Случилось это в Ницце, а могло случиться где угодно, везде, где есть аэропорты. Никакие красоты не могут скрасить перевалочный пункт, чем, по сути, является любой аэропорт. Так что ничего особенного сообщить о Ницце невозможно кроме обычных штампов: столица Французской Ривьеры, на протяжении нескольких веков избранная богатыми людьми для отдыха и приятного время препровождения с себе подобными. Были бы деньги, к которым здесь, как и везде, сводится покупка, - объявлений о продаже недвижимости предостаточно, - одно из них даже дублировалось на русском языке, вселяя чувство не совсем уместного патриотизма и национальной гордости. А как же! Наши Ося и Киса добрались до «цветочной» Ниццы конкретно. Факт перспективный, раздвигающий горизонты сознания и ареалы проживания.
Именно здесь независимость подстерегла и обрушилась на вполне обыкновенный чемодан.
Небрежность и расслабленность служащих аэропорта в Ницце привели к тому, что два чемодана, зарегистрированных одновременно на один и тот же рейс, волею судьбы или происками невидимых заурядными пассажирами врагов, разлучились. Один из чемоданов был женский, в нём перевозились женские вещи, другой принадлежал мужчине. Он был побольше и потяжелей. О нём и пойдёт речь.
Скорее всего, он просто свалился от собственного веса с транспортёра. А может быть, чемодан решил покрасоваться перед женским, который обычно помещался внутри него, и оба они мирно полёживали в уютном чуланчике под лестницей в ожидании путешествий? Они же для этого созданы, как птицы для полёта, в этом их отличие от обыкновенных ящиков и коробок! В этом их чемоданное предназначение!
Причины, вызывающие серьёзные последствия, как правило, всегда незначительны.
Так или иначе, приключение началось. Женский и мужской чемоданы разъехались. Не то чтобы в разных направлениях, направление-то одно: в самолёт, но самолётов было много. Какой из них предпочесть? Эту проблему самостоятельно путешествующий чемодан решил сравнительно легко, хоть и пришлось задуматься о нелёгкости и о неочевидности свободы выбора.
На практике выбор не так велик, как в теоретических размышлениях.
Найдя компромиссное решение двигаться другим рейсом к тому же пункту назначения, что и женский чемодан, авантюрист горделиво огляделся по сторонам и смешался с группой багажа, не забыв окинуть чуть презрительным и самодовольным взглядом свою подружку. Она же, понуро съёжившись под натиском всё возрастающего количества тяжеленных баулов, навалившихся со всех сторон, робко молила старого друга о помощи и защите. Независимый чемодан резко отвернулся, отринув докучливые сантименты, и смело бросился в свободное плавание по воздушному океану.
Мысленно проверив содержимое, он остался доволен экипировкой. Мужские шмотки, конечно, не в счёт, но бутылка шотландской водки, блок сигарет, перочинный нож, а главное, цейсовский бинокль, украденный из фашистской Германии каким-то давно забытым дальним родственником-путешественником и ставший семейной реликвией, придавали уверенность в завтрашнем дне. Ну а дальше, как карта ляжет! Риск – благородное дело! Да и есть же, в конце концов, в цивилизованных странах права чемоданов! Независимость – первый шаг на пути к свободе, а свобода… Определить было трудно, зато сладость слова признавалась единогласно, она сомнений не вызывала.
Свобода представлялась чем-то столь же желанным, сколь и недостижимым во всём объёме, но многие ухитрялись получать частями. Как курочка по зёрнышку. Приятно, находясь в чулане, мечтать о свободе…
В таком оптимистическом настрое перелёт из Ниццы в Лондон прошёл почти незаметно. Серая масса туповатых товарищей по багажу лишь укрепляла свободолюбивые помыслы и утверждала в собственной исключительности.
Лондонский аэропорт Хитроу впечатлял размерами, суетой и неразберихой. Чемоданы воодушевились мягкой посадкой, расправились, как умели, и стали поджидать владельцев, приосанившись от собственной значимости. Распираемые гордостью внутреннего содержания, по-собачьи ведомые на коротком поводке радостными хозяевами, чемоданы объединились с людьми в идеальном торжестве слияния объекта с субъектом.
Независимый чемодан не участвовал в этом празднике жизни путешественников. Не мог разделять всеобщий восторг воссоединения людей и вещей. Независимость обязывала и диктовала пунктир поведения. Раздражала подчеркнутая невостребованность со стороны окружающих и общее безразличие к индивидууму. Все куда-то спешили, перемещались, а он, забытый Богом и людьми, потеряно валялся в тёмном закутке аэропорта, вспоминая родной чулан и верную подругу, что уютно располагалась внутри его объёмного чрева, легонько царапаясь многочисленными змейками. Она любила украшения, его малышка. Где-то она сейчас? Было обидно. Завтрашний день сулил чёрт-те что и прогнозированию не поддавался. Куда лететь дальше? С кем? Где приземлиться? Что делать с бесполезной и неуправляемой независимостью? Кто соблазнится никчёмным скарбом натуральных продуктов (водка, сигареты) или допотопными ценностями в виде бинокля в сочетании с вышедшим из употребления холодным оружием - перочинным ножом?
По-тёплому вспоминались хозяева. Они никогда грубо не пинались, не швырялись, не разлучали женский чемодан с мужским. Можно даже сказать, что его любили и проявляли заботу, протирая изредка влажной тряпкой. А сколько удобных и красивых мест он повидал! И всегда к нему относились бережно и внимательно! Он не мок под дождём, его не перегружали, он никогда не оставался без благосклонного присмотра!
Конечно, закрадывалась мысль, что владельцы чемодана проделывают всё вышеизложенное, руководствуясь собственными интересами. Ну и что? Кому от этого плохо? Совпадение интересов – вектор прогресса. И основа благополучия. Взаимосвязь всего со всем лучше и продуктивнее, чем всеобщая независимость всех от всего… Раскол и развал, погибель.
Ностальгически-философски размышляя подобным образом, независимый чемодан покорился судьбе.
Преодолев дорожные неудобства, владельцы чемодана после пересадки в Лондоне, восемь часов спустя, прибыли к конечному пункту назначения. Проще говоря, вернулись домой.
И сразу же обнаружили пропажу одного из чемоданов. Мужского. Ничего ценного в нём с их точки зрения не содержалось, так что особого беспокойства они не проявили. Но справки навели. Оказалось, что чемодан почему-то остался в Лондоне, хотя согласно документам, должен был прилететь тем же самым рейсом, что и его хозяева. Служащие аэропорта показали завидную расторопность, в считанные минуты установив местонахождение пропажи, и заверили, что блудный чемодан по прибытии из Лондона будет незамедлительно доставлен по адресу, указанному в документах. Сохранность и целостность багажа гарантируется. Причин для волнения нет.
Смущало то обстоятельство, что жилище заинтересованных участников случившегося недоразумения находилось в 175 км от интернационального аэропорта города Торонто, куда независимый чемодан должен был прилететь самостоятельно. В разумность и осмысленность его действий больше никто не верил. Хотелось как-то подстраховаться. Национальная самолётная компания «Эр Канада», стараясь изо всех сил исправить совершённую промашку, нашла остроумный выход, решив для верности отправить возомнивший о себе чемодан в Оттаву (350 км от Торонто). Что ни говори, Оттава – город столичный, там сосредоточена главная власть страны, там не пошалишь, не забалуешь! Живо хвост прищемят дипломатично и демократично! Что с того, что расстояние вдвое больше! Летать - так летать! Для бешеной собаки и сто вёрст не крюк! А уж из Оттавы на такси независимый чемодан будет водворён на место, так сказать, постоянной прописки. Не в деньгах же счастье! Все расходы аэрокомпания берёт на себя. Есть и у капиталистов высшие принципы и моральные ценности, что не приобретаются за деньги. Странно, но факт!
Так что все себя показали с самой выгодной стороны! Престиж не уронили, у чемодана сохранили иллюзию достоинства вместе с правами на свободное волеизъявление и независимость от хозяев, которые также никак не были ущемлены в своих законных интересах. Тем временем консервативная Оттава почти бескорыстно следовала давно установленному порядку и невозмутимо повышала налоги.
Недремлющая оппозиция попыталась придать «чемоданному делу» политическую окраску, злокозненно распространяя слухи о совершенно другом чемодане, самоотверженном и патриотичном. По рассказам хозяйки этого чемодана, его издёрганная годами ручка отпала лишь тогда, когда он переступил порог родного жилища! Вот это – да! Какова сознательность и ответственность за свои поступки! Сила воли и, если хотите, жертвенность! Ведь чемодан без ручки – даже не инвалид. Жизнь его окончена. Он больше не может использоваться по высшему своему предназначению. Но он выполнил гражданский долг! Он будет служить вечным примером для других чемоданов, эгоистически помышляющих исключительно о собственном благе!
Потрясённая преданностью и благородством верного спутника её метаний по свету, владелица героического чемодана охотно рассказывала о небывалом случае из истории личного багажа.
Предполагалось даже организовать с ней интервью на CNN, чтобы в пику независимому чемодану, привлечь внимание налогоплательщиков к глобальной проблеме взаимоотношений между чемодановладельцами и теми, кто безропотно и покорно служит им, не щадя живота своего (в данном случае – ручки).
К счастью, ничего такого не произошло. Пока воинствующая оппозиция пыталась организовать международный референдум по вопросу совместимости патриотизма с независимостью отдельно взятого чемодана, в очередной раз поднялись цены на бензин. Проблема альтернативного топлива заняла все умы. Налогоплательщики стихийно помитинговали какое-то время, но вскоре утихомирились.
Хозяйка самоотверженного чемодана, в меру погоревав, купила новый, с двумя ручками, а старый выбросила в мусорник.
Прогрессивное человечество, громогласно призывая весь мир к миру, вело подготовку к войне. Впрочем, так было всегда. Ничего удивительного по большому счёту не происходило.
Ну а независимый чемодан, изрядно перекошенный и помятый, вернулся в родные пенаты. Рачительные хозяева опустошили его и снесли в гараж. Там он ещё пригодится, послужит ящиком всякому барахлу. Больше ему не путешествовать, не лежать с милой подружкой в уютном чуланчике под лестницей… Остались лишь воспоминания о былом…
Пустым оказалось это звучное слово – независимость.
Да и свойственна ли она нашей природе?
Природе людей и вещей?
Светлана Лось, Торонто, 2014г.