В 1547 г. Генрих VIII умер, и ему наследовал Эдуард VI. (Его мать, Джейн Сеймур, умерла через две недели после родов.) Но вскоре после 15-го дня рождения он тяжело заболел; к весне 1553 г. всем стало ясно, что ему не выжить. Его болезнь обернулась серьезнейшим политическим кризисом; после него не оставалось ни одного наследника мужского пола. Эдуард был сыном, которого Генрих VIII жаждал так сильно, что развелся с одной женой и казнил другую; но вот над династией Тюдоров нависла угроза угасания. У Эдуарда были две единокровные сестры, Мария и Елизавета, а кроме них семь двоюродных сестер. 6 июля 1553 г. в Лондоне разразилась страшная гроза; в этот же день в Гринвиче умер Эдуард. Следующим королем станет женщина, осталось только выяснить, какая именно. Ситуацию серьезно осложняло вероисповедания Эдуарда; он был ярым протестантом, а Мария – ревностной католичкой. Мария боялась, что религия встанет между ней и престолом. Эдуард и подумать не мог, что после его смерти католицизм вновь восторжествует в Англии. Его отец порвал с Римско-Католической церковью, но именно в правление Эдуарда страна подверглась окончательной протестантской Реформации. Он хотел всеми мерами предотвратить восстановление католицизма; об этом свидетельствует документ, хранящийся в лондонской библиотеке Иннер-Темпл. Эдуард озаглавил его «Закон о наследии». В свое время Генрих VIII объявил дочерей, Марию и Елизавету, незаконными, этим Эдуард и воспользовался; он объявил, что наследник должен быть законным, и в то же время протестантом по вероисповеданию. Свой выбор он остановил на дочерях Фрэнсис Грей – Джейн, Екатерине и Марии, потому что они разделяли его приверженность к протестантизму. В первом варианте этого документа корона отходила не девицам Грей, а их будущим детям; но у них уже не оставалось времени родить сына, и у Эдуарда не было другого выхода, кроме как назвать своим наследником женщину. Незадолго до смерти он вновь берется за перо, и вносит исправление – корону наследует «Джейн и ее сын». Это исправление сделало Джейн королевой. По закону, казалось бы, корона отходила Марии, но она и не подозревала о действиях короля, также как и Джейн Грей. Страной управлял совет дворян, во главе которого стоял герцог Нортумберленд. Для него Джейн была просто идеальной кандидатурой; она не только была той же веры, что и герцог, но и недавно стала женой его сына. Одного за другим советников и приближенных короля приглашали в комнату, чтобы они поставили подписи под документом, объявляющим Джейн королевой. Нортумберленд старался держать смерть короля в секрете до тех пор, пока не уверился, что все рычаги власти в его руках. 10 июля лондонцам наконец объявили о смерти Эдуарда, и о том, что на престол взошла королева Джейн. Это было подобно грому среди ясного неба; жители Лондона встретили эту новость гробовым молчанием. Известие оказалось шокирующим и для самой девушки; когда бароны опустились перед ней на колени, она произнесла: «Корона не принадлежит мне по праву, и я не рада ей; истинная наследница – леди Мария». Но ей было всего 15 лет; шок и горе сломили ее, и она согласилась. Имп. Карл V приказал своим послам прислать ему генеалогическое древо, чтобы понять притязания Джейн на престол. Вскоре Джейн осознала, что от нее ждали еще одного шага; по плану герцога Нортумберленда, она должна была стать королевой, а его сын Гилфорд – королем. Позиция Джейн была твердой – она заявила, что сделает его герцогом, но не королем; она сомневалась в своих правах на престол, но понимала, что у Гилфорда их нет и в помине. Нортумберленд рассчитывал получить марионетку, но оказалось, что девушкой не так легко управлять. Это стало причиной серьезной ссоры со свекром и мужем. Но тут в игру вступила другая сильная женщина – Мария. До нее дошли слухи, что Нортумберленд собирается заключить ее в Тауэрской тюрьме, и она бежала на восток – в графство Суффолк, в укрепленный замок Фрамлингхэм. Ее главным союзником за границей был ее двоюродный брат, Карл V – король Испании и император Священной Римской империи, один из самых могущественных монархов Европы. Но его посол говорил ему, что власть в руках Нортумберленда, Мария проиграла, и ей не удастся собрать войско. Но Мария не сдавалась; она разослала множество писем знати и нетитулованному дворянству, призывая встать на защиту рода Генриха VIII. Собралось войско, насчитывающее более 10 тысяч человек, и оно продолжало расти. Этому способствовало и сочувствие прежней религии, т. е. католицизму. С противниками Марии все обстояло иначе; непопулярный герцог Нортумберленд терял сторонников. В его отсутствие другие лорды ударились в панику, обвиняя его в том, что он помешал им присягнуть Марии. 18 июля до Марии дошли слухи, что Нортумберленд, устрашенный их силой, остановился у Кембриджа. Они вошли в Лондон, и в среду, 19 июля, Мария Тюдор была объявлена королевой. Всего за 9 дней она разбила своих врагов. Номинальное правление Джейн оказалось мимолетным. Мария отдала приказ казнить Нортумберленда, как изменника; но она пощадила Джейн, считая ее невинной жертвой. Когда та прибыла в Тауэр на коронацию, она осталась там в качестве заключенной. Вскоре Мария произнесла в парламенте длинную речь о своей ответственности перед Богом и людьми, опустившись на колени перед баронами; как сообщает посол, государственные мужи были растроганы до слез. Но что в этом поступке было искренним, а что – стратегией? Как бы то ни было, это стало эффективным средством объединения расколотого совета вокруг нее. Тогда же Карл V направил ей письмо, в котором советовал ей «быть доброй англичанкой» и «не пытаться действовать чересчур самостоятельно». Мария спокойно восприняла такой снисходительный тон. 30 сентября в Вестминстерском аббатстве Мария была коронована, и таким образом стала первой законно коронованной королевой Англии. Но вскоре торжество коронации затмила перспектива другой церемонии – замужества Марии. Ей было 37 лет, и она была не замужем. В юности она была объявлена незаконнорожденной, и это, казалось бы, разрушило все надежды на брак; но спустя 20 лет во всей Европе не было невесты выгоднее нее. Карл V советовал ей скорее выйти замуж, чтобы заручиться поддержкой в вопросах, не являющихся женским делом; Мария тоже признавала, что муж ей нужен как можно скорее, но причина была в другом – она хотела родить наследника-католика. Кандидата в мужья выбрать было очень трудно. Многие считали, что им должен быть англичанин. По мнению баронов, самым подходящим был Эдуард де Куртенэ, граф Дэвон; он подходил по вере и происхождению. В ноябре 1553 г. парламентская делегация пыталась убедить ее выйти именно за него, пространно объясняя ей плохие стороны брака с иностранцем. Но Мария отвергла это предложение. Больше всего ее возмутило то, что ей предложили выйти замуж за одного из ее подданных. Она была убеждена, что может выйти только за равного себе, а это значит, что ее муж по определению не мог быть англичанином. Она говорила, что добрая христианка должна любить мужа и во всем ему подчиняться; но как королева может подчиняться собственному подданному? Сначала она думала об овдовевшем Карле V; но 53-летний император был болен, и его не интересовал новый брак. Вместо себя он предложил своего сына – Филиппа II, правившего Испанией от его имени. Мария пошла по стопам отца, заключив союз с Испанией. Но это вызвало возмущение народа; англичане не хотели иметь королем иностранца. В январе, в целях спасения автономии страны, против Марии образовался заговор. 3 тысячи человек объединилось под предводительством Томаса Уайта младшего из Кента. Восставшие хотели возвести на трон королеву «сугубо английскую» – Джейн Грей, или сестру Марии – Елизавету. Мария произнесла в лондонской Ратуше речь о том, что она любит свой народ, как мать, и указывала на коронационное кольцо, которое, по ее словам, никогда не снимала, акцентируя внимание на том, что она была замужем за королевством. После этого она удалилась в Вестминстер, веря, что лондонцы не сдадут город. Она оказалась права; 6 февраля восставшие приблизились к Лондону, но к утру стало ясно, что восстание рассеялось. Триумф Марии обернулся трагедией для Джейн Грей. Само существование девушки делало ее центром любого протестантского сопротивления. Неохотно Мария приняла решение казнить ее. С удивительным самообладанием Джейн взошла на эшафот, и объявила, что, приняв корону, совершила тяжелую ошибку, после чего ей отрубили голову. Мария продолжала готовиться к свадьбе. Вопрос баланса сил в этом браке оставался нерешенным. Если на защиту Англии встанут испанские войска, означает ли это подсинение Англии Испании? 25 июля 1554 г. состоялась пышная свадьба Марии и Филиппа. Ему было 27 лет, а ей 38. Англия столкнулась с проблемой; страной правит женщина, чей муж – король-иностранец. Но по договору, который был тогда заключен, Филипп, формально являясь королем, не обладал реальной властью; говорилось, что Мария не покинет страну, Англия не будет участвовать в войнах Испании, а Филипп не может претендовать на английский престол после смерти супруги. Вскоре у Марии появился еще один повод для ликования; 28 ноября 1554 г. жителям Лондона было объявлено, что королева беременна. Следующей весной вся Англия напряженно ждала появления наследника. Но беременность оказалась ложной. Это привело не только к унижению, но и к политической уязвимости. В августе 1555 г. Филипп отплыл в Испанию, чтобы исполнить свой долг короля, и отсутствовал более года. В начале 1557 г. вновь было объявлено о беременности королевы; но все повторилось вновь. Мария поняла, что брак так и не принес ей наследника. После ее смерти престол должен был перейти к протестантке Елизавете. Мария старалась сделать все, чтобы восстановить католицизм в Англии. В ноябре 1554 г. она восстановила законы о ереси, и в течение следующих четырех лет на кострах сгорели около 280 английских протестантов. Именно жестокость Марии послужит причиной очернения женского правления вообще; королеву впоследствии окрестят Марией Кровавой. Находящийся в изгнании, в Женеве, Джон Нокс, служивший священником при протестантском дворе Эдуарда VI, с ужасом наблюдал, как Мария сводит на нет всю Реформацию. В 1558 г. он издал книгу под заглавием «Трубный глас против чудовищного правления женщины». Затем Англия оказалась втянутой в войну Филиппа против Франции, и потеряла Кале – последние английские владения во Франции. Передавали, что перед смертью Мария говорила, что у нее в сердце выжжены слова – «Филипп» и «Кале». Летом 1558 г. в Лондоне разразилась эпидемия гриппа. Многие умирали, и осенью среди жертв болезни оказалась и Мария. Перед смертью она признала наследницей Елизавету, отчаянно умоляя ее сохранить католицизм в Англии. Скончалась она 17 ноября 1558 г. Некоторые публикации говорят, что, поскольку англичане ее не любили, длительное время день ее смерти отмечался как национальный праздник.
(По большей части текст является конспектом пересказа Хелен Кастор.)
Напиток «Кровавая Мэри» – именно в честь нее назван.
.