В зале могучий Мишастик, я, инструктор Слава, какой-то шибко деловой качок, какой-то не шибко деловой качок и пара девчонок. Все заняты делом – девочки тренируют попы, мальчики руки и ноги. Инструктор Слава провел вводную, сказал, что теперь все стойки для блинов подписаны и вешать диски надо на соответствующее (свое) место. Все чисто по фын-шую, прокомментировал это дело Мишастик, и пошел лупить боксерский мешок. Когда Мишастик лупит боксерский мешок, звук, как будто злобный Кинг-Конг избивает доброго, но огромного и малоповоротливого слона. А я жать лежа. Зарядил, сколько мне там полагается, лег на скамью, собрался, снял, опустил.
И, значит, жму я, жму, и вдруг слышу: вы не могли бы ее с меня снять? Епрст, повертел головой, вижу, на соседней скамье лежит не шибко деловой качек, придавленный шестидесятикилограммовой штангой в районе шеи. Вскочил, сдернул с него груз, повесил на крючки, вытер пот со лба – испугался. Дык, это, говорю, зовите, когда подстраховать надо, что ж вы… А не шибко деловой качок руками разводит, типа не рассчитал, и рад что жив остался. Тьфу-тьфу-тьфу. Праздники, говорит, отмечал потому и ослабел. Худой, длинный, лысоватый, нескладный, в синих спортивных штанах.
Потом не шибко деловой качок начал под руководством инструктора Славика ноги тренировать, а мы продолжили свои занятия. Для начала Славик рассказал ему (да и нам тоже) историю о том, как занимался спортом в своей советской юности. О том, какие лютые были раньше тренеры (это правда – я свидетель. Полстраны служило и воевало, пол – сидело, что вы хотите? В спортзалах царила спартанская атмосфера, местами переходящая в дедовщину). Мол, приходил юный шестнадцатилетний Славик на тренировку, а штангисты, что занимались в этом же зале, заставляли молодых гребцов приседать с гирей в тридцать два килограмма. И не просто так, а в гакк-приседы (в честь изобретателя оного упражнения «русского льва» Георга Гаккеншмидта). Это когда гиря за спиной удерживается двумя вытянутыми вниз руками. Всем понятно? Всем. Слава вручил не шибко деловому качку штангочку на пятнадцать кило и велел садиться. Качок сел, встал, сел, встал, сел. Не встал. Мы его со Славиком подняли. Ну как? поинтересовался инструктор, чуешь? Чую, ответил качок, закатывая обратно глаза. То-то же, согласился Слава, будешь так приседать, жопа станет как орех!
Дальше я жал на дельты, девочки напрягались на скамьях, прокачивая пресс, могучий Мишастик тягал в кроссовере на трицепс (так что махина кроссовера подпрыгивала), шибко деловой качек приседал в Смите, а не шибко деловой ходил и бормотал себе под нос. В паузах я прислушивался к бормотанию. Но кроме «подумаешь» ничего не разобрал. Я опять жал, Мишастик тянул, Славик настраивал телевизоры, висящие по стенам, девочки сгибались и выпрямлялись. Сколько сделала? строго спрашивал у одной из них Славик, оторвавшись от экрана. Я… начинала барышня, но Славик прерывал: скока сделала, я говорю? Пять, пищала несчастная. Пять? Пять. Ну-ну. Наконец, не шибко деловой качек обращался к инструктору Славику: а можно я больше не буду приседать? Я лучше на бицепс поделаю. Да ради бога, соглашался Славик, вы же для себя стараетесь, сейчас же не как раньше – паши и все. Сейчас – свобода. Поделай на бицепс, поделай.
Не шибко деловой качек шел «делать на бицепс» на скамью Скотта, я возвращал гантель на стойку, Мишастик переставал терзать кроссовер, девочки продолжали потеть и энергично шевелить попами. Шибко деловой качек вылезал из машины Смита, разгружал гриф и развешивал блины как придется, абсолютно мимо меток. Стоял у зеркала в белой майке-борцовке с Микки Маусом на груди, и поигрывал мышцами рук. И мышцами ног в таких же беленьких шортах. Не по фын-шую, говорил проходящий мимо Мишастик, и сваливал в душ. А? спрашивал Славик у ушедшего Мишастика, и начинал перевешивать блины. По фын-шую. А я ему помогать.