Сан-Фернандо совсем не изменился, я попал в городок детства, в груди что-то
сжалось и осталось в таком состоянии, сладко покалывая воспоминаниями. Они не
стерлись за четыре года, наоборот, стали объемными. Я видел сны, иногда
перед глазами всплывали картинки прошлого. Они приходили неожиданно всегда, я не
ждал их,тем более не желал вспоминать о многом. Но моя память подкидывала их
в самые разные моменты настоящего. Теперь же сны и мысли воплотились в
живой город, который цвел палисадниками, пах подстриженными газонами и тихо
существовал в своем круговороте судеб. Город остался прежним, теплым, только я
превратился в другого человека. Я шел по знакомым улицам, точно зная, что не
хочу встречаться с Эдди. И чем ближе я приближался к месту встречи, тем
сильнее чувствовал нервную дрожь сознания. Явственно ощутил-наши дороги
отныне идут параллельно, но не вместе. Сколько раз я порывался вернуть все на
круги своя, чтобы почувствовать его тяжелую руку у себя на голове, треплющую
волосы, но со временем успокоился, переболел. Прошло желание, годы тоже
ушли, и можно плакать, страдать, вспоминать и надеяться, но не переломить ход
наших жизней. Я знал, что Тайлеру уже четырнадцать, он взрослый парень.
Я стал для него только частью того мира, который исчез после операции. Он начал
слабо видеть, этого достаточно. А еще я знал-Эдди и Джей вместе, несмотря ни
на что. До меня дошло, они связаны нитями противоположностей, а я некий
раздражитель, подтверждающий факт. Было больно, потом перегорело, затянулось
новой кожей. Испугался того, что я отвык, повзрослел, потерял необходимость
быть рядом с Кудрявым, приобретя за годы скитания стойкое чувство одиночества,
как состояния души. Я боролся с ним, а на самом деле оно родилось вместе со
мной, как рождаются с определенным цветом глаз. Я колебался, надо просто
пройти мимо, сделать вид, что меня никто не ждет в баре Вэлли Уингс.
Я встал, как вкопанный, посередине дороги, поглощенный мыслью сбежать. Эдди
ждал меня там, мы созвонились еще раньше, договорившись о встречи. Меня
толкали люди, проходящие мимо, вечно бегущие в костюмах, пролетающие в
цветастых платьях с надушенными платочками на цокающих каблуках, топающие
детскими ножками в сандалиях. Кто-то тихо обругал, задев сбоку.
Не знаю, какая сила свыше заставила оторваться от места, к которому внезапно
прирос, и двигаться вместе с толпой дальше, оставив позади бар с крылатым
колесом над входом. Не спрашивал себя, почему не открыл дверь бара, окунувшись
в странную атмосферу личной свободы. Показалось, я поступил правильно.
Может не так уж безразличен до сих пор факт их совместного проживания?! Устал
я от неприятностей, сидящих во мне, как хронический насморк. Я искал что-то
другое отныне.
Я вспомнил о западне на шоссе, в которую попал по своей глупости. Девчонка на
Мерседесе забрала все наличные, но не догадалась посмотреть за подкладкой
куртки карточку с оставшейся суммой денег. Их как раз хватит, чтобы
заплатить штраф за разбитую тачку и взять новую. Старик-Форд пострадал
незаслуженно. Он мог еще побегать по дорогам, но Мерседес нанес ему
смертельную рану. Я усмехнулся про себя, отец тоже всегда трепетно относился
к машинам. Еще мальчишкой наблюдал, как папа разговаривает с машиной,
ласково проводя ладонью по железному боку. И груда неодушевленного металла
под его поглаживанием оживала,превращаясь в высшее существо, подвластное
твердой руке отца и ласково-шутливым прозвищам, которые он придумывал для
железной леди. Добрался до офиса к полудню. Все шел пешком, поглощенный
воспоминаниями. Мимо Центрального парка, где мы гуляли с Таем и Джей.
Сладкое оцепенение снова завладевало мной. Мое тело двигалось дальше, а
мысли и душа застряли на четыре года назад, в парке на скамье. Тешил себя
надеждой, что перешагнул рубеж, отделяющий меня и прошлое. Нет, у меня снова
ничего не получилось. Вот поэтому я не открыл дверь Вэлли Уингс.