Поздняя осень,на душе тоска. Дожди, туманы по утрам, ранние сумерки, из дома выходить не хочется. А тут еще жена опять отправилась к сыну нянчить внука – в садике карантин на три недели. Забежал сын проведать отца, посмотрел на съежившегося от тоски и безделья Петровича, и решил сделать подарок старику. И, вы представляете, что он придумал? Ни за что не догадаетесь! Он купил Петровичу путевку на две недели. И не в дом отдыха для пенсионеров, не в санаторий, он принес путевку в Египет!
- Поезжай, папа, там тепло, можно в море купаться, да еще на пару дней свозят всех в Израиль, будет экскурсия к пирамидам, побываешь в пустыне, прокатишься верхом на верблюде. Чего тебе одному тосковать дома.
- А как же БратАн? На кого я кота оставлю? Это ведь не на дачу поехать. С собой в Египет не возьмешь котяру.
- Ну, папа! У тебя первая мысль о коте! Да заберем мы твоего кота к себе. И маме будет спокойнее, а то все волнуется, чем ты там его кормишь. И внук твой уже подрос, будет, кому кота за хвост таскать! Поезжай смело, отдыхай, можешь даже роман закрутить, с какой либо пенсионеркой. Но, главное, чтобы мама не узнала, а, то тогда тебе не жить на этом свете!
- Ну, уж ты скажешь! Какие романы в мои- то годы?
- Ну, папа, ты это брось! Ты у нас еще мужик лихой, и задатки олигарха у тебя имеются. Вон как раскрутил свою сонную аферу! А олигархи любят «сходить на лево». Так что поезжай, не теряйся. Я тебе деньжат подброшу, купи, что надо для отдыхающего пожилого ловеласа. Ну, я побежал. Через три дня отвезу тебя в аэропорт, билеты куплю сам, не волнуйся. Мама завтра приедет, поможет тебе собраться и какие надо покупки сделать. Пока!
Петрович был в растерянности, за границей он еще не бывал, да и без жены никуда надолго, отродясь, не ездил. Отдыхали только на даче, или у тещи в деревне. А тут тебе Египет, Израиль, пустыня с верблюдами, пирамиды! Ну, удружил сынок! Еще про каких-то пенсионерок намекал.
- А что, может быть, и романчик заведу. Что я уже никуда не гожусь? Надо будет купить себе шорты, майку расписную, шляпу соломенную и очки. Недавно видел по телику, как там на этих курортах мужики расхаживают. Надо будет еще внимательно присмотреться, чтобы выглядеть, как надо.
В этот день Петрович думал только о предстоящей поездке. А ночью ему приснился сон. Снилось ему, что едет он на верблюде по пустыне, вдали виднеются пирамиды. А за спиной у него сидит смуглая красавица, укутанная в яркие шелка. Нежно прижимается к нему, обнимает своими, увешанными браслетами руками, царапает камнями дорогих перстней, что-то нашептывает сладким шепотом. И так стало хорошо Петровичу, что он проснулся. Пришел в себя и понял, что лежит он на своей кровати пузом вниз, а на спине сидит Братан и громко мурлыча, топчет его лапами, при этом еще и когти выпускает, негодник. Вот тебе и восточная красавица! Вся в шелках, браслетах и перстнях! Петрович сбросил со спины кота, повернулся набок и попытался увидеть продолжение сна. Но, вместо Египта приснилась ему дача. Лето, жара и он на огороде пропалывает грядки, а жена сердито отчитывает его за плохую работу, грозится не пустить его вечером на рыбалку. И так стало ему обидно, что он опять проснулся. Сон куда-то убежал, Петрович поднялся и включил комп. Оставшиеся до утра часы он изучал все подряд, что имело отношение к его неожиданной поездке. Утро застало его морально готовым к путешествию в неведомые дали. Осталось собрать чемодан.
Еле дождался приезда жены. Она привезла от сына чемодан на колесиках. Теперь все с такими чемоданами ездят. Мода такая пошла, чтобы тащить за собой пузатый чемодан на длинной ручке и с колесиками в днище. Вот и он, Петрович, будет ни хуже других. А, что – «он этого достоин», как говорят в рекламе! Жена настояла, что нужно составить список необходимых вещей, чтобы потом не охать, что забыл что нибудь. Составляли долго, каждая вещь согласовывалась с боем, как проекты законов в думе, только что без драки. Наконец прения закончились. Список был готов: слева, вещи, имеющиеся в наличии, справа, те, что требуется приобрести. Катюша, не теряя времени даром, потащила мужа в ближайший супермаркет. Петрович в выборе не участвовал, по привычке он соглашался на все, что выбирала жена. Катюша в упоении рылась в куче маек, футболок, ярких шортов, бейсболок, носков , плавок и шлепанцев. Оживился он только, когда подошли к витрине солнцезащитных очков. Все, что предлагала жена, он отвергал, пока не увидел то, что искал. Такие очки он видел на актере, игравшем героя-любовника в недавно виденном фильме. Они закрывали пол лица, стекла были темно зеленого цвета, широкая оправа под цвет леопардовой шкуры. Это было то, что надо, чтобы превратить престарелого мужичонку в таинственного незнакомца, приехавшего отдохнуть от трудов праведных. В таких очках не то, что пенсионерки, но и средних лет дамы должны обратить на него внимание. Конечно, ничего подобного перед женой он не озвучил, а просто решительно сказал продавцу
- Вот эти подойдут, упакуйте, пожалуйста.
Катюша с удивлением посмотрела на мужа, но промолчала, только пожала плечами. Как умная женщина, она понимала, что иногда надо позволять мужу поступать по - своему. Это очень поднимает мужскую самооценку. Соломенных шляп не было, решили, что Петрович, если ему уж очень захочется, купит шляпу в Египте.
В назначенный день сын посадил Петровича в самолет, улетающий в Египет. Путешествие началось.
Соседкой в самолете оказалась женщина. Она сразу же попросила его поменяться местами.
- Молодой человек! Сделайте мне уважение, поменяемся местами. Я имею страх сидеть у окна.
Петрович внимательно взглянул на соседку. Это была, что называется, роскошная женщина: уже далеко не молоденькая, но такая сдобная, аппетитная, яркая и душистая. Не женщина, а мечта! Макияж подчеркивал ее южный тип, черные брови и длинные ресницы оттеняли чуть выпуклые карие глаза, вернее не глаза, а очи. Черные, в крупных кольцах волосы, небрежно ниспадали на едва прикрытые плечи. Ярко красные губы, красиво приоткрывали белоснежные зубки. Пышная, лишь слегка обнаженная, грудь обещала неземные радости. Что там много говорить, Петрович сдался без боя! Он поспешно вскочил, пропуская даму на свое место.
- Прошу, мадам! Рад Вам услужить. Я весь к Вашим услугам. Такой очаровательной женщине я готов служить вечно. – Петрович слушал свои слова и сам себе не верил, что способен на такой лепет. Дама, мило улыбаясь, уселась в кресло, а он с трудом протиснулся на место у окна, невольно прикоснувшись к ее оголенным пухлым коленям. Жар окатил его с головы до ног.- Вот оно! – Подумал он. – Кажется, приключения не заставили себя ждать!
- Давайте знакомиться. - Почти пропела дама. – Меня зовут Эсфирь Львовна, лечу на отдых в Египет. А Вы?
- Меня зовут Василий Петрович, я тоже лечу на отдых в Египет. – И для солидности добавил. – Вот решил отдохнуть от трудов праведных. – Можно ли назвать его труды праведными он не уточнял даже для себя. Не рассказывать же такой милой даме, что он аферист, как называла его жена, после истории с продажей снов через интернет.
- И чем же Вы занимаетесь? Наверно имеете свой бизнес?
Петрович приосанился, и неопределенно проговорил.
- Да, мой бизнес связан с интернетом, и частично с шоу бизнесом. Но, подумываю заняться чем нибудь другим, менее трудоемким. Устал, знаете ли.
- Как интересно! А у меня торговый бизнес в Одессе, но думаю бросить, надоело мотаться по заграницам, буду устраивать жизнь на родине,– и она тяжело вздохнула. Найду надежного человека, выйду замуж и поселюсь в Одессе. – И она с надеждой взглянула на Петровича.
Петрович приосанился, начало интриговало. Кажется, скучать ему на курорте не придется.
Перелет прошел в милых беседах и взаимных расспросах . Петрович был начеку, приходилось многое придумывать, на ходу создавать свою биографию делового человека. Он сам себе удивлялся, оказывается, он еще способен на многое. Вот ведь как, прожил жизнь простым работягой, кроме работы в цехах родного завода, да «отдыха» на дачном огороде ничего не видел, а ведь мог бы быть…! Ну, ну, посмотрим, что будет дальше.
А дальше все было необычно и непривычно. Египет встретил его жарой, ярким солнцем, обилием загорелого до черноты народа в ярких и рискованных нарядах, шумных и многоязычных. Гостиничный номер поразил своим убранством и удобством, видом с балкона на море. Море сияло яркой синевой под горячим солнцем и тянуло познакомиться с ним поближе. Петрович переоделся, вспомнил с благодарностью жену и ее наставления одеваться, как принято тут, в незнакомом ему месте, чтобы не выглядеть белой вороной. Натянул светлые шорты, белую футболку, легкие босоножки и взглянул в зеркало. Чего-то не хватало. Ах да, не хватало очков! Нацепив на нос свои модные очки, Петрович остался доволен. Вот теперь в зеркале отражался видный, хоть и не молодой мужчина, который имел надежду понравиться женщинам. Невольно расправились плечи, втянулся к хребту его заметный животик, снисходительная улыбка тронула губы. Он сам себе кивнул головой.
– Так держать, Петрович! Вперед, труба зовет!
Первым делом он обошел территорию, познакомился с расположением основных объектов его предстоящего отдыха. Все вызывало восхищение: обилие цветущих растений, чистота выложенных плиткой дорожек и уютных площадок с удобными скамейками, большие и малые фонтаны, освежающие жару, бассейны с морской водой, и наконец, море с бесконечным песчаным пляжем. Море поражало безбрежным спокойствием, прозрачной голубизной, белыми чайками, парящими над водой, силуэтами кораблей у горизонта. А на берегу под разноцветными зонтиками на лежаках загорали смуглые от горячего солнца сотни, приехавших со всего света, людей. У берега плескались и визжали ребятишки. Пышнотелые матроны, стройные, длинноногие девушки, притягивали взор. Продавцы прохладительных напитков и мороженого гортанно призывали отдыхающих воспользоваться их услугами. И над всем этим великолепием ярко сияло раскаленное светило. Лысина Петровича раскалилась, как сковорода на газовой плите, надо было срочно покупать шляпу, а то солнечный удар обеспечен.
В ближайшем от гостиницы переулке располагался целый ряд небольших магазинчиков, где глаза разбегались от ярких и разнообразных товаров. Продавцы на всех языках приглашали покупателей посетить их и приобрести, что твоей душе угодно. Магазин, где продавались головные уборы, Петрович нашел сразу. Прямо на улице на переносных полках лежали и висели сотни всевозможных шляп. Не менее получаса он примерял разные варианты летних покрытий голов, смотрелся в зеркало, брал от суетливого и звонкоголосого молодого продавца очередную шляпу, смотрелся в зеркало, протягивал руку за другой. Наконец, вот такую шляпа, он и хотел иметь! Широкополое сомбреро из какой-то желтой сухой травы придало ему разудалый вид. Петрович почувствовал себя молодым и привлекательным. Готов к труду и обороне!
Близилось время обеда, и Петрович переоделся, как и наставляла его жена. Белые брюки и голубая рубашка с короткими рукавами убавили ему не менее десятка лет. Интересно, почему у него никогда не было таких нарядов? Вот бы на даче появиться в таком виде, да еще в шляпе, в очках! Петрович живо представил себя на своем огороде с тяпкой в руках, и невольно рассмеялся. То-то было бы разговоров среди дачников!
В столовой его ожидал шведский стол, но он уже был подготовлен, сын его просветил, поэтому смело двинулся выбирать яства. Это было не так просто, от обилия незнакомых блюд разбегались глаза. Но он постарался не подать вида, что растерялся, взял первые попавшиеся блюда. Но все оказалось вкусным, а десерт из экзотических фруктов был просто великолепен. Петрович приметил, что некоторые отдыхающие уносят с собой фрукты, и взял себе виноград и персики. Сидя в кресле на балконе, он смотрел на море и с удовольствием отправлял в рот сладкие виноградинки. Все- таки, сын у него молодец! Такой подарок отцу сделал!
С балкона он приметил свою попутчицу Эсфирь Львовну. Она была одета в ярко-красное платье, которое подчеркивало все ее прелести. Петрович поспешил из своего номера вниз, но опоздал. Высокий, в элегантном белоснежном костюме мужчина протягивал улыбающейся даме красные розы. Петрович по инерции сделал еще несколько шагов и хотел уже сделать вид, что он идет в другую сторону, но был замечен.
- Василий Петрович! Добрый вечер! Не хотите составить нам компанию, мы с Борисом Ефимовичем идем в ресторан. Говорят тут очень хороший ресторан, правда дорогой, но я думаю, это вас не озадачит. Посидим, развлечемся. Отдыхать, так отдыхать.
Петрович растерялся, он не готов был тратить свои небольшие деньжата на развлечения такого рода, да и опыта такого времяпровождения у него не было. Ну, угостить даму мороженым или конфетами – это куда не шло, но ходить по ресторанам – это уже совсем другой расклад.
- Очень жаль, но у меня должен состояться разговор с заказчиком. Извините, бизнес, есть бизнес. Как нибудь в другой раз. Извините, спешу на встречу. Видите, и тут меня нашли!
- Ах, как жаль, Василий Петрович! Увидимся завтра на пляже. Успехов вам.
Петрович вздохнул с облегчением.
- Пронесло! Ах, хороша Маша, но не наша! Нам бы, липовым коммерсантам, что нибудь попроще, а то ей в первый же день ресторан дорогущий подавай. Но, до чего аппетитная бабенка! Просто шоколадное эскимо на палочке! Может, напрасно я бросил заниматься продажей снов через интернет. Были бы сейчас деньжата. Водил бы красавицу по ресторанам, цветы дарил, а там и…
Но тут вклинился в его мечты внутренний голос.
- Ах, ты старый хрыч, это о чем ты размечтался? Ты что забыл, что женат, что у тебя уже внук бегает. Тебя, как порядочного, отправили отдохнуть. Такие деньжищи сын выложил, Катюша, как верная жена, собрала, проводила, советов надавала. А ты от первой же бабы мозги потерял? Тебе не стыдно?
- Да, ладно тебе. Не гундось, это я так, немного не в ту степь забрел, расслабился от яркого солнца, растаял, как то мороженое. Не бойся, все будет путем.
И внутренний голос затих, видать поверил.
Вечер провел Петрович на пляже. Занял скамейку под пальмой, любовался на закат солнца. Солнце медленно опускалось в море, окрасив небо в алый цвет, на поверхности воды появились небольшие волны, подсвеченные уходящим светилом , подул легкий ветерок, посвежело. От корпусов доносилась музыка, томные, незнакомые мелодии ласкали душу, вызывая давно забытые видения. Вспомнилось, как ухаживал за Катюшей, весной охапками носил ей цветущую черемуху из палисадника деда Фомы. Как дед выследил его и отстегал крапивой. Неделю ходил с красной мордой. Вспомнились вечера на берегу речки, где он впервые признался ей в любви, и там же она дала клятву, что дождется его из армии. И дождалась.
И тут опять возник внутренний голос.
- Вот видишь, а ты…
- Ладно, заткнись, сам все знаю, нечего меня учить. Ишь, учитель нашелся. Спи себе спокойно.
Петрович побрел в гостиницу. Спал в этот раз хорошо. Во снах видел Катюшу, дачу, кота Братана. На душе было легко и спокойно.
Утром после завтрака записывали на экскурсию к пирамидам. Записался, особенно его прельстила возможность поездить верхом на верблюде. Будет, что рассказать дома! До обеда валялся на пляже, поглядывал по сторонам, Эсфирь Львовны не было видно, и ее кавалера тоже. На обеде их опять не было. Петрович не спеша поел, выпил бутылочку пива и, прихватив фрукты, пошел в свой номер. Посидел на балконе, полюбовался на море, почитал газету и задремал.
Выезжали на экскурсию рано утром. Спешно позавтракали. Петрович мельком видел Эсфирь Львовну с ее кавалером. Кавалер суетливо ухаживал за дамой, она, благодарно улыбаясь, принимала его услуги. Петровича кольнула ревность. Но внутренний голос был начеку.
- Она тебе не пара, и вообще нечего хорохориться, тоже бизнесмен нашелся, «налево» ему захотелось!
- Да, ладно тебе! Сам знаю. Отстань!
Все экскурсанты сели в автобус и тронулись в путь. Вскоре за окном началась пустыня. Бескрайние пески, палящее солнце, безлюдье. Тянуло ко сну и Петрович начал клевать носом, голос экскурсовода доносился, как сквозь вату, сон клонил голову набок.
Очнулся, когда въезжали в оазис. Несколько пальм, небольшой родничок, пара палаток крытых пальмовыми ветками, верблюды в тени деревьев, несколько допотопных колясок, запряженных лошадьми. Появились аборигены, просмоленные солнцем, тощие, обмотанные грязно-белыми одеяниями. Экскурсовод объявил привал, все бросились к ручью. Холодная вода вызвала общий восторг. Освежились, перекусили полученным утром сухим пайком и собрались ехать к пирамидам. Ехать предстояло на верблюдах, или в колясках, по выбору. Петрович, конечно же, решил ехать верхом. Пропустить такое экзотическое средство передвижения он не мог. Тем более, что его новые приятели уселись в коляску. Вся колонна медленно двинулась. Сидеть на верблюде было неудобно, да и воняло от него старым, потным козлом. Трясло ужасно, и Петрович почувствовал, что его начало укачивать. А тут еще жара, как в духовке, не помогала и широкополая шляпа. Пот тек по лицу, щипал глаза. Майка прилипла к спине и струйки пота проникали все ниже и ниже. Петрович страдальчески ерзал на неудобном сиденье и мечтал только об одном – скорее приехать к этим чертовым пирамидам. Наконец на горизонте показались треугольные очертания древних гробниц.
Когда подъехали к месту назначения, Петрович с трудом сполз на песок. Кружилась голова, перед глазами колыхалась кисея тумана. Сквозь нее он улавливал тревожные голоса, кто-то щупал ему пульс, подносили к пересохшим губам бутылку с водой. Какая-то женщина сделала ему укол. Немного полегчало. Его отвели в тень, и он с ужасом стал думать, что ему предстоит ехать обратно опять на этом тряском корабле пустыни. Группа с экскурсоводом знакомилась с древностями, а он сидел, прислонившись к шершавому, изъеденному временем камню и жалел, что он не у себя дома на даче, где сейчас, наверное, идет дождь, деревья сбросили листву, она лежит мокрым ковром. И воздух, пропитанный дождем, пахнет свежестью, яблоками и осенними хризантемами.
Назад ехал Петрович уже в коляске, с ним рядом сидела женщина, которая, давече, делала ему укол. Она всю дорогу спрашивала, как он себя чувствует. Доехали до оазиса благополучно, их уже ждал автобус. По прибытию, Петровича уложили в постель, пришел врач, медсестра. Ему было неловко, что он всем доставлял столько беспокойства. Врач запретил ему ездить на экскурсии, велел больше сидеть в тени и меньше бывать на солнце.
Следующая экскурсия была в Израиль, но Петрович туда не поехал. Он бродил по аллеям парка, сидел в тени на пляже, купался утром в море, а днем в бассейне, ходил по узким улочкам торговых рядов, выбирал родне подарки. Даже тещу не забыл и любимого кота Братана. Ему купил красивый ошейник, а теще расписную шаль с кистями.
Эсфирь Львовна ему что-то разонравилась. Ее откровенные наряды его раздражали, даже ее прелести уже не вызывали восхищения. А манерные разглагольствования вызывали усмешку. Непонятно, что ему в ней нравилось? - Есть и получше,- думал он.
Его внутренний голос с ним, молча, соглашался.
В аэропорту его встречали сын и жена Катюша. На улице шел холодный осенний дождь. Это был самый счастливый и прекрасный день. Дождь, а под зонтом родные и горячо любимые люди с букетом поздних осенних хризантем. Это вам не Египет, это Россия! И у нашего Петровича защипало в носу. Слава Богу, он дома!