Трудно Розе смириться с отказом Кости преподавать в партийной школе, ведь, начиная с 1906 года, она систематически готовила его к этой деятельности. Костя читал соответственную литературу, которой Роза его обеспечивала, они её вместе обсуждали, и Роза радовалась самостоятельным мыслям молодого друга, идущим в правильном направлении. В своей любви к Косте она была уверена, что он смог бы преподавать не хуже, а м.б. и лучше других преподавателей этой школы. Вполне возможно, что она заблуждалась, ведь даже по возрасту самый молодой преподаватель этой школы был старше Кости на 27 лет, а Меринг, например, на все 39, причём он был уважаемым историком и публицистом, его биография Карла Маркса и сегодня считается самой основательной.
В письме от 24.09. Роза пишет:
«Две твои строчки причинили мне боль. Тебя угнетает твоё «ничего неделание», а ведь школа предлагает тебе блестящую возможность выйти из этого состояния! Я понимаю твой отказ в этом году, но если бы ты захотел планомерно подготовиться к следующему — я уверена, что место останется не занятым — тогда бы с «ничего неделанием « всё осталось позади... Хочешь ты этого? У тебя тогда же будет целый год и ты с твоим усердием и твоими теперешними знаниями можешь многого достичь. И так, не грусти! Если нам это удастся, тогда ты одним махом выйдешь из этого отвратительного состояния — духовно и материально. Не так ли, маленький юноша? Не вешай голову, прошу тебя! Мне больно, если я вижу тебя грустящим.»
Но Костя остаётся самим собой, тоесть нерешительным, хотя он и ценит внимание своей мудрой подруги. Ему давно стало ясно, что летнее смятение чувств с молодой девушкой не идёт ни в какое сравнение с глубоким чувством к Розе. Она — его единственная любимая. Однако эта летняя история нанесла Розе слишком болезненную рану, и история со школой добавила далеко неположительные эмоции, поэтому в письме от 28.09. она просит Костю:
«Пожалуйста, не называй меня в письмах «любовь». Ты, пуская сигаретный дым и играя в шахматы, право на это проиграл. Ты просил меня о дружбе, и я буду её поддерживать, но не вноси тона, которые звучат для меня фальшиво.»
Единственный раз в их интенсивной переписке прозвучала со стороны Розы открытая критика. 30.09. она уже пишет:
«Вчера я тебе писала, сегодня посылаю маленький набросок, может быть, он тебе понравится. Я на тебя совершенно не сержусь, я меня полностью преодолела и успокоилась. Только хочу, чтобы ты был весел и счастлив. А ты страдаешь от меланхолии, и это причиняет мне большую боль. Жаль, что у вас идёт дождь, здесь тепло и солнечно как весной. Может быть скоро и у вас будет так. Читай пока беллетрисику, чтобы развеяться, ты слишком застрял в сухой работе.» (Костя помогал матери в её журнальной и газетной деятельности.)
Но Роза не оставила надежду как-то использовать знания Кости об истории революционной борьбы. В том же письме она сообщает:
«Завтра я закажу тебе книгу о Бабэ (Historie de Gracchus Babeuf et du babouvisme ..). Пока же ты мог бы почитать в Jaures „Historie socialiste de la revolution francaise“ главу о Бабэ. Мой манускрипт* (по крайней мере две первые главы) я собираюсь тебе выслать следующей почтой.
Есть у тебя Тильдслей о шартизме? Если нет, я тебе закажу. Я бы послала тебе экземпляр Каутского, но эту книгу нужно иметь самому, так я думаю.
Оставайся спокоен и весел.
Напиши мне, не помялся ли набросок.»
12 писем было отправлено Косте в сентябре. В октябре их станет меньше.
5-того октября Роза пишет:
«Меня так радует, что тебе лучше; наверное, ты должен чаще совершать пешие прогулки; меня тоже всегда успокаивает и улучшает настроение, если я хоть немного выхожу в поле, чтобы видеть траву, деревья и облака...
Меня радует, что мой набросок тебе понравился, он был задуман для тебя. Тебе не нужно думать, что моя энергия улетучилась, я как раз пережила приносящее боль состояние, тем что его рисовала ; после того как набросок был готов, я пришла в себя. Всё мелкое и слабое покинуло моё сердце, и тогда я смогла тебе его отправить, чтобы ты знал: теперь ты можешь на меня рассчитывать; чего бы не случилось, меня больше ничего не испугает и ничто не выведет из равновесия. Я желаю лишь, чтобы ты был весел и счастлив — любой ценой. Бедный маленький мальчик, твою болезнь я себе так объясняю: тебе нужно счатье, как цветку солнце, нет его у тебя, или ты не знаешь, как его поймать, тогда ты страдаешь каждым нервом. Бог, помоги, чтобы ты его нашёл.»
*Имеется в виду «Введение в национальную экономику» или как позже стали называть. "полит. экономику