29 мая 1949 года.
Инночка! Здравствуй, родная моя!
Я не знаю, где ты сейчас и что делаешь. Я три раза пытался поговорить с тобой, но никак не смог застать тебя дома.
Я сегодня совсем плохо себя чувствую, а сейчас встал от нестерпимой боли во рту.. Уже 23.00, выходной день прошел. Не знаю, как ты, а я провел его плохо. Мои экзамены, по-видимому, затянутся, т.к. я не смогу 31-го пойти и сдавать. Завтра поеду к врачу.
Сейчас только что играл на патефоне пластинку, которую я подарил ко дню твоего рождения. Удивительно, но сегодня она играла простой иголкой без всяких фокусов.
Перелистал альбомы, все наши фотографии, вспомнил все наши общие дни. Тогда я тебе еще говорил, что их было немного, но они были красивы.
А теперь их уже очень много, и все они очень красивы. Пусть остается всегда в силе мое пожелание, чтобы эти общие дни были еще лучше в нашем общем будущем. Ведь скоро уже год, как мы провели вместе вечер, и как много хорошего было в этом прошедшем году.
Таких дат у людей бывает очень немного. Я хочу, чтобы у нас эта дата была только одна. Мы будем всегда отмечать ее как самую хорошую страницу нашей жизни, и праздновать как самый большой и радостный праздник. Я сейчас подумал, что мне было бы намного легче, если бы ты сейчас была здесь.
Пришла Маруся, предлагает мне всевозможные порошки и таблетки и сожалеет, что нет здесь тебя. Хочет позвонить тебе по телефону, а я ей не разрешаю, чтобы не беспокоить из-за своих зубов еще и тебя.
Сколько всяких плохих и хороших мыслей возникает в голове, когда думаешь сразу обо всем и ни о чем конкретно. Вот лежу и думаю, когда же, наконец, нам не нужно будет звонить по телефону друг другу, а можно будет позвонить просто так, и это будет так хорошо.
Но кому я задаю этот вопрос? Тебе? Ты скажешь, что это от тебя не зависит. Значит, только и только от меня?
Инуська! Я знаю, что с тобой мы согласимся сделать так, как мы хотим, как нужно и как правильно. Я знаю, что ты ничего не потребуешь, если я всю жизнь буду любить тебя так, как я умею это делать, если я буду делать все, чтобы быть для тебя тем, кого ты хочешь во мне видеть и иметь.
Но я хочу, чтобы твои родители не думали, что тебе со мной плохо, а если и не так, то по крайней мере не хуже, чем с ними..
Я знаю, что у советских людей экономические соображения не могут быть определяющими при заключении браков , но я знаю также и то, что мамам и папам всегда бывает больно видеть, если их дочки не бывают так же хорошо обеспечены, как они были с ними. Не думай, что я боюсь или не верю в свои возможности, чтобы сделать для тебя все, что нужно. Но ведь это – дело будущего.
Знаю, что советские люди должны жертвовать настоящим ради будущего, подчинять настоящее задачам будущего, верить и делать все, чтобы будущее было высшей ступенью по сравнению с настоящим.
Тем не менее, в большинстве людей старшего поколения живет старая истина, что великая наука – жить счастливо, состоит в том, чтобы жить только настоящим.
Не хочу думать, что так считают и твои родители, ибо я хорошо знаю их, и вполне благорасположен к ним обоим.
Я сейчас много и долго думал об этом, и у меня возник один вопрос. Да и не вопрос, а просто мысль:
- как ты права, Инуська, когда писала мне, что когда-нибудь я скажу:
- Просто ты умела ждать,
Как никто другой! -
Ты всегда тем больше внушаешь мне уважение к себе, чем увереннее говоришь , что ты не устанешь ждать. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы твое ожидание оценить самым большим счастьем для тебя, какого ты хочешь в жизни.
Ты никогда не должна сомневаться в том, что между нами все может кончиться только так, как мы хотим. Ведь в том и сила нашего слова, что оно предполагает единство наших желаний, стремлений и дел.
Надо быть только твердыми против всяких посторонних влияний и уметь подчинить теперь наши чувства сознательному контролю наших мыслей.
Я читал сейчас одну из работ Энгельса о происхождении семьи и ее будущем. Я специально прочитаю тебе, и мы вместе разберем здесь некоторые факты, когда ты будешь здесь.
Вот видишь, кукла, сколько я передумал обо всем. Ты, может быть, сейчас танцуешь и вовсе не думаешь об этом так, как делаю это я. Но я не обижаюсь. Я знаю, что ты все равно хоть немного, но помнишь и думаешь обо мне.
Ну, до свидания, родная. Привет от меня твоим родителям. Крепко обнимаю и целую – всегда только твой - Борис.
--------------------------------------------
31 мая 1949 года.
Инуська! Здравствуй, родная моя!
В честь завершения моих экзаменов и благополучного исхода моей болезни мне хочется сейчас, освободившись от всего этого и ложась спать, передать тебе самое большое и сердечное спасибо за твое постоянное и живое участие во всем, что приходилось переносить и делать мне за последние дни.
Твои сердечные пожелания не только помогали мне, но и обязывали к тому, чтобы все завершилось благополучно. Тебе ведь тоже знакомо чувство, когда человек сделает что-нибудь очень трудное, и понимает, что его труды не пропали даром. Приятно и радостно чувствовать, что я оправдал и твои пожелания, и свои труды, и надежды моих преподавателей.
А сейчас я распростился с Костей – он завтра уезжает в отпуск. Пора уже отдохнуть и нам. Прости, я ложусь спать. После сегодняшней операции что-то еще слабо себя чувствую. Но ты не волнуйся, завтра буду совсем здоров.
Крепко обнимаю тебя и горячо целую.
Всегда тебя любящий и всегда твой - Борис.
------------------------------------------
31 мая 1969 года.
- А прошедшее снова и снова
Как далекая песня звучит… -
Боренька! Родной мой, здравствуй!
Пришла на обед, но мамы нет, а одной не захотелось садиться, и я решила время ожидания использовать на письмо к тебе.
По дороге зашла на почту, где мне отдали твое письмо за 24 мая, которое ты писал после экзамена, и в котором большую часть отводишь воспоминаниям о прошлом лете.
Да, я тоже вспоминаю о нем, и согласилась бы еще раз не повторить, а продлить его еще месяца на три! Было бы интересно, верно?. Даже еще интереснее, чем прошлый год. А насколько интереснее и богаче была бы наша жизнь, если бы мы жили поближе друг к другу.
Сегодня случайно наткнулась на письмо, которое писала тебе еще месяц назад и забыла отправить. А сегодня посылаю его тебе тоже, в другом конверте. Не сердись, что оно так опоздало. Представь себе, что оно месяц было в дороге, хотя оно преспокойно лежало у меня в столе.
Боренька! Читая твое письмо, я тоже думаю, что вряд ли кто-нибудь дружит так хорошо и так правильно, как мы с тобой. Я повторяю твои слова «хорошо и правильно», но что такое правильно? Ведь кто-нибудь считает, что слишком долго мы казались чужими друг другу и какими-то равнодушными. Хотя, может быть, это только внешне, а в душе у каждого из нас было совсем другое. А может это даже и лучше? Для меня лично наша дружба – самая верная и положительная. И в течение года мы настолько привязались друг к другу, что я уже не представляю, как можно прожить день, да что день?! Час! Минуту! – чтобы не подумать о тебе, о том, чем занимаешься и о чем думаешь?
Последнее меня интересует даже тогда, когда мы вместе.
Наши отношения интересуют не только нас самих или наших близких, но даже все знакомые, которые только слышали о тебе от моего начальника или от Вали (помнишь, я тебя знакомила с ней в парке у каруселей?)- тоже хотят быть осведомлены.
Их все интересует, что касается нас и наших отношений.
Кончаю писать, уже становится темно, время – девятый час, а я еще на работе, мама уже, наверное, беспокоится, хотя я ее и предупредила, что приду позже. Тороплюсь домой, т.к. надеюсь, что часов в 9 позвонишь ты.
До свидания, мой родной и любимый. Выздоравливай скорее!
Много раз целую тебя. Твоя Инна.
http://www.proza.ru/2014/06/04/1786
----------------------------------------------