Подруга.
Крыса была крупной и гладкой. С умными внимательными глазёнками. Впрочем, Серёга заметил детали, когда взглянул на неё во второй раз. Через длительную паузу. «Писец! Кому - белочка, кому - крыса… Померещилось?» Нет. Малоприятное животное с длинным голым хвостом сидело, подняв к нему морду, на том же месте. Перед диваном, на котором он очнулся.
Серёга бухал шестой день. Точнее, третий год. С перерывами. Число которых уменьшалось, и которые становились всё короче. Настроив фокус, он заметил в крысиных зубах фиолетовую бумажку знакомого вида и протянул к ней руку. Крыса разжала челюсти, и на грязный пол спланировала «пятисотка» - пятьсот российских рублей. «Чудится!» Он с трудом сел, дотянулся до бумажки, потёр между пальцами. Купюра была настоящей. С номером, памятником Императору и парусником у причала. На хрустящей новизне остались лишь вмятинки прикуса.
- Бляха-муха! – истово возгласил хозяин. – Живём!
Ещё б не жить! В трезвости он подрабатывал грузчиком в продуктовом или подменял сторожа на автомобильной стоянке. За символические копейки. Вчерашним вечером пропили крайний «стольник» из последней получки. С Кирей и Батоном.
В доме ни рубля, и бутылки давно не принимают. В долг? В подъезде, да что в подъезде, во дворе! - не дадут. Давно не дают. Где взять? Именно об этом он думал, перед тем, как открыть глаза.
- Ну, спасибо! – с чувством сказал Серёга.
Крыса - показалось, она ухмыльнулась, - юрко пропала в темноте прихожей.
… - Банкуешь? Откуда "бабки"?
Батон смотался в «Круглосуточный» два раза, потом ходил Киря. Потом… он не помнил, и следующее утро настало копией предыдущего.
Серёга очнулся от жуткой жажды, разлепил глаза. Он вспомнил о вчерашней гостье, лишь обнаружив её перед диваном. У передних лапок с крохотными пальчиками лежала купюра. Новенькая голубая купюра с единичкой и тремя нолями.
- Штука! – изумился Серёга. – Ты волшебная?
Крыса недоуменно приподняла верхнюю губу, обнажив длинные передние зубы, – «Ну и морда! Отвратительная морда!» - шевельнула усами и исчезла.
Серёга прильнул к крану на кухне, судорожно заталкивая в сухую глотку тошноту и пытаясь вспомнить сведения о крысах. «Питаются отбросами, разносят инфекцию…» Вспомнил неоплаченный Интернет и пропитый компьютер. Смыв едкую испарину со лба, достал с верхней полки книжного стеллажа тяжёлый том энциклопедического словаря. Книги в квартире оставались нетронутыми. Как ни старался он впихнуть даже дорогие подарочные издания, их никто не покупал.
Итак, крысы серые… Информация оказалась краткой. «Rattus norvegiqus… грызуны из семейства мышиных… синантропный вид… обитание – повсеместно… Обладают абстрактным мышлением, потеснив человека, как единственное существо с этой способностью. Высокая выживаемость… адаптация к ядам…»
Травить благодетельницу Серёга не собирался, более того, почувствовал себя должником. После оприходованного остатка из вечернего пузыря.
На кратком приливе энтузиазма он возвратился из «Круглосуточного» с продуктовым набором. Положил в миску мелко нарезанную сосиску и кусочек сыра, в блюдце налил молока. Налил себе. Затуманился и растёкся. Мыслями и чувствами.
*
Невесть откуда явившееся животное… при деньгах животное! охренеть!... виделось куда человечнее соседей по лестничной клетке. Соседи смотрели с сочувственным сожалением, но в спину он ощущал скрытое злорадство.Вместо прежней зависти.«Алкаш!» Чужое падение возвышает.
Да, было… Разорение капиталиста. Он хмыкнул. Пришлось продать всё, почти всё… кроме солидно отделанной квартиры. Серёга изо всех жил пытался выкрутиться, спасти дело. Но кредит под нехилые проценты, скакнувший курс «зелёного», задержка с поставкой оборудования… До последнего винтика!
«Оптима - Запад» появился с десяток лет назад на первом этаже вместо заводского детского сада. Предпочтение оптимистическому названию банка было отдано из-за шаговой доступности. Серёга общался с управляющим «на ты», регулярно отстёгивая после положительных решений кредитного комитета. Сытно отстёгивая. И? Избитая конечная формула – ничего личного!
- Сука! – с чувством произнёс Серёга, налил и обнаружил сидящего перед ним зверька. – Опять с денежкой?
С веером из пяти банкнот тысячного номинала.
- Ты даёшь, мор…
Он хотел сказать «морда», но запнулся. Чтобы не обидеть. Однако, на «мордочку» крысиная физиономия не тянула…
-… мор…дка! – получилось невзначай. – Где ты их берёшь?
Потом он угощал её сосисками, молоком и рассказывал, рассказывал…
- Знаешь, как ушла?
Жена забрала дочь и ушла, когда он пропил обручальное кольцо.
- Н-не пропил! – убеждал он. – В ломбард отнёс. З-заработаю – выкуплю. Как думаешь, крысонька, вернётся?
Крысонька кивнула, запрыгнула на диван, свернулась клубком и задремала. Следом улёгся и хозяин.
*
Серёга скоро привык к квартирантке и беспокоился её исчезновениям. Без малейшей корысти. «Не случилось чего?» Крыса уже не казалась отвратительной, так ищешь изюминку в некрасивом женском лице при отсутствии альтернативы. Серёга с искренней приязнью гладил зверька по спинке, чесал тёплое розоватое брюшко или за ухом. Мордка – к ней приклеилась нечаянное прозвище – жмурилась и дёргала усами.
Энциклопедия не обманула: представительница rattus norvegiqus оказалась существом смышлённым. Она исчезала по звонку в дверь, никогда не показываясь собутыльникам, которые поглядывали на Серёгу с нескрываемым подозрением.
- Заначку нашёл, - объяснял он. – Старую.
- И сколько там?
- На сегодня хватит.
В последнее время приятели активно раздражали. Отсутствием мыслей, примитивом слов… и собственным с ними сходством. Скотством!
Наутро он не открыл дверь, не отозвался на стук и зов. К вечеру нестойко поднялся и с отвращением собрал тару. Стеклянных ёмкостей с разномастными этикетками набралось полтора мешка, которые он тяжко отволок в мусорный контейнер. Этим же вечером убрал кухню и включил стиральную машину.
Мордка наблюдала с одобрительным интересом. Пока он мыл, чистил и выскребал, она неотлучно находилась при хозяине. К исходу третьего дня Серёга стал напевать и сварил куриный суп с вермишелью.
- Поешь?
Крыса отказалась.
- Завтра сала тебе куплю.
Она осклабилась и умотала. Не успел Серёга налить добавки, как Мордка вернулась. Легко вспрыгнув на табурет, поднялась на задние лапы, посучила передними и, вынув из пасти, положила на стол… пачку казначейских билетов! С портретом главного творца независимости Соединённых Штатов! Пачка была накрест перехвачена бумажной банковской лентой.
- Сколько?! Мордка! Теперь… теперь мы за квартиру заплатим! И… и телевизор купим!
Синий оттиск надписи на бумажной ленте привёл Серёгу в мстительный восторг. «Оптима – Запад»!
- Есть на свете справедливость!
Он подхватил крысу и усадил на плечо. Мордка благодарно щекотнула ухо усами.
*
Обручальное кольцо, чудом зависшее в ломбарде, Сергей выкупил. Он купил автомобильную стоянку, где в тяжёлое время маялся сторожем, а к зиме установил павильон для шиномонтажа и мелкого ремонта. Подумывал о магазинчике запчапстей на соседней улице.
Кирю отнесли в начале октября. Батон с испуга ушёл в завязку, и Сергей взял его в мастерскую с единственным условием.
Мордка исправно поставляла денежное довольствие. Соседи называли Сергеем Петровичем и просили взаймы.
Жена позвонила через полгода.
- Я слышала, ты…
- Нормально, всё нормально!
- Больше… никогда?
Он привёз семью на новёхоньком автомобиле. Длинном и мощном. Куда длиннее и мощнее служебной колымаги управляющего, которая торчала перед входом. Правда, тот давненько не попадался на глаза. Поговаривали, что его убрали из-за крупной недостачи наличных.
Квартира сияла свежестью недавнего ремонта и изысками дизайна. Жена заплакала, он облегчённо утешал. И оба не заметили небольшого серого зверька, который выскользнул в щель входной двери, которую Сергей не успел закрыть.
Июнь 2014.