На высоком, крутом берегу озера притулилась серая громада замка. Несуразное строение напоминало суровый образчик архитектуры Ксанады, невесть каким образом оказавшийся в самом центре столицы Астала. Словно стараясь покрасоваться друг перед другом, башенки одна выше другой прямо-таки усеяли его крыши. Оставалось удивляться – как там вообще можно жить? Сонно сопели узкие бойницы и высокие стрельчатые окна. Ощетинившийся особняк старого вояки маркиза Ваальде мирно доспал последние предутренние часы.
Внезапно тишина разразилась диким свистом, в окнах заметались факелы, затопали шаги встревоженной стражи. Из окна верхнего этажа донесся женский вскрик, правда, испуга в нем было не больше, чем удивления. А мигом позже оттуда спустилась веревка, и на ней повис юркий, стройный силуэт. Свет факелов, ворвавшихся в комнату позади него, полоснул по горевшим таким же огнем всклоченным волосам, стоявшим ежиком, по веснушчатому лицу, чуть вздернутому носу и упрямому подбородку. Глаза юноши дерзко блеснули. Взмахнув на прощание рукой преследователям, он спрыгнул подоконника и начал спускаться по стене.
Из комнаты послышался все тот же испуганный женский голос:
– Не надо, ты же убьешь его, отец! Он не хотел ничего дурного.
– Замолчи, бесстыдница, я покажу ему, как проникать в покои моей дочери среди ночи и заниматься непотребством!
– Но мы только беседовали, он принес приглашение на...
Дальнейшие слова оборвала звонкая пощечина, а следом из окна посыпался град стрел. В проеме показалось взбешенное лицо маркиза, обрамленное окладистой бородкой, которая теперь тряслась от гнева. Губы растянулись в хищном оскале, когда охотничий нож перерезал веревку, по которой спускался незваный визитер. Благо до земли оставалось уже несколько метров, и тот просто заскользил по стене, ловко приземлившись на носки и перекатившись через голову.
– Мерзавец! – выкрикнул обескураженный отец.
– И вам всего хорошо, дорогой господин Ваальде, не держите на меня зла, завтра на приеме у отца я лично налью вам вина.
– Негодный щенок! Я обо всем расскажу твоему отцу. Имя семьи Кольбейн будет опозорено. Я..
– Клайм! Клайм! – в окне показалась девичья белокурая головка.
– Дельфи, не волнуйся, со мной все в порядке, – с этими словами тот, кого назвали Клаймом, парень лет пятнадцати-шестнадцати, отвесил девушке изысканный поклон – правда, шутовства в нем было не меньше – и бросился бежать по мосту через ров. По двору уже носились оголтелые стражники, дорогу вокруг Клайма осыпали стрелы. Но, петляя как заяц, парень ловко уворачивался ото всех выстрелов.
– Благодарю за теплый прием, маркиз! – крикнул он, обернувшись.
– Наглец! – поперхнулся старый вояка. – Встречу еще раз – уши отрежу!
На другой день в городском поместье семьи Кольбейн устраивали грандиозный прием. Как и все, что делал районный глава дворянства, он был великолепен. Старый военный, дослужившийся до генерала, к своим шестидесяти годам решил уйти в отставку и вплотную заняться ведением светской жизни и воспитанием нерадивого сына. Что и говорить, шестнадцать лет жизни сорняком, пока отец пропал в бесконечных военных кампаниях Астала, не способствовали воспитанию будущего главы семьи.
На уме у юного Клайма были только любовные шашни да игры со своими низкородными друзьями. Не зная, куда деваться от стыда, отец вынужден был приносить извинения самым знатным фамилиям за проделки своего сына. И вот на этом приеме была поставлена жирная точка, когда марки Ваальде поведал ему о ночных похождениях неугомонного сынка хозяина дома. Рассыпавшись в тысячах извинений и подарив в качестве компенсации одного из лучших коней из своей конюшни, после приема господин Кольбейн велел вызвать сынка в свой кабинет, чтобы поучить маленько уму-разуму.
Демонстративно позевывая и потирая глаза, юный наследник прославленного рода Кольбейн зашел в отцовский кабинет, по пути пытаясь придать себе пристойный вид, и начал застегивать небрежно накинутый камзол излюбленного красного с позолотой цвета. Этот цвет как нельзя лучше подходил к его волосам, да и девушкам нравился. Увидев в руке отца, сидящего за столом плетку, он понял, что дело туго, да и отцовский взгляд не предвещал ничего хорошего, поэтому решил сыграть на опережение.
– Клянусь, я женюсь на дочери господина Ваальде! – пылко воскликнул он.
– Балбес! – заорал отец, вскакивая из-за стола и принимаясь охаживать сына по всем местам, куда мог дотянуться, хотя тот бы на целую голову выше него. – Вымахал как каланча, в плечах как сажень, а ума не нажил! – крики хозяина слышал весь дом, но гости уже разъехались, а слуги знали методы воспитания, впрочем, совершено неэффективные, применяемые к единственному наследнику семьи. Потому никто даже бровью не повел.
Скоро рука у господина Кольбейна устала и он, тяжело дыша, отступил, Клайм стоял с помятым и крайне обиженным видом.
– За что? Я же сказал правду.
– Жениться?! Чтобы ты опозорил меня перед всем светом? Ну уж нет, – оглядев сына снизу доверху, он хмыкнул и прихрамывая – много лет назад генерал получил ранение от заклинания, угодившего в правую ногу – подошел к столу и постучал по бумаге, лежащей на нем.
Некоторое время он, казалось, колебался, а потом поманил сына. Когда Клайм приблизился, он ткнул бумагой в нос юноши. Поначалу Клайм только и увидел, что печать с изображением цветка вроде кувшинки или лилии, потом вгляделся внимательнее. А когда прочел – понял, что это его приговор.
– Да-да, и не морщись, в старые времена тебя бы отправили туда еще в десять лет, а надо было бы, – назидательно сказал господин Кольбейн. – Боюсь сейчас уже поздно, но я больше не могу терпеть твои выходки.
– Но это Отряд Лилии!
– Дурак, это приказ о твоем зачислении в подчинение капитана Нордиса, командующего им. Неужели думал, что я отдам тебя на верную смерть, как всех тех детей предателей и изменников? Это для твоего же блага. Послужишь годик-другой, понюхаешь боевого дымка и вкус заклинаний, а там может и верну домой, да женю на дочке уважаемого господина Ваальде. А пока толку от тебя все равно нет.
– Я не… отец, это же ссылка! – жарко воскликнул юноша.
– Не смеши мои седины,– фыркнул господин Кольбейн, и рука вновь легла на плетку. Клайм сглотнул. – Чтобы сын военного так говорил?! Вот когда помру, тогда и будешь устраивать тут пирушки и приглашать окрестное дворянство, а пока я хочу, чтобы ты понял что такое военная карьера.
– Ну уж нет, я не стану служить в армии.
– Станешь и будешь, и это мое последнее слово! – кулак мужчины так грохнул по столу, что Клайм поневоле вздрогнул. «Прощай вольная жизнь.. хотя...» – когда он вновь взглянул на отца, в его глазах плясали демоны.
– Вы еще пожалеете, что отдали меня туда. Уже через месяц они будут мечтать избавиться от меня, – пообещал Клайм.
И уже через несколько дней непокорный наследник семьи Кольбейн отправился на квартиры двадцать пятого полка, к которому был привязан и так называемый Отряд Лилии. У этого отряда была печальная слава – по доброй воле туда не попадали, да и возраст большинства его членов едва достигал шестнадцати-семнадцати. Выжить дольше было просто невозможно. Детей государственных преступников, как правило, из знатных фамилий, направляли туда искупать грехи их родителей. Дурацкий закон – был уверен Клайм. Отец не соврал – его определили не в сам отряд, а лишь приписали к нему, как и других таких же, как и он, детей военных, большая часть которых отправилась туда на перевоспитание.
Уже через пару дней по прибытии Клайм понял, что большинство из них и не думало о военной карьере и мечтало бежать оттуда как можно раньше. На передовую их не посылали, оставляя в глухом тылу. Параллельно измученные учителя пытались вбить в голову дворянских недорослей азы военной науки. Клайм быстро изучил что здесь и как, и местные порядки ему понравились – по большей части кадетам предоставляли полную свободу во время, свободное от уроков, хотя и держали в казарме на комендантском часу с восьми вечера до шести утра. Но этот запрет мало кого волновал и компания, в которую попал Клайм, частенько сбегала в город, чтобы от души повеселиться в каком-нибудь игорном заведении.
Одновременно Клайм начал воплощать в действие свой план по побегу из заведения. Точнее по избавлению Отряда от него. Учителя приходили в тихий ужас от его выходок – то едва не спалил класс, то сшил рукава мундиров учеников в шкафу ночью, то бросил кошку в ящик стола преподавателю. И самое интересное, что каждый раз он ловко скрывался от наказания и сбегал даже из карцера.
Впрочем, военный учительский совет только успевал строчить гневные письма его отцу, ничем другим пригрозить они не смели. Генерала в отставке Клаудио Кольбейна уважали и боялись в раной степени, так что вскоре Клайм стал надеяться, что план начал удаваться, и через месяц его отправят домой. А пока на фронте царило относительное затишье, юноша вместе со сверстниками предавался праздной жизни бездельника и гуляки. Конечно, алкоголь был строго запрещен в военной части, но при желании всегда можно выбраться в город и выпить по кружке-другой вина в компании хорошеньких танцовщиц. За свои проделки Клайм очень скоро стал душой компании и главным заводилой среди золотой молодежи Академии. Учить особо не учился, наука давалась с трудом, зато помахать мечом перед товарищами и покрасоваться перед леди на приемах в кадетском корпусе – это он был завсегда мастером.
Как-то осенней октябрьской, но все еще теплой ночью корпус был предоставлен полной свободе. Начальство оправилось на прием во дворец, а непосредственный командир кадетского класса – капитан Нордис – был срочно вызван для охраны важной персоны, которая прибыла из провинции.
Весь класс вздохнул с облегчением. Хотя сам Клайм не встречался с командиром, но говорили, что он еще совсем мальчишка, немного за двадцать, «Наверняка выслужился перед каким-нибудь толстосумом в военном министерстве, вот и получил такой пост», – думал Клайм, в душе презирая капитана, которого и в глаза еще не видел. Пользуясь неожиданной свободой, компания, щедро одарив часовых, отправилась кутить в город.
Веселье гремело уже далеко за полночь, когда все танцы уже были станцованы, а все песни спеты, за столом завязалась игра в кости. Вначале играли по парам, потом на выбывание, и в конце Клайм вышел в финал против своего давнего соперника, графского сынка Райтена Луксы. Уступать никто из них не собирался – главным призом было исполнение желание противника, пусть даже самого экстравагантного. Загадать можно все, что угодно, кроме денег, так как большая их часть давно осела в кассе у донельзя довольного хозяина заведения.
Клайм считал себя мастером в этой игре, и во всех остальных если уж на то пошло. Игра в кости – невероятно простая для непосвященных, но в то же время чрезвычайно сложная – полностью зависела от интуиции и удачи, а еще чистой случайности. Ставки повышались по мере того, как угадывали две пары, потом четыре, потом шесть. Впрочем, шесть из шести еще не угадал никто на памяти Клайма, да и пять из пяти выигрывал только он сам. Но в этот вечер... то ли он слишком много танцевал с чаровницами, то ли от выпитых двух кружек вина, удача явно отвернулась. Он полностью и безоговорочно был разбит в пух и прах. С мрачным видом Клайм сидел, уставившись на кости, а довольный Райтен, ухмыляясь, потирал руки под громкие крики товарищей, подбадривающих:
– Желание! Желание! Желание! Эх, не везет тебе нынче, Клайм!
Хлопнув по столу, Клайм ухмыльнулся.
– Ну, давай, или думаешь, что раз я проиграл, то не сдержу слово?
– Бедный Клайм, – улыбка Райтена так и звала пересчитать зубы, но юноша сдержался, – что бы такое загадать... – он сделал вид, что размышляет, и думал бесконечно долго, так что Клайм уже начал терять терпение. Потом лицо Райтена прояснялось. – Знаю! Сегодня в столицу прибыла очень важная персона, конечно, она приехала инкогнито, но отец передал мне письмо, на всякий случай. Он всегда снабжает меня самыми полезными дворцовым слухами и новостями, так как часто бывает при дворе, ты же знаешь.
Кулак Клайма сжался. Этот нахальный Райтен всегда выставлял свою семейку как особо приближенных к королю Могидиннгу. Но все знали, что это не так, и что его семья стояла на последних местах в ряду тех, кого хотел видеть король возле себя. Но возражать Клайм не стал. Проигрыш есть проигрыш.
– И что дальше? – поторопил он, а остальная компания прислушалась. Райтен, чрезвычайно довольный, что находится в центре внимания и сумел потеснить своего соперника, прямо-таки распухал от самодовольства.
– А то, что эта особа решила остановиться в квартале Янтарной лозы.
«Янтарная лоза?» Клайм припомнил, что это был район, где проживали придворные мастеровые. Некоторые из ювелиров или художников-декораторов были зачастую богаче многих дворян, живущих по соседству в квартале Лаванды.
– Так вот, эта леди пожелала остаться инкогнито, но на самом деле это... – Райтен выдержал паузу и выдал: – Дочь герцогини Руутис, а вам известно, что герцогиня приходится двоюродной сестрой принцессы Камелии, второй претендентки на престол. Значит, и эта леди тоже принцесса, во всяком случае, королевской крови.
– Принцесса! А она хорошенькая? Ее имя? Как ее имя? – полная энтузиазма загалдела компания.
– Ее зовут Оливия, и ей всего пятнадцать. Говорят, просто милашка.
– Ближе к делу, при чем здесь эта красотка? – остудил веселье Клайм.
– Так это и есть дело – твое задание. Тебе будет нужно проникнуть в ее особняк и, внимание – сорвать поцелуй с принцессиных губок.
– Идет, я это сделаю!
– Но мне нужны доказательства, доказательства, – Райтен протянул ладонь.
– Можете и саму принцессу пригласить в нашу компанию? – предложил Клайм и друзья встретили его шутку смехом.
– Принеси что-нибудь от нее, какую-нибудь безделушку – гребень или шпильку.
– А как ты узнаешь, что это именно ее вещи? Я могу взять их у любой знакомой красотки.
– У самых личных и любимых вещей принцессы есть особый вензель. Их могли подарить родители или даже сам король – помнишь символ дома Руутис?
– Два бочонка с вином и весы поверх них, что означает «главный виночерпий королевства».
– Отлично, кажется, твой папаша-солдафон все же кое-чему научил тебя.
– А ну повтори, что ты сказал про моего отца?! – воскликнул Клайм, мгновенно вскочив. Поставив одну ногу на край стола, он выхватил клинок и тот в мгновение ока оказался у горла наглеца. Играющая на сцене скрипка взвизгнула и замолкла, раздались испуганные крики официанток.
– А, да... хорошо, – Райтен поморщился, стараясь отодвинуть от своего горла кончик меча. – Извини, сказал лишнего,
– Перед отцом извинишься, – с этими словами Клайм вогнал клинок в ножны и, набросив на плечи мундир, повернулся к дверям. – Я достану и поцелуй, и доказательство не позднее через два часа. А потом мы еще поговорим о том, что ты сказал только что.
– Как страшно, – услышал он за спиной.
Клайм заскрипел зубами, но, не оборачиваясь, вышел на улицу из игорного клуба, громко хлопнув дверью.
Закутавшись в плащ, Клайм быстрым шагом шел по улице «Бегущей Воды», потом свернул на аллею «Ночной Прохлады» и поднялся на «Мост трелей цикад». На чем свет стоит он ругал и эти звучные, но совершенно бестолковые названия, и сами улицы – длинные и широкие, словно главный тракт. Как оказалось, кроме названия «Янтарная Лоза», о самом квартале Клайм знал прискорбно мало, а он был огромный, как и все в столице Астала – Виере, самом крупном городе южной части мира.
Город прохладных аллей и извилистых каналов с крытыми мостиками, город, где улицы выложены синей плиткой, которая даже холодными ночами хранила тепло, город красоток с корзинами, полными винограда, на головах и пылкими сердцами. Вот только ни красоток, ни лоз в эту осеннюю ночь уже не встретишь. А название кварталу явно дали пальцем в небо. Ни лоз, ни прелестниц, ни указателей – просто выстроенные стройными рядами резные фасады белоснежных, нежно-желтых, розоватых или голубых домов. Вся эта красота казалась еще сказочнее в ярком свете магических светильников, которые каждую ночь зажигала целая армия специальных служителей-фонарщиков.
Клайм попробовал создать такую же сферу, чтобы та плыла перед ним и искала нужные названия улиц, но надолго заклинания «В поисках огня» не хватило. Он был не силен в магии, да и большую часть уроков торжественно прогуливал даже дома. Магия его интересовала лишь с точки зрения того, как бы найти заклинание для новой проделки. В Академии изучали в основном боевую магию, кое-как Клайм освоил азы, но больше любил полагаться на меч, который надежно висел в ножнах на боку – его верный товарищ. Говаривали в армии: «Красотка бросит, а меч не бросай никогда. Он – самая верная любовница». Это еще самое мягкое, о чем говорили солдаты в корпусе, Но чем-то армейская жизнь привлекала Клайма, хотя он и сам пока не понимал, почему.
Но в большом городе жди больших неприятностей. Надо же бы случиться такому, что именно в этот час именно в этом фешенебельном квартале на его пути встретилась банда отребья. Пятеро оказались вооружены весьма недурными ножичками, а у одного на боку даже висела погнутая шпага-зубочистка,
– Ага, какой красавчик, а какая одежка, видно из богатеньких. Ну что, сынуля, будем конфисковать народное достояние, – криво усмехнулся главарь шайки, поигрывая ножом и блестя вставным глазом и золотым зубом.
– Да мне не жалко для народу, но на таком отребье, как вы, ребятки, моя одежка будет смотреться лучше владельца.
– Что ты сказал, щенок?!
Как водится, местные ворюги в Виере весьма горячи на голову и кидаются на всех, кто задел их честь. Но Клайм знал, как разбираться с такими хамоватыми типами, каких не раз встречал в игорных домах, где проводил время с друзьями. Поэтому, отклонившись в сторону, когда нож просвистел мимо, он дал его владельцу хорошего пинка, направив его голову для доводки в стену дома, нырнул под бросившихся ему на помощь друзей и подсек ноги обоим, приложив локтями под дых, так, что те испустили дух и отправились в мир ночных грез на теплых плитах мостовой.
Двое оставшихся товарищей выглядели уже не слишком уверенно, но один из них достал шпагу. А вот это уже было посерьезнее. Ржавая или нет, но это оружие в длину не уступало мечу Клайма. Бандит оказался вертким и ловким. Меч против шпаги – обычно результат ясен, но парень явно брал уроки фехтования у кого-то из ксанадской школы мастеров, считавшимися лучшими на всем юге. Нет, конечно, Клайм бы справился и с этим типом, но его приятель кружил рядом, норовя достать ножом спину. Поэтому стоило сначала разобраться с надоедливым типом, а потом закончить поединок.
Выждав момент, когда шпажист начнет атаку, Клайм сделал резкий рывок в сторону, перехватил руку, как раз готовую вонзить предательский нож, заломил запястье и до верности дал коленом по самому больному месту. Парень захрипел и со стоном свалился на колени. Рубящий удар по шее избавил бедолагу от мучений. Но шпага уже целила в левый бок. Высекая искры, меч отбил оружие бандита и проскользнул ниже до эфеса, Бандит решил применить прием противника, и сапог вдавился Клайму в живот.
– Ах ты.. .– выдохнул он, пригибаясь, шпага рассекла воздух над головой.
Тогда Клайм решил, что драться честно не имеет смысла, всем весом навалился на парня и так, пронеся его пару метров, со всей силы впечатал в стену, прижимая шпагу к боку и выкручивая из пальцев. Со звоном оружие упало на мостовую. Ногой Клайм отпихнул его подальше и взял ретивого ворюгу за грудки.
– Неплохо для такого грязного типа, как ты, – сказал он, сжимая ворот так, что лицо парня посинело даже в неверном свете фонариков.
– Богатенький сынуля решил позабавиться на ночных улицах, ищешь красотку? – прохрипел тот. – Я могу найти ее для тебя... – и хотя это была откровенная насмешка, Клайму пришла в голову дельная мысль.
– А что, отребье, ты ведь наверняка неспроста тут шатался со своими дружками, решил ограбить кого-нибудь из владельцев?
– Мы делаем свою работу, а ты свою, какое тебе дело?
– На правах победителя задаю вопросы здесь я, – доверительно сообщил Клайм, на всякий случай еще раз приложив затылком парня о стену.
– Так и есть. Мы шли на дело, тебе-то что, сдашь нас властям?
– Если обращусь к страже, меня упекут вместе с вами, я ведь тоже нарушитель.
– А, ясненько, сбежал из Академии. Я таких, как ты, недоносков видел немало, золотая молодежь, прожигаете денежки родителей в казенном учреждении?
– Не твоего ума дело, – кровь вновь начала закипать, когда речь зашла об отце, но юноша сдержался. – Ну так ты наверное знаешь, что тут да как, мне нужно найти в этом квартале один дом, – Клайм припомнил слова Райтена, – называется «Особняк Жемчужин», он точно в этом районе, знаешь такой?
Бандит затих и косо выглянул на него.
– Откуда тебе известно?
– Что?
– Мы шли на дело именно туда. Такой вычурный, а над оградой два бочонка вылиты из настоящего чугуна. Там поселилась одна богатенькая красуля, и говорят, охраны у нее никакой.
– Недавно поселилась?
– Да, намедни прибыла, ее сопровождал всего один щуплый солдафон, да старая нянька, а вензель-то на карете с короной.
– Правда? – на радостях Клайм встряхнул бандюгу так, что у того клацнула челюсть. – Выкладывай, в какую сторону!
– Не говори, что ты тоже охотишься за ее денежками.
– Зачем мне деньги, дубина – кое-что получше.
Заставив бандита дважды повторить путь к особняку, Клайм с удовольствием смачно приложил бандита головой о стену, так, что он тут же присоединился к своим спящим товарищам. «Жаль, нельзя сообщить городской страже, – подумал Клайм, – иначе меня тут же отправят на гауптвахту или в карцер на пару дней».
Невероятная удача! Вне сомнений, эта та самая принцесса, которую он ищет. Вот свезло! Эти бандюги охотились за ее приданым.
Малость проплутав по кварталу, наконец юноша нашел то, к чему стремился. Времени ушло порядочно, на все про все не меньше часа. Если не успеет вернуться, завтра его осмеют в классе. Конечно, можно тут же поставить насмешливых на место, но портить репутацию не хотелось, Придется поторопиться и разбудить высокородную леди. А может быть, и не придется – подумал Клайм, удостоверившись, что все окна в особняке темны. На миг мелькнула мысль – он ошибся, или бандюга соврал, с него станется, но потом давешний символ – два бочоночка и весы над ними – убедил юношу, что он попал куда нужно.
Придерживая меч одной рукой, чтобы не звякнул, Клайм уже поставил одну ногу на решетку ограды, но в это время словно маленькая молния впилась в ладонь. С шумом втянув в себя воздух, юноша затряс обожженной рукой.
Проклятье, заклинание защиты, понятно, что и один солдат справится с охраной, когда к дому не попасть. Ну уж нет, если вы думаете, что Клайм Кольбейн так легко сдается, ошибаетесь!
«В поисках мудрости я обращаюсь к разуму Древа, даруй мне ясность мысли и подари мне видение всех проблем»... тьфу ты, забыл. «В поисках мудрости я обращаюсь...» – со второй попытки заклинание он прочел верно, и ответом на легкое прикосновение всего одним мизинцем, так, чтобы не сработала сигнальная система, стала полная информация о наложенном заклинании.
Так и знал, это неполное купольное. Такую роскошь себе могут позволить или невероятно богатые, те, кому под силу нанять трех-четырех человек, которые станут поддерживать купол всю ночь и время от времени приоткрывать отдушину, чтобы пропустить воздух. Здесь всего лишь заградительный полукупол, а вот до какой высоты – это и предстояло выяснить.
Недолго думая, Клайм огляделся и заметил слева, почти у самого края ограды, высокий платан. То, что нужно. Ствол был, конечно, гладкий, но упрямства Клайму не занимать. Проковыряв в коре несколько зарубок, он отвязал пояс – широкий шарф – и обхватил им дерево и себя, создав удачный рычаг. Так, подтягиваясь по зарубкам и время от времени повисая на петле, «разбойник» взобрался на три метра. Это заканчивалась ограда.
Осталось протянуть руку и...
– Ах ты! – молния вновь укусила.
Подушечки пальцев тотчас онемели, Значит еще выше. Так Клайм полез дальше. На метр выше все то же самое, а вот на высоте пяти с половиной, распластавшись на тонкой ветке, Клайм потянулся и... рука свободно прошла сквозь воздух. Барьера больше не было! Какая удача. Теперь дело оставалось за малым – спружинив на ветке, перемахнуть через край барьера. Вспомнив старые трюки – Клайму не раз доводилось проникать в дом и спасаться из него тем же путем – он легко приземлился на мягкую, еще не покрытую изморозью траву.
Опасаясь возможных ловушек, уже наученный горьким опытом – родители частенько прятали своих чад за всеми возможными заслонами – Клайм короткими перебежками преодолел сад и очутился у стены, увитой виноградом. Как раз рядом карабкалась старая, толстая лоза, только дурак не воспользовался бы такой импровизированной лестницей. Теперь оставалось понять, какое из окон принадлежит принцессе.
Места в городе не так много, и большая часть дома уходила назад, а фасад состоял всего из трех окон на втором и двери с двумя стрельчатыми по бокам на первом. Принцесса наверняка пуглива, и в целях безопасности ее отправили спать наверх. В боковых комнатах наверняка сквозняки, и она вряд ли решит остановиться там. Остается центральное окно – так путем нехитрых вычислений Клайм наметил свою цель. На удачу, лоза как раз делала крюк точно под окном и тянулась куда-то дальше, уже на крышу.
Лоза опасно натянулась и заскребла по стене, когда Клайм повис на ней, но выдержала его вес. Чтобы не создавать лишнего шума, пришлось взбираться на руках, но чем-чем, а силой его природа не обидела. Клайм был шире в плечах, чем многие его сверстники, ежедневно упражняясь с мечом.
И вот, наконец, он оказался на уровне второго этажа. Легко толкнул стекло – разумеется, заперто, но здесь-то уж даже с его уровнем магии можно отворить раму.
– «В поисках силы...» – прошептал он, одновременно приподнимая острием меча деревянную створку.
Дом был старым, и дерево расшаталось, а с усиленным рычагом и вовсе поддалось легко. Вскарабкавшись на подоконник, Клайм набрал полную грудь воздуха и... заглянул внутрь. Темнота и тишина, легкий запах чего-то, крайне ароматного, от чего захотелось чихнуть, но Клайм отчаянно зажал нос, чтобы не поддаться искушению. В темноте отгадывалась громада кровати с тяжелым пологом, справа – шифоньер, прямо под окном – секретер, а слева подставка с чем-то, белеющим на ней.
Нога наступила на что-то гладкое и поехала сторону, потом что-то упало и откатилось от стола.
«Ах ты... все демоны!» – пришлось двигаться крайне медленно и осторожно. Спрыгнув на мягкий ворсистый ковер, Клайм увидел то, что едва не погубило план, который он так удачно придумал, пока взбирался сюда. Это оказалось простым карандашом, еще целый ворох таких же был рассыпан по секретеру вперемешку с листами. Нагнувшись, Клайм понял, что это рисунки – беглые зарисовки цветов, кошки, кувшина... «Да эта принцесса талантлива», – с удивлением понял он, То, что Клайм поначалу принял за подставку, на деле оказалось планшетом с натянутым на нем холстом. А на рисунке изображен юноша лет двадцати с небольшим, в темном строгом военном мундире, с коротким волосами сероватого оттенка и строгим выражением лица. «Что за сноб», – подумал Клайм. Этот парень ему совсем не понравился. Может ее жених? Или брат? Рука парня на рисунке покоилась на поставленном стоймя арбалете. Вот позер. На самом деле Клайм был слегка уязвлен – было видно, с какой тщательностью прорисованы все черты строгого лица. Наверняка принцесса была к нему неравнодушна.
Теперь предстояло самое сложное. Прокравшись на цепочках, он подошел к кровати. Под толстым одеялом угадывался бугорок – девушка спала на боку, зарывшись головой в подушку. Темные кудрявые волосы скрывали лицо так, что разглядеть его было нельзя. К тому же спала она, отвернувшись к стене. Хмм... Поцелуй...
План был хорош, а состоял он в том, чтобы, взяв доказательство и полюбовавшись принцессой, не тревожа, вернуться в игорный дом к ожидающей его компании. Но в этот момент спящая заворочалась и перевернулась, Лицо ее полостью открылось, когда процесса легла на спину. Волосы рассыпались по подушке, руки разведены в стороны, одеяло чуть сползло на маленькую, еще совсем девичью грудь, угадывающуюся под пеньюаром.
«Мила как ангел», – подумал Клайм. И тут в нем восстала гордость. Тот парень на планшете сыграл в этом деле немалую роль. Отчего-то Клайм понял – если не поцелует эти пухленькие губки, то каким-то образом проиграет тому снобу на рисунке. И надо было этой мысли так крепко засесть в голове, что упрямство взяло верх над благоразумием. Тот солдат, что охранял ее, наверняка стоит сейчас под дверью, а в доме может быть и еще кто-то. Если принцесса поднимет крик – беды не избежать.
Но в то же время, чем больше Клайм глядел на эти пухлые губки, на нежный изгиб шеи, на тонкий овал лица, тем больше понимал, что перед ним настоящая принцесса. Подлинная! А он всего лишь заштатный дворянчик, Раньше он частенько целовал не менее привлекательные губки и украдкой, и в открытую, но никогда до этого ему не приходилось целовать спящую, да при том совершенно незнакомую девушку. Мало того, королевской крови.
Впрочем, совсем маленький поцелуй никому не повредит, она даже не проснется. Ну а если все же проснется, лучше заранее позаботиться о доказательстве. Поискав взглядом, Клайм нашел лежащую на прикроватном столике длинную деревянную шпильку. Так и есть, на ней люминесцентной краской было выведено изображение герба семьи. То, что нужно.
Задав в левой руке трофей, Клайм встал одним коленом на кровать и начал медленно, стараясь не дышать, склоняться над девушкой. Хотя где-то на окраине сознания кричала мысль: «Что ты делаешь, дурак? Это же принцесса, тебе грозит не меньше, чем тюремный срок!» Но губки были такими притягательными, а спящая столь очаровательна, что все барьеры мигом слетели.
Но, как известно, интуиции лучше доверять, ибо она обидчива. Когда голова Клайма находилась уже в десяти сантиметрах от ее личика, девушка неожиданно поморщилась и открыла глаза. Долгое мгновение пара чистых и невинных глаз смотрела в его. А потом губы ее задрожали, и Клайм понял, что сейчас произойдет, поэтому стремительно, насколько мог, зажал ей рот правой рукой. Взгляд принцессы метнулся к зажатой в левой шпильке.
«Вот проклятье, она точно подумала, что я убийца».
Клайм поспешно спрятал шпильку в карман мундира, а сам отчаянно прошептал:
– Не надо кричать! Я не сделаю вам ничего плохого. Это всего лишь спор на поцелуй. Я только поцелую вас и исчезну...
Но судя по тому, что на глаза девушки начали наворачиваться слезы, дело оказалось куда хуже.
– Ну ладно, я даже не буду целовать вас, только возьму эту шпильку и уйду, забудьте мое лицо.
Она замотала головой, и под его ладонью послышались сдавленные рыдания.
Клайм начал приходить в тихую панику. Если немедленно что-то не сделать, все закончится катастрофой. Старика жалко, он не переживет такого позора. Поэтому Клайм нацепил свою самую лучшую, доверительную улыбку и сказал:
– Видно тебя заперли тут как в клетке, неужели родители настолько жестоки? Наверняка решили выдать тебя замуж за какого-то старика-герцога? – это была «пан или пропал» ситуация и Клайм нес всякий бред в надежде, что оно сработает.
И это и правда сработало. Губки перестали дрожать, и девушка затихла, а потом из глаз полились крупные слезы.
– Так это правда? – опешил Клайм. – Извини, я не знал, что все так сложно, тогда не стал бы тревожить сон невесты. – Он убрал ладонь. Кричать она не пыталась, зато тотчас натянула одеяло до подбородка.
– Кто... кто ты такой? Я позову стражу.
– Нет у тебя тут никакой стражи, – заметил Клайм. – Один солдат, да нянька. Я все про тебя знаю.
– Откуда? – принцесса захлопала глазами.
– Интуиция, сродство душ, так сказать.
– Что...
– В общем, забудь все, что я тут наговорил. Меня так и так ждет гауптвахта или карцер, когда вернусь. Это был просто дурацкий спор с друзьями, мне досталось сорвать нежность твоих губ, принцесса. Но раз ты обещана другому, тогда не смею более тревожить и удаляюсь.
Клайм начал подниматься, но тут ощутил, как в его руку вцепилась девичья ладошка.
– Не уходи! Ты знал... откуда ты знал про замужество? Тебя послал герцог Палаймо?
– Пала... да я и имени его не выговорю, что за герцог такой?
– Это моя последняя ночь здесь, а завтра у меня помолвка.
– А что так грустно? Все девушки мечтают об этом, разве нет? – удивился Клайм и не заметил, как снова сел на кровать, совершенно не стесняясь присутствия столь высокопоставленной особы.
– Я не все девушки! – вдруг в Оливии проснулась гордость принцессы. – И что ты себе позволяешь, я даже имени твоего не знаю, вдруг ты какой-то проходимец с окраин? Тетушка предупреждала меня о таких. Виера – опасное место. Я впервые здесь.
– Впервые в таком прекрасном городе? Шутишь?
– Нет, я жила в нашем замке с тетушкой и нянюшкой, матушка и отец все время пропадали в столице, и вот теперь мне велели прибыть сюда, чтобы познакомиться с будущим супругом.
– Это ужасно несправедливо! – жарко воскликнул Клайм и тут же зажал себе рот. – Как можно выходить замуж за человека, которого даже в глаза не видела! Если бы я искал себе невесту, то долго бы за ней ухаживал, присматривался к девушке, я никому не позволю за себя выбирать.
– Вам, мужчинам, хорошо говорить. А я обязана выполнить долг перед семьей.
– А этот... – Клайм кивнул на портрет, – он и есть твой герцог?
Даже в полумраке Клайм заметил, как загорелись щечки девушки.
– Нет-нет, это просто... портрет одного очень хорошего человека, он был добр ко мне и рассказал о столице. Он доставил меня сюда и сейчас охраняет поместье.
– Так это тот солдафон.
– Как можно так говорить? А сам-то ты кто?
Юноша приложил ладонь к сердцу.
– Виконт Клайм Кольбейн к вашим услугам, леди.
– Кольбейн? Я что-то слышала, а, кажется, ваш батюшка служил под началом моего.
– Кто знает... – Клайм уже хотел спросить, как зовут того парня на рисунке, но тут ему в голову пришла отличная идея. Смущаясь, он снова перешел на «вы».
– А что если я проведу для вас экскурсию по Виере в эту последнюю ночь свободы? Может вы еще передумаете выходить замуж за нелюбимого? Что скажете? – Клайм протянул ладонь.
Девушка заинтересованно посмотрела на нее, но потом…
– Я... нет, это невозможно – расстроенно ответила она.
– Почему? Кто узнает? Я прохожу военную службу и параллельно учусь в кадетском корпусе, можете мне доверять. Я не подвергну вас опасности. В эту осеннюю ночь в Виере хоть и прохладно, зато вы никогда не гуляли босиком по теплым плитам мостовых. Не видели винограда, превратившегося в изюм прямо на ветвях. А что скажете насчет любования светящимися деревьями в королевском саду?
– Нет, но я...
– Вот что, идем, – не дожидаясь согласия, Клайм потянулся и взял девушку за руку.
– Да, но что если кто-то войдет, пока нас не будет?
– А мы ненадолго, полчаса прогулки по ночному городу – и я верну тебя в целости и сохранности.
Было видно, что девушка колебалась, но потом решительно поднялась с кровати.
– Можете отвернуться? Я переоденусь.
– Ах да... – с загоревшимися щеками Клацм поспешно повернулся к окну. Послышался шорох, щелчки заклёпок, а потом...
– Как неудобно, я сама не могу застегнуть платье на спине. Не могли бы вы...
– Мне точно можно повернуться?
– Да... прошу вас, иначе прогулка отменится.
Подчинившись, Клайм обнаружил, что смотрит на прелестную стройную фигурку девушки, стоявшую спиной. Свет фонариков со двора проникал в комнату и заставлял ее кожу светиться мягким серебром. Кое-как ощупью, стараясь не смотреть лишний раз, куда не следует, Клайм справился с платьем.
– У вас неловкие пальцы, видно у вас мало опыта в...
– В одевании девушек? О чем ты говоришь? Мне всего шестнадцать.
– Просто подумала, раз заключаете такие пари, – девушка осмелела и, быстро пробежав щеткой по волосам, подошла к окну. – Но как мы выйдем, здесь же ужасно высоко?
– Это не беда, держитесь крепче, – с этими словами он схватил принцессу поперек талии и перекинул через подоконник. Сдавлено охнув, она повисла на одной руке, пока Клайм перебирался следом. – Не бойся, – шепнул он, – у меня сильные руки, сейчас спустимся по лозе... хотя можно и проще, если ты боишься – «В поисках удачи...»
– Вы знаете магию?
– А ты разве нет? Я думал, благородных леди обучают таким вещам.
– Вовсе нет, меня всю жизнь учили танцам и придворному этикету. А из магии я знаю только, как зажечь огонек в фонаре.
– А хочешь научу?
– А это сложно?
– Ничуть, – нагло соврал Клайм, пока они спускались по лозе. – Вот сейчас мы будем пробивать заклинание защиты. Весь особняк окружен барьером.
– А у меня есть ключ для снятия, – вдруг призналась девушка, – мой опекун в Виере дал его на всякий случай.
– Правда? Ну что ж, в другой раз, – обескуражено ответил Клайм.
Он с интересом наблюдал за действиями Оливии, когда она подошла вплотную к невидимому барьеру и, особым образом сложив пальцы, как в фигуре заклинания, положила ладони на него. Что-то звякнуло, в лицо дохнул более теплый воздух с улицы.
Принцесса поманила его.
-Скорее, Это всего на несколько секунд. Потом барьер восстановится.
– Я думал, ты не знаешь магию.
– Это не магия, – улыбнулась девушка.
Клайм спорить не стал, но задумался – а так ли уж Оливия проста, как кажется.
Но вскоре все посторонние мысли полностью вылетели у него из головы. Ночная Виера была прекрасна, и он показал все самые лучшие уголки. Девушка не уставала восхищаться красотами столицы, не шумной и многолюдной как днем, а вот такой, спящей, временами опасной, но большей части удивительной. Вернулись они к особняку, когда часы на ратуше пробили половину четвертого, прошло же гораздо больше получаса, и Райтен наверняка считал его проигравшим. Но Клайма все это мало интересовало. Галантно поцеловав руку принцессы, он посадил ее на подоконник спальни.
– Спасибо, это была самая лучшая прогулка в моей жизни, – призналась девушка.
– Не верю, что завтра ты потеряешь все, и эту свободу тоже.
– Я пошутила, – улыбнулась Оливия.
– То есть как это? – Клайма будто мечом по голове приложили.
– Нет никакого жениха и противного герцога, матушка провезла меня в столицу, чтобы отдать в пансион. Но это почти та же тюрьма, а вы... вы настоящий рыцарь.
– Ну спасибо, рад был служить, – невпопад ответил Клайм.
– Так что с вашим пари?
– А? – юноша и думать забыл о нем.
– Ваше пари не будет выиграно, если вы не получите мой поцелуй.
– Нет, я не могу, – теперь Клайм не смог бы заставить себя проявить такую дерзость. Забудь про пари, – отмахнулся он.
И тут ему в голову пришла мысль. Он снова перешел на вы.
– Если... если вы будете в пансионе – как, кстати, он называется?
– «Амальтея».
– «Амальтея»... могу я иногда навещать вас?
– Это будет затруднительно.
– Высокие стены и решетки меня никогда не останавливали.
– А вы любитель бегать за девушками?
– Нет! – жарко ответил Клайм. – Что вы... понимаю, я – простой генеральский сынок, а вы – настоящая принцесса.
– Только на словах.
– Это ничего не меняет.
– Разрешаю, – вдруг сказала принцесса, и Клайм не сразу понял, что она имела в виду.
– Правда? – сердце перевернулось в груди. – Подождите... – он начал поспешно спускаться по лозе.
– Куда вы?
– Хочу оставить вам кое-что в подарок.
– Но...
– А взамен вы скажете, кто изображен на портрете.
– Хорошо, будьте осторожны...
Но Клайм уже был на земле. Словно тень он замелькал между деревьями в саду и нашел ранее замеченную клумбу с лилейником. Эти скромные желтые цветы цвели до самых холодов, и ему почему-то отчаянно захотелось подарить их девушке. В запале он вырвал несколько прямо с корнем, а потом принялся обдирать листья. Букет вышел не особо красивым, но Клайм считал – главное сам смысл.
Зажав цветы в зубах, он начал новый путь наверх. Заветное окно уже так близко, однако Оливии в нем не оказалось.
– Принцесса? – позвал он, помахав букетом над подоконником. – Вы тут? – так и не услышав ответа, Клайм заглянул в окно и... понял, что прямо в лоб ему смотрит тонкое и чрезвычайно острое лезвие меча.
Подняв взгляд выше, он встретился с парой холодных глаз.
– А! – воскликнул Клайм. – Ты – тот самый, оживший портрет!
– А ты тот самый незваный гость, – ответил незнакомец без тени улыбки. – Знаешь, что я делаю с такими как ты? – короткий взмах и... чтобы ему не отрезало руки в буквальном смысле, Клайм вынужден был отцепиться и вместе с ветками и листьями рухнул со второго этажа лишь чудом ничего не сломав. Но больно было не слабо. Вслед за ним с окна спустилась еще одна тень,
«А он настойчивый», – подумал Клайм, когда солдат, в точности как был изображен на картине, зашагал к нему с явным намерением продырявить своим мечом. Оглянувшись, Клайм понял, что сбежать не успеет, да и ключа-отмычки от заклинания у него больше нет.
Он уже совсем было решил сдаться, но тут в окне показалась головка Оливии.
– Господин Клайм, простите меня! – отчаянно воскликнула она. – Не убивайте его, господин капитан, он ничего не сделал, мы просто гуляли.
– Принцесса, – сухо ответил тот, кого назвали капитаном, не оборачиваясь, – закройте окна и ложитесь в постель, с этим наглецом я разберусь сам.
– Простите! – еще раз извинившись, девушка скрылась в окне, ставни захлопнулись.
Но эти последние слова – «простите» – всколыхнули упрямство. «А за что она извиняется? Мы не сделали ничего плохого». Вместо того, чтобы убежать, Клайм вынул меч и принял боевую стойку.
– Думаешь, сможешь держать ее только для себя? Она – принцесса и я не позволю кому-то ограничивать ее свободу или принуждать к браку.
– Браку? – казалось, капитан удивился. – Ты ошибаешься.
– Посмотрим, кто еще ошибается, вызываю вас на дуэль! – жарко воскликнул Клайм.
– О. это уже серьезно? Мальчик, ты хотя бы умеешь правильно держать захват?
– Я тебе не мальчик, – Клайм внимательнее пригляделся к человеку. – Ты сам старше меня ненамного.
– Опыт меряется не годами.
– То же самое хотел и я сказать, – Клайм за словом в карман не лез, но этот тип страшно выводил из себя своим нейтральным выражением лица.
Кто бы он ни был, хотелось преподать ему урок. В своих навыках Клайм не сомневался, в корпусе в искусстве фехтования ему не было равных.
– Смотри, не пожалей потом.
– Смотри не сбеги раньше времени, – ответил Клайм.
Противники встали в позиции и... схватка началась. Однако уже с первых движений Клайм понял, что противник попался не из простых, а уже через десять минут начал терять дыхание. Да что такое с этим парнем? Кажется, он видел все движения Клайма наперед. Замах, выпад, отход, блок, смена позиций, снова замах, финт, выпад – Клайм с самого начала выбрал атакующую тактику, в то время как капитан только защищался. И все же, почему-то казалось, что именно он руководит этой дуэлью.
Каждое движение Клайма, даже обманное, он с легкостью парировал, при этом слегка отступая. Так они двигались по кругу и в конце концов Клайм обнаружил, что прижат к дереву. С криком он бросился вперед, но почти тут же оказался вновь прижатым к дереву. Когда он успел?! На этот раз действительно казалось, что капитан провел контратаку, первую за все время.
– Ты изменил тактику? – тяжело дыша, спросил он.
– Я достаточно изучил твой стиль боя – резкий, порывистый, – ответил капитан. – С горячей головой сражаться невозможно. Не заметил, что я каждый раз немного опережал твои удары?
– Ты просто парировал.
– Нет, я вынуждал действовать так, как мне нужно.
– Смеешься?
– Ничуть, это просто факты, – пояснил капитан.
«Это его вечное непроницаемое выражение лица, этот холодный высокомерный взгляд…»
– Достал! – с новыми силами Клайм перешел в атаку, ему удалось заставить противника отступить и даже к великой радости кончик меча скользнул по рукаву темно-зеленого мундира. «Цвет? – подумал Клайм, – когда это стало так светло? И странный запах...» – оглянувшись, Клайм понял, что стоит на горящей траве! Этот мерзавец каким-то образом успел произнести заклинание «В ожидании искр огня».
– Ты пользовался магией? Это жульничество!
– Я не пользуюсь магией, это не по мне. Заклинания ненадежны и непредсказуемы, читать их долго, и в бою, как правило, они бесполезны. А оружие – продолжение твоей руки, на нее ты всегда можешь положиться.
– Мне не нужны уроки от тебя! – взгляд Клайма заметался.
«Если не он, тогда кто?» – тогда-то он и заметил за закрытым окном фигурку девушки. Она положила ладони на стекло и качала головой.
«Неужели... она помогает капитану? Ну конечно, все ясно, какой же я дурак, тот портрет не так просто. А как же прогулка, а как же подарок?»
Тяжелая правда камнем легка на сердце и молнией вонзилась в голову, затмевая остатки хладнокровия. Это приблизило конец схватки. И именно теперь, когда из-за горячности Клайм стал ошибаться, противник не преминул воспользоваться каждым его промахом. Более того, теперь капитан перешел в наступление. Тогда-то Клайм понял, что его соперник не то, что слабее, и даже не равный – вполне возможно, что он даже превосходит его.
А меж тем темп все нарастал, удары и выпады сыпались один за другим. Клайм и понятия не имел о многих стойках и позициях, половины выпадов он никогда не видел в глаза. Но при этом ни одна ошибка Клайма не вызвала даже легкой улыбки противника, как будто ему было абсолютно наплевать на это сражение, и это пренебрежение убивало.
Скорость все нарастала и нарастала, но так не могло продолжаться вечно. В какой-то миг Клайм оступился, последовал молниеносный выпад, меч был выбит из его руки, подсечка и... распластавшись на земле, он снова смотрел на приставленное ко лбу острие меча.
– Я еще не проиграл!
– Ты проиграл тогда, когда потерял голову, – поправил капитан. – Холодный разум и горячее сердце, а не наоборот. Когда ты посмотрел на ее высочество в окне, в твоей голове сложилась вполне определенная картина: она нарисовала мой портрет, значит, мы, возможно, близки. «Она помогает моему противнику, я полностью проиграл? Нет, я не проиграл, я докажу этому хладнокровному выскочке, что я не хуже него» – так ты думал.
– Я... – Клайм на какое-то мгновение потерял дар речи. Парень видел его насквозь. – Я еще не сдался, пусть и проиграл.
– Это не война, – сказал капитан, – а ты не пленный.
Капитан вложил меч в ножны и отступил на шаг.
– Что? Так дашь мне уйти?
– Как твое имя?
– А, я понял, завтра за мной придет стража и упечет за решетку.
– Я всегда спрашиваю имена достойных противников и потенциальных учеников.
– Противник? Я тебе не ученик.
– Пока нет, но возможно, захочешь им стать.
– Ни за что! Но мое имя я тебе скажу, чтобы ты запомнил – в следующий раз, когда мы встретимся, я сгоню эту непроницаемое выражение лица. Мое имя – Клайм Кольбейн.
– Кольбейн? Сын генерала, ясно.
– Как будто ты знаком с отцом лично. Ты – простой солдат.
– Хорошо, возможно, я и возьмусь за твое обучение.
– Я же сказал нет.
– Боюсь, у тебя нет выхода. Или карцер, или учеба. Или ты забыл, что комендантский час в академии длится с восьми вечера до шести утра?
– Откуда ты заешь?
– А за азартные игры положено два месяца в камере.
– Ты прокурор?
– Нет, но правила академии знаю хорошо.
– Хочешь сказать, что тоже учишься у нас? Я тебя не видел, такое лицо я бы сразу запомнил, – Клайм до последнего старался сохранить положение.
– Не совсем верно, так вышло, что служу я в Отряде Лилии... в качестве его командира.
– Ты... вы...
– Надеюсь, кадет Клайм Кольбейн, что хотя бы имя своего непосредственного начальника ты выучил, раз уж, как говорят, пропускаешь большую часть занятий.
– Капитан Нордис! – дело было не просто плохо, дело было распоследняя дрянь.
Клайм понимал, что влип по самые уши, нарушил все мыслимые правила, а теперь еще и напал на своего начальника. Теперь даже отец его не спасет. Однако дальше ситуация начала развиваться совсем уж непредсказуемо.
– Ступай, если опоздаешь к утренней перекличке, неприятности будут у меня, – кивнул на стену капитан.
– Невозможно... – все еще не мог поверить Клайм. – Тебе сколько? Двадцать, двадцать три? Ты не можешь быть командиром.
– Если не вернешься к утру в общежитие, можешь проверить.
– И что теперь? – ухмыльнулся Клайм. – Посадите меня в камеру на несколько лет? Или лишите отца звания? А может, отправите в Отряд Лилии?
– Ни то, ни другое, ты будешь продолжать учиться, но... иногда я буду давать тебе уроки. Хочу посмотреть, как велик твой потенциал, и что из тебя выйдет, когда он полностью раскроется. Думаю, если больше будешь пользоваться головой, а не сердцем, сможешь даже превзойти меня.
– Снова насмешка?
– Ничуть, эти слова я говорил очень немногим за последние пять лет, с тех пор, как я стал первым клинком королевства.
– Первый клинок королевства, мастер клинка!
– Хочешь занять мое место? По глазам вижу, что хочешь – тогда добейся. Из злости, из желания превзойти, используй что угодно, но голову держи в холоде.
– Ха-ха, – плечи Клайма затряслись, когда он тихо рассмеялся, подобрал свой меч и сунул в ножны. – А вы не обычный командир. Что ж, сами напросились. Теперь-то уж меня не остановить. – Он протянул руку. – Заключаю пари, что через полгода я стану мастером клинка и превзойду вас!
Но своей руки капитан так и не подал.
– Что такое, испугались? – подначил его Клайм.
– Я пожму эту руку, когда сам назову тебя мастером клинка, а пока... бегом в казармы, кадет Кольбейн!
Клайм скривился – если бы не суровая правда, так бы и врезал по этой самовольной роже. Но увы, тогда ничего не выйдет. Повернувшись, он направился в сторону стены... но замер. Защиту уже сняли, должно быть, капитан постарался. Посмотрев на своего обидчика, он погрозил кулаком.
– И все же, я превзойду вас, капитан. Превзойду и стану мастером клинка, и однажды вы будете у меня в подчинении, я обязательно дослужусь до генерала, или даже выше.
– Конечно, все в твоих руках, – пожав плечами, капитан направился обратно к дому.
Конечно, понимал Клайм, Райтену и остальным такую историю не расскажешь. Поэтому скрипя зубами, он признался, что не смог получить поцелуй принцессы. Хотя это было недалеко от истины, но видеть самодовольное лицо задаваки – самое отвратительное, что только можно вообразить.
Мрачный и подавленный, Клайм ходил по коридорам академии, несколько дней вообще не появлялся на занятиях, умело прячась от посланных за ним наставников и служек. Все мысли занимал этот проклятый самодовольный парень-капитан. Клайм, до сих пор считавший себя мастером клинка, столкнулся с достойным противником, наконец-то у него появилось что-то, что заставило его забыть о своем обещании отцу – поскорее сбежать из Академии. Теперь у юноши появилась новая, не менее грандиозная цель – отомстить капитану, а значит – попытаться превзойти его.
Но то, чего желал Клайм – наверняка дело не одного года учебы, столько времени у него не было. Кто знает, может завтра война, и его пришьет шальным заклинанием какой-нибудь риокиец. Нет, нужно что-то, способное поразить капитана, застать врасплох и полностью подавить.
Как-то, захотев потренироваться во дворе – Клайм не использовал свой настоящий меч во время учебных боев – он решал, какую из двух «зубочисток» лучше выбрать. Оба клинка были с плохим балансом. И в это время ему в голову пришла гениальная мысль – простая до глупости, но от того не менее гениальная. И как он не догадался раньше? Если не получается взять умением и опытом, почему бы не использовать численное превосходство? Два меча...
– Парные мечи, я научусь владеть обоими клинками одновременно!
С этой мыслью он попробовал сделать пару пробных движений – вроде вполне удобно, хотя и непривычно. За месяц мастером клинка так не стать. Нужна теория. Этот капитан показал столько новых приемов и движений, о которых он не имел ни малейшего понятия. Придется браться за учебу.
Решив так, Клайм из упрямства поклялся, что так и сделает. Приятели не понимали таких перемен в поведении своего заводилы, но потом махнули рукой и отстали. Ночные прогулки больше не занимали Клайма, а спал он теперь по два-три часа и исключительно на уроках по тем предметам, которые ну никак не могли пригодиться в тренировках. А по ночам оттачивал умение на чердаке, тайком проникая туда, сговорившись с ключником. Того сильно впечатлила идея пари и он заключил с Клаймом новое – на кон ставились три золотые монеты, почти недельное содержание от отца. А суть спора состояла в том, что через месяц Клайм разберется с противником. Хотя юноша и словом не обмолвился, что это сам капитан.
Как-то, сидя в библиотеке и держась за голову, с зудящими уже от напряжения глазами и синяками под ними, Клайм наткнулся в учебнике по высокой тактике боя на любопытную вещь – «гармонизаторы заклинаний». Парные предметы использовались для того, чтобы контролировать сразу два заклинания – обычно нереальная вещь, только высочайшей концентрацией и мастерством в обычной магии можно было достигнуть этого. Клайм понял, что если он хочет победить капитана, нужно использовать самые действенные методы, и эта идея показалась правильной. Но вот месяцем здесь уже не обойдешься.
«Ничего, я не дам этому самодовольному типу насмехаться надо мной, пусть потрачу еще пару месяцев, но найду способ справиться с тобой», – решив так, Клайм начал осваивать эту тонкую науку. Два клинка как раз идеально подходили, чтобы стать гармонизаторами.
Поначалу ничего особенного не выходило, и концентрация явно была не его коньком. Каждый раз, как Клайм вспоминал лицо капитана, вся выдержка мигом слетала, и зачастую заклинание рикошетом било его самого. Товарищи удивлялись его помятому, а иногда подпаленному виду, задавали вопросы, но Клайм молчал как рыба.
Но однажды за ночной тренировкой подглядел Райтен. Едва почуяв чье-то присутствие на чердаке, Клайм инстинктивно развернулся и, собрав в одном мече заклинание «В ожидании мистраля», во втором уже приготовил «В поисках защиты». Первое собрало воздух в тугой кулак и врезалось в непрошеного гостя, сбивая с ног и не давая двигаться, а второе тут же запечатало дверь от любых звуков, которые могли проникнуть вниз.
Однако, рассмотрев получше соглядатая, он отпустил первое заклинание. Глядя на пытавшегося отдышаться Райтена, он поворочал:
– Шпионил? Я думал, теперь у тебя есть своя компания, я отошел от дел – ты главный. Что тебе от меня еще нужно?
– Потря... потрясающе! Где ты такому научился! – вопреки ожиданиям Клайма, Райтен недоверчиво оглядел себя и подошел к двери – на ней был упругий барьер. – Это же два заклинания одновременно!
– Не твое дело, пикнешь хоть слово наставникам – оставлю тебя здесь под барьером.
– Не хочешь, чтобы рассказал – научи и меня.
– Болван, это гармонизаторы заклинаний.
– Тогда давай тренироваться вместе, я буду твоим спарринг-партнером.
– Ты? С чего это вдруг? – с подозрением спросил Клайм.
– Такому ведь не учат на младших курсах. Мне пригодится.
– Гармонизации я тебя учить не буду, это только мой фокус.
– Да на кой она мне? Это заклинание с воздухом – думаю, ты еще много таких знаешь. Да и... вовсе не соперники мы, – Райтен стал серьезным. – Говорят, скоро война, на этой неделе созывали чрезвычайное совещание. Кто знает, что там нас ждет. Любая новая магия – шанс выжить.
– Тебе это не грозит. Нас не пошлют на передовую.
– Я слышал, на этот раз все серьезно, не хочу помирать раньше времени.
– Ты просто трус, тебя никто не неволит, можешь попросить папашу забрать тебя домой.
– Я решил остаться в армии! Быть канцелярской крысой не для меня.
– Ого, как заговорил. Ну ладно, хочешь тренироваться – оставайся. Но не мешай мне, буду использовать тебя в качестве манекена.
– Я не против, – друзья ухмыльнулись друг другу.
Через полтора месяца, в середине ноября, погода решила дать передышку залитому дождями югу и устроила солнечный выходной. Хотя в столице ходили неясные слухи о готовящемся со дня на день выступлении, в корпусе пока стояла тишина. Кадеты были предоставлены сами себе, занятия по субботам не проходились, поэтому Клайм решил посвятить этот день тренировкам. Замах, выпад, кручение – два меча вращались вокруг юноши, создавая вихрь, срезая словно серпами еще не опавшую с кустов боярышника листву.
Для занятий он выбрал не обычную площадку – там было слишком шумно в тот день – а небольшой садик на заднем дворе, заросший так, что в середине между кустами образовалось уютное, недоступное любопытным взглядам пространство. Здесь то мечник и оттачивал свое мастерство, правда заклинания применял только те, что не вызывали особенных эффектов, чтобы не привлекать ненужное внимание.
«Созерцая туманную пелену...» – поляна начала затягиваться белесым облаком. – «В ожидании искр огня...» – туман зашипел и стал испаряться, но спина только вспотела еще больше. Совмещая две такие разные стихии, как вода и огонь, он удерживал два заклинания так долго, как только мог, одновременно проводя комбинации из приемов фехтования. Это была вершина того, чему он смог научиться после изнурительных и упорных тренировок. Но Клайм понимал – этого еще недостаточно, чтобы победить капитана, нужно тренироваться еще больше. Может урезать сон еще на час, тогда...
Позади зашуршали кусты, он резко развернулся, готовый отразить внезапное нападение, но оттуда вытянулась рука.
– Сдаюсь, это я, Райтен, не убивай меня...
Мечи опустились, заклинания испарились сами собой, Клайм устало опустился на землю.
– Выходи, но больше не подкрадывайся так.
Из кустов выскочил его друг.
– Тут такое! – сходу начал он, размачивая листом бумаги.
Клайм на лету выхватил документ.
– Чего панику разводишь, давай сам прочту.
– Они все же решились! Через два дня выступаем! И мы в правом крыле, а не в арьергарде! Представляешь?! Будет шанс показать то, что мы с тобой выучили! – Райтен прямо-таки горел энтузиазмом, а вот сердце Клайма порывисто заколотилось.
– Где ты это взял?
– На стене около учительской.
– Проклятье, все еще рано, – Клайм смял лист, взгляд его устремился на крыло Академии, где располагался корпус для мореплавателей и командиров частей.
Там же жил и капитан Рэй Нордис – теперь юноша знал его полное имя. Двадцать четыре года. А ведь сначала Клайм думал, что тот на пять лет старше его, но и восемь – это ерунда!
– Что будешь делать?
– А? – голос Райтена вернул друга к реальности.
– Насчет поединка.
Райтен был единственным, кому Клайм поведал об истинной причине его тренировок, о капитане и пари, обо всем, что произошло в особняке «Янтарная лоза». И друг, вопреки ожиданию, загорелся желанием увидеть этот будущий феерический бок своими глазами. Но вот теперь все грозило сорваться. За два дня не стать мастером клинка, через двое суток начнется война и все пропало. Но… Другого шанса может уже не быть. Если не сейчас, то уже никогда. Руки стиснули рукояти мечей.
– Что за страшный взгляд, – Райтен хлюпнул приятеля по плечу, – никак убивать идти собрался.
«Придется расставить точки над «и» сейчас. Если не справлюсь, значит, я действительно слабак и не сравнюсь с этим хладнокровным типом».
Туман рассеялся, Клайм молча поднялся и так же молча направился к выходу из садика.
– Эй, ты куда?
– В корпус для учителей.
– Не говори, что собрался бросить капитану вызов прямо сейчас?!
– Именно так.
– О Древо! Ты совсем помешался на нем, – Райтен попытался задержать друга, но тот отмахнулся, спрятав мечи в особые ножны крест-накрест за спиной.
– Не мешай.
Райтен заступил ему путь.
-Нет, буду мешать. Хочешь, чтобы еще до войны тебя кинули в карцер или еще что похуже за нападение на командира?
– Ты с самого начала знал, что я задумал, к тому же, капитан знает, что я этого хочу.
– Но не здесь же! Не сейчас.
– Нет, именно сейчас, – взгляд карих глаз Клайма стал яростным и колючим. – Если я не вернусь с войны, тогда уже никогда не выясню, кто из нас сильнее.
– Ты просто дурак!
– Так и есть.
Вывернувшись, юноша уверенно зашагал в сторону здания. Райтен схватился за голову, а потом стремглав бросился в другую сторону, правда, Клайм уже этого не видел.
По сравнению с пустынными коридорами общежития, в корпусе командования царило оживление. Сразу видно, идет подготовка к чему-то грандиозному. На самом деле Клайм понятия не имел, где нужно искать этого капитана, но был уверен, что найдет. Судьба просто обязана столкнуть их лбами, иначе – Клайм поклялся себе – он откажется от воинской присяги и проведет остаток жизни, занимаясь торговлей вином.
С этой утверждающей мыслью юноша решительно зашагал к общежитию командования. Возможно, судьба решила, что торговать вином не его призвание, а может тот, кто управляет Древом, захотел дать ему шанс, но он заметил свернувшую в служебный коридор фигуру. Темно-зеленый мундир, вовсе не похожий на обыкновенную военную форму Астала мог носить только один человек в королевстве – Рэй Нордис!
Юноша опрометью бросился за ним. Нагнав, пошел на расстоянии нескольких метров.
– Чего ты все время за мной ходишь? – резко обернувшись, Рэй взглянул на следовавшего за ним Клайма.
– Думаешь, так просто от меня отделался? Думаешь, ты настоящий мастер меча?
– К старшим по званию следует обращаться на вы... Но, похоже, манерам тебя не учили тоже. Решил спровоцировать меня? Сейчас не самое лучшее время, мне нужно на военный совет.
– Да я… – Клайм осекся, но потом упрямство появилось на его лице. – А если и хочу, или струсил? Прославленный Рэй Нордис струсил принять вызов у мальчишки?
– Ступай своей дорогой, мальчик, у меня нет времени возиться с тобой. Результат будет тот же.
– Мальчик? Да ты всего-то на восемь лет старше меня.
– Восемь лет боевого опыта – это целая жизнь. У тебя появилось что-то новое, чтобы показать мне?
– Увидишь, – с наглой ухмылкой Клайм извлек из-за спины меч.
– Это я уже видел, твоя зубочистка ни на что не способна в неумелых руках.
– А вот это ты видел? – в следующее мгновение в руке Клайма появился еще один меч. Раскрутив их, он принял боевую стойку. – Второй специально для таких наглецов как ты. Я усердно тренировался целый месяц и освоил технику боя двумя мечами.
Клайм явно был крайне доволен собой, но Рэй только вздохнул.
– Уверен, что результат будет тот же, – и против ожидания Клайма извлек не меч, а арбалет. Резное, изящное и в то же время массивное оружие. Явно не просто декоративная игрушка.
– Нечестно! – воскликнул тот.
– Это не дуэль, поэтому я просто пристрелю тебя и отправлюсь заниматься делами поважнее.
– Не думаю, тогда не бывать тебе капитаном.
– Нападение на вышестоящего по званию – весомый повод, чтобы прострелить тебе ногу или руку, на это у меня есть все права, и не советую проверять.
– Позволь, я откажусь принять этот совет.
– Ну что ж, видимо, придется преподать тебе второй урок.
– Да, я не из тех, кто схватывает все на лету, в отличие от вас, мастер меча! – раскручивая клинки, Клайм примерился.
Противников разделяло всего десять шагов, арбалетный болт при желании прошьет ему грудь насквозь или оставит калекой на всю жизнь, попав в ногу, как предупредил капитан.
«Но не настолько же он дурак, чтобы совершить такое? – размышлял Клайм. – Или он недооценивает меня? Точно, да он даже не воспринимает меня всерьез», – эта мысль стала окончательной и бесповоротной точкой в его решении. Но при этом Клайм подавил начавший нарастать гнев.
«Если уберу все эмоции, если забуду про эту его самодовольную рожу, смогу доказать, что я достоин».
С этой мыслью он начал движение, стремясь сократить дистанцию как можно скорее. Взгляд не отрывался от арбалета, нацеленного промеж глаз, и в голове билась мысль: «Чего он медлит, почему не стреляет?»
В этот момент капитан отвел руку в сторону и спустил крючок. Зазвенела тетива и болт врезался в правую стену коридора. Зачем?! А следом, отбросив стрелковое оружие, Рэй вынул меч, и в тот же миг их клинки сцепились. Два скрещенных меча Клайма против одного, но более длинного капитана.
За спиной раздался топот множества ног и с другой стороны тоже, коридор начал наполняться людьми, большая часть была такими же кадетами, как и сам Клайм. «Райтен, скотина, зачем ты привел их?» – он заметил лицо друга среди остальных.
– Клайм! Держись, я поставил на тебя. Если проиграешь, мне придется отдать целых два серебряных лей.
«Вот мерзавец, не мог побольше поставить», – в сердцах подумал юноша. Видимо друг считал, что шансы его невелики. «Интересно, сколько поставили на капитана?» – мелькнула дурацкая мысль. Но потом он полностью сосредоточился на самом сражении. Этот бой заставил вспомнить все, что он учил, применить все приемы, которые освоил, все навыки и умения, какими он овладел за последние полтора месяца.
Клайм сражался со всей серьезностью, словно капитан был настоящим противником на поле боя. Пока казалось, что Рэй Нордис отступает под таким натиском. Уверовав в успех, Клайм решился применить гармонизаторы заклинаний. Плохо, что здесь есть свидетели, использовать третью ступень не получится. Но удивить капитана он рассчитывал.
Выждав удобный момент, пока капитан сохранял дистанцию, он особым образом сложил пальцы на рукояти. Со стороны это вряд заметят, а вот дальше было само сложное – невербальные заклинания давались не каждому, если произнести неправильно хотя бы одно слово, вся система рассыплется, да еще и рикошетом ударит беспечного читающего. Поэтому Клайм выбрал два заклинания, в которых был точно уверен. «В ожидании холодного рассвета» должно было на какое-то время ослепить противника, а потом кокон защиты дуплекс «В поисках защиты» – так он загонит капитана в ловушку.
– Ты напряжен сильнее, чем раньше, этот бой уже так утомил тебя? – спросил капитан.
«Неужели заметил? Вот ведь, если он догадается, в кокон его будет не засунуть. Надо действовать быстрее», – понял Клайм.
На переделе возможностей он прочел оба заклинания одно за другим так быстро, как только смог, мечи срезонировали, раздался гулкий звук, похожий на удар гонга. При этом Клайм сделал обманное движение, заставляя капитана отступить на шаг. Ну же, еще один!
Хотя Клайм и не видел, но знал, что за спиной противника ожидает готовый схлопнуться кокон защиты. С криком юноша сделал выпад сразу двумя мечами, разводя их в стороны, чтобы не дать капитану возможности маневра, но вопреки ожиданиям, тот не отступил, вместо этого пригнулся и коротко полоснул по левому боку Клайма.
«Он настроен серьезно!»
Бок пронзила колкая боль, но, похоже, кожа лишь рассечена, он специально сдержал силу удара.
«Все жалеет меня, наглец. Если так, придется действовать грубо». Блокировав следующее движение клинка капитана левым мечом, Клайм перехватил захват правого и ткнул наконечником рукояти в живот противника, а следом для верности двинул плечом. Клайм был немного тяжелее капитана, поэтому тот по инерции вынужден был отступить и...
– Попался! – победоносно воскликнул Клайм, когда дернувшись, Рэй понял, что заперт в довольно узком пространстве.
Он с интересом огляделся, потом взглянул на противника. Но в этот момент…
– Капитан! Что здесь происходит?
Клайм скривился, когда увидел, как от группы зрителей отделился офицер – один из учителей, который преподавал картографию в Академии.
«Только этого не хватало, – Клайм пришел в отчаяние, – если закончить бой сейчас, тогда все пропало».
Однако, вопреки логике, ему подыграл сам капитан.
– Не вмешивайся, Тейн, это личное дело.
– Это светит гауптвахтой ему, но ты не отделаешься простым дисциплинарным взысканием, Нордис.
– Позволь мне закончить начатое.
– Совет не станет дожидаться тебя одного.
– Им придется подождать всего три минуты, через это время наш поединок окончится.
«Три минуты? Неужели он настолько самоуверен?» – подумал Клайм.
– Хорошо, но если сюда заглянет кто-то из вышестоящих, я тебя предупредил.
– Главное, не подходи ближе, это опасно, – капитан сказал странную фразу, Клайм еще раздумывал над ее значением, когда началось.
Капитан положил ладонь на невидимую стенку купола, особым образом сложив пальцы. Уши Клайма заложило, когда тонкая перегородка лопнула, точно мыльный пузырь.
– Как это возможно?! – пораженно воскликнул он.
– Кроме ключей есть и универсальные отмычки, – сказал капитан. – А теперь проведем обратный отсчет, три минуты пошли.
– За три минуты я заставлю тебя сложить оружие.
– Используй их правильно, – ответил капитан, – если проиграешь, уверен, это станет поворотным моментом твоей жизни.
– Я не могу проиграть! – порывисто воскликнул юноша, высвобождая второе заклинание ослепления.
На какое-то время оно заставило всех, находящихся в коридоре потерять ориентацию. Но Клайм прекрасно помнил, где остался противник за миг до того. Вслепую он ринулся вперед, и... меч пронзил пустоту, а потом невероятная сила ударила плашмя по клинку в его левой руке. Пальцы разжались и меч отлетел, зазвенев по плитам пола. Сияние исчезло, и Клайм обнаружил себя целящимся в стену. Резко обернувшись, он увидел, как капитан подобрал второй его клинок.
– Всегда хотел узнать как это – сражаться двумя мечами, – сказал он, приноравливаясь к новому клинку.
– Мерзавец!
– Или ты признаешь, что пытался использовать преимущество в этом сражении? Если не справишься с моими двумя клинками разного баланса, тебе не бывать мастером клинка.
– Я стану им, я заставлю тебя признать меня! – яростно воскликнул юноша.
Сжав оставшийся меч обоими руками, он поднял его на уровень глаз и точным, стремительным движением нацелил на противника. – Нападай, – сказал он.
– Осталось полторы минуты.
– Плевать, я сделаю это, я нанесу тебе поражение!
– Все в твоих руках.
Противники ринулись друг к другу, словно две стихии: собрано-холодный капитан и огненно-яростный вихрь – Клайм. Зрители закричали, подбадривая обоих. Клайм слышал, что многие выкрикивали и его имя, хотя большая часть явно болела за Нордиса.
«Этот бой они запомнят», – решил он про себя.
Девяносто секунд как девяносто ударов сердца – превратились в целую жизнь. Он прожил каждый миг, превратившись в сам дух схватки. Юноша сражался так, как не сражался никогда, словно на кону стояла его жизнь.
«Если проиграешь, это изменит всю твою жизнь...»
«Ты прав, проклятье, только моя жизнь изменится, когда я выиграю!»
Полторы минуты закончились самым удивительным образом. Капитан свел оба меча, так, что они образовали крест под острым углом, но не как обычно это делал Клайм, а надавил еще сильнее, поймав в захват клинок противника. А потом резко перекрутил оба меча. Раздался треск и... две половинки сломанного меча упали на пол. В неверии Клайм смотрел на свои ладони, а капитан уже оказался вне пределов досягаемости. Подобрав арбалет, Рэй навел его на противника.
– Надеюсь, этот урок ты усвоишь хорошо. Первое – дело не в том, сколько у тебя мечей, а как ты ими пользуешься, и второе... – с этими словами Рэй направил арбалет на стену, противоположную той, в которую раньше стрелял.
«Бенг!»
Второй болт унесся к цели, и в следующий миг тело Клайма опутала тонкая, но прочная паутина. Леска? Он повис на растяжках. Приглядевшись, юноша понял – весь коридор в пределах нескольких метров был опутан тонкой сетью, в самом центре которой он трепыхался словно бабочка в патине. Это все капитана проделки?
– ...И второе, – как ни в чем не бывало, закончил Рэй, – если что-то потерял – обязательно найди в конце.
С этими словами он медленно пошел к границе паутины. Клайм задергался, но лишь сильнее запутался, а леска впилась в кожу. Он стал совершенно беспомощен.
– Как… тебе это удалось? – выдохнул он.
– В самом начале я выстрелил не в тебя, как следовало бы, а в стену. Наверное, ты подумал, зачем? Но почти сразу же забыл, а нужно бы помнить – на поле боя любое действие противника несет в себе смыл, если не разгадаешь – ты покойник. Первым выстрелом я закрепил маячок, а вторым соединил его системой с особым напряжением, неловкое движение – и тебя разрежет на кусочки, так что лучше слушай.
– Это уже не сражение, меч против меча!
– Поединок закончился в тот момент, когда я сломал твой меч, – кивнул Рэй. – И его итог мне уже ясен. Я видел то, что хотел, а нити – чтобы ты выслушал до конца, а не бросался на меня словно дикий зверь.
– Отпусти меня и дай в руку меч, давай еще один поединок, один на один, и тогда я...
– Поздно, как я сказал, мне уже все ясно. Когда я развяжу тебя, ты отправишься на месяц в камеру за нападение на преподавателя в неадекватном состоянии, это лучше, чем просидеть два года за намеренное, согласен?
– Нападение?! Это был честный поединок, пока ты не применил свои уловки!
– Послушай меня, мальчик, я скажу это только один раз. То, что скажу, я еще не говорил никому, – взгляд серых глаз капитана пригвоздил Клайма к месту и заставил захлопнуть рот.
В это время капитан сделал знак страже, которая с тревогой наблюдала за проходящим:
– Можете забирать его, он напал на офицера, но был невменяем, поэтому обращайтесь с ним полегче.
Капитан нажал на незаметный рычажок и нити, удерживающие Клайма, тотчас же втянулись в арбалет.
Его противник, всего в паре шагов, взять меч и приставить к горлу... Клайм уже примерился выхватить меч из ножен капитана, но тот, по-прежнему не отрываясь от своего занятия – он закреплял болты на место – произнес:
– Ты поразил меня, признаюсь, в мире не так много вещей, которые могут меня удивить. У тебя потенциал. Более того, настоящий талант. Сегодня мне пришлось непросто. Если бы ты не потерял второй меч – я бы наверняка проиграл. Если бы не эта сеть – ты бы определенно выиграл. Как я обещал, в день, когда я назову тебя мастером меча, я пожму тебе руку.
Закончив с арбалетом, Рэй протянул ладонь.
Клайм уставился на нее, все еще не осознавая, что происходит. Стража уже была в трех метрах от него, но в это время, подойдя почти вплотную, Рэй прошептал ему на ухо:
– Сегодня ты проиграл, но через два месяца, когда закончится война, ты выйдешь из камеры мастером клинка, первым клинком королевства, я сам назову тебя им, сложив свой статус.
– Война...
– Радуйся, что на нее не попадешь. У тебя впереди еще немало сражений, а потерять такого мечника, как ты, Астал не должен. Даже я не знаю, каких высот ты достигнешь уже через год, мастер меча Клайм Кольбейн.