– Научи меня смеяться! – Маленький Арлекинчик очень серьезно смотрел на высокого, одетого по традиции в бело-синие одежды Пьеро.
– Что? – Грустный клоун вздрогнул и перевел взгляд с циркового купола на юного актера.
– Научи меня смеяться… – Арлекинчик замялся и добавил, – пожалуйста.
– Я не смогу тебя этому научить, – Пьеро отмахнулся от пестрого мальчика и снова уставился на купол.
– Ну пожа-а-а-алуйста! – Арлекинчик дернул Пьеро за рукав.
– Ты чего пристал? – белый клоун начал сердится. – Сказано же тебе, не могу я тебя научить.
– Тебе, что, сложно? – Арлекинчик шмыгнул носом.
– Сложно, – Пьеро огрызнулся и пошел к своему вагончику.
– Почему? – Арлекинчик бежал следом.
– Господи…– взрослый клоун возвел руки к небу. – Да не умею я смеяться. НЕ УМЕЮ!!!!
Он резко развернулся и замахал руками на мальчика. Длинные рукава его наряда рассекали воздух и были похожи на крылья какой-то бешеной птицы, давно разучившейся летать, но все еще мечтающей о небе.
– Совсем-совсем не умеешь? – Арлекинчик остановился и грустно посмотрел на клоуна.
– Да. Совсем, – Пьеро опустил руки.
Арлекинчик стал смотреть в землю. А потом шмыгнул носом.
– Это… Ты чего? – Пьеро обеспокоенно посмотрел на пестрого мальчика, а затем стал оглядываться, словно ища помощи.
– Ничего, – Арлекинчик снова хлюпнул носом и стал ковырять землю носком туфли.
– Вот, не реви только, – Пьеро присел рядом с мальчиком. – Смотри.
Арлекинчик поднял голову, посмотрел на взрослого. А тот указательными пальцами приподнял уголки его рта, создавая на лице ребенка улыбку.
– Вот. Теперь ты улыбаешься, – он критически осмотрел свое творение. Но стоило убрать руки от лица, как улыбка сползла, как воск на свечке.
– Не держится… – Грустно сказал Арлекинчик.
– Грим поможет всем, – Пьеро взял ребенка за руку и повел в свой вагончик.
Вечером на сцене Арлекинчик улыбался своей новой пестрой веселой физиономией, нарисованной алым и оранжевым гримом. А Пьеро не спал всю ночь, вырезая из красного дерева маску, на которой расцветал легкий полумесяц улыбки.