Гл.5. Раскаяние,
власть проклятий
и сериал.
Невидимый призрак расстрелянного подошёл к бывшей своей первой земной жене, сидящей в кресле перед телевизором, и поцеловал её осторожно в прохладный лоб. Так часто делал он в годы их совместной жизни.
Полная луна заглядывала с любопытством в незадёрнутое портьерой окно. Луна знала, что Евгения любила её магический свет, её мистическую власть над своей душой. Власть этого магического, колдовского светила над душой и сердцем Евгении была громадна и таинственна.
А здесь, к тому же такая встреча!...
Евгения вздрогнула, пронзённая внезапно острой тоской о давно погибшем муже.
Вслед за этим острый приступ саможаления сжал её сердце. “Ох, Андрюха, Андрюха!… Самого подстрелили, как пса паршивого на буржуйской помойке и нам всю жизнь испортил! Сколько же ты, подлец, истрепал мне нервов! Сколько выпил и попортил крови! – злобно подумала так и оставшаяся безмужней Евгения. – Кормил чужую бабу и её пацана, а свои плакали и страдали за непутёвым папашей!… Прижил с той бессовестной потаскухой совместного ребёнка и ещё больше отбился от своей первой и главной семьи!… Плохо тебе на том свете?! Но ведь ты сам заслужил себе подобное наказание!… Меньше надо было за чужими юбками бегать, больше надо было дорожить собственной семьёй! Глядишь, и был бы жив сейчас, сидел бы, уважаемый и любимый в кругу семьи. Дочь Наталья уже сына родила три года назад. Внук у нас Максимка растёт. Дочь хотела своего сына назвать в честь тебя, но я ей запретила. Зачем же бедному ребёнку жизнь портить с таким непутёвым дедом-покровителем, к тому же убитым конкурентами-бандитами?! Назвали внука в честь единственного живого деда – Максимом. Юрочка, сынок, уже на первом курсе твоего института учится, будет специалистом по компьютерам. А ты ничего этого не знаешь! А может, и знаешь, но нам-то от этого не легче… Эх, Андрюха, Андрюха!… Хоть бы пришёл когда-нибудь во сне, рассказал, как живётся тебе “там”. Другим людям снятся покойные близкие: отцы, матеря, мужья или дети. Рассказывают, как им там живётся… А ты, как в воду камнем канул… Хоть и жизнь ты нам жестоко попортил, а жалко тебя всё равно, паршивца непутёвого!…”
Евгения замолчала. По щекам её текли горькие на вкус слёзы.
В комнате, кроме неё, никого не было, а у бедной женщины было ощущение, словно она сейчас высказала всё это вслух стоящему перед ней Андрею. Она, конечно же, любила своего единственного непутёвого мужа. Но и ненавидела его не меньше, будучи убеждена, что своими бесконечными блудными похождениями, а потом и полной изменой ей и детям, он изуродовал всем им судьбу. А особенно, и прежде всего, - ей.
И, конечно, не однажды она проклинала его долгими бессонными ночами, захлёбываясь в сдавленным плаче, кусая одеяло или подушку, которыми прикрывалась, чтобы не разбудить детей. Проклинала его горячо и страстно жестокими и страшными женскими проклятиями. Понимала, разумеется, что нехорошо всё это, но не стремилась себя сдерживать особо в этом. Ибо не желала признавать внятно свои смутные прозрения о страшных последствиях таких проклятий: что гробит она своим бесконтрольно жутким воистину ядерным извержением собственного зла не только судьбу бывшего мужа, но и собственную судьбу, а также судьбы их общих детей.
И в том, что прекрасным солнечным апрельским днём беспощадные пули конкурентов оборвали жизнь сорокалетнего Андрея, преуспевающего бизнесмена и почти стопроцентного кандидата в депутаты парламента страны, - была изрядная доля и её горячих и ядовитых проклятий. Разумеется, не только её, но и её тоже, причём доля весьма и весьма весомая. Впрочем, личная доля вины погибшего в этой трагедии была несравненно большая.
И всё-таки, вполне возможно, что трагедия эта и не произошла бы, когда б Евгения не проклинала непутёвого мужа, а молилась о нём. Молилась бы горячо о спасении очень близкого ей человека, упорно прорубывающего себе, день за днём, дорогу в ад…
Гарантий тут, понятное дело, никаких, но подобные случаи в земной истории были. В том числе, и в жизни наших современников… Андрею об этом было показано в мгновенном прозрении.
Расстрелянный так и не понял, будет ли его первая жена и дальше проклинать его безмерно грешную душу или она начнёт молиться о спасении его непутёвой души. Ведь он, помимо всего прочего был отцом её детей. А значит, имел прямое влияние на их земную жизнь и судьбу.
Осознала ли она мистическую власть её проклятий и молитв над судьбами всех их четверых, членов одной семьи, - троих живых и одного погибшего?… Ответ для себя на этот вопрос погибший пока не получил.
А ведь есть ещё и пятый член семьи, трёхлетний внук Максим, о котором Андрей только сейчас узнал от жены. Чистая и наивная кроха, чья судьба мистически также глубоко зависима от власти проклятий и молитв этой изначально незлой, но немудрой женщины, сильно озлобившейся от посланных ей житейских испытаний…
Перед тем, как уйти отсюда, Андрей поклонился низко своей первой жене, прося безмолвно, но искренне у неё прощения за все страдания и муки, которые он принёс ей за время своей земной жизни, а также после своей гибели…
Евгения, впрочем, была уже опять поглощена выдуманными страданиями сериальных героев, и искреннее покаяние расстрелянного мужа прошло мимо её сердца, отравленного по его вине столь многими и горькими обидами.
Впрочем, как и у любого заблудшего человека, отравленного отнюдь не безнадёжно. Но вот когда придёт к ней прозрение (в земной жизни или в вечности) горько страдающей душе расстрелянного Андрея было неведомо.
Продолжение следует.