Кто в слухи вдруг влюбляется,
Тот много ошибается,
Когда течение жизни вновь несёт.
Не может тот исправиться
И делает, как нравится,
Куда души зов заведёт.
А на мели отчаяния
Он вспомнит заклинания,
Как надо было делать, где есть суть.
И снова в заблуждениях,
По сердца повелениям
Отправится он в ветреный свой путь.
А мимо, словно птицами,
Кружат и кружат истины,
И их полёт заметим мы
Красивый,... слабо видимый...
Желаниями страстными
Причаливаем с мачтами
Тех кораблей, что на открытия плывут.
Откапываем ложное,
Находим невозможное,
И всё равно ошибки власть берут...
Не помня себя и уже не зная, как выжил возвращение к родным берегам, Вантала сошёл с лодки и встал на берегу, не решаясь двигаться дальше. Он, достав шпагу, облокотился с ней на гору валяющихся рядом камней и уставился в какую-то зримую лишь ему даль. И вся его команда, сразу, ещё с берегов Турции, узнавшая об их изгнании без всякой добычи и с потерями, молча смотрела в спину отчаявшегося капитана.
Что делать — он знал прекрасно. Только где были силы или мужество пойти к дорогим людям и признаться в том, что случилось?... Что ему грозит за произошедшее – Вантала тоже догадывался, но это было мизерным страхом по сравнению с тем, что потерял важных людей в Турции, которые важны не только ему и королевскому двору, а ещё больше — его брату.
Лёгшие на плечи руки друзей заставили Ванталу встретиться с поддерживающими взглядами и отправиться в путь признаний. Сколько времени промелькнуло на этот путь и сколько мыслей пролетело — было неизвестно.
Только с криком ярости и боли брата Вантала застыл и не увернулся от жёсткого удара его кулака. Умчавшийся, и так до того полуживой от горя, Алекс исчез совсем с его глаз и от глаз наблюдавшего всё это молодого короля. Здесь Вантала узнал всю правду из беседы с оставшимся с ним правителем. Ту самую правду, что скрывалась от него и остальных до сего времени...
Тогда, когда он пытался встретиться перед отъездом с братом и получил, наконец-то, разрешение отплыть в Турцию, именно тогда ещё одна беда и произошла... По приказу кого-то был совершён некий заговор, а кто в нём участвовал — пока не было известно, но... В один из тех дней Кэтрин и Алекс получили записки, будто бы друг от друга о назначении встречи в королевской беседке. Когда Алекс обнаружил данную записку, то понял, что написана она была не рукою его супруги.
Молодой король в тот момент находился вместе с ним, только что выйдя из очередного заседания с советом, и они вместе помчались на место назначенного «свидания»... Боли и большего разрыва души, сердца, жизни не могло быть...
Беседка горела, а в ней виднелось уже догоравшее тело, переодетое в наряд Кэтрин. Сколько времени ушло, чтобы оттащить убивающегося от гибели любимой Алекса от жаркого пламени и горячих останков, — король не хотел даже вспоминать. Но всё, что было позднее обнаружено, — лишь уцелевшие от пожара украшения Кэтрин и её обручальное кольцо.
Большего доказательства, что погибшая — это она, быть не могло, а по сему никому и в голову не пришло, что Кэтрин похитили, подложив вместо неё одетую в её наряд и украшения первую попавшуюся бедную сироту. И какова причина данного похищения или убийства — пока ещё не известно, но всё узнавший и расставивший в истории молодой правитель уже отправил нужных людей на расследование, чтобы немедленно начались поиски тех, по чьей вине всё случилось...
Вантала тоже всё спокойно рассказал, что произошло и у них на корабле, и в Турции. От всего узнанного правитель был поражён. Тут же он оповестил близких, что Кэтрин и её мать, которую тоже давно считали погибшей, живы да находятся у турецкого султана.
Что же до Ванталы и Алекса — всё успокоилось так же стремительно в тот день, как и началось. Желающий поскорее вернуть супругу с её матушкой Алекс вернулся и был готов отплыть к берегам Турции немедленно, как и Генрих, который примкнул в очередном желании помогать.
Примчавшийся брат Кэтрин – Андре – в то же мгновение узнал всю правду о происходящем и отправился со всеми ними в путь, успокаивая себя, Алекса и переживавшего за свои ошибки Ванталу. Только время, казалось, безжалостно тянулось...
Раскаяние в прошлых ошибках — вот что Ванталу беспокоило всё время. Никакие слова, никакие успокаивающие беседы между ним и Алексом не возвращали прежний покой и веру. Может, когда они вернут и герцогиню, и Кэтрин в нормальную жизнь, в семью, у Ванталы на душе тоже всё успокоится, как он желает, но не сейчас...
«Как пережить страх? Как пережить заблуждение и не ругать себя за свои ошибки?» – Вантала долгими вечерами оставался один на палубе и не мог уснуть.
Он чувствовал себя чужим и в душе, и на этом чужом ему корабле, на котором отправились к берегам Турции. Его мучили новые переживания. Он даже не успел увидеться с любимой и сыновьями. Всё произошло слишком быстро...
«Да, ошибки на пути жизни лежат прямо перед носом, их легче взять, легче из них что-то сотворить. Таков уж человек — тянется к тому, что легче, чем пойти по пути истины и воссоздать истинное богатство души, судьбы, чтобы и не только обладатель мог гордиться, но и потомки. Да, благодаря ошибкам мы учимся узнавать, ценить и стремиться к истине... Но что же всё-таки теперь?», – задавался вопросом Вантала, а время молчало.
А виновника многого, Лиса, оставили на родине в королевской тюрьме. Молодой король сам обещал присутствовать на его допросе. Надежда, что к тому времени, когда все вернутся домой, всё будет уже известно, грела душу каждому...
И вскоре... Остановившийся их корабль под видом торгового выпустил Ванталу со спутниками на берег Турции. И хорошо, что Вантала был не только в компании Алекса, Генриха и Андре. Забрав Виктора в помощь, он чувствовал себя более защищённым от поражения...
Продолжение - http://www.proza.ru/2014/05/31/982