рефрен - 2.)
В общем, бодяга не кончается, а нарастает (что ещё можно ждать от поганого сегодняшнего мира?..), и впечатление такое, что связано это именно с липовыми публикациями в интернете от моего имени. Мне по-прежнему никто ничего не говорит, не спрашивает, а ведут себя каким-то диким образом, именно — будто бы начитались чего-нибудь дикого — «от меня» (но со мной — молчат). Если это связано с интернетом, то одно из двух: либо те, кто меня окружает — подонки, участвующие в грязном заговоре, либо — «трезвомыслящие» придурки, которые, несмотря на их искреннюю «демократичность», по сути, намертво застряли в советском ХХ веке, в упор не видя перемен, произошедших особенно после 2000 года.
Впрочем, ещё раз говорю, что то же самое по сути происходит и без интернета, в котором я не сделала вообще ни одной записи вне сугубо дизайнерской работы (заказы, сверки и пр.) с 2002 по 2010 годы включительно. Но могло быть и что-то, неизвестное мне вообще. Теперь он актуален, что в нормальном обществе, где существуют живые люди, было бы даже хорошо (доказуемее), но такого общества уже больше нет и никогда не появится.
Возможен такой вариант. Что-то публикуется в моё отсутствие (или даже в присутствии с другого компьютера), но, несмотря на все мои заверения, что я чего-нибудь там не писала, пишется грязный текст, где подробно упоминаются какие-нибудь мелкие события, которые я вообще событиями не расценила, настолько они были из разряда абсолютно мне безразличных, но которые были на глазах у многих (или на глазах у подглядывающих). То есть, «мои мысли» перемежаются описаниями реальных засвидетельствованных мелких событий, «о которых могла знать только я сама» или — сама окружающая кодла вертухаев, которая точно знает, что они этого не писали. То есть, «всё доказано».
Но, я уже не говорю о том, что прямо среди них могут быть подсадные утки, которые ведут себя не так, чтобы их можно было в чём-нибудь заподозрить, — я до хрипоты твержу о том, что нынешним посвящённым известно обо всех и обо мне значительно больше, чем это можно себе представить с позиций советского XX века. И технологии, и исследования «традиционных» способов воздействия магически ориентированных культур — давно уже перешли на новый уровень. Мне в своё время это показали исчерпывающе и предельно издевательски. ЖИТЬ С ЭТИМ ЧЕЛОВЕК НЕ МОЖЕТ. Но для меня никакой жизни никто и не планировал. Я давно уже должна была свихнуться или «просто» оказаться подавленной, раздавленной, и мои слова никто не должен был принимать всерьёз, как оно и есть на самом деле (кроме ФСБ, которая — вообще, не известно, на чьей стороне и чем занимается в действительности).
Однако я — ещё живая, говорю (пишу) всё толковее о вещах, не предназначенных к открытому обсуждению, поэтому дискредитация и попытки уничтожить, по меньшей мере, психологически, усиливаются. Этих же («народ») никто убивать пока не собирается, — они ещё вполне нужны, поскольку отыграют навязанную им роль совершенно спокойно и сделают с собой и с другими всё, «как надо». Поэтому им таких вещей (т.е. степени чьей-то посвящённости в их дела, включая интимные, в слова, в частности, произнесённые без «лишних свидетелей» и даже в мысли) не показывают, или, в крайнем случае, имитируют «божью волю», «чудеса» или «дьявольские злокозни» — чтобы покрепче верили в то, чего нет, и в упор не видели того, что есть.
Подобным образом отслеживать и проделывать такие манипуляции в отношении всех 7 миллиардов населения планеты невозможно, потому всякие «Бильдербергские клубы», «Трёхсторонние комиссии» и пр. бредят сокращением численности населения планеты.
В общем, если существуют какие-нибудь грязные публикации от моего имени, а «народ» по тем или иным причинам считает «моё авторство» «доказанным», ничего не говоря об этом мне самой и ничего лично у меня по этому поводу не выясняя, то они — или подонки, участвующие в заговоре, или «трезвомыслящие» придурки, не способные видеть изменившуюся реальность. Мне, вообще-то, всё равно, что и как они собираются делать дальше: я в ЭТОМ мире не живу, — не говоря о некоторых естественных мелких исключениях, необходимых для биолого-социального функционирования, мне абсолютно достаточно мира внутреннего. У меня здесь никого давно уже нет, и не будет, а если говорить о самцах — то у меня есть потребность, чтобы мужчина был умнее или, как минимум не глупее меня. И уж точно не должен быть подонком. Но когда я не менее десяти лет живу в изоляции от нормального общения и не встречаю НИКОГО, которого бы я могла воспринять именно так, то — все поезда ушли, и никакие последующие, чьи бы то ни было, «озарения» ничего уже не изменят. Больше уже никто и ни в каком случае не сможет ответить на вопрос: «А где ты был(а) раньше?» — не перестав для меня существовать. Как писал Маяковский:
«А чем вы занимались ДО семнадцатого года?» —
Только этого Дантеса бы и видели…
Это, кстати, СТАРОЕ моё соображение, — ничего нового.
ежедневного рефрена.)