Прогуливаясь вновь по палубе, пока корабль стоял и ждал отправления, Вантала был серьёзен как никогда. Он больше не страдал душою. Он был твёрже в себе и яснее в своих желаниях: продолжать морской путь и скорее...
– Где этого кока носит?! – огрызнулся он, встав возле курящего трубку боцмана и устремив взгляд в даль синего моря.
– Терпение, Вантала, терпение, – расслабленно молвил он. – Ты уже при параде в отправку, а ещё не все вернулись. Сам отпустил, так жди... Сегодня вечером расправим паруса.
– Скорее бы вечер, – вытащив свою трубку из кармана, прикурил Вантала.
Тянущийся, как ему казалось, день всё-таки продвигался во времени под тихий шелест волн и крик кружащихся чаек. Вантала любовался природой под танец ветра. Присутствие ветра радовало и его, и тех, кто был уже на борту и медленно готовился к будущему отплытию.
Корабль постепенно принимал возвращающихся от семей или от закупок продовольствия моряков...
– Капитан! – окликнул его один. – У нашей лодки с берега двое мальчишек просятся на борт!
– Мальчишки?! Какого дьявола им надо?! – удивился Вантала.
– Нас только шестьдесят, а есть ещё место на пять человек. Двое не помешают, – сразу нашёл что сказать квартирмейстер, который стоял неподалёку и наблюдал за происходящим. – И потом, у нас уже нет настоящих пороховых обезьян. Были бы кстати!
– Может, ты и прав... Глянем сначала на этих мальчишек, – выдал Вантала и отправился вместе с последовавшим за ним квартирмейстером и примкнувшим боцманом к причалившей к кораблю шлюпке.
Поняв ситуацию, помощник капитана тут же умчался к каютам...
– Кто такие? – вопросил Вантала грязных в одеждах двух мальчишек, когда их приняли на палубу.
– Сироты, – прохрипел один и выпрямился.
– Примите нас на корабль! – выдвинул губки второй, стараясь говорить низким голосом, как взрослый, хотя на вид и ему, и дружку было не больше шестнадцати.
Покатившийся смех наблюдающих заставил Ванталу вместе посмеяться некоторое время и приказать квартирмейстеру продолжать:
– Посмотрим! – позвал тот их и принял от вернувшегося помощника капитана бумагу.
Мальчишки предстали перед ним и взглянули на курящего в стороне капитана.
– Здесь наш кодекс. Подпишитесь, иначе вон! – вручил им квартирмейстер бумагу с правилами.
Мальчишки переглянулись и, облокотившись на одну из бочек возле, углубились в чтение. На самом деле читая, вдруг один из них всполошился и скорее выдал:
– Мы не умеем читать!
– Да, – сглотнул второй и неловко взглянул на усмехающегося капитана:
– Долго вы это понимали.
Цыкнувший квартирмейстер махнул рукою одному из моряков прочесть законы, и после этого закивавшие мальчишки переглянулись друг с другом. Приняв в руку один за другим уже обмакнутое перо в чернильницу, что поднесли им, они поставили свои кресты под кодексом.
Они то знали, что скрывают за своими нарядами женское тело и планы, но оглядывающие их моряки вместе с капитаном непрестанно удивлялись странным мальчишкам. Некоторые стали даже перешёптываться о том, что поведение этих ребят вызывает странные ощущения и недоверие.
После подписания бумаг Вантала махнул рукой двум морякам ощупать мальчишек, что и произошло, дав им больше уверенности в том, что те чисты от орудий или каких письменных дел, которые порой поручают маленьким шпионам, проникающим на корабли разузнать что или разорить...
– И... как ваши имена? – встал возле застывших новичков квартирмейстер.
– Эдуард, – сглотнула Элиза в подстраивании низкого голоса и взглянула в сторону не обращающего на них внимания Ванталу.
Он был по-прежнему занят у штурвала с помощником и штурманом направлением судна и совсем не подозревал, кто таится под масками взятых пороховых обезьян.
– Карл, – прохрипела Инес рядом на внимательного квартирмейстера, который записал имена на листе кодекса и потом отошёл в сторону.
– Эл, нам надо назад, у меня завтра свидание с Карлом, – шепнула еле слышно подруге взволнованная Инес, опасаясь, что корабль уйдёт далеко, а им будет уже не вернуться.
– Мы поймаем время и поговорим с капитаном сегодня ночью, – успела шепнуть в ответ Элиза.
Она зачарованно наблюдала за милым капитаном, но явившийся к ним боцман воскликнул:
– Что встали, сопляки? Скорее, к авралу!
Опешившие подруги засуетились, совершенно не зная, что надо делать и отбежали к занятым с расправкой парусов за канаты некоторым морякам. Ухватившись за одну из лежавших на полу верёвку, они ту же были оттолкнуты:
– Куда?! Не ту!
– Мы не знаем, – зашипела Инес в отчаянии и отступила.
– Тогда не будем, – также отошла Элиза и была в миг схвачена тяжёлой рукой за шиворот боцманом.
– Плетей захотелось?! Всем к работе! – захрипел он в ярости. – Нельзя отсиживаться! Немедленно тогда к уборке и чистке орудий до рассвета!
– В чём дело? – вдруг явился и сам капитан.
– Вантала, эти сопляки решили отдыхать, – отступил боцман и отпустил Элизу.
– Показать, как чистить оружия! – воскликнул Вантала в сторону моряка, который и увёл эту пару мальчишек на палубу ниже, где, показав, как надо начищать, уселся с ними делать то же самое.
Безропотно стараясь выполнить сказанное, подруги переглядывались в поте и страхе. Время тянулось. Ночь уже подходила, а они были заняты чисткой орудий под свет свечей в банках.
Безмолвная и тяжёлая работа казалась противной с самого начала, но пугающая ситуация нахождения среди всех этих мужчин заставляла подруг молчать и выполнять указы. И лишь звоном послышавшегося колокола работа всякая прекратилась.
– На ужин и на покой, – встал моряк и махнул им рукой следовать за ним.
Они вышли вновь на верхнюю палубу, где кок с помощниками раздавал миски с приготовленной едой. Подруги уселись на свободную скамью, что обнаружили, и получили в руки по порции. Тут же принявшись пробовать поданное, они скорчились от вкуса.
– Ешьте, ешьте, – закивал один из моряков.
– Пока что это свежее мясо! Вкусно! – жуя со своей миски, молвил сосед, и, следя за не решающимися дальше кушать новичками, вся команда засмеялась.
Тихо отдыхая, выжидая время, когда все разойдутся, подруги поднялись. Они прокрались к каюте капитана, совершенно не замечая, что за ними следовал наблюдавший из темноты боцман.
– Я покараулю, иди, – шепнула Инес подруге, и та постучалась в дверь.
– Что ещё там?! Войдите! – раздался голос Ванталы оттуда.
Элиза вошла и закрыла за собой дверь. Она выпрямилась в своём образе мальчишки и, пока не решаясь что сказать, молча смотрела на уставившегося капитана.
Он сидел за своим столом и ждал. Отложив в сторону перо, которым только что что-то писал в журнале, Вантала сложил руки перед собой:
– Говори же!
– Я,... я, – не решаясь далее молвить, заикалась Элиза и осторожной рукой стянула с себя туго завязанную бандану, из под которой тут же пали на плечи её длинные локоны светлых волос.
Ошарашенный Вантала вскочил. Перед ним стояла Элиза! Она с покатившимися слезами не сводила с него жалостливых глаз и молчала. Губы её дрожали... Вино было, как трудно сдержать рыдание и как ей страшно...
– Что это значит?! – зашипел он и медленно подошёл.
Его сильная рука сжала её за шею и прижала к стене. Он дарил ярость взгляда. Он даже не слышал, как в каюту боцман уже втолкнул Инессу, с которой также сорвал бандану ещё в коридоре и понял происходящее.
Что боцман, что Инесса, молча застыли от происходящего.
– Как вы посмели пробраться на судно?! – возмутился Вантала сквозь стиснутые зубы, не отпуская шею Элизы.
– Я хотела... знать,... когда вы вернётесь, – сипела та и заливалась слезами.
– Да, да, я это слышал уже! Но мне на вашу семью, дядю, на тебя и кого другого плевать! Ты представляешь, что ты сделала?! – продолжал восклицать Вантала и, оглянувшись на опешивших боцмана с подругой Элизы, отступил. – Виктор, я пропал.
– Кинем их за борт, или высадим на острове! – выдал в гневе тот и ухмыльнулся в испуганные глаза девиц.
– Дура, – Вантала схватил Элизу за волосы и зашипел. – Ты предала меня, пробралась тайком. Ты представляешь, что убила тем самым и себя, и меня?! За подобное по кодексу расстрел!
– Нет, – пропищала она от боли и страха и была отшвырнута на пол силою его гнева.
– Вантала, – легла тому на плечо рука боцмана. – Они могут быть скрыты и под образом мальчишек до того времени, как вернёмся обратно, а там вышвырнем их, как собак.
– А если кто узнает?! – усмехнулся Вантала и оглядел застывших в слезах и страхе девиц.
– Тогда мы ничего не знаем, и придётся им принять наказание, – усмехнулся боцман.
Он достал из кармана бандану Инессы и швырнул ей в лицо:
– Теперь всё зависит от того, как вы, красотки, скроетесь.
Вантала покачал головой и, схватив Элизу вновь за волосы, оттащил к столу, где взялся за лежащие там ножницы.
– Нет, – замотала головой догадливая Инесса, но схвативший её боцман зашипел, тут же приставив нож к горлу:
– Только двинешься, отправишься на корм рыбам немедленно.
Быстрыми движениями Вантала коротко обрезал волосы Элизы и, отпустив, то же самое сотворил и с её подругой. Двое длинных хвоста волос он отдал боцману в руки и сказал:
– Скрой этот позор, пока темно и тихо. А этих, – кивнул он на остающихся в слезах девиц. – По утру на кухню в помощники, да на чистку палуб до возвращения.
– Отпустите нас, – взмолилась Инесса. – Мне завтра надо видеться с женихом!
– Отпустите нас домой, молим, мне через месяц замуж! – присоединилась Элиза, но Вантала с ухмылкой наклонился:
– Забудьте о своих делах на пару месяцев, мои милые. Вам повезло, что мы едем за хлопком, а не по своим делам, и вернёмся скоро. Вы теперь пороховые обезьяны здесь, и не более. А если только звук от вас женский будет, умрёте, как крысы!
– Вы не посмеете так жестоко, – смотрела поражённая Элиза.
– Кстати, – взглянул он с удивлением. – Куда упрятали пышные груди?
– В корсеты, – сглотнула та в остановившихся слезах.
– Так и держите их там, – выдавил боцман и затянул бандану на Инес. – А ну, оба, в трюм на покой!
Умчавшиеся подруги мигом скрылись прочь под банданами и покровом ночи, оставив боцмана с капитаном наедине.
– Я пропал, – сел Вантала на край постели и схватился за голову.
– Слушай, – сел рядом боцман. – Я помогу. Забудь о них. Они по-детски глупы и наивны. Девчонки ещё. Как вернёмся, они нам заплатят огромными деньжатами! Будут знать своё место.
– Ты прав, – усмехнулся тот, но горечь в его душе застряла камнем, давя на плачущее сердце. – Только мне это не помогает. Она будет преследовать меня всю жизнь.
– Уж решать тебе, мой друг, – улыбнулся боцман. – Многие корабли уже приняли жён на борт.
– И что из этого выходит? Выяснение отношений целыми днями, детские вопли, измены, слёзы, драки, – усмехнулся тот. – Никогда на нашем корабле не допущу женщин. Если капитану можно, то всем захочется. И потом, закон, есть закон.
– Ты прав, – вздохнул боцман и с печалью смотрел куда-то вдаль.
Больше они не говорили, но и когда разошлись на покой, легче не становилось. Ничего не помогло ни этой ночью, ни наступившим утром, принёсшим ясный рассвет чистого неба, который отражался на глади воды нежным цветом...
Продолжение - http://www.proza.ru/2014/05/25/1090