РОДОМ ИЗ ДЕТСТВА
"Он был человеком без детства".
(Ю.М.Лотман о Пушкине)
Мне трудно согласиться с утверждением Лотмана. Хотя учёный вряд ли имел в виду, что Пушкин родился прямо взрослым, но чувствуется в его высказывании какая-то снисходительная жалость: мол, «бедный Пушкин!»
Наверное, как у всех, детские годы Пушкина, его первые впечатления, домашняя обстановка повлияли на всю его взрослую жизнь.
Недавно вышли два тома писем – переписка родителей Пушкина с сестрой Ольгой. Из них следует, что в целом отношения в их семье соответствовали обычаю. По новейшим данным пушкиноведения, отец и мать Пушкина любили друг друга.
Заниматься детьми (в современном понимании) тогда у дворян было не принято. Детей поручали кормилицам, нянькам, гувернёрам – и тут уж кому как повезёт.
Родители Пушкина были между собой в родстве: бабушка поэта по матери, Марья Алексеевна Ганнибал (1745-1818), была в девичестве Пушкина. Она была женой сына знаменитого арапа Петра Великого. Она прекрасно знала живой разговорный русский язык, сказки, истории из жизни «арапского» семейства, рассказывала их внукам. Когда Пушкин был маленьким, бабушка купила в Подмосковье небольшое имение Захарово (около Голицына, Больших Вязём), в годуновских местах. Там дети проводили лето, там Пушкин пережил первую потерю: умер 6-летний брат Николай, на 2 года моложе Александра (наверное, поэтому Пушкин не разрешил жене назвать одного из сыновей Николаем). О бабушке Пушкин вспоминает в стихотворениях «Сон» (1816) и «Наперсница волшебной старины» (1822). В них образ бабушки близок к образу музы, вдохновительницы поэзии: «…меж пелён оставила свирель, которую сама заворожила». В них отражены детские впечатления о страшных сказках, «о чудесах, о подвигах Бовы».
Некоторые исследователи связывают эти стихи с именем няни, Арины Родионовны Яковлевой (1758-1828), крепостной крестьянки бабушки Пушкина М.А.Ганнибал. За усердие Арине Родионовне предлагали вольную в 1799 г. – как раз в год рождения поэта. Но она отказалась от вольной, так как была очень привязана к семье Пушкиных, и всю жизнь прожила с господами.
В то время среди дворян было принято говорить по-французски, и существует мнение, что первым языком, на котором начал Пушкин говорить, был французский, а по-русски, мол, его научили говорить бабушка и няня Арина Родионовна. Она была не простой крестьянкой – она была одарена талантом сказительницы, как знаменитые наши северные крестьянки М.Кривополенова и М.Крюкова. Её сказками восхищался не только Пушкин, но и В.А.Жуковский, который пробовал переложить один из её сказочных сюжетов.
Родом она была из-под Суйды Петербургской губернии. Там венчались родители поэта, Надежда Осиповна (1775-1836) и Сергей Львович (1770-1846), там родилась их старшая дочь Ольга. Зимой 1799 г. «прекрасная креолка» с мужем и годовалой дочерью решает перебираться в Москву, где через несколько месяцев родился сын Александр, наш поэт. Матери было 24 года, отцу – 29. Надежда Осиповна родила 8 детей, но из 6 младших взрослым стал лишь Лёвушка (1805-1852), любимец матери, более близкий ей и понятный.
Но несмотря на «первые неприятности», на «нестерпимое состояние», на первые потери, на ссоры с гувернёрами, среди которых были и одержимые «демоном метромании», – несмотря на всё это были у Пушкина в Москве и первая «ранняя» любовь, и первые (несохранившиеся) творческие опыты. В 1815 г. он вспоминал:
Края Москвы, края родные,
Где на заре цветущих лет
Часы беспечности я тратил золотые,
Не зная горести и бед!
У отца была прекрасная библиотека, где были книги на французском и других языках лучших европейских авторов. Иван Иванович Пущин, декабрист, лицейский друг Пушкина, вспоминал в «Записках о Пушкине», что Александр был уже в самом начале самым начитанным (конечно, благодаря отцовской библиотеке) и при самом начале – «наш поэт». Атмосфера в доме Пушкиных была поэтическая. Брат отца Василий Львович сочинял стихи, в их доме бывали поэты А.А.Измайлов, И.И.Дмитриев, В.А.Жуковский, член карамзинского кружка А.И.Тургенев, сам историк Н.М.Карамзин. Спустя много десятилетий, Сергей Львович, потерявший брата, жену, сына, друзей, сентиментально вспоминал первым биографам Пушкина, что тот уже в 3 года знал, что «Карамзин – это не то, что другие». Маленький Пушкин впитывал в себя эту атмосферу, благодаря которой и зародилась новая русская литература, начавшаяся с Крылова, Грибоедова и Пушкина.
Из всех детей Надежды Осиповны и Сергея Львовича почему-то сохранился только детский портрет Александра. Интересная легенда существует о встрече нового, XIX века (кстати, его встречали в 1801 г., а XX век – уже в 1900-м!). Будто бы в момент наступления нового, 1801 г. в гостиную вошел мальчик Пушкин. То, что это не был 1800 год, бесспорно, т.к. войти в этот момент имеют обыкновение только полуторагодовалые, а уж никак не семимесячные дети. И будто Надежда Осиповна взяла его на руки и сказала что-то насчёт того, что вот, мол, кому жить в новом веке и определять его ход.
В 1811 г. при содействии и советах А.И.Тургенева и дяди Василия Львовича Пушкин уехал из Москвы в Царскосельский Лицей и не виделся с семьёй года три, пока родители не переехали в Петербург, в связи с поступлением Лёвушки в Благородный пансион при Петербургском университете. А из Лицея домой отпускали всего один раз – в 1816 г.
Родителям было трудно понять, что рядом с ними – гений. В 1817–1820 гг. Пушкин жил в Петербурге вместе с ними. Они были бесхозяйственными, нерасчётливыми, а поэтому небогатыми людьми. У них было немного крестьян, которых они не особенно эксплуатировали. Когда у них были деньги – они тратили, когда не было – и тратить было нечего, и неоткуда было дать больному сыну 80 копеек на извозчика. Однажды Лёвушка разбил рюмку, отец рассердился, попенял, а Лев говорит: «Подумаешь, из-за 25 копеек!» А Сергей Львович: «Рюмка стоит не 25 копеек, а 40!»
В 1820 г. Пушкина отправили на юг, и четыре года с ним рядом из своих был только камердинер Никита Тимофеевич Козлов, который ходил за барчуком с самого рождения. Кстати, он был женат на дочери Арины Родионовны. Пушкин его очень любил. Однажды в Петербурге Пушкин чуть не вызвал на дуэль одного господина за то, что тот побил Никиту палкой. Наверное, в образе Савельича, дядьки Петруши Гринёва из «Капитанской дочки», есть что-нибудь и от преданного Пушкину старика. После свадьбы Пушкина Никита снова оказался у него в доме. Когда на Мойку привезли смертельно раненного поэта, Никита на руках внёс его из кареты в кабинет. «Грустно тебе нести меня?» – спросил Пушкин. И после смерти барина Никита не хотел с ним расстаться, вместе с А.И.Тургеневым сопровождал гроб до Святогорского монастыря. Несколько суток, в снег, в метель находился неотлучно рядом с санями, на которые был брошен ящик с гробом. А после пришёл в Опекунский совет, участвовал в его работе как курьер, лишь бы сделать полезное семье Пушкина.
Итак, Пушкин в 21 год снова был оторван от родных, и с «милым семейством» встретился только 9 августа (старого стиля) 1824 г. в Михайловском, где происходили безобразные сцены, описанные Пушкиным в письмах к Жуковскому – старшему другу и советчику. Сергею Львовичу предложили следить за перепиской сына. Но Пушкин ждал писем не от мифических заговорщиков, а от любимой женщины из Одессы и не хотел, чтобы их кто-либо читал. Пока родители не уехали в столицу, Пушкин спасался от их недовольства у соседей Осиповых-Вульф. П.А.Осипова, мать семейства, писала Жуковскому о Пушкине. А письмо, в котором Пушкин просил перевести его подальше от гнева отца, хоть в крепость, по легенде, Осипова велела слуге свозить в Псков, но никому не отдавать. До конца ссылки Пушкины не встречались с сыном. Друг Пушкина Дельвиг много сил приложил, чтобы помирить Пушкина с родителями.
Перед свадьбой Пушкина с Н.Н.Гончаровой Сергей Львович выделил сыну 200 душ в Болдине, заложив которые, тот получил 38 тыс. руб. Имя матери – Надежда – Пушкин дал героине прозаического отрывка «Участь моя решена», имеющего автобиографическую основу. Автор дал ему подзаголовок «с французского», хотя в тексте фигурируют извозчик и икона Казанской Божьей Матери. Отрывок содержит, очевидно, собственные мысли Пушкина перед женитьбой, но герой отличается от автора тем, что он не поэт. Однако само обращение к имени матери в ключевой момент своей жизни, я думаю, что-нибудь да значит тоже.
В 1835 г. все друзья удивлялись: зачем это Пушкин ездил на неделю в Михайловское? Он смотрел, оказывается, можно ли там летом пожить больной матери. Но условия оказались неподходящими. Ведь никто так и не делал там ремонт. А ещё в 1819 г. в стихотворении «Домовому» поэт упоминает «калитку ветхую», «обрушенный забор».
В воспоминаниях А.П.Керн можно прочитать о том, как в последние годы жизни матери Пушкин нашёл её ласку и любовь, как Александр Сергеевич и Наталья Николаевна навещали Надежду Осиповну и как Пушкин смотрел на мать с любовью, лаская в это время хвостик боа Натальи Николаевны, и выражал тем самым любовь к матери и к жене.
В апреле 1836 г. Пушкин отвёз и похоронил тело матери в Святогорском монастыре, купив и себе под могилу клочок земли рядом. Вскоре смерть соединила его навеки с родителями, с бабкой и дедом.