Воспоминания рецессивного гена.
Или Аффективная парафрения по Юнгу.
===============
Клиническая психиатрия
под редакцией Г.Груле, Р.Юнга,
В.Майер-Гросса, М. Мюллера
перевод канд.мед.наук Б.М.Сегала
и И.Х.Дворецкого
под редакцией и с предисловием проф. Д.Д.Федотова
Изд-во "Медицина"
Москва
1967г.
Атипичная шизофрения
Аффективная парафрения
начинается с тревожно-экстатических состояний.
Выражая свои мысли возбуждается, в 1/3 всех случаев приобретает формы выраженной фантастики. Экстатически приподнятое настроение и бред величия или раздражённость и бред преследования.
[Как пример, запись психиатра со слов больной, её утверждения о себе]: "Сама она обладала даром пробуждать мёртвых, но не физически, а духовно..."
===============
Моё мнение, что именно изучая больных с аффективной парафренией Юнг систематизировал наблюдения в "Психологии Бессознательного" и ввёл понятие Архетипа.
===============
Воспоминания рецессивного гена.
Генетическая память.
1) Дед Алексей, после раскулачивания переехал вольнопоселенцем в Дудинку. Возил секретную почту. Как-то, остановившись на ночлег у знакомых, те подшутили над ним, сказали нечем было растопить печь, растопили какими-то письмами из мешка. Он воспринял серьёзно, думал, репрессируют всю семью, был острый психоз, попал в психиатрическую больницу, скоропостижно умер от воспаления лёгких. Когда его старший сын Василий приехал из мореходки, чтобы перевести в Красноярск, он уже скончался.
а) Как-то в Томске на ул.Говорова, живя с родителями, остановилась вдруг перед магазином покурить, хоть никогда этого не делала, потому что в голове вдруг возникла мысль как мужчины: "Хоть покурить перед смертью". Мужчина был не коренастый, как мой отец, не очень высокий, но "жилистый".
б) Почти сразу после этого попав в психиатрическую больницу с острым психозом уже лежа в большой палате на постели, вдруг что-то на меня нашло - как наложение на реальность другой картинки: как-будто лежу в бараке, везде на полу разлита жёлтая дезинфицирующая жидкость, как в общежития ТГУ в коридорах в 1980-ых уборщицы наливали на пол, с противным запахом. Вокруг одни мужчины. Какое-то раздвоение сознания, и опять мысль того же мужчины, - ну и пусть говорят, что умру, если покурю, хоть покурить перед смертью. Тоже встаю, беру сигареты, иду курить, видение проходит.
---------------
Отец, когда я подходила к нему с каким-нибудь вопросом, говорил: "Иди, почитай Малую Советскую Энциклопедию."
Так же и про родственников он не рассказывал, деда Алексея даже фотографии не было, нигде не видела её.
Баба Лена умерла, как говорил отец, когда ему было 16 лет.
Только через аффективную парафрению можно что-то восстановить с такими переездами.
Когда я потом в Томске, глядя на фотографию бабы-Лены, пыталась пожаловаться на судьбу, мыслями женским сердитым голосом она отвечала грубо, как отец, - столько баб в потомках, и все ко мне, как только пугаются за детей. Похоронили бы меня как Бабу-Ягу где-нибудь в дремучем лесу в избушке на курьих ножках, чтоб меньше все беспокоили.
Больше я её не вспоминала, не беспокоила.
---------------
В НИИ ПЗ на опытном приёме американских лекарств, стали давать ещё феназепам, от него была слабость, целый день ходила, не могла уснуть себе позволить, феназепам заменили на реланиум, но утром ещё и феназепам дали.
Потом отменили всё, потому что звонила врачу, плакала, думая сначала, что картинка из опыта бабы-Лены "100 километров не круг", была картинка которая накладывалась опять на реальность - зелёная маленькая ель, почему-то тогда не поняла, цифра 8 в голове, тепло одетая вроде девочка-подросток одна в лесу зимой, но у меня в голове только что "надо идти, надо идти" - хожу туда-сюда по коридору, ноги устали, подходит медсестра предлагает прилечь на сон-час, а у меня мысли девочки в лесу или почти равнине - "садиться нельзя отдохнуть, если сяду, потом лягу, усну и замёрзну, надо идти". Думаю пойти покурить - девочка вспоминает - "и костёр разжечь нечем согреться отдохнуть, надо идти"...
Потом поняла, на следующий день, что по комплекции похожей на мою это была прабабка Маланья. Я знала о ней только, что она мать бабы Лены, прожила долгую жизнь с дедом Василием Божко. Он работал на американской золотодобывающей фабрике, кем не знаю. Я знала о ней только, что она травница и как-то отец сказал, что худобой я больше похожа на неё, чем на бабу-Лену.
В травах я всегда вроде интуитивно разбиралась, хоть росла на Крайнем севере. Просто одни растения вызывали антипатию, а в другие прямо влюблялась. Особенно в мак и почему-то в вороний глаз, хоть нас сразу предупредили на практике по ботанике, чтоб даже не смели подходить и трогать, он и ядовит, и в Красную книгу занесён.
Один раз в зональной практике почвоведов кто-то увидел вех, потом только узнала, в лесу, рядом преподавателя не было, кто-то хотел выдернуть съесть, считая, что дикая морковка, я говорю так редко что-то съедобное вырастает само в лесу. Тогда те, кто были со мной, сказали - мы есть не будем, что мы, голодные, что ли, просто выдернем посмотрим какой корень. Корень был бледно-розовый, я сказала, что это даже больше на петрушку похоже. Поспорили по дороге, но у преподавателя спрашивать побоялись, вдруг тоже из Красной книги что-то. Только в Томске, прямо на прогулке в Сосновом бору, Света Ташкинова, монашка из Могочино, показала мне аналогичное растение, когда она рассказывала про какой-то ядовитый вех - обычное растение Томской области.
Первые признаки отравления вехом - расширенные зрачки. В крови погибшего - только повышенное содержание никотина. Кого-то из великих римлян отравили вехом.
Когда я читала сказки Бажова, он был у нас по томам, мне больше понравился рассказ про деда с бабкой, которые жили особняком, на горе. Никто не знал, ни сколько им лет, ни где их дети, и вопросов не задавали. Казалось, сколько была деревня, столько они жили на горе, всегда в одном возрасте. Вечером они выходили на скамейку и о чём-то разговаривали. Однажды поздно вечером кто-то из деревни сказал: "Что-то они долго засиделись, как будто прощаются". В ту же ночь в дом ударила молния, дом мгновенно загорелся, они умерли. Соседи говорили: "Жили душа в душу и умерли в один день".
Мне кажется поэтому, когда баба Лена, пройдя 100 километров по тайге с ребёнком на руках, чтобы пережить у отца с мамой хоть до тепла, не в землянках без еды с ребёнком, получилось, что пришла как-будто попрощаться - дед Василий выслушал про раскулачивание, пошёл в баню и умер, прабабка Маланья, отправила бабу-Лену обратно со словами - вы там в деревне примиритесь, а я хочу умереть вместе с мужем.
Баба Лена на память об отце всегда возила с собой, хоть знала, что опасно, могут разбирательство устроить в тюремно-лагерном Норильске-Дудинке, в кармашке сундука немного золотого песка.
А иконка складная дорожная, которую отец передал мне, (и которая то теряется, то находится), говоря, что она принадлежала бабе-Лене, скорее всего была прабабки Маланьи.
---------------
И так по приезду в Томск эта генетическая память всё время стала подступать. Хоть работая до МГУ им.Ломоносова на Крайнем севере занималась туризмом, и климат был, естественно, холоднее, но в Томске, всего лишь неудачно одевшись, думая, что весной тепло, чуть не обморозила руки, пытаясь открыть домофон в подъезд средь бела дня в центре города. На меня нашла такая злость,я говорила, обращаясь не зная к кому - я не обмораживалась зимой в минус 60 на Крайнем севере, а тут, в центре города, всего лишь не войти в подъезд, в ярости подошла к железным дверям в подъезд, опять приложила ключ домофона, левой ногой сильной пнула железный косяк, правой рукой сильно потянула дверь за ручку, дверь открылась наконец.
Даже у себя в квартире на стене, я написала мелом: "Тело моё, как тебе перестать мёрзнуть и согреться?"
===============
Отец утверждал, что мы Печёнкины потому,что из Ливерпуля. Ливер по-английски - "печень". Когда я в детстве после школы 1 класса лежала в больнице после отравления в школьной столовой с хроническим холицеститом, на утреннем обходе главврач подходил и задавал два стандартных вопроса: "Как фамилия?" - "Печёнкина", "С чем лежишь?" - "С печенью" - вся палата уже ждала, когда он подойдёт к моей кровати и начинала безумно хохотать.
Но потом, когда сначала в первых классах школы, а потом в МГУ мне попытались дать кличку "Печень", я это жёстко пресекла, первый раз соседу по парте взглядом из-под-лобья, от чего он сказал: "Это очень некрасиво, никогда так не смотри". Второй раз просто случайно услышав, приехав из Москвы в агробиостанцию почвоведов Чашниково, от девушки, которая мне нравилась: "Где эта печень? Почему она не приезжает? Совсем протухла в своей Москве?" - она уже была смущена, что я в это время как раз входила в вагончик, где мы жили, и я просто попросила меня так больше не называть.
Про мужчин-Печёнкиных (в Томске уже эта фамилия впервые начала встречаться) я слышала: "Этот Печёнкин уже в печёнках" как крылатую фразу, но откуда пошла не знаю, больше как мужская зависть.
На Урале жили Печёнкины как целая деревня.
А когда я по просьбе родственницы искала фамилию её отца, погибшего в войну, то тоже посмотрела, что много было среди погибших Печёнкиных из деревни или колхоза Печёнкиных в разных местах средней полосы России.
Раскулаченные по деду отца Печёнкины были казачество, староверы-безпоповцы, переехали в Большую Солбу Красноярского края из Тамбовской губерниии всей семьёй с маленькими детьми. На Урале один ребёнок потерялся, не нашли, а так все доехали.
В Большой Солбе есть местность, которую по памяти, что были пашни прадеда, называют Печёнкин лог.
По маме вообще не понять - то её ближайший друг и родственница - тётя Галя из Сангар, Якутии и даже внешне они на одной фотографии почти как сёстры. Это она пыталась найти в списках погибшего во вторую мировую отца. То случайно слышу, что Дмитриевы из Иркутской области взяли маму, чтобы снять сглаз. Им посоветовали - возьмёте чужого ребёнка на воспитание, забудите, что семь детей то мёртворожденные, то сразу умирали. И сразу как взяли маму родился сын дядя Саша.
Дядя Саша по характеру чем-то был похож на пса Гав-Гав, когда Гав-Гав оставался со мной - всегда весёлый, всегда рад до смерти, но никаких правил строгих порой не хочет понимать. Как-то он сказал мне, приехав работать трактористом в карьере Удачный: "Хоть ты ещё пешком под стол ходишь, - вот тебе подарок, сам в карьере случайно нашёл! Прямо как цвет твоих глаз!". И протянул светло-зелёный хризолит по форме как мизинец взрослой женщины. Я попросила зеркало, чтобы сравнить с цветом глаз, от отказался давать, говоря, что маленьким нельзя. Тогда я с подарком в руке решила проверить, правда ли, что не нагибаясь могу пройти под обеденным столом с боков укреплённым перекладиной. Пошла слишком быстро, ударилась головой, села и заплакала. На плач прибежала мама, стала ругать дядю Сашу из-за хризолита, говоря, что в карьере самому поднимать ничего нельзя, почти сразу под предлогом, что его жена и мать скучают, отправила его обратно в Иркутскую область.
У отца цвет глаз менялся от похожих на мои зелёных до почти карих. В старости у него вообще стали светло-карие глаза.
У Гуру Шри Чинмоя на одной фотографии ясно видно два ярко-зелёных луча в верхней части двух светло-карих зрачков.
===============
Раскулаченный прадед Печёнкин и все его сыновья были под два метра ростом, про деда Алексея не знаю. Видела только деда Лариона в старости с женой в Хакассии Абакане, он один остался из сыновей прадеда долгожителем, хоть взял на себя вину семьи, что зашили кого-то в драке, пытаясь открыть свой амбар с зерном, чтобы взять хоть еду, когда раскулачили. Деда Лариона отправили сначала строить Комсомольск-на-Амуре, а потом он прошёл всю войну, демобилизовался уже в конце 50-ых. Когда он лежал спокойный, как большое дерево, редко вставая, в старости, то казалось, что в комнате от него как-то прямо запах и простор, освежающий воздух, как от кедра или пихты.
Отец больше похож на бабу-Лену - коренастый, широкоплечий, с толстой шеей. Иногда его короткостриженный профиль из-за шеи и лба и посадки головы, напоминал портрет В.и.Ульянова (Ленина) на партбилете.
Меня удивило, что, когда мы в моём раннем детстве приехали к дяде Гоше Синчук в Ленинград, который рос в детдоме далеко от Норильска, сбежал оттуда, переплыл реку, поступил в Норильске работать и учиться, забрал младших детей из детдомов и воспитал, только после этого поступил в Ленинград учиться на физика, работал в НИИ, был кандидатом наук, показывал кучу патентов на изобретения своих, жил очень аккуратно и аскетично в двухкомнатной квартире на улице Рентгена, оказался маме близким родственником. Он тоже был очень высокого роста, несмотря на то, что вырос на Крайнем севере. В 44 года он женился на своей аспирантке,которой было 22 года, мне тогда было 11 лет. Когда я вышла замуж за Нечвета Демир, отец сказал, что он по характеру похож на дядю Гошу.
===============
Отец никогда не плавал, говорил "кости тяжёлые, тону сразу". Но когда мы впервые попали на речной пассажирский теплоход "Валерий Чкалов", два раза по маршруту Москва-Астрахань-Москва по Волге, второй раз по знакомству из-за отсутствия пассажирских мест жили в матросской каюте, он стал личным другом штурмана корабля и много времени проводил с ним в профессиональных беседах. Что-то было в нём от шкипера. Всегда интересовался приборами измерения влажности, температуры, компасами. Дома в старом посёлке Удачный у нас было два градусника - температуры за окном и температуры в квартире, и какой-то прибор, показывающий снег-дождь по давлению и влажности.
===============
Говорят: "Кому много даётся, много спросится", но на примере нашей семьи по отцу, спрашивается бесконечно много, а что даётся - берём только качественное и больше как сувенир и символ.
Тоже на стене написала: "Усталость быть в авангарде", но, вспомнила аскетов мужа и сына, подумав, что для них это не так, зачеркнула надпись.
Вместо "Господь подаст", для меня важна восточная мудрость: "Делай то, за что тебя хвалят, и никогда не останешься без куска хлеба".
===============
Из журналов отец всегда читал "Вокруг света", "Техника молодёжи", "Радио". Другие подписи, чтобы всё не хранить, вырезал отдельные страницы и сам очень хорошо качественно переплетал в толстые сборники в обложке.
По "Радио" как-то сделал ещё в деревянном Удачном для Нового года очень красивые бегущие огни с переключателем скорости и режима. Когда Никиту маленького я привезла в Томск из ГЗ МГУ, ими украсили ёлку в квартире брата Игоря.
У отца был кинопроектор и экран на стену в старом Удачном, но заказывала фильмы мама, в основном мультфильмы, мало взрослых фильмов. Когда приходили гости в деревянном Удачном, где ещё не было телевидения, до нас никто не жил, долго сидели, смотрели фильмы.
Позднее отец купил кинокамеру, плёнки проявляли в Москве, монтировать фильмы поручил брату Игорю, монтажный столик был, но что мы в итоге смотрели что-то не помню.
Всё привезли в Томск и мама подарила какому-то краеведческому музею. Только что-то типа всё тех же мультфильмов осталось стоять у отца в комнате в специальной ёмкости для фильмов, круглой с крышкой.
===============
Мебель и всё из дерева отец сам изготовлял по своим чертежам на Крайнем севере.
Только в Томске уже отдал свои чертежи, сам выбрал мастера, материалы, для кухонного гарнитура, углового столика под телевизор, который после раствора марганцовки, лака стал похож на столик розового дерева.
В Томске у отца в комнате и мама наложила чемоданов и стульев как бардак; и отца стол с подоконником с инструментами, которых было много, и все должны были лежать на своих местах; и шкаф большой простой книжный во всю стену, который сразу поставил отцу Игорь, а себе они купили новый; и мешки с мукой и рисом, которые что-то стала покупать тревожно-мнительная мама, был вид то ли мастерской, то ли склада.
===============
Из видов спорта отец любил спортивную гимнастику и фигурное катание, это смотрели по телевизору всей семьёй. Я пробовала заниматься и тем, и другим, но фигурное катание запретил педиатр из-за частых простуд при поездках в автобусе в музыкальную школу, а спортивную гимнастику я бросила сама где-то через год, когда поняла, что пришла уже в слишком взрослом возрасте.
===============
Дома в секретере был бар,в котором всегда стояли элитные крепкие напитки, которые привозили из отпуска для гостей по праздникам. Один раз отец был у знакомых на экскурсии на винзаводе в Бендерах; один раз мы из пансионата Нистру на берегу Днестра под Тирасполем на автобусе специально ездили с двумя плетёными бутылями на экскурсию в местную деревню, чтобы попробовать и купить домашние вина. Пробовать отец сказал всем, даже мне. Везли автобусами, поездами и самолётом в Удачный.
===============
Отец очень любил кухонную технику - первые скороварки, за которыми нужно было внимательно следить и поднять вилкой крышку, спуская пар, чтобы они не взорвались. Сифон для домашней газировки, запасные баллончики газа к которому всегда ругались - не хотели пропускать в аэропорту. Немецкий кухонный комбайн с кучей сменных деталей, из которых в результате чаще стали пользоваться только миксером - отец любил делать сам шоколадное масло; взбивал печень для оладьев из печени, которые долго не портились; крема для тортов сначала тоже взбивал сам.
Но когда пошли женские рецепты - самим делать майонез для салатов, разные спиртные коктейли для начала праздника, миксером часто пользовалась я.
Когда приехал Никита из Америки в Томск, мама первое время часто просила меня сделать из мороженного, молока, черники коктейли для всех, но Никита быстро отказался.
В Томске, когда устраивались за стол, у отца появлялась торжественность только по поводу приготовления на всех чая с бальзамом и лимонной кислотой, и мёд ещё, кажется, добавлял.
И хотя здесь в изобилии продавалась клюква, брусника, которую нам привозили раньше в Удачный из Мирного от знакомых. Хотя уже была соковыжималка, а раньше в ручную сок выдавливали,
отец совершенно перестал в Томске делать свой коронный лёгкий спиртной напиток, который охлаждали и расставляли для детей и взрослым, кто запивал, а не закусывал:
В самую большую кастрюлю почти доверху наливался чуть разведённый сок брусники, и уже в кипящий вливалась бутылка водки. Это был собственный рецепт отца, он утверждал, что благодаря тому, что водка вливается в кипящий брусничный сок, вкус спиртного почти не чувствуется и пьётся как морс.
===============
Квасить на зиму капусту - это был общий семейный праздник и единственные витамины. Отец говорил, что капуста росла и в Дудинке - северном морском порту, и повторял слова бабы-Лены: "Есть капуста - на столе не пусто, и сожрут - не жалко". В старом деревянном Удачном хранили её всю зиму в деревянной кадке-бочке, прямо в коридоре подъезда рядом с входной дверью в квартиру. Всем руководил отец, делали много и быстро.
Потом в Новом городе в Удачном капусту стали складывать в трёхлитровые банки и ставили за окно, вместе с мороженным с кислородной фабрики, в плетёный железный ящик во всё окно. Это единственное окно, небольшая типа форточки во всю вышину, которое оставалось неутеплённым-незаклеенным на зиму. Кресло отца стояло возле него, приходя с работы он смотрел ещё первый переносной чёрно-белый телевизор на кухне, и даже потом, когда в двух больших комнатах стояло по цветному телевизору.
Чтобы зимой открыть форточку на кухне и достать банку квашенной капусты или мороженное с кислородной фабрики для гостей, всех разгоняли по комнатам, отец одевал зимнюю куртку с капюшоном, закрывал дверь на кухню, и только тогда открывал форточку тройного окна и доставал, что надо.
===============
Даже летом окна часто были закрыты из-за комаров, летящих с улицы.
Отец курил дома. Запах табака в квартире создаёт мне кувство уюта. Когда я уже собиралась уезжать поступать в МГУ, экономила время отпуска на работе, родители уехали первыми, мы с ними почти не встречались уже в отпуске, я месяц или два жила в Удачном одна, и когда поступала первое время жила в Москве одна, мне было так тоскливо прощаться с родителями, домом, Удачным, так не хватало привычно курящего на кухне отца, что я, стестняясь покупать сама, взяла пачку, оставленную отцом и курила, чтобы расслабиться и уснуть одну сигарету на ночь.
После аборта от кубинца Рикардо Орландо Эрнандес Герра, когда Куба и СССР внезапно расторгли все отношения всего лишь из-за отказа СССР покупать тростниковый сахар, я и стала учеником Шри Чинмоя; и полгода из протеста не училась на почвоведении, думая поступать на психфак (через знакомство с Райковым и думала работать у него, он занимался психологией творчества - творчество под гипнозом, когда человеку внушается, что он определённый художник, и он начинает в стиле этого художника рисовать, впервые беря краски и кисть); и ссора с отцом на несколько лет, когда он мне сказал - ты мне не дочь, если уедешь на Кубу, -
и курить до знакомства с Нечветом и токсикоза первых трёх месяцев беременности стала 7 сигарет в день.
Долго не курила, пока была беременна и кормила грудью, но когда муж внезапно объявил, что через 3 дня я должна найти себе работу, от стресса нашла в Издательском доме "Компьютерра" - офис, с видом на старинное татарское кладбище, первое рекламное агентство в Интернете, совместный проект Компьютерры и Студии Артемия Лебедева, мы с молодой и очень корректной начальницей психологом Машей Грачёвой занимали одну комнату, довольно просторную. Маша приходила мне приходить часам к 12 и уходить поздно вечером, чтобы видеть проснувшегося ребёнка. Никита постоянно начинал плакать, увидев, что я собираюсь на работу, придя в офис чувствовался запах табака, - Маша курила, когда приходила я, она выходила курить на лестницу. Само имя Никита напоминало слово никотин, и он сам был постоянно перед глазами, не сразу включалась в работу. Как-то Маша спросила, можно ли покурить в комнате, открыв окно, я ответила, что и сама тоже хочу покурить.
Постепенно в Москве я дошла до пачки в день.
Когда муж с сыном уехали в США - Вашингтон DC, а я из ГЗ МГУ поехала в Томск из-за телефонного звонка - "мама умирает приезжай попрощаться". Такая двойная депрессия - и сын маленький без мамы, и родителей уже понятно было, что теряю навсегда, стала курить и при родителях.
Отец и мать сначала сильно возражали против курения, потом отец вспомнил, что прабабка Маланья Божко до старости курила серебряную трубку.
===============
Воспоминания рецессивного гена.
Или Аффективная парафрения по Юнгу.
Первый раз, когда в книге мне понравился образ девушки был "Собор Парижской Богоматери". Я тоже любила танцы, и если бы не слова отца, что танцы - это не профессия, а так, для праздника в наши времена, не бросила бы бальные танцы, хотя уроки ритмики и ежегодные конкурсы для школ с выступлением профессионалов оставались. Одно время, уже работая в Удачном в Сибцветметавтоматике в лаборатории КИПиА, по вечерам я заменяла один или два месяца тренера по аэробике, тогда она была популярна, приходил целый спортивный зал девушек и женщин разных возрастов.
Следующий пример для подражания как женский образ и стиль я нашла в серии книг Ефремова: "Таис Афинская", "Лезвие бритвы", "Час быка". Там тоже везде были танцы.
...
http://www.proza.ru/2014/06/03/367