«Замысел, в котором все части складываются вполне удачно, никогда не бывает успешным. И только если какая-нибудь досадная мелочь нарушает гармонию, можно избежать полного разочарования.»
Джейн Остин «Гордость и предубеждение»
Непреложная истина заключается в том, что замуж должна хотеть всякая одинокая женщина, а особенно та, которая там еще не была. И как бы мало ни были известны намерения и взгляды этой женщины на брак и как бы сильно она ни противилась идее замужества (по крайней мере внешне), эта истина так уверенно овладевает умами ее друзей и близких, что на бедняжку начинают смотреть как на объект бескорыстной помощи в обретении мужа.
– А ты слышала, – сказала как-то раз Женя своей коллеге Лизе, – что Анна Ивановна из бухгалтерии уезжает в Италию? Только что забегала Елена Сергеевна и сообщила мне эту новость!
Лиза удивилась, но промолчала.
– Знаешь куда? – не унималась Женя.
– Ты же сама сказала – в Италию. Восхитительная страна! В отпуск?
– Нет, замуж! – пропела Женя и так победно посмотрела на Лизу, словно лично готовилась к торжественному событию. Но браков в жизни Жени уже было не меньше трех, а томная задумчивость вскинутых к потолку глаз вполне могла являться следствием ее интересного положения.
Лиза и Женя появились в этом учреждении одновременно, после окончания института. За прошедшие с тех пор семь-восемь лет одинокая Лиза объездила весь мир, а Женя родила двоих детей и ожидала третьего. Именно по этим причинам девушки, считавшиеся подругами, тайно испытывали друг к другу глубокое сочувствие – Лиза даже боялась, что скоро не будет никакой возможности его скрывать, а Женя уже давно этого не делала.
– Не может быть! Вздор! – вырвалось у Лизы, за что она тут же мысленно себя отругала.
– Тем не менее, это так. Но ты права: ей на пенсию пора, а не замуж! – по-своему истолковала Женя слова подруги, и Лиза подумала, что при пересказе этого разговора Анне Ивановне это замечание будет приписано именно ей, – а этого девушке совсем не хотелось. Ей нравилась Анна Ивановна: она была остроумной и обладала редкой среди женщин склонностью к самоиронии, что превращало их совместные чаепития в своеобразный праздник женской солидарности. Анна Ивановна никогда не отказывалась от лишнего кусочка торта, посмеивалась над диетами и упражнениями. Благодаря этому обстоятельству Лиза находила Анну Ивановну очень приятной собеседницей: в ее компании она могла есть пирожные, совершенно не мучаясь угрызениями совести, не думать о возрасте и смутных семейных перспективах в условиях тотального недостатка достойных кавалеров. В свои пятьдесят лет Анна Ивановна весело подшучивала над своим статусом незамужней дамы, и тридцатилетней Лизе казалось, что у нее уж точно всё еще впереди: вот только сходит в пеший поход по горам во Вьетнаме, сплавится на байдарке по горной китайской реке, искупается в Индийском океане…
– Не правда ли, неожиданный поворот? – прервала Женя размышления Лизы. – Оказывается, она зарегистрировалась на сайте знакомств, и вот! Надеюсь, мы сможем когда-нибудь погулять и на твоей свадьбе, моя дорогая? Мне прямо не терпится побывать наконец за границей! Тебе непременно надо попробовать.
– Едва ли у меня это получится, – запротестовала Лиза, нимало удивленная уверенностью Жени в том, что та будет подругой невесты на ее свадьбе.
– Ты чересчур щепетильна. Полагаю, ты будешь иметь успех. Согласна, что русские мужчины чрезмерно избалованы, но у европейцев совсем иные понятия: возрасту, внешности и фигуре они не уделяют ровно никакого внимания. Возьми хоть Анну Ивановну: добрая душа, веселый нрав и умение поддержать беседу – вот главные добродетели. Нрав у тебя премилый, английским ты владеешь, будет время и о душе подумать.
– Возможно, – собирая со стола бумаги, машинально соглашалась Лиза, думая при этом: «Боже мой! Как можно говорить подобную чепуху! Ведь если бы мужчины женились с целью приобретения приятного собеседника, то у Жени вряд ли был бы шанс хоть раз выйти замуж. Всем известно, что мужчины ценят иные качества в будущей жене!»
Женя продолжала подзадоривать подругу, не замечая, что та за ней пристально наблюдает. В лице Жени не было ни одной неправильной черты, и фигура ее не обнаруживала ни малейшего отклонения от идеала – даже беременность Жене определенно шла, и животик ее был чрезвычайно красив и аккуратен.
«Всё понятно, – заключила склонная к анализу Лиза, – эстетическое наслаждение от созерцания внешнего облика молодой женщины способно перевесить и оправдать всю ее бестолковую болтовню». Именно это открытие явилось для Лизы толчком к тому, чтобы попробовать изменить «свою пустую и никчемную» жизнь. И как ни мучительно это было осознавать, начинать явно следовало с внешности.
Лиза провела в раздумьях весь день. Она то и дело переходила в мыслях от себя к Анне Ивановне. В отличие от остальных коллег, Лиза еще не была готова почтить ее восторженным визитом. Было необычайно стыдно. Она боялась, что поздравления с замужеством прозвучат неубедительно, если не лицемерно. Какое-то смутное, неприятное чувство не давало Лизе покоя. Что это – высокомерие, ревность? До чего же унизительно было открывать в себе эти черты! Как бы там ни было, Лиза чувствовала себя преданной. Как могла Анна Ивановна оказаться на каком-то дурацком сайте знакомств? Она, иронизировавшая по поводу брака и семьи! Она, хохотавшая над колкими подтруниваниями Лизы над женатиками обоих полов!
Проснувшись на следующее утро, Лиза уже не чувствовала себя такой гадкой и несчастной, как вчера. Тщательно всё взвесив, она не только нашла оправдание неожиданной перемене во взглядах своей взрослой приятельницы, но и обнаружила разительную перемену в своих собственных.
По пути на работу Лиза заглянула во французскую кондитерскую. С искренней улыбкой и изящной коробочкой в руках, источавшей чудесный запах клубники и заварного крема, Лиза направилась в бухгалтерию. Теперь можно и почаевничать с Анной Ивановной, а заодно отпраздновать то, что ей и самой наконец удалось в себе разобраться.
Анна Ивановна искренне обрадовалась визиту своей молодой коллеги. Она заварила и разлила по чашкам свой фирменный чай с апельсиновыми корочками, цветками васильков и нотками бергамота. Лиза достала пирожные. Наслаждаясь чаем и приятным общением, девушка внимательно выслушала веселый рассказ о романтических приключениях Анны Ивановны. Получив добрые советы по обращению с заморскими женихами, Лиза поклялась непременно приехать в гости на рождественские каникулы. Заручившись взаимными уверениями в вечной дружбе, подруги расстались.
Выходя из бухгалтерии, Лиза отметила про себя, что к сладкому лакомству Анна Ивановна так не притронулась. По обыкновению, Лиза никак не выдала своей наблюдательности, но в душе окончательно уверилась в справедливости выводов, сделанных накануне из разговора с Женей: в вопросах брака фигура имеет значение.
Первые недели диеты давались Лизе нелегко. Впрочем, скоро она привыкла и стала стойко переносить испытания. Яркие эмоции от пребывания на сайте знакомств скрашивали все тяготы голода. Удивительное дело, но Лиза и правда пользовалась большой популярностью. Познакомиться с ней стремились французские кавалеры, испанские мачо и скандинавские викинги. Даже английские денди не раз удостаивали ее страничку скупыми визитами. Самокритичной Лизе казалось, что ошеломляющим успехом она обязана лишь своей фотогеничности. В такие моменты ей приходилось напоминать себе, что и до диеты она слыла остроумной и приятной собеседницей.
Некоторые ухажеры были даже готовы бросить съемные квартиры и временную работу (очевидно, Европа еще не оправилась от кризиса) и навсегда приехать к ней в Россию. Перспектива проживания на маленькой жилплощади вместе с Лизиной мамой их совершенно не беспокоила.
Ровно в тот день, когда, рассматривая себя в зеркале, Лиза с удовольствием отметила, что ее лицо и фигура стали полностью соответствовать представлениям об идеале, девушка получила письмо, которого так ждала…
К обоюдному удовлетворению, молодые люди сговорились так скоро, что Лиза и не заметила, как оформила визу и забронировала гостиницу в Лондоне неподалеку от пентхауса ее виртуального кавалера, который, по его словам, располагался в модном лофте у Тауэрского моста. После длительных переговоров Лиза все-таки согласилась на то, чтобы мужчина оплатил ей авиабилет. В какой-то момент она ощутила себя чуть ли не падшей женщиной, но переписка каждый час, ежедневные звонки с пожеланиями спокойной ночи и неподдельный интерес к здоровью любимой мамы делали свое дело, и Лиза уже не исключала возможности сэкономить и на гостинице.
Маме, конечно, о низменном желании сократить траты Лиза ничего говорить не стала, хоть та и была единственной посвященной в основные детали предстоящего путешествия. Между собой женщины уговорились никому ничего не рассказывать до поры до времени – примета плохая, да и к чему вызывать кривотолки?
– Что не так, Лизанька? – спрашивала мама, замечая на похудевшем лице дочери признаки беспокойства.
– Все хорошо, мамочка!
– А что, мистер Брокер стар, милая?
– Отнюдь, он немногим старше меня, – отвечала Лиза, мысленно спрашивая себя, известно ли маме, что это его профессия, а не фамилия.
– А как у него обстоят дела с ростом? – продолжала допытываться мама.
– Он очень высок и совсем не лыс! – предугадывая следующий вопрос, нетерпеливо восклицала Лиза.
Мама обиженно поджимала губы, и ее глаза увлажнялись. Лиза терзалась угрызениями совести и, дабы задобрить маму, пересказывала ей последний разговор с поклонником.
– Боже мой! Да у вас роман, как у голливудских звезд! Чем же ты бываешь опечалена, дорогая?
– Мама, он русский! А у русских мужчин слова часто расходятся с намерениями, по крайней мере в любовной части.
– О, голубушка, брось эти мысли! Он давно живет в Европе. Наверняка ему не близок наш менталитет! – восклицала мама.
– Надеюсь, что так и есть, – соглашалась Лиза, мучаясь от собственной неуверенности. Слишком уж ладно у них все складывалось. Таких нежных отношений у Лизы еще не было. Вся история от начала до конца походила на сюжет Джейн Остин, романами которой Лиза зачитывалась в юности.
К счастью, опасения Лизы были напрасны: англо-русский кавалер оказался именно таким, каким представлял себя в заочном общении: он был высок, недурен собой и небеден. Лиза провела незабываемый уикенд в стильной квартире с видом на Темзу. Так Лиза и прожила по Гринвичу около полугода, летая по выходным из Москвы в Лондон и обратно. На работе все только и говорили, что о ее сказочном романе.
Женя родила прекрасного мальчика и стала красивей, чем прежде. Замужество Анны Ивановны оказалось удачным и никак не отразилось на ее легком характере. Со свойственной ей иронией она рассказывала в письмах Лизе о муже, новой родне и подумывала о написании книги.
Время шло, срок действия визы подходил к концу, а письма из Италии стали приходить гораздо чаще, чем из Англии. Звонки и вовсе вскоре прекратились. Лиза не жаловалась. Напротив, она решила навсегда сохранить чувство благодарности к своему Лондонскому Сердечку (так она его ласково называла).
Замуж он ее не приглашал, роль подруги белого воротничка из Сити больше не тешила самолюбия, а от постоянных перелетов она просто устала. В прошлый раз, например, Лиза почувствовала такую слабость и недомогание, что ее даже затошнило. Постоянно хотелось есть, и диеты она больше не придерживалась.
Как сложилась судьба ее лондонского знакомца, доподлинно неизвестно. Скорее всего, каждые выходные он проводил в Хитроу, встречая и провожая самолеты из Внуково, Пулково и Борисполя. Жаль, он так и не узнал, в какую благодатную почву упало зерно сомнения, которое он заронил в душу Лизы: теперь вопросы семьи и рождения детей уже не страшили ее, как прежде.