ещёприбавлениякТР

Валерий Ланин
За выборки дал Бог вытряски. Так и живём: продадимся, а потом выкупайся.

Костя, племянник. Доходяга был. На носилках привезли с Украины.
- Пойду в город за назначением в гороно.
- Ты хоть немножко обыгайся.
- Ещё обыгайся...
Пошёл. Денёк коротенький. И вернулся, и все ноги в кровь стёр.
- Ну, ладно, смажь чем-нибудь.
И жена вышла заслуженным учителем, и он. Вот они какие хохлы.
Фёдор Иванович, брат.
- Хведя.
- Що, Манечка.
- Що ты за детями плохо смотришь...
Она ему всё говорила; как вздумает, так и назовёт.
И Шура, взрослая девушка: "Що, мамочка?"
Петя, Миша, Митя, Мария, там не вспомнишь всех, привезёт полную телегу... Какие умные дети были.

Вообче, они держали детей как положено, чтобы дети не путались под ногами у других людей. Ему ничего не стоило и Шурку в угол поставить.
- Що так ложку держишь, смотри, пролила.
Не насмешили своими детьми. Всё "вы". У них так: старше их, уже "вы".
90 лет, ещё не сгорбатился. И так играет на баяне! Встаёт в два часа ночи,ему работать что-нибудь надо. Ему девятый (десяток), ей восемьдесят доходит. Утром встанет, парк обежит, дом обойдёт, на Тобол сходит. И матрац несёт хлопает, и подушки хлопает. У них был дом свой, их снесли, тут дали. Он дом продал. Ещё и внучку вырастили.
Матрёна Ивановна говорит: "Пойду. Где она блукается?" Взяла ремень с собой. Внучка стоит у ворот с парнем. Нахлестала. Вот, айда, похлещи другую. Теперь у внучки двое детей, у Светки. Девчонка Искринка, парнишка Ярко.
Матрёна Ивановна: "...Или с прутиной явлюсь".
Порет их почём зря. Надрала, поставила в угол, один на неё:
- Баба Яга.
Как отец взял его... Услыхал. Вот я вас возьму в шорохи... Умница какой. Кто бы, говорит, меня так ростил. А другой бы что?
Когда пряжкой навернёт, когда как, чем угадает. Распсихуется...
Светка к ней хорошо относится.
Светка: "Хорошо, что она меня так держала строго".
Не будь голодомора, так бы и жили на Украине.

\\\
...теперь этой дурью будут мучаться, пока не замучатся. На чём гоняют? На мёртвом капитале гоняют. А газу, а газу... дышать нечем.
Кому-то надо живую силу, а нам не надо (1975 г.). Таких лошадок, и нам не надо? "Бабушка, знаешь сколько в нашей машине лошадиных сил? Шестьдесят."
Одну подвести, она расшибёт вашу машину. Из Тюмени ехали, застряли. Холодина. Ночевать пришлось.

Утром мужик едет на Карьке. Карька как дёрнул... А если б шестьдесят лошадей пришло, захлестали бы копытом.

\\\
Малушку у тёти Кати снимали.
Когда церкву раскулачивали, столько икон натаскала. И кресты, и пресвятые богородицы...
- Ланюшка, поставлю...
- Нет.
В ларе ведро пшеницы полнёхонько, уже насыпано унести...
Дура. Хоть бы до весны дотянула. Ведь корову её кормим.
Дом продала, ни денег, ни товару. И она была допущена до народу, раскулачивала. Валенки до сих пор, да полушубки чёрные, да опояски, да папахи. Они думали, така жизнь и будет.
Ваня: "Не доверяешь?"
- Ваня, не доверяю.
- Тогда сейчас и уедем.
- Сейчас? Я бельё намылила...
- Отожми да вынеси в кладовку, я за подводой.
Подъехал с мужиками, соскочил, ворота открыл. Стали грузиться.
Тётя Катя: "Не уходить ли хочете? Я буду помогать..."
- Нет.
Юзнешь, а мужики будут виноваты.
- Чо сердится?
А какое тут сердце... Успокойся, уезжаем. И не крутись тут, и не мешайся...
Переехали. Тётя Катя: "Ах... как устроились... я пришла на новоселье".
- А кто вас приглашал? Мы ведь не справляем.

\\\
Ещё была комуна не комуна... - выселка кака-то, эстонцы жили. Коровы свои. Одна эстонка разбила ногу и никак не показывалась в больницу. Эльма, Лена. Нога толстая, распухла. Стали привозить... (в больницу). Возят и возят, а ноге всё лучше и лучше. Под конец корзину яиц и ведро масла привезла.
- Лена, если оставишь, я перевязку не пойду делать, вот убирай, ставь на телегу.
Она и по-русски плохо говорила.
В корзине штук двести яиц, масло жёлтое. У них не убавилось бы.

\\\
Или... хорошая девушка была, Громова. Две их было, Ольга и Нюрка.
Кавалер за Ольгою ухаживал. Она бы ещё гуляла. Вот кольнуло в пятку. Иван Иваныч: "Нужно немедленно отнимать ногу". Никакой раны, опухоль и краснота. Вот кричит криком. Сделаю перевязку. Часа на два. Паренёк возле неё сидит. Опухоль идёт, уже до коленка доходит, уже за коленко. Иван Иваныч: "Жалко девки". Парню: "Скажите ей". Парень: "Не могу". Сам пошёл сказал:

"Давай, девушка, поезжай..."
- Скажите правду, вылечат, нет?
- Нужно отнимать ногу. Как дойдёт опухоль до сердца, умирают.
Вот как определял. А простой фельдшер.
Когда с этим Васькой ангина приключилась, вызвал из города врачей.
Сам военный фельдшер, а не было документа врача, нужно было пройти там что-то.
Приехали. Доктора, они же дружат. В Кургане как раз умер доктор Головин. Иван Иваныч: "Люди добрые, нужно сесть за стол да помянуть такого хирурга."
Державин был, сильно хороший врач: "Мы здесь в гостях".
Два Державиных было, фельдшер и врач. Доктор Курулёв был...
Вот как дружат.
Гости сами собой занимаются, - наливай и пей, не думай, что тебе хозяин будет наливать.
- Иван Иваныч, тебе налить?
- Ну, налейте, пожалуйста.
А сейчас? Больных привезут за столько километров, мест нет, везут обратно. К кому?

\\\
Иван за мной ухаживал.Не папка. Дома матери рассказывает: что-то Ланя побледнела. Та наварила молока и припёрлась в больницу. Иван Иваныч подумал, что на приём, - пойдёмте, я вас посмотрю.

Потом говорит: и почки, и лёгкие, и сердце, и по женски… - всё здорово, она только от старости умрёт.
Им очень надо было почему-то, чтобы я в их семье была.
А почему, потому что боялись выходить за раскулаченных. Богатые девушки искали бедных. Много преступлений было на этой почве. Бедные искали богатство.

\\\
Сашки-толстого дочь взяла утром да трёкнула: разрублю приданое.
Отказалась от жениха.
Там один ковёр что стоит. На теперешние в светлый день страшно
посмотреть. А Михаил (брат) плачет: опять ведьма осталась, не вышла замуж. Выбирала женихов. "...Этот перестарок." 18-19 лет. Потому в 15-16 женились...
А маленькая была, телят вовремя не пригнала, проплясала. С девчонками, с ребятишками. Уже темняет. А там телят не один и не два, и не три, а косой десяток. Он взял кнут и давай её драть. Выдрал, она ему в ноги поклонилась: Тятя, прости.

\\\
Один у нас в соседях был. Война кончилась, он в трудармейцах был. Поехали с отцом к невесте. Он её не видел, и она его. Что делать? Ведь женют на ней.
- Пойдём, девица, погуляем на улицу.
- Пойдём.
- Знаешь что, давай годик погуляем...
Она и согласилась.
О, слава Тебе Господи, удрал я от этой невесты.
Отец: Ты что делаешь?
Молчу.
Я рыжий, да приехали сватать, - она рыжая-прерыжая.
Вот так только и спасся от этой невесты. Моя бы девушка и осталася.

\\\
Живём гнездо на гнезде.

\\\
В валенках пол мыла (дочка Бадусова).

\\\
Свитра, брюки и жемчуг до пупа навешала.
Встретится с тобой порядочный человек, что подумает...
\\\
Съехались иностранники.
\\\
Я скупых людей несчастными считаю. Муж сходил в туалет, она уже у
выключателя стоит. Раз, выключила. Кашу манну сварила, от лука перышко осталось, раз в кашу. "Дак не пропадать..."
У такой жены и муж... она куда-то уехала, он курицу положил в ведро и варит. Не опалил, не ободрал, ничо. Раньше куры с перьями продавались...

\\\
Иван Иваныч со всем справлялся. Всё-всё мог сам сделать.
Народ был здоровее. Вот они там пашут, страдуют, а "ты поезжай,
осматривай." У кого что. У кого пальчик порезан, у кого рука сломана. На каждого медицинскую книжку завёл. "Проводи медосмотр."
Потом ввели это шефство; каждую весну, на посевную, потом на уборочную присылали из города врачей. В Митино Илышева приехала. Иван Иваныч: "Поедешь с ней на полевой стан."
У Илышевой медсестра, Забабашкина, осталась с Иван Иванычем приём вести, - вызовет больного, сядет на стул и сидит, как тумба. А тут же надо всё делать; я и лекарство варю, и порошки готовлю, и перевязки делаю. Двое весов на столе - и такусеньки, и такусеньки - весь на них, всё делай. Она сидит. Иван Иваныч всё делает...
Вот Илышева меня потом спрашивает: "Что Иван Иваныч говорил, когда тебя не было?"
- Да он говорит-то, что сестра ничего не готовит...
- Вот! Пусть узнает, с какими мы сёстрами работаем. А ему дак ловко с тобой?
- Ловко. И с вами ловко.
Да. Вот, говорит, милая, пришлём тебе вызов. Тебе ж только бумажку иметь. Я про себя думаю: "Бесполезно пришлёте".
Как придёт вызов, чтоб мне ехать учиться, так он начнёт как вроде жену собирать. Собирает, собирает... Кончится там приём, перестаёт собирать.
Илышева: "Почему ты, Ланюшка, не выезжаешь? Тебе ведь необходим документ. Ты всё знаешь, только бумажку тебе получить. Вот она, дура с бумажкой, она тебя в любое время снимет".
Осенью опять шефство. Вот теперь, говорит, я сама за это возьмусь. Ну и уехала и опять прислала вызов. Антонина Павловна тут как тут, опять её Иван Иваныч собирает. Сердится, что она это... не берёт Тоню с собой, а меня вызывает. Сердится, а сказать не может, - Илышева выше... Она ещё кого жена-то была! Большого начальника.
А тут жених. Взамуж ушла. Вот! И осталась на бобах.
Ну, оно мне и не нужно было. Я всё на свете знала. Ну, только что из-за этого, что я документа не имею. Так их сроду у меня не было...

\\\
Старший зять: Я считаю фельдшеров дураками.
Тёща: Гляди-ко ты.

\\\
Пришла похоронка, я пошла к ворожее; была в Кропанях ворожейка, "нет", говорит, "живой". Ночью мне сон снится: летят журавли, один спускается и на наше крыльцо садится, одно крыло перебито. У него же вся правая рука разворочена была, много крови потерял...

\\\
Закупорилась слюновая сосудка у младшей (у Нилы). И от папки пришла похоронка, и тут...
Доктор в городской больнице посмотрел, Витебский:
- Придётся девочку оставить.
- Доктор, она никогда нигде без мамы не бывала.
- Не волнуйтесь.
Обули в таки башмаки, повели.
Одежду мне всю вынесли, а палаты не топятся в войну. Одеяло у меня было розовое красивое,
принесла; знакомая, у которой я остановилась, Мария Викторовна, полячка, побрызгала одеяло старинными духами...
А там уже слышу, зовут: "Где доктор? На самолёт скорее. Девочка в колхозе наскочила на вилки, за спиной вышли..."
Побежал. У него шапка была вот така, каракулевая, пальто тёмно-синее и каракулевый воротник.
На другой день подхожу, Нила стоит на окошке: "Мама, мама..."
Он её почему-то не Нила звал, а Миля. Слышу:
- Несите Милю, я кормить буду.
- Мама здесь.
- Ой, зовите. ...Виноват я перед вами. Вот я вам выписываю: яйца, манка, масло, муку.
- Доктор, ничего не надо. У меня всё своё. Только скажите, чем полоскать.
Он так посмотрел... Всё как есть мне рассказал. "...Через десять минут пополощем и хлеба ни в коем случае. Яичко только в смяточку скормите..."
Вот и сыновья у него такие, старший сейчас гремит, по папе. Инженер.
Бывает, учится студент, ему некому помогать... Витебский сыну: "Боря, один не кушай".

\\\
Умрёшь не оживёшь.
Он умрёт, а его ещё разрежут, где же тут оживёшь.

\\\
С Илышевой долго не видалась. Стала Нилой в положении. Что посоветует? Оборт делать? Она отговорила. И спасибо ей. Курулёва посадила, его место заняла. Руку на меня положила и говорит: вот роди ещё, питайся хорошо, девочку не отсаживай: и девочка чтобы грудь сосала и ту родишь.

\\\
Сталин не разрешал аборты делать.
Иван Иваныч: сами сделаем, зачем нищету...
Я Ване рассказала, он: нищету? пусть десять будут... А сделают, я их
посажу.
Стакан взял и гвоздь забил.
Иван Иваныч: тогда не будем делать. А то и в самом деле посадит.
И работаем. Легко с Иван Иванычем работать.

\\\
Мне охота было побывать в своей деревне. В Троицу разрешили Иван Иваныч с Антониной Павловной.
Иван Иваныч наказал: "Белешёву позвони, как будут обдирать..." Белешёв, начальник ГПУ.
Девчошки встретили меня: "Пошли в рощу".
А эти, в сельсовете, меня в окно увидали, створки открыли, кричат:"Заходи!"
Зашла.
- Сымай шаль.
Тогда телефоны были не как сейчас, не набирать... Я как телефон схвачу, - "Белешёва мне!"
Как все драпанули с сельсовета...
Пошла, Саше рассказываю, подружке. Саша: "Тебе надо уходить".
Пошла лесами, лесами... Ремки одела, сняла всё хорошее, в тряпку завернула.
Больше в Строево не бывала...

P.S.
Вообще, Строевых было два, южное и северное, и у каждого было второе название, южное называлось Хохлы, северное - Паршино, возле солёного озера Паршино... - В.Л.

\\\
Промежговенье, и 6, и 7, и 9, а нынешний год 11 недель. Летом Петровки короткие.

\\\
Вы что, и дни не знаете? Э-э-э! жители. Сёдня восьмое, завтра девятое, в понедельник десятое, во вторник одиннадцатое... то есть... да, в среду двенадцатое, в четверг нам пенсию принесут... Не видишь как месяц пройдёт. Только неделя начнётся, понедельник пройдёт, недели нет.

\\\
(И масла набьют...) а сбою намачивают, к ночи намочут... цедют, утром варют...
Пережарят лук в масле и туда выливают, и пекут пироги. (Макуха, масло, собьют отходы, постное масло.) В любое время заходи, чтоб тебя отпустилии... в ужин, в паужин. В печку ставят корчаги, сусло бежит, кулагу делают. (Солод, со ржаной муки.) В корчаге дыра, там гвоздь деревянный забит, корчаги из глины. Привезут солому, таки кольца свивают, ложат на низ и заливают рассолодкой. Топят печку. Заслонку замажут, преют, вытаскивают, топют... И опять. Да три дня.
Пенка до чего вкусная. Протомят. Ставят стол, на стол две колбашки, одна повыше, друга пониже, лоток с канавкой. С печки достают, водички нальют. Гвозди оттыкают - бежит первое сусло - сладкое, вкусное. Сбежал первый слой, второй, и третий уже на квас, пиво, накладут смороды, смородельное пиво.
Как свадьба, только кружки гремят, денег-то не берут.
Теперь как сказку говоришь...

\\\
Учился всё на одни пятёрки. И, говорит, в школе что-то нагрубил, что ли, пришёл, уже в ?-ом классе, я его в угол поставил. Он стоит в углу и говорит: "Не буду на пятёрки учиться".
- Не учись, не мне твои пятёрки, а тебе.
(Васильевых сын, стал милиционером)

\\\
При Хрущёве со сметаной было плохо. Я купила, принесла, а Ваня взял, ему поисть дал, а он пьёт, и пьёт, и пьёт... А Зоя вышла, - "Ой, дядя Ваня, там уже не останется вам в банке".
- Да пусть он выпивает, пусть пьёт, я ещё пойду искать.
Ох и жили мы с ними, так дружно, хорошо. Бывало, уедут в деревню в гости, квартиру забудут закрыть, - "Дорогой схватимся... А! Тётя Ланя закроет".
(Про соседей Васильевых)

\\\
То я получала тридцать два рубля, а то сделали девяносто, потеря кормильца. Ну, тогда добавили всем (солдаткам). А сейчас болтают, что воякам должны прибавить к пенсии за участие в боевых действиях. Нам не надо, нам этого хватает.
Старший зять: "А если пенсию прибавят, не возьмёте?"
Вот видишь, какой ум?
- Это моё заработанное.