взрыва ядерных зарядов. В
одной группе с ними были профессора Зинаида Азарх и Анна Гельман.
Корпус бомбы и ее технологическую оснастку для производства
разрабатывал Владимир Турбинер. Работой исследовательского атомного
реактора руководил академик Исаак Алиханов. Академик В.И.Векслер
руководил созданием первых в СССР синхрофазотронов.
Параллельно шли работы и в совсекретном КБ в Сухуми под
руководством А.Забабахина, куда вскоре после войны привезли из атомных
центров разгромленной Германии немецких физиков.
Работали и разведчики. В американский проект <<Манхэттен>> по
созданию атомной бомбы, в котором работали евреи Ферми, Оппенгеймер и
великий Альберт Эйнштейн, были внедрены агенты КГБ. Атомные секреты
передали советским шпионам Клаус Фукс, агент Гарри Голд, супруги
Розенберг, механик Дэвид Грингласс - брат казненной Этель Розенберг.
Советскую резидентуру по похищению тайн американской бомбы возглавлял
Герой Советского Союза Семен Кремер. Полностью похитить разработку
практически невозможно - это вагон документации, и не один. Но
советские ученые не были новичками и дилетантами. Данные разведки не
могли быть использованы без всесторонней проверки и перерасчетов.
Но получилось так: американские евреи изобрели ядерное оружие,
разведчики-евреи похитили их основные секреты, а советские
ученые-евреи ими воспользовались.
Кто виноват в том, что выпустили смертоносного джина из бутылки?
Конечно же - все, кто виновен во всех остальных смертных грехах.
Вот такая концепция возобладала в писаниях нынешних российских
черносотенцев после выхода известных мемуаров чекистского генерала
Павла Судоплатова. Если им верить, то чекисты полностью выкрали все
секреты ядерного оружия у американцев, а евреи-ученые принесли только
вред, получая пайки, геройские звезды и лауреатские медали Сталинских
премий, академические титулы. Их суета обесценена добытыми агентурой
КГБ американскими секретами. Только чекисты обеспечили СССР
ракетно-ядерным щитом. Интересно, что этот черносотенный бред
опровергли сами ... американские ученые-атомщики. Они признали
выдающимися теоретические и практические успехи советских физиков в
самых передовых и актуальных направлениях науки, подчеркивая, что
академики Ю.Б.Харитон и Я.Б.Зельдович еще в 1939 году создали теорию
цепной реакции деления урана. Только сочетание этих факторов
(титанические усилия ученых и разведчиков) позволило Советскому Союзу,
несмотря на общее отставание в техническом развитии и последствия
войны, в удивительно короткое время ликвидировать монополию США на
термоядерное оружие.
Между тем жизнь в <<Арзамасе-16>> била ключом. Яков Зельдович
носился по секретному городу на мотоцикле, чтобы ветер бил в лицо.
Несмотря на то, что у него была своя <<Победа>> (подарок товарища
Сталина) и <<Волга>> (подарок советского правительства). Он всегда был
молодым. Увлекался женщинами, ибо как никто ценил женскую красоту и
обаяние. Несмотря на то, что у него в Москве была семья, он вдруг
влюбился в машинистку, которая напечатала ему эротический рассказ
Алексея Толстого. Потом у него начался роман с расконвоированной заключенной, которая сидела
за <<длинный язык>>. Это была московская художница и архитектор
Шурочка Ширяева. Она расписывала в <<Арзамасе-16>> театр, стены и
потолки в домах чекистских надсмотрщиков. И Яков забрал ее к себе в
<<членохранилище>> - так назывались коттеджи, в которых жили
действительные члены и члены-корреспонденты Академии наук. Но чекисты
арестовали Ширяеву и выдворили ее на вечное поселение в Магадан, где
она в квартире, на полу которой был лёд, родила ему дочь...
От разных женщин у Зельдовича было пятеро детей. И.всех их он
содержал и мечтал о том, чтобы собрать их вместе. Об этом написал в
своих мемуарах Андрей Дмитриевич Сахаров.
Они умели работать, умели и веселиться. Когда Якова Зельдовича
избрали академиком АН СССР, ему на <<мальчишнике>> вручили
академическую шапочку с надписью <<Академия наук>> и...плавки с
надписью <<Действительный член>>.
<<Работа с Курчатовым и Харитоном дала мне очень многое, - писал в
своих воспоминаниях Яков Борисович. - Но главным было внутреннее
ощущение того, что выполнен долг перед страной и народом. Это дало мне
определенное моральное право заниматься впоследствии такими
проблемами, как частицы и ....астрономия, без оглядки на практическую
их ценность>>...
Он чурался политики и предлагал А.Д.Сахарову заняться какой-либо
политкорректной наукой - астрофизикой, например. Раньше других он
понял, что они сотворили, даже раньше Сахарова, и обзывал термоядерную
бомбу нехорошими словами.
Каждый день, шагая на работу, я всегда мысленно здоровался с
бронзовым Яковом Зельдовичем, памятник которому был сооружен еще при
жизни академика. Его именем названа малая планета - астероид номер
11438.
.Он дожил до горбачевской перестройки и умер в конце 1987 года.
И только сейчас раскрываются подробности жизни удивительных творцов
атомного века. Он писал: <<Открытие деления урана и принципиальной
возможности цепной реакции урана предопределило судьбу века и мою>>.
Владимир Левин