У нас живет не старый, в общем-то, хлопец тридцати девяти лет от роду. Добропорядочные тетеньки при виде него поджимают губы, осуждающе качают головой. Они знают, что парень этот частенько бывает пьян, видят его в компании дворовых алкоголиков. Но не знают, что это боец спецназа в отставке, прошедший три войны. Не догадываются, что он видел кровь и грязь, у него на руках умирали люди, да и сам он годами ходил под смертью. Не знают, что одной десятой части боли, застывшей в глазах моего соседа, им, правильным, за глаза хватило бы, чтоб от ужаса сойти с ума. Не знают потому, что этот человек никогда и никому не плакался в жилетку.
Женщины, привыкшие оценивать людей по деньгам, презрительно морщат нос, разглядев небогатую одежду моего соседа. Им плевать, что он годами спасал людские жизни, работая на «скорой», а там платят несправедливо немного.
Девушки порой смотрят мимо него. Волевое лицо парня портит шрам над бровью. Мало кто знает, что получил этот шрам он, когда сумел спасти молодую девушку от изнасилования, от нападения трех богатеньких подонков, одуревших от безнаказанности и вседозволенности.
Утром он выходит из дома в рабочей одежде. Бабушки, сидящие у подъезда, называют его меж собой «пустым человеком». Они не знают, что парень идет не на гулянку, а на строительство православного храма. Он приходит на стройку и помогает строить храм БЕСПЛАТНО. Редкий «полный человек» по нынешним временам бесплатно пошевелит хотя бы пальцем. А положение там сегодня отчаянное: на строительство храма не хватает ни денег, ни стройматериалов, остро требуется любая подмога (приход храма св. вмуч. Татьяны, Челябинской епархии, Русской Православной Церкви, г. Челябинск, ЧВВАКУШ – вдруг, читающий эти строки захочет помочь…). Но о том, что мой сосед оказывает там посильную помощь, не знает никто, кроме близких друзей. Потому что все доброе он делает молча. Не бьёт себя пяткой в грудь, не ждет ни похвалы, ни благодарности.
Так же молча, но упорно он ходит в военкомат, прося, требуя права защищать мирных жителей Донбасса от американо-фашистских нелюдей. Не за деньги. А просто потому, что у него есть опыт в деле защиты людей от не – людей.
Мы часто судим других. Осуждаем их. Негодуем и презираем. Видим грехи другого человека, но не видим его покаяния, или добрых дел. Иногда меня удивленно спрашивают: «Почему ты общаешься с этим недостойным человеком?». А я знаю, что горжусь этим общением и во многих вопросах стараюсь брать пример с этого ветерана.