У меня была дилемма.
Была. Вот в чем проблема.
Сутки
Это вымышленная история, любое сходство с лицами ныне здравствующими или покойными является случайным. Особенно с тобой, Юлия Пицко. Сука.
Пролог
Каждая подобная история начинается из-за девушки. Что самое интересное, это даже не была любовь. Влюбленность. Не более. Но юношеский максимализм раздул ее до невероятных размеров. До того вечера я только пару раз бывал баре. Затаскивали знакомые под разными надуманными причинами. Я пропускал по паре стаканчиков дешевого пива и уходил домой. Туда, где мне было комфортно и одиноко. Но тогда именно я затащил посидеть в баре одного знакомого. Хотелось излить душу.
К вечеру, как это обычно и бывает, мы из знакомых превратились в лучших друзей, и отправились вершить правосудие. Шатающейся походкой мы направились к дому моей возлюбленной. Организм, который не привык к алкоголю, хотел сделать все то, что рассудительный и трезвый я на протяжении всех осознано прожитых лет не мог сказать или сделать.
И вот мы стоим перед домом той девицы. Пьяные и без четкой цели. По правде сказать, я до сих пор не знаю, что двигало Алексом. Неужели он так проникся моей историей в баре? Или ему просто хотелось зрелища? Или справедливости? Мне же хотелось простого действия. И плевать на последствия. Но сколько слюны не израсходуй на результат, он все равно будет. Стоит ли дилемма результата? Не бывает плохого исхода. Может ли финал одного пьяного вечера изменить целые сутки в вашей жизни? Звонить ли в дверь?
Нам срать друг на друга, и это ли не чудо.
Основная часть
Монотонные покачивания в уютной машине успокаивали. Я снова засыпал. Такси медленно тащилось по мосту. Город вокруг живой дороги спал. Дома одним окном глядели на происходящее. Поток из таких же ржавых банок не давал развить скорость. Обычно такой ранней парой дорого была свободной. Я это не учел и неправильно рассчитал время, из-за этого опаздывал. Оставалось пять минут до отправления поезда, когда я прибыл на вокзал.
Испачкал жизнью мечты.
Мокрая каша под ногами раздражала. Третий день подряд, я не выспавшийся шел на учебу. Тяжелые рифы в наушниках пытались достучаться до мозга. Первые минуты работал автопилот, пронося меня мимо до тошноты, до каждого кирпича знакомых построек. Темные силуэты проплывали мимо, обдавая потоком пустоты и суеты. Фонари погасли, начинало светать. Через минуту стало светло. Оказывается, что бы стало светло, иногда нужно выключить свет. На перекрестке, где нужно было идти прямо, я остановился.
Мы не доживем до смерти.
В очереди стояло два человека. Я должен был успеть. Усатый мужчина с чемоданом на колесиках долго не мог определиться с выбором. Эта деревенщина в резиновых сапогах и спортивных штанах даже не удосужился вычистить грязь из-под ногтей, а уже строил из себя пафосного жителя мегаполиса. И эта его дилемма: мятная жвачка или фруктовая. А вот женщина интеллигентного вида явно давно определилась с выбором товара, она взяла одну минералку. Достойный выбор ночного кутилы.
- Пачку Camel, пожалуйста, - мне нравилось курить на перроне.
До отправления оставалась минута.
Дешевая пустота.
А что если послать все это нахуй? Наконец-то пойти против системы. Все равно всем плевать. Плевать на тебя, твои поступки и мысли. Хоть раз побыть тем, кем тебя считают многие. Выбор был сделан за долю секунды. Я повернул направо. Я изначально собирался повернуть направо. Выбора не было. Была его иллюзия.
Латентный социопат.
Место было у окна. Едва я приземлился на кресло, поезд тронулся. По соседству сидел мужчина лет сорока. Он ехал в командировку, так как сразу же попросил проводницу не выбрасывать его билет, мол, начальству показать нужно. Он все время смотрел на часы и прихлебывал кофе. В скорости включили телевизор. Ехать стало невозможно. С экрана доносились потуги актеров, если их вообще можно так называть. За действием следили разве что представительницы слабого пола, которым давно за полжизни. Меня же спасала музыка в плеере и окно. За ним мелькали пейзажи ранней зимы. Поля, частично покрытые снегом, голые деревья, пустые дачные домики. Жизнь из этих мест переехала в теплые края.
Нас окружает бутафория.
С каждым шагом я отдалялся от места, где должен был быть. Легкие наполнялись воздухом свободы. Этим мерзким запахом неприкованности. Куда я шел? Если бы я был писателем, я бы ответил, что навстречу саморазрушительному очищению. А так скажу, что я шел на окраину города, в гости к хорошему другу. Мы собирались делать то, что получалось у нас, если не лучше всего, то уж точно не дурно. Мы собирались прожечь еще один никчемный день наших жизней. Алекс уже ждал.
Пьешь – значит любишь.
Перрон провинциального городка был пуст. Поезд стоял всего пару минут. На улице было слишком холодно и слишком рано, что бы покидать теплые кресла вагона. Только я и пару пассажиров осмелились на это. Смотря на старый локомотив, я спал стоя, с открытыми глазами. Так могло показаться, из-за стеклянного взгляда в сторону. На самом деле я мечтал. Мечтал, дрожа от холода и выпуская сигаретный дым изо рта. Через пару часов я буду держать Мэрилин за руку.
Стыдно за попытки нравится кому-то.
Алекс опаздывал. Можно было ему позвонить, но я этого не сделал. В наушниках играла песня. Я не хотел перебивать Хэтфилда, когда он просит топлива, огня и того, чего он хочет. На горизонте показалась фигура в пальто. В утреннем тумане казалось, что кто-то выходит на сцену рок-представления. Эффект добавило окончание песни.
- Как всегда во время, Алекс.
- Тебе бы пора с этим смириться, Брайан.
Стакан наполовину грусть.
Поезд прибыл на большой вокзал в центре города. Все пассажиры вывалили наружу и попрятались по улицам - прожилкам города. Я же не спешил покидать вокзал. Хотелось прочувствовать момент. Хотелось войти на дороги чужого города одному, понять, что я тут один, насладиться этим. На это нужно было настроиться. Я присел на лавочку на перроне, передохнуть. Пожирай меня монументальное строение.
Боялся бояться, но перестал и начал.
Когда ты пьешь чаще одного раза в две недели, и пьешь много лет, начинается период, когда все варианты алкоголя наскучивают. Водка, виски, джин, ром, шампанское, бренди, пиво, коньяк, всевозможные ликеры и вина - все кажется банальным. Хочется экспериментов. Но сложно экспериментировать, когда в кармане у тебя около десяти баксов.
Скептический взгляд выловил с полки с пошлым, рублевым алкоголем одну бутылку. Водка называлась «Metelica». Если заменить второе «e» на «a», и добавить одно «l», то получится «Metallica», да и шрифт был похожий. С этой красавицей так и хотелось попробовать что-нибудь интересное. Самое интересное, что нам удалось тогда придумать, это смешать ее с мятным сиропом.
Мы полчаса бродили среди полок с продуктами в поисках этого сиропа. В поисках любого, черт его возьми, сиропа. Наконец, так его и, не обнаружив, запасшись соком, лимонами и корицей мы отправились домой к Алексу. Экспериментировать, так экспериментировать. Благо литр водки это позволял. Оставалось только наебениться им по самое не хочу.
Рутинное сумасшествие.
- Привет, я приехал, - спустя пару секунд томящий гудков, сказал я.
- Привет, - раздался голос Мэрилин, - я еще не справилась, погуляй пока один.
Ты меня разрежешь?
На столе не было ничего лишнего. Бутылка водки, две рюмки, графин сока и пепельница. Две части яблочного сока, одна часть водки, и немного корицы сверху. Эксперимент первый. Шарлотка.
Кто выведет тебя из леса, если лес – это ты сам?
Как скоротать день в малознакомом городе одному? Пойти в единственное место, куда тебе нужно пешком. Хотя на метро до него минут двадцать. Идти далеко и тяжело. Рабочее время, но улицы не пустынны. Люди заглядывают мне в лицо. Они распознают во мне чужака.
Трупы ходят. Я лежу.
Шарлотка показала себя не с самой сильной стороны. Пьется легко и быстро. Ощущаемый эффект отсутствует. Нужен стакан побольше, двухсот пятидесяти граммовый. Гранатовый и яблочный сок, плюс водка. Пару кубиков льда тоже не будут лишними. Эксперимент второй.
Утащите меня.
Из точки А в точку Б вышел юноша бледный со взором горящим. По дороге слегка располнел, пропил доспехи женился на прачке. Таков каждый второй тут, их рой тут, отряд не заметит потерю бойца.
Разбегаюсь спотыкаться.
В разгар пьяного угара, после пару пар шотов, мы с Алексов трясли головами под какой-то рок. Водки оставалось совсем чуть-чуть, буквально на то, что бы завершить вечеринку. Было весело, я пытался изобразить слэм из одного человека и врезался в тумбочку. Я ударился локтем, но боли не почувствовал. Еще бы, во мне сидело пол литра обезболивающего. Дверь тумбочки открылась, там стояла бутылка текилы. Нужно было видеть, как мы восторжествовали. Для меня до сих пор загадка, откуда она там взялась, но вечеринка продолжалась.
Все плохо, когда хорошо.
Пустая лавка. Сюда мало кто заходит, а я зашел. На стенах выцветшие плакаты. На полках много коробочек с музыкальными альбомами. Можно было найти что-нибудь интересное. Я нашел. Никогда не слышал об этой группе. Но обложка красивая. Грубо нарисованный акварелью человечек на белом фоне. Нет. Слишком дорого. Вечером деньги будут нужнее.
Рву глотку молчанием.
Эти чертовы карты двоились. У меня была пара. Или каре? Нужно сфокусироваться. Да, точно это была пара. Блефовать пьяным проще простого. И так все чувства атрофированы. Просто тяжелый взгляд исподлобья и ты профи покера. Удача так и шла ко мне в руки. Но удача та еще шлюха.
Я не такой, а ты такая.
В кафе было людно, время было обеденное. Я с пяти утра ничего не ел и жадно кусал гамбургер. Мэрилин все еще не освободилась, как и я не придумал, что мы будем делать после концерта. Всю ночь в чужом городе с девушкой мечты. За соседним столиком сидел усатый мужчина средних лет. На нем была бежевая кепка, он пил кофе, а рядом на салфетке ждало своего часа пирожное. Мужчина читал газету, и мне на глаза попалось объявление одного ночного кинотеатра. Отдельные комнаты, фильмы по желанию – сказка. Я набрал номер их телефона.
Трясет тобой.
На блюдце горкой была насыпана соль. Распотрошенный лимон валялся на полу. Бутылка текилы была пуста. Алекс мертвым телом лежал на диване. Я шатающейся походкой, лаская стены, шел в уборную. Вечеринка угасала.
Зачем по-другому, когда по-другому незачем.
Полумрак. Частицы корицы вспыхивают от пламени. Ее сыпал бармен в один из этих модных горящих коктейлей. Никогда до этого не был в баре один. Сейчас же даже других посетителей не было. Как будто зашел в кабинку исповеди в церкви. Только о грехах не было разговоров. Грехи вершились в тот вечер. И в баре они только брали старт. Говорят, что бармен – это доктор, что лечит душу. Она у меня тогда не болела. Но я чувствовал, что мне понадобиться профилактика. Шоты, один за другим, за пару часов я обрел состояние, идеальное для концерта. До встречи с Мэрилин оставались считанные минуты.
Вино отрезвляет.
Под звуки рока разбивается окно, из него вылетает тарелка с белом порошком. Рок-н-ролл. Нет, это был не кокаин, как могло показаться завистливым прохожим. Всего лишь соль.
У каждого Брайана есть свои наркотики.
Пятиминутное опоздание не спасло меня от ожидания Мэрилин. Я стоял на условленной остановке и курил. Я всегда курил, когда ждал ее. Это было что-то вроде традиции. В это время мне вспоминалась наша первая встреча. Тогда нас познакомили друзья, она дала мне прикурить и мы шли в стороне от всех, курили, смотрели друг на друга и разговаривали.
Нежно меня убивая.
Пьяные и веселые, мы с Алексом вывалились из его апартаментов. Окружающий мир плыл и кружился вокруг. Уже смеркалось, добропорядочные граждане спешили домой к семьям, и милым котикам. Нам же хотелось послать нахуй реальность.
- Едем к ней! – кричал я, - мне нужен ответ только на один ****ый вопрос от этой суки!
Употребляю тебя.
Концерт еще не начался, но мы с Мэрилин уже стояли в нескольких метрах от сцены. Наши мизинцы обвивались вокруг один одного, а мы словно не замечали этого. Не замечали даже друг друга. Словно я был неотъемлемой частью ее всегда, а она моей. Мы же не обращаем внимания на то, что у нас есть нос, что мы дышим, моргаем. Вот и мы не обращали.
Я больше никогда.
- Что пошло не так? Скажи мне, засранец, что пошло не так?! Все же было ахуенно, всего месяц назад. Я был на седьмом, мать его, небе. А эта стерва взяла и все разрушила к ****ям. Нет, я возьму и поеду. Нет, мы возьмем и поедем в этот чертов город и спросим у нее, что пошло ****ски не так!
Ограбление души.
На танцполе плотность людей была неприемлемо большой. Все прыгали, толкались и орали любимые песни. Это было волшебно. Музыка врезалась в барабанные перепонки, а собственного голоса не было слышно. После шоу все тело болело, а голос был как будто чужой. Вымотанным, но довольным я упал в объятия Мэрилин. Хотелось уснуть прямо там, на ее плече, посреди толпы.
Закрой глаза и никому не открывай.
Недостроенный город недодуманной сказки.
Нас уносит туда, где всё ближе к развязке.
Где купались в снегу три весёлых картинки.
Где отсохли мозги и промокли ботинки.
Продам сны.
Мы шли по ночному городу, взявшись за руки, говорили не о чем. Одинокий таксист предложил подвести, но нам некуда было ехать. Мы уже были в самом нужном месте. Мы были вместе.
Мы всегда будем в мести.
Холодный и чужой, город встретил нас. После сна в поезде, вчерашнее опьянение превратилось в сегодняшнее похмелье. Первое чувство - это безысходность. Помятые и выебаные жизнью мы стояли в четыре утра на вокзале с нетронутой бутылкой шампанского в руках. Что за праздник? Годовщина потрахушек с собственной судьбой.
Бросаю себя.
Во время прогулки мне вспомнился вечер, когда мы с Мэрилин взялись впервые за руки. Я провожал ее до метро, мы спустились в подземный переход. Шли быстро и целеустремленно. И она, молча, протянула мне руку. Она была теплой.
Без лишних снов.
Насколько я не был пьяным, или настроенным на разговор, идти в четыре утра к Мэрилин мне не позволяли остатки совести. Поэтому мы с Алексом сидели на детских качелях и пили шампанское. Вспоминая всех моих дам, и оценивая их. Лицемерно и пошло, ничего не скажешь. Но хоть какое-то развлечение. Как не прискорбно, но Мэрилин получила наивысший бал.
Ты самое очаровательное разочарование.
Мэрилин лежала на мне. Одна ее рука лежала у меня на груди, второй она держала мою руку. Мы смотрели фильм в том кинотеатре, на который я наткнулся днем в газете. Кино было легким и забавным. Но естественно оно было не главным. Чувствовать ее дыхание, ощущать тяжесть ее тела, ее нежные прикосновения. Понимать, что она чувствует что-то подобное. Все это складывалось в самую лучшую ночь в жизни.
Ничего не вспоминай, усни.
Я пять минут не снимал палец со звонка. Никто так и не открыл, телефон тоже она не поднимала. Злость. На самого себя в первую очередь. Срать на деньги и время, потраченные на это глупое путешествие. Обидно из-за собственной неугомонности. Говорят, что если хочешь забыть женщину, то нужно написать про нее книгу. Может и правда в писаки податься?
Настоящее прогнило.
Прохлада зимнего утра и минутная стрелка подгоняли нас. Вокруг было темно, но ощущение, что вот-вот рассветет, присутствовало. Мы с Мэрилин, шли быстрым шагом, взявшись за руки. Перрон был пустой, поезд еще не приехал. Мы остановились. Вокруг, в компании серых зданий, пустых лавок и немых табло, витала атмосфера расставания. На горизонте появился поезд. Оставалось пара минут. Мы заключили друг друга в объятия и стояли неподвижно. Из поезда выходили люди, шли в обе стороны сплошным потоком. Нас окружал океан их суетящегося народа. Ее распущенные волосы, паутиной обволакивали лицо. Руки были теплые. Поток пассажиров сходил на нет. Ее рука лежала у меня на щеке, а я гладил ее нос. Потом мы посмотрели друг на друга и поцеловались. Это было волшебно. Затем объятия стали еще крепче. Только голос проводника, как холодный душ, выдернул меня из этого теплого состояния.
Бесконечные невозможности.
До боли знакомый перрон. Казалось, что еще вчера здесь меня провожала Мэрилин. Ее силуэт так и стоял перед глазами, а лицо выстраивалось из сигаретного дыма. Поезд молчаливо ждал, а понимание того, что никто не поцелует меня на прощание, грубо толкало в спину. Этот город потешался.
Она говорила, что мне будет холодно. А мне совсем не холодно.
Поезд стучал домой. Было неимоверно сонно. Я так и уснул сидя у окна с широченной улыбкой. Придя домой, и, снимая свитер, я заполучил еще один подарок – запах. Свитер все еще пах Мэрилин.
Устал спать.
Что я делаю? Куда ведет дорога, что я вымостил у себя под ногами? Алкоголь плотно вошел в мою жизнь. Незаметно и коварно этот зеленый змей вполз в почти каждый аспект моей жизни. Романтизировав образ употребления спиртного, и укрепив это своим нигилизмом, я попался. Где вот я сейчас? Еду в утреннем поезде домой. Из проклятого города, где никто мне не рад. Состояние настолько противное, что хотелось удавиться. Я же не такой на самом деле. Вернуться, найти себя прежнего! Зарыться в домашнее гнездо из одеял и пропасть в царстве видео-игр и сериалов. К чертям все пьянки и вечеринки.
Бросаю себя.
Единственное, что меня тревожило в то утро, это то, что я не знал, когда я увижу Мэрилин снова. От этой мысли улыбка сразу сползала, а внутри становилось пусто. Я боялся, что возможно никогда. Тогда на это не было объективных причин, но уж сильно картинно разорвались наши руки на том перроне.
Рвет тобой.
Оказавшись в нашем родном городе, мы вернулись к Алексу домой. У нас был пакет красного вина и настроение, что бы погрустить. Глоток за глотком, кровь дракона (так называлось то пойло) и лирические воспоминания приближали нас к черте. Тогда я не понимал, к какой именно черте.
- Если все так плохо, почему бы нам не спеть о знойных женщинах и каверзной любви? – задумчиво произнес Алекс.
- Ты думаешь это хорошая идея? – скептически спросил я.
- Не такая уж и плохая, что нам еще делать. Мы же прожигаем лучшие свои годы. Лучше уже не будет, а сейчас очень дерьмово.
- Ты как-то больше меня расстроен, как будто мы к твоей зазнобе ночью мотались.
- Мне даже не к кому мотаться, - грустно промолвил Алекс.
- Это на самом деле хорошо, поверь.
- Спорное утверждение.
- Не спорное утверждение в том, что только конченый ****юк не может забыть девушку, которую он видел три раза.
- Волшебные три раза, сам же говорил, - перебил Алекс, - и сколько переписки в Интернете?
- Не важно, главное, что она оказалась в итоге как все предыдущие.
- Какой?
- Предыдущей.
- Так почему, ты так и не выяснил?
- Нет, - печально помотал головой я.
- Мда, самые лучшие годы все-таки дерьмо.
Глоток за глотком, глоток за глотком.
Ты не настолько хороша, что бы быть такой ****утой.
Эпилог
Утренний туман стелился по улице. Казалось, что это испаренные жители города. Казалось, что я остался один. В тот вечер мы дошли до черты. Под конец разговора, на особо минорной ноте, Алекс взял пакет с вином и открыл окно.
- Думаешь, если я выброшу пакет и прыгну следом, то успею поймать его и допить? – спросил Алекс.
Я ничего не ответил. Я лежал в луже собственной блевотины. Думал о Мэрилин и собственной жалости.
Он не успел.
Зачем рождаться, если умирать.
Конец