Социальная природа нравственности человека

               
   
               
      Проблема  духовно-нравственного  воспитания  и  формирования  человека   всегда   была,  есть  и  будет  главной  социальной  проблемой  во  все  времена   и  эпохи. Однако  без  правильного,  научно  обоснованного подхода, объективного  понимания   и  кардинального  решения  её,  по сути, не  возможно  решение  всех  ныне  существующих  и  постоянно  возникающих, новых  проблем социального  бытия   и  развития.
     И  как бы  там  ни  было,  но  проблема  духовно-нравственного формирования   человека,  всегда   имела   прямое   отношение   к   нравам  людей,  условиям  и  принципам  их  жизни!   Исторически   они   сформировались   и   проистекают  из  тех  норм  естественного  права,  которыми  они  повседневно   руководствовались  в  отношениях  между  собой   как  внутри  своего  социума,  так  и  в  обществе   в  целом. Они  -  эти  нравы  регулируются  обычаями,  традициями,  религиозными   и  другими  представлениями,  которые  передаются  по  наследству  из  поколения  в  поколение.  А  это  означает,  что  главной   и   решающей  силой  в  духовно-нравственном  воспитании  и  формировании  каждого  человека   всегда   были   и   остаются, прежде  всего,  родители  и  социум  как  таковой (семья,  род, племя,   нация!)  являющиеся  естественной  средой  его  обитания,  носителями  вполне  определённых  духовно-нравственных  начал,  принципов   и  норм  межчеловеческих  отношений,  эволюционно   сформировавшиеся   в  прошлые  эпохи   и  передающиеся   по  наследству   на   основе   примерного  поведения  и  взаимоотношения  людей,  особенно  людей  старшего  поколения,  обладающих   жизненным   опытом.
    Но  с  тех  пор  как   в  социуме   и   обществе   в  целом   возникли  обще образовательные   школы,  главной   фигурой  в  духовно-нравственном  воспитании  молодого  поколения,  наряду  с  родителями, конечно  же, становится  Учитель, а  точнее  сказать, - Педагог, то есть человек  овладевший научно-профессиональными  знаниями,   опытом  духовного  воспитания   и   наставничества.
    И   хотя   само   понятие   «педагог»  [из греч. paidagogos  < pais ~ paidos   дитя +  ago -  веду,    воспитываю]   и   означает   специалиста,  занимающегося    воспитательной   и   преподавательской   работой,  тем  не  менее,   далеко   не   каждый   Учитель,  занимающийся  преподавательской   деятельностью,  может  быть  настоящим   Педагогом,  а   следовательно   и  так  называться.  Ведь  настоящим   Педагогом  (как,   впрочем,  и  настоящим   врачом!),  по-видимому,  может  быть   лишь   только   тот  человек   у   которого   есть   не  только   интеллект   и  глубокие  профессиональные   знания   и   навыки,  но,  прежде   всего,  особый   природный   дар,  -  дар  Человеколюбия,   духовной   Любви   к  людям.  И  если  обучать  других  людей  тем  или  иным  наукам  и  ремёслам  могут   практически   все,   кто  ими   овладел   более   или  менее   в  совершенстве, то  правильно,   в  гуманистическом   и  высоко-нравственном   духе  воспитывать  человека  может   далеко   не  каждый,   даже   из   тех,   кто   в  совершенстве   познал  теорию   и   практику,   но   не   имеет   самого  главного  -  природного  дара  Человеко любия!
    Именно  поэтому  же,  по-видимому,  совершенно   недопустимо   отождествлять   и  сами  понятия  «Учитель»   и   «Педагог»,  так  как  содержательная  сущность  второго   понятия,  по-видимому,  несравненно  более  богаче  и, соответственно,  важнее  первого.  Однако  в   реальной   жизни   эти  понятия,  довольно  часто,  на  мой  взгляд,   необоснованно   подменяются,  чем   фактически   искусственно  стирается   между   ними  объективно   существующая   грань   и   принципиальное   отличие!
    Дело  в  том,  что  привить  людям,  и  детям  в  частности, знания, обучить  их  тем  или   иным   наукам,   профессиональным   навыкам   в   той   или  иной  степени  может,  практически,   каждый   психически   нормальный  человек  более  или  менее  овладевший  этими  знаниями   и  навыками.  Однако  привить  каждому  человеку  высокие  принципы  нравственной  жизни  как  объективные  знания одной  из   естественных   наук  -  невозможно!  Невозможно   потому,  что  они   имеют   принципиально   различную   природу   и   сущность:  научные   знания  -  сугубо  интеллектуальную,   а   нравственность  -  духовную.   Ведь  духовная   сущность   каждого   человека   обуславливается   не   только   интеллектом,  а   синтезом  интеллекта,  мировоззрения, психологии, нравственной шкалы ценностей, жизненными   интересами   и   целеполаганием,   воли    и   веры   в   самых   различных   по  свойству  их  сочетаниях, что, собственно,  и  делает  в с е х  людей непохожими  по  духовной  сущности. 
    Ведь  нравственность  -  это   нечто  такое,   что   принципиально  отличает  не   только  любого   человека   как   высшего  вида  существ   от  всех   видов   животных,   из-за   наличия   у  первого   интеллекта   и   отсутствия   его  у  последнего, но  и  в силу  различной  духовной  их  конституции,  содержательной  сущности  и  интенционной  направленности  людей. Именно поэтому  же утверждение  о  том,  что  все  люди  одинаковые  по природе  происхождения -  да,  верно, но  по  своей  духовной  сущности  - они  все  абсолютно  разные  и тем, несомненно,   каждый  человек  представляет  не только особую  научно-познавательную ценность, интерес  и  значимость,  но,  фактически,  и  незаменимость!
    То   есть   если    все   научные  знания  как  таковые  имеют  сугубо  интел лектуальную   природу,  которые  всегда   основаны   исключительно   на   логике  мышления,   на  проникновении   в  причинно-следственные   связи  и  зависимости  многообразных  явлений  окружающей  действительности,   на   степени   понимания   сложности  взаимодействия  всего  многообразия объективных сил  законов Природы, то  нравственность  - духовную,   основанную    на   двойственном    чувственно-рациональном  (сенсибельно-интеллигибельном)  феномене  сознания   человека, его  психологии,  жизненных  устремлений,  целеполаганий  и  воли, атрибутом  которой  неизменно  выступает  в е р а  как  извечный  и универсальный  принцип  антрополо гической   экзистенции (то  есть  как  непреходящая  основа  человеческого  вида   существования).   
    Причём,  если  основу  таких  понятий  как  «просвещение»  и   «образование»  составляет  получение  систематических   знаний   и  навыков,  или   же  другими  словами,  совокупности  знаний  полученных  в  результате  обучения,  то понятия  «просвещение»  и  «образование» - с  одной  стороны,  и  нравственное воспитание  -  с  другой,  хотя   и   близкие   по   своей   социальной   природе,  сущности  и  направленности,  но  всё  же  они  имеют  и  принципиальную  разницу.
    Ведь  из самой  сущности  функций  сопряженных  с этими  понятиями логически   вытекают  их  главные   цели  и  задачи:  образовать -  значит  дать   учащемуся   систематические  знания   о   чём-либо,  привить   полезные  навыки  необходимые  для   практической   жизни  и   деятельности,  тогда   как   воспитать  - значит  не  просто  физически   взрастить   человека,  а  наделить  воспитанника  вполне  определёнными  нравственными   принципами   и  взглядами   на   жизнь,  которые,  в  конечном   счёте,   и   выступают,   решающим   фактором   социализации   его  сознания,  социальной   адаптации,  становления   и   развития   того  социально   важного,   что   называется   гражданственностью.  Именно   в   проявлении   граж данственности,   в   мере   активности   гражданской   позиции   находит  себя  практическая   реализация   подлинно   нравственных   качеств   и   духовных  достоинств   каждого   человека.  О  каком,  например,  вообще   можно  говорить  патриотизме  человека, если  у него  нет  развитого  чувства гражданственности?!
   Ведь  развитый   интеллект,   сам   по  себе,   по   естественной  социальной   природе   человека   вовсе   не   есть  гарантия   наличия    у   него   высоких  нравственных  принципов  жизни. Причём  нравственные  принципы  любого  человека   формируются    не  только   и   даже   не   столько  в   зависимости  от  уровня   развития   его  интеллекта,  сколько   от  исторически  сложившихся   обычаев  и  традиций  самой  социальной  среды,  оказывающей  непосредственное   влияние  на  характер  и   особенности   воспитания   чувственного  сознания   и  восприятия,  от  сформированных   личных   духовных   качеств,   которые   всегда   являются   результатом   синтеза   состояния   развития  чувств,   интеллекта,   жизненных   целеполаганий, воли  и  веры  человека. Другими  словами  нравственные  принципы   человека   зависят  от:   воспитания  чувственного   сознания   и   восприятия   происходящих   вокруг  событий,   от   способности   сострадать,   сопереживать,  сочувствовать  и  соучаствовать  в   судьбе  близких  и  окружающих  людей, т.е.  проявления  того, что  имеет  универсальное  и  непреходящее по своей социальной   важности   значение   и   которое   определяется   таким   общим   понятием  как   социализации  сознания,  характеризующим  его  духовный  и  социальный  статус. 
    Но  для   того,   что   бы   понять  объективную  природу, сущность  и  роль  социализации   сознания   в   жизни  людей   и   каждого  человека,  необходимо,   прежде   всего,   иметь   чёткое   понимание   объективной   природы,  сущности   и   роли   самого  понятия  “сознание”?  Что  же  такое  сознание  и  что  такое  мышление?? Как  вообще соотносится  понятие  «сознание»  с понятием  «мышление»?  Являются  ли   эти   понятия  тождественными  (как   это  до  сих   пор  принято  считать!) и  исключительно  достоянием  человека?? Что  общего  у  этих понятий,  и  в  чём  их  принципиальное  различие?  Что  такое  «интеллект»  и  отличается  ли  он  от  понятия  "мышление"   и   если   да,  то  чем   именно??
    В  самом   общем    виде   наша   концепция   природы,   сущности   и   роли   сознания  в  принципиальное   отличие  от  общеизвестной  в  философии  сегодня,   в   кратком   виде   представляется   так:   
    С о з н а н и е  есть  главное  психическое достояние  к а ж д о г о  живого   существа  обладающего центральной нервной  системой  и  психической организацией,   которое  обеспечивает   познание   реалий   мира   окружающей   действительности   составляя  объективный  способ  последнего, позволяющее  на основе универсальных  психо-биологических   рефлексов   и   инстинктов   более   или   менее  успешно  адаптироваться   к   среде   обитания   для   выживания   и   воспроизводства  потомства.
    То  есть   с о з н а н и е   как   таковое,   на   наш   взгляд,  вовсе   не  является  исключительно  антропологическим   феноменом,  якобы,  основанном   на    м ы ш л е н и и,  как  это   до  сих   пор  ошибочно  принято  трактовать.(1,1)
    Ведь  мышление  есть  высший,  но только  лишь  один  из  объективных  видов   познания   окружающей  действительности,  основанный  на  последовательной  цепи  логически  связанных  суждений  и умозаключений, функционально  предназначенных,  главным  образом,  для  приспособления  мыслящего  существа  к  среде  обитания,  выживания   и  воспроизводства  потомства.  Мера  и  степень  развития  мышления  определяется   понятием  «интеллект»,   которое   фактически  характеризует  как  саму  способность  установления,  так  и  степень   проникновения   в   причинно-следственные   связи   и  зависимости  всего  многообразия явлений  естественной   и  общественной   природы,   на   основе   познания  объективно   действующих  в   ней   законов,   выработки,  сообразно   сложившимся   представлениям   о   них,   соответствующих   понятий,   утилитарно-прикладного   и   обще   познавательного  назначения,  а  также  соответствующего  рационального  отношения  и  поведения.   
    Однако,   как  очевидно,  само  познание  объективного  мира  Природы  может  происходить  не  только  на  основе   интеллекта,  то   есть  на  высшем  психоло гическом   уровне,  но   и  низшем,  то   есть  без  интеллекта   как  такового,  исключительно  на  основе  совокупности  функционирования  универсальных органов  чувств  индивидуума,  то  есть  на  психофизиологическом   уровне,  на  условных   и   безусловных  рефлексах  (инстинктах).
    То  есть  в  живой  природе  вообще, по-видимому,  существует  два  о б ъ е к т и в н ы х   в и д а    с о з н а н и я,   соответствующих   д в у м   о б ъ е к т и в н ы м   в и д а м   п о з н а н и я   окружающего  мира  действительности:  первый  вид  -  ч у в с т в е н н ы й   или   т.н.  с е н с и б е л ь н ы й  (от лат. sensus - «чувство»),  постигаемый   и с к л ю ч и т е л ь н о  при   помощи   универсально  функционирующих  органов чувств, присущий  практически  всем видам  живых  существ   обладающих   центральной   нервной   системой   и   психической  организацией;  и   второй  вид –  р а ц и о н а л ь н ы й  (или  так  называемый  и н т е л л и г и б е л ь н ы й  (от лат. inelligibillis – «мыслимый»)  присущий   и с к л ю ч и т е л ь н о   человеку   как   высшему   психологическому   виду  существ.
    Следовательно у всех  видов животных объективно существует только лишь один, так называемый  сенсибельный  вид  познания  соответствующий  его  сенсибельному   виду   сознания,  то   у  человека   объективно   и   всегда   наличествуют  два  -  сенсибельный   и  интеллигибельный  виды  познания,  и   соответствующие  его  двум  -   сенсибельному  и  интеллигибельному  видам  сознания,  которые  могут   включаться   в   работу   как  единовременно,  так   и   раздельно  друг  от  друга.
    Ведь  видовая   особенность  сенсибельного (=  чувственного)  вида  сознания   заключается   в  том,  что   оно,  по  своей   естественной   природе,   являясь   чисто  реактивным,   то   есть   психофизиологическим,   позволяет   индивидууму   реагировать   на   все   внешние   и   внутренние  (физические   и   химические)  раздражители   непосредственно   чувственными   органами   (зрением,  слухом,  обонянием,  осязанием,  вкусом). В  своей   же   совокупности   и   органическом   единстве   они   позволяют   познавать   объективный   мир   непосредственно   и   реактивно   в   его   физико-химическом   проявлении,  когда   процесс  познания  и  чувственного   восприятия   по   времени,   практически,   неразрывен.  Этот  объективный  вид  сознания   позволяет   любому   живому  существу,  обладающему  центральной    нервной   системой    и   психической   организацией,   реактивно  осуществлять   познание   объективной   реальности   на   основе   рефлексов   и   врождённых   инстинктов,  в  том  числе  и  инстинкта  самосохранения,  и  таким  образом   приспосабливаться   к   среде  обитания   для  выживания,  размножения   и   продолжения   потомства.
   Особенность  интеллигибельного  (= рационального) вида  сознания  заключается  в том, что оно, будучи  всегда  опосредствованное  чувственным (= сенсибельным),  реагирует   на   все   внешние  и  внутренние  раздражители  индивидуума   более   или   менее   осмысленно,   совершая   те   или   иные,  логически  оправданные, действия   и   поступки,  которые   могут  вовсе  не  совпадать  по  времени  их   проявления. 
    Этот  объективный  вид  сознания,  фактически  и  есть высший вид  сознания,  характеризующийся  наличием  у  индивида  не  только  интеллекта, мировоззрения,  психологии,  целеполагающей   и   волевой  (= трудовой)  деятельности   и  языка  общения   отсутствующих   у   всех  видов  животных   (в  том  числе   и  у  так называемых  “общественных”- обезьян!), но, который  собственно  и  обуславливает   социализацию  сознания, основанную  на  нравственных  принципах  взаимоотношений   людей   в  социуме   и   обществе   в   целом.  Причём   под   «языком  общения»  следует  понимать  только  лишь  озвученную  мысль, которая, опять-таки, присуща   исключительно  человеку обладающему  интеллектом  и, диалектически обусловленной  эволюцией   особой    морфофизиологической    организацией,   в   том  числе   и   артикуляционным   аппаратом   речи. 
    Другими  словами,  животные  (в  том  числе  и  «общественные» -  обезьяны!)   не  имеют  языка   общения  вовсе  не   потому,  что  у  них,  якобы,  не  приспо соблен  артикуляционный   аппарат   для  формирования  необходимых  звуков  (как  это   полагают   некоторые   исследователи!),  а,  прежде  всего,  потому,  что  они  совершенно  лишены   способности   мыслить  в  причинно-следственной  связи  многообразных  явлений  окружающей  природы   и   хоть  как-то  логически   прони кать  в  их  сущность!
     Однако, называть  человека  только   лишь  интеллектуальным  существом   по  наличию  только  у  него  интеллекта - ошибочно, так как на самом  деле сознание   человека   является   бинарным   (двойственным)  -  сенсибельно-интеллигибельным  (= чувственно-рациональным),  но   ни  тем,  ни   другим   в  отдельности!  Это,  между   прочим,   также   верно,  как   и   то,  что   вода,   которая   состоит  из  молекул  водорода  и  кислорода,  в о в с е   н е  сводится   к  объективным   свойствам   каждого   из   компонентов    её   составляющих!  Ибо  синтетическое  свойство - это  всегда  принципиально  новое  свойство,  которое  нельзя сводить   к  физико-химическим   свойствам   компонентов  его   составляющих.  Объективное   понимание  этого  принципиально   важно,  поскольку  именно  недопонимание,  как  следствие, вводит  людей  в  заблуждения  относительно природы, истинных  причин   и   мотивов   тех   или   иных  поступков  человека!
     Причём  феномен  в е р ы  вообще  и  религиозной  веры  в  частности,   как   раз и  обусловлен  именно  синтетической  природой человеческого  вида  сознания,  которая,  в  принципе,   не  могла  бы   возникнуть  и  существовать  без  обоих - чувственного  и  рационального  компонентов  его  сознания!
     Более  того,   из   понимания   именно   синтетической   природы   сознания  человека  явствует,  например,  и   психологическая   особенность   женского   и   мужского   сознания,   которая   объективно   свидетельствует   о  том,  что   в   женской   природе,  в  отличие  от  мужской,  как  правило,  превалирует  именно   сенсибельный  (чувственный)  компонент   человеческого  сознания,  обусловленный  её  физиологией,  инстинктом   и  функцией   материнства.  Это  такая   же  объек тивная  данность  как,  например,  наличие  того  или  иного  цвета, привкуса  в  синтетическом   продукте   обуславливающих  особое,  избирательное  отношение  к  нему  со  стороны   тех   или   иных   индивидуумов.
     То  есть  чувственно-интеллектуальная,  психологическая, целеполагательная,  волевая    и   социальная    природа    человека    закономерно   обуславливает  социализацию  его  сознания,  на  основе   сформировавшихся  и  общепринятых   в  данном  социуме  нравственных  принципов  взаимоотношений, которые принципиально  отличают  его  не  только  от  в с е х   и н ы х   форм   общности  существующих  у  л ю б ы х   видов  животных  объединений, в  том  числе  и  высших -  человеко образных   обезьян,  но  и  других  социумов.
     В этой  связи,  естественно  возникает  вопрос: что же такое нравственность  вообще?   Какова   её   объективная   природа,   сущность   и   роль  в  социуме   и   человеческом   обществе   в  целом?
     Если  исходить  из  чисто   языкового  аспекта   проблемы,  то  нельзя   не заметить, что  в   основе  понятия   «нравственность»  лежит   слово  «нрав»,  а   последнее  означает  то  же,  что:  1. Характер; 2. Обычай,  уклад  общественной  жизни. Характер  человека  определяющим  образом  зависит  от  его  психического (душевного)  состояния,  в  свою  очередь, формирующего  особенности  психологии  мышления,  его   направленность   и   сущность,  а   так   же   шкалу  жизненных  ценностей  и  целеполаганий.  -  И  это,  в  конечном  счёте,  и   есть  то, что  определяет  духовно-нравственную  сущность  и  волевую   направленность  каждого   человека.  То  есть  психическое  (душевное)   и  умственное  (интеллектуальное)  состояние  человека, по сути,  и  определяет  его  духовно-нравственную сущность   и   волевую   направленность.  Причём,  понятно,  что   если  человек  постоянно  испытывает  отрицательные   психические   нагрузки   или   же   кратковременные,   но  очень  тяжёлые,  которые  вызывают  крайне  негативные  эмоции  и  не удовлет ворённость,  то  это,  в  свою  очередь,  не  может  негативно   не  сказываться   на  состоянии  его  психики,  на  формировании   его  характера,  поведении  и  отношении  к  окружающим. –  Такова   уж   объективная  закономерность  психологи ческой   природы   человека!
    Именно  поэтому   агрессивность  того  или   иного  человека  к  окружающим,  по  сути,  в с е г д а   есть явный  признак  и  прямое  следствие  психического  (душевного),  а  также  той  или  иной  степени  умственного (интеллектуального)  расстройства!
    Именно   поэтому   же   меня,   например,  поражает   сложившаяся   судебная   практика  проведения   специальной   психической   экспертизы  над  насильниками   любого   рода   вообще    и   особенно   над   убийцами,   которые,   по   моему  глубокому   убеждению,   должны   априори   в с е   рассматриваться   людьми   с   н е с о м н е н н ы м   д у х о в н ы м   и  у м с т в е н н ы м  расстройством.   Но  таких  индивидах   всё   общество  должно  знать,  чтобы  выработать  к  ним   соответствующее   их   психически  болезненному  статусу  отношение!   
   Такие  люди,  по  крайней  мере,  должны  состоять  на  учёте  в  специальных  лечебных  учреждениях  и   им,  конечно  же,  должна   оказываться  государством  (обществом)  соответствующая  медицинская  помощь  для социальной  реабилитации.  Ибо  сама  по  себе  психическая   болезнь,  никогда  не  может  рассматриваться   обществом   как   личная   вина   только  больного.  Ведь  психическая   болезнь  человека,  если  не  всегда,  то  чаще  всего,  есть  результат  наличия  целого  ряда  неразрешённых  социальных проблем, моральную  ответственность за  которые,  безусловно,  несёт  в с ё   общество   в  целом!  Причём,  болезнь   может  быть  далеко  не  всегда  внешне  очевидна, -  психические   отклонения   у  человека,  чаще  всего,  сокрыты  под  физически  здоровой  оболочкой. Поэтому-то  насилие,  проявляемое  людьми   с   душевным  и   умственным  расстройством,  в  принципе,  не  может  сводиться  к  встречному  насилию со стороны  общества и  государства  -  это  крайне  аморально!  Общество,  в  котором  имеет  место  распространение  таких  явлений, есть  несомненное  свидетельство  его  духовного  неблагополучия   и  нравственной  деградации, последовательно  ведущее  его  к  самоуничтожению!
  Ибо общество, которое, по крайней мере, способствовало порождению психического   заболевания  своих   сограждан, совершивших  тяжкие  преступления  против  жизни   личности,  морально  несёт всю  полноту ответственности  за создание предпосылок  и  условий  для  совершения  таких  преступлений.- Нынешнее  же, на мой  взгляд,  нравственно  ущербное  отношение   со  звериным  оскалом,    к  этой   важнейшей   социальной   проблеме  будет  неизбежно   и  последовательно   вести   к  постоян ному   её   разрастанию   и  обострению.  Именно   поэтому   же  само  общество,   в   котором   отмечается   численный   рост  фактов   насилия  над  людьми,  как   и   уголовной   преступности   в   целом,   несомненно,   имеет   все   признаки  социального   неблагополучия,   в  основе   которого  лежит,  -  говоря  словами   великого  Л.Н.Толстого,  -  «душевное   и   умственное   расстройство»  преступни ков,  порождённых   социальным   несовершенством   законов   и   условий   жизни  людей.  За  гибелью   к а ж д о г о  гражданина,  в  том  числе  и  преступника,   руководителям  государств   необходимо  всегда  и, прежде  всего, видеть  несовер шенство  устройства   самого   общества  в  целом,  которое  объективно  отстало  в   своём   социально-культурном   развитии,  объективно   требуя  прогрессивных   и  неотложных  преобразований.   
    Причём,  необходимо   понимать    и   помнить,   что   само   существование   государства  никогда   не  может  являться   самоцелью,   ибо   государство  как  социальный   институт   призван   служить  жизненным   интересам   в с е г о  общества   и   каждого   его   члена   в  отдельности,  а  не  только  лишь  его  части,   и   тем   более   не   наоборот!  Ведь   высшей   целью   существования   цивилизованного   гражданского  общества   является  не  сохранение  государства   любого  вообще,   а   только  лишь  такого,  в  котором   есть   постоянная  его  готовность   и  способность  защитить  Законные   права   и  жизненные  интересы   к а ж д о г о  своего  гражданина! Мера  способности  выполнения этой  важнейшей  социальной  функции  государства  и  есть  мера  его  цивилизованности! 
    Именно  потому  же  то  государство,  которое  неспособно  этого  сделать, -  исторически  обречено! - Ведь не  люди  и  общество  существуют для государства,   а  последнее   для   них.   И   это  необходимо   всегда  помнить   всем  власть  имущим, чтобы  оправдать своё  истинно судьбоносное общественное  предназначение.  К  сожалению,   эту  прописную   истину   власть  имущие  чиновники,  почему-то  нередко  забывают   и,  как  следствие,   не  исполняют  перед  обществом  своих  святых   обязанностей!
    Ведь  именно  нравственность   по  своей   естественной  социальной  природе  и   функции  выступает  основой,  сущностью   и   мерой   социализации  сознания  и,  отражает  духовно (то  есть чувственно – рационально!) осознанное  отношение  человека  к  окружающему  миру  природы  вообще  и, прежде  всего, к  ближайшему  своему  окружению,  к  членам   своего  социума   и  человеческого  общества  в  целом.   В  основе  же  формирования   нравственного  сознания  человека  лежат:  психология,  мировоззрение  и  воспитание  гуманистических  чувств, определяющих  феномен   веры   вообще  и   религиозной  -  в  частности,   её   сущностное  содержание   и   направленность!
    То  есть   речь  идёт   о  вере   как   таковой  вообще  со всеми  тремя  её  объективными  разновидностями:   вера - доверие,  вера  -  надежда   и   вера  -  доктрина.  Такая   вера,  будучи  основанная   на  синтетическом   чувственно-рациональном   виде  сознания   и   восприятии   явлений   окружающего  мира,  в  котором   действуют   объективные,    независящие  от   его  сознания   и  воли,  непреходящие   по  своей  социальной  значимости   силы  природы,  оказывает  на  верящих  непосредственное   и   жизненно   важное  духовное   влияние,  отражает  основы  их   психологии   и   формирует  нравственное   мировоззрение.  Причём   духовно-нравственная  сущность  тех   или  иных  поступков  и  деяний  человека,   основанных   на   вере,   в с е г д а   тем   выше,  чем  духовно  выше   и   значимее   их   общечеловеческий   социальный   статус   и   мотив.
    Иными   словами   вера   и   нравственность   есть  такие  духовные  явления  и  понятия,   которые  своей  сущностью   всегда  взаимно-обусловлены:  скажи, в чём  твоя  вера, -  я  скажу  какова  сущность  твоей  нравственности!   
    Более  того, само  поведение  к а ж д о г о  человека  определяющим  образом   зависит   от   психического   состояния   его  и  его  социума,  обуславливающих   психологию  и  направленность  их  мышления,  а  также  те  духовно-нравственные   принципы,   нормы   морали   и  права,  которыми   они   руководствуются   в   повседневной   жизни. 
     В  опровержение  приведенного   мною  тезиса  назовите   хотя   бы   одного  высоко-нравственного   человека,  который  никому  не  верит,   то  есть,  -  не  доверяет?  Или  назовите   мне  человека,  который  почти  всем  верит, или  же,  по  крайней  мере, хочет  всем  верить, но  сам  является  совершенно   безнравст венным? -  Таких   людей   в   реальном   мире  не  бывает!
     Ведь  наличие   веры-доверия   у  человека   как   универсального  принципа   взаимоотношений  с  себе  подобным,  по-видимому,   и   есть  важнейший  признак   высоконравственной  его  сущности.  Ведь человек, по-видимому, всегда  относится    к   окружающим  людям   со  свойственным   ему  лично  понятиям  о  нравственных   принципах.
     Вера-доверие   потому  и  является  основой   высоконравственной   сущности   человека,  что   именно   она   есть   магистральный  и  безальтернативный  путь  к  такому   высшему  духовному   и  исключительно   антропологическому   явлению  каковым  является  духовная  Любовь, без  которой сама  жизнь рода человеческого  теряет   свою   истинно  духовную   значимость   и   смысл!
     Вот  почему  человек,   будучи   неспособным   к  высоко  благородному  духовному   чувству   каковым    является   Любовь,  хотя   и   может  физически  существовать (впрочем, как  и  без веры  в Бога!), но такой человек  практически     в с е г д а,    последовательно   и   неизбежно   скатывается   к  проявлению  в  себе  всевластия   животных  инстинктов, себялюбия,  тривиального  невежества  и   безнравственности,  желания  подавить  волю   его  окружающих   в  своих  личных  эгоистических  интересах.
     Животный  эгоизм  и  невежество  - вот  подлинная  первопричина  и  главный   источник   порождения   и  развития  безнравственности   в  социальной   Природе  человека,  -  главная   причина  всех  социальных   бед   во   все   времена   и   эпохи!
     И  если  эгоизм  -  есть  прямое  следствие   абсолютного  доминирования  у  человека  чувственного  вида   сознания   над  рациональным,  проявляющегося   в  буйстве  и  всевластии  биологических  рефлексов  и  инстинктов,  то  невежество  -  есть  следствие  полного  непонимания  или  крайне  ограниченного  понимания,  и  соответственно,  непризнания   и  неуважительно-пренебрежительного  отношения   к  действию   самих   объективных  законов   социальной   природы  существования   и  развития  человека.
     Ощущение   своей   полной   зависимости  от  действия  объективных  законов  природы   на   чувственном  (сенсибельном)  уровне  сознания   всегда  порождает  у   человека   животный   страх   и,   как   следствие,   мистический   характер   религиозной  веры,  а   рациональное   их   усвоение   -  порождает  творческое,  но,   к  сожалению,  не  всегда  уважительное   к   ним    отношение.  Однако  только   уважительное   отношение  (то  есть  постоянный  религиозный  культ!) к  универсальным,  непреходящим  и  объективным  силам  законов  природы  на основе  единства  миросозерцания,  последовательно   и   закономерно  ведёт  единоверцев   к  возникновению  и   утверждению  у  них  единого  духовного  символа - символа  религиозного  культа  сил   им   олицетворяющих   и  объективно  способствующего  духовно-нравственной   консолидации,  решению   наиболее   актуальных  проблем  социального   бытия   и   развития.
    В  связи  с  вышесказанным  естественно  возникают  принципиальной  важности   вопросы:  чем  же  является   религиозная   вера   для   людей   вообще  -  Злом   или   Добром?   Какова   её  объективная   сущность   и  принципиальное  отличие   от  веры  не религиозной?  Какова  объективная   природа  религиозной  веры,  её  социальная  роль,  значимость  и   функция?  И  какая  именно  религиозная  вера   является  объективно  прогрессивнее  других,  которых, по  сей  день, существует   в   мире  множество   и   почему?  Почему,  наконец,   религиозная   вера  имеет  повсеместное  распространение   и   непреходящее   значение?!   
    Религиозная  вера  по  существу есть синтез  т р ё х  в и д о в  в е р: веры - доверия,   веры -  надежды  и   веры  -  доктрины,  которые, в  свою  очередь,  зиждутся  на  синтезе   трёх  составляющих:  интеллекта,  мировоззрения  и  воли   человека!      
     Объективная  природа   религиозной   веры  кроется   в   её  исключительной   способности  духовно  объединять  единоверцев  для  более полного, естественного  и  социально  ориентированного  разрешения  постоянно  возникающих проблем бытия  и  развития.  Принципиальное  же  отличие   любой   религиозной   веры   от  не  религиозной  (в  том  числе  и  суеверий)  заключается  в  том, что  только  она  - религиозная  вера способна духовно консолидировать верующих для созидательного  решения  всех   актуальных  социальных  проблем  бытья  и  развития в  жизненных   интересах  всего  социума. Ибо подлинная религиозность  в с е г д а предполагает  наличие добродетели! Этим собственно и  обуславливается  объективная  социальная  функция,   роль   и  непреходящее  значение   веры   религиозной  в  обществе. 
   Следовательно,  объективно   более  прогрессивной   всегда   является   такая    религиозная   вера,   которая   на  основе   добродетели  духовно  консолидирует  возможно  большее   число   людей,   независимо   от  каких-либо  формальных  их   признаков:  расы,   пола,  национальности,  классовой   и   иной  принадлежности   и,   при  этом,  не   пропагандирует  культа  насилия   среди  других  конфессий   и  людей  -  не  единоверцев!      
   И если  понять, что  Бог  в  религии  выступает  лишь символом действия всего  многообразия объективно действующих, диалектически взаимообусловленных,совокупных   и  взаимосвязанных  сил  природы  и  чувственно-рационального  осознания  полной  зависимости   верующих   от  них, то  мистический   характер   религиозной  веры   в   Бога  и   Его  культ  становятся  вполне   естественным,  закономерным   и   понятным   социальным   явлением.  Причём,  такая  вера  есть  прямое  следствие  непреходящего  характера  отсутствия  всезнания  у  людей  о   миро  устройстве,  его  объективных   законов   и   действующих  помимо  их  воли  сил  природы. 
    По  мере  роста  объективных   знаний   в   человеческом   сообществе   об  объективных   законах  и  силах  природы,  мистический  характер  религии  будет  закономерно,  последовательно   и   неизбежно   ослабевать  и,   наконец,  когда-нибудь,  примет  предельно   возможный  и  научно  обоснованный  характер. Такой  процесс,  впрочем,  происходит  извечно   и   незаметно,  но,  безусловно,   и   беспрерывно,  и  будет  неумолимо  продолжаться   с  ростом  объективных  знаний  до  полного   освобождения   рационально   мыслящего  человечества  от  сказочно наивных  представлений   о  миро  устройстве,  сложившихся   ещё  в  первобытную   эпоху.
     Однако  следует  особо  подчеркнуть  то  обстоятельство,  что  не   только   мистический   характер  религиозной  веры,  отвлекая   внимание   людей  от  её  подлинно социальной природы, сущности и главной  функции, является первопричиной  порождения  и  развития  а т е и з м а. Ведь  причиной  развития  а т е и з м а,  прежде  всего, является  естественное  и  неуёмное  стремление  людей  к полному   освобождению  от того, что так  или  иначе, не согласуется  с их  эгоистическими  желаниями,  сдерживает  всевластие  животных  -  биологических  инстинктов.  Это  же  и  позволяет  власть  имущим  осуществлять   свою   безграничную  социальную  власть, последовательно  ведущую их к пренебрежительно-неуважительному отношению  к  универсально  действующим   объективным  законам   природы, в  том  числе   и  общественным, а  следовательно   и  к  возникновению,  распространению  и  росту  безнравственности  как  таковой.
    Другими  словами   а т е и з м,  по-видимому,  порождён  не  только  и  даже  не столько  мистическим   характером   осмысления  религиозной   веры   в  Бога  (который   имеет  объективную  закономерность  к  последовательному  ослабеванию и полному  исчезновению!), сколько объективной  природой  функционирования самой  социальной  власти,  которая   не  терпит   никакого  соперничества, препятствий  и  ограничений  и,  поэтому,  далеко  не  всегда  реализует  свои  потенциальные  возможности  в  жизненных  интересах  большинства  граждан!
    Религиозная  вера,  в  основе  которой  лежит   культ  единого   всемогущего   Бога  -  выступающего  символом   универсального  действия   всех  совокупных  и  созидательных  сил  природы  (породивших,  между  прочим,  и  самого человека!),   имеет   нравственную   природу,  побуждая   верующих  людей,  - как  рационально  мыслящих   и   духовных   существ,  -  к  уважительному   отношению  к  ним  как  к  своим  истинным  прародителям.
    Спрашивается:  как  же  может  нравственно  воспитанный  человек  относиться  неуважительно   и  пренебрежительно  к  тому,  что   объективно  обусловило  его  рождение,   дало  ему  и  его  потомкам   радость  жизни  и  бытия?! Ни  в  этом  ли  кроются  подлинные  истоки  человеческого  невежества  и  безнравственности??
    Ведь  нравственная   природа    и   сущность   религиозной   веры   в  Бога    диалектически  обуславливает  и  нравственную  сущность самих  верующих, которая   вполне  естественно направлена не  только на  духовную консолидацию единоверцев,  но   и   на   нравственный   способ   мышления,   решения   всего   многообразия   существующих  актуальных   проблем   социального   бытия   и  развития!
   Причём   религиозная  вера  - это  такая  идеологически  универсальная  вера,   которая   обуславливает  постоянный  культ  незыблемых  основ   нравственного  мировоззрения   и   бытия  верующих,   и   тем  самым   объективно   не   только  способствует  их  духовному  единению, независимо от  разделяющих  их социальных  признаков  (пола,  расы,  национальной   и  классовой  принадлежности),  но, что  не   менее  важно,  неизменно  позитивно   воздействует   на  саму  чувственную  природу их сознания. Формируя устойчивое, умиротворенное  психическое состояние,  предотвращая   не  только  возникновение  различных  внутри-  и  меж-социальных  конфликтов,  но  способствует  даже  профилактике  психических  заболеваний,  по сути,  являющихся главным  источником  множества других  внутренних  заболеваний   человека.
    Таким  образом, природная  способность  религиозной  веры духовно объединять  (лат.  religare  -  “соединять”)  единоверцев   есть  важнейшая,  извечная   и   непреходящая   социальная   функция   религии  как  древнейшего,  универсального  вида   духовной   идеологии,  объективно  стоящего   над   всеми   иными  видами   идеологий,  имеющих  сравнительно  ограниченную сферу  своего  влияния (расовая,  национальная,  классовая )  и   действия!
    Поэтому   если   религиозная   вера  утрачивает  свою  важнейшую  социальную  функцию,   являющуюся  квинтэссенцией   религии    вообще,  - функцию  духовного  умиротворения   и   е д и н е н и я   в с е х   в е р у ю щ и х, -  то   такая   вера,   по  своей  сущности,   перестаёт  быть  религиозной,  превращаясь  в  ту  или  иную  политическую   идеологию   со   всеми  вытекающими  отсюда  неизбежно   негативными  социальными  последствиями!
    Поэтому-то  религиозная  сущность  веры  в  Бога  всегда  и  неизменно   отражается   в  её   главнейшей  функции  -  в объективной  способности  духовно  нравственно  воспитывать   и   консолидировать   всех  верующих   независимо  от  социальных  признаков  их  различия. Тем  самым  религиозная  вера предотвращает  возникновение  и  развитие  неразрешённых  внутри  социальных  и  меж социальных  проблем  во взаимоотношениях  людей, объективно способствуя успешному разрешению  актуальных  проблем  существования,  социально-экономического,  политического  и   духовного   развития! 
    Основой  же  формирования  нравственных  понятий  и  представлений  у любого  человека является  почтительно-уважительное отношение к  действующим объективным  законам  природы,  благодаря  которым   к а ж д ы й   человек  получает  радость  жизни   и  бытия.  И   эту  закономерность  непреходящего  культа  сил  природы,   в  первую  очередь,  отражают  сами  родители   каждого  человека,  в  отношении   к  которым,  прежде  всего,  и   проявляются   важнейшие  признаки  его  духовно-нравственной  сущности.  Ведь  если  человек  относится   без  должного  уважения   и   почитания   к   своим  родителям,   которые,  по  сути,  олицетворяют  собой   высший   закон   природы  -  закон   Любви,  то   такой   человек,  в  принципе,  никогда  не  сможет  быть  не  только  высоконравственным  и  культурным,  но  и  по-настоящему  счастливым!
    Отсюда  логически  вытекает  и  сущность  проблемы  нравственного воспитания  любого   человека   вообще:   воспитание   почтительно-уважительного   отношения   (= культ) к объективным  законам  природы  его  породившим, которые, собственно,  и  обуславливают  благополучие  и  счастливую  его   жизнь,  делают  бессмертным   его  Дух   проявляемый   в  реальных,  социально  значимых  поступках  и  делах,   которые   закономерно   и   неизбежно  продолжают   сказываться  на  условиях  и   духовно-нравственной   жизни  его  потомков   и  соотечественников.
    Высокомерно  -  горделивое,  непочтительно-пренебрежительное  отношение  человека  к  объективным   законам  и  силам  природы  его  породившим,  -  вот,   на мой  взгляд, - главный  источник, первопричина  зарождения  и распространения  в  мире  безнравственности   и  Зла! 
    Вот, наконец, почему  развитие  научных знаний  и  объективных представлений  о законах  природы, в  принципе,  не только  не  может противоречить утверждению  и  развитию  религиозного  (= нравственного)  чувства  и сознания  верующих, но,  наоборот,  обуславливает  их  непременное  и  бессмертное  существование, вместе  с  родом  человеческим!
   Более  того,  именно  нравственность,  как  таковая,  лежит  в  основе  социализации   сознания,   отражая  собой,  уровень  духовного  воспитания  того  или  иного  человека,  развитие у  него духа  коллективизма, выступает  решающим  фактором  становления  гражданственности.  «Социальность  превращает животное  в  человека»,  - резонно  отмечал  известный  русский  философ  Н.Бердяев. (1,2)
   Высшим  же  социально важным  и  духовно-нравственным принципом коллективизма  является   принцип:  “один   за   всех   и   все   за   одного”,  который,  к  сожалению,  в  реальной  жизни,  по  причине  доминирования  животных  рефлексов   и   инстинктов  у  людей,   нередко,  чтобы   не  сказать  часто,  отступает  на   задний  план  или  же  вовсе  утрачен.
   Однако  это  обстоятельство   никак  не  может  изменить   того  несомненного  факта,  что  именно  социализация  сознания,  на  основе  понимания   социальной   природы   самого   человека   и  категорического  императива   высоконравственных   принципов   взаимоотношений  людей   и   их   поступков,  по  сути  и   есть   магистральный   и  безальтернативный   путь  духовно-нравственного  воспитания,  формирования  и  развития   гражданственности  в  любом  социуме  и  обществе  в  целом  во  все  времена  и  эпохи! 
    Сущностью  социализации  сознания  выступает  сознание  высокой  гражданской   ответственности   за   всё  то,  что  происходит  вокруг  человека - гражданина,  а  её  мера,  и  есть  мера  развития  социализации  сознания. 
    Причём  высокая   гражданственность  человека  всегда  проявляет  себя  в  исключительно  социально  обусловленной  мотивации  его   поступков,  которые  и  отражают  нравственные  его  принципы,  духовные  и  жизненные  интересы   в   связи   с   жизненными   интересами  социума  его  породившего.  Правильное  осмысление   и  понимание  нравственной   ценности   тех   или   иных  социально  ориентированных   поступков  принципиально   может  отличать  не  только  одного   гражданина  от  другого,  но  и  сами  социумы  в целом. Эгоистические  мыслимые  интересы   нередко   побуждают  даже  социумы   к  совершению   тех  или   иных  безнравственных  поступков  своих   членов,  заложниками  которых,  как правило,  становятся  бесхарактерные,  безвольные  и   интеллектуально  ущербные  люди.   
    Однако  подлинно  духовная  сущность  гражданина  проявляется   именно  в  принятии  самостоятельных,  независимых  от тех  или  иных,  часто  ошибочных  мнений,   нередко  примитивных  или  откровенно  ложных  суждений,   неверных  и  даже  преступных  решений,  поступков  и  действий  других,  влиятельных  членов  социума  основанных  на  них. -  Это,  по  сути,   и  есть  признак  духовного  совершенства,  высокой   гражданской   зрелости   личности!  Ведь,  Правда   и   Истина   кроются   вовсе  не   в  “большевистском”   подходе   их   понимания  и   характере  усвоения,  то  есть   вовсе  не  зависят  от  того,  сколько  человек   верят  в  те   или   иные  ложные   представления,  которые   нередко   являются  жертвами  добросовестных  заблуждений.
    Но,  Правда  и  Истина  объективно   в с е г д а   необходимы   как  каждому   человеку  и  социуму,  так   и   всему  человечеству  в  целом, для  отстаивания  нравственной сущности основ  человеческого  бытия, причём, совершенно независимо  от  того,  насколько  эту   необходимость  осознают  они  все  вместе  и  каждый   из  них  в  отдельности.   Ведь  отсутствие   у  людей   неудержимых  стремлений   к  познанию  Правды  и  Истины,  по  сути,   и  есть  первопричина,   обрекающая   их   на  жизнь  во  лжи  и  заблуждениях,  на  неспособность  вести  глубоко осмысленный   и   высоконравственный   образ   жизни   и,   как   следствие,  на  безнравственное  существование!  Именно  поэтому  же,  без  постоянного  желания   и   стремления  познать  и  отстаивать  Правду  и  Истину  бытия  ни  отдельному  человеку,  ни  социуму, ни  человечеству  в  целом,  жить по высоко нравственным    законам   объективно  невозможно!
      Но  из  сказанного,   конечно  же,   вовсе   не  следует,  что  Правда  и  Истина  всегда,  и  тем  более  немедленно,  и  во  всех  случаях  жизни  людей,   побеждают  и  торжествуют,  -  это,  конечно  же,  не  так!  Но   они  -  Правда  и  Истина  -  не  могут  жить   сколь  угодно  долго  латентно,  по  злой   воле  тех  или  иных  власть  имущих  и  сильных  мира  сего.  И  нельзя  не  понимать  извечную  и  диалектически   обусловленную   связь  и  закономерность:  Правда   и  Истина  -  с  одной  стороны,  а   зло   и   насилие  -  с  другой,   как  диаметрально  противоположные   понятия,  в   принципе  н е с о в м е с т и м ы.   Именно   поэтому  же   там,  где  есть  зло  и  насилие, - там,  соответственно,   нет  и,  в  принципе,  не  может  быть  Правды  и  Истины  бытия!  И,  наоборот,  там,  где  побеждает  Правда   и  Истина, -  там  не  может  и  не  должно  быть   места  злу  и  насилию!
    Поэтому  нельзя  не  понимать  и  не признавать  тот  факт,  что  в  природе  всё  же  объективно   есть,   несомненно  и  неумолимо  действует  диалектически  обусловленный,   основополагающий    и   непреложный   закон  социальной  жизни:  когда  Правда  и  Истина, как  основа утверждения  нравственных  принципов бытия -  принципов  Добра  и  духовной  Любви (то есть Любви  основанной  на  духовной  общности!),  не   побеждают   в  отношениях  людей,  социумов   и  сообществ,  тогда  начинает  распространяться, утверждать себя  и торжествовать зло, насилие   и   безнравственность,  реально  угрожающих  самой   жизни  человечества!
   Когда  люди,  охваченные  чувством  неприязни,  недоброжелательства  и  тем  более  ненависти, своими  конкретными  поступками  и делами  неизбежно порождают  зло  и  насилие,  то   тем   самым,  сознательно   или   бессознательно, но  всё  больше  и   больше  отстраняются  от   соблюдения  высоконравственных  принципов  взаимоотношений   и   норм   жизни,   последовательно   порождают   новое   зло,  приумножают   и   углубляют  социальные  противоречия   и   проблемы.  Однако, в  конечном  счёте,  рано  или  поздно,  но, по  законам  диалектики, это неизбежно  приводило,  приводит  и   будет   всегда  приводить   впредь   к  большему  или  меньшему   разочарованию  самих  злодеев,  в  зависимости  от  степени  тяжести,  глубины  и  масштабов  распространения  совершенных  ими  социальных  злодеяний.
    По  большому  счёту,  в  основе  именно  такой   религиозной  философии    и   жизни  людей   как  раз   и   лежит  бессмертное   вероучение  Иисуса  Христа  в  котором  г р е х, как воплощённое  зло, выступает  универсальной и  непреходящей   по  природе   причиной  в с е х    человеческих   бед,  болезней,   страданий  и   несчастий.  И   этот   извечный,  непреходящий  и  неумолимый  закон  социальной  жизни   олицетворяет  всевышний   Б о г!
      Именно  по  этим  же  непреходящим   законам   социальной  жизни   попирая   Правду  и   Истину,   никогда  невозможно  будет  построить  высоконравственные,  справедливые  и   гуманистические   как  меж- личностные  -  внутри  социальные  (в  том  числе   и   внутри  семейные),  так   и   меж  социальные  отношения  (межродовые,  межплеменные,  межнациональные   и   международные)   даже  тогда,   когда,   казалось   бы,   «удача»  улыбается   не  праведникам  -   невеждам,    нечестивцам,  грешникам   и  откровенным   злодеям,  но   это   всегда   по сути   есть   только  лишь  самообман,   лишь  призрачное   ощущение   удачи.  Ибо   на  смену  им   закономерно,   рано   или   поздно,  но  совершенно   неизбежно   и  определённо  придёт  разочарование,  осознание  ещё  большей  личной  неудачи, и  даже  беды,   в  зависимости  от  степени   глубины,  величины   и  последствий   сотворенного  социального  злодеяния.
   Такова  уж  диалектика  объективного  существования  и  действия  непреложных   законов   социальной   природы   и   непреложных   законов   социальной   жизни, которые,  символически   олицетворены  в  самом  Боге, но  которые, к сожалению,  в  силу  нередкой  примитивности   и  безнравственности  человеческих  суждений,   далеко   не  всегда,   не  всеми,   и   не   до   конца   осмысляются,  что   и  является   главной   причиной   интенсивно  продолжающейся   нравственной   деградации  человечества.  Причём,  эту  тенденцию  можно  наблюдать даже  среди  высших  интеллектуалов  современного  общества, которые, к сожалению, совершенно  лишёны  р е л и г и о з н о г о   в и д е н и я  и  понимания  причинно-следствен ных связей  имеющих  место во всех  социальных негативных явлениях и  проблемах,   в  основе  которых  лежат  извечно,  универсально  и  постоянно  действующие  законы  социальной  жизни.
     Причём,  в  объективном  существовании   и  действии   непреложных  Законов  социальной  жизни, конечно  же, нет  никакой  злой  воли, якобы, целенаправленно   карающего,   мистически   мыслимого   Бога. -  Ведь  объективно  существует  и  действует  только  лишь  диалектически   обусловленная    неизбежная  расплата   за  низкое  духовно-нравственное  состояние, за  греховные  суждения,  трансформи рующиеся  в  греховные  дела  и  поступки,  которые  предопределены  как  самими людьми, так и объективно  действующими  взаимосвязанными и  взаимообусловленными   совокупными   силами   законов  социальной   Природы,   олицетворенным  символом   действия   которых   в  религии   как   раз   и   выступает  Бог.
     Необходимо  понять  и  помнить,  что  объективное  требование  нравственной  жизни  для  к а ж д о г о   человека,  всегда  являющегося   членом  какого-либо   определённого  социума,   естественно   вытекает  из  его  социальной   природы,  в  котором  быть   психически   здоровым   и  счастливым,  без  утверждения   во  внутри  социальной   жизни   высоких   нравственных   принципов  взаимоотношений  основанных  на  Добре,  духовной   Любви,  Правде   и  Истине,  на  принципах  социализации  и  коллективизма,  -  совершенно   н е в о з м о ж н о!
    Ибо,  подлинное  счастье  в  жизни каждого психически  нормального  человека  объективно  обусловлено, исключительно  его  духовной  способностью  повседневно  утверждать  высшие   духовно-нравственные  принципы  - принципы  Добра, духовной  Любви,  Правды   и   Истины   олицетворенные   в  Боге!
    По  моим  же личным  наблюдениям  и анализу, одним  из самых  отвратительных  социальных  явлений, получивших  довольно широкое  распространение в современную  эпоху,  это  то,  что  в  самых  различных  конфликтных  ситуациях  жизни, каким-  либо  образом  затрагивающих  личные  интересы  людей, они,  как  правило,  и  к  великому  сожалению,  руководствуются  не  стремлением  к  суждению  на  основе  Правды  и  Истины,  Добра,  духовной  Любви  и  Справедливости,   а  основанных  исключительно  на  животном  эгоизме,   оправдании  тех  или   иных  как   своих  личных,  негативных  поступков,  так  и  поступков  других  лиц,  в  которых они   лично  заинтересованы.  Однако  это, по  сути, и  есть  не только верный признак  духовно-нравственной  деградации,  но  является  одной  из  главных  причин  распространения  зла, страданий, несчастий  и  бед  в  человеческом  сообществе! 
    Ведь  человек,  социум   и  общество  у  которых  нет  стремления  во  всех   случаях   жизни   к   созидательной   Правде,  Истине,  Добру,  духовной  Любви  и  Справедливости, не только  н и к о г д а  не смогут быть высоконравственными,   но,  что   не  менее  важно, -   н и к о г д а    н е    с м о г у т    б ы т ь   и  с ч а с т л и в ы, -  в  этом  неумолимый  и  непреходящий  закон  социальной   жизни! 
    Конечно  же,  сама  по  себе,  высокая  нравственность  никогда  не является  гарантией  счастливой  жизни, однако  бесспорной  гарантией  является отсутствие  счастья  у  любого   безнравственного  и   злого  человека.- Непонимание  этого,  по  сути   и    есть   главная   причина   неудовлетворения   человека   жизнью,   который   не  понимает,  что  Счастье   жизни  кроется  не  столько  во  внешних  для   него  обстоятельствах, сколько  внутри  его  духовной  сущности, построить  и   изменить  которую   он  может  только  лишь  своими  собственными  духовными  усилиями!  Ведь  столько  хорошего  как,  впрочем,  и  плохого,   сколько  может  сделать  для  себя  человек  сам,   благодаря   своей   собственной   духовности   и  силе  воли,  -  никто  ему  сделать,  конечно  же, не  сможет  н и к о г д а!
    В  опровержение  этого тезиса, пусть  кто-нибудь  правдиво  и  чистосердечно   назовёт   хотя   бы   одно    исторически  реальное  лицо,  которое,  на  основе  своей  негативной  духовности,  постоянно   утверждая   зло   во  круг   себя,   было  бы   само   вполне   счастливо.  -   Такого   никогда   не  было,  нет  и,  в  принципе,  не  может  быть  вообще!
 - Это,  по   сути,   и   есть  важнейший   аргумент   в   пользу   объективной   необходимости   для   к а ж д о г о   психически   нормального   и   здраво -мыслящего  человека  осмысленно   вести   высоконравственный   образ   жизни.  Причём  стремление к  личному  счастью  всегда было, есть и  будет  естественной  непреходящей  потребностью   к а ж д о г о  психически  нормального   и  духовно   полноценного   человека!
    Поэтому-то  только  лишь  отсутствие  должного понимания  этой диалектически  обусловленной,   универсальной   и  непреходящей   во   времени   закономерности   социального  бытия,   всегда   вело,   до  сих   пор  ведёт,   и   всегда  будет  вести  людей   к   разного  рода   безнравственным  - антисоциальным  поступкам,  и  как  следствие, к  большим  или  меньшим  личным  разочарованиям, страданиям,   несчастьям   и   бедам.
    Необходимо  чётко  осознать, что  именно  нравственность  выступает  главной  функцией   и  основой  социализации  сознания,   без  которой  любой  человек  неизбежно  превращается   в   интеллектуальное,  часто  очень  агрессивное  и  поэтому  социально   крайне  опасное   животное,  и  даже  зверя,  в  котором,  по  сути,  полно  властвуют  биологические   инстинкты   являющиеся   главной   причиной   распространения  зла  среди  рода  человеческого!
     И  на  пути  развития  цивилизации  человечество,  уже  давно  разделённое  на  самостоятельные  духовно  замкнутые  в  себе  социумы   и  общества,  прежде  всего,  подчиняет  свой   интеллект  удовлетворению  своих  же необузданных  биологических  инстинктов,  решению  актуальных  проблем  лишь  собственного   выживания  и  благоустройства, постоянно  находясь  в идеологически непримиримой   борьбе  за  свои  эгоистические, сугубо  личные,  групповые,  корпоративные   интересы  с  себе  подобными.  Последовательно   утрачивая  высоконравственные  принципы  своего   духовного  существования   и  развития   и,  как  следствие,  постоянно   умножая   и  распространяя  зло  в  мире, человечество  как  никогда  ранее   приблизилось   к  такой   опасной  черте,  за   которой   уже  реально  стоят   не  только  всеобщий,   мировой    духовно-нравственный   кризис,   но   и   реальная   угроза   апокалипсиса.
     То  есть  игнорирование  духовно-нравственных  начал  в человеке  неминуемо  вело,  ведёт,  и  будет  всегда  вести  каждый социум и человеческое  сообщество  в  целом  к  катастрофе  самоуничтожения.  Именно  поэтому  было  бы  ошибочно   думать, что  духовно-нравственный  кризис  в нашей  современной - пост советской  жизни  наступил  случайно  и  связан  лишь  с  событиями  десятилетней  давности  или   с  советской  эпохой. -  Это  не  совсем  так,  и  даже  вовсе  не  так!
    И  для  того,  чтобы  в  этом  убедиться,  достаточно  напомнить   то,  о  чём  писал   великий  русский   мыслитель   и   писатель-гуманист   Л.Н.Толстой   ещё  90  лет  тому  назад:
    “Вся  Россия  стонет  от  ужаса  вырвавшихся  наружу, ничем  не сдерживаемых  зверских  инстинктов, побуждающих  людей совершать самые  ужасные, бессмысленные   убийства…
     Положение  России  ужасно.  Но  ужаснее  всего  не  материальное положение,  не  застой   промышленности,  не  земельное  неустройство,  не  пролетариат,  не  финансовое  расстройство,  не грабежи, не бунты,  не  вообще  революция.  Ужасно  то  душевное,  умственное  расстройство,  которое   лежит  в  основе  всех  этих  бедствий.  Ужасно  то,  что  большинство  русских  людей  живёт  без  какого  бы  то  ни  было  нравственного   или  религиозного,  обязательного   для  всех   и   о б щ е г о   в с е м  закона: одни,  признавая  религией  отжившие, не  имеющие  уже  никакого  разумного  смысла,  ни,  главное,  обязательного  для  поведения  значения  старинные  верования  руководятся  в жизни только своими соображениями  и  вкусами; другие  же,  признавая ненужность  каких-либо  верований  (религии),  точно   так   же   руководствуются   только   своими   самыми   разнообразными
соображениями  и  желаниями.  Так  что  большинство  людей,  действующих  теперь  в  России,  под   предлогом   самых  разноречивых  соображений   о  том,  в  чём  заключается  благо  общества,  в  сущности, руководятся  только  своими   эгоисти ческими,  почти   ж и в о т н ы м и   побуждениями». (1,3)
    Комментируя  это  важное  изречение  великого  русского  мыслителя, кандидат  искусствоведения  Борис  Сушков, ещё  в 1992г. написавший  вступительную  статью  к  «Евангелию   Толстого»   под   заголовком:  «Когда   мы   реабилитируем  Льва  Толстого»  вполне  резонно  отмечал  (цитирую):
   «Трудно  поверить,  что  это  написано  не  теперь, а  80  лет  назад! Значит  почти  целый   век   наша   государственность,  наша   философия,  наша  религия   живут   в  условиях  «душевного,  умственного  расстройства».  И  вот  результат  этого  духовного   и   нравственного  вакуума:  все  устали  от  бессмысленности  происходящего.  «Во  что  верить?» - кричит  старшее  поколение. «Кому  верить?»  -   кричит  молодое.
   «Верьте  только себе, - завещал  Л.Н.Толстой  молодежи  пред вратами  смерти,  -  и  не  бойтесь  несогласия  со  взглядами  и  мыслями  людей, окружающих вас,  если  только  несогласные  с  ними  ответы  ваши  на  представляющиеся  вам  вопросы  основаны  не  на  ваших   личных  желаниях,  а  на  желании   исполнить  назначение  своей  жизни,  исполнить  волю  той  силы,  которая  послала  вас  в  жизнь.   Верьте  себе,  особенно  когда  ответы,  представляющиеся  вам, подтверж даются  теми  вечными  началами  мудрости  людской,  выраженной  во  всех  религи озных    учениях   и    в   наиболее   близком   вам   учении  Х р и с т а    в  Его  высшем  духовном  значении… 
    Верьте  себе  и  живите  так,  напрягая  все  свои  силы  на  одно:  на  проявление  в  себе  Бога,  и  вы  сделаете  всё,  что  вы  можете  сделать  и  для  своего  блага,  и  для  блага  всего  мира.
    Ищите  Царствия  Божия  и  правды  его, а  остальное  приложится   вам.  Да,  верьте  себе  в  то  великой  важности  время,  когда  в  первый  раз  загорится  в  вашей  душе  свет  сознания  своего  божественного  происхождения. Не  тушите  этот  свет,  а  всеми  силами  берегите  его  и  давайте  ему  разгореться.  В  этом  одном,  в  разгорании   этого   света  -  единственный   великий   и  радостный   смысл   жизни   всякого   человека». (1,4).
      В  этом  главном   духовном  завещании  великого  мыслителя  Л.Н.Толстого,   фактически  изложена  суть  его  религиозной  философии  основанной  на  бессмерт ном  вероучении  Иисуса  Христа, его  непреходящего  значения, осмысления  места  и  роли  в  нём  каждого  Человека!
     Между  тем  я  абсолютно  уверен, что  и  сегодня  найдётся  немало  людей,  которые  не   вполне  понимают,  а  потому  и  не  вполне  приемлют,  этот   руко водящий,   важнейший   и   непреходящий   по  духовной   значимости   для  жизни   каждого   человека,  тезис   этого   великого  мыслителя. Причём  мне  представля ется,  что  никто  до   Л.Н.Толстого,   по  крайней  мере,  с   такой  ясностью, очевидностью  и  откровенностью  не  высказывался  по  этому важнейшему  вопросу  жизни   каждого  человека   вообще,   положительно   определиться   к  которому   уже   давно   пришла    пора   передовым   духовным   силам   в с е х   народов,  в  условиях   всё   продолжающегося   углубления  «душевного  и  умственного  рас стройства».   В   целом   у  меня   создалось  впечатление, давно  переросшее  в  устойчивое  мнение,  что  человечество  в  пылу  своих  извечных, бесконечных  и  неуправляемых   эгоистических   страстей,  побуждений   и   устремлений,  своих  междоусобных   идеологических   противоборств   и   вооруженных   конфронтаций,    исторически   вовсе  утратило  свою  духовно-нравственную  основу, свой  главный   духовный   ориентир   и  стратегический   путь   развития,  -   путь  на духовно- нравственное   умиротворение  и   консолидацию  в с е х   людей,  представителей  всех  наций   и  народов   планеты   Земля,  основанных  на  универсальных  и  непреходящих  по  социальной  значимости  и  важности    высоких    нравственных  принципов  взаимного  сосуществования,  принципов   Правды  и  Истины,   Добра   и   духовной  Любви,  независимо  от  пола, расы,  вероисповеданий, национальной   принадлежности   и  других   социальных  признаков,  что, в  принципе,  не имеет  никакой   позитивной  альтернативы.   
      Необходимо,  наконец,  осознать,  что  ни  расовые,  ни  национальные,  ни  религиозные, ни  какие-либо  иные формальные  социальные  признаки, искусственно  духовно    разобщающие   людей,  в   угоду   каким-либо   эгоистически  мыслящим   личностям,   группам  и  даже  целым   их  объединениям,   объективно   не имеют  право  на   жизнь   и   уж  тем  более  на  вечное  существование! Высшим  нравст венным  и  категорическим   императивом   существования   человечества    в  ХХI    веке    вполне   естественно   и  повсеместно  могут  и  должны   стать  общечело веческие   духовные   ценности,   то   есть   над   расовые,  над  национальные,  над  конфессиональные   ценности,   основанные    на   принципах   Правды   и   Истины,   взаимной  духовной  Любви,  Добра  и   Справедливости, последовательно    ведущие  его  к  всеобщему   и  прочному   миру,  согласию  и   прогрессу.
    Ведь  в  противном  же  случае,  те  или  иные  постоянно  возникающие  регио нальные  конфликты    и  войны   в  самых  разных  уголках  мира, неся  с  собой   бесчисленные  человеческие, духовные   и   материальные   жертвы  и  разрушения,  держа  человечество  в  постоянно  возрастающем  страхе  и  напряжении, заведомо   и   последовательно   обрекают    людей   различных   наций    и   народов   на    никчемные   страдания,   лишения  и   бедствия. В  условиях   всё  возрастающей,  разрушительной   мощи  вновь  создаваемого  оружия  и  средств  массового  уничто жения,  это  наносит   непоправимый   вред,  прежде  всего,  самим  нравственным  устоям   жизни    человечества,   не  осознав   и   не  предотвратив  дальнейшее  развитие  которого,  оно  неминуемо  приведёт  его   к  гибели!
     Традиционно  эгоистическое  стремление  тех  или  иных  агрессивных  кругов  социумов   и   государств   решать  свои   какие-либо   внутренние,   актуальные   проблемы  за  счёт  ущемления   жизненных   интересов   представителей   других  социумов,  этнических  групп,  наций  и  народов,  -  вот  истинный   и  главный  источник   всех   больших  и   малых  бед!  Это  же  есть  причина  прошлых,  сов ременных   и   будущих  как   внутри  социальных,  так   и   международных   конф ликтов,  которые    политики   и   дипломаты,  к  великому  сожалению,  всё  ещё   не  научились  решать  только  рационально   и  компромиссно  ко  всеобщему  удов летворению   и   благу.
    В  основе  традиционного  стремления  решать  актуальные  социальные проблемы   силовыми,    насильственными    методами   лежит   примитивная   логика   «права   сильного»,   которая   также  стара  как  сам  человеческий  мир.  По  сути  же,  биологическая   основа   человека,   отождествляет  его   с   животными  и  даже   зверями,  лишенными  какой-либо  нравственности   вообще,   которая   объективно  всегда  напоминает  человеку   о  чувственной  (сенсибельной)  основе  его  созна ния,   часто   диктующая   рациональному   логику   своего   эгоистического   и  агрессивного  поведения. Так  что,  кардинально  не  преодолев   этот   пагубный  феномен  эгоистического  и  агрессивного  чувственного (сенсибельного) сознания,  искони  сформировавшего   соответствующий  стереотип   психологии  мышления  и соответствующего поведения, человечество последовательно  накапливает, углубляет   и   расширяет   свои  внутри  социальные  и  меж  социальные  противоречия. Следствием   чего,  обостряются  взаимоотношения  народов,  порождая  и  умножая  ненависть, расширяя  зону всё  новых социальных  конфликтов,   по  существу, что будет  неуклонно  вести  его  к  планомерному  самоуничтожению!
     Национализм   фактически   и  является   той   одной   из   наиболее  ныне   распространённых,   самых  примитивных,  отвратительных  и  крайне опасных  форм  духовного  насилия,  идейно   и   неизменно   зиждется   на   групповом  эгоизме  националистов,  которое  проявляется   в   их   настойчивом  стремлении   силой   навязать  свои  мировоззрение   и  язык,  нравы  и  обычаи, культуру,  жизненные  цели   и  интересы   другим   нациям   и   народам.  Националисты   всех  мастей   всегда   высокомерно   и   наивно,   в  силу  своей  духовной   ограниченности,  полагают,  что   именно  их  понимание  культуры   и   есть  тот  общественный   идеал,  к   которому  только  может   и   должно  стремиться  всё  человечество,  начисто  забывая   при   этом,  что   Добро,   как  таковое,  никогда  не  может   рядиться   в   форму  любого  насилия.  Ибо  идеология  Добра  -  как  источника   блага  и  насилия  -  как  источника  зла, в  принципе   несовместимы,  так  же,  впрочем,  как   несовместимы,  Правда  и  ложь.   
     Причём   националисты  не  понимая   даже  сути  и  глубину  своих  духовно- нравственных   заблуждений  довольно  часто,  причём,  в  очень  наивной  форме,  выдают  свой  национализм  за  национальный  патриотизм,  по-видимому, находясь, - говоря  словами  Л.Н. Толстого, -  в   состоянии   полного   «душевного  и  умственного   расстройства».
     Однако  между   национализмом   и   национальным   патриотизмом  объективно  всегда  существовало,  существует  и  будет  всегда  существовать  принципиально   важное   отличие:    н а ц и о н а л и з м    по   своей  естественной  природе,  в с е г д а   основан   на   отчуждении,  неприязни   и   даже   ненависти   к  инородцам,   на   откровенном    и   высокомерном   пренебрежении   духовным  опытом,  ценностями,  достоинствами   и  жизненными   интересами  представителей   других   наций   и  народов,   на   неуёмном  стремлении   националистов,  на  основе  явного  или  латентного  насилия,  безусловного   подчинения  своим групповым   эгоистическим   целям   и   интересам.   Тогда   как   национальный   патриотизм,  -  как   светлое   и   благородное   чувство,   всегда   основан   исключительно    на  уважении    и   духовной  Любви    к    своему   Отечеству,   на   стремлении   привить  эту  Любовь   ко   всем   окружающим   посредством   проявления   и   утверждения   высоко  гуманных,  высоконравственных  принципов межчеловеческих   отношений. 
     Образно  говоря,  если   национальный  патриотизм -  есть  естественное   проявление  сыновней или  дочерней Любви  к  своим   родителям   (=  Отечеству),  что вполне  естественно  и  закономерно,  и  потому   всегда находит  понимание,  живой  отклик  и  сочувствие   в с е х   психически  нормальных  людей    как универсальных, общечеловеческих  и  гуманистических  принципов  взаимоотношений,  то   национализм   -  есть   психически  болезненное  проявление  недоверия  и   недоброжелательства,   стремление   к   доминированию  над   инородцами,  искусственному  - силовому  навязыванию  им  объектов  своего  почитания.  Но  это  как  раз   и   есть   то,  чего   не  может   не  вызывать  естественного   неприятия,    протеста   и   противоборства   со  стороны   последних,   имеющих   своё   человеческое   достоинство,   своих  собственных   родителей   и  чувство   естественной   духовной   привязанности    к   ним  и  т.д. -  Разве  это  так  трудно   понять  л ю б о м у,  психически  и   умственно  нормальному  человеку? 
    Спрашивается:  - Как  же  можно  вообще  духовную  Любовь  к  себе  навязать   насилием?  -  Это  же  сущий  психоз!
    Ведь  духовная  Любовь  -  это  Любовь  основанная  на  общности  духа  любящих.  И  поэтому,  если  у  людей  нет  духовной  общности,  то,  вполне  естественно,  у  них   не  может  быть  и  духовной  Любви.
  [Я  уже  не  говорю  о,  совершенно   неправомерной   и  искусственной подмене  самих  понятий  -  «духовная  Любовь»  и  «чувственное  влечение  разнополых»  людей,   т.е.  основанном  на  сексуальном  влечении. -  Эти  понятия  не только  принципиально  различны  по  своей  объективной  природе:  духовной  - в  одном  случае  и  половом (биологическом) инстинкте  - в  другом,  но  и  тем,  что  чувства  основанные  на  инстинкте   имеют   преходящее  значение,  тогда  как  духовность  - бессмертна].    
    Причём  национализм  как  одна  из  самых  отвратительных   форм  проявления   группового  эгоизма,  порождающего  неприязнь  и  даже  зоологическую  ненависть  к  инородцам,   утверждающих  принципы  насилия  во  взаимоотношениях   наций  и  народов,   прямо   и   непосредственно   противоречит,   прежде   всего,  сути   и   духу  бессмертного   учения   Иисуса  Христа,   призывающего  всех   истинно   верующих  христиан  не  только  ко взаимной  терпимости  и  к  ненасильственному  устройству   мира,  но  и   взаимной   духовной  Любви.
    Именно  поэтому-то  реализация   на  практике  идеологии  национализма,  под   лозунгом   христианской  религиозной  приверженности,  выглядит  особо   нелепо,   кощунственно   и   крайне   цинично!   Причём  непонимание  этого   вовсе  не  устраняет  самого  факта  глубочайшей   греховности   циников   и    неизбежной   их   расплаты   за   неё   перед   Богом.       
    То  есть  для    бескризисного   существования  человечества   объективно   всегда   необходимы  более  твёрдые,   более  прочные  и  вполне  ясные  духовно- нравственные  основания,  естественно   вытекающие   из   чёткого   осознания   не  только   универсальной   социальной   природы   самого  человека,   но  и  общности  судеб  всего  человечества,   которые   только   и   позволят   с   оптимизмом   смотреть   на   его   будущее.
    Но  для  этого,  как  минимум,   необходимо   полное  осознание  крайне   низкого,  причём  постоянно  ухудшающегося   духовно  нравственного   состояния   человечества   в   целом   и   потому   очень  тревожной   его   перспективы.
    Вот,  наконец,  почему   современные  идеологи  общественного  развития,   утратив  саму  основополагающую  стратегическую  идею  основанную  на   принципе    духовно-нравственной   консолидации   всех   народов,   по  существу, уже  давно    топчутся    на   месте,   не  зная,   что   же  теперь   делать?   Куда   и  как   идти   дальше?? -  А  точнее    как,   используя   по  традиции  свою  силу, получить  односторонние, эгоистические  по  природе,  преимущества  перед  всеми   остальными,   чтобы,   держа   под   страхом   людской   мир,  диктовать  другим   народам   свою,   причём,  далеко  недобрую,   волю?!
     Духовное   единение   всех   миролюбивых  сил  планеты  для  повсеместного,    справедливого  и  глубоко  нравственного  устройства  универсального социального   миропорядка  для   всех  наций   и   на- родов   мира   на  основе  религиозного  единства,  посредством   создания   единой    синкретической   теологии    и   соответствующих   международных   и   эффективных   механизмов    социального   управления,  -  вот   главный   и,   по  сути,   безальтернативный   вектор   направления   усилий   всех   прогрессивных   сил  -  идеологов   и   политиков,    политических   и   общественных  движений   в   современную   эпоху   развития   человечества!
      Ведь  совершенно  уже  очевидно,  что   национальное  единство  любого  государства   напрямую   всегда   зависело   и   ныне,  тем   более,  зависит   от   духовно-религиозного   единства  его   народа. Ведь  религия  на протяжение  всей    истории   духовного   развития  человечества  играла   важную   и   даже  решающую  роль  в  обеспечении  духовного   единства  народов.  И   в  этом  отношении  особенная   и  объективная    опасность   таится,   прежде  всего,  в  странах   с   различными   конфессиями,    мера   которой,   по  сути,   прямо  пропорциональна  их  количеству  и  неспособности   власть  имущих   понять  всю  пагубность   такой   перспективы. 
    Именно   поэтому,  на  мой  взгляд, создание  синкретической   м и р о в о й    т е о л о г и и,    фактически,    есть    безальтернативный     путь    духовно-нравственного  единения   и  развития   человечества  в  современную   эпоху.  Полное  же  отсутствие  даже   каких-либо вообще  усилий  в   этом   направлении    на   данном   этапе  духовного  развития   человечества, уже  явно   сказывается   на   постоянно   ухудшающемся  состоянии  общего   морально-психологического  климата  международных отношений, таящего невиданную  до сих  пор  потенциальную  и реальную  опасность возникновения  новых глобальных международных  конфликтов,  потрясений  и  катаклизмов.   Словом,   времени   для  решения  этой   важнейшей   стратегической  задачи   мирового   масштаба,  от  которой,  в  полном  смысле  слова,  зависят  судьбы  всего  человечества, - уже  нет.- Необходимы  безотлага- тельные,  последовательные   и  совместные  усилия  в  этом  направлении   всего   международного  сообщества,  и, прежде  всего, самих  религиозных  конфессий.   Причём  тяжёлая   и  недалёкая   расплата  за  бездеятельность  в  этом  великом   деле  -  неминуема!   И,  конечно же,   вся   ответственность   за   возможные   негативные    последствия   этой   бездеятельности   ляжет,  в  первую  очередь,  на   руководителей   государств   и   конфессий.         
      Взаимообусловленный   двуединый   процесс   воспитания    и   образования   людей,  по  своей  естественной  природе,  основан   на  двойственной   природе   самого  сознания   человека - сенсибельно-интеллигибельной  (то  есть чувственно-рациональной),  который  отражает  принципиально  отличную   от   всех   видов   животных   тройственную   био-психо-социальную   природу  и  диалектически  обусловленную  морфофизиологическую  организацию  самого   человека.  Исключительная  способность  сознания  человека  и  принципиальное  отличие  его  от  сознания  всех  видов  животных  состоит  в  том, что  только оно  позволяет  ему  осуществлять   целенаправленную,   волевую   и   нравственную  деятельность  и  тем самым  духовно  адаптироваться  в  том  или  ином  социуме  и  обществе.
     В тоже  время,  исходя  из  объективного  понимания   биологической  основы  человека, нельзя   не  сознавать  и  того  бесспорного  факта,  что сенсибельный (= чувственный) компонент  его сознания является основополагающим и над которым,  фактически,  возвышается  интеллигибельный (=рациональный). Однако  не  понимать  и  того, что  воспитание  чувственного сознания, несомненно, является первичным,  по  отношению  к  рациональному,  которое  в  основном   и  обуславливает  нравст венную  сущность  помыслов  и  их  направленность,  находящих  своё  объективное  отражение    как   в  целеполагании,   так   и   реальных   поступках  и  делах,  либо  в  интересах  социума  и  общества,  либо  против  них.   
     То  есть  в  реальной  жизни  людей  именно эмоции и  чувственные  влечения  основанные,  главным  образом,  на   биологических   рефлексах  и   инстинктах,     если   и   не  всегда,  то  очень  часто,  играют  решающую  роль  в  тех  или  иных   поступках  и  поведении   в  целом.  В  этих условиях    интеллект,  по сути,   выбирает  лишь  средства  для   реализации  тех  или  иных  чувственных   устремлений и  желаний, то  есть, фактически  выполняет  соподчинённую  функцию.
       Другими  словами  речь  идёт  о  том,  что  ни  образование  как  таковое  основанное  на  интеллекте  и  знаниях  объективных  законов  природы,  должно  доминировать  в  процессе   духовного  формирования  человека,  а   именно   чувственное  воспитание,   закладывающее  основы   нравственного  поведения. Ибо   безнравственность  всегда  есть,  прежде  всего, следствие плохого  чувственного  воспитания,  порождающее  неспособность  людей  управлять  своими  эмоциями  и  контролировать  свои   рефлексы   и  биологические   инстинкты. Такой  человек,  будучи  интеллектуально  развитым  и  даже  очень  хорошо  образованным,   становится   потенциально  более   опасным,  чем  вовсе   необразованный   или   малообразованный.
  Разве   для    кого-либо   секрет, что  человек  может  быть хорошо  образован, достичь  немалых  успехов   в  освоении  тех   или   иных  естественных  наук  и  даже  высокого  положения  в  социальной  иерархии,  но  в  тоже   время  своими  поступками  наносить  неоценимый   нравственный  вред   окружающим  людям   и  обществу  в  целом.
   Образно говоря  интеллект  и знания –  с  одной  стороны   и  нравственность -  с  другой,  так  же  соотносятся  между  собой  как  две  ноги  человека: отсутствие  или  болезнь  одной  из  них  неизбежно  делает  его  неполноценным,  т.е.  интеллектуальным  или   нравственным   инвалидом!
     Именно  это,  по-видимому,  и  имел  в  виду  великий  греческий  философ  Аристотель  (384-322 до н.э.), который  давно  и  резонно  утверждал:  «Кто  двигается  вперёд  в  знании,  но  отстаёт  в  нравственности  тот  более  идёт  назад,  чем  вперёд!». (1,5) 
      Из  смысла   всего  вышесказанного, и  в  частности  высказывания   древне- греческого  философа  Аристотеля, логически  неотвратимо  следует  принципиально  важный  для  цивилизованного общества  вывод: общеобразовательная школа, которая   не  в  состоянии   воспитать   высоконравственных  личностей,  обществу вовсе не нужна, так  как она ему фактически  оказывается более  вредна,   чем  полезна!   
     Естественно   возникает  вопрос:   ни  в  этом  ли,  то  есть  ни  в  недооценке  нравственного  воспитания   вообще  детей  в  общеобразовательной   школе,   в   частности,    кроются   главные  истоки   и  первопричина   всех  острейших  социальных   проблем   как  в   прошлом   и  настоящем,  так  и    опасность   в  будущем,   вызывая   всё   большую  тревогу, носящую  уже  зримый   характер  фатальной  неизбежности  апокалипсиса? 
     Ведь  если  уже  ясно  насколько  социально важна  высокая  нравственность,  то  есть  не  менее   важна  чем  интеллект  и   объективные  знания  законов  природы,  то  почему же   проблеме  чувственного  воспитания,  обуславливающего  основы  нравственного  до  сих  пор  повсеместно не уделяется должного внимания,  как  со  стороны  самого   общества,   так    и  государства?  Почему,  наконец, чувственная  воспитанность  и  нравственность,  до  сих  пор,   не  выступают  важнейшим  критерием  оценки  личных  человеческих  достоинств  и  жизни  вообще?  Что   же   это   за  «цивилизованное»  общество,   в  котором   высокие  чувства  и   нравственные   принципы   человеческих  взаимоотношений    оказываются  просто  невостребованными? Почему  преуспеяние  различного  рода  антисоциальных  элементов  с  низкими  нравственными  принципами,   по  сути,   принимает   естественную   форму,   чтобы   не  сказать  канонизируется  государством?
    По  крайней  мере,   уже  ясно,  что  к  проблеме  нравственности  в  разные эпохи  и  у  разных  народов,  в  зависимости  от  доминирующей   идеологии   и   главных   целей    в   обществе   и   государстве,  сами  правители  относились   и   поныне   относятся  очень  по-разному.  Нравственные   принципы   и  нормы  взаимоотношений  людей, фактически  всегда,  во  все  времена, по сути, напрямую  ставились  в  зависимость от  достижения   главных  практических  целей  и  актуальных  проблем  бытия, обозначаемых  самими  правителями - власть  имущими.
    Причём, к  реализации   своих  целей  они  так  неудержимо  стремились, что  часто  совершенно   не  заботились  и  не  разбирались в  средствах  и  способах  их  достижения,  лишь  бы  удержаться  на   вершине   социальной  власти  и  тем   самым,  наносили   невосполнимый   ущерб   главному -  духовно-нравственному  состоянию  общества.  Достижение   конечных,  казалось бы,  прогрессивных  целей  правителей,  часто  оправдывало  все,  в  том  числе  и  самые  безнравственные,  средства  и способы  их   достижения,  что  последовательно  и  привело  к тому,  что  мы  объективно  имеем  сегодня  с состоянием нравственности  в человеческом   сообществе. Однако  уже  как  будто  бы  давно  и  полностью  осознано,  что  никакие,  пусть  даже  самые  высокие  и  благородные,  казалось  бы,  цели  никогда  не  могли  и  не  могут  оправдать  безнравственных   средств  их  достижения. – Так  почему  же  те  правители,  от  которых  напрямую  зависит  морально  психологический  климат  в  стране, не достаточно  заботятся об этом?!
      «Марксизм, - отмечал  ещё  выдающийся  русский  философ   Н.Бердяев,  -  считает  зло   путём   к   добру.  Новое  общество,  новый  человек  рождается  от  нарастания   зла   и  тьмы,  душа  нового  человека   образуется  из  отрицательных  аффектов,   из   ненависти,  мести,  насильничества.   Это  -   демониакальный    элемент  в  марксизме,   который  считают  диалектикой.  Зло   диалектически  переходит  в  добро, тьма  в  свет. Ленин  объявляет нравственным   всё,  что  способствует  пролетарской   революции,  другого  определения   добра  он  не  знает.  Отсюда   вытекает,  что   ц е л ь  оправдывает   средства, в с я к и е  средства.   Нравственный  момент  в  человеческой  жизни  теряет  всякое  самостоятельное  значение.   И  это  несомненная  дегуманизация.  Цель,  для  которой  оправдываются    в с я к и е    с р е д с т в а,  есть  не  человек,   не   новый    человек,   не    полнота    человечности,   а   лишь   н о в а я   о р г а н и з а ц и я    о б щ е с т в а.   Человек  есть  средство  для  этой  новой  организации  общества,  а  не  новая  организация   общества  -  средство   для   человека». (Разрядка  моя  -  Л.К.) (1,6)    
    То  есть совершенно  ясно,  что  подлинно  великие  и  благородные  цели,  в  принципе,  никогда   не  могут,  зиждется  на   нравственно  порочных  средствах  и   способах   их  достижения. – Это,  по  сути,  и  есть   один  из  важнейших  и  непреложных   законов   касающихся  практики  политического,  экономического  и  духовного  развития  цивилизованного   общества!
    Моральное  же  право   применения   силы  в  разрешении   каких-либо  вообще межличностных,  внутри  социальных  и  меж  социальных  конфликтов  объективно  возникает  исключительно у  субъекта подвергнувшегося  злоумышленному  нападению  (в  том  числе  и  специализированных  подразделений  государства,  наделённых  соответствующими  полномочиями),  откровенной агрессии и  только  лишь  с  целью  нейтрализации  и  обуздания  агрессора. Ибо  естесвенное  и  непреходящее  право  на  жизнь  и  самозащиту  имеет  каждый  человек,  социум  и  общество! 
   Прямо  противоположное  этому тезису суждение, несомненно, есть злонамеренный  обман,  который  не  может  не  иметь  неизбежных  негативных   последствий  для   нравственного   состояния  человеческого сообщества  в  целом, и,  прежде всего,   для   нравственного  состояния   самих   идеологов   насилия  и  их  апологетов. - Такова  уж  диалектика  действия  непреложных  законов  социальной  природы  существования   и   развития  человечества. 
    Весьма  примечательно,  что  в  современной  философии  само  понятие
«нравственность»  определяется  как исключительно  «добровольное, самодеятельное  согласование  чувств, стремлений  и  действий  членов  общества  с  чувствами, стремлениями и действиям сограждан, их  интересом  и  достоинством, с  интересом  и  достоинством  всего общества  в  целом».
    И  поскольку  наукой  уже  точно  установлено,  что  интеллект  и  воля,  в  их   глубочайшей  основе  направляются   инстинктами,  то   нравственность   как   таковая,  не  может  быть   основана   на  «голом»   интеллекте,  или  же  на  полном  подавлении   естественных  биологических  инстинктов,  эмоций  и  чувств  присущих  каждому психически   нормальному   человеку,  а  лишь  на  непременном  введении   их   в  социально   обусловленные   и  общепринятые   рамки  и  нормы  человечества!      
    То есть социальная  природа  и направленность, духовно консолидирующая   сущность  самого  явления  называемого  «нравственность»,   как  будто,  ни  у  кого  не  вызывает сомнений. Однако  при этом  подчёркивается, что «добровольность  и  самодеятельность   согласования  отличают  всякое   явление   нравственности».
   В  тоже   время  согласно  тезиса  выдающегося  немецкого  философа  И.Канта,   нравственное  чувство  все  же  является   «некоторой   ощущаемой   зависимостью   частной   воли   от   общей» (1,7)
   Вот  этот  кантовский  тезис  об  «ощущении   зависимости  частной   воли  от   общей», по-видимому,  и  выступает квинтэссенцией  понимания  объективной   социальной  природы,  сущности  и  роли  высокой  нравственности.   То  есть  нравственность  не  только   социальна   по  своей  естественной  природе, но  и   по  своей   сущности,  направленности   и  роли.  Ибо   высокая   нравственность  есть  не  только универсальный  принцип  и  категорический  императив социальной   формы  существования  и  развития любого социума  и  общества, но  и непременное   и  непреходящее   по  своей  значимости  его  условие!   
     Более  того,   нравственность    является   не  только  социальной  по  природе,  сущности  и  направленности,  так  как  отвечает  социальной  природе  самого  человека,  но  и   выступает    основой   социализации   его  сознания  и,  как  следствие,  решающим  фактором   духовной  интеграции  и  консолидации  членов  социума,   залогом  социальной  стабильности   в  любом   социуме  и  обществе   в  целом    во  все  времена   и  эпохи. То  есть   нравственность  имеет  решающее  и  непреходящее  значение  для  высоко  духовного  формирования  людей,  залогом  социальной  стабильности,  поступательного  экономического,  политического и  культурного  их развития, прямо указывая на безальтернативность   этого  магистрального   пути   развития   человечества.
    В этом отношении весьма характерно высказывание  известного древнекитайского мыслителя, основателя  этико-политического  учения  Конфуция   (ок.551 -  479 до н.э),  который  говорил (цитирую):
     «Тот,  кто  прям  сердцем,  и  кто  питает  по  отношению  к  другим  те же  чувства,  что  и  по  отношению  к  себе,  не  уклоняется  от   нравственного   закона,  от  долга,   предписанного  человеку  разумной   природой:  он  не   делает  другим  того,  чего  не   желает,  чтоб  ему  делали!»  (1,8)   
     Из  смысла  высказывания  древнекитайского  философа  Конфуция  неотвратимо  логически  следует  высшая,  универсальная  и  непреходящая  по  своей  духовной  и  социальной  значимости  формула  высоконравственных  поступков человека, суть  которой можно  сформулировать  так:  поступай   в  отношении   других   людей   всегда   так,   как   хотел   бы,  чтобы   они   поступали   с   тобой! 
    - Вот  это,  по  сути,   и  есть  основа  представлений  о  высших принципах справедливости  и   высоконравственных   поступках   каждого  человека,  социума  и общества в целом! Нарушение принципа социальной справедливости интеллектуально   усвоенного  человеком,   естественно   порождает  у  него  угрызения (= мучения)  совести,  лишая   его  ощущения    внутреннего  духовного  мира,    спокойствия  и  удовлетворения. Причём  именно  голос  совести  побуждает   и  обязывает  каждого  человека  творить   Добро   и   всячески    уклоняться  от  зла. 
      Из  сказанного  можно  заключить,  что  высокая  нравственность  всегда  основана  на  принципах  совести  и  духовной  участливости  к  окружающим,  присущей  исключительно  человеку  как  социальному  по  природе  существу,  которые  находят  объективное  выражение в  синтезе  таких  понятий  как:  «со-знание»,  «со-переживание»,  «со-страдание»  и  т.п.  Причём  уровень  духовно-нравственного  развития  каждого  человека  зависит  не  только  от  развития  его  интеллекта  и  воспитания  чувств,  способности  первого  контролировать  второе,   но  и   характеризует  степень   социализации   сознания  отражающего  способность  проявлять волю и заинтересованную  участливость  в  судьбе  как  родных  и  близких,  так  и  окружающих  людей  вообще,  способность  постоянно   творить  Добро.
     Именно  поэтому   нравственность  объективно  и  есть  самое  высокое  и  самое  ценное -  духовное  качество   в  человеке  (социуме, обществе),  которое  невозможно   оценить   в   материально   значимом    выражении.
     Ведь  ни  один  человек,  как  бы  он  ни  был  материально  обеспеченным  и, даже  богатым,   в  конечном  счёте,  ничего  не  берёт  с  собой  на  тот  свет.  Но  зато  каждый  человек,   уходя  из  этого  мира,  уносит  с  собой  навсегда  глубину  испытанных  им  в  течение  жизни  особо  памятных  чувств и  эмоций.
  Более  того,  именно  переживаемые  человеком  эмоции,  по-видимому,     предопределяют и психическое  его  состояние,  которое  непосредственно  влияет   не  только  на  его  настроение,  поведение  и   состояние  здоровья,  но,  в  конечном  счёте,  влияет  и   на  качество   и  продолжительность  самой  жизни.
 -  Вот,  наконец,  почему  высоконравственная   жизнь  является  объективной    п о т р е б н о с т ь ю,  категорическим   императивом  не  только  для  каждого   психически   нормального   человека,  но  и  для  каждого  социума.
     Задайте  себе   два  вопроса:  1. Какой  злодей  прожил  когда-либо  долгую  и  счастливую   жизнь?  2. Кто  же,  например,  вспоминает  сегодня  тех  людей,  которые  когда-то  жили   и  «на  золоте  едали»,  но  ровным  счётом  не только   не  сделали  в  своей  жизни  ничего  позитивного  для  окружающих  и  прогресса  человечества  в  целом,  а  наоборот,  своим  безнравственными  поступками   и  делами  причинили  им  много  зла  и  страданий? Какова  же духовно-нравственная  ценность  такой   жизни   человеческой  вообще?  И  о  каком  же  духовном  бессмертии   такого   человека   может   идти   речь  вообще?! 
    Ведь  бессмертие  человека  есть  чисто  духовное  понятие  и  явление,  в  основе  которого  лежит  непреходящий  по  социальной   значимости   духовный   поступок  -  подвиг   человека   при   жизни   и   более  ни  чего!  И  о многих   таких  людях   нам   всем   хорошо   известно   из   истории   человечества.   
    «Бессмертие  доказывается  и  показывается  самим  обнаружением  бессмертия  в  духовной  жизни…  Бессмертие   есть  достижение  духовной  жизни,  второе  рождение  в  духе»,  -  отмечал  Н.Бердяев (1,9)   
   Однако, к  великому  сожалению,  высоконравственному  поведению   обучить   каждого  мыслящего  человека  как  азбуке  или арифметике - н е в о з м о ж н о!   
   Совесть   и  нравственность -  духовные   понятия,  которые  воспитываются  в  человеке  неизменно  благодаря   л и ч н ы м   его  духовными  качествам  и  усилиями.  Причём, обычно  это  происходит  либо  на  основе   религиозной  веры  в  Бога   как   символа   олицетворенного   Добра   и  духовной  Любви,  Правды  и  Истины,  либо  на  основе  примерного  поведения  глубокоуважаемых  и  горячо  любимых   им   людей,  которыми  в  реальной  жизни   выступают,   прежде   всего,  Родители  и  Педагоги!
    Конечно,  обучить  можно  эстетически  хорошим  манерам  поведения,  которые  отличают  всякого  интеллектуально  развитого  человека,  но  понудить  его  чувствовать   и  сопереживать  другим  также   как  ты  сам  чувствуешь  и  сопереживаешь, не будучи авторитетом, в лице  воспитываемого,   -  невозможно!   Именно  поэтому  в  современном   мире,  где  во  многом  ещё властвует  атеизм,   где   авторитет  родителей   и  педагогов,  к  сожалению,  часто   не  очень  высок,   именно    там,   чаще   можно   встретить  грамотных  и  образованных  людей,   чем  высоко  нравственных.
    Причём   трагичность  положения  усугубляется  ещё  и  тем  обстоятельством,  что  высокие  знания    не  только  никогда   не  обуславливают  высокой  нравственности, но  и  нравственности  как  таковой  вообще!  Поэтому-то  тот  или  иной  человек  вполне  может  быть  хорошо  и  даже  высоко  образован,  но  в  нравственном  отношении  быть  не  воспитан.  Причём,  такой  человек  может  прожить  всю  жизнь,  так  и  не  осознав,  что   подлинно  духовно-нравственной  жизни  у  него,  по  сути,  не  было   вообще,  так как   фактически  всю  жизнь  он  заботился  только  лишь  об   удовлетворении  своих  эгоистических,   почти    животных  биологических  потребностей  и  интересов. 
     Все  психически  нормальные  родители  обычно  желают, чтобы  их дети  были  высоконравственными,  по  крайней  мере,   по  отношению  к  ним  самим. Но  такое  высоконравственное  отношение  наших  детей  к  другим   вовсе,  как бы,  и  не  обязательно. Следовательно,  сами  взрослые  люди -  родители  уже  давно   насаждают  в   своей  среде    двойные  стандарты  нравственных   отношений:  один  стандарт -   позитивных   -  к  родным  и  близким,  другой  -  негативных   -  ко  всем  остальным! Вот, по сути, где  берёт  начало нравственное раздвоение  и  разложение  личности,  которое,  умножаясь  в  геометрической  прогрессии,  находит  своё  практическое  воплощение  в  нравственно  недостойных  поступках  и  делах, в  постоянно  всё возрастающих  их  масштабов,   реально  угрожающих    всему   человеческому   роду  апокалипсисом.
    Естественно  возникает  вопрос: должен  ли  распространяться   универсальный высоконравственный  императив   межчеловеческих  отношений  на  всех  людей  независимо  от  степени  их  родства  и  рода  занятий,  в  том  числе  и  на  всех  политических  деятелей  и  правителей? Если  нет,  то  куда же  в   нравственном  отношении  движется  человечество?   Если  да,  то  почему же  у  тех,  кто  профессионально  занимается  политической  деятельностью   слова, как  правило, расходятся  с практическими  делами? Почему  политическая  деятельность уже  традиционно  считается  «грязным  делом»  и  она, якобы, с  нравственностью  не  совместима  вообще?  И  почему, наконец, высоко  нравственный поступок  того  или  иного  правителя  и  политического  деятеля   (и  не  только  по  отношению  к  своему  народу,  но    даже   и   к  народам  других  стран),  традиционно не  рассматривается  человеческим  сообществом   как  единственно  верный   и  справедливый?!
   «Ненависть  к  политике  и  её  подлой   лжи  принимает  у  меня  болезненный   характер,  - отмечал   философ   Н.Бердяев.  Главным   злом   жизни  я   считаю  л о ж ь.  На  это   не  обращают  достаточного  внимания. Всякий, кто  стремится  к  силе  и   власти,  кто,  во что  бы  то  ни  стало,  хочет  реализовать  свою  цель  в  этом  мире,  обречён  на  ложь  и  даже  принуждён  считать  ложь  добро детелью.  На    этом   основана   низость    государства». И  далее:  «Политикой   я  называю,  - подчёркивает  автор, -  когда   в  борьбе  прибегают   ко  л ж и.  Сам   я   человек   борьбы   и  совсем   не  равнодушен   к  социальной   жизни.   Но  я   борюсь   духовным   оружием,   не  прибегаю   к   лжи,  обману, насилию». (1,10)         
    Спрашивается: где,  когда  и  какой  именно  политический  и государственный  деятель  решал  все  наиболее  острые  и  актуальные  проблемы  своего  общества   исключительно  по  универсальной   высоко  нравственной  формуле?  -  Такие  политики,  по  крайней  мере,  нашему  поколению,  до  сих  пор  мало  известны,  чтобы  не  сказать,  вовсе  не  известны!  Но  именно  в  этом,  в  традиционно  проявляемом    насилии,  я  и  усматриваю  главную  причину  самых  больших  социальных  бед  во  все  времена  и  эпохи,  в  том  числе  и   в  современную   «цивилизованную»  и  «демократическую».    
    По  крайней  мере  я  абсолютно  убеждён  в  том, что  тот  человек, который  не  ведает   того,  что   такое   с о в е с т ь    и   с т ы д,   который   не способен  понять  и  «примерить»  на  себе  моральные  переживания,  психические   и  физические  страдания   окружающих   людей,  тот  человек   н и к о г д а  не   сможет   быть   высоконравственным,   не  может  быть  Человеком   с  большой   буквы!
      Следовательно,   именно  в   распространении  этого  пагубного  явления,   как  очевидно,  и  необходимо усматривать  главную  причину  всеобщего  падения  нравственности   и,  в  частности,  получившего   в  современную  эпоху    широко масштабное    развитие   изощрённых  видов,  крайне  циничных  уголовных  преступ лений   (в  том   числе  и   политического  терроризма!),   чаще  всего  выступаю щих как месть за вопиющую  социальную  несправедливость, унижение  человеческого  достоинства,   равнодушие  и  пренебрежение   к  естественным  правам,  насущным  жизненным   чаяниям  и  нуждам   живущих  рядом  с  нами   и  часто  до  предела  озлобившихся  людей,   социумов   и  даже   целых  сообществ,  таящих   в  себе большую  опасность  для  будущего   всего  человечества.
    Необходимо  понять,  что   каждое  антисоциальное  проявление  и  тем  более  уголовное  преступление  -  это,  конечно  же,  всегда  есть  острый  сигнал  внутри  социального  неблагополучия,  свидетельство  не  только  плохого  нравственного  воспитания  преступника,  но  и  несомненное  свидетельство  несовершенства  самого  социального  устройства,  тривиального  равнодушия  и  даже  вопиющей  социальной  несправедливости  к  остро  нуждающимся,  слабых  духом  и  волей,  и  потому  крайне  озлобившихся  от  безысходности  и  тягот  жизни  людей.
   Необходимо  понять,  что  искоренить   социальные  преступления  только  лишь  встречным,  ещё  более  изощрённым  насилием  со  стороны  общества  и  государства,  совершенно  невозможно! - Нужны,  прежде  всего,  последовательно  принимаемые  комплексные  и  системные  профилактические  меры,  основанные  на  единых,  универсальных, высоко  нравственных   принципах  взаимоотношений   людей,   на  принципах  духовной   Любви,   Добра  и  Справедливости  для  всех,  а  не  только  для  избранных  людей,  откровенно  попирающих   жизненные  интересы   простых  людей  и  множащих  идейные  разочарования  и  протест масс,  и  что  особенно  опасно,  разочарования  молодых,  ещё  не  достаточно окрепших   духовно-нравственно  людей.
    Причём  эти   суждения   вовсе  не  являются  утопией,  а  их  практическая   реализация   в  обществе,  их  успех  напрямую  зависят,   прежде  всего,   от   степени   осознания   отсутствия  положительной  альтернативы,  от  доброй  воли   самих   людей!    
     Известно, что наука, которая занимается проблемами нравственности, называется  -  э т и к а.  Она  учит тому, чтобы  оценивать  всякую  ситуацию  в жизни людей так, из чего были бы возможны нравственно правильные поступки. И если нравственный  поступок  есть  всегда  социально ориентированный, то есть такой, который  прямо  направлен   в  той  или  иной  мере  на  соблюдение   жизненных   интересов  всего  социума  и  общества  в  целом, то тогда, по крайней мере, необходимо раз  и  навсегда   чётко  осознать  социальную  природу,  сущность  и   направленность   самой   нравственности.
      То есть   высокая  нравственность,   всегда   имеет  направленность на соблюдение  истинно  гуманистических, жизненно важных интересов того или иного социума и общества в целом,  представителем  которых  выступает  тот  или  иной  действующий субъект. То есть вопрос о том:  является  ли  тот или иной  поступок человека  высоко нравственным  или нет, зависит исключительно, от его  духовной  сущности, соответствия его универсальному  этическому  понятию  Добра,   которое  также  не  может  быть  истинно  осмысленно  без  соотнесения  нравственной  ценности  того  или  иного  поступка  человека    к  другому  заинтересованному  человеку,  социуму  и  человеческому  сообществу   в   целом. 
    Именно  в  этом  контексте  и  возникает необходимость чёткого осознания  и  объективного определения  того,  что же именно есть  истинное   Добро  и   что  есть  Зло  для  любого  человека, социума  и  общества в   универсальном   их   значении?
     Ведь  только  от  правильного  осмысления  объективной  природы, сущности универсальных этических  (=нравственных) категорий  Добра  и  Зла,  можно  объективно  понять  нравственную ценность  и  сущность тех  или  иных  поступков   и  дел  человека  (социума  или   общества).
   Однако,   если  понятия   Добра   и  Зла  имеют   нравственную  природу  и  генетически связаны  с  био-психо-социальной  природой   самого   человека, то  из этого   логически  неотвратимо  следует, что,  разрушив  нравственные  устои   того  или  иного   социума  и  общества,  они  неизбежно  распространят  Зло,  причём  в  таком  масштабе,  что   оно  последовательно  разрушат  не  только  себя   как   социальный   институт  и  станут  перед  реальной  угрозой  самоуничтожения,  но  в  той  или  иной  мере   окажут  зловредное  воздействие  на  человеческий  мир  в  целом.  Этого  фактора  недооценивать  было  бы  очень  опрометчиво!
     Следует, однако,  прямо сказать,  что  до сих  пор  в  социологической  науке  нет  ясных,  чётко  сформулированных  и  общепринятых  универсальных  и  основополагающих  этических   категорий  Добра  и  Зла.  Но  ведь именно из них, как следствие, и вытекает несовершенство самих представлений о природе, сущности  и  ценности   высоконравственных  поступков  человека, так  как  каждый  человек  с  неизбежностью   субъективно  толкует их.  Так  что   же, всё-таки, есть Добро   и   Зло   в  своём  объективном,  универсальном   и   абсолютном значении?
     При  попытке объективного осмысления  универсальной  сущности  этических  категорий  Добра  и   Зла, по-видимому, следует  исходить из факта тройственной -  био-психо-социальной  природы  самого человека.  А  это  практически  означает,  что,  анализируя  те  или  иные  конкретные  поступки   и  дела  человека,  мы  должны  всегда  сверять  их  с  объективными  требованиями  непреложных  законов   социальной   жизни,  которые  должны   отвечать  естественной   природе  самого  человека.
    Добро  и  зло  -  понятия   исключительно  социальные по  своей  объективной  природе,   сущности   и   направленности.  Социальная  природа  добра  и  зла   практически  означает,  что   эти  понятия   могли   возникнуть  только  лишь  вместе  с   понятием  «социум»  (т.е. семья,  род,  племя,  нация). Социальная  же  их  сущность  находит  выражение  в  том  факте,  что   они  отражают  две  диаметрально противоположные по социальной  значимости  и  роли -  положительные (позитивные) или  жизнеутверждающие ( = добрые)  и  отрицательные  (негативные)  или  разрушающие жизнь ( = зло) явления. Социальная направленность их  заключена  в  том,  что  все   проявления  добра  и  зла  всегда   оказывают  в  той  или  иной  степени  положительное (жизнеутверждающее) или  отрицательное (разрушающее  жизнь)  влияние  на  нравственное  состояние  и  жизнь  социума  и  общества  в  целом. 
    Причём, положительное  проявление  воздействия  на  социум  и  общество  в  целом,  в  принципе,  не  может  противоречить  жизненным  интересам  и  для  каждого  его  члена  в  отдельности,  поскольку   сами  жизненные  интересы  каждого  социума  и   его  индивида  диалектически  всегда  взаимно обусловлены:  всё,   что  позитивно  для  социума  в  целом,  - то  не  может  быть  негативно для  каждого  его  члена; и,  наоборот,  всё  то,  что   истинно  позитивно  для  каждого  члена  социума,  то  не  может  быть  негативно  для  всего  социума  в  целом.  (Я,  конечно  же,  не  имею  здесь  ввиду  факты, нередко  встречающиеся   в быту, когда  личные  интересы  того или  иного  члена социума  рассматриваются  в  сугубо   эгоистических  и  даже  эгоцентрических позиций,  не  имеющих ничего  общего  с   сознанием   социальной   природы   человека).  Ведь,  диалектически  обусловленная   взаимосвязь  и  взаимозависимость  части  ( = члена  социума) и  целого  ( = социума )  универсальна  и  имеет  непреходящее  значение  в  прогрессивном  и  эволюционном  развитии   каждого  социума  и  человеческого  сообщества  в  целом.
    Именно  поэтому  же  принципу  никогда  не следует  идейно противопоставлять   жизненные  интересы  каждого  члена  социума  с  его   социумом  как таковым   -  с  одной  стороны,  и  каждого  социума   и  обществом  в  целом  -  с  другой,  поскольку  это  главное,  непременное  и   непреходящее  по  значимости  условие   их  прогрессивного  и   эволюционного  развития.            
     Следовательно  Добро,  как  позитивное  проявление  человеческой  сущности,  всегда  связано  с  исполнением  непреложных  законов самой  социальной  Природы  человека,  основу  которых составляет важнейший  нравственный  императив: удовлетворение  естественных  потребностей  и  личных  интересов  каждого  члена  социума  и общества   в  целом,   н и к о г д а   не  должно   происходить  за   счёт  ущемления  личных  жизненных  интересов  окружающих,  имеющих  с  ним,  по  естественной  природе,  равные  гражданские   права.  В  высшем  же  своём значении  Природа   и  сущность  Добра   основаны   на   духовной   Любви,   а  Зла -   на   духовной  чёрствости,  безразличии,   недоброжелательности  и  даже   ненависти   к   окружающим  в   угоду  ублажения  своих  эгоистических,  животно-подобных   потребностей.
      Религия,  как  духовное  явление  и нравственное  мировоззрение основанное  на  феномене  веры,  как особый  -  универсальный  вид  идеологии  принципиально  отличается  от  всех иных  видов  идеологий  тем,  что    только  она  одна  способна  духовно умиротворить  и   консолидировать  всех  верующих  и  не  против  кого-либо,  а   в  интересах   всех  и  каждого,  во  имя  утверждения    высших   идеалов   самой   человеческой   жизни.
     Ибо  только  духовно  богатый  и  истинно  религиозный   человек,  лишённый   доминирующего   чувства   животного   эгоизма  и,  тем  более,  эгоцентризма   способен   творить  реальное   благо  и  Добро  для   в с е х   окружающих!
     И  та  мистификация   религиозной  веры  в  существование  духов,  которая  исторически  вполне  закономерно   произошла  ещё   в  первобытном  дородовом  обществе  на  основе  зарождения  и  последовательного  развития  анимистических  представлений    о  действующих   объективных   сил  окружающего  мира   Природы   и,   которая   в  высшем  своём  развитии  последовательно  привела  к  генезису  идеи   всемирного Духа олицетворённого  в образе  единого   всемогущего   Бога    как   творца   и   управителя   всеми   процессами  происходящих  в  мироздании, вполне  естественно породила  у верующих  Его устойчивый  религиозный  культ, на  основе  веры  как  феноменального  принципа   антропологической  экзистенции. Но  это  вовсе  не  изменяет  того  несомненного  факта, что  религия, как  духовное  явление, как  объективный  вид древнейшей  и  универсальной  идеологии, обладает   непреходящей  по  своей  природе  и  социальной  значимости  важнейшей  функцией  -  духовного  единения  единоверцев, позволяющей  им  более  или  менее  успешно  решать  актуальные  проблемы   бытия   и   развития.
     Поэтому-то  философы  -  материалисты  (в  том  числе  и  выдающийся  марксист   и,   пожалуй,   самый  последовательный   апологет   атеизма  - Георгий  Валентинович  Плеханов)  выступая  против  религии, закономерно  делают  акцент  на  второстепенном  -  мистическом  характере   религиозной  веры,   тем  самым,  как бы  «уличая»  верующих людей  в вере  в сверхъестественное, сущность  которой  выражается  в  вере  в   духов. 
    Но  что же  это  за  такой  «смертельный»  грех,  который,  как оказывается,  берут  на  себя  не  только  рядовые  верующие,  но  и   религиозные  философы   верующие  в  существование   духов?   
    «Что  же  такое  дух?», - задаётся вопросом Г.В.Плеханов и сам же  отвечает:  «Если  дух  есть  существо,  волей  которого  причиняются  явления  природы, то  он стоит  над  природой, т.е. должен  быть признан сверхъестественным существом. А  это значит, - заключает  автор, - что ошибается  Л.Н.Толстой,  считая  свою  религию  свободной  от  веры   в  сверхъестественное». (1,11)   
     И  далее,  развивая  свой  тезис  о  сверхъестественной  сущности религии,   Г.В.Плеханов  отмечает:  «Он  (т.е. Л.Н.Толстой  - Л.К.) позабыл  или  не  знал,  что  верить в  «сверхъестественное»  именно  и  значит  признавать существование  духов  или  духа (что  совершенно  всё  равно). В  различные  исторические эпохи  вера  в  духов  (анимизм)  принимает  до  такой  степени  различный  вид,  что  люди  одной из  них  считают  бессмыслицей  ту  веру  в  «сверхъестественное»,  которая  считалась    проявлением  высшего  разума  в  продолжение  другой  или  даже  нескольких    других.  Но  эти  недоразумения  между  людьми,  стоявшими  на  точке  зрения  анимизма,  нимало  не  устраняли  основного  характера  верования,  общего  им  всем:  верование  это  было  верой  в  существование  одной  или  нескольких  «сверхъестественных»   сил. И  только   потому,  что   всем  им   свойственна   была   такая   вера,  все   они   имели   религию.  Религии,  чуждой   анимистических   представлений,  до  сих  пор   не  было, да  и   быть   не  может,   свойственные   религии   представления   всегда   имеют   более   или  менее    анимистический    характер». (1,12)
       Однако  мнение  уважаемого  Г.В.Плеханова   о    сущности  религии   всё  же   нельзя  считать  безупречным   по    ряду  объективных  причин:
     Во-первых,  вера  в  сверхъестественное   объективно   не  может  являться    важнейшим   признаком   религии  как  таковой  уже  хотя  бы  потому,  что,  в  противном  случае,   такие  общеизвестные  социальные  явления  как:   суеверия,  мантика (гадания),  алхимия  и   т.п.  пришлось  бы  также  признать  за   определённый  виды  религии,  что   не  выдерживает  никакой    критики.   Более  того,   никак  нельзя  признать   даже  каким-либо   вообще  самостоятельным  видом   религии   и   анимизм  -  веру   в    существование   духов.
     Во-вторых,   перенося   акцент  с  подлинно  социально  значимой  сущности   и  роли   на   действительно  мистический  характер  религиозной  веры,  автор  тем  самым,   желая  того  или  нет,  фактически,  тщетно  пытался  выхолостить  в  религии   главное,  -  её  объективную   идеологическую   функцию   -  универсальную   способность    духовно   объединять   и   умиротворять  верующих   на   всех  объективных  этапах  своего   социально-культурного  и  духовного  развития  на  основе  единства  догматов  веры  и  нравственных  принципов  взаимоотношений,  которые  эта  вера  не  только   обуславливает   и   отстаивает,  но,  в  силу  которой    сами   нравственные  принципы  продолжают   жить  и  постоянно  воспроизводиться  в  обществе.   Ведь  вера,  и,  прежде  всего  доктринальная,   как  феноменальное  явление,  потому-то   и  есть  вера,  а  не теоретические  знания,  что  она  зиждется  не  на  строго  научно  обоснованных  и  обретенных   из  практического   опыта  объективных  представлений  всей  совокупности   действующих  сил   законов  природы, а  лишь  на  том,  что   верящий   только  может   желать  и   предвосхищать,   в   силу  определённо  ограниченного  и,  диалектически,  обусловленного    этапа  своего  интеллектуального  и  духовно нравственного   развития.   
   В-третьих,   человек  мистифицирует,  по-видимому,  не  только  то,  что  стоит  как  бы   над   естественными   законами   природы  и  оказывает  на  его  жизнь  важное  влияние,  но,   прежде  всего   то,  чего  он  закономерно  не  может  знать  вполне  и  на  что  не  может  влиять  в  желаемом  направлении, в  силу  естественной  ограниченности   своих  объективных  знаний  о  ней  и  возможностей.  Ведь   вся  история  духовного  развития  человечества   ясно  показывает,   что   человек   мистифицирует  именно   то,   что   существует  в  природе  и   проявляет   себя  совершенно   независимо   от   его   воли,   но  неизменно  оказывает    на   его  жизнь  непосредственное   и   весьма  важное   влияние  (например,  такие  стихийные  явления   природы   как:  молния,  дождь,  засуха,  мороз   и   т.п.).
     Причём   Дух  в  религии   всегда   есть   проявление   сущности   тех  или   иных  сил  законов  явлений  Природы  вообще,  в том  числе  и  в  общественной,   которые  либо    положительно ( = добрый  Дух),   либо  отрицательно  (= злой  Дух)   сказываются  на   жизни  как отдельного   человека,  так   и  социума  и   человеческого   общества   в   целом!      
     Именно  поэтому  определение  религии,  данное  Г.В.Плехановым  и  в частности  что:  «Религию  можно  определить  как  более  или  менее  стройную  систему  представлений,  настроений  и  действий» (1,13), - никак  нельзя  считать  удовлетворительным.  Ведь  ещё  советский  философ-марксист  А.Д. Сухов сравнивая   религию,  например,  с  различными  суевериями, алхимией,  мантикой  (гаданием)  и  т.п.,  резонно  указывал,  что  вера  в  существование  сверхъестественного  вовсе  не  является  специфическим  отличием  религии   и   «поэтому  такой  критерий  для  определения  религии  не  может  быть  признан  достаточным,  несмотря  не  его   подкупающую  простоту» (1,14)
     Из  сказанного  логически  следует  вывод: сущность религии  как  духовного   и непреходящего  социального  явления никак  невозможно определять  «сверхъестест венным»   её   характером,  тем  более  что  характер,  согласитесь,   -   всё   же  ещё  не  есть  сущность.
      Причём   даже   анимизм  (от  лат.  anima  -  «душа») -  веру   в  существование  духа (= духов),  в  одушевлённость  предметов,  в  наличие  души  у  людей,  животных  и  растений,  вопреки   распространённому в  современной   науке  утверждению,  никак   нельзя  считать даже  какой-либо,  пусть самой  примитивной  формой     религии,  т.к.  он  совершенно  лишён   её  важнейшей  -   духовно   консолидирующей   функции.
     Анимизм   нельзя  считать   даже  какой-либо   религией   вообще, хотя  бы,   уже   потому,  что   л ю б а я   религия   есть   универсальный  вид   духовной   идеологии  и,  как  таковая,   будучи  основанная   на   определённых   догматах    веры  и  единстве  религиозного  культа    обладает   объективным   свойством   духовной  консолидации   единоверцев,   тогда   как  анимизм,  сам  по  себе,   вовсе   не   обладает  ни   религиозным   культом,  ни  догматами   веры,   ни  свойством   духовной  консолидации.   А  коль  это   так,   то   нет    никакой   необходимости   и   опровергать   сверхъестественный  характер  самой   религии,    на    котором   так  опрометчиво   сосредоточил   главное   своё   внимание   уважаемый    господин   Г.В.Плеханов.
        Более  того   идеи    а н и м и з м а,    по-видимому,  возникли  ещё  в  первобытном   -  дородовом  обществе,  на  самой  ранней  стадии   эволюции  человека,  когда  его  сознание  было  ещё  неспособно  отделить   идейные   свойства  и  содержание   вещей,   предметов (=  материи)   от   самих    вещей,   предметов (= материи), которые  воспринимались  первобытным  человеком   только  лишь   в  диалектически   неразрывном   единстве.
       Настоящая  революция  в  мировоззрении   первобытных  людей  произошла,  по-видимому,   тогда,  когда    человек  начал  рационально  осознавать,  что  любая  материя,  сама  по  себе,  конечна,  то есть  имеет  свой  объективный  срок  существования,  но  идея  о  ней  -  бессмертна!  Другими  словами,  тот  факт,  например,  -  что  материя  может  сгореть,  а  идея  о  материи  не сгорает, - по  сути  стало величайшим   интеллектуальным  прорывом  первобытного   сознания   человека.
      Причём   возникновение   и   развитие   анимизма  было  обусловлено  сознанием   существования   в  природе   многообразия  идей   (духов) независимо  от  материи,  которые  могут  оказывать   на   условия  его   жизни  позитивное  или  же  негативное  влияние  в  зависимость  от  которых  первобытные  люди,  уже  на  заре  своей  эволюции,   стали   хорошо  осознавать,   возводя   им   религиозный   культ  для  умилостивления.
     Так   представления  уже  первобытных  людей  о  способности  идей  существовать  вечно  и  независимо   от  самой  материи,  по  сути,  и  заложили  основы  и  развили  идеи  самого  анимизма   -    веру  в  самостоятельное,  независимое  и  вечное   существование  идей  (духов),  которые,  став  достоянием  рационального  сознания  человека,  обрели  реальную,   жизненно  важную   и   непреходящую  силу.
    Те   идеи,  которые   овладели   сознанием  и  волей   человека,   и   в   результате  чего   превратились  в  реальную   силу,   оказывая  как  на  его  жизнь,  так  и  на  жизнь   окружающих,   то  или  иное  значимое   влияние,  -  являются   основой   формирования   определённого  доброго  или  злого   духа.   Причём  такие  идеи,  которые  носят  объективно  жизнеутверждающий  характер  и  сущность,  такие  идей  закономерно  становятся  основой  формирования   доброго  Духа  (в  религиозной  вере  олицетворенные  в  Боге), а  те  идеи, что являются   разрушающими  жизнь   -  основой  злого  духа  (олицетворенного   в  Сатане =  Дьяволе).
    Так,  человек  по  свойственной  ему  природе  стал  наделять  определёнными  духами    и  саму   окружающую   природу,  точнее,  идейные   силы  непреходящих   её  законов,   которые   она   реально  проявляет,  так  или  иначе, воздействуя  на  жизнь  людей! 
    В   религиозном   сознании  людей  возникли  и  развились  представления  о  духах,   которые  имеют  либо  созидательный,  либо  разрушительный  жизнь людей   характер.  Так  возник   и   последовательно  развился  религиозный  культ Духов  созидательных  по  характеру  и  сущности  сил  законов  естественной  природы,  ставший  в религиозном  сознании  единоверцев  идейной  основой  их  духовной  консолидации.
     Объектами  наиболее  ранних  религиозных   культов   первобытных  людей  становились,  прежде  всего,  те  силы  естественной  природы,  которые  непосредственно  и  решающим  образом   сказывались  на  условиях  их  жизни.  Поэтому  ранее  других,  как  очевидно,  возникли  религиозные   культы  стихий  природы  и  религиозный  культ  предков, т.к.  именно  эти,  на  наш  взгляд,  объективные  силы  природы  и  социума  оказывали  непосредственное  и  наиболее  важное  влияние   на  условия  и  продолжительность  жизни  первобытных  людей.       
    Так  представление  о   совокупность   всех  «добрых  Духов»  природы   в  религиозном  сознании  верующих  последовательно  привело  к  идее существования   единого,  всеобъемлющего   и  всемогущего   мирового  Духа,  олицетворением   которого    в  развитых,   в  том  числе  и  в   мировых  религиях,    выступает   Б о г,  культ  которого  стал  универсальным,  всеобщим  и  непреходящим.               
     И  если  всякая   религия  обладает  свойством  духовной   консолидации   единоверцев  на  основе  догматов  веры  и  культа   социально  важных  сил,  и  тем  самым  способствует  решению актуальных проблем бытия и внутри  социальных  отношений,    то    причём    же    здесь  «сверхъестественный»  х а р а к т е р   веры?  Ведь  всё  то,  что  духовно  объединяет  людей, утверждая  и  приумножая   жизнь  рода  человеческого,   априори  не  может   признаваться    негативным   социальным   явлением!      
     Ещё   великий  Л.Н.Толстой   в  своей  работе:   «Что  такое  религия  и  в  чём  сущность  её?» - резонно  подчёркивал,  что   «никогда  ни  одно  общество  людей,  с  тех  пор  как  люди  стали  разумными  существами, не  могло  жить  и  потому  не  жило  и  не  может  жить  без  религии». (1,15)
     И  вот  как Л.Н.Толстой  определял сущность религии: «И  такое установление   отношения   человека  к  тому  целому,  которого   он   чувствует   себя  частью   и  из  которого   он   выводит   руководство  в  своих  поступках,  и  есть  то,   что   называлось   и   называется   р е л и г и е й. И  поэтому  религия  всегда  была   и  не  может  перестать  быть   необходимостью  и  неустранимым  условием  жизни   разумного   человека  и  разумного  человечества» (1,16)
     То  есть  религия  как  универсальное, извечное  и  непреходящее  социально-психологическое   явление  существует  вовсе  не  потому,  что  у  людей  есть  пагубная  и  никчемная потребность в вере в  сверхъестественное,  и  от  которой  было  бы  разумно  уже  давно,  раз  и  навсегда   отказаться  (как  это  трактуют  атеисты,  например, марксисты-материалисты). Она - религия  существует  социально  закономерно  и  только  лишь  потому,  что    являясь  объективным  и  универсальным   видом  духовной  идеологии,   то  есть  упорядоченной  системой  жизнеутверждающих  идей  основанной  на  феномене  веры   как  принципе   антропо логической   экзистенции,  выполняет  вполне  определённую,  крайне  важную  и  непреходящую  по  социальной  значимости,  функцию  -  функцию  духовной  консолидации  единоверцев,  обуславливая   управляемость  и  стабильность  в  обществе,  позитивному   решению  актуальных  социальных  проблем  существования   и  развития.
     «Поймите, - писал  Л.Н.Толстой, - что благо людей  в единении  их, единение  же  не  может  быть  достигнуто  посредством  насилия» (1,17)
    Ведь  феномен  веры    во  всех  её  объективных  видах  (веры-доверия,  веры-надежды  и  веры-доктрины)  всегда   существовал,   существует  и  будет  существовать  уже  хотя  бы  потому, что  сама  вера  основана  на  двойственном  -  сенсибельно-интеллигибельном (=  чувственно-рациональном) виде  человеческого  сознания  (а  не  только  на  мышлении,  как  это  ложно  утверждают   философы  марксисты),  где  естественной   основой  является  именно  сенсибельный  (= чувственный)   компонент  сознания,  в  свою   очередь,  обусловленный   био-психической   организацией   человека.  Причём  именно   сенсибельный  (= чувственный) компонент сознания  человека обуславливает доминирование чувственно  опосредствованного  восприятия  всего  окружающего  мира  действительности  основанного  на  вере,  что  формируя  психологию,  чаще  всего  и  диктует  интеллигибельному   компоненту   сознания   логику  поведения  субъекта.
    Поэтому  главная  социальная  функция  всех  видов  религий  заключается  в реализации  её  главной  цели:  естественной  необходимости  обуздания  всевластия неконтролируемых   рациональным  сознанием  грубых  человеческих   страстей,   ;негативных  эмоций   обусловленных  биологическими  инстинктами,  которые  непосредственно и  негативно  влияют  на  характер  взаимоотношения   людей,  на  условия   жизни  и   духовное  развитие  человека,   социума   и   общества   в   целом   во   все  времена   и   эпохи.
   Эту  основную  функцию  различные виды  религий, начиная от  первобытных - дородовых   до  современных  -  мировых,  в  различных  социумах,  в  силу   объективных  причин,  всегда  выполняли  и  выполняют  с  разной  степенью  эффективности,  которая  напрямую  зависит  как  от  духовной  силы  веры  самих   верующих,  так  и  тех  догматов  на  которые  она  опирается.  Однако     феноменальная  способность  религиозной  веры,  основанной  на  высоких  чувствах,   оказывать  непосредственное    и  действенное  влияние как  на  психологию  и  рациональный  компонент  сознания  верующих  имеет  непреходящее  социальное  значение в  формировании  и  утверждении  жизненно  необходимых  духовно-нравственных   принципов   взаимоотношений   людей  в  любом  социуме  и  обществе  в  целом.
   Именно  поэтому-то  там,  где   религиозные  институты  искусственно  и  полностью  отделены  от   властных  институтов   государства,  от  права и  возможности  влиять  на  формирование  высоких  нравственных  принципов  взаимоотношений  людей  в социуме  и обществе,  там  вполне  закономерно   и   даже   неизбежно   будут   возникать   стихийные  и  неконтролируемые  проявления    буйства   биологических  инстинктов   людей   со   всеми   вытекающими    отсюда    негативными   социальными   последствиями.
   Именно  поэтому  же  никакие  положительные  знания  объективных  законов  природы,   сами  по  себе,  никак  не  могут  обеспечить   высоконравственной  жизни   людей.  Для  этого  в  каждом  обществе  крайне  необходимы  религиозные  институты    и  их  постоянное  и  тесное  взаимодействие  с   государственными   институтами    власти.  Причём   их   социальный   статус,   должен  быть  также  т о ж д е с т в е н е н   как, например,   функционально  тождественны   каждая  из  двух  ног человека  в з а и м н о  обуславливающих   их    нормальное    функционирование.  То  есть   существование  светской  и  религиозной  власти  диалектически   взаимно  обусловлено   так,  что   отсутствие  или  ослабление  влияния  одной   из   них  на  жизнь  общества   неизбежно   вело,  ведёт  и  будет  вести   к   негативным   социальным   последствиям.    
     Именно  поэтому-то  религия   возникла  не  случайно,   она  существовала,   существует,  и  будет  существовать  всегда,  пока  будет  существовать  сам   род   человеческий,   который   навечно  обречён   ходить  на   д в у х  ногах.
    Причём  необходимо  помнить,  что человек  не  только  интеллектуальное,  но  и  творческое   существо, то есть  такое,  которое   обладает   не  только  способностью   усваивать  и  отличать  всё  многообразие  существующих предметов   и   явлений   природы,  способность  влиять  на   условия  его  жизни,  но,  что  не  менее  важно,  и  способность  творчески   преобразовать  окружающую  среду,   проникать   в   глубину    содержательной   сущности    всех  её  предметов  и  явлений,  устанавливать существующую между  ними   взаимозависимую  и  взаимообусловленную причинно-следственную  связь и  зависимость с  целью  максимально  возможного  использования   их  для  своего  блага.  Этот  вывод  в  полной  мере  касается  как  межличностных  и  меж  социальных  взаимоотношений  вообще,  так   и   взаимоотношений   светской   и   религиозной    властей   в   частности.
    Глубина  же  проникновения  в  существующие  связи  и  зависимости   объективных  явлений,  в  том  числе  и  социальной   природы,  всегда  отражает  степень  развития  самого интеллекта  человека  и  его  объективных  знаний.  Проникнуть  же  в  глубину  этих  сложных  взаимосвязанных  и  взаимообусловленных  отношений  и  поставить  их  на  службу  человечеству  без  развития  самих  идей, образных  представлений  и  понятий, составляющих  основу  интеллектуальной  деятельности  человека - невозможно.
    Вот  почему  вера  вообще,  в  том  числе  и   вера  религиозная, основанная  на   вере  в   независимое  от  воли  человека  существование  в  природе  всего   многообразия    идей  (= духов), по сути,  есть  стратегический   и  безальтернативный  путь  познания  окружающего  мира  действительности, подлинно  научные    представления  о  котором,  фактически,  не имеют  никаких   пределов  своего   развития.
    Именно  этим  обстоятельством  и  обусловлена  неизбежность  вечного  существования  самой   веры   как   универсального   психологического  принципа   антропологической  экзистенции.   Вера   в  существование   духов, -  о  которых   говорил   Г.В.Плеханов, -   по  сути,   есть   вера  в  независимое  от  материи   существование   всего   многообразия   как  самих  идей,  так  и от  воли  людей   непреходящих  сил  законов  природы,  зависимость  от  которых  стали  хорошо  сознавать  уже   первобытные   люди,  что   последовательно    и    привело   к  возникновению   и  формированию  у  них   устойчивого  религиозного  культа  различных  духов.  В  этом  единственном,  по  сути,  и   заключается  подлинный  смысл   религиозной  веры, основанной  на  вере  в  независимое  от  воли  людей   существование   духов  в  природе,  фактически, лишённой  какой-либо   сверхъестественности.  Сверхъестественными   же   представления  о   духах   делает  только   лишь   само  сознание  верующего  человека,  в  силу   их   исключительной   социальной   важности,  последовательно   формирующихся   на  основе  устойчивого  религиозного  культа.   
    –  Такова   объективная   природа,   как   религиозной  веры,  так  и самого   религиозного   культа,   которая,   однако,  вовсе   не  умоляет  высокую   социальную   значимость,   объективную   и   непреходящую   их   роль   как  основ  универсальной   духовной   идеологии,   обладающей   безальтернативной   способностью  духовно  консолидировать  единоверцев.   
     И  только  лишь  от  недостатка  объективных  знаний  и  духовного  невежест ва,  непонимания  диалектики  развития  природы, в  том  числе  и  той  закономер ности,  что  проявление  человеческого  з л а  никогда  не   может  быть  устране но  и  изжито  другими,  более  изощрёнными  мерами   з л а,  непонимание  универ сального   и   непреходящего  характера  действия   высшего  закона   социальной  жизни - закона  духовной  Любви,  диалектически  олицетворенной  в  Боге,  естест венно  и  последовательно  привело   человечество   к  духовному  отторжению  от  веры  в  Бога  как  религиозного  символа  Добра,  духовной  Любви,  Правды,  Истины  и   Справедливости,   как  символа  религиозной  веры.   
      Прямым  следствием  чего и  явилась  диалектически  так  же  обусловленная  утрата   людьми   религиозного   культа  самого  Добра,  духовной   Любви,  стрем ления  к  Правде,  Истине  и  Справедливости  к  себе  подобным, как  высшего  и  непреходящего  Закона  социальной   жизни,  и  тем   самым,  фактически,   дала   полную   свободу   появления   в  людях  буйства  животного  эгоизма  и  неконтро лируемых  биологических   инстинктов.
    Причём  этому  негативному  процессу,  несомненно,  способствовало   возникно вение  различных  социально-экономических и  политических  псевдоучений,  которые  духовно, фактически,  традиционно  зиждились  на  к у л ь т е  с и л ы,  на  сило вом  принципе  разрешения  объективно  существующих   всегда,  на   всех  этапах  социального  развития,  различных  внутри   социальных  и   меж  социальных  проб лем,  духовно   ориентирующих   людей   на  постоянное   силовое  противоборство  и  взаимное   физическое   уничтожение.
     Однако,  даже   самые   ортодоксальные   и   последовательные   противники   религиозной    веры,   всё   же  не   в  состоянии,  по  своей  воле,  вытравить  в  ней  самое   социально  главное   и   позитивное, -  жизнеутверждающий   харак тер  величайших   гуманистических   идей,  -  идей   духовного  единения   всех  людей,   независимо  от   каких-либо  вообще  формальных  социальных  признаков,   на  основе   высших   нравственных  принципов  жизни  -  принципах  Добра  и  духовной  Любви,  Правды,  Истины   и  Справедливости   в   чём,  собственно, и  заключается   её   подлинно   безальтернативная,   позитивная   и  непреходящая  общечеловеческая  значимость!
     Непонимание  объективной   Природы  и  безальтернативной   позитивной  сущности  религии  обуславливающей  культ  высших нравственных  принципов бытия,  сознательно  амбициозный  и   высокомерный  отказ   от  руководства    ими    во   всех    без  исключения   случаях   жизни,  по  сути,  и  есть  главная  причина    (= первопричина)  существования  всего  многообразия  никчемных социальных  бед,  вполне  закономерно,  последовательно  и  неизбежно  преследующих  человечество.    
    Другими  словами  только  подлинно  христианская  идеология  основанная  на  вероучении  Иисуса Христа  направлена   на   полное  и  радикальное  искоренение   з л а   в   человеческой   Природе  вообще,  посредством   утверждения   в  ней  Добра   как   основы   и   руководящего   принципа   жизни   каждого   верующего  человека   и,  которое  никогда,  в  своём  чистом    виде,    не   может   быть  орудием  утверждения   какого-либо  зла  в  мире,  в  том  числе  и  среди  добро совестно  заблудших  людей,  где   бы   они   ни   находились. 
    То есть только подлинно  христианская  религия  указывает  безальтернативный  путь  духовного  спасения   человечества   и  поэтому  имеет   все  моральные  и  объективные   основания   на   перспективу  своего   распространение  во  всём   человеческом  сообществе. Однако,  говорить  о  своей   приверженности  к   вероучению  Иисуса  Христа,   называть  себя  христианином   и  в  тоже  время   активно  или  пассивно  (= молчаливо)  и  сознательно   утверждать   з л о   в  человеческом   мире,   есть  самое  постыдное,  самое  кощунственное  и   крайне  греховное   занятие,  расплата   за  которое  злодея   неминуема. -  Это  должны  хорошо   осознать   все   равнодушные,  богохульники,  лицемеры  и  злодеи  всех   мастей!
     Причём,  если   христианская  религия  подвергнувшись   политизации, служит лишь  средством  политической  борьбы  одних  социальных  групп  против  других,  одних   народов   против  других,   то  это  уже  вовсе   не  есть   не  только  подлинно  христианская   религия,  но,  на  мой  взгляд,  и  какая-либо  религия  вообще,  а  есть  более  или  менее  прогрессивная  или  же  вовсе  регрессивная   политическая   идеология  «заквашенная»   на   псевдо-религиозности.
     Я  не  возьму  на  себя  смелость утверждать  и  тем  более, категорически,  что  христианская  идеология  уже  давно  превратилась в  средство  политической  борьбы  за  власть,  но   эта  опасность,  всегда   существовала  в   прошлом  и   что  она   поныне   реально   существует,  -  это,   несомненно!  И   именно  в  этом-то,  на  мой  взгляд,  и  заключается   латентная  и   потому-то   коварная   опасность   духовно-нравственной   деградации   христианских   народов.
      Ведь   в   универсальной   способности  религии  реально влиять не  только   на духовное состояние  верующих, но  и  на  все   политические  их  пристрастия,   заключается  исключительная   социальная    важность,    непреходящее  значение    и    роль   её    как    духовной    идеологии.
     Вульгарно-материалистическое  представление  и  суждение  о  сущности  Бога   как  о  мистическом  существе,  якобы,  обитающем  где-то  на  небесах, которого  нельзя  видеть  и  потрогать,  и,  следовательно,   вовсе   не  существующего  в   природе,  есть  ни  что  иное,  как   свидетельство  -   либо  сознательного  целенаправленного  и  пошлого обмана несведущих,  малообразованных    людей   в  политических  целях,  -  либо  низкого  состояния  интеллекта самих  глашатаев  атеизма  оказывающихся   в   принципе  неспособными   на  образное  мышление  и    представление,  и,  как  следствие,  людей,  не  сознающих  вообще   чему  они  идейно  противостоят.
     Ведь  саму   идею  (=  мысль),  если  она   не  воплощена   в   какой-либо  материи,  тоже  нельзя  ни увидеть, ни  пощупать, но  из  этого  же не  следует,  что  её  -  идеи  (= мысли)  не  существует  вовсе!
     В  принципе  же  представления  о  Боге  и  Идеи  имеют  общую природу: они  существуют  в  природе  независимо   от  сознания  людей,  но,  став  достоянием  человеческого  сознания   и   его  духа,  обретают   вполне   реальную  жизненно важную  силу,  способствуют  формированию  здоровой  психологической   жизни,  а  следовательно   и   психического   здоровья,  сказывающегося   не   только   на  физическом,  но  и  на  нравственном  состоянии   человека   и  общества.
    Именно  поэтому  же  не  имея  или  же  полностью  утратив  идейно  нравствен ную   основу  жизни   и   её социальную   направленность  человек,  естественно,  утрачивает   и  саму  способность  нравственно  мыслить,  иметь  соответствующие  представления   и   понятия,  и   прежде   всего   представления   о   Боге  как  олицетворенном  символе   Добра    и   духовной  Любви.  И   если  вера  в  Бога   позволяет  решать   хоть   какие-либо   жизненные  проблемы   верующего  вообще,  то   такая   вера   становится   ему  жизненно    необходимой   и   ничем   незаменимой.   
     Причём  мы  должны  всегда  помнить,  что  человек  -  существо   разумное,    поэтому  ему   вполне  естественно   и  всегда  необходимы   рационалистические   обоснования   религиозной   веры   в   Бога.  Несообразность   же  любого  религиозного  учения  со  здравым  смыслом,  неизбежно  вела  в  прошлом,  ведёт  ныне,  и  будет  вести  впредь  людей  к  последовательному  и  окончательному  отречению,  как  от  религиозного  учения,  так  и  самой  веры  в  Бога,  со  всеми  вытекающими  отсюда   негативными  социальными   последствиями.
     Поэтому  для  того,  чтобы  дать  рационалистические  обоснования   веры  в  Бога,  необходимо,  прежде  всего,  определиться  в  самых   основных  понятиях  ведущих  к  объективному  представлению  о   социальной   природе,  сущности  и  непреходящей  роли   религии   в  духовно-нравственном  формировании   верующих. 
    Что  такое    вера   вообще?  Какова   её  объективная  природа, сущность  и  роль???  Какие  существуют  объективные   разновидности  веры,  в  чём   их  общность  и  в  чём  принципиальные  различия???  Какова  же  истинная  природа,    сущность   и  роль  религиозной  веры???  И,  наконец,  что  есть  само  понятие   «Бог»  и,   что,   значит,  «верить  в   Бога??».   
    В  сущности  ответов  на   эти   вопросы,  фактически,  и   кроется  главная  причина   как  порождения  веры   в  Бога,  так  и   неверие   в   Него.    
    В самом  кратком  виде  ответы  на поставленные  вопросы  нам представляются  так:
    В  общем  смысле  понятие  «в е р а»  вообще  есть  признание   нечто только   мыслимого   истинным,   без  логически  выверенных  на  то  оснований  и  доказательств.
    Причём  вера вообще  (не  только религиозная) есть принцип антропологической  экзистенции,  как  универсальный  способ  психологической  формы  существования  каждого  человека,  так  как  феномен   веры   заключается   в   неизменной   её    п о з и т и в н о с т и  для  верящего, позволяющей  психологически адаптировать  его  сознание к сложным  реалиям  бытия, чем, собственно, и выполняет психически   важную,  жизнеутверждающую   и  непреходящую  социальную  функцию. 
       То  есть  речь  идёт  не  только  о  том,  что   любой  человек   никогда  вообще   не  верил,  не  верит,  и  не  может  верить  в  то,  например, что ему  непременно  завтра  и  в  будущем  вообще  будет  жить  хуже, чем, скажем, вчера  или  сегодня,  но  и  о  том,  что   вера,  как  таковая,  вообще   объективно  способствует  укреплению   психики  и  здоровья   в  целом,  утверждая   саму   жизнь  каждого   верящего.
        В   универсальной  психологической   природе   человека,  по-видимому,   есть  три  объективных  вида   веры:  1)  вера - доверие;   2)  вера - надежда;   и  3)  вера  -  доктрина.
    Сущность  первых  двух  видов  в е р   вполне   понятна  из  самого  их  названия   и  поэтому,  специально  на  этом  не  станем  останавливать  внимание  читателя.
      Что  же  касается   веры  доктринальной,  то  её  природа,   сущность   и  роль определяются  главной функцией, заключающейся  в  компенсации естественного  отсутствия  у  любого  человека  и  на  всех  стадиях  его  развития  в с е з н а н и я,  которая  позволяет  ему   строить  своё  субъективное  мировоззрение  на   окружающую  природу, постоянно  совершенствуя  его  в зависимости  от обретаемых  им  всё  новых   объективных   знаний   о   ней,  на  пути  стремления  познания  абсолютной   Истины.
   «Ибо  ежели  б  умом  постигали  мы,  то  бы  не  нужна  нам  была  и  вера.  Вера  бо  там  нужна,  где  ум  наш  не  постигает.  Но  сия  вера,  то-есть,  едино  верою  познание  тайн  святых  и  догматов  православных,  не  довлеет ко  спасению,  как  ниже  о  том  предложится»,  -  пишет  святитель  Тихон  Задонский (1,18).
    По  поводу  евангельской  спасающей  веры  тот  же  святитель  Тихон говорит:  «Ибо  вера  сiя  есть  дар  Духа  Святого». 
    И  вот  как  Иисус  Христос  говорит  о  Своей  земной  миссии:  «Дух  Господен  на  Мне;   ибо  Он  помазал  Меня  благовествовать  нищим  и  послал  меня  исцелять  сокрушенных  сердцем,  проповедовать  пленным  освобождение,  слепым  прозрение,  отпустить  измученных  на  свободу» (Лук. 4, 18). Из данного  контекста   совершенно  ясно,  что   Господь  помазал  Иисуса  благовествовать  на  земле.  Так  что  если  бы  Христос  сам  был  Господь,  то  зачем  же нужно  было  бы  таинство  Его помазания  Господом?  Причём  само  слово  «помазати»  в  церковном  словаре  толкуется,  в  частности,  как   «предназначать  по  воле  Божией  кого-либо  на  какое-нибудь  высокое  служение» (1, 19).   
    Особенность  же  религиозной  веры  основанной  на  феномене  веры, единстве  религиозного   культа,  единых  догматов  веры  и  нравственных  принципов,  олицетворенных  в  религиозном  символе, заключается  в  её  универсальной  способности  духовно  умиротворять  и  объединять  единоверцев для решения  всех  актуальных  как  внутри  конфессиональных,  так  и  внутри  социальных  проблем.   Другими  словами,  вера  и  культ   являются  только  тогда  религиозными,   когда  они  способны   духовно   умиротворять  и  объединять  единоверцев  на  основе  общепринятых  ими   единых  догматов  и  нравственных  принципов  взаимоотношений   с  целью  положительного  решения  существующих  у  них   внутри  конфессиональных   и    внутри   социальных    проблем.
     Наличие  же  в  человеческом  мире  множества   различных  социумов  и  обществ,  породивших  соответственно  множество  религиозных   верований   и  соответствующих   конфессий,  созданных  всем  предшествующим  духовным  опытом эволюционного  развития  человеческой  цивилизации,   закономерно   породило  ранее  и   продолжает   ныне   порождать  и  расширять  духовную  разобщённость   людей   современного  мира,  объективно  требуя  утверждения   общечеловеческих,  то есть  несомненных  для   к а ж д о г о  человека  и  социума,   независимо от  их   расовой,  национальной,   классовой   и   др.   принадлежности,   принятия   е д и н ы х   для  в с е х   людей   высших    духовных    ценностей   и  целей   жизни. 
     Такими  несомненными,  универсальными, общечеловеческими   и  непреходящими    во    времени  высшими  нравственными   ценностями    или,   другими    словами,    нравственным   императивом   являются    духовные   ценности   основанные  на   принципах   Добра    и   духовной    Любви    между    всеми   народами,   между   всеми  людьми,  которые,    собственно    и   составляют  основу   и   суть   бессмертного   духовного  Учения   Иисуса  Христа.
   Поскольку  же  христианство  основано   на  вероучении  Иисуса  Христа,  то есть  учении  основанном  на  вере,  а  не  на  строго  научной  теории  и,  как  таковое,  вовсе  не  требует   строго  логически  выверенных  и  выстроенных  оснований  веры,   то  совершенно  естественно,  что  для  тех  верующих,  для  которых  была  дорога  сама  л о г и к а,  - в  интересах  мыслимости  отвергали  ипостасное  бытие  Логоса  и  во  Христе признавали  именно  человека, в котором  не  воплотилось,  а  только  действовало  божество;   те  же  верующие  для  которых  дорог  была   вера  как  основа   учения,  не  могли  не   видеть  во  Христе  Бога  и  признавали  Его  воплощением  единого  Отца. 
  Именно  из  этих  двух  различных  т.н. монархианских воззрений, возникших ещё  во  2  и  3  вв. , первые  назывались  «динамическими»  монархианами  (от  греч.  ;;;;;;;  -  сила),  т.к.  они  утверждали,  что  Иисус  Христос  есть  простой  человек,  в  котором  только  действовала особая  божественная  сила.  Вторые же   видели  в  Иисусе  Христе  самого Бога Отца,   воплотившегося  ради  нашего  спасения.
   Из  монархиан  динамистов  выдаются   Федот  -  кожевник  (ок. 190г.), Федот -  меняло  и  особенно  Павел,  епископ  Самосатский.  А  среди   монархиан  -   модалистов    известны  такие   имена  как  Праксей,  Ноэт  из  Смирны  и  еп.  Савеллий,  пользовавшиеся  особым  влиянием  в  Риме  и  Египте.  Бог,  учили  они,   есть  Сыно-Отец;  Он  явил  себя  в  трёх  лицах;  один  и  тот  же  есть  Отец,  один  и  тот  же  Сын,  один  и  тот  же  Св. Дух:   в  одной  ипостаси  пребывают  три  именования  (1,20).
     Типологически  идею  о  трех  ипостасной  сущности  Бога  можно  сравнить с  существованием  трёх  объективных  видов  вер: вера - доктрина; вера -  доверие;  и  вера  -  надежда.  И  это,  по  сути,  и  есть  три  «ипостаси»  единого,  священного  понятия  «в е р а»  без  которой, в  принципе, не  могли  возникнуть ни  религиозная  вера, ни  само  мистическое  понятие  «Б о г»,  сосуществование  которых  диалектически  взаимно  обусловлено.  Причём  понятие  «вера», по сути,  так  же  соотносится  с  понятием  «Бог»  как   «вера-доктрина»  -  с  понятием  «Бог- Отец»;   как  «вера-надежда»  - с  понятием  «Бог-Сын», а  «вера-доверие»  -  с   понятием  «Бог- Св. Дух»,  существование  которых  диалектически  взаимно  обусловлено.
   Таким  образом  как  единое  понятие  «в е р а»  подразумевает  существование  трёх  видов  объективных  в е р,  так  единое  понятие  «Б о г»   подразумевает   существование  трёх   Его  ипостасей. 
  Именно  поэтому  же,  когда  мы,  например,  произносим  слова  «надежда»  или  «доверие»,  то  совершенно  ясно  и  однозначно  полагаем,  что  они  диалектически   обусловлены   существованием  понятия  «в е р а»,  равно  также,  когда  мы  говорят  о  Боге,  то  полагают  Его  три  ипостаси,  где  во  втором  лице  являет  себя   «Бог-Сын»!
    Именно   это  обстоятельство,  по-видимому, и  обуславливает  объективное  существование  одного  из основополагающих догматов  христианского, подчёркиваю,    вероучения   о  трёх-ипостасной  сущности   Бога,  одну  из  которых  и  являет  Бог-Сын.
  Поэтому  те  исследователи,  которые  подходят  к  осмыслению  понятия   о  трех-ипостасной  сущности  Бога,  в  том  числе  и  о  сущности Самого  Иисуса  Христа,   должны  иметь  ввиду  и  помнить,  прежде  всего  тот  факт,  что  в  основе  идеологии  христианства  лежит  не  научная  теория, а  вероучение Христа,  обожествлённого  сознанием   самих   верующих  и   выступать  против  чего  совершенно  бессмысленно. - Ибо вера любая, в том числе и  религиозная,   есть   и   навсегда  останется   только  лишь   верой   потому,  что  она  лишена   объективных,  логически  выверенных  оснований  и  доказательств.
  Принципиально  важно  сознание того,  что  реальная  сила   воздействия  христианского  вероучения  на  паству  и  мирян  кроется  именно  в его  способности   решать  актуальные  проблемы   их  духовно-нравственного  формирования   и  развития.
    Однако  бесспорно  и  то,  что  чем  больше у  мирян  будет  логически  оправданных  оснований   религиозной  веры   в   справедливость  и  безальтернативность  вероучения  Иисуса Христа,  тем  больше  будет  у   него  апологетов   и   верующих.   И  именно  поэтому  же  те  верующие  христиане,  которые  ревностно  отстаивают  чистоту  и  незыблемость  основ   вероучения  Иисуса  Христа,   по  объективным  причинам,  никак  не  могут быть  отнесены  к  еретикам,  и  уж   тем  более,  к   антихристам,  совершенно  независимо  от  того,   к   какому  именно  роду  монархиан  они   относятся.  -  Другой  взгляд  на  эту  проблему,  несомненно,  являет  собой   сущий   парадокс   и   реальную  силу  негативного  воздействия   на  умонастроение   и  духовную  сущность  мирян,  вовсе  не  укрепляющий  ни  основы   вероучения    Иисуса  Христа,   ни  авторитета  самой   православной  Церкви!            
   Ибо,  я  убеждён  в  том,  что  чем  больше  в  мире  будет  истинных  ревнителей   вероучения  Христа,  особенно  из  числа   интеллектуалов,  тем  сильнее  и  реальнее  будет   его  влияние  на   умонастроение,  на духовную  сущность  и  даже  на  судьбу   человечества.  Вот, наконец, почему  причисление  великого  мыслителя ХХв. Льва Николаевича Толстого  к  еретикам  и  антихристам,  несомненно,  наносит  реальный  ущерб  не  только   силе  и  масштабам  воздействия  вероучения   Иисуса Христа  на   человечество   в  целом,  но,  прежде  всего,  наносит   и   невосполнимый  ущерб  авторитету  самой  Православной  Церкви.
    Считаю  необходимым   ещё  раз  подчеркнуть,  что  вероучение  Иисуса Христа   представляет  собой  особый  вид  этико-философского  воззрения  на  мироздание,  в  основе  которого  лежит  вера,  а  не  научная  доктрина.
   Причём   социальная  значимость   феномена  религиозной  веры  заключается не  только  в  её   этической  (= нравственной)  природе  и  сущности,   а  также  в  неизменной  позитивности  для  верующих, но, что  не  менее  важно,  и   в  её  естественной  и  непреходящей  способности  духовно-нравственно  консолидировать  единоверцев, и  тем самым  объективно  способствовать  позитивному решению  всех  проблем  их   существования  и  развития. 
   Четвёртая  заповедь  Иисуса  Христа  гласит: «Блаженны  алчущие  и  жаждующие  правды  (желающие  правды);  потому  что  насытятся».
  Спрашивается:  в  чём  же  заключается   Правда  и  Истина,  касательно  принципиального  спора   Толстого  с  православной  Церковью?  И  кто  же именно  грешит  против  Правды  и  Истины?  -  Те  верующие - «еретики»,  которые  искренне  ратуют  за  ;неукоснительное  следование  общеизвестным  заповедям  Иисуса Христа,  или  же  те  верующие,  в  том  числе  и   церковные  иерархи,  которые  явно  отклонившись  от  них,   фактически   идут  на  поводу  у  светских  лидеров,   жаждущих  не   мира,   согласия  и  духовной   Любви  в  обществе,  а  из  корыстных   побуждений   любой  ценой  удержать  социальную  власть  в  своих  руках?
   Чтобы  честно  и  правдиво  ответить  на  эти  вопросы,  конечно  же,  необходимо   не  только   сознание   Правды  и  Истины,  но,  не  менее,  и  гражданское  мужество!  -  Однако  только   это   непременное  условие  позволит  максимально   приблизиться   к   Истине,   а   следовательно   и твёрдо  стать  на  истинный  путь  духовно-нравственного возрождения  человеческого  общества  во  имя   его  спасения.    
  Причём  Добро (как  живое  воплощение  духовной  Любви  и благодать Божия)  потому  и  имеет  универсальную,  общечеловеческую  и  непреходящую духовно-нравственную  ценность, что имеет универсальную, неизменно  жизнеутверждающую социальную природу, сущность  и   направленность, а  Зло  (как  воплощённая  ненависть  и  символ  Сатаны) -  соответственно  разрушительную.  Ведь  Добро  есть  всё  то,  что  утверждает  саму  жизнь   в с е х   людей   вообще   как  высшую   и   непреходящую   ценность  бытия   материального   мира. 
    «Добро  есть  жизнь, зло  есть смерть», - резонно утверждает  Л.Н.Толстой (1, 21).
    Ведь  Бог - есть  олицетворенный  духовный  символ  самого  мироздания  (Вселенной)  как  единой,  целостной  системы, со  всеми  объективными  законами  действующими  в  ней,  имеющей   многообразные, но  всегда  взаимообусловленные  и  взаимосвязанные  проявления,  полную  зависимость,  от  которых  человечество  стало  осознавать  уже  на  заре  своей  эволюции.  Так  возник,  сформировался  и последовательно   развился  религиозный  культ  всемогущего  существа -  Бога,  по сути,  ставшего  антропоморфным  олицетворением  никогда  непознаваемых  до  конца   самих  законов  природы,  которые  человеческая  воля  и  интеллект,  по  вполне  объективным  причинам,  никогда   не  смогут  ни  до  конца  понять,  ни  кардинально    преобразить   по   своему   усмотрению,  ни   подчинить   своей   воле.
     Следовательно, категорический  императив  соблюдения  всеми  людьми  нравственных  принципов  во  взаимоотношениях  внутри  социума  и  общества  в  целом  во  все  времена  и  эпохи  является  не  просто  плодом  просвещенного  ума  и  удел  избранных,  а непосредственно  вытекающим  из  требований  объективной  природы   самих  законов  мироздания  с  которыми  человечество  обречено  извечно  и  вечно  жить  в  полном  согласии  и  почитании,  дабы  не  наносить  себе  самим  непоправимого  ущерба,  не  создавать  своими  необдуманными  поступками  и  поведением  условия  для самоуничтожения  ни себе,  ни  своим   потомкам.    
    Сознание  полной  зависимости  человечества  от  объективных  и непреходящих  законов  природы   мироздания  обязывает  его  жить  в  полном  согласии  с  этими   законами,   понуждает  к  собственному  духовному  умиротворению  и  мирному,  взаимовыгодному  сосуществованию  в с е х  людей,  независимо  от   формальных  социальных  различий, для  поиска  оптимальных  и  жизнеутверждающих  способов решения  общих проблем  совместного выживания, социально-экономического   и   духовного   развития.      
     Именно  поэтому  же  Бог выступает  олицетворенным  символом   духовного  умиротворения  и  единения  людей,  независимо  от  каких-либо   вообще  формальных  социальных  признаков  для  совместного,  творческого   созидания  счастливой  жизни  для   в с е х    людей,    в  принципе,  не  имеющей  никакой  позитивной,  жизнеутверждающей   альтернативы.
    Из  сказанного  логически  следует,  что  Бог  е д и н   д л я    в с е х   людей   и   народов,  и   Он  есть  религиозный  символ  олицетворённого  Добра  и  духовной  Любви утверждающих  саму  жизнь  рода человеческого   как   высшую   ценность   многообразной   природы!
    Поэтому,  когда  тот  или  иной  человек  заявляет,  что  он  не  верит  в   Бога,  то  это  фактически  означает,  что  он  не  понимает   подлинно  идейной   сущности   понятия   «Бог»,   и    какова  объективно  позитивная   роль веры  в  Него    в  жизни   к а ж д о г о   верующего   человека    и    всего  человечества  в  целом.
   Ведь  не   верить  в  Бога,  прежде  всего,   означает  -  не  верить   во   всё  побеждающую   силу   Добра   и  духовной  Любви   как  непреходящую  основу  величайших  созидательных   сил   природы,  олицетворенных   в   Боге   и  их   неизбежной  Победы   над   разрушительными   силами   Зла,  олицетворенными   в   Сатане. 
   Именно  поэтому  же  религиозная  вера  и  Бог - понятия  диалектически   взаимно  обусловленные:  если  нет  веры  в  Бога, то  соответственно  нет   и  религиозной  веры,   так как.  Бог,  как  олицетворенная  идея  всепобеждающего  Добра,  может  существовать  т о л ь к о   л и ш ь  в  сознании  верующего  человека.  Причём   диалектическая  зависимость   идей  Добра   и  добрых  дел  самая,  что  ни  есть  непосредственная:  ибо,  если  есть  идеи  Добра  у  человека,  то,  соответственно,  будут  и  добрые   дела.   Равно  также,  если   есть   вера   Бога  как  в  олицетворенный  символ  Добра, то   вполне   закономерно  будут  и   добрые  дела  верующего. То  есть  истинно  веровать   в   Бога    и   сознательно   творить  з л о   на  земле  - в  принципе  невозможно,  т.к.  Бог  и  з л о -  несовместимы,   по  сути,  также   как   несовместимы   Добро   и   зло,  или  как  огонь  и  вода.            
    Причём,  если  человек  не  верит  в  Бога,  как  символ  самой   жизни, как в олицетворенное  Добро  и духовной Любви,  то  есть  во  всё  побеждающую   духовную   силу  Бога,  то  он   неизбежно  и  последовательно,  рано  или  поздно,   скатывается  к  противоположному,  то  есть   начинает  верить,  что  насилие  (во  всех   его  формах!)   всё  же    может  победить    Добро    и    утвердить   нечеловеческую  -  безнравственную   жизнь,  и,  как  следствие,   скатывается   к   тому,  что    идейно  противостоит   Богу  -  к   Сатане, как  олицетворенному   з л у.
     Верить  в   Бога,  по  сути,    означает  иметь  непреодолимую  духовную  потребность  жить  в  идеальном   мире  Добра  и  Любви,  и  всей  своей  человеческой  сущностью и  поступками повседневно  утверждать   мир  Добра,   духовной   Любви   и  согласия   в  межличностных  отношениях,   в   социуме  и   человеческом   обществе  в  целом!
     Вот,  наконец,  почему   тезис   Н.Бердяева   о  том,  что:  «Если   есть   Бог,  то   человек  есть  существо  духовно  независимое…  Бог есть  м о я  с в о б о д а,   м о ё   достоинство   духовного  существа»,  как  очевидно,  есть  прямое  следствие  весьма  своеобразного  толкования   философской   сущности  самого   понятия   «Бог».   Ведь,   будучи   е д и н ы м   для   в с е х  людей,   Бог,  в   принципе,   не  может   утверждать   р а з н ы е  нравственные  принципы  межчеловеческих  отношений,  якобы,  обуславливающих полную   с в о б о д у   и  духовную  независимость  каждого   его  члена  от  жизненных  интересов  самого  социума   и   в с е г о   ч е л о в е ч е с т в а.  Ведь  Бог  - символ  духовного   единения   верующих,  который  создал  человека   как  с о ц и а л ь н о е   существо,   а   следовательно,  и   в с е г д а   з а в и с и м о е  о т   с о ц и у м а   и   человечества   в  целом! И  в  этом,  по  сути,  проявляется  такая  же  объективная  закономерность,  какая  существует  между  объективными  законами  естественной  природы  и  необходимостью  людей   их   соблюдать.
 Именно   поэтому-то    человеческое  общество,   как   совокупность   всех    людей  и  социумов,  по  сути,  и  есть   та  объективная  сила  Природы,   которая  призвана  духовно  объединить   в с е х  людей,  независимо  от  каких-либо  вообще  отличительных  их  признаков. Но   это  как  раз  и   было  бы,  в  принципе  невозможно,  если  бы   у  каждого   человека   и  даже   отдельного   социума   был  бы   свой  Бог,  гарантирующий   только   лишь   ему   полную  духовную   свободу  и  независимость  от  других.  Бердяевское  же  толкование  сущности  понятия  «Бог»  (которое,  кстати,   настолько    негативно,  что  его  даже  «языческим»  не  назовёшь!),   не  только  начисто  лишено   понимания   объективно  социальной  природы    Человека  и,  как  следствие,   антисоциально   по  своему  духу,  сути  и  направленности,   но,  которое   последовательно  и   неизбежно  ведёт  к   пессимизму  во  взглядах  на  человеческую  духовную  сущность  вообще,  на  его  жизнь  и  даже   на  будущее  человечества   в  целом,   которые   принять   категорически   невозможно   в   силу   их  научной  ущербности  и  явной  практической   нецелесообразности.
     Кроме  того,  объективно  социальная   природа  и  сущность  любой  религиозной  веры  такова,  что  если  она  последовательно  не  ведёт  разных  по  социальному  происхождению  и  положению   верующих   людей   к  духовному  умиротворению,   единению   и  совершенству,  то  такая  религия  по  сути   лишается  основополагающей  своей  функции,  и  как  следствие,  не  только   перестаёт  быть  им  объективно  необходимой,  но  вполне  естественно  и  закономерно   обрекает  себя  на   вымирание.  Зачем  же  вообще  нужна   такая   «религия»  (т.е.  по  сути,  духовно  разобщающая  сила  веры),  которая  не  только  не способствует решению актуальных   социальных   проблем   бытия  человечества,  а  наоборот  их  создаёт, угрожая  самому факту его существования   в  целом?!   
       Из  всего  сказанного  логически  следует,   что:    если  верующий  человек  всей   своей  религиозной  жизнью   не  утверждает   в  жизни  универсальные  и  всеобщие  высокие   нравственные  принципы  бытия,  то  есть  принципы Добра  и  духовной  Любви,  служащие  объективной    основой    духовного   единения   в с е х  верующих,  независимо  от   каких-либо   формальных  социальных  признаков   их  различия,  то  он,  конечно  же,   никак  не  может  считаться  истинным    христианином!  - Такого  человека,  строго  говоря,  нельзя  назвать  ;даже   язычником,  поскольку   язычество  есть  вера  в  существование  многих   богов,  и  где  каждый  из  социумов,  практически,   молится  своему  богу!   Причём   духовно   негативная  сущность  любого  язычества,  прежде  всего,   обусловлена   тем,  что  она  является  объективным  тормозом  в  духовной  консолидации  в с е г о  человеческого   сообщества  на  основе  единого  религиозного   культа   как  символа   духовной   консолидации!
     Лучше  всего  главный  смысл  Закона  Божьего  изложено  в  самом  вероучении  Иисуса  Христа,  сущность  которого  заключена  в  постоянном  увеличении  и  утверждении  в  каждом  верующем:  во-первых,   Любви  к  Богу;   во-вторых,   в  духовной Любви  к  ближним, со  всеми   вытекающими  из  этого  руководства   поступками   и  делами   в  повседневной   жизни. 
     Вот,  например,    как  о  сущности  самого  Бога   говорится  в  Книге  Нового  завета  в  святом  благовествовании  святого  апостола  Иоанна (1У, 24):
    «Бог   есть   дух,  и   поклоняющиеся   Ему   должны   поклоняться   в духе   и   истине». 
      Из  сказанного  следует:  во-первых,  что   Бог  есть  Дух;  во-вторых,  что  Дух  Истины   пребывает  в  самом  Боге  (а  это  значит,  что  Бог  и  Истина  -  нераздельны!);  и,  в-третьих,    кто   любит  Бога,  тот   любит  и  Истину  (= Правду), и,  наоборот,  -  кто  любит  Истину,  тот  любит  Бога;  в-четвёртых,   Бог  и  Истина  -  не   в  силе,  а  сила  в   Правде,  Истине   и   Боге!
    Следовательно  стремление  к  познанию  Правды, как  безальтернативного пути  познания  Истины, есть  вполне  естественное  и, главное,  б о г у у г о д н о е  д е л о,  совершенно  независимо  от тех  или  иных ложных утверждений церковных   служителей,  в  том  числе  и  их  утверждений о, якобы, неспособности  человека  познания  тайны   о  Боге,  в  силу  его  интеллектуальной   ущербности. Вот  классический  пример  негативного церковного  трактования  общеизвестного закона   Божьего:
    «Великую  тайну,  которую  открыл  нам  Бог  о  Себе  -   тайну  Святой  Троицы,  наш  с л а б ы й   у м  не  может  вместить, понять» (1, 22).    
      А  вот,  что  говорится  в   Первом  послании   святого  апостола   Иоанна  (1У,  8, 12):
      «Кто  не  любит,  тот  не  познал  Бога,  потому  что  Бог  есть  любовь».  И  далее  там  же: «Бога    н и к т о   н и к о г д  а   не  видел:  если   мы   любим   друг  друга,  то  Бог  в   нас   пребывает,   и  любовь  Его  совершенна   есть   в   нас». 
    Из  сказанного  логически   следует  заключить:   если   Бог  есть   Любовь,  а    Бог  и   Истина   идейно  нераздельны,  то,   следовательно,   и  познание   самой    Истины   есть   вполне   б о г у у г о д н о е   дело!
    В  тоже  время  мы  должны   всегда   помнить,  что  Св.  Писание    внушает  и  одобряет  употребление  разума  и  знания  (Прит.  111, 13-18,   У111,  10, 11,  прем.  Солом.  У1, 20, Сир. У1, 18-37). Кроме  того, в  Новом  Завете сам  Господь,  пришедший  просветить  род  человеческий,   сравнивая   ум  наш  с  телесным  зрением  и  неведение  с  мраком  и  слепотою,  ясно  даёт  видеть  важность  умственного  образования (Лук. Х1, 33-36,  Iоан. Х11, 35, 46,  Мф. ХУ, 14).   Он   обличал    только    л о ж н у ю    мудрость   и  заблуждения   человеческие,  но  не   истинные   знания   (Лук. Х1, 52,  Мф.  ХХ11, 29).  А  апостолы  внушали  верующим,  чтобы   они  не  были  детьми  по  уму,  но  были   совершенны  (I  Кор. Х1У, 20)   и   молился,  чтобы  они  и з б ы т о ч е с т в о в а л и  в   р а з у м е   и   в о  всяком  чувстве,  чтобы  узнать  л у ч ш е е   (Филип. 1, 9, 10).    
      В  55 -летнем  возрасте  Л.Н.Толстой   писал:  «Пять  лет  тому  назад  я  поверил  в  учение  Христа  -  и  жизнь  моя   вдруг   переменилась:  мне  перестало  хотеться  того,  чего  прежде  хотелось,  и  стало  хотеться  того,  чего  прежде  не  хотелось. То,  что  прежде  казалось  мне  хорошо,  показалось  дурно,  и  то,  что  прежде  казалось  дурно,  показалось  хорошо…  Направление  моей  жизни  -  желания  мои  стали  другие:  и  доброе  и  злое  переменилось  местами.   Всё   это  произошло  оттого,  что   я  понял  учение   Христа   не   так,  как   я  понимал   его   прежде».
      Далее  автор  останавливает внимание  читателя  на  том,  как  он  нашёл  тот  ключ   к   пониманию  подлинной  сущности  учения  Христа,  который  открыл  ему  «истину   с  ясностью   и  убедительностью,  исключающими   сомнение».  Больше  всего, -  уверяет  автор,  -   во  всём  Евангелии   его  трогало  и  умиляло  больше  всего  то  учение  Христа,  в  котором  проповедуется  любовь,  смирение,  унижение,   самоотвержение  и   возмездие  добром   за   зло.    Н о    я    з а м е т и л,    -  продолжает   автор, -  ч т о    э т а    д о р о г а я    м н е    с у щ н о с т ь     х р и с т и а н с т в а   н е   с о с т а в л я е т   г л а в н о г о   в   у ч е н и и   ц е р к в и.  Я   заметил,  что   то,   что   представлялось  мне  в а ж н е й ш и м   в  учении  Христа,  н е  п р и з н а ё т с я  церковью  с а м ы м  в а ж н ы м  … Мне  была   нужна  и  дорога   жизнь,  основанная  на   христианских   истинах  а   ц е р к о в ь   м н е   д а в а л а    п р а в и л а    ж и з н и,    в о в с е    ч у ж д ы е   д о р о г и м    м н е    и с т и н а м.  Правила,  даваемые  церковью  о  вере  в  догматы, о  соблюдении  таинств,  постов,  молитв,  мне  были  не  нужны;  а  правил,  основанных  на  христианских    истинах,  не  было.  Мало   того,  ц е р к о в н ы е  правила  ослабляли,  иногда  прямо уничтожали  то христианское  настроение, к о т о р о е   о д н о    д а в а л о     с м ы с л   м о е й    ж и з н и.  Смущало   меня   больше   всего   то,  что  всё  зло   людское  -  осуждение   частных   людей,   осуждение   целых   народов,   осуждение   других   вер   и   вытекавшие  из  таких осуждений:  к а з н и,   в о й н ы  - всё  это   о п р а в д ы в а л о с ь    ц е р к о в ь ю.   Учение  Христа  о  смирении,  не осуждении,  прощении  обид,   о   самоотвержении   и   любви   на  с л о в а х   в о з в е л и ч и в а л о с ь    ц е р к о в ь ю,    и    вместе   с    тем   о д о б р я л о с ь   н а   д е л е   т о,   ч т о   было   н е с о в м е с т и м о   с   э т и м   у ч е н и е м …  Мне  говорили:  надо   верить   и  молиться.  Но   я   чувствовал,   -  пишет   Толстой, - ч т о  я   м а л о  в е р ю  и  потому  н е  м о г у  м о л и т ь с я…
     И  только   изверившись  одинаково  и  во  все  толкования  учёной критики,  и  во  все  толкования  учёного  богословия,  и  откинув   их  все,  по   слову   Христа:  если  не  примете  меня  как   дети,  не  войдёте   в  царствие  божие… я  вдруг   понял  то,  чего   не   понимал   прежде… Место,  которое  было  для   меня   ключом   всего,  было   место   из  У  главы   Матфея,  стих 39-ый:  «Вам   сказано:  око  за   око,  зуб  за  зуб.  А я  вам  говорю:   н е   п р о т и в ь т е с ь   з л у»…(1,23)
     Однако  справедливость  и  объективность  всё  же  требует, на  наш взгляд,  существенного  уточнения:  в  главе  У  святого  благовествования   Матфея,  в   стихе  38,   буквально  сказано: «Вы   слышали,  что  сказано:   «око  за  око,  и  зуб  за  зуб». А  в  стихе  39: «А  Я  говорю  вам:  н е  п р о т и в т е с ь   з л о м у     (т.е.  фактически  здесь  речь  идёт  о  персонифицированном  зле,  а   не  зле  вообще  как  социальном  явлении -  Л.К.). Но   кто   ударит   тебя  в  правую   щеку   твою,   обрати   к   нему   и   другую».          
     Неслучайно  этот  вопрос  Л.Н.Толстой  специально  проясняет  в  одной  из  своих  главных  религиозных  работ  - в  «Царстве  Божьем  внутри  вас»:
    «Вопрос:  -  Следует  ли  слово  непротивление  принимать  в  самом  его  обширном  смысле,  то  есть  что  оно  указывает  на  то,  чтобы   не  делать   никакого   сопротивления   злу?
    Ответ: -  Нет,  оно   должно  быть  понимаемо  в точном  смысле  наставления  Спасителя,  то  есть   н е   п л а т и т ь    злом   за   зло.  Злу    должно противиться  всякими  праведными  средствами,  но  никак  не  злом» (1, 24).
    Но «точный  смысл  наставления  Спасителя», как очевидно, заключается в том,  чтобы   «не противиться  злому», то  есть  не  противиться  персонифицированному  носителю   зла   мерами  встречного  насилия,  а  н е   злу  вообще,  как    его   источнику  и  первопричине,  которым,  в  принципе,  невозможно  не противиться,  но   только   п р а в е д н ы м и   и   последовательными  -  профилактическими  мерами!         
    На  наш  взгляд,   здесь  произошла  явная   подмена   понятий:   борьба  со   злом   как   таковым   вообще   и   борьба   с   человеком  -  носителем  зла,  встречными  мерами  насилия, по сути  приумножающего  зло! «Я понял,  - отмечает  Толстой,  -  что   Христос  говорит  то  самое,  что  говорит». Но  ведь Христос  говорит  не   «не   противьтесь   злу»,  а   «н е  п р о т и в ь т е с ь   з л о м у»  (то  есть  персонифицированному   н о с и т е л ю   зла  ответными  мерами  зла),  что  в  контексте   имеет  принципиально   важную,  идейную  разницу.
     То  есть  философская  сущность  этого  важнейшего  тезиса  Иисуса  Христа,   по-видимому,   заключается  только  в  том,  чтобы  злом   не  отвечать   персонифицированным  носителям  зла  встречным  насилием,  дабы  не  приумножать  зла   в   человеческом    мире.   
    Но  из  этого  вовсе  не  вытекает,  что   со  Злом,  как   с  порочным   социальным    явлением,   не  следует    вовсе  бороться,  не   противиться  ему   вообще:   это,  вполне   естественно   необходимо  делать  всегда,   но   делать   это   необходимо   только   лишь  п р а в е д н ы м и   средствами!  Под  словом  «праведными»   средствами  борьбы  со  злом,  как  очевидно,   следует  понимать исключительно  созидательными  мерами,  которые  позволят  планомерно  и  последовательно  нормализовать  и  стабилизировать  как  внутри  социальные, так  и  меж  социальные  отношения,  а  созидая  утверждать  высоко  нравственную   жизнь  рода  человеческого.   Ведь  отвечать  всякий  раз  Злом  на  Зло  его  персонифицированным  носителям,  фактически,  означает  приумножать  и  совершенствовать  тем  самым  новое   Зло,  закономерно  и  последовательно  ведущее  к  разрастанию  духовно-нравственного  кризиса  и  внутри  социальной  напряжённости,  к  новым,  более  значительным  социальным  бедам,   проблемам   и   катаклизмам!
    Ведь совершенно  ясно, что  социальное проявление  персонифицированного Зла,  как  такового,  всегда  имеет  свою,  вполне  определённую   и  закономерно  обусловленную,    причинно-следственную  связь.   И  если  в  каждом  случае  не  будет  точно  и  объективно установлено  главное - причина и  условия порождения  персонифицированного  Зла  как   социального  явления, то  диалектически  вполне  естественно  и   закономерно  никогда   не  будут  найдены  и  эффективные  меры   по  его  устранению   и,  как  следствие,  неизбежно  рецидивному  проявлению  и   даже  разрастанию.
    Причём  необходимо  понять,  что  проявление  зла  как  социального  явления  всегда  было, есть  и  будет    несомненным   свидетельством  той  или  иной   степени  психического  и  умственного  расстройства  «злых»  людей.   И  высшая  социальная  справедливость   в  таком  обществе,  к  великому  сожалению,   традиционно,  испокон  веков,   осмысляется  как  необходимость  непременно  и  адекватного  возмездия  за  каждое  проявленное  персонифицированное   зло,  находящее  своё  выражение  в  известном  тезисе:   «Око  за  око,  зуб  за  зуб».   То  есть  философия  этого  руководящего  тезиса такова, что  мера  возмездия  за причинённое     з л о,   должна   быть  в с е г д а  адекватна  нанесенному  з л у.
   Вот,  по-видимому, против  чего  направлено  вся  суть  основ  учения  Христа  и  чего  упрямо  не желает усвоить традиционно обыденное  человеческое  сознание,  которое,  в  силу   своей   духовной   ущербности,   постоянно   множит   зло   в  человеческом   мире.
   Необходимо понять, что  З л о,  по своей  естественной  природе, в с е г д а,  во всех  случаях, есть верный  и  несомненный признак психического (= душевного)  и  умственного   расстройства  его  носителей   и  лечить  таких  больных  людей   адекватными  мерами  Зла,  во-первых,  аморально  и, во-вторых,  всё  равно, что  лечить  не  первопричину   болезни,  а  только  лишь  её   следствие,  тщетность   которого   совершенно  очевидна   априори. Ведь  все  антисоциальные  проявления  индивидуума  есть несомненные  признаки  его  психического расстройства, которые  требуют  не   возмездия   причинением  ему  ответных  страданий,  а  эффективных   мер  по   его   излечению    как   явления,  как   порочной  сущности  единого  социально   целого   организма!  Это  мысль  должна  быть  уже  понятна   всем,   также   как  и  необходимость  лечить  каждого  больного  от  любых  заболеваний   усилиями   в с е г о    общества,   которое  в с е г д а  морально  ответственно  за   погубленную   жизнь  к а ж д о г о   своего   человека.  Причём  общество,  которое  неспособно  лечить  своих  больных   членов,  -  такое  общество   не  только  не  может  считаться   цивилизованным,  но  у  него  нет  и  будущего!
    Спрашивается: как  же  можно  вылечить  болезнь  у  больного  и предупредить рецидив  её  проявления, не  исследовав  её  объективную природу, не воздействуя  на  истинную  первопричину  её  возникновения?  -  Это   же   нонсенс!
     Вполне  понятно,  что  такая  борьба  с  социальной  болезнью (= со  злом),  по  сути,  равносильна    тщетному  стремлению   доктора   излечить  душевно  больного   человека,  причиняющего  страдания  окружающим,    ответными   и   адекватными   мерами   зла,  что   не  выдерживает  никакой  критики  ни  в  духовно-нравственном,  ни  в  интеллектуальном  плане!
     Вот  в  чём,  на  мой  взгляд,  заключается  подлинная суть  трагических и  глубоко  традиционных  заблуждений  людей,  касательно  путей  эффективной  борьбы  с  разного  рода  проявлением  социального  Зла,  которое  само  по себе  уже  вовсе  не  осознаётся  и  даже   не  воспринимается  как  тяжёлое,  хроническое   психическое  и  умственное  расстройство  не   только   самих  злодеев,  но   и   тех,  кто  тщетно  рассчитывает   на  успех  во  встречном  насилии. Оно,  -  психическое  и  умственное  расстройство,  -  уже  давно,  как  раковая  метастаза, охватив  весь человеческий организм, последовательно   приведшее  человечество  ко  многим  трагическим  последствиям  в  разные эпохи,   «победоносно»  продолжает  и  сегодня   платить  за  эти,  по  сути,  дикие  духовно-нравственные   заблуждения  невероятно  большую  цену,  бесчисленным  множеством  человеческих    жертв,   бед   и   страданий,  последовательно  и  настойчиво  приближаясь  к  апокалипсису.
    Следовательно,  то  общество, где  есть  массовые  персонифицированные  проявления    различного  рода  зла  (то  есть  откровенно  преступные  и  греховные   деяния  людей,   порождённые  завистью,   недоброжелательством  и  откровенной  ненавистью,  насилием  и  т.п.),  то  общество,   несомненно,   находится,  -  как  сказал   великий   Толстой,  -  в  состоянии   «душевного  и  умственного   расстройства».  И, именно  поэтому-то,  следует,  прежде  всего,   объективно  понять  первопричину  этого   хронического   и   крайне   опасного  социально-психического   заболевания  и  принять  комплексные,   действенные  и   эффективные   профилактические   меры   по  его   последовательному  устранению.
     Причём  душевное  и  умственное  расстройство  у  всех  нормальных   людей  наступает  всякий  раз,  когда  в  их  сознании  начинают более  или  менее  постоянно  доминировать негативные (= злые) эмоции,  неконтролируемые  биологические  инстинкты  и  страсти  над  объективно позитивными поступками   (= добрыми).
    Вот  это-то, очевидно,  и  имел  в  виду  великий  Толстой, когда утверждал,  что  именно   «душевное  и  умственное  расстройство»  лежит  в  основе  в с е х   с о ц и а л ь н ы х   б е д  охвативших,   кстати  говоря,   н е   т о л ь к о   Россию (1,25).   То  есть   «душевное  и  умственное  расстройство»   охватило   более  или  менее  уже  всё   человечество,  которое  до  сих  пор  упрямо  не   желает   расстаться   с  возможностью  применения  мер  и  средств   массового   насилия   в  самых  различных  конфликтных   ситуациях,  испытывая   при  этом   такие  дикие  эмоции,  которые,  вероятно,  испытывал   только   первобытный   человек  ещё  в  каменном  веке!   
     С  другой  стороны,  если  великий  Толстой  признавал  первопричиной  всех  бед  России -  «душевное  и  умственное  расстройство»  людей, то это  означает,  что   само   человеческое    сообщество   уже   давно   живёт   не   по   тем   объективным  законам    социальной  природы,  которые   способны    обусловить   его   подлинно  духовное  благополучие,   социально-культурный  и  экономический   прогресс.
    Причём  этот  основной  закон  социальной  природы  существования,   крайне  необходимый   для  соблюдения  народами  всего   мира,  и  России  в  частности,   несомненно,  лежит  в  духовной    области,  который   Толстой  говорит  словами  Иисуса  Христа:   «Ищите   царствия  Божия   и   правды   Его,   а   остальное   приложится    вам»  (1,26).
    Искать  же  Царствия  Божия  и  Правды  практически   означает:   жить  по  Высшему  Закону  социальной   жизни,  то  есть  по  Закону  взаимной  духовной  Любви  и  Добра, потому  как  т о л ь к о  Добро  может полностью и окончательно  победить  л ю б о е   з л о  (=  насилие),  а  как  таковое   з л о  (= насилие) только  порождает  новое,  ещё  более  изощрённое   з л о  (=  насилие)   и  так  до  бесконечности,   взваливая  на    человечество  постоянное   воспроизводство  и  расширение  непосильного  груза  з л а   и   насилия   упрямо  продвигая  его  к  апокалипсису. Поэтому  же  христианская  проповедь Толстого о  «непротивлении  злу  насилием»,  которую  церковники  и  их  апологеты  злонамеренно  путают  с  «непротивлением  злу»  вообще,  цинично осмеивая  как  нечто нереальное  и вовсе  несбыточное,  - п р я м о   п р о т и в о р е ч и т  наставлению   Спасителя  о   том,   что   злому   н е л ь з я   о т в е ч а т ь   з л о м,  что  ему  следует  противиться  только   лишь   п р а в е д н ы м и   средствами.  Причём  под  определением  «праведные  средства»,  как  очевидно,  следует  понимать  такие,  которые  не  направлены  на  причинения  ответного  зла,  а  только  лишь  на  его  нейтрализацию  и  профилактику  рецидива.    А  это,   по  сути,  означает   необходимость   воздействовать   на    первопричину  порождения   з л а   и  его  профилактику,   а   не  только  и  не  столько   на    его   следствие. То  есть  эти  меры  должны  носить  всегда   гуманистический  характер  и сущность  как, например,  нейтрализацию  буйного  поведения  психически  больного    человека,  которому,  с  этой  целью,  надевают  смирительную  рубашку,  дабы  он  не  смог  причинить  вред  окружающим.  Но  в  то  же  время,  его   лечат,  -  дают  необходимые  успокаивающие   и  лечебные  лекарства  и  т.д.  и  т.п. У человека  же  совершившего  антиобщественный  поступок, и  даже  преступление, необходимо,  прежде  всего,   лечить   душу  -  его  сознание   и  волю,   исковерканные  как  несовершенством  его  духовного  воспитания,  так  и   несовершенством  самого  общественного  устройства,  допустившего  это.  Более  того,  я  убеждён в  том,  что   даже  ограничение  свободы  осуждённого   за  различные  преступления,  не  должно носить  характера  злонамеренного  возмездия,  умышленного  причинения  ему  физических  и  моральных  страданий,  а  являться  лишь  непременными  и  наиболее  эффективными  условиями  духовно-нравственного   перевоспитания  и  возрождения  человека!
   Именно поэтому  же  само  понятие  «и с п о л н е н и е  н а к а з а н и я»,  на  мой  взгляд,   в  принципе  должно  исчезнуть  из   юридического  лексикона   правовых  органов  и   исправительных  учреждений  цивилизованных   государств,  так  как  это  всегда  несёт  на  себе  печать  первобытной,  почти  животной   психологии.   Я  убеждён   и  в  том,  что  только  лишь  принципиально  изменив  саму   идеологию  борьбы   с   преступностью   и  перенеся   акцент   с   н а к а з а н и я   на   п е р е в о с п и т а н и е   преступников   общество  сможет  постепенно  последовательно  гуманизировать себя, переломить пагубную  тенденцию  в  своём  духовно-нравственном  развитии  в  котором  проявления  фактов насилия  над  человеком  будут  минимизироваться  и, наконец, станут вовсе  невозможными.
    Для этого, как минимум, необходимо  безотлагательно  и  полностью прекратить    пропаганду  культа  насилия  над  человеком  в  средствах  массовой  информации,  и  особенно   в  на  телевидении,  под  угрозой  самых   жестких   экономических   санкций,  которые  крайне  отрицательно  сказываются  на  духовном  формировании   детей  и  несовершеннолетних,   на   подрастающем   поколении.   Это  как  раз  тот  случай,  когда подлинные  интересы   всего  общества  прямо  противоположны   тем,  которые   преследуют   различные   гонцы,  за   корыстными  интересами  не  гнушаясь  любыми   нравственными   издержками.
   Несколько  слов  о   проблемах  войны   и   мира.
Я  абсолютно  убеждён  в  том,  что  только  м и р   может  быть  хорошим  или  «худым»,  а  война  -  хорошей,  в  принципе,  не  бывает. Война  -  это  всегда  гибель  и   массовые  страдания,  в  основном,  безвинных  людей!  Но  в   любой  войне  есть  агрессор  -  нападающая  сторона  и  его  жертва  -  защищающаяся.  Поэтому  равной  ответственности  у  противоборствующих  сторон  быть  никогда  не  может:  главная   ответственность  агрессора  всегда   понятна  и  очевидна,  как  и  те  корыстные  цели,  которые  он  преследует. 
  Причём   никакими   мотивами   и  аргументами  нельзя  оправдать  сам  факт агрессии,  поскольку  это  всегда   есть  несомненное  свидетельство  не  только  унижения  человеческого  достоинства,  но  и  лишения  жизни  жертв  агрессии. И  те  люди,  которые,  по  тем  или  иным  мотивам,  пытаются  как-то оправдать  действия  агрессора,   берут  на  себя  тяжкий  грех  перед  Богом.
   Более  того,  я  абсолютно  убеждён  и  в том, что  в  природе  межсоциальных  отношений,   в  принципе,  отсутствуют  такие   проблемы,  которые  невозможно  было  бы  разрешить   мирными  средствами  на  основе  взаимных,  разумных  компромиссов  сторон  конфликта  интересов.  Вот,  наконец, почему  развязывание  войны  -  это  не  только  всегда   з л о,  но  и   явный  признак  ущербности  мировоззрения   идеологов  насилия,  полнейшей  несостоятельности  или  явного  несовершенства  их  дипломатии,  недостатка  аргументов  в  пользу   мирного  и  компромиссного  разрешения   жизненных   интересов   сторон   конфликта.
   Причём,  надо  иметь  в  виду  и  то,  что  война,  чаще  всего,   не  решает  целей  и  жизненных  интересов  агрессора,  а,  наоборот,  скорее  усугубляет,  загоняя   их  вовнутрь,  напоминая  затем   о  себе  многие  десятилетия. 
   Агрессия  -  это  признак  грубого  попрания  не  только  принципа социальной  справедливости  и  суверенного  права   к а ж д о г о   народа  (нации)  на  самоопределение,  права   решать  свою  судьбу,  но  и   к а ж д о г о  человека   распоряжаться  своей  собственной  жизнью!  И  чего  только  не  придумают  вдохновители  агрессии  и  их  апологеты,  что бы  оправдать сам  акт  агрессии,  однако,  они  неизбежно  в  своих   суждениях  и   доводах  скатываются  на   очевидную   и  самоуничижительную  ложь.
   У  войны   всегда  есть,  по  крайней  мере, пять  аспектов:1.Идеологический;  2.  Политический;  3. Экономический;  4. Военный;  5. Послевоенный.
    Каждый  из  упомянутых  аспектов,  конечно  же,  имеет  принципиальное  значение  при  решении  вопроса  войны  и  мира,  без надлежащего  осмысления  которого  решение  не  может  быть оправдано.  Однако, я  не буду  останавливать  своё  внимание  на  всех  пяти  аспектах  проблемы,  а  сосредоточу   внимание  только,   на   мой   взгляд,  самом   главном  -  на  и д е л о г и ч е с к о м,  по сути, обуславливающим  все  остальные  аспекты.
   Идеологический  аспект  - это, по сути, есть совокупность  непреходящих   для   реализации   поставленных   важнейших   жизненных   целей   идей  и  духовных  ценностей  народа,  успевших  сформироваться  в единую,  стройную   систему   взглядов   и   мировоззрения.  Отсутствие  или  нечётко  выраженная  система  этих   взглядов  и  мировоззрения,  как  следствие,  неизбежно  вызывает  ложность  в  суждениях  и  субъективизм   представлений   всех  аспектов  возможного   решения  социальных   проблем,   в   том  числе  и  проблем  войны  и  мира  со всеми  вытекающими  отсюда  крайне   негативными   социальными   последствиями.
    Именно  поэтому  проблема  формирования   главной   национальной  идеи,  её  реализации  как  конечной  цели,   исходя   из  совокупности   непреходящих  по   жизненной   важности   идей,  по  сути,  есть  не  только  важнейшая,  но  и  безотлагательная  государственная   проблема,  без  кардинального  решения  которой  не  может   быть  сколько-нибудь  серьёзных,  устойчивых   и,  главное,   закономерных   и  планомерных   успехов  в  социально-политическом,   социально-экономическом   и   социально-культурном  развитии  любого  государственного  образования   в  том  числе  и  народов   СНГ.
 В  целях   проведения   вынужденных  силовых  операций,  для  усмирения  воинствующих  и  агрессивных   молодчиков,  в  армии  и  в  органах  внутренних  дел  должны  существовать  только  специально  обученные  профессиональные  служащие,  которые  после  выполнения  поставленной  задачи,   смогут  проходить  соответствующую  социально-психологическому  реабилитацию  в  специальных   медицинских  учреждениях.       
   Необходимо заметить,  что христианская  проповедь  Толстого  о  непротивлении  злу  насилием   сочеталась  с  отрицанием   им  же  церковной  обрядности  в  подмену   и  ущерб   исполнения  самих   христианских  заповедей  как  таковых   вообще,  и  что  церковники,  естественно  защищая  свои  личные  интересы,  не  без  лукавства  и  совершенно   безосновательно,  стали  толковать   как   б е з б о ж и е  Толстого   -  «антихриста». - Да,  действительно,   в  «обрядоверие»,  в  которое   выродилась   Русская  православная  церковь,  Толстой  - точно  н е   в е р и л.  Но  во   что  же  верил  Толстой?
      «Верю  я  в следующее,  -  писал  он  Синоду  в  ответ  на  его  отлучение  от   церкви,  -  верю   в   Бога,   которого    п о н и м а ю    как   д у х,   как   л ю б о в ь,  как    н а ч а л о   в с е г о.  Верю  в  то,  что   о н    во   мне   и   я   в   Н ё м.  Верю  в  то,  что  воля  Бога   яснее,  понятнее  всего  выражена  в   учении   человека   Христа,   которого  понимать   Богом  и  которому  молиться   считаю    в е л и ч а й ш и м    к о щ у н с т в о м.  Верю  в  то,  что   истинное  благо  человека  -  в   исполнении  воли   Бога,  воля  же Его  в  том,  чтобы  люди   л ю б и л и  друг  друга  и  вследствие  этого  поступали  бы   с  другими  так,  как  они  хотят,  чтобы  поступали  с  ними,  как  и  сказано   в  Евангелии,  что   в   э т о м    в е с ь    з а к о н   и   п р о р о к и.   В е р ю   в   т о,   ч т о   с м ы с л   ж и з н и    к а ж д о г о   о т д е л ь н о г о  ч е л о в е к а   п о э т о м у  т о л ь к о  в  у в е л и ч е н и и   в   с е б е   л ю б в и;    ч т о   э т о   у в е л и ч е н и е   л ю б в и   в е д ё т   о т д е л ь н о г о    ч е л о в е к а   в    ж и з н и   э т о й     о    в с е   б о л ь ш е м у    и    б о л ь ш е м у    б л а г у,    д а ё т    п о с л е   м е р т и   т е м    б о л ь ш е е   б л а г о,    ч е м    б о л ь ш е   б у д е т   в   ч е л о в е к е    л ю б в и,    и    в м е с т е    с    т е м    и    б о л е е   в с е г о   д р у г о г о   с о д е й с т в у е т   у с т а н о в л е н и ю   в   м и р е   Ц а р с т в а   Б о ж и я,  т о  е с т ь  т а к о г о   с т р о я   ж и з н и,    п р и   к о т о р о м    ц а р с т в у ю щ и е   т е п е р ь    р а з д о р,   о б м а н    и   н а с и л и е   б у д у т   з а м е н е н ы    с в о б о д н ы м    с о г л а с и е м,    п р а в д о й    и    б р а т с к о й    л ю б о в ь ю    л ю д е й   м е ж д у   с о б о ю.  Верю,  что  для   преуспеяния   в  любви  есть  только   одно  средство:  м о л и т в а   - не  молитва  общественная   в   храмах,   п р я м о   з а п р е щ ё н н а я  Христом  (Матфей  У1,  5 – 13),  а  молитва,  образец  которой  дан  нам  Христом,   у е д и н ё н н а я,   состоящая  в  восстановлении  и  укреплении  в  своём  сознании  смысла  своей   жизни   и  своей   ;зависимости  только  от   воли   Б о г а»  (Разрядка  моя -  Л.К.)(1, 27).
      Комментируя  это  высказывание  Толстого,  кандидат  искусствоведения  Борис  Сушков   отмечает:  «Такая  вера  не  имеет  ничего  общего  с  «антихристизмом»,  приписанным  Толстому   церковью,  В.Соловьёвым,  Н.Бердяевым  и  К;,  ни  с   «утончённой  поповщиной»,  приписываемой  ему  Лениным  и  К;. И  эта  вера -  не  «выдумка»  Толстого, не  разрушительная  «ересь»,  как  считает  церковь, она основана  на  с а м о м   к о р е н н о м  У ч е н и и  Х р и с т а.  В  Евангелии   от   Иоанна  сказано,  как  Иисус  при  встрече  с  самаритянкой  говорит  ей:  «Поверь  Мне,  что  наступит  время,  когда  не  на  горе  сей,  и  не  в  Иерусалиме  будете  поклоняться  Отцу. Вы  не  знаете, чему  кланяетесь:  а  мы  знаем,   чему  кланяемся…  Но  настанет  время,  и   настало  уже,  когда  истинные  поклонники  будут  поклоняться  Отцу  в   духе  и  истине, ибо  таких  поклонников  Отец  ищет  Себе:  Б о г  есть  д у х,  и  поклоняющиеся  Ему  должны  поклоняться  в  духе   и   и с т и н е». (Иоанн, 4, 21-24)   «В  этом,  -  заключает   Сушков,  -  к л ю ч    к    п о д л и н н о м у   х р и с т и а н с т в у»  (1, 28)               
   «Я  смотрю  на  христианство  не  как  на  исключительное  божественное  откровение,  не  как  на  историческое  явление,  -  отмечает  Толстой, -  я  смотрю  на  христианство,  как  на  учение,  дающее  смысл   жизни…  Я  искал  ответа  на  вопрос  жизни,  а  не  на  богословский  и  исторический,  и  потому  для  меня  совершенно  было  всё  равно:  Бог  или  не  Бог  Иисус  Христос,  и  то,  от  кого  исшёл  святой  дух  и  т.п…. Мне  важен  был  тот  свет,  который  освещает  1800  лет  человечество  и  освещал   и  освещает  меня;  а  как  назвать  источник  этого  света,  и  какие  материалы  его,  и  кем  он  зажжен,  мне  было  всё  равно. 
  И  я  стал  вглядываться  в  этот  свет  и  откидывать  всё,  что  было  противно  ему,  и  чем  дальше  я  шёл  по  этому  пути,  тем  несомненнее  становилась  для  меня  разница  между  истиной  и  ложью… Дело  не  в  том,  чтобы  доказать,  что  Иисус  не  был  Бог  и  что  потому  учение  его  не  божеское,  и  не  в  том,  чтобы   доказать,  что  он  не  был  католик,   а  в  том,   чтобы   понять,  в  чём  состояло  то  учение, которое  было  так  высоко  и  дорого  людям,  что  проповедника  этого учения  признали  и  признают Богом.  Вот  это-то  я  пытался  сделать; и  для  себя  по  крайней  мере сделал. И  вот  это  я  предлагаю  моим  братьям»,  -  пишет  Толстой  в  «Предисловии»  к  «Краткому  изложению  Евангелия» (1,29).   
     «Истина  вредна  только  тому,  кто  делает  зло.  Делающий  добро  любит  истину»,  -  резонно   утверждал  Толстой  (1,30).      
  «Христос,  -  цитирует  Толстой  Герберта  Ньютона, - не основывал  никакой  церкви,  не  устанавливал  никакого  государства,  не  дал  никаких  законов,   никакого  правительства,  ни  внешнего  авторитета,  но  он  старался  написать  закон  Бога  в  сердцах  людей  с  тем,  чтобы  сделать   их   самоуправляющимися» (1, 31).         
      И  как  совершенно  очевидно   главной  причиной  несогласия  церковников   с  Толстым   «еретиком»  и  «антихристом»   является  не  его  отказ   от  самих  основ  учения   Христа,  а  его  утверждение  о    том,  что  Христос  является   человеком,  а  не  Богом  и  «которому   молиться  считаю   величайшим   кощунством».
     То  есть  идейный   конфликт  Толстого  с  Православной  Церковью  заключается  в  том,  что  его  воззрения   на  сущность самого  Иисуса Христа  упираются  в  «краеугольный  догмат  христианства»  о  троичности  Бога, о  трёх  ипостасной   Его  сущности  и  в  котором  Иисус  Христос   выступает  Богом -Сыном.   Причём  наряду  с  общепринятым   православием   учения   Св.  Афанасия  александрийского,  Василия Великого  и  Григория  Назианзина  доказавших  ошибочность  отрицания  ипостаси  Сына  и  имманентности   Его  в  Боге,  они  учили (никейский  символ), что  Сын  рождается  из  существа  Отца, что рождение  Сына  предвечно  и  что  Сын  единосущ  Богу  Отцу,  будучи  тождествен  и  Логосу.  Бог  Отец  «родитель  Своего  образа,  видя  Себя  в  Нём,  радуется  о  Нём»  и  немыслим  момент  существования  Отца  без  сына,  именем  которого  заменяется  понятие  Логос.  Отец  не  рождается  и  не  исходит, Сын  рождается  от  Отца,  а  Дух  Св.  исходит  от  Отца.  Все  3  лица  имеют  равную  силу,  честь,  славу  и   достоинство  (1,32).
      Между  тем  представления  Толстого  об  Иисусе  Христе - человеке  лежат  в  русле  т.н.  монархианизма. Представителями  одного  монархианизма  - динамического (;;;;;;; – сила)  (2 и 3 вв.),  называвшиеся   монархианами-динамистами  были  Феодот  - кожевник  и  Феодот - банкир,  Артемон  и  особенно Павел,  епископ  самосатский,  которые  учили,  что  Иисус  Христос  был простой  человек,  что  Божество  в  нём  не  воплощалось,  а  как  и  в  пророках  действовала  божественная  сила,  только   в  более  сильной  мере. Бог  воздействовал  на  Христа  посредством  принципа  Логоса.  Артемон  (Артем)  основавший  в  3 в.  в  Риме  секту,  учил,   что  Иисус  Христос  был  совершеннейшим  человеком,  но  не  Богом,  за  что  и  был  отлучен  от церкви.  Причём  известно  и  то,  что  его   последователи  были   многочисленны.
   Монархиане  второго  типа  т.н.  модалисты  во  Христе  видели  самого  Бога  Отца  воплотившегося  ради  нашего  спасения.  Модалисты  пользовались  особым  влиянием  в Риме  и  Египте.  Из  них  наиболее  известны  имена Праксея,  Ноэта   из   Смирны   и   епископа   Савеллия.
 Наиболее  полное  изложение  монархианизма  принадлежит  Праксею,  жившему  во  2 в.,  который   так  же   утверждал,  что  Отец,  Сын  и  Св.  Дух  -  одно  лицо,  различно  обозначаемое  соответственно  отношению    его  к  миру.  Впоследствии  идею  Праксея   продолжали  развивать  многие  другие  мыслители  (1, 33).
       Арий  и  его  последователи  ариане  пошли  дальше  и  отрицали  и  Божество  Искупителя  и  Божество  Логоса.  Логос  существует,  как  ипостась  равная  Богу,  а  не  пребывающая в  Нём,  Сын  и  Отец  различны   и  первый   подчинён  последнему.  Сын  начал  особо  существовать  с  определённого  момента,  «было  некогда,  когда  Его  не  было» и  значит  Он   не  совечен   Отцу.    Сын  является   Богом  лишь  по  благодати  и  сотворён  по  воле Отца,  как  необходимый  ему  посредник  для  приведения  мира  в  бытие,  ибо  мир  не  может  вытерпеть  непосредственного  воздействия  Отца.  Отсюда  и  Дух  св. так  относится  к  Сыну,  как  Этот  к  Отцу  (1, 34).
     Как  видим   Толстой   вовсе  не  был  ни  первым,  ни  единственным  религиозным  мыслителем,  который  не  признавал   Иисуса  Христа   за  Бога.  Среди   таковых,  между  прочим,  были  и  высшие  духовные  лица,  как  напр., епископ Павел самосатский, который только лишь после неоднократного рассмотрения  этого  вопроса  церковными  соборами 264, 267, 269гг. только лишь последним  был объявлен  еретиком  и  лишён  епископского сана (1,35).   
    Однако   сам  по  себе  факт  непризнания  Иисуса  Христа  Богом,  по-видимому,   вовсе  не   есть  ещё   доказательство  «антихристизма»  истинных  апологетов   вероучения  Христа,  ни  его  не обязательности.  Более того,  для  каждого  истинно  верующего  христианина  совершенно  очевидна  принципиальная  важность  не  столько   веры   в   метафизическую   природу  Иисуса  Христа,  сколько  правильное   понимание  непреходящей  значимости  и  объективной  роли  бессмертных  идей  Его  вероучения   придающего  истинно  высокий  духовный  смысл  жизни  каждому верующему человеку, что, собственно,  и  придаёт  самой  сущности  Иисуса  Христа  истинно  божественный  характер!
     Разве уже  давно  утвердивший  себя  универсальный   механизм   и   практика   возведения  Православной  Церковью  в  лик  святых  реально   живших  людей,  отличившихся   своими  земными  подвигами   во  имя   утверждения  в  сознании  верующих  и  мирян  бессмертных  идей   Иисуса  Христа,   не  имеют  ту  же  естественную  социальную   природу,   сущность  и  направленность?  И  разве уже  само  по  себе  это  социально-религиозное   явление   не  показывает  истинную  природу  и  универсальный  механизм  освящения  и обожествления  реально  живших  в  этом  мире  людей?    
    То  есть   не  только   сегодня,  но  уже в  самых  истоках  распространения  христианства  и  до   настоящего  времени,  всегда   и  объективно   важна  была   не  столько  сама  по себе  Истина  по  поводу  обоснованности  принятия  Иисуса  Христа  Богом,  а   тот  необычайно   великий,  позитивный  и  непреходящей  по объективной  социальной  значимости  заряд  благодатной  энергии, который  несут  с  собой   бессмертные   идеи  Иисуса   Христа  в   ряды  верующих  и  мирян,  утверждая   жизнь  всего  рода  человеческого!
  Причём  Толстой  особо  подчёркивает, что  «…Христос  не  может  быть  повинен  в  том  безобразном  предании,  которое  прилепили  к  его  учению  и  выдавали  за  христианство;  надо  изучать  только  одно  учение  Христа,  как  оно  дошло  до  нас,  т.е.  слова  и  действия,  которые  приписываются  Христу  и  которые  имеют  учительное  значение» (1, 36).
   Л.Н.Толстой   специально  предупреждает  читателя  в  предисловии   своего  Евангелия  о  том,  что (цитирую):  «Если  читатель  принадлежит  к  тому  ничтожному  меньшинству  образованных  людей,  которые  держатся церковной веры,  исповедуя  её  не  для  внешних  целей,  а  для  внутреннего  спокойствия,  я  прошу  такого  читателя,  прежде  чем  читать,  решить  в  душе  вопрос  о  том,  что  ему  дороже:  душевное  спокойствие   или   истина?  Если  спокойствие,  то  прошу  его  не  читать;  если  же  и с т и н а,  т о    п р о ш у   е г о   п о м н и т ь,   ч т о  у ч е н и е    Х р и с т а,    и з л о ж е н н о е   з д е сь,    н е с м о т р я    н а  о д и н а к о в о с т ь     н а з в а н и я,   е с т ь   с о в е р ш е н н о   д р у г о е   у ч е н и е,    ч е м   т о,   к о т о р о е   о н  и с п о в е д у е т,   и   ч т о   п о т о м у   о т н о ш е н и е   е г о,   и с п о в е д у ю щ е г о   ц е р к о в н у ю   в е р у,   к  э т о м у   и з л о ж е н и ю   у ч е н и я   Х р и с т а   е с т ь   т о   ж е,    к а к    о т н о ш е н и е    м а г о м е т а н и н а   к    п р о п о в е д и    х р и с т и а н с т в а,   ч т о   в о п р о с   д л я   н е г о   н е   в   т о м,   с о г л а с
н о   л и,   и л и    н е с о г л а с н о   п р е д л о г а е м о е   у ч е н и е
с   е г о   в е р о ю,   а   т о л ь к о   в   т о м,   к а к о е   у ч е н и е   с о г л а с н е е   с   е г о   р а з у м о м    и   с е р д ц е м  - е г о   л и    ц е р к о в н о е   у ч е н и е,      с о с т а в л е н н о е     и з    с о г а с о в а н и я     в с е х    п и с а н и й,     и л и    о д н о    у ч е н и е  Х р и с т а.  В о п р о с   д л я   н е г о   т о л ь к о   в  т о м,  х о ч е т  л и   о н   п р и н я т ь   н о в о е   у ч е н и е,  и л и   о с т а в а т ь с я   в   с в о е й   в е р е»  (Разрядка  моя -  Л.К.) (1, 37).      
   Из  вышеупомянутого  совершенно  ясно:   во-первых,   то,   что   Евангелие  Толстого,  кроме  общего  наименования  и  положений  самого  вероучения  Иисуса Христа  на  которое  оно  опирается,  по  сути, ничего   общего  не  имеет  со  священными  Библейскими  писаниями, поскольку оно  опирается  не на  религиозную  веру, а  на  разум  и  сердце,  являя, таким  образом,  собой  н о в о е  учение  - учение  Толстого,   первичной  основой   которого  является  не столько  вера,  как  таковая,  сколько  разум, то есть  рационалистический  способ  познания  божественной  Истины,   и  тем  самым,  объективно   претендует  на   научность;  во-вторых,   церковники  называют  Л.Н.Толстого  «еретиком»  не  только  потому,  что   Он   не  признаёт   Иисуса  Христа   за   Бога,  но  не  менее  и  потому,  что  основой  для  Его  Евангелия,  в  отличие  от  «церковного   учения,   составленного  из  согласований  всех  писаний»  является  только  «одно  учение  Христа»  и   который,  фактически,  выступил  самым  логически  последовательным  и  яростным  его  апологетом.  «Толстовство  и  другiя  ученiя   суть  вариант  древних  ересей  и  ничего больше», - читаем в «Полном православном богословском  энциклопедическом  словаре» (1,38). 
    Из    всего   упомянутого  нужно  заключить,  что  Православная  Церковь уже  давно целиком  и  полностью   монополизировала  право  на   Истину  в  последней  инстанции,  правда,  в  области  веры.  То  есть  понятия   Церковь  и  Истина,  по  сути,   стали   синонимы  и,  таким  образом,   Она – Церковь,  в  лице  своих  иерархов,  по сути,  стала  непогрешимой.  Но  если  это  так,  то почему  же,  говоря  словами  того  же  Л.Н.Толстого (цитирую): 
    «Вся  Россия  стонет  от  ужаса  вырвавшихся  наружу, ничем  не сдерживаемых  зверских инстинктов, побуждающих  людей  совершать самые  ужасные, бессмысленные  убийства?  Почему  «большинство  русских  людей,  живёт,  без  какого бы  то  ни  было  нравственного  или  религиозного, обязательного  для  всех  и  общего всем  закона».  Почему  «большинство  людей,  действующих  в  России,  под  предлогом  самых  разноречивых  соображений  о  том,  в  чём  заключается  благо  общества,  в  сущности,  руководятся  только  своими  эгоистическими, почти  животными  побуждениями?» (1,39)         
    Однако  опыт  реальной  жизни  убеждает  каждого  не предвзято  мыслящего  человека,  что  погрешность  в  суждениях  и,  как  следствие,  в  поступках   присуща,  практически,  всем  нормальным  людям,  в  том  числе,  конечно  же,   и  церковникам   и  даже  лицам.   возведенным   в  лик  святых  за  земные  подвиги,  суждения  которых  неизменно   опираются  не  на  знания    всех  объективных   законов  природы,  а  только  лишь   на   веру  в  Бога,  как  символа  духовного  совершенства,  Добра,  Истины  и  Справедливости.
    Мудрая  общеизвестная  русская  пословица  гласит:  «Лучше  горькая, правда, чем сладкая  ложь». Спрашивается:  почему  же  даже  «горькая»  правда,   лучше  «сладкой»  лжи?
   «Горькая»  Правда,  лучше  «сладкой»  лжи, по-видимому, уже  хотя  бы потому, что  именно  она -  Правда, является  кратчайшим  и  безальтернативным  путём  к  познанию  Истины  и  самого  Бога  -  как  абсолютной  Истины!  Движение  же  человечества  к  абсолютной  Истине,  т.е. к  Богу,  извечно  и  бесконечно. Но,   Правда  -  мать  Истины,  а  Истина  -  основа  объективных  знаний,  тогда  как  объективные  знания  -  основа  развития   человеческой   Цивилизации!
    Так  вот,  «горькая»  Правда  касательно   подлинной   истории  русской   Православной  Церкви  заключается,  в  частности,   в   том,  что  именно  при   православном   патриархе   Никоне,  в  эпоху  беспощадной  борьбы  со  старообрядчеством,  мягко  говоря,  были  применены  такие   крайне  жестокие  меры  к  «ревнителям  древлего  благочестия»  (вспомним,  хотя  бы,  протопопа  Аввакума,  боярыню  Морозову  и  их  единомышленников!),  которые  никак  не  вяжутся  с   основами   вероучения   Христа,  Который  сказал:
    «Вы  слышали,  что  сказано (вашими  учителями  - книжниками  и  фарисеями):  люби  ближнего  твоего  и  не навидь  врага  твоего.  А  Я  говорю  вам:  любите  врагов  ваших,  благословляйте  проклинающих  вас,  благотворите  ненавидящим  вас  и  молитесь  за  обижающих  вас  и  гоняющих  вас,  да  будете сынами  Отца  вашего  Небесного.   Потому  что  Он  повелевает  солнцу  Своему  восходить  над  злыми  и  добрыми  и  посылает  дождь  на   праведных  и  неправедных» (1, 40).   
     Ясно,  конечно,  что  устранить  все  причины  социального    зла  и  неблагополучия, всегда  было  и  будет  значительно  сложнее, чем  их обозначать  и   придать  лишь  внешнюю  видимость   эффективной   борьбы  с  ними,  то  есть   наказанием   злом  за  зло  (чем  собственно  традиционно  и  занимаются  до сих  пор  наши  «доблестные»  силовые  органы, под  руководством  духовно-нравственно  обнищавших  своих  лидеров).    
    Однако   главнейшей   причиной   нерешенности  всех, наиболее  тревожных   и  актуальных   социальных  проблем,   по  глубокому   убеждению  Толстого, которое  я   полностью   разделяю,   лежит  то   обстоятельство,  что  люди,   в  своей  массе,   к  великому  сожалению,  вовсе   не  понимают  и  не  желают  понять  главного  -   смысла   своей   жизни,  который  традиционно  понимается   только  лишь  как   максимально  возможное  удовлетворение  своих   плотских  желаний,   основанных  лишь на  животных инстинктах, обуславливающих чувственные вожделения   и  устремления,  парализующих  интеллект  и  волю. 
    Что  же  касается   понимания   руководящего  тезиса   «непротивления   злу  насилием»,   по  сути  составляющего,  квинтэссенцию   бессмертного    учения  Иисуса  Христа,  что  принципиально   и  объективно   отличает  его  от  в с е х   иных   ранее  существовавших   и   ныне  существующих   религиозных  учений,  но   которое,  к  сожалению,  до  сих  пор  не получает  своего  должного  понимания,   признания   и,   как  следствие,  распространения   в   мире   и,   как  видно,  исключительно   по  причине  несовершенства   своей  организационной  структуры  и  средств  идеологического   воздействия   на   светскую   власть,  на   мирян,   на   всё  мировое  сообщество.   
    Из   сказанного   логически  следует  и  то,  что   если  вероучение  Иисуса  Христа  до  сих  пор   не  стало   доминировать  в  человеческом  сознании   и  лишено  своей  объективной  привлекательности,  то  это  произошло  вовсе  не от  того,  что  оно  оказалось  ошибочным,   не  прогрессивным,  не  жизнеспособным  или,  в  принципе,  не  исполнимым  по  естественной  своей   ущербной  духовной   Природе  и  сути,  а  только  лишь  от  того,  что сущность  этого  бессмертного   духовного   Учения   так   и   не  была  до  конца  осознана,  прежде  всего,  самими   церковными   иерархами   и,   как    следствие,  в   корне   извращена   в   общественном   сознании.
      «Движение  к  Добру  человечества  совершается  не   мучителями,   а   мучениками,  - подчёркивал  Л.Н.Толстой.  Как  огонь  не  тушит   огня, так  Зло  не  может  потушить  Зла.   Только  Добро,   встречая    Зло   и    н е  з а р а ж а я с ь   и м,   п о б е ж д а е т   Зло.  То,  что   это  так,  есть  в  мире  души  человека  такой   же  непреложный  закон,  как  закон  Галилея,  но  более   непреложный, более  ясный  и  полный».  (1,41)
      По  сути  же   это,  в  совокупности  с  законом  духовной  Любви,  является   самым   непреложным,  важнейшим, универсальным  и  непреходящим  по  значимости   духовным  законом  социальной   жизни,   определяющим   главное  её  содержание   и  смысл  для  каждого  психически  и  умственно   нормального   человека.   
      Вот   в  эту-то  простую  и  ясную  как  Божий  день,  но  в  тоже  время  гениальную  общечеловеческую   идею  Иисуса Христа,  никак  не  могут   до  сих  пор  полностью  освоить  и   воспринять  не  только  власть   предержащие,  но  даже  и  выдающиеся  философы  своего  времени  в  том  числе:  В.Соловьёв,  Н.Бердяев  и  К;  которые  в  своих  суждениях  дошли  даже до ложного обвинения Л.Н.Толстого в  «антихристизме», фактически, оказавшегося самым последовательным  ревнителем  подлинного   вероучения  Иисуса  Христа   в   ХХ-ом  веке,  которого  явно   в  ущерб  утверждению   в  сознании   масс    бессмертного   вероучения  обиженные  на  Толстого   деятели  православной  Церкви,   находясь   в  плену   своих   духовных  слабостей  и  искренних  заблуждений,   до  сих   пор   не  в  состоянии   реабилитировать.            
     Выхолостив  же  из  вероучения  Иисуса  Христа  его  основополагающую   идейно-нравственную   суть  и  подменив  её  лишь  церковной   обрядностью,  не  имеющей  никакого  практического  значения  и  важности для  высоконравственного  духовного  воспитания  и  формирования   человека  без  главного,  то  есть  без   окончательного  и  бесповоротного  отказа  от  принципа    противления   Злу  насилием, оно, фактически, было  превращено   лишь   в  средство  политического  воздействия  на   паству   и  мирян авторитетом   Церкви,  с  целью   оправдания   и   проведения   в  жизнь   общества   политически  далеко  не всегда праведных, решений   официальной   светской   власти,   идущих  прямо  вразрез  с  основами   вероучения   Иисуса  Христа.
    По-видимому,  это  началось   давно,  по  крайней  мере,  ещё   в  эпоху  церковного  раскола,   в  патриаршество  на    Руси  Никона  (1605 - 1681),   во  времена   царствования   царя  Алексея  Михайловича  Романова   (1629- 1676),  -   отца  Петра  Великого  (1672-1725). 
    Причём  личный  взгляд  Никона  на  соотношение высшей церковной  и светской   власти   определяется   его   известным  тезисом  «священство  царства  преболее  есть», то есть  «священство  выше  царства» (1,42).  Этот  тезис  является  абсолютно   истинным,  но  при  одном  непременном  и  важнейшем  условии: священство,  как  принадлежность  к  священному,  духовному  сану,  в  своей  повседневной  и  важнейшей   деятельности  -  духовного  воспитания   паствы,   должно  неизменно,   во  всех    случаях  жизни,  опираться  исключительно  на  власть  бессмертной  и  руководящей  идеи   Иисуса  Христа, -  на  Любви  к  ближнему  и   непротивлении  Злу  насилием.  Однако,  как  явствует  из  самой  истории христианской  православной  церкви,   например,  патриарх   Никон,  был   человеком   вовсе  не  лишенным  недостатков: его  властолюбие  и  высокомерие в  сочетании  со  стремлением  к  необычайной  пышности,  вмешательству  в  мирские  дела  и  т.п.,  привели  к  тому, что  он  вооружил  против  себя  бояр  и  имел  много  личных   врагов   -  недоброжелателей,   что,   в  конечном  счёте,   и  отразилось  на   его  трагической   судьбе.
       По   мнению  Никона,   патриарх,  каковым  он  сам  являлся,  есть  образ  самого  Христа, глава  церкви  и  другого  «законоположника»  церковь  не знает;  патриарха  не могут  судить  ни  миряне,  ни  епископы, как  его  подчинённые и только  собор  равных,  патриархов,  может  произнести  над  ним  приговор.  Никон  резко  нападал  на  уложение  1649 г., полагая,  что «государь расширился  над  церковью  и  весь  суд  себе  взял»,  и  в особенности  был недоволен  тем,  что  духовенство  было  подчинено  светскому  суду.  Любя Никона  и  уважая патриарший  сан, своему  «собинному  другу»  царь Алексей  Михайлович  предложил  принять  титул  «великого  государя»,  который   носил  ещё  патриарх  Филарет,  -  настоящий   отец   царя.   И  хотя  царь  был  очень  мягок  и  склонен  к  уступкам,  однако  властолюбие  Никона  стало  его  раздражать. Воспользовавшись  этим,  бояре  стали  раздувать  неудовольствие  царя, доказывая  ему,  что Никон  умаляет  его  самодержавие. Всё  это   последовательно  привело  к  духовному  разрыву  между царём  и  патриархом,  который,  в  конечном  счёте,   был   приговорен  собором  к  лишению  святительского  сана  и  в 1666г.  сослан  в  белозёрский    монастырь.  Перед  смертью  царь  послал  просить   у  Никона   отпустительной  грамоты  и  в  завещании  просил  у  него  прощения,  но  Никон,  разрешив  на  словах,  грамоты  не  дал.  И  только   русский  царь  Фёдор,  под  влиянием  просьб  своего  воспитателя  Симеона  Полоцкого  и  влиятельной  тётки  своей  Татьяны  Михайловны,  вопреки  мнению  патриарха  Иоакима, послал просить  вселенских  патриархов  разрешить  его.  Разрешительная  грамота  патриарха   не  застала   Никона  в  живых:  он  скончался,  на  пути  в  Ярославль,  17 августа  1681г. (1,43) Однако   полное  и  окончательное  отделение  православной  Церкви  от  управления  государством  на  Руси  произошло  только  лишь  во  время  царствование   Петра  Великого,  -  сына  царя  Алексея  Михайловича, -  и  в  патриаршество  Стефана  Яворского (Симеона),  когда  Церковь  лишилась  самого  поста  патриарха,  замененного  Синодом, -  коллегиальным  органом,  что  представляло  собой   в  русской  православной  Церкви  соборное  правительство,  посредством  которого  в  церковном   управлении  действовала   верховная   самодержавная   власть,  его  учредившая!  Синод  в  России  был  учреждён  1  января  и  торжественно  открыт  14  февраля  1721г.  императором  Петром (1,44).
    Так,  фактически,   по   монаршей  воле  православная   Церковь  превратилась  в  придаток  официальной   светской   власти,  которой   надлежало   лишь  санкционировать  все  её  важнейшие  социально-политические  решения, независимо  от  их  нравственной  сущности  и  влияния   на  духовно-нравственное  состояние   народа.  Именно  так  исторически,   и  фактически,   власть  царя  в  России стала  абсолютной, по сути,  бесконтрольной  и,  соответственно, «непогрешимой».
    И  хотя   именно  абсолютная  власть,  по-видимому,  и  позволила  Петру  Великому  высоко  эффективно  претворять  в  жизнь  свои  преобразования  и  реформы  в  российском  государственном  строительстве,  но,  в  тоже  время,  это,  несомненно,   лишило   простой  народ   возможности    отправления   своих   естественных   гражданских   прав   и  свобод,   возможности  жить  в  условиях  демократического  устройства  и  развития  государственной  системы  управления,  что, конечно  же,  не могло  не  иметь  свои негативны  социальные  последствия.
     Совершенно  очевидно, что  именно при  Петре Великом, фактически, произошла  тривиальная  и  сильная  политизация  Церкви, то есть наделение  её характерными  для  светской  власти  полномочиями,  под  постоянным   и  неослабным  контролем   высшей  и  абсолютной   власти   в   государстве  монарха  с  целью  недопущения   в  нём  духовного  доминирования  Церкви.
    Однако    единственное  поле, на  котором  может  и  должна  проявляться  исключительная  власть  церковного  священства  над  прихожанами  и  мирянами,   это,  по-видимому,   поле   духовности,  где  в  принципе  не   может  быть  проявления  не  только   двоевластия,  но  и  каких-либо  признаков  насилия  вообще. - В  противном  случае,  это  будет  уже  не  религия  и  не священство,  а   светский  политический  институт,  где   власть  «заквашена»  на  религиозно  подобной  почве.
      Именно  отсутствие  должного  понимания  объективных  и  универсальных  механизмов  духовно-нравственного  воспитания  и  формирования   человека,   в  принципе  исключающие  какие-либо  вообще  виды  и  формы  насилия   и,  прежде  всего,   в  среде самих  священнослужителей,  - проповедников  великого  и  бессмертного  вероучения  Иисуса  Христа,  по сути,  и  есть  ныне самая  жгучая   и  актуальнейшая  социальная  проблема  современности  в  великом  деле  духовно- нравственного   преобразования   человечества.
     Причём   духовная  власть  священства,  естественно, всегда социально  выше  и  важнее  любой  светской  власти,  уже  хотя  бы   потому,  что  именно  она  является  не  только  извечным  учредителем   и   проводником   догматов  религиозной  веры,  но  и  тех  незыблемых  духовно-нравственных  норм,  на  которых базируются  нормы  гражданского  права.  То  есть  священство,  являясь  проводником  религиозной  идеологии  в  массы  мирян,  объективно  является  также  привычным,  как  первична  та  лошадь,  за  которой следует  телега,  и  которую  она  обречена  навечно  тащить  за  собой.  В  реальной  же  жизни   этого  не  случилось,  т.к.  Церковь  фактически  пошла  на  поводу  у  светской  власти  и, став  её  придатком,  подверглась  сильнейшей  политизации.
    Критикуя   взгляды  русского  философа   И.А.Ильина,  в  связи  с выпущенной  им  книгой   «О  сопротивлении  злу  силою», Н.Бердяев  отмечал (цитирую):   
    «В  Евангелии  сам  Христос  устанавливает  принципиальное  различие Царства  Божьего  и  царства  кесаря  и отводит царству кесаря подчинённую и ограниченную  сферу…  Государство  есть  подчинённое,  ограниченное  и  служебное  средство  в  деле   осуществления  Царства  Божьего. Государство не есть носитель абсолютного  добра,  абсолютного  духа  и  оно  может  стать  враждебным  абсолютному  добру,  абсолютному  духу. Против  зла  земного  града  восставали  древние  пророки,  Бл.  Августин.  Истина,  ограничивающая  абсолютность  государства,  запечатлена  кровью  христианских  мучеников... Государство  должно   и   может  ограничивать  проявление    зла  в  мире,  пресекать  известного  рода  обнаружения  злой  воли.  Но  государство  по  природе  своей  совершенно  бессильно  побеждать зло  и  такого  рода  задачи   не  имеет. Государство  не  есть носитель  абсолютного  духа  и  абсолютного  добра,  оно  относительно  по  своей  природе. Бороться  с  внутренним  источником  зла  и  побеждать  его  может  только  лишь  Церковь  и  лишь  Церковь  имеет  это  призвание.  Но  в  книге  И.Ильина  государство  и  Церковь  совершенно смешиваются и  отождествляются.  Непонятно  даже,  зачем  нужна  Церковь,  если  государство  как  носитель  абсолютного  духа и  добра  призвано  к  выполнению  церковной  функции  борьбы  со  злом.  Государство  по  природе  своей  не  может  не  прибегать  к силе  и принуждению  для ограничения  и  пресечения  проявлений  злой  воли.   Но  эти  методы  и  средства совершенно  не  могут  быть  перенесены  на  порядок  Церкви,  которая  и  борется  реально  со  злом.  И.Ильин  предъявляет  государству  те  же  требования,  что  и  Л.Толстой,  с  которым  его   роднит  монистическое  миросозерцание.  Л.Толстой  совершенно  отвергает  государство  на  том  основании,  что  государство  не  может  побеждать  зло.  Ильин  же  обоготворяет  государство  на том  основании,  что  оно  может  побеждать  зло.  И  тот  и  другой   не  хочет  признать  относительного   и   подчинённого  значения  государства, совсем  не  связанного  с  победой  над  злом.  В   смешении  государства  с  Церковью, в  абсолютизации  относительного  - основная  ошибка  И.Ильина… Человеческое  общество, бесспорно,  не  может    существовать  без  государственной  власти,  которая  будет  силой  ограничивать  и  пресекать  проявление  злой  воли.  Но  этой  неизбежной  в  греховном  мире   функции  не  следует  придавать  церковного  значения. Полицейский  -  полезная  и  нужная  в  своём   месте  фигура, но  её не следует  слишком  тесно  связывать  с  абсолютным  духом. Кесарю  нужно воздать кесарево,  а  не  Божье.  Весь  же  пафос  И.Ильина  в  том, что  он кесарю  воздаёт Божье…  Как  и  все  инквизиторы,  И.Ильин  верит  в  принудительное  и  насильственное   спасение  и  освобождение  человека.  Он  придаёт  принуждению,  идущему  от  государства,  благодатный  характер,  -  оно  превращается  в  непосредственное  проявление  любви  и  духа,  как  бы   действие  самого  Бога  через  людей» . (1,45 )      
     Хочу  заметить,  что  взгляд    Н.Бердяева  на  природу,  сущность  и  роль   государства   в   обществе  мне   вполне   близка   и   понятна. Однако я  никак    не  могу  признать  само  насилие  за  безальтернативный   путь  разрешения  многообразных конфликтов интересов  противоборствующих сторон  и цивилизованного   развития   человечества,    полагая,   что   религиозные   конфессии   могут  и  должны   играть  значительно  большую  позитивную  роль,  чем  та,  которую  они   фактически   выполняли   в   истории. 
      А  И.П.Демидов   по  поводу   работы   И.А.Ильина   отмечает:  «Он  не  стесняясь  говорит  то  о  «противлении  злу»  (чему  учит  и  Христос),  то  о  «противлении  злому»  (чему  Христос   не  учит)  и,  таким  образом,  подводит  читателей  к  своему  выводу  о  мече,  ставшем  «любовью  и  молитвой»,  и  о  любви  и  молитве,  ставших  «мечом».
     Смешивая  «злое  начало»  со  «злым  человеком»  и  произвольно  то отнимая,  то  прибавляя  и  к  тому  и  к  другому  идею  «насилия»,  И.А.Ильин,  - как утверждает  И.П.Демидов,  - строит  мост  сначала  от  идеи  свободной церкви  к  идее   принудительного  государства, а  затем  уже  внутри  государства  к  идее  принудительного  господства  меньшинства  над  большинством.  Цементом  при  постройке  этого  оригинального   моста  служит   идея  «отрицательного  лика  любви», изобретенного  новым  "пророком".
Всё  это  требуется  для  «освещения»  лика  монархии  и  посрамления  идеи  демократии.  Требуется  -  «мы,  Божией  милостью…».
     И  далее:  «Идея    насилия   -  не   христианская  идея,  а  сила  меча  -  не  христианская  сила.  Война -  международная  или  гражданская  -  не  святое  дело,  по  учению   православной   церкви,  а  грех.  Воин  после  войны  и  убийства  -  не  герой  с  точки  зрения  церкви,  а  грешник.  Он  должен  по  окончании  войны  пройти  через  покаяние.   Войн,  если  хочет, может  пойти  в  монахи  (каяться),  но    никогда  не  может  стать  священником,   ибо  не  может  приносить  «бескровную  жертву»,  не  может   служить  «мечу  духовному»  -  слову  Христа.  В  этом   и  заключается  «новый   завет»   о  любви,  и  всякое  другое  толкование  есть  клевета  на  этот   новый  завет.  Мы  отлично  понимаем,  что  как  столько  раз  в  прошлом, так  и  теперь  для  очень многих   «новый  завет»  и  его  видимая  форма  -  церковь  - нужны  как  орудие  борьбы  с  тем,  что  они  -  эти  многие  -  для  себя  считают  «злом»;  мы  знаем,  что  в  том  или  ином  случае  это  «зло»  есть  действительное  зло,  а  не  воображаемое,  но  ни  соображения  о  выгодности  получит  церковь в  союзницы,  ни  признание  в  указанном  явлении  зла  не  в  состоянии   «перевернуть  раз   навсегда  эту  «толстовскую»  страницу  русской  нигилистической   морали»,  ибо   эта  «мораль»  не  толстовская,  а  завещанная  миру  Христом   две  тысячи  лет  назад,  и  не  по  силам  И.А.Ильину  перевернуть  её  при  помощи  не  только  уже  появившейся  статьи,  но  и  обещанной  книги.   Ложь  остаётся  ложью»,  - утверждает  автор.(1,46)
    По-видимому,  нет  ничего  более  кощунственного,  чем   учинение  массового  насилия  над  людьми  под  флагом   истинного  Православия!
    Один  из  бывших  с  Иисусом  Христом,  простерши  руку,  извлек  меч  свой  и,  ударив  раба  первосвященникова,  отсёк  ему  ухо.  Тогда  говорит  ему  Иисус:  «Возврати  меч  твой  в  его  место,  ибо  все,  ;взявшие  меч,  мечём,   погибнут»  (Матфей,   ХХУ1,  51, 52).
    Ведь  Иисус  Христос  велел  любить  не только  близких  своих,  но  всех  людей,  даже  обидевших  нас  и  причинивших  нам  зло,  т.е.  врагов  наших. Он  сказал:  «Вы  слышали,  что  сказано  (вашими  учителями  -  книжниками  и  фарисеями):  люби  ближнего  твоего  и  ненавидь  врага  твоего.  А  Я  говорю  вам:  любите  врагов  ваших,  благословляйте  проклинающих  вас,  благотворите  ненавидящим  вас  и  молитесь  за  обижающих  вас  и  гонящих  вас,  да  будете  сынами  Отца  вашего  Небесного.  Потому  что  Он  повелевает  солнцу  Своему  восходить  над  злыми  и  добрыми  и  посылает  дождь  на  праведных  и  неправедных» (1,47)
    Причём  Иисус  Христос   оставил   нам   универсальное  и  непреходящее  по  времени,  нравственное  правило  поведения,  которое,   по  сути,  являет  собой   высший   принцип   социальной   справедливости:  «Во  всём,  как  хотите,  чтобы  с  вами  поступали  люди,  так  поступайте  и  вы  с  ними».  (1, 48)
    Как  бы  и  кто  бы  ни  утверждал,  обратного,  в  том  числе  и  среди    прошлых  и  нынешних  церковных  иерархов,  но   в   заповедях  и  наставлениях   Иисуса  Христа   вовсе  нет  таких   положений,  которые   можно  было  бы  однозначно  и  категорически  понять  и  принять  как   оправдание  какого-либо   насилие  над  любым  вообще,  в  том  числе  и  по  отношению  даже  нравственно   полностью  разложившимся,  человеком.  Иное   понимание   и  трактование  этого  не  только   принципиально   важного,  но  и  основополагающего  положения  вероучения  Христа,  по сути, полностью  уводит Его последователей  от  духовной   сущности  этого   бессмертного   и   всё  побеждающего   учения!               
      Христианство,  в  основе  которого  лежит  вероучение  Христа,  объективно  является  религиозной  идеологией,  то есть такой  идеологией, важнейшая функция  которой  есть  духовное  единение  в с е х  последователей  Христа  на  основе  Его  вероучения. Однако  планомерными  усилиями  представителей светской  власти  и  пособничества  тех  церковных  иерархов  для  которых,  фактически,  главным  являлось  не  достижение  и  проведение  в  жизнь основополагающих и бессмертных  идей  вероучения  Христа,  а  совершенно  неприемлемые  для  Него  средства  их  достижения.  Ростки  подлинно  христианской  идеологии,  всё  более  и  более  обрастая  политическими  атрибутами,  стали  обретать   признаки  идеологии  политической.  Тем  самым,  став  важным  фактором  не  духовно-нравственного  оплота   общества,   а  политического,  в  котором  сами  по  себе  нравственные  ценности,  по  сути,  стали  девальвировать  и, наконец,   утратили  свою  основополагающую  и   общечеловеческую  ценность  и  значимость,  непреходящую  социальную  функцию  и  роль. 
     Совершенно  понятно  и  то, что  искажение  идейных  основ  учения  Христа,  практически  всегда  совершалось  целенаправленно,  последовательными  усилиями  представителей  именно  светской   власти  для  утверждения  и  расширения  зон её  политического   господства   в   мире,   двигательными   силами   которых  неизменно  являлся   личный   или   групповой   э г о и з м   власть  имущих.   
     Разве  не  является  тому   неопровержимым  свидетельством,  например, факт  существования  даже   среди  сторонников  вероучения  Иисуса  Христа,  и,  соответственно,  называющих  себя   "христианами",  кроме  православных,   таких  общеизвестных   конфессий  как  католицизм  и  протестантизм  (лютеранство  и  кальвинизм),   которые,  идейно   опираясь  на  единое  вероучение,  даже  между  собой  проявляют  идейный  антагонизм  и  тем  самым,  сознательно  или  бессознательно,  духовно   разобщают  и  противопоставляют  как самих  верующих,  так  и  мирян?  Разве  подлинное   вероучение  Христа  предполагает  подобное  целенаправленное   духовное  разобщение   христиан,   негативно  сказывающегося   на   взаимоотношениях  представителей   разных   конфессий?
     Именно  поэтому  же  церковные  иерархи,  совершенно  независимо  от  их   личных  политических   пристрастий,    о б ъ я з а н ы   как зеницу  ока  беречь чистоту идейных  основ  вероучения  Иисуса  Христа,  что  только  и  может  гарантировать  поступательное  движение  к  духовному  единству,  прежде  всего,  самих  верующих  христиан  и  тем самым не только устранить меж конфессиональный  антагонизм,  но  и   максимально  использовать  свой  духовный  потенциал  для  полного  искоренения  в  мире  зла  и  насилия,  посредством  утверждения   и   распространяя  духовной  Любви   среди   в с е х   мирян.
    Разве  сам факт  наличия  диаметрально  противоположных  взглядов у верующих  на  основы  вероучения  Христа  не есть прямое  доказательство либо  ошибочности  (то есть  добросовестности  заблуждений), либо  откровенной  ложности  (то  есть  зло  умышленности)   их   суждений?
    Ведь  логика  здравого  суждения  неопровержимо  доказывает,  что  даже  из  двух  прямо  противоположных  суждений   по  одному  и  тому  же  вопросу,  одно   из  них,   по  крайней  мере,   является   л о ж н ы м.
    Мне  же  представляются   безусловно   ложными   в с е   т е   положения   около  христианских  вероучений,   которые    а п р и о р и  не  ведут  верующих  к  духовному  единству,  а  целенаправленно  и  систематически  их   духовно  разобщают. И  только  лишь та  конфессия, которая, идейно вооружившись подлинным  вероучением  Иисуса Христа, преодолевая все  искусственно создаваемые различными  конфессиями  политические  преграды  и  ограничения,  фактически  презрев  все  честолюбивые   пристрастия   и  амбиции  властолюбцев  и  льстецов,   способна  последовательно  и  планомерно   духовно  консолидировать    в с е х   мирян  независимо  от  их   конфессиональной  принадлежности. И  именно эта  конфессия,  если  и  не  будет  христианской  по  духу,  то,  по крайней  мере, максимально  приближенной  к  вероучению  Иисуса  Христа. - Этот  фактор,  будучи  определяющим,  по сути,   и  есть  то   главное  и  непременное,  что  отличает    идейную   сущность  вероучение  Христа  от  всех  иных  вероучений. И  без  него   в  принципе  невозможно  даже  говорить   приверженности   вероучению  Христа, которое,  как  я  абсолютно  убеждён,   по  своему   энергетическому  потенциалу   и  объективной  силе,  только  и способного  произвести  подлинную  духовную  революцию  в  сознании   мирян,  принципиально  изменить  всю  жизнь  рода  человеческого. Так  как  всё то, что  является  объективным  фактором  духовного   разобщения  не   только    самих  христиан,  но  и  в с е х   м и р я н  вообще,  то,  в  принципе,  не  может  основываться  на   бессмертном  и   всепобеждающем   вероучении   Христа.
   Все  мы  -  дети  одного  Бога  - Отца  жизни,  и  мы  должны  исполнять  Его  волю.  А  Его  воля  есть  любовь,  братская  любовь  в с е х  людей.   - Таков  основополагающий  смысл  всей  проповеди  Толстого, как  бы  воспринятой  им  из  уст  Самого   Иисуса  Христа.   Причём  Толстой,  конечно  же,   видел  и  ясно  сознавал,  что  это  откровение  не  проникает  в ожесточившиеся  сердца  людей. Именно об этом  свидетельствуют  Его  слова:  «Живешь в  идеальном  мире  добра,  а  кругом  правительство,  революционеры, грубые  поступки  народа… сознательное  непризнание  духовных  начал  (нравственных  начал,  духовной  природы)»,  -  сокрушался   Он   в   беседе   с   близкими.
    Одним  словом  идеология,  которая  направлена  на  духовное размежевание  и  разобщённость   людей   объективно  является   асоциальной  и  безнравственной  и,  как  следствие, не имеет право на существование.- Пресечение  и  искоренение  её,  есть важнейшая  функция  государственной  власти.
    Вот  почему  социализация  сознания  каждого  члена  социума  и  общества  в целом,   есть   незыблемая  основа  нравственного  воспитания  человека, которая отражает  идейную сущность религиозного понятия  «Бог»    выступающего  символом   духовного  единения  единоверцев.   
   По-видимому,  вполне  резонно  утверждал кандидат искусствоведения  Б.Сушков:  «Вот  это  игнорирование  духовных  начал   и   привело  Россию   к  катастрофе» (1, 49). 
    Вот почему на вопрос одного из последователей  Толстого,  В.Плюсина, о  том: если существенная  разница  между  буддизмом  и христианством?- Толстой  спросил:  «Настоящим  христианством?  - «Да»,  -  ответил  тот. -  «Никакой. Как  там, так  и  тут  проповедь  Бога  любви,  отрицание  личного  Бога»,  - заключил  Толстой (1,50).
    Однако   этой  разницы,  по-видимому,  нет,  не  только  у  христианства  с  буддизмом, но  и у  христианства с другими религиями (например, мусульманством),  вероучения  которых   основаны  на  вере  единства  Бога, выступающего  символом   духовной   Любви  и  единения  в с е х  верующих. 
    Величие же духовного  подвига  Льва  Николаевича  ТОЛСТОГО – гиганта     ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО   ДУХА  состоит  в  том,  что   именно  Он,  впервые,  на подлинно  рационалистической  основе,  фактически  убедительно  показал  и  обосновал   не  только  объективную   необходимость  религиозной  веры  в  Б О Г А  для  каждого  психически  нормального  человека,  но  и  её   высочайшую  позитивность  и  несомненную  безальтернативность  для формирования  нравственного  мировоззрения  верующих,  познания   ими   истинного  счастья   в  личной   жизни!
    Причём  всемирно-историческое  значение духовного подвига  Толстого безмерно   потому,  что  оно,  по  сути,   открывают  новую  эпоху  в  духовном  прочтении  и  толковании  основ  вероучения  Иисуса  Христа,  впервые  указавшего  безальтер нативный  путь   духовного  возрождения  человечества   и  тем  самым  давшего  ему  реальный   шанс  на  Спасение! 
    Странно,  что   Евангелия  Толстого   до  сих  пор  не  нашло   объективного   понимания   и  соответствующей  оценки  со  стороны   не  только  прогрессивных  деятелей   религиозных  конфессий,  но  даже  и   среди учёных  занимающихся   различными  социальными   проблемами.
    Неслучайно  же  ещё  Антон  Павлович  Чехов говорил  И.А.Бунину: «Вот  умрёт   Толстой,   в с ё   пойдёт   к   ч ё р т у!» (Разрядка  моя - Л.К.). 
    Давно  уже  не  стало  Льва Николаевича Толстого,  но,  к  счастью, осталось  Его  величайшее   духовное   наследие,  которое  должно  быть  глубоко  изучено,  хорошо   усвоено   и   оценено,  и   прежде  всего,  Его  революционное  учение  выраженное  в  Евангелие.
    Но  уже  сегодня  совершенно   ясно,  что   величие  духовного   подвига  Толстого   невозможно  даже   сравнить  с  гражданскими  подвигами  Его  великих  соотечественников,   которые  жили   и   творили   до  Него,  в  Его  эпоху  и  после  Него,  так  как  только  Его  учение  даёт  реальный  шанс  человечеству   как   на  духовное,  так  и  на  физическое   Спасение   и  потому,  может  быть  сравнимо  разве  что  с  духовным  подвигом  самого  Иисуса  Христа - Спасителя.
    Совершенно  понятно  и  то,  что  любая   светская  власть,  в  силу   своей  естественной  природы,  функции  и  роли  обречена  быть   безнравственной   до  тех  пор,  пока   она   сама  для  себя   будет  устанавливать   нравственные   принципы  и  законы  своего  существования,  законы  и  правила  взаимоотношений  людей  в  обществе, без   доминирующего,  активнейшего   и  заинтересованнейшего   участия   в  этом    в с е х     религиозных    конфессий   за  которыми,   в  законодательном  порядке,   должна  быть   закреплена  непреложная  норма  права   наложения    вето,   на   любые   принимаемые  светской   властью   законы,  противоречащие  основам   духовно-нравственной   жизни   общества.  -  Это,  по  сути,  есть  не  только  объективная  потребность  и  исключительная прерогатива  конфессиональных  институтов  общества,  на  которых  должны  зиждется социально  важные  нормы  статей  законов  обязательных  для   исполнения  всеми  мирянами,  но  и  наиболее  эффективный  социальный механизм  контроля  со  стороны  самого   общества  за  правильностью   и  обоснованностью  их  принятия  законодательными   органами.      
    Усугубленное  существованием  эпохи   советской  тоталитарной   системы  государственного  устройства  с  его воинствующим  а т е и з м о м,  в  конечном  счёте,    и   привело  к  тому печальному  духовно-нравственному   состоянию  советского  общества,  которое  мы  объективно  на   сегодня   имеем. Социальную   сущность  и  роль  атеизма   хочу  выразить  словами  из  своего  четверостишия:
                Атеизм  -  это   «счастье»  без  Солнца,
                Атеизм  -  это   «радость»  во  мгле,
                Атеизм  -  это   мир   богоборцев,
                Атеизм  -  это   з л о   на   Земле!
    Всем  убеждённым  атеистам, для  более полного  уяснения социальной сущности  такого  мировоззрения, необходимо задаться  хотя бы  несколькими вопросами (имея  ввиду,  что  в  христианской  религии  Бог выступает  антропоморфным  символом   духовной   Любви,  абсолютного  Добра  и  Истины)  и  ответить  самим  себе:  могли  бы  иметь  место  в  истории  человечества  вообще  такие  массовые  злодеяния  против  рода  людского,  которые явил  миру, например, Адольф Гитлер, с  его  человеконенавистнической  идеологией  фашизма  и  нацизма (в  том  числе   со  звериной  сущностью  антисемитизма, геноцидом  евреев  и  др. народов), если  бы этот  "идеолог" изначально  был  бы  истинно   христианином   по  глубокому   убеждению?
    Свершились   бы    те  массовые   злодеяния  большевиков-революционеров  в т.ч. злодейская  расправа  со  всей  семьёй  Российского  императора  Николая 11 (ныне  возведенных  в  лик  святых!),  а  также физическое  уничтожение   многих  сотен  деятелей  Православной Церкви, которые  имели  место  в эпоху Октябрьской  революции  1917 года  в  России  и  в  последующие  годы  становления  Советской  власти, если  бы  идейные  вдохновители расправы  и непосредственные исполнители   их  злой  воли,  в  действительности,  были  бы  истинно  верующими   в  Бога  и  убеждёнными  христианами? -  Ответ  на   эти  вопросы, однозначен  и  совершенно  очевиден, -  н е т   н е   м о г л и!    
    Именно  поэтому  же  секуляризация (от средневекового  латинского saecularis  -  изъятие  чего-либо  из  церковного, духовного ведения  и  передача светскому,  гражданскому)  школьного  воспитания  учащихся в  советскую  эпоху  на принципах  атеизма,  по  моему  глубокому  убеждению, уже  нанесло  и  продолжает  наносить  неоценимый  вред   высоконравственному  формированию  подрастающего  поколения  и,  как  следствие,  нравственному  состоянию  общества  в  целом.      
    «Коммунисты  не  могут  победить   н е н а в и с т и  и  в  этом  их главная  слабость,  -  отмечал   ещё  Н.Бердяев. Ненависть  всегда  обращена  к  прошлому  и  всегда   зависит  от   прошлого.   Человек,  охваченный  аффектом  ненависти,  не   может   быть   обращён   к   будущему,  к  новой   жизни.   Только  любовь   обращает  человека  к  будущему,  освобождает  от  тяжёлой  скованности  прошлым   и  является  источником   творчества    новой,  лучшей   жизни.  В  коммунистах  есть   страшное  преобладание  ненависти  над  любовью» (1,51).- С этим резонным  тезисом  Бердяева  трудно  не  согласиться!               
    Таким  образом,   главный  вывод   из  всего  выше  сказанного  заключается  в  том,  что   любому  социуму  (= обществу)  бороться  со  всеми  видами  Зла,  не  только  возможно  и  даже  необходимо,  но  только  бороться  праведными  способами,  т.е.  такими,  которые  нравственно  не  разлагают  само  общество! 
     Под  словом  «праведными».  Очевидно,  следует  понимать  исключительно   мерами  Добра,   что  позволит  эффективно  бороться   не  столько  с  самими   озлобленными   людьми,  -  персонифицированными  носителями  Зла -  ставшими  жертвами своего  психического  и  умственного  расстройства,  а  с  объективными  причинами  их  порождающими,   и   в  возникновении   которых   само  общество  играет  объективную  и  далеко  не  последнюю,  негативную  роль.
     Ведь  социальная   Природа   Добра  и  Зла  универсальна   и  непреходяща:   Добро   всегда  есть  порождение   духовной  Любви   и   ума  (= интеллекта),  а   Зло  -   ненависти  (=  душевного  расстройства)  и   безумия  (=  умственного  расстройства).
     Именно  в  этом,  на  мой  взгляд,  и  состоит  принципиально  важная  и  гуманистическая  суть  гениальной, жизнеутверждающей  идеи  Христа, составляющей  основу  Его  бессмертного  учения,  по  сути,   не  имеющей  никакой  позитивной   альтернативы  для  человечества.
     Другой,  не  менее  важный  вывод, из  опыта государственного строительства  в  той  же  России,   заключается  в  том,  что  недостаточно  эффективная  или  же  вовсе  бесконтрольная  со  стороны   общества  конфессиональная  и  светская  власть  неизбежно  ведёт  власть  имущих  к  тем  или  иным злоупотреблениям  её  обладателей.  Ведь  при  всей  и  набожности  и  святости  конфессиональных  иерархов,  они,   всё  же,   являются   обычными   людьми,  со  всеми  присущими   каждому  человеку,  по  естественной  природе,   теми  или  иными  слабостями  и  недостатками, тогда  как  обществу  всегда  необходимы  гарантии  защиты  их   непреходящих  жизненных   интересов.
     При  этом  надо  иметь  в  виду,  что  стремление   светской  власти  к  абсолютизму   есть    явление  извечное  и  вполне    закономерное.  Именно   поэтому  же  светская  власть  всегда  стремится  к  отдельному   существованию  от  церковной  власти   в   государстве. Ясно, что  это  делается, прежде всего,  для  того,  чтобы   лишить  конфессиональных  иерархов  непосредственного  и  определяющего  влияния  на  нравственную  сущность  принимаемых светской властью  важнейших   политических  решений,  касающихся  жизни   всего  общества.  -  Понятно  и  то,  что  это  всегда  устраивает  власть  имущих,  но  никак  не  может  устраивать  основную  массу  простого  народа, неизбежно претерпевающего  от  несовершенства  государственной  власти   и  принимаемых  законов  множество   бед   и   страданий.
     Так  это  было,  практически,  со  всем  устройством  власти  в  прошлом,   как   со  светским,  так  и    церковным  (например,   с  патриархом  Никоном   проявлявшим,   как  известно,  чрезмерное  властолюбие,  стремление  к роскошной  жизни  и  т.п.), где  власть имущие  постоянно злоупотребляли  своим положением.   
    Поэтому-то   одним  из  самых   важнейших  выводов,  в  плане  обеспечения    условий   для    праведного    и  эффективного   устройства   социальной  власти    заключается  не   только  в  широком,  всенародном  участии  в  разработке самих  законов  жизни  общества,   но   и   строго  системном   и   высокоэффективном     к о н т р о л е   со  стороны   общества   за  надлежащим   их  исполнением  в  жизненных  интересах  всех  граждан   и  каждого  в  отдельности.  Отсутствие же  такого  контроля   вообще,  или  же   недостаточная   его  эффективность,   не  может  негативно  не  сказаться  на  положении  дел   в  обществе  в  целом.
    Причём,  по-видимому,  это   и  является     одним  из   важнейших  и  непреложных   законов  социальной  жизни  во  все  времена  и  эпохи:   любая  социальная  власть   всегда  должна  быть  не  только  высоко  компетентной, но  постоянно  и    высоко  эффективно   контролируемой  со  стороны  самого  общества. Это,  по  сути,  и  является   непременным  условием   её   успешного   функционирования  в  л ю б о м  социуме   и  обществе  в  целом, при  л ю б о м   социально-экономическом   и   политическом  строе   во  все  времена  и  эпохи!
    Поэтому-то   в  корне,  то есть  революционно,   не  изменив  психологию  своего  традиционно  зловредного  мышления, основанного  на  идеологии  насилия,  и  соответствующее  ему  поведение, человечество  неизбежно  и  постоянно будет  множить  социальное  Зло  до  полного  своего  самоуничтожения.  -  В  этом,  по-видимому,  и  состоит  главный  и  объективный  смысл  реально сложившейся  ныне  тенденции и  глобальной   морально-психологической  обстановки  как  в  нашей  стране,  так  и   в   человеческом   сообществе   в  целом.               
   Главная  же  опасность  для  человечества,  на  мой  взгляд, таится  в  устойчивой,  крайне  негативной  тенденции  постоянного  нарастания  разрыва  между  его  научно-техническими  и  др. достижениями   -  с одной  стороны  и  нравственным  состоянием  -  с  другой.  Другими  словами,  бурный  рост  научно-технических   и  других   достижений  человечества,  фактически,  происходит  на  фоне   не  только  отсутствия  необходимого  роста   нравственности,  но  и  постоянно  ухудшающегося   его  состояния.
    Как,  например, объяснить  тому  или  иному  олигарху  и  вообще материально  богатому  человеку,  что  всё  то,  чем  он  реально  обладает,  есть  не только  и  даже  не  столько  его  личная  заслуга,  сколько,  прежде  всего,  заслуга  его  родителей  и  того  социума  (общества),  которые  обусловили потенциальную  возможность  им  стать  материально  богатыми?!               
    А  из  полного  осознания  этих  непреложных  фактов  неотвратимо  следует  то, что  они  морально обязаны: во-первых,  в с е г д а   э т о   п о м н и т ь;  и,  во-вторых, постоянно  принимать  реальные  меры  для  того,  чтобы  те люди,  которые  эту  возможность   им   предоставили  - не  влачили  бы  жалкое,  в  материальном  отношении,  существование. -  Ибо  в  этом  заключается  высший  нравственный  принцип  взаимоотношения  каждого   нравственного  человека  и его  социума  (общества). Необходимо  сознавать  и  помнить,  что н и щ е т а  народа  есть,  прежде  всего,  результат народа  есть, прежде  всего,  результат низкого  уровня  его  духовного  состояния,  диалектически  находящего  отражение  в  нищете  духовного  мировоззрения  самих  власть имущих,  неспособных  духовно   подняться  до  объективно  необходимого  уровня  с  целью  справедливого решения  назревших  социальных  проблем, во имя  благополучия  народа,  пусть даже  ценой  собственного  благополучия   и   жизни!
   Понятно  и  то,  что  всех  осчастливить  один  олигарх  или  богатый человек  не  в  состоянии,  но  сделать  так,  чтобы   его  окружение  было  хотя  бы  немного  счастливее,  -  он,   конечно  же,   может  и  морально  обязан! -  Только  так  может каждый  материально  богатый  человек  найти  себе оправдание  того  чудовищного  разрыва  в  материальном  состоянии,  которое  навсегда  и  совершенно  несправедливо  отделяет  его  от  многочисленных  сограждан.  В  противном  же  случае,  закономерно  возникающий  и  нарастающий  антагонизм  между  нищими  и   малоимущими  -  с  одной  стороны  и  богатыми  -  с   другой,  последовательно и  неизбежно  приведёт  к  новому  социальному  взрыву  и  революции,  которые  нам  хорошо  известны  из  нашей  же  истории,  со  всеми   вытекающими  отсюда  тяжёлыми  социальными  последствиями.
    Как  вообще  общество  может считаться  цивилизованным и демократическим, в  котором   не  обеспечивается   даже  прожиточный  минимум,  где  дети  и старики  влачат  жалкое,  нищенское  и  постыдное  существование? И  как  это согласуется  с   наличием  в  таком  обществе   и  государстве   грозного  оружия   массового  уничтожения   людей?
   Универсальным  источником  и  первопричиной  проявления  социального  Зла  является    животный   эгоизм  (индивидуальный  или  групповой  по  форме  проявления)  и  даже эгоцентризм в природе самого  человека. Нейтрализация  и  устранение  вредного  проявления  человеческого  эгоизма  на  окружающих, по сути,  и  есть главная,  важнейшая   функция  религии,   способствующая   духовному   утверждению   высоких  нравственных   принципов  бытия.
    Добро  же,  в  абсолютном   смысле,  и  есть  то  истинно   земное  благо,  которое  утверждает  саму  жизнь  рода  человеческого   для  всех  и  каждого,  что  и  находит  своё  идейное  олицетворение  в  Боге, что  позволяет  духовно  умиротворять,  гуманизировать  и  объединять  их   для  совместной   борьбы  со  всеми   социальными  проблемами  с  целью   выживания,  созидания  и  развития  цивилизации  в  интересах  всех  и  каждого, независимо  от социальных признаков (пола, возраста,  расовой  и  национальной  принадлежности,  вероисповедания,  социального  происхождения,  материального  положения и  т.п.). Следовательно,  всё  то, что, так   или  иначе,  препятствует   духовному   единению  всех людей  в  социумах  и  в  человеческом  сообществе  в  целом   для  целей  совместного  утверждения,  созидания   и  развития   жизни  -  всегда   было,  есть и  будет   меньшее  или   большее,  но  несомненное  Зло.       
    Таким  образом  в  основе  универсального  понятия  Добра  лежит  социальный  императив  основанный  на  высших  нравственных  принципах  бытия,  сущность  которого  составляет   духовная  Любовь   олицетворённая   в   Боге!
   Поэтому-то  говорить  о  нравственности  как об исключительно «добровольном,  самодеятельном   согласовании»  чувств,  стремлений  и действий  членов общества  с  чувствами,  стремлениями  и  действиями  сограждан,  их  интересами  и  достоинствами,  как  и  интересами  и  достоинствами  всего  общества  в  целом,  по-видимому,  не  приходится!   
    В  этом  контексте  естественная  и  объективная  потребность  в  соблюдении  непреложных  законов  социального  существования  и  развития  человечества,  основанных  на  высоких  нравственных  принципах,  по  сути,  также  несомненна  и  неоспорима,  как  несомненна  и  неоспорима  потребность  в  соблюдении  универсальных  и   непреложных  законов  биологической  его  природы  и  развития.  Ведь  так же  как  действие  объективных  биологических  законов, по  сути,  неподвластно  сознанию  и  воле  человека,  которые  он,  в  силу  своей  биологической  основы,  изменить  в  принципе  не  может,  равно  так  же  не  может  он  произвольно,  по своему  усмотрению,  прихоти  и  воле  изменить  непреложные  и  объективные  законы  социальной  своей  Природы  и  жизни,  без   прямого  ущерба  жизненным  интересам  как   отдельного  человека  и  социума,  так  и  всего  человечества   в  целом. Непонимание  этой  диалектически  обусловленной  закономерности  и  зависимости,  как  очевидно,  было  и  есть  первопричина   грубого,  ставшего  уже  традиционным,  попрания  людьми  непреходящего  по  своей   социальной  важности  нравственного  императива.
    Поэтому-то  человек,  который  не понимает  или  упрямо  не  желает понимать  существование  и  действие  объективных,  непреложных  Законов   его социальной  природы, её формы  существования   и  развития,  вполне  естественно,  в  той  или  иной  мере,  ограничивающих   полную  свободу  его  поступков  и поведения  вполне  определёнными  и  социально  обусловленными  рамками,  тот,  в  угоду  своего  животного  эгоизма,  в  конечном  счёте,  наносящего  ему  же  самому   непоправимый  вред,  явно  не  желает,  или  же  вовсе  не  способен  понять,  что  действие  этих Законов,  обуславливающих  высоконравственный  императив  существования   для   к а ж д о г о  человека,   имеет  такую  же  объективную  природу  и  значимость, какую  имеют  непреложные  и  объективные  законы  биологической  жизни  во  всём   мире   живых  существ,  которые  он  изменить  по своей  воле,   в   принципе,   не   в   состоянии.
     Вот   почему  каждый  поступок  человека  и  его  поведение  в  целом, как  социального  по  природе  существа,  могут  и  должны  быть  в с е г д а   и   неизменно  социально ориентированными, который  должен  постоянно  п о м н и т ь  о  том,  что  это  требование  является  не чьей  либо  выдумкой  или  прихотью, а  категорическим  императивом   обусловленным  социальной  его  природой   и  основанных  на  ней   естественных  нормах  морали   и  права,  обеспечивающих  бескризисное  существование  и поступательное развитие социума  и  человеческого  общества   в   целом.   
     Вот,  наконец,  почему  подлинное  человеческое  достоинство  заключается  вовсе  не  в  том,  чтобы  осуществлять  на  практике  и  субъективной  прихоти,  ни  чем  неограниченную  личную  свободу   поступков  и поведения,  в  полном  отрыве  от  объективных  потребностей  общества, от  непреходящих  по  своей  значимости   Законов  социальной  жизни   высоких  нравственных  принципах  носящих  сущность  категорического  императива,   а  лишь  в том, чтобы  их  неукоснительно соблюдать! Ибо действие  непреходящего  по  значимости закона  социальной   жизни   неизменно  и   диалектично:  всё  то,  что  полезно  для  всего  социума  и  общества,  то   объективно  не  может  быть   вредно  для  каждого  отдельного   его   члена,  и,  наоборот,  что  вредно  для   отдельного  члена  социума  и   общества,  то объективно  не  может  быть  полезно  для  всего  социума  и   общества  в  целом!   
     Причём  надо  иметь  в  виду,  что  соблюдение  общепринятых,  высоких  нравственных  принципов,  носящих   сущность  категорического  императива,  есть   непременное  условие,  которое  только  и  может  гарантировать   бескризисное   существование  и  развитие  всех  социумов  и  каждого  его члена в отдельности,  как   и   общества  в  целом,  и   что,  по  сути,  не  имеет  никакой  разумной  и  жизнеутверждающей  для него  альтернативы.
    Однако следует   всё  же  отметить тот факт, что к вопросу объективной ;природы  существования  и необходимости строгого соблюдения  незыблемых,  высоких  нравственных законов  социальной  жизни,  имеющих по своей естественной  природе  сущность категорического императива,  до сих пор,  даже в среде  учёных и философов,  существует совершенно  разное отношение. Вот,  например, что писал  ещё в середине ХХ  века  великий  русский   философ  Николай  Бердяев  в  своём письме  к  г-же Х,  опубликованном  в  «Новом  журнале» (Нью-Йорк, 1954, № 36).
    «Откуда  Вы  взяли,  что  существуют  непреложные  законы  «общества». Таких  законов   н е  с у щ е с т в у е т,  это  корыстная   в ы д у м к а  или  и л л ю з и я   людей.   Маркс  это  отлично  понимал. Поклонение  «обществу»,  как  верховной  ценности  или  цели, есть самая отвратительная форма идолопоклонства.   Общество  существует   д л я   ч е л о в е к а,  а   н е   ч е л о в е к   д л я    о б щ е с т в а.  Нельзя  осуществлять  свободу   и  утверждать   достоинство   человека,   попирая   свободу   и  достоинство  человека». (1,52).
    Это  высказывание  Н.Бердяева, -  выдающегося  русского  философа,  конечно же,  заслуживает  особого  анализа  и  подробного  разговора, для  которого  нет  места  здесь. Однако  полное  умолчание   даже   здесь,   полагаю,   было   бы   недопустимым.
    Во-первых, что  касается  отрицания  Н.Бердяевым объективного существования   непреложных   законов  общества:
    Мнение   по  этому  вопросу   автора   столь  же   поразительно,  сколько  и    закономерно: поразительно  потому,  что   Бердяев   не  только  не  придал  того  решающего  значения   основополагающей   роли   тезиса    о   ненасильственном  устройстве   мира  -  в  самом  прямом   его   смысле,  которое  непосредственно   следует  из  религиозного   учения  Иисуса  Христа  являясь  его  квинтэссенцией  и  идейное  восприятие  которого  только  и  может  обеспечить    революционно-нравственное  преобразование  и  развитие  человечества.  Однако,  не  менее   важное  заключается  в  том,  что   он, -  Н.Бердяев, -  так  и  не   познал,  и  соответственно  не  принял,  тезис о существовании  и взаимодействии объективных  сил  законов  многообразной  Природы,  их  диалектическую  взаимосвязь  и  взаимозависимость,  в  которой  человеческая  -  социальная   Природа, вовсе  не  является   каким-либо  исключением.      
    Закономерно   потому,  что  сам  Н.Бердяев  признавал,  что: «Моя  философия  н е   н а у ч н а я,   а   п р о ф е т и ч е с к а я  (то  есть  пророческая  - Л.К.) и   э с х а т о л о г и ч е с к а я»  (то  есть  основана  на  учении  о  конечных  судьбах  мира  и  человека  - Л.К.)  (Разрядка  моя – Л.К.)(1,53)
     Однако  научно-объективная  сторона  затронутого  вопроса  заключена  в   несомненном   факте  существования   в  Природе,  как  целостной  системе,  универсально  обусловленной  причинно-следственной  связи  во  всём  её  многообразном  проявлении,  имеющих,  конечно  же,  сущность   непреложных  законов   (постулатов =  аксиом),  в  том  числе,  конечно  же,  и  в социальной  (общественной)  Природе,  но  которые,  в  силу  чисто  субъективного  фактора,  могут  и  не  вполне  быть  осмыслены человеком.  Отрицание  существования  действия  незыблемых  законов  социального  существования  и  развития,  по  сути,  есть  прямое  следствие   непонимания  диалектически  обусловленной,  извечно  существующей   взаимосвязи   и  взаимозависимости  всего  многообразия  явлений  самой природы.  Объективное  же  познание  незыблемых  законов  природы  зависит  только  лишь  от  способности  и  возможности   объективного  анализа  причинно-следственной  связи  многообразных явлений самой Природы, существование  которых,  вряд ли  есть  основание  подвергать  сомнению. Ведь в Природе извечно  существовал,  существует  и, будет  существовать универсально действующий  закон  причинно-следственной   связи  во  всём,  -  ибо  в  естественной  Природе  нет  и,  в  принципе,  не  может  быть  ничего  без  причины!  Познать  и  выявить  истинные  и  многообразные  причинно-следственные  связи   в  явлениях  природы,  по  сути,  и  составляет  фундаментальную  сущность  научного  познания  мироздания,  действия  в  нём  непреложных  законов   его  существования   и   развития.
    Причём  именно непреложный  характер  действий законов  природы нашли  своё   объективное  отражение  и  в   бессмертном  Учении  Христа. Вот, на  наш взгляд,  главные  и  непреходящие  законы  социальной  жизни  человека:
      1.  Духовно-нравственное  единение  людей   независимо  от  их социальных  признаков:  расы,  пола,  национальности, происхождения,  возраста,  социального  происхождения  и  положения  и  т.п.,   есть   основополагающее  социальное  требование,  имеющего  сущность  категорического  императива,  -  непременное  условие  и  величайшее,  естественное  благо  для  бескризисного  существования  всех  видов  социумов  и  обществ  во все  времена  и  эпохи, причём, совершенно   независимо от сущности политической  системы  и  уровня социально-экономического   развития  и  т.п.  Отсутствие   духовно-нравственного  (= религиозного) единения   людей  в  социуме  (=  обществе),  на  основе  единства   идеологии  и   веры,  неизбежно  вело,   ведёт  и   будет  всегда  вести  к  духовной  разобщённости,  и  как  следствие,  к   возникновению  и  постоянному  росту   отчуждённости,  взаимному  непониманию,  недоверию,  недоброжелательности,   враждебности,   ненависти  и,  наконец,  к  силовому  противостоянию,  возникновению  множества  никчемных  социальных  бед,  как  внутри социальных,  так   и  меж  социальных,   последовательно  и  неизбежно   ведущих  к  кризисам  и   даже   катаклизмам.               
      2.  Духовное  единение  в  любом   социуме   и  обществе   в  целом  может  и  должно  быть  достигнуто  только  лишь   духовными  усилиями  самого  социума   и   общества  в  целом,  на  основе  признания  универсального  и  постоянного  действия   высшего  Закона  человеческой  жизни   -   закона  духовной  взаимной   терпимости,  доброжелательности  и  Любви,  как  высшего - божественного  блага,  в  принципе,  исключающего  какие-либо   вообще   формы   физического   и  нравственного  насилия. 
     Именно  из  объективного  характера  действия  непреходящего  нравственного Закона  социальной   жизни  проистекает  универсальное  и  непреложное   правило  поведения  для  каждого  высоконравственного  члена  социума: никогда  не только   не   совершать  зла,  но  и  никогда   не  противиться  злу  насилием,  т.е.  никогда  не  отвечать  злом   на  зло,  что  собственно  и  означает   идти  по  пути  Иисуса  Христа, -  всемерно  и  постоянно  утверждая  в себе  и  в других  членах  социума  (=  общества)  высокие  принципы   нравственности,  основанные  на   всепобеждающей   сущности  Добра  и  духовной  Любви  к  ближнему.
   - Это непреложное  и  высшее  правило  высоко  нравственной  жизни  человека  основано  на  естественном  и  универсальном  социальном  законе: з л о   в с е г д а   п о р о ж д а е т   т о л ь к о  з л о;  поэтому  окончательно  победить   зло  может  только  Добро.  Духовное же единение  людей,  в  принципе, не  может  быть  достигнуто  посредством  насилия!
     3.  Социальная   власть  всегда  должна  быть  не  только   компетентной  и  высоко  нравственной,  но  и  эффективно  контролируемой  со  стороны  общества.  Ибо  некомпетентная  и   безнравственная   власть,  как  и  отсутствие  или  же  неэффективный  контроль   за  деятельностью  власть  придержащих,  неизбежно  и  последовательно   вело  и  будет  всегда   вести  их  к  тем  или  иным, большим  или  меньшим    злоупотреблениям  и,  как  следствие,  непременно   сказывается   негативно   на   положении  дел   в   социуме  и    обществе   в   целом.               
    Что  же   касается  сущности   тезиса  Н.Бердяева  о  том,  что   «общество  существует    для   человека,  а   не  человек   для  общества»:
    Как  нам  представляется,  общество,  конечно  же, нельзя  рассматривать как  верховную   ценность  и  тем   более  как  цель,  поскольку  фактически,   но  -  общество   есть   вполне   реальная   и  объективная    данность,    а   также  естественный, универсальный  и  безальтернативный социальный  механизм созданный  самой  эволюцией  человеческой  природы,  который   являет  собой,  по-видимому,   диалектически  обусловленный   и  наиболее   эффективный   путь   не  только  приспособления  к  среде  обитания,  но  и  её  рационального  использования,  последовательно   прогрессивного  преобразования  с  целью выживания и развития  человеческого   рода    как   высшей   ценности   природы.
   Категорическое же утверждение Н.Бердяева о том, что «общество  существует для   человека,  а  не  человек  для  общества»,  совершенно  лишено  диалектичности  суждения,  и   по  сути,   равносильно  утверждению  того,  что  любое   органически  целое  вообще   существует   для    его составных  частей,  а   не   части  для  единого  целого, тогда   как  фактически   соотношение  части   и  целого  диалектически   в с е г д а   в з а и м о о б у с л о в л е н о:   если  есть  органическое  целое,  то  в  нём  неизбежно  есть  и  составные  части,  также,  впрочем,  как  без  частей,  в  принципе,   не  существует  и  самого   органически   целого.
     То  есть    общество   (органически  целое)   и   человек  (как составная часть  целого)  всегда  существовали,  существуют  и  будут  существовать только  лишь  в  диалектически  взаимообусловленном  единстве (1,54).  И  поэтому  в   них  нет  и,   в   п р и н ц и п е,  н е   м о ж е т   б ы т ь    н и ч е г о   первичного  и  вторичного,  чтобы  одно  порождало  другое,   имело  бы  прямую,  строго  подчинённую,  связь  и  зависимость,  о  которой,  к  сожалению,  так  категорически,  но  совершенно   неубедительно   и   бездоказательно   заявлял   Н.Бердяев.
     Именно  поэтому  же  тезис  Н.Бердяева  о  том,  что  «общество  существует для человека,  а  не  человек  для  общества»,  по-видимому,  нельзя  признать  достаточно   обоснованным  и  научно  достоверным!
    Конечно, вышеупомянутое  утверждение  Н.Бердяева  не  заслуживало  бы  здесь нашего  внимания, если  бы  из  этого,  явно  ошибочного,  и по сути  порочного,  тезиса  не  следовал  ложный  и,  на  наш  взгляд,  социально  крайне  опасный   вывод,  как  следствие   вытекающий  из  ложной  посылки.
    Этот  вывод  касается   объективного  существования   и  действия    самих  непреложных (нравственных)  законов  общественной  жизни,    существование  и  действие  которых, как выше  уже  было  сказано, имеет  вполне  естественную  и  объективную   Природу,  сущность  категорического императива, который  полностью    отвечает   био-психо-социальной    Природе   самого   человека.    И  там,  где   вышеупомянутые  постулаты   социальной  жизни   откровенно  игнорируются   и   грубо  нарушаются,  там  рано  или  поздно, но  совершенно  неизбежно  наступает   больший  или  меньший  социальный  кризис,  те  или  иные  социальные  проблемы    и  бедствия, причём, они всегда тем  значительнее и пагубнее, чем значительнее,  устойчивее  и  пагубнее  сами  нарушения!
     Пусть  хотя  бы  один  из  здравомыслящих  людей  логически   опровергнет   эти  социально  обусловленные   и   непреходящие  по  действию   постулаты,  фактически  имеющие  силу  высших  и   непреложных  законов   существования   общества,  наличие   которых  так  опрометчиво  и   категорически   отрицал   Н.Бердяев.  Спрашивается:  что  же  тогда  следовало  ожидать  от  простых,  малообразованных  людей,   а   тем  более  от  вовсе  необразованных?!      
    Основой   же  действия  непреложных,  нравственных  законов  общественной жизни, в  принципиальное  отличие  их  от  законов  существования  любых  форм  общности  и  объединения  животных,  является  естественный,  универсальный   и  непреходящий  социально-нравственный  принцип - принцип  коллективизма,  который    и   лежит    в  основе   социализации  сознания. 
    Социальная  природа и сущность  коллективизма  заключена  в основополагающем его  нравственном  принципе:  заботе  каждого  о  всех  и  всех о  каждом! Иначе  формально-механическое  или бездуховное объединение людей, по сути, представляет  собой    сбор  эгоистически  настроенных,  интеллектуальных животных  индивидов,  способных  к  последовательному  взаимному  моральному  и  физическому   уничтожению.
    То  есть  без  нравственности  как  основополагающем  принципе коллективизма и социализации сознания, как  категорическом  императиве,  не  может  быть  ни  полноценного социума,  ни  общества  в  исконном  их  значении. Без объективного  понимания  естественной  социальной  природы  человека,  его прямой зависимости,  как  от  актуальных, так и перспективных, жизненных,  долгосрочных  интересов самого  социума  и  общества  в  целом,  нет  и  не  может  быть   духовной,  жизнеутверждающей  консолидации  их  членов.  Причём   коллективность  и  коллективизм, основанные  на  высоких  нравственных  принципах  исключительно человеческой  природы  знания  и  формы существования,  в  свою  очередь,  могут  быть    основаны   только   на   интеллекте,  целеполагании,  воле  и  языке  общения, а также  на  общности  веры,  основанной  на  сознании общности  целей,  жизненных  интересов,  судеб  и  т.д.,  чего  нет  и,  в  принципе,   быть  не  может  ни  у  каких - либо  видов  животных!
     О  каких же формах   коллективности  у  животных  объединений,  в принципе,   может  быть  речь  вообще,  если   сама  коллективность  основана  исключительно  на   нравственных  принципах,   присущих  только  человеку  как  социальному,  интеллектуальному,   целеполагающему   и   волевому  существу?!
   Именно     поэтому    в  каждом   социуме  и  обществе   в  целом  всегда  и  объективно  действует  один  и  тот  же  универсальный  и  непреходящий   по  своей  социальной  значимости  и  диалектически  обусловленный  закон:  всё  то, что  социально позитивно и жизненно важно  для  каждого  социума  и  общества  в  целом, то  с  неизбежностью  и  естественной  закономерностью  является   необходимым,  позитивным  и  важным  для  каждого  члена, так  же  как  всё то, что негативно для  жизни каждого  члена  социума, то  с  неизбежностью,   в  той  или   иной  мере,  является  негативным  для  социума  и  общества   в  целом.
  Такова объективная, диалектически обусловленная взаимосвязь и взаимозависимость  действия   объективных,  извечных  и  непреложных  нравственных  законов  жизни социума  и  каждого  его  члена,   которые,  как  очевидно,  до сих  пор,   к  великому  сожалению,  не в полной мере  осознаются  даже  интеллектуальной  частью   современного   общества,  попадая  в  капкан  своих  эгоистических  по  Природе  устремлений  и  толкований    призрачной,  ложной  по сути, абсолютной  свободы  человека. Сосуществование  же каждого человека  и  социума (= общества) диалектически  взаимно  обусловлено,  что  собственно  и  предопределяет   нравственный   императив    их   существования  взаимодействия.  Следует  ли   особо  подчеркивать,   что  объективное   понимание   этой  взаимообусловленной  зависимости действия непреложных  законов нравственной  жизни социума,  каждого его члена и всего общества в целом, по сути, закладывает  основы коллективности,  коллективизма   и  подлинной  гражданственности,   без  которых   не   может  быть  подлинно    гражданского,  правового   общества   в   исконном   его   смысле,  не  может  быть  цивилизованного  развития.
    Считаю  необходимым  особо  подчеркнуть, что  между  формами   объединения  (или  общности)  людей,  основанных  на  принципах  коллективности  и  коллективизма,  которые  мы  обозначаем   такими  терминами    как   «социум»  и  «общество», по своей  объективной природе, есть исключительно  антропологические  явления  и  понятия.  То есть  такие,  которые  к  любым  формам  объединения  и  общности  ;животных (в  том  числе  и  обезьян, которых некоторые  исследователи  совершенно   неправомерно,  на  наш  взгляд,  именуют   даже  высшими  «обществен ными»  животными), в  принципе  никакого  отношения  не имеют, и, следовательно,  применимы,  быть  не  могут,  не  утратив  научной  основы  и  достоверности.  Ибо  любые  формы   животных  объединений  (=  форм  общности)  будучи  основанные   исключительно  на  т.н.  сенсибельном  (=  чувственном)  по природе  сознании,  на  биологических   рефлексах  и  инстинктах, которые  мы  определяем  одним  словом  -   грексизм   (от  лат. grecs  - «стадо»,  «стая»,  «табун») (1,55).   
    В принципе  же  животные также не могут быть «общественными» (=социальными),  как и  любые   формы  человеческих  объединений   -  «стадными»,  даже  на самых  ранних  стадиях  своей   эволюции.  Как  стадным (= стайным) объединением  могут  быть  только  лишь  животные  и  птицы,  так   социальными  (= общественными)   могут  быть  объединения  исключительно  людей.Именно поэтому такие определения,  встречающиеся  в  научной  литературе,  как  «человеческое  стадо»  или  же   «общественные  животные»,  фактически  также  антинаучны  по  своей  объективной  природе  и  сущности,  как  и  определения  типа  «холодный  огонь»,  «горячий  лёд»  и  т. п.
    Наличие  только  лишь  у  людей   определённых  форм    коллективности  и
коллективизма, которые  объективно основаны  исключительно  на  интеллекте,  целеполагании  и  воле,  и  хотя  бы  элементарных  принципах   нравственности,   категорически  исключают  взгляд,  даже  на  самые  ранние  формы  объединения   людей,  как   на   «человеческое  стадо».  В  равной  степени   взгляд  на   любые  формы   объединения   животных  (в  том  числе  и  «высших»  - обезьян),   в  принципе  исключают  взгляд  на  них  как  на   общественных  (= социальных),  поскольку,  подчёркиваем,  это  определение  может  быть применимо исключительно   к   людям,   обладающим  в  той  или  иной  степени  развитым   интеллектом,   целеполаганием  и  волей,  которых   ни  у  каких-либо  животных   нет  и  быть  не  может!  Ибо  наличие  интеллекта,  целеполагания  и  воли,   диалектически  обуславливающих   возникновение   нравственных  принципов  взаимоотношений  в  социуме,  фактически   и  есть  то, что   принципиально  отличает   л ю б о г о   психически  нормального  человека, как  высшее  психологическое  и  нравственное существо,  от  в с е х  видов  животных!
    Следует  заметить, что отношение к Правде и  Истине  вообще, всегда наиболее объективно отличает любого честного  и  добросовестного человека  и  тем  более   исследователя от  нечестного  и  недобросовестного. Причём свойство самой Правды  и  Истины  по  объективной  Природе  таково, что  ни,  в  принципе,  могут существовать  совершенно  независимо  от   сознания  и   воли  того  или  иного человека  -  носителя  тех  или  иных  убеждений,  но само  человечество,  как  таковое, цивилизованно существовать,  интеллектуально  и  духовно  развиваться  без  познания   Правды  и   Истины   - не  в   состоянии.  Вот это,  по сути, и  есть  классический   пример  прямой  и  непосредственной  зависимости,   где  есть   причина   и    её   следствие.
    Поэтому-то  неистребимое  стремление  к познанию абсолютной Правды и  Истины бытия,  объективных  законов  естественной   и  общественной  Природы,  всего окружающего  мира  действительности,  есть  вполне  закономерное  стремление  человеческого  сознания  и  его  интеллекта  во  все  времена  и  эпохи,  и  без  которых,  в принципе, не  может  быть ни  высокой нравственности, ни социального  прогресса,  ни  подлинной  цивилизации!
   Всё   сказанное  в  полной  мере  касается  и  познания  человеком  самого себя, объективных и непреходящих законов его социальной природы, обуславливающих  потребность  в  утверждении  высоких  нравственных   принципов  и  норм   жизни.  Не познав  и  не  претворяя  их  в  повседневную  практику,   человечество   не  только   не  сможет  в  полной  мере   поставить  их  себе  на  службу   и   во  благо,  но  даже  не сможет избавиться от множества  опасных  добросовестных заблуждений, которые извечно  и  традиционно  его  преследуют.  Это порождает  всё  новые  и  новые, порой  даже  неразрешимые  социальные  проблемы,  закономерно   перерастающие  в  социальные  кризисы   и   катаклизмы.
   Вот почему тот  Педагог, который  не  вооружён подлинно  научным  пониманием объективно социальной  природы  происхождения  человека,  религиозной  природы   нравственных   основ  и  принципов его  бытия  как  категорического  императива,  находящихся  в  полной  зависимости  от действия   универсальных  и  непреходящих  законов  социальной   природы  и   формы    существования    людей,  тот никогда  не сможет  одолеть, по сути, самую  важную  из  всех наук - науку   нравственного  воспитания   и  формирования  Человека.
    Вот,  наконец,  почему  общеобразовательная   школа  на  ряду  с  обучением   не  только должна  уделить  главное  внимание  духовно-нравственному  воспитанию   учащихся,  но  и  ни  на  один  день  не  прекращать   целенаправленную  работу   по  педагогизации  самих  родителей  учащихся  общеобразовательных  школ, чтобы  в  целенаправленном  единстве  с  педагогическим  коллективом  достигать  максимального  возможного  эффекта  в   духовно-нравственном  воспитании  и  формировании  школьников  -  будущих  полноправных   граждан  своего  Отечества. 
    И,  наконец,   считаю  необходимым  обратиться   ко  всем   моим  читателям,  особенно  молодым  людям,  со  словами   великого  Толстого,  лучше  которого я,   конечно  же,   сказать  не  смогу:
    «Кто  бы  ты  ни  был:   царь,  судья,   земледелец,  мастеровой,  нищий,   подумай   об  этом,  пожалей  свою  душу…. Ведь  как  бы  ты  и  был  затуманен,  одурён  своим   царством,  властью,  богатством,  как  бы  ты  ни  был  измучен,  озлоблен   своей    н у ж д о й    и    о б и д о й,   ты  так   же,  как  и  мы   все,  обладатель   или   скорее  проявитель   того   же    духа  божья,  который   живёт    во  всех   нас   и  который  в  наше  время   ясно,   понятно   говорит   тебе:   зачем,  для  чего  ты  мучаешь  себя  и  всех,  с  кем  имеешь  общение  в  этом  мире?   Только  пойми,  кто  ты,  и  как,  с  одной  стороны,  ничтожно  то,  что  ты  ошибочно  называешь  собою,  признавая  себя  в  своём  теле, как   необъятно  велико  то,  что   сознаёшь   истинно  собою,  - т в о ё   д у х о в- н о е   с у щ е с т в о,  -   только   пойми   это   и  начни   каждый  час   своей    жизни   жить   не  для  внешних  целей,  а   для  исполнения   того,    истинного    назначения   твоей   жизни,  которое   открыто  тебе  и  мудростью   всего  мира,  и Учением   Христа   и  твоим   собственным   сознанием,  начни   жить,  полагая   цель   и  благо  твоей  жизни  в   том,  чтобы   с  каждым   днём   всё   больше   и  больше  освобождать  д у х   с в о й   от  соблазнов  плоти,  всё  больше  и  больше  совершенствоваться   в   Л ю б в и,  что  в  сущности   одно  и  то   же;   только  начни   делать  это  -   и   с  первого   часа,  дня   ты  почувствуешь,  какое   новое   и   радостное  чувство  сознания   полной   свободы   и   блага   всё   больше  и   больше   будет  вливаться   в  твою   душу  и  -  что  больше  всего  поразит   тебя  -  как те  самые  внешние   условия,  которыми  ты  так   был   озабочен  и  которые  всё-таки  так  далеки  были  от  твоих   желаний,  -  как    эти  условия   сами  собой   (оставляя   тебя   в  новом   внешнем   положении  или  выводя   из  него) перестанут  быть  препятствиями  и  будут  только   всё   большими   и  большими  радостями  твоей   жизни.      
      И   если   ты    несчастлив,  а  я   знаю,  что  ты  несчастлив, - подумай   о  том,  что,  то,  что   предлагается  тебе  здесь, выдумано  н е   м н о ю,  а   есть  п л о д  д у х о в н ы х   у с и л и й  в с е х  в ы с ш и х,  л у ч ш и х   у м о в   и   с е р д е ц    ч е л о в е ч е с т в а,   и   что    в   э т о м    о д н о м   единственное   средство   избавиться   тебе   от  твоего   несчастья   и  получить  величайшее   благо,  доступное   человеку   в   э т о й   ж и з н и.   Вот   это   я   и   хотел,  -  заключает  Л.Н.Толстой,  -  прежде  чем  умереть,  сказать   своим   братьям»  (1,56).
   «Спасение    н е   в   о б р я д а х    и    и с п о л н е н и и    в е р ы,     а   в   я с н о м    п о н и м а н и и    с м ы с л а   ж и з н и», -  утверждал  великий  Толстой (1,57).
    И  хотя  мне  точно  неизвестны  религиозно-философские  взгляды  моего Отца  - Ильи  Тимофеевича  Колбая -  видного,  старейшего  педагога-просветителя  и  общественного  деятеля  Абхазии,  но,  судя   по   Его  человеческой   сущности  раскрывающейся  в  многочисленных  воспоминаниях  коллег, учеников и детей, моих  личных  воспоминаний  и  впечатлений  мне  представляется,  что  Он  был  весьма  близок   к   религиозным   взглядам   именно  великого  Толстого,  которые,  как  очевидно, и  пронёс  через  всю, насыщенную  богатыми  событиями  и  поступками,  свою  жизнь.
   Судя  же  по  многолетней  подвижнической  просветительской   и  общественной   деятельности  Илья  Тимофеевич   не  только   в   совершенстве  овладел  знаниям  основополагающих  и непреходящих  по  своей  социальной  значимости  высоконравст венных  принципов  воспитания,   основанных  на  универсальных  понятиях  Добра  и  Любви.  Став   апостолом   народного  просвещения,  Илья  Тимофеевич  весьма эффективно  претворял  их  в  свою  многолетнюю,  повседневную, профессиональную  практику,  воспитывая  на  их  основе  многие  поколения  учащихся  школ Абхазии  в  первой  половине  ХХ  века.

   г. МОСКВА,   
          февраль  2005 года
      
         ПРИМЕЧАНИЯ:
1.   См. «Советский  энциклопедический   словарь».  Москва,  1987, с.1239;
    «Краткая  философская энциклопедия»,   Москва,  1994,  с. 423   и   др.
2.Н.Бердяев.  О  назначении  человека  (Опыт  парадоксальной  этики). - В  кн.
  Н.К.Дмитриевой  и  А.П.Моисеевой.  Философ  свободного  духа. Николай Бердяев,
  жизнь  и  творчество.  М., 1993, с.189)
3. См.  «Евангелие  Толстого».   Москва,  1992, с.7
4. Указ.  Соч.,  сс.7-8
4. Н.А.Бердяев.  Истоки  и  смысл  русского коммунизма. Москва, 1990,с.149
5. Н.К.Дмитриева,  А.П.Моисеева.  Николай  Бердяев  жизнь  и  творчество.  М.,
    1993,  сс.236, 239
6. См.  «Краткая  философская  энциклопедия».  Москва,  1994,  с.309
7. «Энциклопедия  мысли».  Сборник  мыслей,  изречений,  афоризмов.  Киев,
    1918, с.260
8. Н.К.Дмитриева, А.П.Моисеева.  Указ.  соч.,  сс. 236  и  239 
9. Указ.  соч., с.73
10. См. «Г.В.Плеханов  об  атеизме  и  религии  в  истории   общества  и 
     культуры». Москва,  1977,  с.230
11. Там  же
12. Там  же
13. А.Д.Сухов.  Философские  проблемы  происхождения  религии.  Москва,  1968,
     сс. 15-16;
14. Л.Н.Толстой.  Что  такое  религия  и  в  чём  сущность  её? – Полное 
    собрание  сочинений, т. 35,  Москва,  1950, с.163
15. Там  же,  сс.160-161
16. См.  «Евангелие  Толстого», с.434
17. См.  «Творения  иже  во  святых  отца  нашего  Тихона  Задонского.  Изд.
     5-ое,  т. 3,  «О  истинном  христианстве»,  М., 1889,  с.7
18. См.  «Полный   церковно-славянский   словарь».   Составил  свящ.  Магистр 
    Григорий  Дьяченко  в   1898,  отпечатано   в  Москве,  в  1993, с. 453
19. См.  «Христианство». – Энциклопедический  словарь. т.2, М.,1995  сс.145-146
20. См.  «Евангелие  Толстого»,  с.31
21.  «Закон  Божий  для  семьи  и  школы…». Сост. Протоиерей  Серафим Слободской.
    Свято-Торицкая  Сергиева  Лавра, Спасо-Преображенский  монастырь, 1993, с.26
22. См.  «Евагелие  Толстого»,  сс. 195-199
23. Указ.  соч., с. 4   
24. Указ  соч.,  с. 7
25. Указ.  соч., с. 8
26. Указ. соч.,  сс.4-5
27. Указ.  соч., с.5
28. Указ. соч.,  сс.12-14
29. Указ.  соч., с.386
30. Указ. соч., с.6
31. См.  «Полный  православный  богословский   энциклопедический  словарь». т. 2,  с. 2186
32. Указ.  соч.,  т. 1,  с.  237;  т. 2,  с. 1590;  «Христианство». -
     Энциклопедический  словарь.  т. , М.,  1995,  сс.145 – 146
33. См.  «Христианство».  Энциклопедический  словарь,. сс. 2185-2186
34. Там  же, сс.  269-270
35. См. «Евагелие  Толстого», с.15
36. Там  же
37. См.  «Полный  православный   богословский  энциклопедический  словарь»,
     т.1, с.869;
38. См.  «Евангелие  Толстого»,  с.7
39. См.  «Закон  Божий…»,  с.313
40. См.  «Евангелие  Толстого»,  с.
41. См.  «Полный  православный….» , с.1661
42. Там  же,  с.  1666
43. Там  же,  т.2, с.2021
44. Н.Бердяев.  (О  книге  И.Ильина  «О  сопротивлении  злу  силою»).   В
     собрании  сочинений  И.А.Ильина  в  десяти  томах, т. 5, М.,1995, сс.384-385
45. И.Демидов.  Творимая  легенда.  Там  же, сс. 305-306
46. См.  «Евангелие  Толстого»,  с. 6
47. См.  «О  любви  к  ближнему».  Закон  Божий.   Свято-Троицкая  Сергиева
     Лавра.  -  Спасо-Преображенский  Валакаламский  монастырь,  1993, с.313
48. См.  «Общее  правило  обращения  с  ближними»,  Там  же,  с.313
49. См.  «Евангелие  Толстого»,  с.6
50. Н.А.Бердяев.  Истоки  и  смысл  русского  коммунизма.  С. 150
51. Н.А.Бердяев.  Выдержки  из  писем  к  Г-же  Х*. – В  кн.  Н.К.Дмитриевой,
    А.П.Моисеевой.  Философ  свободного  духа.  Николай  Бердяев  жизнь  и
    творчество.  М.,  1993, с.240
52. Там  же, с.5
53. Именно  с  этим   и  связан  факт  существования  такого  сложно-составного  термина  в  социологии    как  «антропосоциогенез»,  который  по  сути  отвечает  пониманию  диалектической  взаимосвязи  и  взаимозависимости   таких  понятий  как   «человек»  и  «социум»  (= общество)  существование  которых  взаимообуслов лено  так  же  как   понятия  части   и  целого   в   естественной  природе.   
54. Известный   абхазский  этнограф  Симон   Басария  ещё  в  начале  20-ых   годов  ХХв.  отмечал: 
       «Одна  из  лучших  культурных  черт  абхазской  общественности  -  это  обычай  взаимопомощи   и  взаимоподдержки.  Черта   общественности  у  абхазов  сильно   развита.  Во  всех  вступительных  речах  ораторы  из  народа  своё  слово,  большей  частью,  начинают … «человек  человека поддер-       живает».    Все  личные  свои  мнения    и  желания  абхаз   всегда  ставит   ниже   мнения   народа.
      Слово  «ажвла»  (народ),  что  у   греков   «демос»,  -  символ  величия,  правды  и  силы.  Очень обычны  выражения:  «Ажвлар  рылыпха  уоуааит»  («Да  милует  тебя  народ»),  или   «Ажвлар  рылах уоуаит»  («Да  будешь  ты  в  немилости  народа»). (См.  Симон  Басария.  Абхазия  в  географическом,  этнографическом  и  экономическом  отношении.  Сухум-Кале,  1923, с.63).
55.  Термин   «грексальный»  (от  лат.  greks   «стадо»,  «стая»,  «табун»)  впервые  введен  нами   в   оборот  для  того,  чтобы  подчеркнуть  особый   по  природе  статус   животных -  асоциальный,  обусловленный   наличием  у  них   принципиально  отличной  от  людей   основы   общности,  т.е.  основанной  исключительно  на   чувственном (=сенсибельном)  виде  сознания.  То  есть  у  животных  -  грексальный (основанный  исключительно  на  чувственном  виде  сознания),  а  у  людей   -   социальный  (основанный  на  синтетическом  сенсибельно-интеллигибельном  виде  сознания)  вид  общности. Непонимание  этого  принципиально  важного  факта   является   прямым   следствием    отождествления     самой  природы   и  сущности   сознания  человека  и   животного,  что,  по  сути,  стирает  грань  не  только   между    их    объективно  существующим   видовым   различием   сознания,   но   и   их   статусом    вообще.  Причём  важность  понятия  «социализация»  объективно  такова,  что  можно  определённо  сказать,  что  именно   степень  социализации  сознания  любого  человека   определяет  и  степень   развития   его   нравственности   и  гражданственности. 
56. См.  «Евангелие  Толстого»,  сс. 435-436
57.Там  же,  с. 435