"Точка отсчёта".
После того, что случилось в больнице, отношение Алексея к Лёльке кардинально изменилось. Если он раньше смотрел на неё глазами голодной плоти, жаждущей молодого и горячего тела, то теперь он смотрел на неё глазами души. Он стал слушать её душою, чувствовать её душою. То ли на это повлиял тот факт, что Лёлька спасла жизнь его безгранично любимой сестры, то ли так повлияли на него эти слова о её непорочности, которые он случайно услышал в больнице. Алексей тогда поймал себя на мысли: "Вот девка! Кремень!". А может быть всё вместе - и то и другое. Он всем своим существом, всей сутью своею вдруг увидел в этой молодой и хрупкой девушке сильную, целеустремлённую и способную к самопожертвованию личность. Она умела быть верной самой себе и своим принципам. Она умела любить и быть преданной этой любви. С ней, как говорится, можно и в разведку идти. Он чувствовал, что ей можно доверить самое дорогое, что у него есть, и она не подведёт, не предаст, не бросит. И, если жизнь подвергнет их каким-то тяжелейшим испытаниям, то она выдюжит, будет стоять до конца, чего бы это ей не стоило. Такие с поля боя не сбегают. И, если ты ранен, она будет тащить тебя на себе, не обращая внимания ни на свист пуль, ни на взрывы снарядов. Настоящая боевая подруга. Он смотрел на неё с нескрываемым восхищением и уважением. И Алексей готов был ждать её столько, сколько надо.
Лёлька почувствовала серьёзные изменения, которые произошли в их отношениях. Она поняла, что их взаимоотношения вышли на более высокий уровень. Та тонкая невидимая ниточка, которая связывала их друг с другом, незаметно превращалась в крепкие узы. Вот теперь она могла доверить Алексею свою душевную боль, которую она прятала от посторонних глаз. Теперь она уже точно знала, что он, узнав о её неблагополучной семье, не отвернётся от неё, не разочаруется, не испугается. И когда состояние здоровья Лиды перестало вызывать опасения, она решила серьёзно поговорить с ним.
Вечером они покормили, выкупали и уложили спать Димку. Лёлька закрыла дверь в зал, чтобы не мешать ему спать и, усаживаясь на кухонный диванчик попросила Алексея её внимательно выслушать. До этого он не спрашивал Лёльку о её семье, о родителях, о том, где они, и почему она с ними не видится.
Она сказала:
- Алексей, я должна тебе всё рассказать о себе, чтобы ты знал, почему я тяну время с днём нашей свадьбы. Я не представляю, как это будет выглядеть. Со стороны невесты ни одного родственника, как будто я какая-то детдомовка. Это невольно будет вызывать нездоровый интерес. Я знаю, ты защитишь меня от злых языков, но дело не в этом. Нельзя начинать новую жизнь, надеясь на счастливый исход, не разобравшись со своим прошлым. Нашу семейную лодку будет постоянно раскачивать. Я это поняла, когда лежала в больнице рядом с Лидой. Там мне приснился очень странный сон.
И Лёлька рассказал ему свой сон и о том, как она для себя его растолковала. А затем она начала с самого начала. О том, что отношения у матери с отцом были под угрозой разрыва и мать, зная, как муж сильно мечтал о дочери, родила ему девочку, которую он безумно любил и назвал "Лёлькой". Таким образом она надеялась спасти семью. Но увы!
Лёлька, видя, как Алексей внимательно слушает её, внимая каждому её слову, понимала, что ему важно знать о ней всё. И она, ничего не скрывая, рассказывала и о её прекрасных отношениях с отцом, добрым, весёлым и любящем человеке, и о том, как он ушёл из семьи, не объясняя причину своего ухода, и о том, как их с братом жизнь после этого превратилась в ад.
- Мать, желая каким-то образом избавиться от острого чувства одиночества, заполняла образующуюся пустоту в доме весёлыми компаниями. В результате, она не заметила, как стала алкоголичкой, - отвернувшись к окну, рассказывала Лёлька. - Мама забыла про нас, и мы с братом были предоставлены сами себе. Практически мы были беспризорниками. Голод, холод, вши, чесотка, цинга - вот удел детей пьющей матери.
Лёлька погрузилась в тяжёлые воспоминания и Алексей, понимая, что ей надо выговориться, молчал и сочувственно смотрел на неё. Он даже представить себе не мог, что у этой весёлой и жизнерадостной девушки была такая тяжёлая судьба.
Наконец, Лёлька, тяжело вздохнув, продолжила:
- Я убежала, не захотела остаться на праздничный ужин потому, что считала себя недостойной тебя. Боялась, что ты, узнав о моей семье, будешь презирать меня. Я всегда испытывала жгучий стыд за свою мать. Её позор лежал на мне, как клеймо, я чувствовала себя какой-то прокажённой. Но с другой стороны, возможно, именно это и делало меня сильной. Я боролась за себя, за право жить не хуже, чем другие люди. Алексей, - она посмотрела на него умоляюще, - но, если я сильная, то не должна, как страус, прятать голову в песок, делая вид, что всё хорошо. Я должна вернуться в своё прошлое и поставить все точки над "и". Мне нужно ехать в Уссурийск.
Алексей спросил:
- Ты давно не виделась с родными?
Лёлька кивнула:
- С мамой и братом уже лет восемь-девять, а отца не видела с шести лет. Я даже не знаю, живы ли они?
Алексей, увидев, что у Лёльки навернулись слёзы на глаза, подсел к ней и обнял за плечи. Она ему открылась с какой-то новой, неизвестной ему стороны, и он, вдруг, увидел в ней беззащитного, брошенного и никому не нужного маленького ребёнка. Он удивлялся, как в ней могут совмещаться такие противоположные стороны, как: сила и слабость, хрупкость и мужественность, беззащитность и стойкость? Лёлька рыдала, уткнувшись лицом в его сильное плечо, а Алексей гладил её по голове и приговаривал:
- Малыш, всё будет хорошо... Слышишь? Всё будет хорошо.... Я с тобой. Мы преодолеем и эту полосу препятствий.
Лёлька, услышав о полосе препятствий, сквозь слёзы рассмеялась:
- Ну ты даёшь! Мы же не на полигоне.
И они оба расхохотались.
Алексей своей мягкой ладонью вытер её слёзы, а затем стал целовать её глаза и щёки. Его губы были такими теплыми и нежными, что Лёлька не поняла сама, как прижала его к себе, и они слились в жарком поцелуе.
На следующий день Алексей проводил Лёльку на вокзал и с тревогой смотрел вслед уходящему междугороднему автобусу. В сердце была нестерпимая боль. Он точно так же провожал своих предыдущих невест: одну в Москву, другую в Прибалтику, и ни одна не вернулась. Сейчас уехала его Лёлька, и он с тоской смотрел туда, где уже скрылся за горизонтом автобус, уносящий его последнюю надежду.
Но Алексей зря переживал. На следующий день вечером Лёлька позвонила ему из Уссурийска и сказала, что через два с половиной часа она будет на месте.
Когда он увидел выходящую из автобуса Лёльку со счастливой улыбкой, то понял, что всё у неё хорошо.
(продолжение следует - http://www.proza.ru/2014/06/08/309)