Солнце падало, и день был нехороший...
И хоть иллюзию падения светила создавали стремительно бегущие по небу рваные тучи, хоть бледный диск солнца при этом стоял на своём, отведенном ему временем суток, месте, все чувствовали дискомфорт.
Потому что солнце падало, и день был нехороший...
Кто-то ещё поддерживал огонь в костре.
Кто-то готовил завтрак из несъеденных вечером закусок.
Кто-то бряцал бутылками с недопитым спиртным.
Но...
Солнце падало, и день был нехороший.
- Вообще-то я знал, что они симпатизируют друг другу, - виновато сказал всеми уважаемый доктор Крук, раскуривая трубку у костра. – Да. Знал. И не я один, ведь так же?.. Сергей всегда краснел, глядя на Люси... Большой, преуспевающий... Но видит Бог... он ведь не так уж и талантлив, как мне представлялось прежде!.. За что мне это?
И этого не знал никто: за что?
Все знали об одном: пикник с ночёвкой не удался.
Все знали о втором: доктор Крук раздавлен.
Все знали о третьем: им совестно смотреть доктору Круку в глаза.
Все знали о четвёртом: Сергей с Люси прошлой ночью преступили черту дозволенного и, наплевав на всё, ранним утром, когда все спали, укатили на «мерседесе» в город.
И ещё – у всех пересохло в горле и всем, всем, всем хотелось опохмелиться.
А день... А небо... А тучи... А...
«... утки уже летят высоко... я им помашу рукой..» - как поёт хороший Розенбаум.