***
1.
Однажды ранним утром, закончив просмотр свежей корреспонденции, глава Медико-биологического Конструкторского Бюро Грин Грэмми включил радио.
«– Футуры утратили навыки латерального мышления, а значит закат цивилизации Земли не за горами. Тридцать девятый век станет последним, когда точка возврата в русло эволюции еще возможна. Для благополучного развития расы футуров, нужен истинный первотолчок. Поэтому правительство Футурляндии поставило перед народом задачу – очеловечить общество. Исполнительная служба спустила план работы специалистам по медицине и генетике. Надеюсь, очень скоро мы с вами, дорогие радиослушатели, узнаем продолжение этой истории…»
Охо-хо! – вздохнул Грин Грэмми, пожилой квартерон, родившийся от смешанного брака футура с марсианкой, матушка которой была негритянкой.
Он тяжело опустился на банкетку возле распахнутого настежь окна и подставил солнцу побледневшую за ночь спину. Невооруженным глазом стало видно, как живительный фотосинтез стал наливать зеленым соком и теплом белое тело страдальца, оставшееся без энергии в митохондриях.
Из окна офиса открывался славный вид на город Авксом – столицу Футурляндии, занимающую одну шестую часть суши. Историческая часть старого города-кремля едва виднелась сквозь легкую утреннюю дымку где-то там на горизонте. Башенки со звездами и курантами, как и в прежние времена, радовали глаз любого жителя столицы. Площадь Яансарк спряталась за древним собором православной церкви с одиннадцатью луковками куполов над девятью престолами, приделом и шатровой колокольней. Испокон веков Великий собор оставался символом Авксома и входил в музейный комплекс столицы. Речные катера: быстрые метеоры, скоростные глиссеры и медлительные трамвайчики деловито сновали туда и сюда по одноименной реке Авксом, благо навигационный сезон открылся. Справа от торговых центров грелась в лучах солнца обширная зеленая зона с прудами, каскадными лестницами и многоярусными фонтанами, бьющими тугими струями из золоченых статуй наяд, фавнов, сатиров и греческих богов. А за парковыми дубовыми рощами, похожая на шарик цветка татарника, судорожно вцепившегося широкой аркадой колонн в грунт, устремилась к облакам вышка телевизионной и космической связи. Из любого района столицы ее можно было увидеть, настолько она была высока. В пасмурную погоду верхний шпиль обнимали кучевые облака, принося лишние заботы инженерам из-за разрядов атмосферного электричества.
В районе же Сити-Авксом находились современные керамопластовые здания, имеющие вид белых и серебристых ракет, ожидающих старта к звездам. Большие окна-иллюминаторы из голубого или зеленого свинцово-никелевого стекла отзеркаливали городскую жизнь, протекающую днем и ночью в деловом центре столицы. Здесь обосновалось большинство министерств и профильных академий, осуществляющих управление теми или иными сферами деятельности футуров, а также исследовательские институты, лаборатории и конструкторские бюро.
– Ред, ты слышал, что заявил дражайший премьер Мак Олдер? – спросил Грин Грэмми, оторвавшись от глубокомысленного созерцания столичной панорамы. – Завари-ка мне кофе по-бразильски, холодно что-то.
– Да, Грин. Проблемка еще та! Я тоже ознакомился с утренней корреспонденцией и дважды прочитал эту директиву. Из чего делаю вывод: нужны люди с крепкой генетикой. А где их взять? – ответил Ред Кинг, его молодой секретарь, одетый в обтягивающие тренированное тело легинсы и блузон с глубоким декольте на спине.
Его информированность показалась Грину удивительной. По утрам этот гламурный блондин с ультрамариновыми глазами обычно интересовался более маникюром, нежели конторскими бумагами. Впрочем, его секретарь всегда отличался непоследовательностью мышления. Вот и сейчас тот вновь погрузился в привычное занятие. «Да, премьер Мак Олдер прав, мы растеряли латеральность и умственно приближаемся к овощам», – отметил про себя Грин, считавшийся неплохим генетиком. Он еще раз критическим взглядом окинул Реда. От усердия высунув язык, молодой футур сочувственно кивал шефу, увлеченно работая пилочкой и добиваясь того, чтобы каждый ноготь выглядел как лепесток ромашки. Повинуясь порыву, сегодня Ред Кинг решил алый лак заменить зеленым. Втайне надеясь, что Грину Грэмми будет приятно видеть, как он перебирает бумаги, сверкая зеленью молодой листвы на ногтях. Этот цвет гармонировал с именем начальника. Ред полюбовался результатами маникюрного дизайна и пошел к кухонному столику. Шеф любил крепкий кофе из зерен, пережеванных бразильскими обезьянами.
Грину же глубоко было наплевать на цвет маникюра Реда. Он силился вспомнить, чем футуры отличаются от людей. В относительно недалеком прошлом, однажды появившись на свет в результате экологических мутаций, некоторые Homo sapience настолько проэволюционировали, из-за чего называть их обычными людьми стало невозможно. Так появились футуры. С точки зрения людей, внешне они выглядели красавцами и были само совершенство. Внутреннее отличие от Homo sapience сказалось, прежде всего, на биохимии. Дальше – больше. В крови появился новый белок типа «С», что сразу же отдалило эту ветвь разумных от людей. Полностью исчезла латеральность – асимметрия тела. Все органы тела, кроме половых, стали парными, включая сердце, желудок, печень, селезенку и шишковидную железу. Царь любого разума – механизм управления центральной нервной системой, – тоже изменился. Мозг перестроился на иное соотношение белого и серого вещества. Каждое полушарие стало самостоятельным. Это сократило потребность футуров в длительном сне, – полушария отдыхали по очереди. Все преимущества эволюции, как бы налицо. По мнению Грина, возвращение к облику людей мало что хорошего могло дать футурам.
– Директива еще не приказ, а лишь рекомендация подумать. Где мой кофе, Ред? – раздраженно спросил он. – Околел напрочь.
– Еще тридцать секунд, Грин, и будет готов, – ответил секретарь. – Я тут подумал на досуге, что разделение полушарий, в конечном итоге, завело нас в политический тупик.
– Неужели? Аргументируй.
– Это несколько затрудняет проведение международных встреч, саммитов и переговоров. Зарубежные дипломаты сетуют: «Мы никогда не можем быть уверены в собеседнике из Футурляндии на все сто: спит он или бодрствует. Доходит ли до него информация в этой реальности или воспринимается в виде сновидений, кто знает»?
Грин Грэмми отошел от окна и закутался в меховой плащ. На уровне их этажа завис почтовый дисколёт-робот, механический рукав присосался к почтовому ящику, сначала забрал выходную корреспонденцию, потом сжатой струей вдул входную. Газеты, журналы, пакеты, бандероли и конверты веером высыпались из почтового ящика.
– В других странах тоже живут футуры, – пожал он плечами, поднимая с пола увесистый конверт со штемпелем Верхней палаты. – А вот и обещанный приказ.
– Однако иностранцы имеют целостный мозг, функции которого разделены. Поэтому другие народы либо спят, либо бодрствуют. Третьего не дано, – парировал Ред Кинг. – Что пишут?
– Вот-вот, в этом-то собака и зарыта. – Грин нервно подергал за уголки пакет, но заметив защитный штрих-код, бросил его на стол секретаря. – Вскрой, пожалуйста. Шерравксом, этих чинуш, бумажные крысы! Остаюсь при своем мнении: возвращение к облику человека ничего хорошего не может дать соотечественникам! Расы людей на планете давно уж и близко не сыскать. Какие и были когда-то, с незапмятных времен расселились по Галактике. Знаю, что их потомки должны быть где-то в Туманности Андромеды, или вблизи Пояса Ориона, возможно, даже в каждом зодиакальном созвездии, но связь с ними утрачена. Футуры живут сами по себе, люди – тоже. Болтаться же на кораблях разведчиках по Млечному Пути без точных координат, в надежде обнаружить их следы, можно не одну тысячу лет, – в сердцах воскликнул Грин. – Полный бред! Шерравксом!!!
Ред подал шефу чашку кофе и пропустил пакет через декодер:
– Держи, Грин. Я знаю, что люди на Земле есть, конечно же, – в ответ на вопросительный взгляд Грина, небрежным тоном добавил. – Но… исключительно в прошлом. Чтобы найти новорожденного с хорошей наследственностью, нам нужен молодой футур (образец мужской красоты и совершенства). После непродолжительных тренировок и инструкций, мы сможем его отправить, например, м-мм… в двадцать первый век с секретной миссией.
– А это интересно! – Грин пробежал глазами приказ. – Торопят! Как бы авантюрно не звучала твоя идея, в ней что-то определенно есть рациональное и не глупое, – Грин поцокал языком. – В качестве «образца мужской красоты и совершенства» отправишься туда сам вместе с назначенным «Мессией». Пора и тебе, Ред Кинг, подумать о чем-то более важном кроме маникюра. Ничего, месяц-другой я попью кофе, приготовленный кофемашиной! Сию же минуту начинай поиски нашего Мессира. Надеюсь, о необходимых качествах секретного агента ты наслышан?
– Обижаете, Грин! Склонность к здоровому авантюризму и латеральность мышления, явленные не во сне, а наяву.
– Какая латеральность!? Шерравксом! Мы давно об этом не слышали. Агента будешь вербовать там же, среди людей. Действуй, господин контролер. Правда есть у меня некоторое сомнение, что для тебя эта Миссия выполнима. Лучше еще раз ознакомься с инструкцией по работе резидента на чужой территории.
Секретарь поднял глаза к потолку и покачал головой: «О, Боже»! Но отложил пилочку для ногтей и подошел к стеллажу с делами и инструкциями. Долго рылся там, наконец, подняв тучу архивной пыли, вытащил старую желто-серую и изрядно потертую папку, завязанную хлопчатобумажными тесемочками на бантик. Он уселся в кресло, открыл папку и прочитал:
«Поставьте себя на место если не человека из будущего, попавшего в прошлое, то хотя бы шпиона из другой страны. Вы хватаете необходимый вам «артефакт», как только нашли его, и убегаете от полицейских. Вы точно уверены, что убежите? Или сможете замести следы так, чтобы потом по следу к вам не пришли копы на дом? Гораздо удобнее использовать (хоть в темную, хоть нет) человека из этого же времени и этой же страны. В ваших интересах завербовать его. Агент заведомо лучше ориентируется в реалиях. Если он не успеет добежать к вам, похитив артефакт, то это его проблемы. А вы как шпион в стороне. Если же сделает все правильно, то далее вы со свежими силами выполняете свою часть задания.
Примечание: в качестве «артефакта» может выступать любой предмет, могущий помочь в выполнении Миссии футура во благо отечества Футурляндии»!
– Не извольте беспокоиться, Грин! Я хоть и выгляжу легкомысленным, однако работу биотехнолога знаю, не хуже вас, – обидчивым голосом сказал Ред Кинг и вскочил на ноги. – Миссия выполнима! Там, где не пройдет глупое применение силы, поможет хитрость, обман или интрига. Спорим на мое повышение до вашего заместителя?
– Плох, тот солдат, который не мечтает стать генералом, спорим!
2.
Бони Двард, привлекательный молодой человек с обаятельной улыбкой на круглом скуластом лице и легким бесовством в умных и чуть раскосых серых глазах, крутился у зеркала. Гибкая фигура еще не потеряла тренированных форм, несмотря на редкие тренировки в спортзале, а пластичные движения оставались грациозными по-кошачьи. Сегодня он нашел, наконец-то, способ уйти подальше от житейского клише поведения в обществе. Главное, – это найти правильный имидж, который поможет ему обрести латеральность мышления. Однажды прочитав о новомодном направлении в психологии, Бони захотел освоить его, ибо оно есть оружие, предназначенное для манипуляции людьми. Способ предлагал обратить свою слабость в силу. Почему бы и нет? У Бони была слабость – шляпы. А дорогие шляпы – заставляли трепетать сердце, не терпящее отказов ни в маленьких радостях, ни в больших прихотях. В супермаркете он увидел целую коллекцию мужских шляп, выставленных известным кутюрье из Парижа, не удержался, купил пять. Итого у него теперь есть шесть шляп – мечта каждого стиляги в двадцать первом веке.
Он примерил черный цилиндр из атласа. К нему подойдет белая накрахмаленная рубашка и галстук бабочка. «Чисто лондонский денди»! Вслушался в вибрации этого цвета. Тайна, загадка, осторожность и скрытность – символы эмоций черноты. Поздний вечер или ночь, новолуние и улицы разбитых фонарей – время и место действия для черного цилиндра. Бони сладко зажмурился, предвкушая всевозможные развлечения, взлеты и падения: «Шоколадное безе с привкусом чили»! Он бережно положил цилиндр в коробку.
Следом он надел желтую шляпу канотье. И увидел все преимущества задуманного плана. Осуществлению сокровенных желаний помогут легкий обман, игра слов, медовая лесть и угодничество. Не помеха в делах – хорошее яркое освещение в офисе, середина дня и общественный транспорт, забитый битком. Допустим, электричка, трамвай или метро. Толпа, дикая и воинствующая или даже неуправляемая под натиском эмоций – это ли не лучшее место для убежища в случае опасности? Говорят, хороший нос чует добрую драку за версту. Стальной привкус опасности Бони ощутил на языке так явственно, словно лизнул дверную ручку подъезда морозной зимой.
Зеленая шляпа принесла свежую мысль. Символами этой вибрации, пожалуй, могут быть свободное творчество, новые идеи, далекие горизонты и рациональный поиск альтернативного решения. Дороги, путешествия и …погони. Правду сказать, все-таки безопасность применения конструктивизма в жизни всегда импонировала ему. Время деяний – раннее утро, рассвет и лето. Бони почмокал губами, но на ум пришел лишь вкус первых капель из грозовой тучи, а следом перед глазами замаячила ассоциация: «Продавец дождя».
– Когда нечем заработать, можно и дождь продать, – подмигнул он своему отражению, ставшему на пару секунд почти родственником хитрого лиса.
Белая шляпа породила риторические вопросы. Где добыть полезную информацию? Чем он обладает сейчас, и чего не хватает для достижения очередной цели в поисках счастья стать богатым? Разведка в пространстве Интернета доступна круглосуточно любому мало-мальски грамотному горожанину. Но «скучная шляпа» библиотекаря или архивариуса Бони Дварда не вдохновляла. Он вжился в образ пожилой серой мыши, обитающей книгохранилищах. На зубах скрипела шагреневая кожа фолианта, которую хотелось заесть заплесневелой корочкой сыра. Бони скис, настроение упало ниже плинтуса.
Оставалась синяя шляпа, цвета весенних незабудок и пролесков. Он водрузил ее на голову, сдвинул чуть набекрень, отвернул заднее поле вверх. Ощутил приятную дрожь в теле. Душа синей птицей воспаряла в небеса без спроса хозяина. Вторглась мысль: «Всем делам обязательно нужна научная организация труда. А пока неплохо бы проанализировать, чего я уже достиг в плане карьеры на любимом поприще, и что еще предстоит сделать? Стерильная чистота желудка порождала спазмы голода и стадо первобытных мыслеформ. Монстры плясали над головой, уговаривая хозяина синей шляпы стянуть колбасу с лотка на улице, обокрасть супермаркет или же немедленно взять годовой кредит. «Синяя шляпа требуется финансистам, экономистам или банковским работникам», – грустно констатировал Бони и отложил ее в сторону.
Тогда Бони с удовольствием вновь напялил красную шляпу. Подошел к книжному шкафчику и нашел узкую маленькую коробочку, повертел в задумчивости и, вытащив шкалик, плеснул в бокал на донышко. Пригубил, перекатывая во рту жгучую жидкость: «Отменный букет осени»! Яркие, живые эмоции и хорошее настроение наполнили душу, растеклись согревающим коньяком по телу, прогоняя зеленую тоску, депрессию и негатив прочь. Он чувствовал, как привычная интуиция нашептывает на ушко: «Туда ходи смело. А куда задумал пойти вчера, – ни в коем случае, и даже близко не суй свой нос». Замечательная подсказка! Взгляд остановился на вазочке конфетнице. Развернул пирамидку трюфеля, закусил: «Пойду, пройдусь, красную шляпу интуиции прогуляю».
Перемерив все шляпы, Бони подумал: «Отличная идея! Смена головного убора, поможет мне переключаться на разные аспекты текущей проблемы. Рулит здесь не колдовство или суеверие, но психология! Шляпа шляпе – рознь».
3.
Стильно одетый мужчина лет тридцати пяти, белый, сильный и привлекательный, легкой пружинящей походкой шел вдоль Десятой авеню и сосредоточенно смотрел на экран навигатора, пристегнутого к левому запястью. Мимо него прошла и затем, не удержалась, оглянулась на симпатичного мужчину смазливая танцовщица кабаре. Упругая попка, обтянутая эластичными белыми брюками, казалось, танцевала квикстеп. При каждом шаге ритм замедлялся и убыстрялся так, словно в его ушах звучала мелодия. Красная шляпа гармонировала с рубашкой и костюмом, делая стилягу похожим на гастролирующего артиста. Красная косынка на шее горела атласным закатом. Яркое пятно, блеснувшее на сером фоне обыденности, не пропускал ни один женский глаз. Встречные особы, как молодые, так и пожилые, за несколько секунд успевали рассмотреть в мужчине ровно столько, сколько необходимо, чтобы оценить потенциального кавалера. Перехватывая заинтересованные взгляды, красавчик лишь обаятельно улыбался в ответ. Дамы думали, что знаки внимания предназначены им, а на самом деле, он радовался собственным потаенным мыслям.
Мужчина торопился. Где-то поблизости должен находиться искомый объект. Золотистый закат расцветил окна стеклобетонной громадины, банка «Нью-Лайф Дадли», который он только что миновал. Рядом с ним расположилась узкая цилиндрическая высотка, построенная в стиле хайтек. Желтая точка навигатора пульсировала. Это здесь. Скоростной лифт нес прозрачную кабину с пассажирами на верхние этажи небоскреба минут десять, пока не достиг сто первого этажа. За это время пассажиры могли вдоволь налюбоваться урбанистическими пейзажами с высоты птичьего полета.
Мегаполис Нью-Лайф раскинулся на побережье Тихого океана, выходя на искусственные острова, заботами архитекторов и дизайнеров выросшие далеко от естественного географического края лукоморья. Высокие аркады мостов, – крылья бабочек, навечно замерших в полёте, – изящными взмахами соединяли всю эту островную глазунью с берегом. Ажурные металлические конструкции всеми цветами радуги сверкали на солнце, создавая хорошее настроение у горожан. Трепетали флаги на мачтах спасательных кораблей, дежуривших на рейде. Легкий зюйд-вест оживлял парусную регату, заставляя лодки и яхты маневрировать между буйками, а моряков ловить ветер.
Приливные электростанции, полощущие железобетонные сваи в морской воде за чертой городских пляжей и причалов, регулярно добывали энергию из большой волны, надолго обеспечивая многомиллионный город резервами электричества. В конце двадцать первого века лишь экологическая добыча энергии оправдывалась человечеством. Исчезли тепловые электростанции, работающие на угле или торфе. Разве где-нибудь, например, в российской провинции еще сохранились архаичные гидроэлектростанции, ожидающие демонтажа. По всей планете Земля и на орбите планомерно ширилось строительство солнечных аккумуляторов, термоядерных и звездных энергостанций. Воздух очистился от смога, и небо сияло акварельными переливами, меняя цвет от нежной охры заката над морской пучиной на западе, до прозрачной голубизны на востоке. Зайчики солнечных батарей на крышах небоскребов отсвечивали в глаза и мешали рассмотреть черепицы малоэтажных окраин, утопающих в зелени акаций и лип.
Лифт замер. Именно здесь, в пентхаусе, и располагался уютный ресторанчик «Рудокоп», облюбованный разномастной, однако вполне приличной публикой из Нью-Лайфа и его пригородов. Время от времени здесь бывали и солидные бизнесмены, и продюсеры из киноиндустрии и телешоу, и редакторы модных журналов, и известные тренеры, и еще многие представители модных профессий, тем не менее, завсегдатаями считались искатели приключений и авантюристы. Именно здесь и хотел попытать счастья и он.
Новый посетитель окинул взглядом просторную, но уютную ресторацию и занял столик, стоявший чуть поодаль от эстрады, рядом с журчащим фонтаном жирандоль и темно-зеленой пальмой в бочке. Накинув красную шляпу на рожок вешалки, примостившейся справа от колонны, он поставил чемоданчик-дипломат у ножки стола. Народ собирался к ужину неспешно, и зал наполнился пока лишь на треть. Когда мужчина заказал чашку кофе, порог заведения неуверенно переступил грустный кюре. Он поискал глазами официанта, попросил сок со льдом и, испросив разрешения, подсел к стильно одетому мистеру в белом костюме.
– Чем занимаетесь в жизни? – спросил вежливо кюре у соседа, чтобы не сидеть в гнетущей тишине.
– Даю советы в безвыходных ситуациях, – кротким голосом ангела ответил тот и искренне, по-детски, улыбнулся.
Так они познакомились, падре Ред Кинг, кюре урбанистской католической церкви, и Бони Двард, консультант по решению алогических проблем.
– О! Достойное занятие – помогать людям! – одобрил кюре. Его настроение неожиданно улучшилось, и он позволил себе хороший ужин. – Часто бываете здесь, мистер Двард?
– Первый раз, зашел из любопытства. Если будут вопросы, обращайтесь, падре. Я всегда к услугам бедствующих, – наклонил голову собеседник и протянул визитку с номером контактного телефона.
Он кожей почувствовал, что падре уже «на крючке».
– Я, конечно же, понимаю, что такие услуги, как ваши, оплачиваются недешево, – начал падре Ред Кинг, отрезая ножиком маленький кусочек форели.
Бони Двард наблюдал, как артистически красиво ест кюре. Изящным движением тот обмакнул кусочек рыбы в соевый соус, облизал вилку и неторопливо прожевал:
– Натуральная пища вкусна от природы! Химические добавки лишают ее живительной энергетики. Вы не находите? – При этом он искоса посмотрел на собеседника изучающим взглядом и продолжил священнодействие над блюдом.
– Да-да, вы правы, – ответил дважды согласием Бони, нарушив первую заповедь ведения диалога с клиентом, – никаких «да», все фразы должны быть обтекаемыми и скользкими.
Ярко-зеленые и длинные ногти падре как-то не совсем вязались с общим обликом божьего агнца. Более того, они раздражали и выбивали из привычной колеи. «Да мало ли каких причуд бывает у людей? Америка толерантна ко всем странным индивидам», – подумал мистер консультант.
– Так как насчёт доброго совета? – прямиком спросил кюре.
– Договоримся, – подбодрил его Бони Двард. – Излагайте вашу проблему.
Падре, приятный мужчина неопределенного возраста с чисто выбритыми висками, обремененный заботами о малочисленной пастве, давно мечтал отремонтировать скромное здание костёла, построенного еще в конце девятнадцатого века. Однако паства состояла из бедных людей, едва влачащих не очень сытое существование. Прихожане, – в основной массе законопослушные граждане, – платили кредиты, медицинскую страховку, налоги, частенько брали в долг дешевые продукты в ближайшем магазинчике и с трудом наскребали сумму, потребную, чтобы заплатить за обучение детей в колледже. Что взять с дорожных рабочих, водопроводчиков и сантехников, библиотекарей и учителей младших классов, а тем более с пенсионеров? А потому и пожертвования на богоугодные нужды были центовыми.
Мистер консультант по решению алогических проблем выслушал падре Реда Кинга очень внимательно, ни разу не перебив собеседника.
– Я все понял, – сочувствующим тоном сказал консультант. – Думаю, есть один надежный способ, выйти из столь трудной ситуации. Более того, обещаю, через месяц у вас появятся финансы, троекратно превышающие затраты на ремонт костёла. Вижу сомнение на вашем лице. Спорим на половину этой суммы? В случае моего проигрыша – все достается вам. Риск минимален.
Кюре вслух оценил примерную смету затрат, включая ремонтные и отделочные работы, цены на материалы, зарплату строителям. Умножил расходы на три и, как показалось Бони Дварду, даже вспотел от возможных выгод.
– В случае согласия, что конкретно мне надлежит сделать? Надеюсь, это будет в рамках закона? – осторожничал кюре.
– Абсолютно честный способ заработка, падре Ред. Ознакомьтесь с Договором и предметом спора, – мистер Двард нагнулся и достал из чемоданчика бумагу и авторучку. – Впишем сюда вашу проблему, способы ее устранения и срок исполнения заказа.
Падре Ричард прочитал, наморщил лоб и недоверчиво усмехнулся:
– Но это же, это же... Слов нет! Вы предлагаете, чтобы я продавал… и где? – он поднял указательный палец вверх. – Для VIP клиентов? Грешно смеяться, мистер Двард, над убогими!
– Несомненно. Смею заметить, падре Ред Кинг, вы ничем не рискуете: ни гражданской свободой, ни вложением финансов, ни долгосрочными кредитами. Все остается при вас. Хотите сказать, что верующих католиков интересует вопрос совести? Конечно же! Очень интересует. Животрепещущая дилемма всех времен и народов. Большинство грешников, не имея возможности вести праведную жизнь, поститься и не ругаться, не обижать ближних и не заниматься прелюбодеяниями, захотят купить не только индульгенции, но и эти новые услуги. Такова психология людей, поверьте! Ну что по рукам?
– Чисто утопия, мистер консультант! Ну, хорошо, давайте ваш Договор. Спорим, что вы проиграете? – и размашистым почерком приходской священник нарисовал под текстом свой вензель, украсив его отличительными символом костёла, пятилепестковым лютиком.
Оба подписанта расстались чрезвычайно довольные ходом дел. Мистер консультант, мечтавший выгодно жениться, заполучил нового клиента (из страны Дураков), который, как он думал, заработает для него неплохие деньги, материализовав их практически из воздуха. А мнимый кюре Ред Кинг понял, что в лице великого комбинатора и консультанта наконец-то нашел бесценное сокровище для выполнения Миссии футуров. Главное, чтобы гениальный авантюрист думал, что он не ведомый, а ведущий в этом тандеме.
4.
Прошла неделя. Чтобы навестить последнего клиента, Бони Двард надел скромный серый в светло-бирюзовую полоску костюм и зеленую шляпу. Он закрыл глаза и отпустил чувства на волю. Зеленые вибрации затронули тонкие струны души и несколько сместили прежние акценты эгоцентрического мышления в сторону альтруизма и эмпатии. Вместе с одеждой мистер консультант словно сменил личину.
Узкие и высокие башни готической постройки, увенчанные куполами с главными шпилями в обрамлении частокола мелких фиалов, были видны издалека. По мере приближения к воротам, глазу прохожего открывались все тонкости витиеватой и богатой архитектуры, выросшей из бургундского стиля. Фасад костёла украшали сложные резные детали: тимпаны, вимперги и архивольты. Культовый сюжет по традиции воплощали скульптурные композиции из сцен «Страшного суда». Когда Бони зашел в храмовый дворик, утопающий в кустах сирени и шпалерных розах, то обрадовался: господин кюре времени не терял. На доске объявлений перед входом в храм висел красочный плакат с подробной схемой расположения элитных мест в Раю. Вверху – аккуратная надпись: «Райское наслаждение можно купить». Малиновые готические буквы, в обрамлении яблоневых цветущих веток, привлекали доверчивых грешников, словно варенье мух.
– Скромненько и со вкусом! Ай, да падре Ред Кинг, силен и ты в фантазиях, как я погляжу! – искренне восхитился великий комбинатор.
Справа от плаката была наклеена маленькая глянцевая листовочка. Бони Двард встал на цыпочки, чтобы разглядеть ее. Нежно розовыми маргаритками украшались поля прейскуранта. Звездочками, также как и классы отелей, отмечались номера люкс и полулюкс. С сегодняшней даты любой католик мог смело забронировать для себя комфортабельное местечко в Раю согласно социальному положению и доходу. Фотографии с видом на море, пальмы, пирамиды, заснеженные хребты, знаменитые вулканы или деревенский пасторальный пейзаж с коровками ненавязчиво пестрели то там, то тут, выше и ниже прейскуранта. Выбирая уголок в райской обители, праведники и грешники нервно размахивали руками и громко обсуждали вопрос: какие именно услуги могут быть им предоставлены за такую цену. Кто-то требовал дополнительно установить тарелку с телевизионными каналами, кто-то хотел иметь круглосуточно мобильную связь, а кто-то не отказался бы и от интимных услуг. Бойкая торговля билетами «One way ticket» в кассе скромного доныне костёла за одну только неделю достигла небывалой популярности среди жителей мегаполиса Нью-Лайфа. На автомобильной парковке возле божьего храма не наблюдалось ни одного свободного места.
Мистер Бони Двард удостоверился в хорошем совете, который давеча подал кюре Реду Кингу. Облегченно вздохнув, перекрестился: «Грешников в двадцать первом веке хватает. Без денег не останусь»! Держа руки в карманах и насвистывая немудреную песенку «О, май дарлинг, Клементайн», недавно подслушанную в соседней с домом пивнушке, ловец душ направился к выходу. Его мечты родили посулы свежей добычи в ресторане «Рудокоп». Он уже подошел к арке с надписью: «Суету сует оставь позади!», как мягкий голос его окликнул:
– Мистер Бони Двард?
Он обернулся и делано улыбнулся:
– Падре Ред Кинг, мое почтение, – он снял шляпу. – Как будто ваши дела на поправку пошли?
– Мистер Двард, вы честный и отзывчивый человек, в чем я имел честь удостовериться. И хотел бы обратить ваше внимание на следующий вопиющий факт. Недавно я узнал историю одной бедной женщины…
«Рыбалка отменяется», – огорчился Бони. Зеленая шляпа завладела ситуацией, и эмпатия одержала победу. Он и не предполагал, что следующая рыбка в его сети окажется барракудой и будет охотиться за ним.
5.
Роддом для дам, желающих оставаться инкогнито, встретил нового санитара недружелюбно. Длинный узкий коридор, пахнущий карболкой и еще чем-то специфически противным, мало напоминал о счастливом ожидании пополнения в семье. Серые стены, низкий желтый потолок, дырявый линолеум и заплатки, прибитые поверх прорех гвоздями, привносили грустную ноту в ощущение запустения и отчуждения от внешней городской суеты. Тесные палаты создавали повод для конфликтов между роженицами. Сквозь висящие ушами гончих клочки обоев, оставшихся со времен первого американского кризиса, сыпалась трухлявая штукатурка. Облупленные потолки и подоконники оптимизма не прибавляли.
Будущие мамаши злобным и затравленным взглядом стреляли в медперсонал, от души желая всей женской половине угодить на их место. Мужчины здесь и вовсе, словно бельмо на глазу и напоминание о грехе прелюбодеяния, вызывали очередной приступ тошноты, который, впрочем, легко было списать на ранний или поздний токсикоз беременных. Скудный рацион, состоящий из овсяной, рисовой каши и сорго, а также каждодневной капусты и кукурузы, заставлял пациенток непрерывно жевать. Выходя на прогулку в зеленую зону при роддоме, они жевали все подряд – одуванчики на газоне, молодую завязь на яблонях, конский щавель и ворованный в столовой хлеб. Иногда женщин навещали знакомые, подруги или приятельницы, сердобольно приносящие отварной картофель или спагетти с кетчупом. Все съедалось мгновенно и без остатка.
Уступив вкрадчивому голосу и сладким уговорам падре Реда Кинга, Бони Двард устроился санитаром в это, забытое богом и меценатами заведение. До сих пор он никогда не думал об униженных и отверженных обществом женщинах. Сегодня его сердце было готово разорваться на части от жалости и сочувствия. Он вспомнил детство и бедный квартал в маленьком городке на юге штата Техас. Любимая бабка, уже тогда была старой и дряхлой, но продолжала работать посудомойкой в придорожном кафе. Двоюродная тетка же, каждый год, рожавшая по малышу, не успевала обзавестись новым мужем, как он делал две странные вещи – сначала ей нового ребенка, а затем «быстрые ноги». Злые соседские языки обсуждали это прямо на улице, если не видели, конечно, рядом саму тетю Сэлли. Шестеро несмышленышей, мал мала меньше, бузили, кричали, дрались и постоянно просили есть. Окончив колледж за бабкины деньги, шестнадцатилетним мальчишкой он уехал на поиски счастья, как только получил диплом. Помотавшись по разным городам в течение нескольких лет, он, наконец-то, стал мистером Бони Двардом и научился хорошо зарабатывать на жизнь.
Одно утешало Бони, что произведя на свет детишек, эти женщины уйдут отсюда и, возможно, найдут лучшую долю. Территория больницы была поделена на две части: для бедных и богатых. Вторую половину с элитными клиентками Бони увидел лишь пару недель спустя, заступив на место уволившегося санитара. Здесь было хорошо, комфортабельно и тепло. Его внимание привлекла непоседливая особа лет двадцати шести, приятной наружности, кругленькая и улыбчивая. Гладкая кожа на лице светилась крепким здоровьем. Небольшой чуть курносый нос, массивный подбородок, большой рот с пухлыми губами и блестящие серо-зеленые глаза придавали ей вид озорного ребенка. Рыжие и густые волосы, небрежно схваченные резинкой на затылке, скрадывали некоторую дисгармоничность ее черт. Бони не раз замечал, что молодая женщина наивно и с детской любознательностью рассматривает больничный парк за окном, где прогуливались женщины из других палат. Она не выходила на улицу днем, но предпочитала дышать цветочными запахами поздно вечером, когда распускались ночные фиалки. Обитательницы элитной половины роддома ложились спать. В это время парк обнимала звенящая тишина, не нарушаемая чужими шагами или пустопорожней болтовней назойливых соседок.
Бони подарил ей фотоальбом с видами Парижа и иногда развлекал мисс Шерил Баттон душещипательными мелодрамами из старых фильмов. Очевидно, что это имя не было настоящим. Накануне родов мисс Шерил рассказала свою историю. «Ничто не ново под Луной»! Богатые и знаменитые родители мечтали о браке дочери с семейством партнера по бизнесу. Бони Двард сопоставил факты. По описанию падре Реда Кинга, именно эта женщина нуждалась в помощи, поскольку будущего внука ее родители обещали продать крупной фармацевтической компании для опытов. «Только вы можете спасти будущего малыша!» – уверял его сердобольный кюре.
– Я нашел эту женщину! – сообщил утром Бони по мобильному телефону клиенту, выйдя в парк и прячась под сенью раскидистого бука. – Мальчик замечательный, родился утром с индексом здоровья в десять баллов. Акушерки унесли его в палату для новорожденных. Сегодня их там трое.
– Отличная новость! Дождись дня, когда медперсонал отправится с ними на первую прогулку. Жду тебя в условленном месте.
6.
Насвистывая все ту же песенку «О, май дарлинг, Клементайн», Бони вышел из супермаркета и уверенным шагом подошел к детской коляске с тройняшками. Два малыша улыбались, пускали слюни и «агукали», третий же, – толстенький бутуз с пухленькими румяными щечками, – крепко спал. Мужчина оглянулся: парочка охранников вышли на крыльцо, обмахиваясь форменными кепками. На улицы города Нью-Лайфа наконец-то пришло тепло, а вместе с ним вернулись задымленность нижних слоев воздуха, вонь от выхлопных газов, повышенная потливость и раздражительность вечно спешащих горожан.
Бони с ужасом подумал о возможном провале миссии: «Безобразие! Надо дождаться, пока охранники уйдут или отвернутся». Он наклонился и стал перешнуровывать кроссовки, наблюдая за ними. Вот один показал куда-то рукой, и они, спустившись по ступеням, пошли к автомату с напитками. Тогда, Бони быстро наклонился, схватил малыша и, прижав его к себе, поторопился убраться восвояси.
Забежав в узкий проулок где-то между двумя оживленными торговыми центрами, он судорожно перевел дыхание. Маленький голубой сверток мужчина бережно прижимал к груди. Он приподнял уголок конверта из мягкого стеганого одеяльца и с умилением посмотрел на приобретенное сокровище. Младенец спал крепко, пухлые щечки розовели здоровьем и хорошим питанием. Правильные и гармоничные пропорции лица свидетельствовали о доношенной беременности, – и он также надеялся, – благополучной наследственности. От малыша пахло молоком и почти неуловимо детскими присыпками. Мужчина опустил уголок, оглянулся.
Из дверей черного хода супермаркета вышли те же охранники с дубинками наперевес. Беглецу это показалось подозрительным, а вдруг погоня? И он поспешно юркнул в открытые двери ближайшего бистро. Затесавшись среди немалой очереди, мужчина вывернул зеленую шляпу наизнанку. В сочетании с мышиного цвета футболкой и джинсами, серая подкладка делала его менее заметным на фоне пестрой толпы. Прижимая левой рукой ребенка к груди, достал из заплечного мешка рюкзачок «кенгуру», надел на себя и ремешками пристегнул к нему конверт с малышом. Ребенок спал. «Повезло. Спи, детка, и дальше», – подумал мужчина. Женщины в очереди, уступили «папаше» место к раздаче. Для конспирации ему пришлось взять поднос. Он взял ростбиф, салат, пиццу, пакетик кетчупа, бутылку кока-колы и, немного подумав, добавил к блюдам аппетитную булочку паниньо с толстой зажаристой корочкой. «Все движения должны быть уверенными и спокойными, чтобы не вызывать ни у кого подозрений». И лишь заняв столик у окна напротив входных дверей, осмотрелся.
Охранники стояли в очереди последними, непринужденно болтали о чем-то, смеялись. В его сторону никто не оглядывался. «Уже хорошо, пожалуй!» – только сейчас он почувствовал истинный голод. Бони развернулся полубоком к столу и в такой неудобной позе стал обедать. Иногда все-таки следил за входом, новыми посетителями и охранниками из супермаркета. Девять минут прошли без лишних тревог. «Теперь неплохо бы незаметно смыться отсюда», – он отодвинул стул, встал и неторопливо направился в сторону туалета, но за спинами вошедших посетителей, резко свернул к выходу и выбежал на улицу. Пройдя ряд маленьких бутиков, поискал глазами метро, заторопился в подземный переход. Уже на лестнице почувствовал за спиной неровное дыхание преследователей. Все-таки, это были полицейские, которых он по ошибке принял за охранников из супермаркета. Тяжелая поступь плечистых парней неотвратимо приближалась.
В подземном переходе было тесно, – час пик. Бони бежал мимо целого сонмища мнимых калек и наглых попрошаек, продавцов газет и распространителей листовок и флаеров, споткнулся о футляр скрипача и чуть не упал. Рядом залаяла чья-то собака, басовито и отрывисто тявкая. От громкого звука, проснулся и заплакал малыш. Мужчина с ненавистью посмотрел на черного ширококостного ротвейлера:
– Заткнись, чудовище! – досадливо выругался беглец и пнул миску с подаянием.
Монеты раскатились по бетонным плитам под ноги прохожим. Хозяин собаки, вмиг ставший полноценным двуногим негром, ощерил рот в непотребной ругани, взял костыль и пустился за обидчиком, норовя огреть его по спине. Чувствуя настроение хозяина, ротвейлер оскалился и тоже бросился за убегающей жертвой. Столпотворение помогло, мужчина протиснулся следом за толстяком во входную дверь метрополитена, перепрыгнул турникет и побежал вниз по эскалатору. Он успел запрыгнуть в вагон в тот момент, когда двери электропоезда начали закрываться, и уже через стекло показал средний палец преследователям.
7.
– Мое почтение, падре Ред Кинг! Покормить малыша бы? – сказал Бони Двард, когда зашел в апартаменты кюре. Он бережно положил ребенка на диван.
– Спасибо, Бони, твоей доброте нет предела! Держи обещанную сумму, пари ты выиграл! Рабочих для ремонта костела я нанял, и они уже приступили к делу со вчерашнего дня. Но, как ты понимаешь, в связи с прибавлением в моей семье, он кивнул в сторону малыша, я хотел бы передать заботы о строительных работах ненадолго тебе. Пока отвезу малыша к моей сестре в Канаду. Распоряжайся счетом в банке «Нью-Лайф Дадли» согласно затратной смете. Доверенность на твое имя у нотариуса я заверил. Осталось подписать, как положено, Договор о сотрудничестве, если не против? – Ред Кинг протянул авторучку.
Бони колебался недолго, сумма впечатляла:
– По рукам, партнер! Удачно съездить. Ну, бывай! – Бони взял бумаги и направился к выходу. – Покорми малыша, а то он соску готов проглотить.
– Прощай, партнер!
Дверь захлопнулась. Ред Кинг осторожно прижал голодного малыша к груди, захватил сумку со смесями и детскими бутылочками и распахнул дверцы шкафа, где занял единственное место в хронокапсуле. Вот в таком виде католического священника, в черной сутане с белым воротничком и красной шапочке, он появился в кабинете главы Медико-биологического Конструкторского Бюро в тридцать девятом веке.
– Грин, Миссия выполнена!
Грин Грэмми чуть не поперхнулся кофе, закашлялся:
– Неужто я проиграл спор?
– Так точно, – смотри как чудный малыш, человеческий!
– Шерравксом!
Через час дисколёт доставил педиатра к новорожденному.
– Как малыш? – спросил Грин у доктора. Ред Кинг замер в ожидании.
– Папаша, можете радоваться, ваш сынишка здоров как бык, – ритм обоих сердец – синусовый, правильный…