Три года назад Егор разошёлся с женой и с тех пор жил в деревне, где у него была дача, покосившаяся деревенская изба, которую он купил по случаю. Трёхкомнатную квартиру и всё остальное он оставил жене. Судиться и рядиться было не в его правилах. Себе он взял только машину отца, старый ГАЗ-69, который верно служил отцу, да и его сейчас выручает. Изба Егора была в глухой деревне, куда и дорог-то не было. Вот и работал Егор частным таксистом, развозя из районного городка людей по деревням на своём вездеходе, который он модернизировал, поставив мотор от автомобиля Волга, ходовую часть от УАЗа. Когда он ежегодно проходил техосмотр, гаишники удивлялись этому раритету, но придраться было не к чему, всё чётко работало. А Егора устраивал такой автомобиль, который уверенно преодолевал распутицу весной и осенью и мог перевозить даже габаритные грузы. Этот автомобиль имел только два мягких сидения, за которыми располагались по обеим сторонам салона жёсткие рундуки, на которых могло уместиться по три человека. Больших денег таким трудом он заработать не мог, но на жизнь хватало, и он уже не собирался вернуться в город.
В понедельник обычно пассажиров было мало, и он решил устроить себе выходной и съездить на рыбалку. Встав рано утром, проглотив традиционное кофе с печеньем, он выгнал машину с гаража и попылил по полевой дороге к дальнему озеру. Поле сиротливо щетинилось жнивьем недавно убранной ржи. Только по самой кромке поля пышно отцветала живокось, радуя глаз сотнями красивых фиолетово-синих цветков. В лугах ещё лежали не вывезенные до сих пор катушки сена, лежащие с сенокоса. Он удивился этому, ибо фермер, владеющий этими лугами, был, по его прикидкам, рачительным хозяином, а тут явная бесхозяйственность. Дорога была сухая и он без труда добрался до своего любимого озера. В дождливую погоду туда проехать обычно было не возможно. Подъезжая к своему обычному месту, он заметил крутой автомобиль лексус, стоящий под прибрежной ветлой, в самом центре озера.
Остановив машину, он спустился по крутому берегу к самой кромке воды. Надо сказать, что это было очень своеобразное озеро, оно имело две протоки, соединявшие его с рекой. Причём по одной протоке вода из реки втекала в озеро, а по другой вытекала. Эти протоки, были довольно широкими и почти полностью заросли кувшинками, лилиями и водяным орехом. Только в самых глубоких и широких местах в них было чистое водное пространство. Фактически это озеро было своеобразным нерестилещем, где рыбы размножались. Температура воды в этом озере была значительно теплее, чем в реке, поэтому рыба из икринок там появлялась значительно раньше, да и росла рыба значительно быстрее. Во все времена в этом озере всегда было полно рыбы. Поэтому Егор так и любил ловить там рыбу. У этого озера был только один недостаток, к нему было возможно проехать только в середине лета, да и, то, только в сухую погоду. Высокие берега круто спускались к воде. Само озеро было расположено в глубокой котловине и поэтому было каким-то очень уютным. Эти склоны сплошь поросли шиповником, ежевикой, с редкими кучками кустов краснотала и ивняка. Даже когда был ветер, то на поверхности воды у берега была только еле заметная рябь. Полюбовавшись на озеро, он радостно улыбнулся, в предвкушении рыбалки, завораживающих движений поплавка, всплеска адреналина в крови от борьбы с крупной рыбой, попавшейся на крючок. Сегодня он приехал сюда на несколько дней, соответственно оснастив свой видавший виды козлик.
Вблизи от воды, там, где он собирался ловить рыбу, берег у кромки воды весь зарос осокой и хвощём почти в рост человека, а поверхность воды была покрыта лопухами кувшинок, которые цвели ярко жёлтыми цветами. Кое-где, среди кувшинок виделись водяные лилии, удивляя глаза своей непорочной белизной. Ещё с высокого берега Егор высмотрел своё окошко чистой воды, где всегда прикармливал рыбу. Это окошко в зелёном ковре кувшинок, лилий и водяного ореха было довольно далеко от берега, и ловить рыбу там было возможно только длинной удочкой, выводя её к берегу по узкому коридору чистой воды. Недалеко от этого места, где растительность на поверхности озера была не такая буйная, кто-то уже ловил рыбу, но рыбака не было видно за кустом ивняка. Наверное с того самого лексуса, что стоит под ветлой, подумал Егор, ставя кресло и снаряжая удочку.
Его первый заброс удочки сразу был удачным. Поплавок, едва коснувшись воды, мгновенно ушёл под воду. Егор не ожидал этого, но, тем не менее, сделал запоздалую подсечку, которая на удивление сработала. Удилище изогнулось дугой, и на солнце сверкнула, вылетевшая из воды большая краснопёрка, отливавшая серебристо-золотистым цветом и ярко красными плавниками. Пролетев по воздуху, она тяжело шлёпнулась возле ног и, отчаянно изгибаясь, запрыгала на земле, с каждым прыжком приближаясь к кромке воды. Егору пришлось почти упасть на колени, чтобы придавить рыбину к земле и схватить её до того, как она ускользнёт в воду. Сняв с крючка неожиданную удачу, вновь забросил удочку в тоже место, что и первый раз. Поплавок, вынырнув при забросе, успокоился и неподвижно замер, сверкая своим красным кончиком. Прошло несколько минут, и поплавок ожил. Сначала еле заметно качнулась его красная головка, а затем он медленно повернулся и стал еле заметно двигаться к лопухам кувшинок. Боясь, что рыба запутает леску в кувшинках и лилиях, он не выдержал, не дождался настоящей поклёвки, рванул удочку вверх. У него мгновенно возникло ощущение, что он всё-таки за что-то зацепился крючком, такое было сопротивление. Удочка немыслимо изогнулась и уже в тот момент, когда он собирался её опустить, почувствовал облегчение, и на поверхности воды показалась морда огромного линька. Отчаянно сопротивляясь, линёк рванул к кувшинкам, где мгновенно исчез. Леска не выдержала и оборвалась.
Егору было ужасно жаль упущенного линька, тем более в нём было не меньше полутора килограмм. Линьки редко ловятся на удочку, только однажды, в детстве, ему повезло, и он три дня подряд ловил только линьков в мельничном омуте, правда, они были не очень крупные.
Быстро наладив новую оснастку удочки, он с трепетом сделал заброс в то же самое окно на водной глади озера. Но, то ли линёк, который отчаянно сопротивлялся, распугал рыбу, то ли по какой-то другой причине поклёвок долго не было. Он сходил к машине и на всякий случай принёс подсачник, чтобы было проще вытаскивать из воды крупную рыбу, как сорвавшийся линёк. Он приготовился к долгому ожиданию, усевшись на свой любимый стул. Но его прогнозы не сбылись и в тот момент, когда он расслабленно откинулся на спинку стула, поплавок резко исчез под водой. Подсечка, рывок удочкой и очередная крупная краснопёрка оказалась в садке. После этого поклёвки следовали одна за одной, что он даже вспотел, непрерывно работая с удочкой. Ловились крупные экземпляры плотвы и краснопёрок, но чаще мелкота, размером с ладошку.
- Вы что, колдун? – услышал он возглас над ухом, вздрогнув от неожиданности. Рядом с ним стояла женщина неопределённого возраста, но явно за тридцать, одетая в элегантный рыбацкий костюм, явно сшитый по заказу, с множеством карманов и оторочек из кожи. Егор, увлечённый интенсивным клёвом, даже не слышал, как к нему подошла эта женщина.
- Нет, к оккультным наукам не имею никакого отношения. Просто здесь у меня прикормленное место и, кроме того, у меня на удочке два крючка, на одном из них червяк, а на другом – пахучее тесто, которое приманивает рыбу.
- Вы извините, что помешала, просто сижу рядом и вижу, как у вас непрерывно клюёт, а у меня поплавок даже ни разу не пошевелился. Обидно. Мне так это озеро расписали, что тут рыба сама в садок просится, а на поверку, как и везде.
- Там где вы обосновались, рыба редко клюёт, а здесь, в протоке между рекой и озером, почти всегда, но здесь легко порвать снасти в зарослях кувшинок и лилий. Предлагаю простой способ не разочаровываться в этом озере, переходите ловить рыбу сюда и используйте мой метод ловли. Гарантирую успех.
- Да как-то неудобно.
- Неудобно штаны через голову одевать, идите за удочкой.
- Вы это серьёзно?
- Более чем. Не теряйте время, по местному расписанию через час клёв прекратится.
Когда женщина вернулась со снастями, он невольно, с лёгкой завистью отметил качество её снаряжения, и карбоновая удочка с дорогущей катушкой и рыбацкий саквояж, с множеством отделений для рыбацких принадлежностей и даже лёгкое кресло со штативом, на котором можно ставить зонт или прикреплять специальную противоветровую накидку из прочного водоотталкивающего материала. Он видел такие кресла в рыбацком магазине. Егор, показал окошко между лопухами кувшинок, куда он тоже кидал подкормку и, пожелав ей ни головы, ни хвоста, продолжил ловить рыбу.
Женщина быстро и деловито обосновалась рядом, но на таком расстоянии, чтобы не мешать друг другу. Закинув снасть в указанное место, женщина села в кресло и закурила. Ветерок, дувший в сторону Егора, донёс ему аромат дорогих сигарет, и он невольно глянул в сторону амазонки, как окрестил её с первых минут общения. Ладная бабец, подумал он, отмечая и красивое лицо, стройную фигуру и, конечно, экипировку. Наверное, жена какого-нибудь областного воротилы, приехавшая на местную рыболовную базу, где можно было снять комнату, или целиком домик. Все местные, включая и Егора, не любили этих посетителей базы, приезжавших на крутых джипах, с прицепами, на которых были такие же крутые лодки, или даже катера или глиссеры, на которых они носились по реке, пугая купающихся.
Вдруг поплавок женщины, до этого стоявший неподвижно, еле заметно дрогнул и женщина, привлекая внимание Егора, замахала рукой, показывая на поплавок. А тот едва дрогнув, оставался неподвижным, потом еле заметно, чуть повернулся и вновь замер. Женщина уже хотела перебросить снасть, но Егор сделал резкий жест не делать этого и тихо произнёс?
- Это, похоже, линёк, ждите, он никуда не денется.
Как бы в подтверждении его слов, поплавок резко поплыл в сторону лопухов кувшинок.
- Подсекайте и не позволяйте уйти в кувшинки, там уйдёт.
Женщина резко подняла удочку и та вся изогнулась дугой. Сейчас сломает удочку, видно попалась крупная рыба, подумал Егор, глядя на действия амазонки. А та, как будто вняв не произнесённому совету Егора, медленно, не давая слабины, подтаскивала попавшуюся рыбину к берегу. На всякий случай Егор встал, и, взяв подсачник, подошёл к женщине. Она уже подвела рыбину к берегу и в какое-то мгновенье показалась её голова. Это был действительно крупный линёк. Егор опустил подсачник в воду, и женщина завела рыбину к нему. Резко приподняв подсачник, Егор выдернул полуторакилограммового линька на берег. Сверкая своей позолотой, он отчаянно бился на берегу.
- С почином! Хороший линёк. А у меня такой ушёл, леска не выдержала. У вас то, плетёнка.
- Это благодаря вам и вашей подкормке и этой вашей хитро сваренной манке с ванилином.
Оба закинули удочки в свои окошки между лопухами кувшинок и продолжали ловить. Клёв был очень хорошим. В какой-то момент амазонка вновь поманила Егора оказать помощь. На крючке вновь сидела крупная рыба, леска так и резала воду, носясь за рыбиной, удочка согнулась так, что её кончик был почти продолжением лески, но женщина не давала рыбе ускользнуть в заросли и медленно подтаскивала к берегу. Когда Егор подвёл подсачник под рыбину, то даже не мог вертикально поднять и был вынужден тащить рыбину волоком на себя. Это был крупный сазан, весом не меньше трёх килограммов.
- Господи, я никогда ничего подобного не ловила, какая удача. Нет, вы действительно колдун.
- Железная логика, поймали вы, а я колдун. Что-то я себе пока не наколдовал, таких рыбин.
Примерно ещё минут сорок клёв был очень интенсивным, а затем как обрезало, поплавки неподвижно стояли между лопухов кувшинок и лилий.
- Похоже, мы всю рыбу выловили, - произнесла женщина и перебросила удочку в другое место.
- Да нет, её тут не переловишь. Дело в другом, смотрите туда, - и Егор показал себе за спину. Там на горизонте чернела огромная туча, хотя здесь у них ещё ласково светило солнце.
- Эта туча будет здесь через двадцать минут и, поверьте, начнётся такое, что не приведи господи. Когда тучи приходят с этого гнилого угла, добра не жди, сматываемся в липовую рощу, здесь оставаться опасно.
Они быстро смотали удочки, и, собрав вещи, пошли к машинам.
- Простите, не знаю, как вас величать, прошу ехать за мной, точно по моему следу, здесь можно запросто проколоть шины. Не отставайте.
- Звать меня Валентина Петровна, а вас?
Но он не успел ответить, как из чёрной тучи, находящейся от них в десяти километрах, сверкнула зигзагообразная молния, и послышались глухие раскаты грома.
- Поехали быстрее, здесь оставаться смерти подобно, на этом пупке, молния обязательно шарахнет в машину, - крикнув это, Егор вскочил в машину и устремился к видневшейся вдали роще. Петляя по еле заметной колее, он спешил к спасительным деревьям. Там в роще был высокий холм, где у подножья была уютная поляна, в окружении вековых лип и дубов. Это было самое безопасное место во время грозы, которая скорее ударит в деревья на холме, чем под холмом. Они не успели доехать до спасительной поляны, как начался ливень, и гроза уже полыхала где-то над ними. Гром был такой силы, что машина вздрагивала от его раскатов. Дворники стеклоочистителей не справлялись с потоками воды, низвергавшихся с разверзшихся небес. Но они уже достигли поляны, и Егор поставил машину под раскидистую крону крупного дуба. Женщина, остановила машину следом за его машиной. А затем опрометью бросилась к его машине и села на пассажирское сидение. Но даже за, то короткое время, пока она бежала, вымокла до нитки, такой силы был ливень.
- Извините, я промочу вам сиденье, но я патологически боюсь грозы. В детстве у меня на глазах грозой убило деда, сгорел наш дом, и мы с мамой, чудом остались живы и то только потому, что возвращались от соседей.
- Сочувствую…. Однако, вы до нитки мокрая, вам надо переодеться.
- Во что? Я не захватила на рыбалку запасного комплекта.
- Ну, это не проблема. Если не побрезгуете, то могу предложить мою одежду, не беспокойтесь, чистую. Я всегда всё вожу с собой, а сегодня собирался ночевать на озере, утром обычно клюёт ещё лучше.
Егор достал из самодельного бардачка полотенце и подал женщине, впервые глянув на неё более внимательно. Это про таких женщин писал Некрасов, что они могут и коня на скаку остановить и в горящую избу войти. Во всём её облике было видно сильный характер. Волевой подбородок, классический профиль египетской царицы Нефертити, большие зелёные глаза, чуточку раскосые, как у японок, полные страстные губы, какой-то небрежный разлёт бровей и копна крупных завитков чёрных, как смоль, волос на голове.
- Простите, но вы так и не сказали, как вас звать.
- Егором меня кличут, прошу любить и жаловать.
- Ну, на счёт любви, это, пожалуй, рановато, а жаловать заставляют обстоятельства.
- Вы всегда такая ершистая, или только по понедельникам?
- Похоже, всегда, жизнь заставила быть такой, извините….
- Ладно, мир. Так вы будете переодеваться?
Егор тем временем достал из рундука пластиковый мешок, из которого вытащил чистую тельняшку и спортивное трико.
- Сбрасывайте мокрое и одевайте сухое и марш под плед, да не волнуйтесь, смотреть в зеркало не буду.
Валентина перебралась в салон козлика, где между рундуков лежал накаченный матрац со всеми спальными принадлежностями, с трудом стянув с себя мокрое бельё, оделась в предложенную сухую одежду. На улице тем временем бесновалась гроза. То и дело вспышки молний озаряли внутренности машины, и гром буквально сотрясал машину, а брезентовый верх машины постоянно хлопал. Не смотря, что Валентина переоделась в сухое, её бил такой озноб, что стучали зубы. Она действительно страшно боялась грозы и всегда пряталась от неё, как можно дальше. Помня мытарства мамы по восстановлению сгоревших документов, она всегда держала их при себе и, прячась от грозы, носила их всегда с собой. Одна она не могла перенести грозу и всегда бежала к соседям, вместе с документами. Вот и сейчас она не знала, что делать, ибо в момент грозы рядом с ней кто-то обязательно должен был быть.
- Егор, я, правда, очень боюсь грозы. Будьте настолько милосердны, сядьте вот здесь, на рундуке, - сказала она, укутываясь в плед, сидя на матрасе и опираясь спиной о рундук.
Егор снял штормовку и кроссовки и перебрался к Валентине Петровне, сев на рундук в некоем отдалении от Валентины Петровны, но она тут же пересела так, что оказалась спиной между его ног и прижалась к груди сидящего Егора. Даже через плед и одежду он чувствовал, как её колотит озноб. Он положил руки на её плечи, как бы прикрывая от всех внешних воздействий. При каждой молнии и раскатах грома Валентина вздрагивала всем телом, стараясь прижаться к нему, как можно теснее. Какое-то время спустя, Валентина повернулась к нему лицом, желая что-то спросить. Её дыхание, еле заметный аромат ей духов, кружил ему голову. При вспышках молнии он видел, как вздрагивают её закрытые веки, и лицо буквально искажено от страха. В его руках была беззащитная женщина, напуганная разбушевавшейся стихией, и, не сознавая, что он делает, Егор нежно прижался к её вздрагивающим губам.
В первое мгновение женщина замерла, потом её губы дрогнули, раскрылись, и она ответила на поцелуй. Дальнейшее происходило неосознанно, ни для него, ни для неё, всем руководили только эмоции. Руки обоих жадно шарили по телу соперника, срывая одежду и лаская тело. Их тела слились в едином порыве, и из уст Валентины непроизвольно вырвался крик необузданной радости и счастья. Они оба замерли, продлевая счастливое мгновенье единого целого.
- И всё-таки ты, Егор, колдун. Ты пробудил во мне что-то звериное, не подвластное разуму. Никогда и ничего подобного со мной не было, и гроза сыграла роль катализатора всего произошедшего и удивительно то, что теперь я не боюсь грозы. Ты видишь, меня уже не колотит при вспышках молнии и раскатах грома. Нет, ты точно колдун.
Минут через двадцать гроза стала уходить в сторону. Зарницы ещё некоторое время полыхали вдали, и гром рокотал всё тише и тише.
- Егор, я захотела есть. Коль скоро ты собирался ночевать, то наверняка что-то прихватил из съестного, не поделишься с падшей женщиной.
- С последним я не соглашусь, но покушать обязательно дам. Мы сейчас такую уху сварганим, какую ты никогда не кушала.
- Какую уху? Сейчас сухих дров для костра не найдёшь после такого ливня.
- Ну, это, как сказать. В этой роще полно сухостоя, а топор всегда при мне.
- Ещё одно подтверждение, что я имею дело с колдуном, но самое удивительное, что мне это приятно, хотя я страшно капризная, как говорят про меня досужие люди
Дождь уже прекратился и, взяв топор, Егор направился в рощу за дровами. Через двадцать минут весело трещал костёр, Мокрая одежда Валентины висела вокруг костра на кольях, а собратья по несчастью, весело подковыривая друг друга, чистили рыбу, картошку и сервировали походный столик, раскладывая на нём припасы Егора. Налив из канистры воды, Егор ополоснул очищенную рыбу и опустил в котелок, где булькала вода с пшеном и картошкой. Сняв пену, он бросил в уху лаврушку, перец, кинзу, соль и положил какую-то траву, сорванную рядом с машиной. Валентина наблюдала за ним, удивляясь, как он ловко всё делал, не забывая шутить, читать стихи Есенина и проходя мимо, обязательно поцеловать. Для неё это было что-то потустороннее, невозможное. Она давно привыкла руководить действиями мужа, не дожидаясь, пока он сообразит, сама заколачивала гвоздь, начинала передвигать мебель, заглядывала под капот машины, когда та проявляла норов и не хотела заводиться.
Она уже не удивилась, когда Егор спросил, будет ли она пить, она была уверена, что в Егоровых рундуках машины, есть не только бутылка приличного вина, но и цветы. Как будто прочитав её мысли, из-за машины показался Егор с букетом только что нарванных цветов, которые были на поляне.
- Это тебе за то, что теперь ты не боишься грозы, за приличную рыбалку, - и, вручив ей букет полевых цветов, тут же обрезал пластиковую бутылку, налил в неё воды и поставил на стол, предлагая ей освободить руки от букета. Валентина смахнула набежавшую слезу, воткнула букет в бутылку, поцеловав Егора, который уже снял котелок с костра и стоял возле стола.
- Сеньорита, прошу к столу, извините за скромность ассортимента, но отменный вкус ухи гарантирую.
- У вас в машине есть всё, а спиртное решил зажать, да? А ведь спрашивал, буду ли я пить? Было бы неплохо снять стресс от всего пережитого.
- Чего доброго нет, а это целая фляжка чистого спирта. Я всегда вожу его в медицинских целях.
- Ну, вы просто факир! Честное слово, а запасной женщины у вас случайно нет в багажнике?
- А зачем мне запасная женщина, мне и этой хватает, - при этом он головой махнул в сторону Валентины Петровны.
- Однако!? Ладно, о вкусах не спорят, разливайте своё медицинское зелье, никогда не пробовала чистый спирт.
Егор достал фляжку, разлил в пластиковые стаканчики и зачем-то налил в третий воды. Его собеседница обратила на это внимание, но не поняла, а спрашивать не стала. После тоста за знакомство она залпом выпила содержимое стакана и у неё в буквальном смысле полезли глаза на лоб. В это время Егор твердил ей, чтобы она задержала дыхание, и совал в руки стакан с водой. Она в несколько глотков выпила воду и задышала, как рыба, выброшенная на берег.
- Валя, так нельзя, ты, куда так поторопилась? Это же чистый спирт, я даже предупредить тебя не успел. Надо ж было развести его.
- Ладно, проехали. Дайте в рот хоть что-то. По-моему я всё, что можно, сожгла во рту.
- Возьми вот этот кусочек рыбы на галете, он уже остыл.
На Валентину Петровну неожиданно накатила волна смеха и беспричинного веселья. Спирт, выпитый на пустой желудок, моментально начал действовать, и она опьянела. Она помнила, как они съели уху, как Егор отвёл её к машине и всё, дальше она провалилась в пустоту и больше ничего не могла в последующем вспомнить. А Егор ещё долго сидел у костра, помешивая угли, в которых запёк несколько оставшихся картофелин. Когда пламя стало маленьким, он забрался в машину и лёг рядом с Валентиной. Было довольно свежо, и он накрылся частью одеяла, которым была накрыта и Валентина Петровна.
Проснувшись утром, она увидела, что лежит на плече Егора, а её левая рука обнимает его и находится под его рубашкой. Она даже ощутила, что под её пальцами сосок его груди. Её спутник спокойно сопел и по его лицу иногда пробегала счастливая улыбка. Валентина Петровна тихонечко высвободила свою руку из-под рубашки Егора, тихо открыла дверь и вышла из машины, стараясь его не разбудить. Только тут она обратила внимание, что одета в одежду Егора, а её собственная, снятая с колов, где она сушилась вчера, уже лежит на водительском сидении. Она переоделась в свою одежду, сходила в кусты и её штаны сразу стали опять мокрыми до колен от травы, блестевшей каплями вчерашнего дождя. Было довольно прохладно, и, зябко поёжившись, она решила подбросить дров в костёр, который еле тлел. Голова гудела как церковный колокол, и она мечтала о чашке свежесваренного кофе. Она сидела возле костра, мучительно вспоминая окончание вчерашнего вечера, но так ничего и не вспомнила.
В это время из машины вылез Егор, с ручной кофемолкой и джезвой для заваривания кофе.
- Доброе утро, головка бобо, да? Сейчас поправим, молодец, что подбросила в костёр дров, - сев рядом, он начал крутить кофемолку и сразу пошёл изумительный аромат, или Валентине так показалось.
Через десять минут она, обжигаясь ароматным напитком, пила кофе, пытаясь вспомнить, было ли что либо, между ними после ухи, но так и не вспомнила и решила напрямую спросить у Егора. Валентина Петровна всегда контролировала свои действия, за это все на работе считали её сухой и чёрствой женщиной и прозвали ходячим компьютером. Она и действительно иногда считала себя роботом, просчитывая все до мелочей. Это, безусловно, дало свои результаты. Пришёл заслуженный успех в бизнесе, где она достигла больших высот, появился авторитет, как в среде бизнесменов, так и чиновников, с которыми ей приходилось сталкиваться. Не везло ей только в одном. Рядом с ней никогда не было порядочного мужчины, на плечо которого она могла, смело положиться в трудную минуту. Как-то так сложилось, что вокруг неё всегда вились мелкотравчатые существа мужского пола, в обиходе которых было, чего изволите, слушаюсь, сей секунд, не извольте беспокоиться. Даже сильные личности старались с ней не связываться, обходили стороной, во избежание попадания в неловкое положение, от её острого языка. С мужем она жила исключительно ради дочери. Да они собственно и не жили одной семьёй. Каждый из них существовал в своём мирке, где были и любовницы и любовники, но не было главного, настоящей любви.
Теперешнее её положение было ей не подвластно, а она к такому не привыкла, это очень её смущало, и было необычным. При Егоре она чувствовала себя просто женщиной, слабой и беззащитной и, на удивление, ей это нравилось. А то, что она вчера испытала во время грозы, было вообще нереальным, такого она никогда не испытывала. Ей одновременно было и приятно и стыдно за это, тем более что Егор, похоже, был женат, о чём говорило кольцо на его руке. Но на этом же пальце, была именная печатка с его вензелями и она мучительно пыталась вспомнить, что это означает. Где-то, в анналах хиромантии, это что-то означало. Да, со вчерашнего вечера музыку заказывала не она, а Егор, и это было непривычно, за всю её жизнь это было впервые. Если раньше, из трудных жизненных ситуаций, она выводила окружающих, то вчерашнее её приключение было полностью неподвластно ей. Она двигалась туда, куда её несли волны обстоятельств, и кто-то совершенно другой правил балом. Она впервые за много лет почувствовала себя маленькой девочкой, безвольной щепкой, подчинённой разбушевавшейся стихии. Её размышления прервал Егор, который заметил отрешенный взгляд Валентины, её тихую задумчивость и с хитрым прищуром смотрел на неё.
- Ну и что дал твой анализ ситуации? Да не переживай, сегодня мы разбежимся по своим норам, жизнь уже никогда не столкнёт нас в этой роще, - сказал он, подавая ей, неизвестно откуда появившуюся бутылку нарзана. Она, молча, схватила её, и жадно припала к горлышку, хотя ещё вчера, она обязательно бы налила нарзан в стакан и только после этого бы стала пить. Нарзан взорвался в её рту тысячью иголок, которые кололи ротовую полость, принося одновременно огромное удовольствие и устраняя странную сухость во рту.
- Спасибо! А можно ещё сделать кофейку?
- Любой каприз…. Мне приятно это делать, не так часто рыбалка бывает такой неожиданной и прекрасной. Да не красней ради бога, я не имел в виду что-то обидное, мне действительно повезло и на ближайшие две пятилетки, будет, о чём подумать, - и, нагнувшись к ней, он заглянул ей в глаза и хотел поцеловать.
- А без поцелуя нельзя? - спросила она, даже в этом безобидном жесте, видя скрытый подтекст, которого, по сути, не было.
Видя настроение собеседницы, Егор перестал обращать на неё внимание, помолол ещё кофе, пододвинул к костру испечённые вечером картофелины, а заодно повесил над огнём недоеденную вчера уху. Выпив ароматный напиток, Валентина Петровна почувствовала, что не против того, чтобы съесть что-то более существенное, чем боржоми и кофе. Как будто прочитав её мысли, её спутник подал ей котелок, пододвинул галеты и дымящуюся печёную картошку.
- Давайте вместе, здесь вполне хватит на двоих, - сказала она и впервые посмотрела на своего спутника. Их глаза встретились, и никто не хотел первым отводить взгляд. В этом она тоже увидела некий намёк на их близость вчера вечером. Не в силах сдержать себя, она, неожиданно для себя самой, спросила:
- Что вчера произошло? Между нами вторично произошёл сексуальный контакт? Вы так загадочно на меня смотрите, лично я не помню из вчерашнего вечера ничего, абсолютно ничего.
- Вы всегда так наотмашь бьёте? Неужели я похож на мужчину, который может воспользоваться слабостью опьяневшей женщины? Спасибо! Не ожидал…, предположить такое….
- Извините, но ведь мы спали вместе.
- Скажу даже, что вы настоятельно требовали, когда я укладывал вас спать, чтобы я вас поцеловал, но даже это я не успел сделать, как вы уже похрапывали.
- Я не храплю!
- Но не на этот раз.
- Господи, какой вы опасный человек. Напоили женщину, переодели, уложили спать и не воспользовались ситуацией. Как говорили классики, свежо предание, да верится с трудом. Мы сможем сейчас отсюда уехать?
- Только улететь, или уплыть на катере. На машине и думать даже не надо, порвём машины на луговых дорогах.
- Ну, что ж, тогда поплывём…. А уха и картошка бесподобны, или я очень голодная. Спасибо! Эту рыбалку я не забуду никогда.
- Блажен, кто верует….
Валентина Петровна встала, сходила к машине, что-то положила в карман куртки и пошла в лес. Егор в это время проверял наличие червей, теста для продолжения рыбалки. Когда вернулась Валентина Петровна, он предложил её вернуться на озеро и продолжить рыбалку.
- Нет, спасибо! Я на всю оставшуюся жизнь нарыбачилась.
- Да что вы ей богу из-за пустяка так расстраиваетесь, неужели за всю жизнь ни разу не перебирали спиртного?
- Нет, бог миловал.
- Да это у вас из-за стресса, да на пустой желудок. Ничего же не случилось, вас никто не обидел, а то, что опьянели, то с кем не бывает, стоит ли из-за этого нервы портить и себе и мне заодно. Я уж чувствую себя буквально монстром, соблазнившим девственницу.
- А я ею и была, правда в иносказательном смысле.
- Успокойтесь, то, что было не счёт, это произошло без участия вашего разума, а значит, не считается. Так что девственницей вы и остались.
После этого он собрал свои вещи, бросил их в машину и уехал. Такого она не ожидала и разревелась, а успокоившись, завела машину и тоже выехала с чудесной лесной поляны на открытое пространство, а затем, съорентировавшись, выехала на берег реки. Спустя некоторое время на реке послышался звук лодочного мотора, и к берегу пристала лодка с двумя седоками.
- Валентина Петровна, что случилось?
- Да, в принципе ничего, если не считать, что я не могу отсюда после вчерашнего ливня выехать. Поэтому и вызвала вас. Продукты привезли?
- Да, а зачем они нужны, если мы уплывём?
- Максим останется здесь, с машиной, пока не просохнут дороги, а когда это произойдёт, я не знаю. Да, Максим, меня здесь вчера спас от грозы один рыбак, советую присоединиться к нему. Он местный и точно выведет тебя в последующем на асфальтовую дорогу, когда просохнут луговые. Она села в лодку, но потом, уже сев на сидение, обратилась к Максиму и сказала, что местного рыбака надо искать на озере.
Максим понуро пошёл к машине, таща неподъёмную сумку и проклиная всё на свете. Он по возвращении в Москву должен был с Маринкой подать заявление в ЗАГС, но, похоже, это будет не так скоро. Он поехал в указанном направлении к озеру, но никого нигде не нашёл и вернулся к липовой роще, даже наткнулся на кострище и там ждал несколько дней, а потом, с помощью навигатора, выбрался к ближайшей деревне, да и то чуть не застряв на луговых дорогах. Когда он вернулся в родную фирму и доложился Валентине Петровне о своём прибытии, та долго его расспрашивала, пытаясь что-то узнать про местного рыбака, но он ей поведал, что никого не видел.
Прошло шесть лет. За эти годы Валентина Петрова развелась с мужем, который был никчемным человеком, и она порой сама удивлялась своей слепоте в молодости, когда не разглядела его нутро. Но, несмотря на то, что он был непрактичным человеком, он при разводе, с помощью шустрых адвокатов оттяпал часть её бизнеса, отдав почти половину этой доли этим самым адвокатам. Кроме этого Валентина Петровна через девять месяцев после той рыбалки родила сына, который подрастая, задавал ей такие вопросы, что они приводили её в трепет. Она много думала над своим приключением на рыбалке, не находя объяснения своему утреннему бзику, когда неизвестно из-за чего привязалась к Егору, поведение которого было безупречно со всех точек зрения. Но это пришло со временем, когда её пытались клеить мужчины. Но стоило только ей сравнить поведение претендентов на её благосклонность и улыбку Егора, как всё рушилось, и она давала понять этим мужикам, чтобы не теряли зря время. Ей даже дали прозвище железный канцлер в юбке.
Однажды ей захотелось показать сыну Константиново, родину великого поэта, Сергея Есенина, чьи стихи весь вечер декламировал Егор. Там, после осмотра экспозиций, гуляя по высокому берегу реки, она села на лавочку, любуясь прекрасными видами заливных лугов, далёкими излучинами реки. Она рассказывала Егорке про Есенина, читала его стихи, и у неё из глаз капали слёзы. Мимо них проходила группа мужчин, которые о чём-то весело разговаривали и вдруг один из них замер, будто его ударило током. Он долго смотрел на Валентину Петровну, а потом, извинившись перед спутниками, сел на туже лавочку, где сидела она с сыном. Она невольно обернулась, почувствовав, что кто-то сел рядом и замерла с открытым ртом, так и не закончив фразы из стиха. Егор сделал это за неё. А Егорка заинтересованно смотрел на незнакомого дядю, заставившего замолчать маму.
- Во-первых, Валентина Петровна, закройте рот, даже вам - это не к лицу. А во-вторых здравствуй! Ты можешь мне объяснить своё неожиданное исчезновение. Я чуть не покалечил весь персонал базы рыболовов, пытаясь найти твои координаты, но ты там была инкогнито, и никто не знал, откуда ты. Жаль тут ребёнок, а то бы я и тебя сейчас поколотил.
- Егор, первый раз в жизни, я согласна на это, - она протянула руку и провела ею по щеке Егора, как бы пытаясь удостовериться, что это не сон.
В это время Егорка, обратился к маме:
- Мам, можно я за мороженым схожу?
- Конечно можно, на деньги, только вон к той тёте, чтобы я тебя видела.
Когда сын убежал, Валентина Петровна долго смотрела на Егора, а потом неожиданно для себя произнесла:
- А я прошлый раз даже не заметила этих рыжих кудрей, гадая, откуда у Егорки такие прекрасные волосы.
- Приятная новость, у нас сын, а я узнаю об этом последним и, заметь, спустя несколько лет. Ты не думаешь, что это, по-моему, непорядочно.
- Извини, так уж получилось….
- Из всех женщин на земле бог послал мне самую непутёвую. Ты знаешь, я все эти годы пытался понять, что послужило причиной нашего расхождения в то утро. До сих пор не пойму, может ты, сможешь объяснить.
- Егор, я и сама толком не поняла. Просто женский бзик.
- Ну и что мы будем теперь делать, уважаемая Валентина?
- Ты мужик, тебе и решать, на этот раз я согласна на любое твоё решение.
- Моё решение идёт с мороженым, вот только как я ему объясню своё отсутствие столько лет…….
- Ты колдун, тебе всё подвластно, а уж с этой проблемой ты справишься шутя…..