Токсикоз для вурдалака

- Что  ты  сказал? – не  поверила  я  ушам  своим. 
Нет,  я  определённо  ослышалась,  он  не  может  так  вот  взять,  и  бросить  меня.  Он  не  раз  мне  говорил,  как  любит  меня,  что  я  для  него  красивейшая  женщина  на  всей  планете.  И  он  не  единственный,  кто  так  говорил,  по  мне  не  один  мужчина  сохнет.  Он  не  может  так  поступить  со  мной! 
- Ты  всё  слышала, - устало  вздохнул  Максим, - я  встретил  другую  женщину,  пока  ты  была  в  Англии.  Я  полюбил  её  с  первого  взгляда,  уж  прости  меня,  если  можешь,  конечно. 
- Ты  просто  так  взял,  и  разлюбил  меня? – тупо  переспросила  я,  чувствуя,  что  земля  уходит  у  меня  из-под  ног. 
- Так  уж  получилось, - развёл  он  руками, - дети  останутся  с  тобой,  давай,  всё  решим  мирно,  я  уйду  из  дома,  мы  всё  равно  в  разводе.  Лучше  вернись  к  Диме,  твоей  старшей  дочке  тоже  нужна  полная  семья,  вы  с  ним  идеальная  пара. 
- Мне  не  нужен  бандит, - вскричала  я, - ты  не  можешь  так  поступить  со  мной! 
- Я  понял  тебя,  твоё  самолюбие  страдает, - кивнул  Максим, - ты  слишком  властная,  ты  вся  в  мать,  к  тому  же  ты  авантюристка,  а  мне  нужна  мать  моим  детям. 
- Но  ты  всегда  говорил,  что  я  даю  нашим  детям  столько  любви,  сколько  могу, - прошептала  я, - что  я  хорошая  мать,  а    теперь  ты  говоришь,  что  это  не  так.  Да  ты  скотина!  Я  тебя  ненавижу!  Ты  просто  пытаешься  унизить  меня.  Чувствуешь  себя  виноватым,  и  пытаешься  сделать  из  меня  козла  отпущения. 
- Я  чувствую  себя  виноватым, - кивнул  Максим, - и  я  это  не  отрицаю,  а  тебе  правда  глаза  режет.  Тебе  трудно  смириться  с  тем,  что  тебя  бросили!  Извини,  но  мне  надо  идти, - он  встал  с  места,  а  я  схватила  вазочку  с  мороженым,  и  запустила  ему  в  лицо. 
Максим  только  ойкнул,  отвернуться  не  успел,  и  получил  вазочкой  прямо  в  глаз.  Шоколадное  мороженое  испачкало  его  белую  майку,  и  джинсы,  вообщем,  получилось  у  меня  здорово. 
- Да  ты  сумасшедшая! – со  злостью  выкрикнул  он, - по  тебе  психбольница  плачет! 
- Пошёл  к  чёрту,  альфонс  помойный! – заорала  я  на  всё  кафе,  и  встала  с  места, - правильно  мама  говорила,  мы  с  тобой  из  разных  слоёв  общества!  Я  интеллигентная  интеллектуалка,  а  ты 
обычный  мент,  женатый  на  своей  работе.  Я  выбрала  себе,  как  мне  казалось,  идеального  спутника  жизни,  ты  не  взяточник,  ты  честный  до  мозга  костей,  я  полюбила  тебя  за  эти  качества.  А  ты  на  мои  же  деньги  открыл  своё  дело,  а  теперь  бросаешь  меня.  Да  катись  на  все  четыре  стороны!  Пусть  тебе  твоя  очередная  потомство  родит,  ты  у  нас  знатный  кобелёк! 
- Вика,  что  ты  мелешь? – округлил  глаза  Максим,  при  этом  ошарашено  взирая  на  меня. 
- Я  всего  лишь  говорю  правду, - разъярённо  зашипела  я, - я  ещё  от  тебя  детей  рожала!  На  что,  глядя,  спрашивается!  Генетика  на  хрен  гнилая! 
- Тогда  вали  к  своему  мафиози! – вышел  из  себя  Макс, - у  него  генетика,  стало  быть,  идеальная!  То-то  ты  его  имя  по  ночам  шепчешь! 
- Что  ты  несёшь? – прохрипела  я,  чувствуя,  как  начинает  пылать  лицо, - ты  совсем  сбрендил? 
- Да  пошла  ты! – прорычал  он,  и  вылетел  вон  из  кафе,  а  я  плюхнулась  на  место. 
- Козёл! – крикнула  я  ему  вслед. 
Макс  на  секунду  остановился,  обернулся,  но  ничего  не  ответил  на  оскорбление,  и  быстро  ушёл. 
У  меня  на  душе  образовалась  такая  пустота,  словно  из  меня  весь  воздух  выкачали.  Как  он  мог?  Как  он  мог  так  поступить  со  мной?  Я  его  искренне  любила,  родила  ему  двух  детей,  старалась  быть  хорошей  женой,  а  он  нашёл  себе  другую. 
На  сладенькое  потянуло!  Сволочь!  Скотина! 
Интересно,  кто  его  очередная  пассия?  Ух,  ну,  я  ему  покажу!  Неожиданно  меня  захлестнула  жалость  к  самой  себе,  и  такое  отчаянье,  что  захотелось  напиться. 
Я  закрыла  лицо  руками,  и  просидела,  не  знаю,  сколько  времени  бы,  но  подошёл  официант.
Я  бросила  деньги  на  столик,  а  сама  вылетела  из  кафе,  не  желая  ничего  понимать. 
Ноги  и  руки  отказывались  повиноваться,  в  голове  шумело,  пальцы  тряслись.  Да,  он  здорово  обидел  меня,  ударил  прямо  по  самолюбию.  Взял,  да  и  променял  меня  на  штамп! 
Как  ему  вообще  подобное  в  голову  пришло? 
Хотя  с  чего  это  я  взяла,  что  она  блондинка?  Нет,  скоро  у  меня  в  голове  помутнение  начнётся! 
Дрожащими  руками  я  вынула  из  сумочки  мобильник,  нашла  Макса,  и  нажала  на  кнопку  вызова. 
- Хоть  немного  успокойся  меня,  скажи,  что  она  брюнетка! – рявкнула  я,  услышав  щелчок. 
- Она  блондинка, - ответил  Макс  ровным  тоном,  а  мне  кровь  бросилась  в  голову. 
- Мерзавец!  Скотина! – вскричала  я  диким  голосом, - похотливый  самец!  Чтобы  тебе  твои  гениталии  оторвало  самым  нестандартным  образом! – и  отключилась. 
Я  пребывала  в  состоянии  дикого  бешенства,  ярости,  даже  не  знаю,  чего  было  больше.  Скот! 
Резко  развернувшись  в  неположенном  месте,  я  полетела  к  Диме,  хотелось  поплакаться.  Но  слёз  почему-то  не  было,  помимо  обиды  меня  душила  злоба. 
Вот  сейчас  поеду,  и  вышвырну  Анфису  Сергеевну  и  Ивана  Николаевича  из  своего  дома! 
Но  через  секунду  я  устыдилась  своим  мыслям.  Разве  так  можно?  Разве  они  виноваты  в  том,  что  их  сын  и  внук  скотина?  Сердцу  не  прикажешь,  он  встретил  другую,  а  я  доигралась.  Прав  был  Дима,  когда  говорил,  что  я  допрыгаюсь.  Я  столько  раз  сравнивала  его  с  Димой,  укоряла,  что  в  нём  нет  романтичности  моего  бывшего.  А  он  старался,  как  мог. 
Вот  и  перегорела  лампочка,  на  его  пути  встретилась  девушка,  которая  готова  его  любить  таким,  каков  он  есть,  а  не  сравнивать  его  с  бывшим  мужем. 
Видимо,  он  устал  от  моей  авантюрности  и  сумасбродности,  захотел  простую,  скромную  блондинку. 
Большинство  мужчин  предпочитает  блондинок.  Считается,  что  у  них  заниженный  сексуальный  аппетит.  Я  читала  в  каком-то  американском  журнале,  что  бизнесмены  выбирают  себе  в  спутницы  жизни  преимущественно  светловолосых. 
Конечно,  верить  этим  американским  журналам  не  хочется,  но  дело  в  том,  что  те,  кто  без  конца  проворачивают  всякие  многоходовые  комбинации,  просто  очень  устают. 
Простым  людям  кажется,  что  богатые  ничего  не  делают,  что  им  всё  легко  достаётся,  но  я  могу  с уверенностью  сказать,  что  это  не  так.  Физический  труд  тяжёл,  но  такие  люди  живут  счастливее,  чем  те,  которые  всё  имеют.  Когда  в  каждом  глазу  по  доллару,  можно  элементарно  сойти  с  ума. 
Постоянное  умственное  напряжение,  проходят  года,  стремиться  уже  не  к  чему.  Имеется  и  особняк,  и  квартиры,  и  машины. 
В  шкатулках  и  сейфах  драгоценности,  яхты,  всё  есть,  а  счастья  нет.  Есть  только  ощущение  безысходности.  Те,  кто  достигают  пика  славы,  наши  «звёзды»,  потом  сгорают.  Как  их  «коллеги»  в  поднебесье,  развеявшись  звёздной  пылью. 
Немногие  остаются  верны  себе.  А  уставший  и  измученный  мужчина,  вернувшись  домой,  хочет  не  очередные  проблемы  сумасбродки-жены  решать.  У  него  самого  проблем  навалом,  дебит  с  кредитом  не  сошёлся,  а  тут  ещё  и  жена  коленца  откалывает.  Брюнетки  и  рыжие  страстны,  горячи,  их  удовлетворить,  с  ума  сойдёшь,  а  вот  блондинка – совсем  другое  дело.  Она  нежна  и  хрупка.  Радует  глаз,  что  такая  красавица  твоя  собственность,  в  постели  не  неистовствует,  как  я,  например... 
Я  прикусила  губу,  и,  предаваясь  своим  мрачным  мыслям,  приехала  на  Фрунзенскую.  Зачем  я  вообще  сюда  поехала? 
Макс  поступил  со  мной  подло,  но  быть  с  Димой  я  всё  равно  не  смогу,  хоть  и  люблю  его  до  беспамятства. 
Слишком  много  разного  стоит  между  нами. 
Я  постояла  минут  пять,  вертя  между  пальцами  ключи,  но,  решив  хотя  бы  просто  поговорить  с  Димой,  я  решительно  вошла  в  подъезд.  Не  уезжать  же,  раз  уж  приехала. 
Я  ступила  в  лифт,  и,  остановившись  перед  Диминой  квартирой,  нажала  на  кнопку  звонка. 
Прошла  минута,  потом  заскрежетали  замки,  и  дверь  распахнулась.  Вот  тут  я  лишилась  способности  соображать  и  думать  одновременно. 
Прямо  передо  мной  стояла  Трейси,  а  из  одежды  на  белокурой  красотке  была  лишь  Димина рубашка. 
Уж  не  знаю,  чем  я  руководствовалась  в  тот  момент,  но  мне  на  голову  словно  надели  чугунную  шапку,  и  я,  недолго  размышляя,  ударила  ей  кулаком  в  нос. 
Красотка  завизжала,  а  я  убить  её  была  готова,  и  кинулась  на  неё  с  кулаками.  Прибежавший  на  крик  Дима  стал  оттаскивать  меня  от  неё,  но  личико  я  ей  успела  попортить  основательно. 
- Ты  с  ума  сошла? – вскричал  он,  удерживая  меня,  чтобы  я  опять  на  неё  не  кинулась, - что  ты  творишь?  Совсем  спятила,  не  иначе! 
- Пусти,  мерзавец! – взвизгнула  я,  и,  лягнув  его  коленом,  выскочила  из  квартиры,  не  желая  ничего  объяснять. 
Замечательно!  И  этот  туда  же!  Вот  кабели,  мать  твою! 
Я  быстро  прыгнула  в  машину,  повернула  ключи  в  зажигании  и  стартанула  с  места.  Что  удивительно,  но  тиски,  сжимавшие  меня  из-за  Димы  в  последнее  время,  вдруг  разжались. 
Давно  надо  было  отлупить  эту  глупую  курицу! 
Ишь,  раззявила  пасть  на  чужого  мужика!  Хотя  я  тоже  хороша! 
Сама  замужем,  а  кручу  амуры  с  другим...  Ох,  нет,  уже  не  замужем.  Теперь  я  разведённая  с  тремя  детьми,  да  ещё  и  вдова  в  придачу.  Крутой  букетец  вырисовывается! 
Чувствуя,  что  к  виску  медленно,  но  верно  подбирается  мигрень,  я  затормозила  около  ближайшей  аптеки. 
Народу  не  было,  и  я  наклонилась  к  окошечку. 
- Здравствуйте. 
- Здравствуйте, - кивнула  женщина-фармацевт, - чем  могу  служить? 
- Мне  бы  что-нибудь  от  головной  боли, - попросила  я, - посильнее  что-нибудь. 
- Вот,  пожалуйста, - она  принесла  упаковку, - минералка  нужна? 
- Нужна, - кивнула  я. 
- Ой,  у  вас,  похоже,  кровь, - сказала  провизорша, - на  пальцах. 
- Да,  точно, - согласилась  я,  и  стала  рыться  в  сумочке  в  поисках  влажных  салфеток. 
- Дать  йод? – спросила  продавщица. 
- Нет,  спасибо, - мило  улыбнулась  я,  оттирая  пальцы, - это  не  моя  кровь. 
- А  чья  же? – оторопела  женщина. 
- Соперницы, - засмеялась  я, - я  нос  одной  сучке  сломала,  которая  у  меня  любимого  отбивает! 
Женщина  открыла  рот  от  изумления,  а  у  меня  ожил  мобильник. 
- Да, - я  не  посмотрела  на  дисплей. 
- Совсем  сдурела,  идиотка! – рявкнул  Дима, - кретинка! 
- Пошёл  к  чёрту! – рявкнула  я, - иди,  разбирайся  со  своей  блондинкой,  а  от  меня  отвали!  Придурок! – и  я  отключила  телефон.  Мобильник  опять  зазвонил,  провизорша  смотрела  на  меня  круглыми,  совиными  глазами,  а  я  со  свирепым  видом  скинула  вызов. 
Убрала  телефон,  кинула  грязные  салфетки  в  урну,  и  покинула  аптеку.  В  душе  у  меня  полыхала  ярость,  и,  забравшись  в  машину,  я  поехала  домой. 
Анфису  Сергеевну  я  застала у  плиты,  она  что-то  помешивала  в  сковородке,  и,  вот  удивление,  домой  пообедать  заехал  и  Иван  Николаевич. 
- Ну-ка,  объясните  мне,  что  происходит! – я  фурией  влетела  на  кухню. 
- А  что  происходит? – удивилась  Анфиса  Сергеевна. 
- Вот  и  я  хотела  бы  знать! – прошипела  я, - какая  муха  укусила  Макса!  Точнее,  какая  девка!  Он  бросил  меня! 
Они  явно  не  знали,  в  чём  дело.  Анфиса  Сергеевна  тут  же  выронила  из  рук  банку  с  перловкой  и  каша  рассыпалась  по  полу,  а  Иван  Николаевич  захлебнулся  чаем.  Оба,  словно  зачарованные,  уставились  на  меня. 
- В  смысле? – осторожно  спросил  Иван  Николаевич.   
- В  прямом! – рявкнула  я, - заявил,  что  встретил  блондинку,  которую  полюбил  без  памяти,  что  я  плохая  мать,  что  стерва  и  авантюристка,  и  ушёл. 
- Офигеть! – вскрикнула  Анфиса  Сергеевна. 
Вот  уж  не  думала,  что  она  знает  такие  выражения!  Знать-то  знает,  конечно,  но  до  сего  момента  она  их  не  употребляла  в  своём  лексиконе.  Речь  пожилой  женщины  всегда  была  чисто  интеллигентной. 
- Он  что,  спятил  совсем? – растерянно   проговорил  Иван  Николаевич, - что  на  него  нашло? 
- Вот  и  я  хотела  бы  знать, - злилась  я, - клоун!  Бросил  меня  с  двумя  детьми!  Ну,  я  ему  покажу!  Поеду  в  управление  и  расскажу,  какую  мы  афёру  провернули  с  Нестеровым!  Вот  мерзавец! – я  схватила  со  стола  тарелку и  с  чувством  грохнула  её  об  пол, - негодяй!  Думает,  что  меня  можно  так  легко  бросить!  Бросаю  тут  только  я! – и  очередное  блюдо  летающей  тарелкой  спланировало  прямо  в  окно. 
- Вика,  спокойно! – воскликнула  Анфиса  Сергеевна, - посуда  тебе  ещё  пригодится! 
- Плевать! – я  ещё  сильнее  разозлилась, - куплю  новую! 
- Что  тут  у  вас  происходит? – вошёл  на  кухню  Макс,  держась  за  висок,  по  лицу  его  текла  кровь, - я  вышел  из  машины,  хотел  обойти  через  чёрный  ход,  а  из  окна  тарелка  вылетела. 
- Сейчас  не  только  тарелку  в  твою  голову  запущу! – взвизгнула  я, - убирайся  из  моего  дома!  Немедленно! 
- Вика,  уймись! – поморщился  он, - я  пришёл  только  за  вещами. 
- Ах,  за  вещами  он  пришёл! – подбоченилась  я, - к  своей  клуше  решил  переехать? 
- А  хоть  бы  и  так! – рявкнул  Макс, - что  дальше? 
- Ублюдок! – заорала  я,  схватила  пепельницу  и  метнула  в  него. 
Если  в  первый  раз  я  попала  ему  вазочкой  в  правый  глаз,  и  теперь  там  у  него  наливался  синевой  синяк,  то  в  этот  раз  я  угодила  в  левый. 
Макс  взмахнул  руками  и  опрокинулся  навзничь. 
- Психопатка! – воскликнул  он,  держась  за  лицо, - так  и  убить  можно!  Ты  меня  уже  достала  своими  закидонами! 
- Ах,  я  тебя  достала! – вскричала  я,  и  стала  кидать  в  него  всё  подряд.  Чашки,  тарелки,  вазочки.  Пол  был  усеян  керамическим  крошевом,  осколками  стекла,  крупами... 
- Вика,  прекрати!  Вика,  прошу,  перестань! – отбивался  Макс. 
А,  когда  я  схватила  сковородку,  перепугался. 
- Имей  в  виду,  если  ты  сейчас  опустишь  её  на  мою  голову,  то  наживёшь  себе  колоссальные  проблемы! – вскричал  он,  предупреждающе  вскинув  руку. 
- Да  плевала  я! – и  замахнулась  сковородой, - отсижу! 
- За  «бытовуху»  до  пятнадцати  лет  дают! – воскликнул  Макс, - а,  учитывая  тот  факт,  что  я  представитель  закона,  дадут  все  двадцать  пять! 
- Да  ты  не  представитель  закона,  а  представитель  отряда  кобелей! – заорала  я,  и  швырнула  в  него  сковородку. 
Но  ему  повезло.  Тяжеленная  чугунина,  на  которой  Анфиса  Сергеевна  жарит  блины,  просвистела  в  миллиметре  от  его  уха,  и  угодила  прямо  в  стеклянный  шкафчик. 
Шкафчик  тут  же  обрушился,  стеклянные  баночки  со  специями  превратились  в  крошево,  а  Макса  окатило  дождём  из  стекла. 
Пока  он  вертел  головой,  я  запустила  в  него скалку,  которая  огрела  его  по  виску.  Макс  шлёпнулся  на  задницу,  а  я  надела  ему  на  голову  кастрюлю  и  с  дурью  стукнула  по  ней  половником... 
«Скорая»  приехала  через  полчаса.  Макс  лежал  на  диване,  весь  побитый,  а  хмурая,  полная  медсестра  с  перманентом  и  химией  на  волосах  бинтовала  ему  голову. 
- Что  с  вами  случилось? – спросила  она  Макса, - кто  вас  так  избил? 
- Да  есть  доброжелатели, - со  стоном  сказал  он,  покосившись  на  меня, - ой,  как  больно-то! 
- Знаешь,  Макс, - вздохнул  Иван  Николаевич,  покачав  головой, - как  бы  там  ни  было,  но  ты  это  заслужил! 
- Пап,  и  ты  туда  же! – простонал  Максим, - она  больная!  Так  и  убить  можно! 
- Димка  бы  отмазал! – рявкнула  я. 
- Вот  видишь! – воскликнул  он, - опять  она  про  Северского! 
- Только,  чтоб  тебя  разозлить! – воскликнула  я,  и,  развернувшись,  бросилась  по  ступенькам  к  нам  в  комнату. 
Вынула  из  ящичка  портновские  ножницы,  сумку,  и,  разрезая  трусы  Макса  на  клочки,  стала  бросать  их  в  сумку. 
Потом  перешла  к  рубашкам,  оторвав  им  рукава,  разрезала  майки,  разорвала  джинсы,  перепортила  ему  все  вещи,  а  для  пущего  эффекта  вылила  в  сумку  флакон  своих  духов. 
И,  спустившись  вниз,  швырнула  Максу  его  вещи. 
- Убирайся  из  моего  дома!  Пошёл  вон! 
- Ноутбук  и  планшеты  отдай, - сказал  он. 
- Конечно,  любимый, - ядовито  ответила  я,  принесла  технику,  и  с  чувством  разбила  оба  планшета  об  пол  дисплеем  вниз,  а  потом  расколотила  и  ноутбук. 
- Вот  дура! – рявкнул  Макс. 
- Давай,  вали  к  своей  блондинке, - стала  я  выталкивать  его, - козёл! – и  захлопнула  за  ним  дверь. 
Иван  Николаевич  и  Анфиса  Сергеевна  стояли  посреди  гостиной  с  потерянным  видом. 
- Не  понимаю,  как  он  могу  так  поступить, - пробормотала  Анфиса  Сергеевна, - ладно,  Вик,  мы  сейчас  соберёмся. 
- Куда? – не  поняла  я. 
- Как – куда? – посмотрел  на  меня  Иван  Николаевич, - Макс  же  ушёл.  Мы  тоже  должны  уйти. 
- В  честь  чего? – возмутилась  я, - нет  уж,  уйду  я,  а  вы  оставайтесь.  У  меня  есть,  где  жить,  а  выгонять  вас  из  этого  дома  я  не  буду.  То,  что  Макс  идиот  и  мерзавец,  вовсе  не  означает,  что  вы  должны  страдать. 
- А  ты-то  куда? – возмутилась  Анфиса  Сергеевна, - это  твой  дом!  Ну,  куда  ты  пойдёшь! 
- Я  вернусь, - кивнула  я, - но  потом.  Поживу  месячишко  у  родителей,  а  потом  буду  планы  мести  Максу  строить.  Он  у  меня  так  просто  не  отвертится!  Если  найду  себе  другого,  то  уйду  сама.  А  вы  живите  тут,  тем  более,  двое  детей.  Всё,  я  пошла, - и  я  убежала  к  себе. 
Покидала  кое-какие  вещи  в  сумку,  взяла  костюмы,  в  которых  хожу  на  важные,  деловые  переговоры,  платья,  ноутбук,  сгребла  косметику,  взяла  ключи  от  машины  и  выбежала  из  дома. 
Когда  я  выехала  на  трассу,  жалость  к  себе  стала  острее,  и,  ощутив  приступ  злости,  я  поехала  к  Максу  на  старую  квартиру. 
Он  жил  в  ней  до  нашего  с  ним  знакомства.  От  матери  ему  досталась  крохотная  двухкомнатная  квартира,  от  другого  родственника  ещё  одна  «двушка»,  в  наследство,  и  он,  продав  обе  квартиры,  взял  кредит,  и  купил  хорошую  квартиру  в  хорошем  районе. 
Тихий,  зелёный  уголок.  Отличная  «трёшка»  на  третьем  этаже. 
Думаю,  сейчас  он  отправился  туда,  больше  просто  некуда. 
И  я,  словно  фурия,  влетела  в  ослепительный  от  свежей,  майской  зелени  двор. 
Погода  на  улице  чудесная,  светит  солнышко  и  скоро  зацветёт  сирень,  которая  уже  набила  почки.  Ясное  дело,  в  такую  погоду  на  лавочках  полно  старушек,  подумалось  мне,  и,  словно  в  воду  глядела.  Человек  семь  бабулек  довольно  щурились  на  скамейке,  принимая  солнечные  ванны. 
Я  заперла  машину  и  вышла  на  улицу. 
Погода  чудесная,  на  мне  элегантные,  бирюзовые  брюки,  того  же  цвета  кофточка,  плотно  облегающая  мою  стройную  фигурку,  талию  перехватывает  ремень-цепь  золотого  цвета  и  на  ногах  красные  лодочки  на  высоких,  тонких  шпильках,  а  в  руках  красная  сумка.  Я  поймала  на  себе  восторженный  взгляд  проходящего  мимо  парня,  и  настроение  заметно  поднялось.  Что  нашло  на  Макса?  Почему  он  вдруг  разлюбил  меня? 
Да,  самолюбие  моё  изрядно  задето...  Мне  нравится  ощущать  себя  тщеславной  красавицей,  к  ногам  которой  мужчины  готовы  кинуть  все  богатства  мира.  А  что  отчебучил  мой  муж? 
Просто  бросил  меня  с  двумя  детьми! 
Я  с  тоской  посмотрела  вслед  парню...  Думаю,  Макс  в  данный  момент  сказал  бы,  что  этот  парень  не  знает  мой  характер. 
А,  если  б  знал,  то  рванул  бы  от  меня  с  третьей  космической  скоростью,  словно  с  наскипидаренными  пятками... 
Я  невольно  прикусила  губу,  перекинула  сумочку  через  плечо,  и  подошла  к  старушкам. 
- Добрый  день, - с  улыбкой  сказала  я. 
- Здрассти, - кивнула  одна  из  бабулек,  видимо,  главная  в  этой  банде,  заинтересовано  глядя  на  меня, - кого-то  ищешь,  деточка? 
- Да, - кивнула  я, - молодого  человека  по  фамилии  Барханов  из  этого  подъезда.  Знаете  такого?  Он  в  МВД  служит. 
- Знаем,  как  не  знать, - улыбнулась  бабулька, - только  зачем  он  тебе? 
- Поговорить  хочу  на  разные  темы, - криво  улыбнулась  я, - так,  когда  он  дома  бывает,  не  знаете? 
- Эх,  деточка, - вздохнула  бабулька, - глупая  у  тебя  затея.  Не  выйдет  у  тебя  с  ним  ничего! 
- Это  почему  же? – прищурилась  я. 
- Так  женат  он!  Давно  к  жене  переехал,  а  вот  недавно  вернулся.  Красивая  супруга,  светленькая. 
- Светленькая? – прищурилась  я, - а  почему  вы  решили,  что светленькая – супруга? 
- Так  он  сам  сказал, - пожала  плечами  старушка, - а,  вон,  кстати,  и  она. 
Я  повернула  голову,  и  увидела  выходящую  из  подъезда  блондинку.  Стройная,  хрупкая,  изящная.  Длинные,  белокурые  волосы  падают  ниже  лопаток  белокурой  волной.  На  девушке  красовалась  бежевая  кофточка  и  розовые  джинсы,  а  красивые  ножки  обуты  в  туфельки  на  тонкой  шпильке. 
Мне  мгновенно  кровь  бросилась  в  голову,  и,  когда  красотка    поравнялась  с  нами,  я  резко  развернулась  и  схватила  её  руками  за  предплечья. 
- Попалась,  дрянь! – рявкнула  я, - давно  по  смазливой  морде  не  получала? 
- Чего? – оторопела  девица, - ты  кто  такая?  Ты  о  чём  вообще,  дура? 
- Сама  дура! – рявкнула  я, - не  о  чём!  О  ком!  О  Максе          Бархановом!  Думаешь,  тебе  это  с  рук  сойдёт?  Увела  его  из  семьи,  дрянь!  Я  его  жена!  Между  прочим,  у  нас  двое  детей! 
- А,  о  детях  вспомнила! – скривилась  девица, - как  до  ручки  дошло,  так  быстро  взъерепенилась! 
- Что? – вскричала  я, - что  ты  сказала!?  А  ну  повтори! 
- Что  слышала! – она  окинула  меня  оценивающим  взором, - да,                ты  такая,  как  Макс  и  рассказывал! 
- Он  ещё  обо  мне  и  рассказывал! – дико  вскричала  я,  вдавливая  свои  длинные  ногти  ей  в  кожу. 
- Пусти,  больно! – дёрнулась  она, - сумасшедшая! – но  я  ещё  сильнее  вцепилась  в  неё, - да,  рассказывал!  Знойная,  жгучая  брюнетка  с  отвратительным  характером!  Постоянно  влипающая  во  всякие  сомнительные  истории,  плюс  ко  всему  озабоченная,  в  смысле  сексуально  ненасытная,  в  то  время,  когда  ему      отдохнуть  хочется.  Он  держался  около  тебя  только  из-за  детей! 
А  теперь  устал!  Мало  того,  что  ты  ему  всё  время  проблемы  создаёшь,  он  по  твоей  милости  получает  по  голове  от  начальства,  не  высыпается  после  бурных  ночей,  а  ещё  и  дети!  Ты  бегаешь  за  бандитами,  строишь  карьеру,  а  малыши  плачут  в  кроватках  без  матери!  А  ты  ещё  его  и  с  бывшим  мужем  сравниваешь! 
- А  ты  не  оборзела  ли,  дорогуша! – взвыла  я,  а  она  рванула  было  из  моих  рук,  и  на  её  белой  коже  выступила  кровь  от  глубоких  царапин. 
- Получи,  мразь! – вскричала  я,  и,  размахнувшись,  ударила  ей  кулаком  в  нос. 
Девица  взвизгнула,  упала  на  асфальт,  а  я,  схватив  её  за  руку,  выкрутила  ей  руку,  и,  заломив,  с  чувством  дёрнула. 
- Ты  мне  руку  сломала,  идиотка! – завопила  она. 
- Я  тебе  сейчас  и  ногу  сломаю,  курица! – рявкнула  я, - будешь  знать,  как  чужих  мужей  уводить! – вцепилась  ей  в  волосы  и  выдернула  пару  прядей. 
Я  мутузила  её  минут  пять  под  ошеломлённые  взоры  старушек.  Вот  кому  происшествие  доставило  явное  удовольствие.  А  то  сидят  целыми  днями  на  лавочке,  кости  соседям  перемывают,  а  тут  целое  кино,  да  ещё  и  драка  с  мордобитием! 
Но  вдруг  чьи-то  сильные  руки  схватили  меня  и  оттащили  от  неё.  Руки  принадлежали  Максу,  и  я  опять  влепила  ему  звонкую  пощёчину. 
- Ты  совсем  спятила? – воскликнул  он, - что  ты  творишь!? 
- Козёл! – выпалила  я, - кобель  похотливый! – и  отвесила  ему  пощёчину  по  другой  щеке.  Он  покачнулся,  а  я  толкнула  его,  и  Макс  приземлился  прямо  на  свою  пассию. 
- Идиот! – всхлипнула  она, - предупреждать  же  надо,  что  она  у  тебя  с  закидонами!  И  зачем  я  подрядилась  на  это! 
А  я  схватила  с  земли  сумочку  и  бегом  бросилась  к  машине. 
В  родительский  дом  я  неслась  со  скоростью  ветра,  из  глаз  вдруг  полились  слёзы.  Истерика,  которую  я  сдерживала,  вырвалась  из  глубины  души,  тушь  расползлась  по  лицу,  руки  тряслись... 
Я  с  визгом  затормозила  около  родительского  дома,  бросилась  к  дверям,  и  с  силой  нажала  на  звонок.  И  держала  до  тех  пор,  пока  тётя  Аля  не  распахнула  дверь. 
- Кто  тут  буянит? – воскликнула  она,  и  осеклась,  увидев  меня  зарёванной. 
- Мама  дома? – всхлипнула  я,  и  бегом  бросилась  внутрь  дома. 
Родители  в  это  время  сидели  на  диване,  попивая  кофе,  а  я,  под  их  удивлённые  взгляды,  плюхнулась  на  пол,  и  уткнулась,  как  подросток,  матери  в  колени. 
- Господи!  Вика!  Да  что  случилось? – воскликнула  маменька,  отец  стал  поднимать  меня  с  пола,  усадил  на  диван,  а  я,  рыдая  навзрыд,  жалась  к  матери. 
- Викуля,  солнышко,  объясни,  что  произошло, - допытывался  отец. 
- Они  оба  меня  бросили! – взвыла  я, - и  Макс  и  Дима  ушли  к  блондинкам! 
- Офигеть! – вырвалось  у  матери, - как  это? 
- Так  вот, - ревела  я, - Макс  сказал,  что  бросает  меня  ради  какой-то  блондинки,  а  Дима  с  моделью  зажигает! 
- Вот  уроды! – обозлилась  маменька, - ну,  я  им  покажу!  Ну,  я  им  устрою  Варфоломеевскую  ночь  и  утро  стрелецкой  казни!  Бросить  мою  дочь!  Вика,  успокойся!  Первым  делом  надо  набить  морды  этим  гадинам! 
- Уже  набила, - всхлипнула  я, - наверное,  обе  уже  в  больнице  с  переломами  лежат! 
- Молодец!  Вот  сволочи!  Думают,  что  это  им  с  рук  сойдёт!  Выродки! – и  она  схватилась  за  мобильный, - доброго  вам  дня,  Григорий  Матвеевич!  А  вы  знаете,  что  ваш  сотрудник,  Максим  Иванович  Барханов,  развёлся  со  своей  женой,  чтобы  та  могла  заключить  брак  с  одним  старым  аристократом  с  целью  заполучить  его  немалое  имущество?  Не  знали?  Ой,  как  нехорошо!  Всего  хорошего! – и  она  захихикала. 
- Он  меня  прибьёт! – засмеялась  я. 
- Это  моя  выходка! – засмеялась  маменька, - а,  как  разделаться  с  Дмитрием,  я  подумаю.  Вот  негодяи! 
Я  опять  залилась  слезами,  маменька  принесла  коньяк,  текилу  и  вермут,  сделала  мне  коктейль,  выпив  который,  я  унеслась        всерьёз  и  надолго. 
Очнулась  только  рано  утром,  сбегала  в  ванную,  умылась,  почистила  зубы,  напилась  воды  прямо  из-под  крана,  и,  увидев,  что  времени  только  шесть  утра,  отправилась  спать  дальше. 
Кот  Штраус,  роскошный,  чёрный  котище  с  оранжевыми  глазищами,  прозванный  так  за  свою  голосистость  и  тональность  в  мартовском  мяуканье,  улёгся  мне  под  бок. 
От  кота  исходили  волны  тепла,  он  мурзился,  урчал,  налопавшись  свежей  печёнки,  а  на  десерт  закусив  сметанкой. 
Я  невольно  задремала  под  его  мурканье,  а  проснулась  от  диких  воплей,  доносящихся  снизу.  Нахальный  Штраус  расположился  на  подушке,  брюхом  кверху,  а  я,  накинув  любимый,  шёлковый  халат,  и  вышла  в  коридор. 
- Пустите  меня  к  ней!  Я  ей  голову  оторву! – орал  Макс. 
- Никуда  я  тебя  не  пущу! – вопила  маменька, - убирайся  из  моего  дома,  недоносок! – и  я  хихикнула. 
- Генерал  из-за  вашей  драгоценной  дочурки  чуть  лычки  с  меня  не  снял!  Инна  с  переломом  руки  и  носа  в  больнице!  Я  терпел,  насколько  это  было  возможно!  Но  всему  есть  предел! 
- Милейший  Матвей, - сладким  голосом  проговорила  маменька, - генералу  звонила  не  она,  а  я!  Ты  довёл  мою  любимую  дочь  до  слёз!  Думаешь,  я  тебе  это  с  рук  спущу? 
- Да  вы...  да  вы... – Максим  явно  не  находил  слов,  чтобы  достойно  ответить  тёще,  которую  он  не  переваривает, - да  вы  совсем  офонарели!?  Ядовитый  скорпион,  а  не  баба!  Сука! 
- Что  ты  сказал? – заорала  не  своим  голосом  маменька. 
- Немедленно  извинись  перед  моей  женой! – гаркнул  отец  громовым,  по-военному  командным  голосом, - твоё  хамство,  Максим,  переходит  всякие  границы! 
- Леонид  Филиппович, - зло  начал  Макс, - я  готов  извиниться  перед  вами,  но  не  перед  вашей  супругой!  Она  меня  до  печёнок  достала!  Классическая  тёща!  Запилила – дальше  некуда!  Я  идиотом  выглядел  перед  начальством,  когда  мне  Григорий          Матвеевич  мозг  выносил! 
- Но  это  не  означает,  что  ты  можешь  врываться  в  дом  и  скандалить! – рявкнул  отец, - и,  либо  ты  сию  минуту  извиняешься  перед  моей  женой,  либо  я  тебя  с  лестницы  спущу! 
- Кто – вы? – захохотал  Максим, - спустите  с  лестницы?  Комедия  в  двух  актах! 
- И  в  двух  действиях, - тихо  добавил  отец,  раздался  грохот,  а  потом  стон. 
- Лёня,  ну,  ты  мастак! – расхохоталась маменька,  а  у  меня  челюсть  упала, - не  думала,  что  ты  умеешь  кулаками  махать! 
- Чего  тут  махать, - буркнул  отец, - парня  понять  можно,  он  обозлён  до  крайности.  Ты  его  основательно  допекла,  но  это  не  означает,  что  он  может  дерзить  тут!  Дмитрий  так  себя  не   ведёт! 
- Так  я  его  и  не  шпыняю, - усмехнулась  маменька, - а  этот  сопляк  мне  никогда  не  нравился!  Слушай,  запихни  его  в  машину,  как  очухается,  уедет.  И  кто  это  его  так  отделал?  Места  живого  нет! 
Я  едва  сдержала  рвущийся  хохот.  Юркнула  обратно  в  спальню,  забралась  под  шёлковое  одеяло  и  пледы,  и  затихла. 
Штраус  привалился  мне  под  бок,  дверь  скрипнула,  я  услышала  лёгкие  шаги,  чьи-то  тёплые  пальцы  коснулись  моего  лба,  а нос  уловил  запах  мускусных  духов. 
Недавно  я,  вечно  кашляя  от  приторных  духов  матери,  которыми  она  обливает  себя  без  меры,  купила  ей  в  подарок  духи  с  запахом  мускуса.  Приятный,  ненавязчивый  аромат,  я  думала,  что  она  поставит  их  мариновать,  учитывая  её  своеобразные  вкусы.  А  потом  передарит  кому-нибудь. 
Но  духи  ей  неожиданно  понравились,  и  теперь  она  постоянно  источает  мускусный  аромат,  а  я  вздохнула  с  облегчением. 
Опять  послышались  лёгкие  шаги,  а  потом  голос  матери: 
- Она  спит, - и  дверь  закрылась. 
Я  проспала  весь  день,  а  к  вечеру  проснулась  с  дикой  головной  болью.  Но  пробуждение  моё  было  не  слишком  приятным,  поскольку  в  комнате  я  обнаружила  Диму,  читающего  какую-то  книгу. 
- Ты  какого  лешего  тут  делаешь? – возмутилась  я,  сев  на  кровати. 
- Что,  проснулась? – поднял  на  меня  глаза  Дима. 
- Чего  тебе  надо? – устало  спросила  я, - надоело  выяснять  отношения! 
- Да? – прищурился  он, - я  что-то  не  заметил! Ты  только  и  делаешь,  что  выясняешь  со  мной  отношения!  Зачем  ты  Трейси  побила,  можно  узнать?  Я  тебе  кто?  Муж?  И,  если  мне  память  не  изменяет,  я  тебе  уже  задавал  подобный  вопрос,  а  ты  ответа  на  него  так  и  не  нашла.  Более  того,  продолжаешь  зверски  хулиганить. 
- Будь  добр,  отвяжись  от  меня! – буркнула  я,  доставая  из  сумочки  сигареты, - и  вообще,  кто  тебя  сюда  пустил? 
- Марьяна  Георгиевна,  кто  же  ещё, - сказал  Дима,  нахально  улыбаясь. 
- А  ещё  планы  мести  строила... – пробормотала  я,  щёлкнув  зажигалкой. 
- Что  за  планы  мести? – тут  же  заинтересовался  Дима. 
- Тебе  она  мстить  решила,  милый  мой, -  промурлыкала  я. 
- Стало  быть,  с  твоей  подачи  у  неё  подобная  задумка  появилась? – прищурился  он. 
- Да  я  сама  невинность! – я  закатила  глаза, - всего  лишь  поплакалась  ей  в  жилетку,  а  она  обозлилась,  что  её  дочурку  до  слёз  довели! 
- Манипуляторша! – хохотнул  Дима, - а  насчёт  невинности  я  бы  поспорил! – он  резко  встал,  отнял  у  меня  сигарету,  и,  затушив  её,  прижал  меня  собой  к  кровати  своим  немаленьким  весом. 
Я  в  первый  момент  хотела  оттолкнуть  его,  но,  едва  он  стал  целовать  меня,  тут  же  расплавилась. 
Он  ушёл  через  четыре  часа,  а  я,  приняв  душ,  отправилась  пить  кофе. 
- Судя  по  твоей  довольной  физиономии,  пообщались  вы  продуктивно! – хохотнула  маменька,  она  в  это  время  лакомилась  кофе  с  пирожными. 
- Зачем  ты  его  вообще  пустила? – фыркнула  я,  наливая  себе  кофе. 
- А  что,  ты  против? – засмеялась  маменька, - по  тебе  и  не  скажешь. 
- Кто-то  кому-то  мстить  собирался... – протянула  я,  разглядывая  пирожные  на  подносе.  И,  остановив  свой  выбор  на  шоколадном,  взяла  сладость.  Вишня  на  пирожном  оказалась     замечательной,  кисленькой,  а  бисквит  горьковатым. 
На  некоторых  пирожных  в  супермаркетах  вишни  засахаренные,  с  синтетическим  привкусом,  от  которых  меня  начинает  мучить  жажда.  Но  маменька всегда  покупает  сладости  во  французской  кондитерской,  либо  их  печёт  тётя  Аля,  моя  бывшая  няня. 
И  я  с  удовольствием  откусила  от  пирожного. 
- Не  волнуйся,  я  что-нибудь  придумаю, - засмеялась  маменька, - устрою  ему  пакость.  Никому,  даже  ему  не  позволено  доводить  тебя  до  слёз.  А,  тем  более,  посредством  глупой  блондинки!  И  чего  ты  ждёшь?  Чего  тянешь  время?  Он  тебя  обожает!  Выходи  за  него!  Макс  потом  сто  раз  пожалеет,  что  бросил  тебя.  И  потом,  тебе  плохо  было  с  ним  сейчас?  Вид  у  тебя  довольный. 
- С  ним  мне  очень  хорошо, - вздохнула  я,  взяв  с  тарелки  очередное  пирожное,  для  разнообразия  белый  бисквит  с  сырным  кремом  и  белым  шоколадом, - и  мы  с  ним  кое  о  чём  договорились.  И  я  в  тот  момент  надеялась,  ты  мне  поможешь. 
- Смотря  в  чём, - улыбнулась  маменька. 
- Я  хочу  родить  от  Димы  сына, - призналась  я,  а  маменька  выронила  из  пальцев  эклер,  который  уже  поднесла  ко  рту. 
Пирожное  спланировало  в  чашку  с  кофе,  подняв  веер  брызг,  а  белая  кофточка  матери  поменяла  декор  с  белоснежного  на  леопардовый. 
- Что  ты  хочешь  сделать? – просипела  она. 
- Я  себя  сгрызу,  если  матерью  его  сына  станет  какая-нибудь  блондинка, - вздохнула  я,  решив  говорить  правду, - в  июле  мы  едем  в  Тоскану,  хотя  сейчас  это  уже  не  имеет  смысла.  Мне  надо  прийти  в  себя,  съездить  куда-нибудь  одной,  отдохнуть.  Я  поверить  не  могу,  что  меня  взяли  и  променяли.  Как  перчатки!  Сделал  мне  двоих  детей  и  свалил!  Скотина!  Ничего,  я  ему  морду  основательно  набила. 
- Так  это  ты  ему? – захихикала  маменька, - однако,  у  тебя  тяжёлая  рука!  Два  таких  отменных  фингала  ему  поставила! 
- Сама  знаешь,  что  глазомер  у  меня  первоклассный, - улыбнулась  я, - в  один  глаз  вазочку  с  мороженым  в  кафе  метнула,  а  в  другой  пепельницу  дома.  Меня  мучила  проблема,  как  быть  с  таблетками,  как  не  забеременеть  от  Макса. 
- Подумаешь,  проблема! – фыркнула  маменька, - сказала  бы,  что  у  тебя  женский  цикл  поменялся. 
- Это  как? – я  поперхнулась  кофе, - ты  думай,  что  говоришь!  Так  не  бывает! 
- А  откуда  он  знает? – прищурилась  маменька, - мужики  в  этом  ничего  не  понимают  и  понимать  не  хотят!  Их  один  вид  средств  интимной  гигиены  в  ступор  вводит. 
- Мам,  Макс  медик! – простонала  я, - у  него  первое  образование  хирургическое! 
- Да? – изумилась  не  знавшая  об  этом  маменька, - чего  же  он  тогда  в  МВД  пошёл? 
- Потому  что  крови  боялся, - улыбнулась  я, - в  обморок  в  юношестве  падал.  Его  держали  в  первом  медицинском  институте  только  из-за  деда,  покойного  супруга  Анфисы  Сергеевны.   
- А  кто  у  нас  дед? – заинтересовалась  маменька. 
- Максим  Максимович  Лансеров,  мировое  светило  хирургии, - пояснила  я, - но  традиция  прервалась.  Анфиса  Сергеевна  родила  дочь,  а  Макс  в  морге  сам  в  ящик  укладывался,  когда  трупы  видел.  Так  что,  сама  понимаешь. 
- Но  сейчас-то  не  боится. 
- Да,  но  время  ушло,  да  и  не  хотел  он  никогда  врачом  становиться.  Он,  хоть  и  злится,  когда  практиканты  фортеля  откалывают,  но,  думаю,  сам  таким  был.  Так  что  обмануть  его  трудно. 
- Тогда  скажи,  что  у  тебя  возникли  проблемы  женского  характера  и  гинеколог  велел  воздерживаться  от  близости, - засмеялась  маменька. 
- Это  уже  идея  стоящая, - засмеялась  я, - только  уже  не  нужная,  с  Максом  я  больше  не  сплю.  Так  что  нужное  время  после  приёма  таблеток  пройдёт,  я  рожу  малыша,  а  там  посмотрим,  как  видно  будет. 
- Дима  тебя  не  отпустит  с  двумя  детьми, - вздохнула    маменька, - думаю,  с  ходу  третьего  сделает. 
- Пусть,  что  хочет,  то  и  делает, - засмеялась  я, - точнее,  кого. 
Мы  рассмеялись,  а  я,  терзаемая  тоской  и  бездельем,  решила  съездить  к  Аське,  своей  старшей  сестре. 
Асюта  в  это  время  на  работе,  в  адвокатской  конторе.  Я  переоделась  в  красный  брючный  костюм  и  поехала  в  город. 
Припарковала  машину  на  стоянке  и  поднялась  на  лифте  на  второй  этаж,  поддев  дверь  носком  туфли,  я  заглянула  внутрь. 
В  приёмной  сидела  секретарша  Алиша,  милая,  зеленоглазая  красавица. 
- Привет, - весело  воскликнула  она,  увидев  меня, - Ася  у  себя  и  клиентов  у  неё  в  данный  момент  нет. 
- Отлично, - обрадовалась  я,  и  вошла  в  кабинет,  где,  кроме  Аси,  сидело  ещё  трое  адвокатов. 
- Привет, - воскликнула  я,  и  плюхнулась  на  стул  около  сестры. 
Все  в  этом  коллективе  меня  любили,  хоть  они  и  были,  по  сути,  соперниками,  но  являли  собой  на  редкость  дружный  и  сплочённый  коллектив. 
- Привет,  Викуля, - весело  воскликнула  Антонина  Петровна,  приятная  дама  лет  пятидесяти  с  необъятным  бюстом  и  объёмистой  фигурой, - как  жизнь?
- Молодая, - продолжил  за  неё  фразу  Филипп  Юрьевич,  местный  Казанова, - кипит? 
- Кипит, - кивнула  я, - бурлит,  как  грешники  в  котлах! 
- Убойная  аллегория! – хохотнула  Ася,  перекладывая  бумаги  на  столе, - как  дела,  сестрёнка?  Что  нового? 
- Есть  новое, - кивнула  я, - ты  сейчас  очень занята?  А  то  пойдём,  глотнём  по  чашечке  кофейку. 
- Ладно,  пошли, - согласилась  Ася, - клиентов  всё  равно  сегодня  нет. 
Но  глаза  мои  на  кофе  даже  глядеть  не  могли,  я  им  налилась  дома,  поэтому  взяла  себе  апельсиновый  сок,  а  Ася  остановила  свой  выбор  на  латте  и  эклере. 
Первым  делом  я  пожаловалась  на  Макса,  Ася  оторопела,  узнав,  как  он  со  мной  обошёлся,  а  я  меж  тем  приступила  к  сути. 
Помимо  скуки  меня  интересовала  юридическая  кухня,  нужно  было  кое-что  переоформить  в  ресторане. 
Ася  дала  мне  подробную  консультацию,  я  начеркала  её  наставления  на  салфетке,  а  потом  отвезла  сестру  обратно. 
Но,  оставшись  в  машине  одна,  я  стала  искать  мобильный,  но  не  нашла. 
Куда  же  я  задевала  его?  Надо  срочно  позвонить  Нинель  Ефимовне,  пересказать  ей  Асины  соображения. 
Я  вытряхнула  на  сиденье  сумку,  нашла  давно  сгинувшую,  как  оказалось,  в  недрах  моей  необъятной  сумки,  помаду,  но  мобильного  так  и  не  обнаружила. 
Да  что  ж  это  такое?  Куда  я  могла  его  деть?  Эх,  давно  надо  было  ещё  мобильный  купить,  сенсорный.  Один  у  меня  уже  есть,  а  так  же  раскладной. 
Но  раскладному  уже  пара  с  половиной  лет,  однако,  он  мне  очень  нравится.  Он  усыпан  красными  стразами,  весь  искрится,  но  на  данный  мент  вся  эта  красота  представляла  собой  бесполезный  кусок  пластика.  Мобильный  разрядился,  и  позвонить  я  не  могла. 
Я  взяла  помаду,  понюхала  её,  и,  ощутив  прогорклый  запах,  поморщилась.  Я  всегда  покупаю  очень  качественную  косметику,  и  поэтому  спустя  какое-то  время  она  прогоркает. 
Верный  признак  хорошего  качества... 
Но  куда  же  подевался  мой  мобильный? 
Я  точно  помню,  что  брала  его  с  собой,  положила  в  сумочку,  потом  разговаривала  с  Францией...  Чёрт! 
Ну,  конечно,  я  его  забыла  у  Аси!  Да,  я  теперь  точно  вспомнила,  как  болтала  на  французском,  а  потом  вошла  в  приёмную,  держа  телефон  в  руке. 
Я  взяла  сумку,  заперла  машину,  и  пошла  назад,  в  Асину  контору.  Но,  едва  я  подошла  к  двери  приёмной,  как  она,  дверь,  распахнулась,  и  мне  на  встречу  выскочила  Ася,  держа  в  руках  мой  мобильный. 
- Вернулась! – воскликнула  она, - держи, - она  сунула  мне  телефон, - и,  развернувшись,  убежала  назад. 
А  я,  разыскивая  номер  Нинель  Ефимовны,  пошла  к  лифту. 
Нажала  на  кнопку  вызова,  но  вдруг  откуда-то  сбоку  услышала  плач.  Я  на  автопилоте  обернулась,  не  могу  смотреть,  когда  кто-то  плачет,  и  увидела  женщину  лет  пятидесяти. 
Средней  комплекции,  каштановые  волосы  завиты  в  давно  немодную  химию,  на  ногах  стоптанные  тапки,  ситцевое  платье  ниже  колена,  в  руках  старая,  потёртая  сумка,  и  носовой  платок,  явно  мужской.  Странно  было  видеть  в  центре  Москвы  женщину  без  косметики,  но  весь  её  вид  говорил,  что  она  из  провинции. 
Я  хотела  было  ступить  к  ней,  но  в  этот  момент  из  своего  кабинета  вылетел  адвокат  Стрельцов.  И  с  ходу  налетел  на  женщину. 
- Вы  чего  тут  расселись? – заорал  он  на  женщину, - убирайтесь  отсюда  немедленно!  Пошла  вон!  Хорош  мне  клиентов  распугивать! 
Его  лысина  стала  пунцовой,  щёки,  пухлые,  как  у  бурундучка,  стали  наливаться  краснотой,  и  он  затопал  короткими  ножками. 
- Вали,  вали  отсюда! – вопил  он, - нечего  тут  сопли  лить! – и  я  не  выдержала,  решив  вмешаться. 
Бедная  женщина  ещё  сильнее  зарыдала,  и,  всхлипывая,  высморкалась. 
- Доброго  утра,  Александр  Евгеньевич, - сладким  голоском  сказала  я, - как  жизнь?  Если  кого-нибудь  не  унизите,  день  зря  прошёл,  да? 
- Милая  Эвива, - «замёл  хвостом»  этот  хам, - ну,  что  вы!  Я  никого  не  унижаю!  Эта  женщина  сама  пришла! 
- Ох,  диво  дивное! – закатила  я  глаза, - и  вы  даже  пулемётом  ей  не  угрожали,  чтобы  она  всенепременно  пришла  к  вам!  Вот  уж  удивление! 
- Ну,  зачем  вы  утрируете? – всплеснул  он  маленькими,  пухлыми  ручками, - она  пришла,  закатила  мне  скандал!  Как  я  должен  реагировать,  если  моя  секретарша  в  обмороке,  а  в  кабинете  бедлам?  Всё  мне  разнесла! 
Я  прищурилась,  и,  резко  обогнув  его  полную  фигуру,  заглянула  к  нему  в  кабинет. 
Длинноногая  блондинка  с  упоением  натачивала  свои  ногти,  а  за  стеклянной  перегородкой  не  видно  и  признаков  вышеупомянутого  бедлама.  Вот  жук!  С  чего  это  он,  интересно,  вдруг  стал  передо  мной  оправдываться? 
- Не  вижу  ни  бедлама,  не  секретарши  в  обмороке, - хмыкнула  я, - быстро  же  вы  всё  убрали!  Даже  секретаршу  в  чувство  привели!  Просто  мастер-класс!  В  уборщики  переквалифицировались? 
- Ну,  милая  Эвива! – заулыбался  Стрельцов, - вы  хороший  журналист,  а  я  хороший  адвокат.  Зачем  портить  друг  с  другом  отношения? 
Ах,  вот  в  чём  дело!  Наверняка  Аська  натрепала,  что  я  стала  журналисткой,  а  этот  мерзавец  труханул.  Знает,  что  я  его  терпеть  не  могу,  и  найду  любой  способ,  чтобы  ему  напакостить. 
- Какие  у  нас  могут  быть  отношения? – прищурилась  я,  решив  его  немного  поддразнить, - о  чём  это  вы?  Никак  в  толк  не  возьму! – нараспев  произнесла  я. 
- Ну,  отношения  бывают  разные, - заулыбался  он,  и  я  почувствовала  его  руку  на  своём  бедре.  Дёрнулась,  и  с  чувством  вонзила  тонкий  каблук  своей  шпильки  ему  в  обувь. 
- Сумасшедшая! – завопил  он, - ты  знаешь,  сколько  эти  ботинки  стоят? 
- Могу  себе  представить! – фыркнула  я, - что,  больно?  Только  жалости  от  меня  вы  не  дождётесь! – и  подошла  к  женщине, - пойдёмте,  я  провожу  вас. 
И,  взяв  женщину  под  руку,  вошла  в  лифт,  и  нажала  на  кнопку. 
- Он  вас  чем-то  обидел? – спросила  я, - вы  так  горько  плакали          у  кабинета. 
- Нахамил, - всхлипнула  женщина,  шумно  высморкавшись, - беда  у  меня,  а  этот  бешеные  тысячи  запросил,  да  ещё  в  евро.  Где  ж  я  такие  деньги  возьму?  Даже,  если  я  свою  домушку  в  деревне  продам,  такой  суммы  не  получится.  Сначала  таким  любезным  был,  чай-кофе  предлагал,  печенье  с  конфетами,  выслушал  внимательно,  а,  как  узнал,  что  у  меня  денег  нет,  так  орать  стал...  Мол,  я  время  его  драгоценное  отнимаю.  Нешто  у  вас  в  Москве  такие  бешеные  цены? 
- Цены  и  впрямь  высокие, - кивнула  я, - а  зачем  вы  к  нему  пошли?  Он  платный  адвокат,  хотя  очень  хороший,  но,  как  человек – абсолютная  мразь.  Вашему  родственнику  бесплатного  предоставят,  если  нет  денег  на  платного. 
- Какому  родственнику? – удивлённо  спросила  женщина, - в  смысле? 
- В  смысле,  что  обвиняемому  положен  бесплатный  адвокат, - стала  разъяснять  я, - не  волнуйтесь,  кого  у  вас  посадили? 
- У  меня? – ещё  больше  удивилась  женщина, - но  у  меня  никого  не  сажали! 
- Но  зачем  же  вы  тогда  пошли  к  Стрельцову? – теперь  мне  пришла  пора  удивляться, - для  чего  вам  понадобился  ТАКОЙ  адвокат?  Он  очень  дорогой,  сильный,  может  добиться  оправдательного  приговора  даже  виновного.  Если  человека  застали  над  трупом  с  безумным  взглядом,  всего  в  крови  и  с  ножом  в  руках  без  перчаток,  вот  в  таких  случаях  родственники  нанимают  Стрельцова.  Его  услуги  баснословно  дороги,  но  он  способен  вытащить  из  следственного  изолятора    даже  вышеупомянутого  субъекта.  Поговаривают,  что  у  него  имеются  связи  с  мафией. 
- Так  меня  к  нему  в  милиции  направили, - как-то  жалобно  сказала  женщина, - а  они  сказали,  что  помочь  мне  может               
только  этот  адвокат. 
- Вот  глупость-то! – воскликнула  я. 
- А  он  мне  ещё  и  билеты  за  Австралию  велел  оплатить, - воскликнула  женщина,  и  в  этот  момент  дверцы  лифта  разошлись. 
Я  сделала  несколько  шагов  по  плитке,  отбив  звонкую  дробь  шпильками,  и  удивлённо  посмотрела  на  неё. 
- Куда? – переспросила  я. 
- В  Австралию!  Только  где  ж  я  денег  на  поезд-то  возьму? 
- На  поезде  в  Австралию? – ошеломлённо  воскликнула  я, - как  подобное  возможно?  Туда  не  ходят  поезда!  Только  самолёты  и  пароходы  отправляются!  Это  же  за  океаном!  И  вообще,  причём  тут  Австралия? 
- Какой  океан? – захлопала  глазами  женщина, - дочка  моя  Европу  уехала! 
- Ситуация  начинает  проясняться, - кивнула  я, - у  вас  пропала  дочь? 
- Да! – в  отчаяньи  воскликнула  женщина, - уехала  в  эту  чёртову  Австралию,  а  с  ней  там  неизвестно  что  сделали! 
- Вообще-то, - вздохнула  я, - Австралия – это  остров,  омываемый  Индийским  океаном  и  несколькими  морями.  Может,  вы  имели  в  виду  Австрию? 
- Ох,  голова  моя  худая!  Конечно,  Австрия!  Там  ещё  столица,  название  коротенькое,  медицинское. 
- Вена, - кивнула  я, - ваша  дочь  уехала  в  Вену? 
- Да,  и  погибла  там!  Что  там  с  ней  делают  эти  сволочи!  В  публичный  дом  запихнули! 
- Спокойно, - воскликнула  я, - расскажите  мне  всё,  возможно,  я  смогу  вам  помочь.  Вас  как  зовут? 
- Ирина  Михайловна, - всхлипнула  женщина, - а  доченьку  мою  Инесса.  Только  чем  вы  сможете  мне  помочь? 
- Да  вот  хотя  бы  в  Австрию  съезжу, - улыбнулась  я, - поищу  девушку. 
- Я  же  сказала,  что  не  смогу  оплатить  поездку, - тихо  сказала  Ирина  Михайловна, - нет  у  меня  таких  денег. 
- Не  равняйте  меня  с  этой  сволочью  Стрельцовым, - хмыкнула  я, - я  у  вас  никаких  денег  не  прошу,  сама  приплатить  готова,  лишь  бы  уехать  из  Москвы  на  какое-то  время.  Рассказывайте,  что  у  вас  случилось  подробно. 
- А  вы  знаете  немецкий? – спросила  вдруг  Ирина  Михайловна. 
- Я  знаю  английский, - ответила  я, - в  совершенстве,  так  что  проблем  не  возникнет.  Английский  знает  большинство  народа  на  планете,  так  что  остальное  нюансы.  Давайте,  говорите. 
- Прямо  здесь? – спросила  женщина,  а  я  взяла  её  под  руку. 
- Пойдёмте  в  кафе, - и,  прежде  чем,  она  успела  возразить, - добавила, - угощаю. 
Я  привела  Ирину  Михайловну  в  наше  с  Асей  любимое  кафе  и  мы  уселись  у  окна.  Подошедший  официант  почтительно  поклонился. 
- Добрый  день,  Эвива  Леонидовна, - вежливо  сказал  он, - что  изволите? 
- Всё,  как  всегда, - улыбнулась  я, - моей  спутнице  тоже  самое. 
- Ой,  не  нужно  было  тратиться, - стушевалась  Ирина  Михайловна, - кафе  тут  дорогие,  я  шаурму  на  площади  брала. 
- Уму  непостижимо! – я  закатила  глаза, - даже  странно,  что  вы  сейчас  тут  сидите,  а  не  в  больнице  с  отравлением  после  этой  шаурмы!  Её  нельзя  брать!  Там  полнейшая  антисанитария  и  гнилое  мясо! 
- Но  ведь  все  берут, - пожала  плечами  женщина, - и  потом,  вкусно  ведь,  да  и  недорого. 
- Вот  на  таких,  как  вы,  и  рассчитано, - вздохнула  я, - москвич  не  станет  этой  гадостью,  приготовленной  выходцами  с  далёкого  Кавказа,  баловаться.  А  приезжие  не  знают,  как  это  всё  делается,  и  лопают  за  милую  душу.  Хотя  сейчас  и  большинство  москвичей,  которым  лень  готовить,  покупают  всякую  дрянь.  Но  мы  здесь  не  для  того,  чтобы  качество  шаурмы  обсуждать.  Рассказывайте. 
- Наверное,  будет  гроза, - вдруг  заявила  Ирина  Михайловна,  чем  очень  меня  удивила. 
- С  чего  вы  взяли? – оторопела  я. 
- На  небо  взгляните,  чернота  на  западе, - пояснила  она,  а  я  машинально  посмотрела  на  облака. 
- Слушайте,  не  надо  отвлекать  меня, - возмутилась  я,  и  в  этот  момент  подошёл  официант. 
Он  поставил  перед  нами  бутерброды  со  свининой,  приправленные  острой  аджикой,  по  пирожному  «Лесная  сказка»,  и  по  куску  шоколадного  торта,  а  так  же  ристретто  и  красное  вино. 
Официант  ушёл,  а  я  впилась  взглядом  в  Ирину  Михайловну. 
Женщина  живёт  в  небольшой  деревушке  в  трёхстах  километрах    от  Москвы.  Совершенно  убогая  деревня,  в  которой  люди  порой  неделями  сидят  без  света,  за  водой  ходят  к  колодцу,  а  живут  в  основном  благодаря  огороду.  Зимой  приходится  особенно  тяжело,  центрального  отопления  нет,  только  печи,  дрова  набирать  для  которых – дело  тяжкое. 
В  деревне  имеется  сельская  школа,  в  которой  продираются  через  тернии  знаний  местные  ребята.  Школа  обучает  только  до  девятого  класса,  потом,  если  пожелают,  ученики  едут  в  соседний  город. 
Но  немногие  соглашаются  на  это,  точнее,  совсем  никто,  до  тех  пор,  пока  Ирина  Михайловна  не  родила  Инессу  и  Инну. 
Сама  Ирина  Михайловна  работает  преподавателем  музыки  в  той  самой  единственной  школе  в  деревне.  Никому  не  нужный  предмет,  дети  отчаянно  прогуливают,  а  те,  что  приходят,  используют  урок,  чтобы  пообщаться. 
Никто  в  этой  деревне  не  получает  должного  образования,  молодёжь  уезжает  из  этой  деревни  и  устраивается  на  фабрики,  заводы,  а  так  же  другие  предприятия.  А  потом,  спустя  годы,  возвращались  в  деревню.  Во  многих  фабриках  люди  рано  уходят  на  пенсию,  особенно,  если  высокая  степень  вредности. 
Они  отправляли  сюда  детей  из  города,  а  потом  и  сами  приезжали,  доживать  свой  век  в  этой  глухомани. 
Сама  Ирина  Михайловна  в  юности  была  настоящей  красавицей.  Она  одна  уехала  из  деревни  не  для  того,  чтобы  работать  на  фабрике.  Будучи  девушкой  талантливой,  она  отправилась  в          столицу,  чтобы  учиться  в  консерватории. 
Она  получила  высшее  образование  благодаря  абсолютному  слуху  и  исключительной  талантливости,  изумительно  играла  на  скрипке.  Но  в  среде  творческих  людей  велика  зависть,  ей  не  дали  пробиться  из-за  её  же  таланта. 
Ей  пришлось  вернуться  в  деревню  и  выслушивать  смешки  жителей,  крайне  довольных,  что  у  неё  ничего  не  получилось. 
- Что?  Обломалась  тебе  Москва-то  с  твоей  скрипкой? – хихикали  ей  вслед  завистницы, - думала,  что  лучше  всех?  Решила  шикарно  устроиться? 
Ирина  Михайловна  от  отчаянья  стиснула  зубы  и  отправилась  работать  в  школу.  Там  её  тоже  доставали,  как  могли,  не 
давали  покоя. 
Старых  учительниц  раздражало,  что  среди  них,  людей,  которые  получали  образование  в  заштатном  институте,  появился  человек  с  московским  образованием. 
Даже  директриса,  которая  вообще  агрономом  была,  стала  травить  молодую  учительницу. 
Поскольку  Ирина  Михайловна  была  очень  хороша,  кавалеров          Москве  у  неё  было  не  счесть.  И,  спустя  какое-то  время  после  возвращения  в  деревню  она  почувствовала  недомогание. 
Визит  к  врачу  подтвердил  опасения,  беременность  на  довольно  большом  сроке,  и  аборт  сделать  уже  невозможно. 
Да  и  не  хотела  Ирина  Михайловна  делать  аборт,  она  мечтала  о  дочке,  и  стала  готовиться  к  счастью  материнства. 
Но  в  крохотной  деревне  ничего  не  утаить.  Очень  скоро  все  узнали,  что  женщина  в  положении,  и  общественная  травля  усилилась. 
Всю  беременность  её  доставали,  плевали  вслед,  но  в  какой-то  момент  женщине  просто  стало  всё  равно.  Она  молча  улыбалась  своим  обидчикам,  а  от  её  счастливого  вида  люди  только  пуще  злились. 
Потом  родились  две  девочки-близняшки,  Ирина  Михайловна  назвала  их  Инна  и  Инесса.  Они  росли  красавицами,  белокурые,  голубоглазые,  на  редкость  умные.  Они  отличались  от  остальных  детей  в  деревне,  а  жители  это  видели,  и  от  того  сильнее  ненавидели  их.  Причин  было  множество. 
Ирина  Михайловна  отдала  девочек  в  школу  в  Воронеже,  в  английскую  школу,  а  те  делали  колоссальные  успехи,  слыли  отличницами.  После  занятий  девочки  посещали  музыкальную  школу,  обе  унаследовали  слух  матери,  а  Инна  ещё  и  пела. 
Она  училась  играть  на  контрабасе,  и,  как  и  мать,  мечтала  о  карьере  музыканта,  а  Инесса занималась  игрой  на  рояле. 
Они  не  пили,  не  курили,  не  сквернословили,  не  гуляли,  мать  очень  любили. 
Но  пришла  пора,  когда  девочки  выросли. 
С  золотой  медалью  окончили  школу,  и,  естественно,  собрались  в  Москву. 
- Вернутся! – заявили  жители, - вернутся,  как  и  мать  когда-то!  Да  ещё  и  внуков  ей  в  пузе  притащат,  как  эта  шалава  в  своё  время.  А  то,  ишь,  нас  за  людей  не  считает! Интеллигенция, 
блин! 
Но  Инна  поступила  в  консерваторию,  а  Инесса  на  искусствоведческий,  девушки  выучились,  а  потом  стали  работать.  Они  взяли  кредит  и  купили  по  квартире  в  одном  доме  и  на  одной  площадке,  причём  каждая  не  знала  о  планах  другой,  не  зря  ведь  говорят,  что  между  близнецами  имеется  некая  особая  связь. 
В  отличие  от  матери  Инне  помог  её  талант,  сейчас  она  выступает  в  московской  филармонии,  ездит  за  границу,  а  мать  зовёт  к  себе.  Но  Ирина  Михайловна  привыкла  к  своей          деревне,  она  откровенно  боится,  что  не  приживётся  в  столице. 
У  Инессы  всё  более  приземлёно,  она  не  выступает  на  сцене,  зато  она  преподаёт  в  своём  искусствоведческом  институте. 
Она  кандидат  наук,  и  останавливаться  на  достигнутом  не  намерена.  Но  это  только  присказка,  а  сказка  впереди. 
Причём  именно  в  сказочном  варианте,  по-иному  эта  ситуация  и  не  воспринимается. 
Будучи  красавицами,  девушки  имели  кавалеров,  но  почему-то  самые  лучшие  парни  всегда  доставались  Инне,  а  Инесса  отчаянно  завидовала  сестре. 
Ирина  Михайловна  и  не  подозревала  о  неких  проблемах  в  жизни  её  детей,  но  всё  тайное  всегда  становится  явным. 
Какое-то  время  назад  она  приехала  к  дочерям  в  гости.  Сначала  позвонила  в  квартиру  Инны,  но  ей  никто  не  открыл,  а  Инесса  оказалась  дома. 
- Что,  Инночка  опять  на  гастролях? – спросила  Ирина  Михайловна. 
- Да,  мам, - хмуро  ответила  Инесса, - а  можно  тебя  спросить?  Почему  ты  всегда,  когда  приезжаешь,  идёшь  прямиком  к  ней?  Не  ко  мне,  не  по  очереди,  а  прямо  к  ней?  Ты  так  к  ней  относишься  потому,  что  она  воплотила  твою  мечту? 
- Что  за  глупость  пришла  тебе  в  голову? – возмутилась  мать, - я  вас  обеих  очень  люблю,  а  иду  я  к  ней  потому,  что  не  хочу  тебя  тревожить.  Ты  же  занята  с  кучей  бумаг.  Но,  если  я  тебя  не  отвлеку,  буду приезжать  к  тебе.  Дочка,  что  случилось?  Ты  почему  такая  сердится? 
- Всё  в  порядке,  мам, - вздохнула  Инесса, - просто  Инка  очередного  моего  парня  увела. 
- Но  зачем  ей  это? – недоуменно  воскликнула  Ирина 
Михайловна, - у  неё  же  свои  есть! 
- Да  она  не  специально, - улыбнулась  дочь, - просто  он  стал  к  ней  клинья  подбивать,  мне  сказал,  что  перепутал  нас,  а  Инка  тут  же  сказала,  что  ни  фига  он  не  перепутал.  Представляешь?  Мне  просто  на  какой-то  момент  обидно  стало.  Я,  мам,  замуж  хочу.  Ребёночка  родить. 
- Так  в  чём  проблема? – улыбнулась  Ирина  Михайловна, - найди  себе  жениха. 
- Да  сейчас  одни  уроды,  а  те,  которые  нормальные,  все  заняты.  И  вообще,  тот,  кто  меня  устроит – только  иностранец! 
- Да  ты  что! – ужаснулась  мать, - столько  всего  сейчас  об  этих  иностранцах  рассказывают!  Не  делай  глупостей! 
- Я  сама  всё  понимаю, - кивнула  Инесса, - но  я  хочу  особенного  мужа.  И  я  наткнулась  в  интернете  на  одно  предложение. 
- В  интернете? – обмерла  Ирина  Михайловна, - да  там  кто  угодно  может  быть!  И  аферист,  и  маньяк!   
- Мам,  успокойся,  смотри, - и  дочь  открыла ноутбук. 
Вкратце  ситуация  обстояла  так.  Некий  молодой  человек аристократического  происхождения  должен  срочно  жениться.  Он  австриец,  а  жену  хочет  русскую. 
Для  этого  через  интернет  приглашаются  красивые,  молодые  девушки,  в  специальном  агентстве  в  Москве  их  отбирают,  а  потом  отправляют  прямиком  в  Австрию. 
Живут  красавицы  в  старинном  замке,  принадлежащем  их  потенциальному  жениху,  тому  аристократу.  За  месяц  он  должен  выбрать  одну  из  девушек,  но  она  должна  быть  идеальной.  Свободно  говорить  на  иностранном  языке,  знать  этикет,  иметь  соответствующие  манеры,  музыкальный  слух,  не  путать  Эверест  вилок  за  столом,  и,  что  самое  главное,  быть  красавицей. 
Вот  и  Инесса  решила  попытать  своего  счастья – стать  женой  аристократа. 
- Что  за  глупость? – возмутилась  Ирина  Михайловна, - это  всё  бред!  Зачем  какому-то  аристократу  это  надо?  Он  что,  на  аристократке  жениться  не  может?  Если  он  такой  важный,  то  может  в  любой  момент  найти  себе  самую  потрясающую  невесту.  Пойми  ты,  дурья  твоя  башка!  Это  какая-то  афёра! 
- Никакая  это  не  афёра, - воскликнула  Инесса, - он  просто  хочет 
видеть  в  супругах  русскую  девушку!  Что  в  это  такого? 
Почему  тебе  везде  афёры  мерещатся? 
В  тот  день  они  слегка  повздорили,  но  потом  быстро  помирились,  и  Ирина  Михайловна  вернулась  домой. 
Через  неделю  она  позвонила  дочери,  но  та  не  ответила. 
На  следующий  день  тоже  самое.  Тогда  женщина  стала  звонить  Инне,  но  и  у  той  были  длинные  гудки. 
Обеспокоенная,  она  собралась  и  поехала  в  Москву.  Время  было  позднее,  в  этот  час  Инесса  обычно  дома,  но  квартира          была  заперта,  равно,  как  и  у  другой  дочери. 
Не  успела  Ирина  Михайловна  отойти  от  двери,  как  из  третьей  квартиры  на  площадке  вышла  соседка  её  дочерей.  С  ключами  в  руках. 
- Здрасте, - сказала  она, - мне  Инессочка  ключи  оставила,  говорит,  на  случай,  если  вы  приедете.  Она  в  Австрию  уехала,  а  Инна  в  Америке  на  гастролях.  Молодцы,  девочки,  устроили  свою  судьбу.  Отличные  у  вас  дочки,  мне  прямо  очень  нравятся, - и,  сунув  связку  оторопевшей  Ирине  Михайловне,  соседка  скрылась  за  дверью. 
Как  сомнамбула,  женщина  открыла  дверь  и  вошла  в  квартиру. 
Она  ещё  пребывала  в  растерянности,  которая  сменилась  злостью.  Инесса  её  не  послушала!  Отправилась  в  этот  дурацкий  замок  к  этому  дурацкому  аристократу!  Совсем  ума  лишилась!  Но  потом  на  смену  раздражению  пришло  беспокойство. 
Она  попробовала  звонить  дочери,  но  оказалось,  что  мобильный  Инесса  оставила  в  квартире,  а  Инна  была  вне  зоны  доступа. 
Она  всегда  отключала  телефон,  когда  отправлялась  на  гастроли.  Инна  говорила,  что  перед  выступлением  ей  надо  побыть  в  тишине,  чтобы  её  никто  не  беспокоил. 
Конечно,  когда  она  прилетала  на  место,  то  обязательно  звонила  матери,  чтобы  та  лишний  раз  не  волновалась.  А  потом  выключала  телефон.  Ирина  Михайловна  знала,  что  до  того,  пока  Инна  не  сядет  в  самолёт,  сотовый  она  не  включит. 
Но  Ирина  Михайловна  места  себе  не  находила,  прошла  неделя,  от  Инессы  ни  слуха,  ни  духа. 
Звонок  раздался  в  полночь.  Вообще,  ночные  звонки  просто  по  определению  ничего  хорошего  не  сулят,  а  в  данной  ситуации  Ирина  Михайловна  чуть  чувств  не  лишилась. 
Перепуганная  громкостью  и  пронзительностью  звонка  в  ночной 
тишине,  она  сняла  трубку. 
- Мама,  мамочка,  миленькая, - услышала  она  голос  Инессы, - сделай  что-нибудь,  прошу.  Я  не  знаю,  как  быть.  Они  меня  не  пощадят! 
- Боже  мой!  Доченька!  Что  случилось? – у  бедной  женщины  было  ощущение,  что  сердце  в  желудок  упало, - ты  где? 
- Я  в  Австрии, - зарыдала  девушка, - какая  же  я  идиотка!  Захотела  замуж  за  принца!  А  что  будет  теперь,  не  знаю.  Сходи  в  милицию,  прошу.  Меня,  скорее  всего,  не  спасут,  но  тут  ещё  двадцать  девушек.  Они  их  всех  убьют!  Никого  в  живых  не  оставят!  У  меня  одна  надежда  на  тебя,  прошу,  помоги.  Мне  едва  удалось  позвонить.  Нужно  остановить  этих  мерзавцев!  И  почему  я  тебя  не  послушала! – и  в  этот  момент  звонок  оборвался,  а  Ирина  Михайловна  застыла  с  телефонной  трубкой  в  руке. 
Потом  словно  вышла  из  ступора,  и  бросилась  к  соседке,  которая  остаток  ночи  отпаивала  её  успокоительными  каплями. 
Звонок  был  прошедшей  ночью,  а  утром  Ирина  Михайловна  бросилась  в  ближайшее  отделение. 
Ранее  она  не  сталкивалась  с  представителями  правоохранительных  органов,  и  как-то  не  думала,  что  люди  в  погонах  могут  быть  равнодушными  и  циничными  к  чужому  горю.  Но  всё  именно  так  и  оказалось. 
- И  что  вы  хотите? – хмуро  спросил  полный  следователь,  лениво  глядя  на  женщину. 
- Как  это? – удивлённо  воскликнула  Ирина  Михайловна, - спасите  девушек!  Они  в  опасности!  Нужно  что-то  делать! 
- Что,  вы  хотите,  чтобы  я  сделал? – недовольно  спросил  следователь, - как  вы  вообще  это  себе  представляете?  Поехать  неизвестно  куда,  туда,  куда  мне  начальство  в  жизни  не  выдаст  денег  на  поездку?  Отстаньте  с  глупостями! 
В  коридоре  женщина  плюхнулась  на  стул  и  зарыдала,  а  следователь  вышел  из  кабинета  и  сунул  ей  в  руки  визитку. 
- Держи, - довольно  фамильярдно  заявил  он, - он  поможет. 
И  так  Ирина  Михайловна  оказалась  у  Стрельцова. 
Но  тот,  когда  понял,  что  клиентка  безденежная,  наорал  на  неё  за  отнятое  у  него  время  и  выставил  её  за  дверь. 
Ирина  Михайловна  замолчала,  ковыряясь  вилочкой  в  пирожном,  и  опять  посмотрела  на  улицу. 
- И  что  мне  теперь  делать? – горько  вздохнула  она. 
- Пожалуйста,  не  волнуйтесь, - сказала  я, - ближайшим  рейсом  вылечу  в  Австрию,  выясню,  что  там  происходит,  в  этом  замке.  Оставьте  ваши  координаты. 
Ирина  Михайловна  ушла,  а  я  вынула  ноутбук  и  стала  искать  пресловутый  сайт. 
Сайт  обнаружился  довольно  быстро,  и  я,  изрядно  удивлённая,  долго  его  изучала.  Действительно,  почему  этот  принц  австрийский  не  нашёл  себе  какую-нибудь  принцессу? 
Зачем  надо  было  устраивать  какие-то  конкурсы?  Чушь               какая-то... 
И  я  сразу,  не  сходя  с  места,  позвонила  в  аэропорт  и  заказала  билет  до  Австрии,  точнее,  до  столицы,  Вены.  Вылет  был  назначен  на  сегодняшнюю  ночь.  Я  так  же  попробовала  позвонить  в  гостиницу  и  заказать  номер,  но  столкнулась  с  проблемой,  свободных  номеров  не  было. 
А,  полечу  так,  а  там  решу,  что  делать  и  как  быть.  Может,  в  каком  пансионе  найду  местечко.  Вечером  отправлюсь  за           кое-какими  вещами,  оставленными  в  особняке. 
Я  закрыла  ноутбук,  расплатилась  за  пирожные  и  кофе,  и  решила  заняться  издательствами.  Известив  Генриха  и  Модеста  Львовича,  что  я  отправляюсь  в  Австрию,  я  занялась  своими  первоочередными  делами.  Перепроверила  номера,  выслушала  идеи  сотрудников,  написала  статьи,  подписала  кучу  документов,  переполошила  коллег,  просмотрела  колонки,  поправила,  где  требуется,  а  потом  с  чистой  совестью  поехала  в  Тальянку. 
На  душе  было  так  хреново,  что  хоть  волком  вой.  Справиться  с  нахлынувшими  чувствами  было  трудно,  губы  тряслись. 
Въехав  в  посёлок,  я  заглушила  мотор,  а  потом  посмотрелась  в  зеркальце  заднего  обзора. 
Беспристрастное  зеркало  отразило  моё  лицо;  бледное,  как  полотно.  Моя  кожа,  всегда  фарфорово-бледная,  как  при  моде  Средневековья,  из-за  чего  я  вместо  загара  всегда  получаю  ожоги,  казалось,  стала  ещё  бледнее,  если  такое  вообще  возможно.  Если  мне  сейчас  накрасить  губы  красной  помадой  и  вставить  бутафорские  клыки  вампиршы,  можно  смело  отправляться  народ  пугать. 
На  моих  щеках  появились  красные  пятна,  губы  тоже 
порозовели,  и  стали,  будто  контуром  обведённые.  Н-да.  Капец! 
Ещё  раз  глянув  на  себя,  я  содрогнулась,  закрыла  машину  и  пошла  в  дом.  Кошки  резвились  на  свежей  траве,  Манечка  возлежала  царицей,  поджав  красивые  лапки,  а  Кешак  игрался  с  травинкой.  Собаки  с  довольным  видом  лежали  на  траве,  зажмурившись,  они  принимали  солнечные  ванны,  и  вид  у  них  был  самый,  что  ни  на  есть,  блаженный. 
Дверь  мне  открыла  Ира,  а  из  гостиной  слышались  голоса. 
- У  нас  гости? – спросила  я  девушку. 
- Да,  одна  странная  пара, - кивнула  домработница, - по-моему,  священники. 
- Священники? – изумилась  я. 
- Да,  мужчина  и  женщина,  пожилые,  в  странной,  чёрной  одежде  в  пол, - ответила  Ира, - и  говорят  необычно. 
- Женщины  не  могут  быть  священниками, - улыбнулась  я, - они  не  занимают  никакого  места  в  иерархии  духовенства.  Они  лишь  работают  служками  при  церкви,  либо  учительницами  в  церковно-приходских  школах.  Сейчас  выясним,  что  у  нас  за  гости, - и  я  вошла  в  гостиную. 
На  диване  сидели  мужчина  и  женщина.  Оба  были  очень  в  возрасте,  мужчина  был  с  седой  бородой,  но  высокий  и  статный.  В  чёрном,  длинном  платье,  с  массивным  распятием  на  шее,  да,  это  явно  священник.  А  пожилая  женщина  рядом  с  ним  тоже  была  облачена  в  чёрное  одеяние,  и  я  содрогнулась  от  её  сурового  взгляда. 
- Викуля!  Наконец,  ты  пришла! – воскликнула  Анфиса  Сергеевна, - в  связи  с  неестественной  ситуацией,  возникшей  у  нас  из-за  выходки  Макса,  я  кое-кого  вызвала.  Знакомься,  это  родители  Ивана  Николаевича,  Николай  Юрьевич  и  Евлалия  Григорьевна. 
- Мне  очень  приятно,  Эвива, - вежливо  сказала  я,  с  робостью  глядя  на  них. 
- Что  за  имя! – негодующе  воскликнула  Евлалия  Григорьевна, - кто  тебя  так  ужасно  назвал?  Такого  имени  нет  в  святцах! 
- Родители  назвали, - робко  ответила  я, - но  прошлой  зимой  я  окрестилась  Евой,  имя  вполне  христианское.  А  что? – спросила  я,  думая  о  том,  какая  ей  разница  до  моего  имени. 
- Она  ещё  и  некрещеной  вышла  замуж  за  моего  внука! –
возмутилась  Евлалия  Григорьевна, - что  ж  у  вас  тут,  в  городе 
творится? 
- Ничего, - пожала  плечами  я, - сами  знаете,  как  в  советские  времена  к  церкви  относились.  Моя  мама  с  трудом  сберегла  старые  иконы,  но  крестить  детей  побоялась. 
- Ясно, - чопорно  ответила  женщина, - а  где  мой  внук? 
- А  чёрт  его  знает! – буркнула  я, - наверняка  своей  новой  пассии  швы  накладывает! 
- Как  ты  разговариваешь? – грозно  воскликнула  Евлалия  Григорьевна, - не  упоминай  имя  нечистого  всуе! 
- Викуля,  милая, - слабым  голосом  сказала  Анфиса  Сергеевна, - что  ты  имеешь  в  виду?  Какие  швы? 
- Самые  обыкновенные! – рявкнула  я, - я  накостыляла  нахалке!  И  Максу  для  острастки  добавила  тумаков! 
- Ох,  Викуля! – воскликнула  Анфиса  Сергеевна, - слишком  уж  ты  резкая,  мужчины  этого  не  любят! 
- Плевать  мне,  что  они  там  любят! – рявкнула  я, - между  прочим,  ваш  дражайший  внучок  так  нахамил  моей  матери,  что  мой  отец  ему  по  шее  навернул. 
- Леонид  Филиппович? – ахнула  Анфиса  Сергеевна, - не  может  быть!  Он  мухи  не  обидит! 
- Но,  тем  не  менее, - скривилась  я, - он  назвал  маму  представителем  семейства  собак  в  женском  роде  на  научный  манер,  а  на  требование  отца  извиниться,  либо  он  его  с  лестницы  спустит,  заявил,  что  это  комедия  в  двух  актах.  За  что  и  получил! 
- Я  не  удивляюсь  Максу, - вздохнула  Анфиса  Сергеевна, - Марьяна  Георгиевна  его  запилила. 
- Я  больше  не  хочу  это  обсуждать, - воскликнула  я, - я  сейчас  уезжаю  за  границу,  поэтому  знать  ничего  не  хочу. 
- В  Париж? – спросила  она. 
- Нет,  в  Вену. 
- Куда? – удивилась  женщина. 
- В  Вену,  столицу  Австрии, - пояснила  я. 
- Но  зачем?  Опять  какой-то  бизнес? 
- Нет,  просто  отдохнуть, - улыбнулась  я, - а  заодно  и  приключений  на  свою  задницу  найти.  Обещала  кое-кому  помочь,  разобраться  в  одном  деле.  Устрою  переполох  в  самой  музыкальной  стране  Европы,  а  Макс  пусть  потом  разруливает  проблему!  Он  ведь  у  нас  так  классическую  музыку  любит! 
Прямо  до  сведения  скул! 
- Викусь! – обморочным  голосом  протянула  Анфиса  Сергеевна, - ты  это,  осторожнее. 
- Как  получится, - фыркнула  я, - но  постараюсь! – и  в  этот  момент  раздался  звонок  в  дверь,  и  Ира  пошла  открывать. 
Послышался  топот,  и  в  гостиную  вошли  два  милиционера. 
- Нам  нужна  Миленич  Эвива  Леонидовна, - сказал  один. 
- Это  я, - ответила  я  удивлённо, - а  что? 
- Вы  арестованы, - сказал  страж  порядка, - вам  придётся  проехать  в  отделение, - а  мои  родственники  чуть  челюсти  на  пол  не  выронили. 
- На  каком  основании? – холодно  ответила  я, - я  закон  не  нарушала! 
- А  у  нас  другие  сведения, - сказал  милиционер, - а  так  же  два  заявления  на  вас.  Одно  от  Инны  Войлычевой,  обвинение  в  нанесении  телесного  вреда  здоровью  средней  тяжести,  учитывая  сломанные  нос  и  руку,  а  второе  от  Трейси  Спенсер.  Тоже  сломанный  нос,  вывихнутое  запястье,  а  так  же  изуродованное  лицо. 
- Я  ей  лицо  не  уродовала! – возмутилась  я, - что  вы  несёте!? 
- Да? – хмыкнул  страж  закона, - да  оно  у  неё  всё  опухшее! 
Такая  красивая  блондинка,  а  теперь  у  неё  вместо  лица  один  сплошной  синяк, - и  я  фыркнула  в  кулак. 
- И  как  же  вы  это  её  красоту  разглядели  через  синяки? – хохотнула  я,  ухмыльнувшись. 
- Нечего  ёрничать! – строго  сказал  милиционер, - между  прочим,  эта  девушка  модель,  лицо  французской  косметической  фирмы! 
- Н-да,  боюсь,  имидж  подпорчен  не  только  у  модели,  но  и  у  фирмы! – скривилась  я. 
- Можно  вопрос? – склонил  голову  милиционер, - зачем  вы  это  сделали?  Насколько  нам  известно,  эта  американка  приходится  подругой  Дмитрия  Северского,  бизнесмена,  мецената,  и  вообще,  очень  богатого  человека.  Когда-то  он  развёлся  с  вами.  Это  месть?
 - Не  смешите! – нагло  заявила  я, - если  я  захочу,  то  хоть  сейчас  стану  госпожой  Северской!  Он  только  и  ждёт,  чтобы  я  мужа  оставила  и  к  нему  с  дочерью  перебралась! 
- И  что  же  тормозим? – язвительно  осведомился  милиционер. 
- Любимый  муж  имеется! – рявкнула  я. 
- Любовнице  которого  вы  нос  сломали? – прищурился  он.      
- А  не  пошли  бы  вы? – обозлилась  я. 
- Не  хамите! – посуровел  страж  порядка, - совсем  оборзели  богатые!  Думают,  что  им  всё  дозволено!  Богема,  блин!  Писательница!  Накропала  одну  книжонку  и  нос  до  потолка  задрала! 
- Вы  что  себе  позволяете? – я  пошла  пятнами, - мою  книгу  распространяют  во  Франции  и  Дании!  И  ещё  в  ряде  стран! 
- Да,  пробовал  я  читать, - кивнул  он, - жена  купила,  вывалила  уйму  денег  на  туфту!  Читать  невозможно! 
- Любопытно,  что  читает  бравый  борец  с  преступностью? – сощурилась  я, - «Желтуху»?  Или  «Клубничку»  вечерами  смакует    в  туалете? 
- Саш,  давай  наручники, - рявкнул  нахал  своему  напарнику. 
- Что?  Свои  дома,  на  жене  забыли? – иронично  осведомилась  я,  наблюдая,  как  он  меняет  цвет  лица  с  нормального  на  пунцовый, - ладно,  ладно,  не  сердитесь! – примиряющее  воскликнула  я, - можно  мне  хотя  бы  позвонить? 
- Да,  конечно, - брякнул  Александр,  а  второй  кинул  на  него  неприязненный  взгляд.  Видимо,  после  моего  хамства  он  не  хотел  давать  мне  спуску. 
- А  где  мой  телефон? – я  огляделась  по  сторонам,  а  потом  перевела  взгляд  на  стражей  закона, - я  сбегаю  наверх  за  телефоном,  потом  изымите  его  у  меня. 
И,  не  дожидаясь  их  ответа,  я  быстро  побежала  по  ступенькам,  желая  как  можно  скорее  унести  ноги. 
Я  опрометью  вбежала  в  спальню,  рывком  открыла  ящик,  и  взяла  электронную  записную  книжку,  без  которой  я,  как  без  рук.  Вынула  третий  мобильник,  раздвижной  смартфон  представительского  класса,  который  приобрела  для  понта,  когда  стала  работать  в  издательстве.  Три  зарядных  устройства,       кое-какие  документы,  шмотки,  зубная  щётка,  ряд  мелочей.  И,  порадовавшись,  что  сумка  с  вещами  и  дамская  сумочка  остались  в  машине,  я  выглянула  в  окошко. 
Прямо  около  дома  стояла  милицейская  машина,  пусть  себе  стоит.  Я  знаю,  как  выбраться  из  посёлка,  оставшись  незамеченной.  Машина  мне  сейчас  без  надобности,  уеду  на  такси  или  попутке. 
Когда  я  возводила  по  новой  дом,  то  сразу  решила,  что  в  доме 
надо  сделать  тайные  ходы. 
Не  думайте,  что  я  пересмотрела  глупых  фильмов,  а  потом  впала  в  детство.  Нет,  расчёт  был  в  другом.  Я  постоянно  гоняюсь  за  бандитами,  а  те  норовят  влезть  в  дом  и  сделать  что-нибудь  нехорошее.  И,  хотя  на  воротах  стоит  Димкин  спецназ,  вокруг  посёлка  бетонный  забор  с  колючей  проволокой,  током  и  камерами,  я  всё  равно  настояла  на  своём,  и  преуспела. 
В  доме  тьма  всяких  закоулков,  например,  к  бассейну,  который  у  меня  находится  на  третьем  этаже,  можно  подняться  и       стандартным  путём,  по  основной  лестнице,  и  через  шкаф. 
Я  выдвигаю  одну  из  книг  в  шкафу,  она  держит  защёлку,  а,  когда  книгу  убирают,  открывается. 
Библиотека  у  меня  высоченная,  в  три  этажа.  С  потолка  свисает          несколько  ярусная  люстра,  на  втором  этаже  у  меня  находится  кабинет,  и  прямо  из  кабинета  через  картину  можно  попасть  в  библиотеку.  И  я,  подхватив  сумку,  из  спальни  отправилась  прямо  в  кабинет.  Оттуда  оказалась  в  библиотеке  на  втором    уровне,  спустилась  вниз  и  через  стеллаж  попала  в  оранжерею. 
Ну,  а  из  оранжереи  вышла  на  улицу,  и,  спрятавшись  за  домом,  набрала  номер  мобильного  Иры. 
- Да, - ответила  девушка, - слушаю. 
- Ириш, - быстро  сказала  я, - ни  слова  не  говори,  просто  возьми  сапоги  и  выйди  на  улицу.  К  двери  оранжереи  подойди. 
- Хорошо, - ответила  удивлённая  девушка,  и  через  пять  показалась  с  сапогами  в  руках. 
- Держи, - я  сунула  ей  в  руки  ключи  от  машины,  а  сама  сняла  шпильки  и  надела  сапоги, - иди,  достань  из  моего  джипа  сумку  с  вещами  и  дамскую  сумочку.  Бегом.  Принеси  мне. 
Девушка  кивнула,  и  быстро  принесла  требуемое.  На  её  хорошеньком  личике  читалось  любопытство. 
- Вы  что,  сбегаете? – спросила  она. 
- Да, - кивнула  я, - мне  надо  быть  в  Австрии,  там  люди  в  опасности.  Некогда  мне  из-за  дур-блондинок  с  ментами        разбираться!  Скажи  Анфисе  Сергеевне,  чтобы  держала  язык  за  зубами  о  том,  куда  я  поехала.  А  то  меня  выдворят  из  страны, 
и  не  дадут  поймать  преступника. 
- А  с  этими  священниками  что  делать? – спросила  Ира. 
- Ничего,  просто  приготовь  им  комнату, - улыбнулась  я, - пусть 
живут,  сколько  хотят.  Пошли,  проводишь  меня. 
И  я  двинулась  вглубь  участка,  в  сторону  ёлок,  ловко  огибая  грядки  и  фруктовые  деревья.  Благо,  всё  уже  зазеленело,  мы  быстро  скрылись  в  кустах,  и  дошли  до  конца  участка,  где  был  бетонный  забор.  Но  тут  передо  мной  возникло  препятствие  в  виде  дощатого  забора. 
- Что  это? – оторопела  я,  глядя  на  ограждение, - откуда  это  взялось? 
- Так  Фёдор  ещё  прошлым  летом  поставил, - ответила  Ира. 
- А  почему  не  сказала? – спросила  я. 
- А  я  не  поняла,  куда  вы  идёте, - смутилась  девушка,  а  я  опустила  сумки  на  землю. 
- Ладно, - и  вцепилась  своими  наманикюренными  пальчиками  в  доску, - помогай. 
Вдвоём  мы  рванули  на  себя  доску,  раздался  хруст,  но  доска  устояла.  Ира  сломала  ноготь,  а  я  оцарапала  кожу  на  пальцах. 
- Мастеровой,  блин! – высказалась  я,  имея  в  виду  Фёдора,    своего  садовника, - давай,  помоги  мне  через  забор  перелезть. 
На  моё  счастье  забор  был  не  слишком  высоким.  Я  была  в  брюках,  и  ловко  перелезла  через  забор. 
Но  штанину  благополучно  порвала,  а  Ира  подала  мне  через  забор  мои  вещи,  а  потом  перелезла  сама. 
Мы  добежали  до  дома  покойной  Инны  Петровны  Колесниковой,  старушки,  чьё  убийство  я  расследовала  прошлой осенью.  Я  знаю,  что  там  есть  выход  на  трассу,  его  сделал  один  местный  парнишка,  чтобы  сбегать  к  своей  девушке. 
Дом  Колесниковой  был  такой  одинокий  и  мрачный  без  своей  хозяйки.  Интересно,  что  с  ним  сделает  Алиса,  внучка  Инны  Петровны?  Продаст?  Скорее  всего...  Вряд  ли  она  станет  жить  в  доме,  где  убили  её  бабушку. 
Ход  так  и  не  заделали,  и  сейчас  я  подняла  еловые  лапы,  доску,  приложенную  к  земле,  и  под  забором  выползла  на  волю.  Ира  просунула  мне  сумки,  из  которых  я  вынула  красные  капри  и  красную  майку,  переоделась,  ноги  сунула  в  красные  шпильки,  а  костюм  и  сапоги  отдала  Ире. 
Подхватив  вещи,  я  выскочила  на  трассу  и  вскинула  руку. 
Передо  мной  затормозили  две  машины,  джип,  сверкающий  от  полировки,  и  старенькие  «Жигули». 
- Сколько  стоишь? – высунулся  из  джипа  браток,  а  я  рот 
открыла  от  изумления,  и  продефелировала  мимо. 
- До  Шереметьева  подкинете? – нарочито  громко  спросила  я  старичка  в  отечественном  металлоломе,  а  браток,  хмыкнув,  укатил  прочь. 
- Три  тысячи, - тут  же  загнул  он,  а  я  решила  не  торговаться. 
- Хорошо, - кивнула  я, - только  заедем  в  магазин,  мне  кое-какую  технику  надо  купить.  Можете  пойти  со  мной,  если  боитесь,  что  сбегу.  Доплачу  за  остановку. 
- Ладно, - кивнул  пенсионер,  я  села  в  машину,  а  по  пути  заскочила  в  магазин,  где  приобрела  ещё  один  мобильник. 
Сенсорный,  тонкий,  а  заодно  планшет,  и  маленький  ноутбук. 
Погрузившись  обратно  в  машину,  мы  доехали  до  аэропорта. 
Я  расплатилась  со  старичком,  который  уехал  крайне  довольный,  наверное,  рад,  что  попалась  такая  щедрая  клиентка. 
А  я  пристроилась  в  хвост  очереди,  вещи  в  багаж  сдавать  не  стала,  и,  попав  в  самолёт,  засунула  их  в  специальное  отделение. 
Телефоны  пришлось  отключить,  но  меня  это  не  расстраивало,  ни  к  чему,  чтобы  меня  засекли.  И  я  закрыла  глаза,  пытаясь  унять  внутреннюю  дрожь.  Скорей  бы  уж  прилететь... 
Лучше  бы  в  поезд  села!  Там  бы  я  спокойно  сидела,  пила  кофе  из  термоса,  писала  бы  стихи...  Хоть  я  и  эмоциональная  особа,  экстремалка,  но  в  самолёте  у  меня  приступ  паники  начинается. 
Весь  полёт  я  изображала  панночку  в  гробу,  откинувшись  в  кресле  и  с  видом  покойницы  скрестив  пальцы  на  груди. 
Иного  сравнения  в  голову  не  приходило,  поскольку  я  была  ни  жива,  ни  мертва,  а  тут  ещё  и  стюардессы  доставали. 
- Вам  нехорошо? – спросила  одна. 
- Вам  скучно? – вторила  другая, - может,  принести  журналы? 
Я  стоически  молчала,  лишь  мотала  головой,  а  мой  сосед,  импозантный  мужчина  лет  пятидесяти,  сразу  догадался,  что  со  мной  творится. 
- Пожалуйста,  оставьте  девушку  в  покое, - мягко  сказал  он  стюардессам, - вы  что,  не  видите,  что  у  неё  аэрофобия? 
- Что  у  неё? – переспросила  проводница,  а  я  ухмыльнулась,  не 
открывая  глаз.  Интересно,  где  мамзель  обучалась?  Точнее,  какие  оценки  имела,  и  как  попала  на  место  первого  международного  класса?  Насколько  я  знаю,  туда  берут  только  отличниц  с  великолепным  знанием языков,  а  эта  курица  даже 
слова  такого  не  слышала – аэрофобия!  Наверняка,  блондинка! 
- Боязнь  полётов, - терпеливо  объяснил  мой  сосед, - вы  вот  высоты  боитесь?  Хотя  не  должны,  раз  летаете.  А  воды? 
- Я  поняла, - ответила  проводница, - просто  девушка  такая  бледная  до  синевы,  как  из  старых  голливудских  фильмов.  Может,  вам  дать  успокоительного? 
Я  икнула,  резко  открыла  глаза,  покосилась  на  красивую  блондинку,  и  тут  же  закрыла. 
- Нет,  спасибо, - ледяным  тоном  ответила  я,  с  содроганием  вспомнив  своё  приземление  в  Нижнем  Новгороде, - обойдусь. 
- Если  что,  зовите, - и  послышался  звук  шагов. 
- Где  они  их  только  набирают, - вздохнул  мой  сосед, - просто  мисс  Вселенная,  а  ума  ни  на  грош.  Раньше  помимо  красивой  внешности  требовалось  работать  головой, - а  я  приоткрыла  один  глаз,  и  улыбнулась. 
- Спасибо,  что  вмешались, - сказала  я, - я  еле  сдерживалась,  чтобы  ей  по  шее  не  дать.  Чего  надо  от  человека?  Покоя  никакого  не  даёт! 
- А  что  конкретно  вас  мучает  в  полёте? – вдруг  спросил  собеседник,  и,  увидев  моё  удивлённое  выражение  лица,  рассмеялся  и  протянул  визитку. 
- Тимофей  Емельянович  Кот, - прочитала  я, - психиатр, - и  согнулась  пополам  от  хохота. 
- Что  с  вами? – недоуменно  спросил  он, - что  вас  так  рассмешило? – а  я  продолжала  заливаться  смехом. 
Успокоившись  минут  через  пять,  я  вытерла  выступившие  от  смеха  слезинки,  а  потом  весело  посмотрела  на  своего  соседа. 
- Извините, - с  улыбкой  сказала  я, - просто  психиатр – это  то,  что  мне  нужно! 
- В  смысле? – Тимофей  Емельянович  заметно  напрягся,  впрочем,  я  ему  не  удивляюсь.  Рядом  со  мной  все  в  напряге! 
- Просто  мой  супруг  давно  говорит,  что  я  ненормальная, - пояснила  я, - а  справка  от  психиатора,  которую  я  была  обязана  получить,  когда  доставала  лицензию  на  оружие,  его  не  убедила. 
- Почему  же? – осторожно  спросил  Тимофей  Емельянович. 
- Потому  что  я  всё  время  делаю  глупости, - хмыкнула  я, - и  за  бандитами  на  одном  здоровом  энтузиазме  гоняюсь. 
- Зачем? – не  понял  он. 
- Из-за  сумасбродности, - улыбнулась  я. 
- Сумасбродность  не  является  показателем  сумасшествия, - тоже  улыбнулся  он, - это  просто  черта  характера. 
- Тем  не  менее, - рассмеялась  я, - меня  все  мои  знакомые  отправляют  к  психиатору. 
- Я  понял,  что  вас  так  рассмешило, - кивнул  он, - а  что  насчёт  полётов?  Почему  вы  так  боитесь  летать?  Как  вас  зовут? 
- Вика, - представилась  я, - Эвива.  А  насчёт  полётов  ответить  не  могу,  просто  боюсь.  Паника  у  меня  в  самолёте  начинается.  Пожалуйста,  не  надо  копаться  в  моей  голове, - вздохнула  я, - я  хочу  просто  долететь  до  Австрии,  а  на  приём  к  душеведу,  если  захочу,  запишусь  в  частном  порядке. 
 - Как  скажете, - кивнул  он, - а  для  чего  вы  летите  в  Вену?  Отдохнуть? 
- Да, - ответила  я, - и  кое-какие  дела  решить.  А  заодно  посетить  оперу. 
- Да,  в  большинстве  случаев  в  Вену  едут  за  изысканной  музыкой, - вздохнул  Тимофей  Емельянович. 
- Позвольте  с  вами  не  согласиться, - вздохнула  я, - Вена – это  не  для  русского  человека.  Интеллигенции  осталось  так  мало,  и  это  печалит. 
- Полностью  с  вами  согласен, - кивнул  он, - большинство  народа  ездит  на  курорты  по  горящим  путёвкам.  Покупают  в  Турции  дешёвое  золото,  лежат  на  пляже,  а  культура  их  мало  интересует.  А  вы?  Что  могло  бы  заинтересовать  вас  в  Турции? 
- Музей  Ататюрка! – выдала  я, - дворцы  правителей  Османской  империи  и  местные  базары. 
- Вот  это  да! – восхитился  мой  собеседник, - вы  потрясающая  девушка!  У  такой  красавицы  и  умницы  должно  быть  много  парней! 
- Должно, - угрюмо  ответила  я, - да  только  любимый  муж  со  мной  развёлся,  променял  на  блондинку,  а  поклонник  проделал  тот  же  фокус.  Вот  я  и  рванула  в  Австрию,  не  желая  с  ними  отношения  выяснять. 
- Нет,  чтобы  бросить  такую  девушку,  как  вы,  нужна  веская 
причина!  Не  печальтесь!  Вы  невероятно  красивы,  а  так  же  весьма  остроумны. 
- Спасибо  на  добром  слове, - улыбнулась  я, - а  зачем  летите  вы? 
Тоже  отдыхать? 
- Нет,  у  меня  конгресс. 
- Научный? – заинтересовалась  я. 
- Да,  я  собираюсь  выступить  со  своим  докладом, - пояснил  Тимофей  Емельянович. 
- Надеюсь,  доклад  пройдёт  успешно, - вежливо  сказала  я,  а  остаток  полёта  я  дремала  в  кресле. 
Австрия  встретила  меня  солнышком.  Едва  я  вышла  из  аэропорта,  то  на  мгновение  оторопела.  Создавалось  ощущение,  будто  попал  в  сказку.  Словно  я  на  машине  времени  перенеслась  на  пару  веков  назад. 
Я  замерла,  разглядывая  симпатичный  город  Швехат,  одноимённый  с  международным  австрийским  аэропортом. 
Это  юго-восток  Австрии,  предместья  Вены,  а  мне  надо  в  другую  сторону.  Я  беспомощно  огляделась  по  сторонам,  размышляя,  как  тут  вызвать  такси.  Я  немного  задержалась  в  уборной,  поправляя  макияж,  и  сейчас,  обозрев  парковку  такси,  к  своему  вящему  неудовольствию  отметила,  что  все  машины  разъехались. 
- Что-то  не  так? – остановился  около  меня  господин  Кот, - вы  растеряны. 
- Думаю,  как  найти  тут  такси, - улыбнулась  я. 
- Надо  было  заказать  трансфер. 
- Ох,  голова  моя  садовая, - простонала  я, - и  как  мне  это  в  голову  не  пришло?  Я  до  сих  пор  не  пользовалась  услугами  такси-трансфера. 
- А  куда  вам  надо? 
- Сначала  в  Вену,  найти  себе  какую-нибудь  гостиницу,  а  потом  в  замок  Блюменшварц. 
- Куда? – захлопал  глазами  Тимофей  Емельянович, - погодите, а  вы  что,  не  заказали  себе  номер?  Заранее  не  нашли  жильё? 
- Как-то  так  получилось, - смущённо  призналась  я. 
- Да,  правы  ваши  знакомые,  вы  сумасшедшая, - кивнул  он, - с  левой  резьбой  в  голове! 
- Можно  без  хамства? – строго  спросила  я. 
- Как  вы  намереваетесь  сейчас  найти  жильё  в  Вене? –
прищурился  он, - у  них  тут  сейчас  Венский  музыкальный  фестиваль  проходит. 
- Точно, - протянула  я,  понимая,  что  села  в  гигантскую  лужу.  Как  я  могла  забыть?  Ведь  в  мае  у  них  проходит  грандиозный,  музыкальный  фестиваль.  Съезжаются  музыканты  со  всего  мира. 
- Вот  свалились  на  мою  голову! – досадливо  воскликнул  Тимофей  Емельянович, - а  я  в  силу  собственной  порядочности  пройти  мимо  не  могу.  Садитесь,  поедем  вместе. 
- Нет,  спасибо, - решительно  отказала  я, - я  сама  найду  такси.  Мне  не  нужна  помощь. 
- Эх,  упрямица, - он  вынул  из  кармана  прямоугольничек  и  протянул  мне, - держите.  Если  возникнут  проблемы,  звоните. 
- Спасибо,  очень  любезно  с  вашей  стороны, - кивнула  я,  взяла  визитку  и  убрала  её  в  сумку,  а  Тимофей  Емельянович  сел  в  заказанное  такси  и  уехал. 
А  я  беспомощно  огляделась  по  сторонам.  И  где  мне  взять  такси?  Но  не  успела  я  впасть  в  панику,  как  около  меня  затормозил  тёмно-синий  «Форд».  А  из  окошка  выглянул  светловолосый  молодой  человек. 
- Куда  отвезти? – на  чистом  русском  спросил  он. 
- Мне  в  Вену  надо, - обрадовалась  я, - но  вы  вроде  не  такси. 
- Нет,  просто  проезжал  мимо, - улыбнулся  он, - просто  узнал  соотечественницу  и  решил  подвезти. 
- У  меня  что,  на  лице  написано,  что  я  русская? – изумилась  я. 
- Почти!  Большинство  немцев  заказывают  пресловутый  трансфер,  да  и  остальные,  американцы  да  европейцы,  тоже.  Только  русские  прыгнут  в  самолёт,  а  потом  хлопают  глазами,  размышляя,  где  такси  взять.  И  вид  у  вас  был  глупый  до  невозможности. 
- Очень мило, - хмыкнула  я,  склонив  голову  на  бок. 
- Садитесь, - улыбаясь,  сказал  парень,  а  я,  бросив  сумки  на  заднее  сиденье,  села  рядом  с  ним. 
- Меня  Павел  зовут, - сказал  он. 
- А  я  Эвива,  можно  просто  Вика, - ответила  я, - спасибо,  что  остановились. 
- Не  за  что.  Просто  ты  мне  понравилась.  Только  у  тебя  глаза    одинокие.  Ты  зачем  приехала  в  Австрию?  Отдохнуть?  Или  на  фестиваль? 
- И  то,  и  другое, - улыбнулась  я, - люблю  классическую  музыку. 
- А  я  нет, - засмеялся  он, - но  жить  тут  неплохо,  тут  уровень  жизни  выше,  чем  в  России.  Тебе  в  какую  сторону  Вены  надо? 
- К  замку  Блюменшварц. 
- А,  да,  там  красиво, - кивнул  Павел, - но  лучше  остановиться  в  Вене  и  купить  тур.  Где  ты  остановилась? 
- Пока  нигде. 
- Что? – оторопел  он, - это  как? 
- Вот  так, - развела  я  руками. 
- Поехать  в  другую  страну,  не  заказав  номера,  не  вызвав  машины,  не  купив  тур.  Ты  экстремалка! 
- Есть  немного.  Боже,  какая  красота! – я  залюбовалась  зелёным  пригородом. 
И  в  тоже  мгновение  я  ощутила  сильный  удар  по  голове,  и  сознание  померкло. 
Я  не  помню,  сколько  времени  я  была  без  чувств.  Внезапно  мне  стало  очень  холодно,  мокро,  я  с  трудом  разлепила  веки,  и,  не  мигая,  уставилась  в  темноту.  То,  что  я  была  на  улице,  не  было  никаких  сомнений.  С  неба  лил  проливной  дождь,   очень  холодный.  Моя  одежда  была  насквозь  промокшей. 
Постепенно  глаза  привыкли  к  темноте,  я  стала  различать  окружающий  мир,  и  вскоре  поняла,  что  нахожусь  в  лесу. 
Высокие  деревья,  тёмное  небо,  с  которого  потоком  лилась  вода.  Я  попробовала  пошевелить  пальцами,  с  трудом  села,  ощущая  пульсирующую  боль  в  виске  и  страшную  слабость. 
Разум  вернулся  ко  мне  окончательно.  Я,  сидя  на  мокрой  траве,  пошарила  руками  вокруг,  вспомнив  о  своих  сумках. 
Но  вокруг  ничего  не  было,  а  так  же  мои  запястья,  всегда  увешанные  тонкими,  жёсткими,  золотыми  браслетами... 
Браслетов  не  было!  Не  было  ни  колец,  ни  широкого  браслета,  ни  бриллиантовых  часиков,  подаренных  мне  Димой! 
Многочисленные  золотые  цепочки,  бриллиантовые  серьги,  всё  исчезло!  Меня  ограбили!  Господи!  Вот  я  кретинка! 
Я  села  в  машину  к  преступнику!  Этот  Павел  оглушил  меня,  ограбил,  а  потом  выкинул  в  ближайшем  лесу. 
И  как  я  так  попала!  Что  же  теперь  делать? 
Мои  кредитки!  Он  же  снимет  все  мои  деньги!  Хотя,  нет,  не  снимет!  Спокойствие,  только  спокойствие.  Номер  счёта  вбит  в  телефон,  как  обычный  номер,  ему  нужно  время,  чтобы  разобраться.  А  я  за  это  время  должна  добраться  до  полиции  и 
всё  рассказать. 
С  трудом  встав  на  ноги,  я,  держась  за  стволы  деревьев,  поскольку  из-за  черепно-мозговой  травмы  меня  шатало,  стала  осторожно  выбираться  из  этого  леса. 
Туфли  были  на  мне,  но  я  их  сняла,  поскольку  высокие,  тонкие 
шпильки  уходили  под  землю,  и  идти  в  них  было  невозможно. 
Я  ругала  себе  на  все  корки.  Я  самая  легкомысленная  и  бесшабашная  особа,  какая  только  существует  на  планете.         
Голова  отчаянно  кружилась,  но  вскоре  впереди  замелькали  огоньки,  это  была  трасса,  я  медленно  пересекла  зелёное  поле,  и,  выбравшись  на  дорогу,  огляделась  по  сторонам. 
Это  явно  не  основная  магистраль. 
Машин  проезжало  мало.  Я  вскинула  руку,  чтобы  остановить  кого-нибудь,  но  машины  проносились  мимо. 
Вот  оно,  моё  счастье!  В  чужой  стране  без  денег  и  документов,  как  последняя  лохушка,  села  в  машину  к  незнакомцу,  который  меня  ограбил  и  чуть  не  убил. 
Наверное,  со  стороны  я  выгляжу  колоритно,  вся  в  земле,  без  туфель...  Вспомнив  об  обуви,  я  сунула  ноги  в  туфли,  и  стала  действовать  решительно. 
Когда  очередная  машина  приблизилась,  я  бросилась  ей  на  встречу.  Водитель  стал  резко  сбавлять  скорость,  видимо,  перспектива – задавить  меня,  его  не  вдохновляла. 
Роскошный  «Мерседес»  развернуло,  он  ударил  меня  боком,  шпильки  подо  мной  из-за  неудачного  поворота  сломались,  я  отчётливо  слышала  хруст,  и  упала  на  асфальт. 
Тупая  боль  в  виске  стала  сильнее,  перед  глазами  замелькали  точки,  и  я  опять  потеряла  сознание. 
Надеюсь,  этот  водитель  не  выбросит  меня  в  сточную  канаву,  как  это  сделал  предыдущий,  мелькнуло  у  меня  прежде,  чем  я  успела  отключиться. 
И  он  не  выбросил.  Я  очнулась  с  дикой  головной  болью.  Сквозь  затуманенное  сознание  до  меня  доносился  разговор,  но  я  не  понимала  ни  слова,  какой-то  незнакомый,  глухой,  отрывистый  язык.  Да,  немецкий  язык  грубоват,  в  отличие  от  французского,  мягкого  и  мелодичного.  Вот  итальянский  быстрый,  но  испанский  ещё  быстрее  и  громче,  темпераментнее. 
Я  с  трудом  разлепила  веки. 
Надо  мной  стояли  двое  мужчин,  один  полный,  в  возрасте,  а 
другой  атлетически  сложенный,  лет  тридцати. 
Я  попробовала  пошевелиться  и  застонала,  тело  нещадно  болело,  словно  меня  били,  а  головная  боль  стала  ещё  сильнее. 
Молодой  человек  встрепенулся,  увидев,  что  я  пришла  в  себя,  и  присел  около  меня  на  краешек  кровати. 
Он  что-то  сказал  на  неведомом  мне  языке,  и  я  помотала  головой. 
- Я  не  понимаю, - машинально  сказала  на  русском,  а  потом  повторила  на  английском. 
- Русская? – спросил  он  на  родном  мне  языке,  удивив  меня  до  крайности. 
- Да, - ответила  я, - не  думала,  что  немцы  знают  русский  язык. 
- Я  австриец,  а  не  немец, - мягко  сказал  красавец, - это  большая разница.  Зачем  вы  бросились  ко  мне  под  машину,  милая  девушка?  Вас  бросил  любимый,  и  вы  решили  свести  счёты  с  жизнью? 
- Что? – оторопела  я, - нет,  то  есть,  да.  Любимый  бросил,  но     счёты  с  жизнью  я  из-за  мерзавца  сводить  не  собиралась!  Ещё  чего!  Много  чести  будет!  Меня  ограбили! 
- Кто? – округлил  глаза  парень. 
- Понятия  не  имею, - вздохнула  я, - села  в  машину,  чтобы  до  Вены  доехать  от  аэропорта,  тот  оказался  соотечественником.  Оглушил  меня,  а  очнулась  я  в  лесу.  Ни  денег,  ни  документов,  ни  украшений,  что  были  на  мне. 
- Ужасно, - в  негодовании  воскликнул  парень, - я  немедленно  сообщу  в  полицию. 
- Да  уж,  не  мешало  бы, - вздохнула  я, - а  то  подонок  все  мои  кредитки  обезналичит. 
- Сейчас  я  всё  сделаю, - он  встал  с  места,  взял  телефон  и  с  кем-то  переговорил  на  немецком,  а  потом  вернулся  ко  мне. 
- Сейчас  приедет  местный  полицейский, - сказал  он, - не  переживайте.  Я  попрошу  инспектора,  чтобы  он  порьянее  дело  делал.  Но  зачем  вы  кинулись  под  машину?  Неужели  нельзя                было  просто  руку  поднять?  Я  так  перепугался,  когда  вы  сознание  потеряли. 
- Просто  никто  не  останавливался,  все  проезжали  мимо, - пояснила  я, - вот  я  и  применила  самый  действенный  из  методов. 
- Как  вас  зовут,  прекрасная  незнакомка? 
- Эвива  Миленич,  но  можно  просто  Вика.  А  вас? 
- Стефан  Блюменшварц, - сказал  он,  а  я  аж  на  месте  подпрыгнула,  и  тут  же  со  стоном  рухнула  обратно  на  подушки.  Это  ж  надо  именно  к  нему  под  машину  попасть! 
- Как? – ахнула  я, - офигеть! 
- Что-то  не  так? – удивился  он. 
- Всё  так! – заявила  я, - просто  я  к  вам  ехала! 
- Ко  мне? – поразился  он, - но  зачем?  Разве  мы  знакомы?  Вряд  ли  я  забыл  бы  такую  красавицу,  если  бы  знал. 
- Нет,  мы  не  знакомы, - помотала  я  головой,  и,  кое-как  усевшись,  стала  разглядывать  парня. 
Красив,  как  картинка.  Высок,  строен,  мускулист,  широченные  плечи,  красивые,  сильные  руки  с  длинными,  музыкальными  пальцами.  Наверняка  музицировать  он  умеет. 
Золотистые  волосы  вьются  колечками,  а  глаза  оттенка  зелени  смотрят  внимательно  и  дерзко. 
 -Что-то  не  так? – спросил  Стефан, - вы  так  меня  разглядываете... 
- Да  вот,  ищу  следы  дебилизма  на  вашем  аристократическом  лице, - прищурилась  я. 
- Простите? – не  понял  он. 
- Что  вы  сделали  с  Инессой? – строго  спросила  я, - только  не  надо  врать! 
- С  какой  Инессой? – удивлённо  протянул  он. 
Актёр,  блин!  Погорелого  театра! 
- С  Инессой  Ковалёвой! – рявкнула  я, - девушкой,  которая  приехала  к  вам  сюда  в  качестве  потенциальной  невесты! 
- Ну  да,  ко  мне  приехали  девушки, - кивнул  Стефан, - погодите,  вы  сказали,  Инесса  Ковалёва?  Красивая  блондинка,  искусствовед. 
- Что,  просветлело  в  голове? – язвительно  осведомилась  я. 
- Зачем  вы  хамите? – нахмурился  он, - я  вам  ровным  счётом  ничего  не  сделал.  Кем  вам  приходится  Инесса?  Подругой?  Сестрой  вряд  ли,  вы  ни  грамма  ни  похожи. 
- Смею  вас  заверить,  что  внешнее  сходство  между  сёстрами  вовсе  необязательно, - скривилась  я, - моя  старшая  сестра  как  раз  блондинка  с  голубыми  глазами,  просто  ничего  общего,  только  некоторые  черты  характера.  Она  в  отца,  я  в  мать.  Но  вы  правы,  с  Инессой  мы  не  родственники. 
- Так  чего  же  вы  от  меня  хотите? – удивился  Стефан, - пресловутая  Инесса  уехала  пару  дней  назад,  оставив  письмо,  что  больше  не  хочет  участвовать  в  выборе.  Она  встретила  свою  любовь,  я  ей  стал  не  нужен,  и  я  её  и  не  смел  удерживать.  Тем  более,  не  видел,  как  она  уезжала. 
- Хорош  врать! – обозлено  рявкнула  я, - немедленно  говорите,  что  вы  сделали  с  девушкой!  Вы  её  убили? 
- Пожалуй,  вас  надо  свозить  на  томограмму  мозга, - покосился  он  на  полного  мужчину,  явно  врача,  поскольку  он  в  был  белом  халате. 
- Тебе  сейчас  самому  томограмма  мозга  понадобится, - разозлилась  я, - ублюдок!  Имей  в  виду,  если  что-нибудь  мне  сделаешь,  тебя  мой  муж,  майор  МВД,  свёкр  подполковник  ФСБ,  отец  военный  генерал  и  любовник-бандит  в  бетон  закатают!  Понял? 
- Вот  это  защита, - восхитился  Стефан, - но  я  всё  равно  ничего          не  понял.  Будь  добра,  объясни  подробно,  что  происходит. 
И  я,  зло  стрельнув  глазами,  рассказала  ему  про  Ирину  Михайловну  и  вытекающие из  этого  подробности. 
Стефан  замолчал,  потом  посмотрел  на  доктора,  и  сказал  несколько  слов  на  немецком.  Тот  кивнул,  и  вышел  из  комнаты,  а  Стефан  сел  около  меня  на  кровать. 
- Я  понятия  не  имею,  где  девушка, - сказал  он, - честно.  История  с  запиской  абсолютно  правдивая.  Я  сам  удивился,  когда  она  исчезла,  ничего  не  объясняя.  Значит,  что-то  произошло,  Инессу,  скорее  всего  похитили.  Вот  уж  не  думал,  что  моё  желание  жениться  будет  связано  с  криминалом.  Да  я  вообще  не  понимаю,  что  происходит! 
- Зачем  ты  вообще  устроил  этот  дурацкий  конкурс? – спросила   я, - почему  не  мог  найти  себе  обычную  аристократку? 
- Не  мог, - улыбнулся  Стефан, - это  было  желанием  отца,  а  для  меня  его  последняя  воля – закон.  Он  всю  жизнь  любил  русскую  девушку,  а  его  родители  заставили  жениться  на  графине.  Но  мне  он  велел  найти  себе  русскую,  и  жениться  по  любви. 
- А  просто  слетать  в  Москву  не  пробовал? – прищурилась  я, - слабо,  да? 
- Я  слишком  занят, - смущённо  улыбнулся  он, - поэтому  нанял  людей,  которые  занялись  отбором  девушек.  Я  с  ними  общаюсь,  разговариваю,  они  показывают  светские  манеры.  Под  конец  я  просто  выберу  одну,  которая  затронет  моё  сердце. 
- И  как  успехи  по  затрагиванию  сердца? – ухмыльнулась  я. 
- Пока  никак, - улыбнулся  он, - они  красивы,  молоды,  но  чувств  ни  к  одной  я  пока  не  испытываю. 
- Ты  должен  сообщить  в  полицию  насчёт  Инессы, - напомнила      я. 
- Обязательно, - кивнул  он, - скоро  приедет  инспектор,  поведаю  ему  о  твоём  грабителе  и  об  Инессе. 
- Вот  и  славно, - улыбнулась  я, - а  я  за  компанию  попробую  разобраться  в  произошедшем. 
- Это,  каким  образом? – удивился  Стефан. 
- Каким,  каким, - пробурчала  я, - оперативно-следственным!  Допрошу  твоих  мамзелей  с  пристрастием! 
- О,  нет!  Только  не  это! – воскликнул  он, - не  надо  пугать  девушек!  Мне  совсем  ни  к  чему,  чтобы  они  разбежались! 
- Тебе  надо,  чтобы  их  тут  всех  перебили? – прищурилась  я. – думаешь,  на  этой  Инессе  дело  и  закончится?  Ага,  как  же!  Она  ясно  сказала  матери,  что  опасность  грозит  всем  девушкам  в  замке! 
- Что  ж  она  мне  ничего  не  рассказала? – воскликнул  Стефан. 
- Не  смогла, - я  пожала  плечами, - наверное,  собиралась,  а  не  дали.  Или  решила,  что  преступники  с  тобой  в  сговоре. 
- Ужасно, - простонал  он, - но,  тем  не  менее,  я  не  могу  позволить  тебе  устроить  хаос  среди  моих  девушек. 
- Хорошо, - согласилась  я,  скрестив  руки  на  груди, - если  не  желаешь,  чтобы  я  разгоняла  твоих  невест,  о,  великий  сердцеед,  значит,  я  тоже  стану  твоей  невестой.  Как  тебе  подобный  расклад? 
- Что? – не  понял  Стефан. 
- Дурак,  что  ли? – обозлилась  я, - не  тупи!  Скажешь  своим  кралям,  что  вместо  выбывшей  Инессы  Ковалёвой  прибыла  я.  Буду  общаться  с  твоими  зазнобушками,  и  осторожно  вытягивать  из  них  сведения.  Всё  ясно? 
- Ясно, - ошарашенно  кивнул  он, - слушай,  а  ты  не  наврала  мне,  чтобы  попасть  на  этот  конкурс? 
- Что? – дёрнулась  я, - спятил?  Мне  только  вашей  скромной  персоны,  герр  Блюменшварц,  и  не  хватало  для  полного  счастья  и  самооценки.  И  так  поклонников  хватает!  Офигеть  можно! 
- Ладно, - вздохнул  Стефан, - как  скажешь.  Но  тебе  сейчас  придётся  переодеться,  как-то  спрятать  царапины  на  лице,  и  спуститься  вниз. 
- Спущусь, - я  села  на  кровати,  спустила  ноги, - и  поглядела  на  красавца, - но  у  меня  нет  одежды. 
- Не  волнуйся, - кивнул  он, - я  специально  закупил  вечерние  платья  для  девушек,  там  ещё  полно  новых  осталось.  Сейчас  позову  Джейн,  она  тебе  поможет. 
Он  ушёл,  дав  мне  возможность  оглядеться  в  спальне. 
Комната  была  полукруглой,  оформленной  в  старинном  стиле,  «живой»  камин,  который  надо  топить  дровами... 
В  дверь  постучались,  и  вошла  немолодая  женщина  с  чемоданчиком  в  руках. 
 - Вы  Эвива? – спросила  она, - Стефан  отправил  меня  к  вам,  чтобы  я  помогла  вам  переодеться  и  накраситься. 
- Спасибо, - улыбнулась  я, - но  я  бы  и  сама  смогла. 
- Вряд  ли, - тоже  улыбнулась  она, - синяки  так  просто  не  замазать,  а  я  сейчас  наведу  вам  марафет  на  лице. 
Она  открыла  свой  чемоданчик,  в  котором  чего  только  не  было,  и  стала  колдовать  с  моим  лицом. 
- Сделайте  так,  чтобы  сразу  стало  ясно,  что  я  очень  сильная  соперница, - сказала  я,  а  женщина  с  интересом  на  меня  поглядела. 
- Вы  и  так  сразите  их  наповал, - хитро  сказала  женщина, - там  одни  блондинки,  одна  смазливее  другой. 
- Круто, - восхитилась  я,  скривившись, - а  нет  красненького  платьица? 
- Есть, - с  улыбкой  сказала  Джейн, - и  красные  туфли  на  шпильках. 
- Дивно, - хмыкнула  я,  и,  глянув  на  своё  отражение,  обомлела. 
Я  была  уже  не  такой  разбитой  и  с  царапинами  на  лице.  Из  зеркала  на  меня  смотрела  красивейшая,  молодая  женщина. 
Больше  двадцати  мне  не  дать,  а  вьющиеся  штопором  от  природы  смоляные  волосы  были  уложены  в  элегантную  причёску,  которая  подчёркивала  мою  красоту. 
- Нравится? – спросила  Джейн. 
- Прекрасно, - восторженно  сказала  я,  думая  о  том,  произведёт  ли  это  впечатление  на  Стефана. 
И  тут  же  мелькнула  другая  мысль.  А  зачем  мне  это  надо? 
На  кой  фиг  мне  этот  аристократический  красавец,  если  моё  сердце  занято  Димой,  а  паспорт  Максом?  Ох,  нет,  паспорт  мой  теперь  никем  не  занят,  зато  подорвана  самооценка.  Да  и  самолюбие  на  нуле.  Стефан,  пожалуй,  отличная  перспектива  потешить  собственное  тщеславие. 
- Наш  Стефан – наша  гордость, - со  вздохом  сказала  Джейн, - с  его  приездом  жизнь  в  этом  австрийском  пригороде  стала  гораздо  лучше.  Раньше  это  был  обычный,  хоть  и  процветающий,  но  ничем  не  отличающийся  от  других,  городок.  А  он  организовал  тут  издательство,  театр,  всё  самое  лучшее. 
Сюда  постоянно  писатели  разные приезжают  на  ярмарки,  а  Стефан  открыл  центр  для  детей  с  умственными  отклонениями. 
- Похоже,  он  душка, - хмыкнула  я. 
- Да,  он  самое  настоящее  чудо, - с  улыбкой  сказала  Джейн,  и  вынула  два  платья. 
Одно  было  бальным,  с  открытым  верхом,  зато  с  пышной  юбкой-колоколом  из  огромного  количества тюля. 
Я  забрала  оба,  но  надела  второе.  Узкое,  обтягивающее,  с  разрезом  сбоку,  голой  спиной  и  тонкими  завязками  по  спине.  Сунув  ноги  в  остроносые  лодочки  на  высокой,  тонкой  шпильке,  я  с  восторгом  посмотрела  на  себя  в  зеркало. 
Да,  прекрасно.  Выгляжу  я  эффектно,  и  с  горделивым  видом    вышла  из  комнаты. 
Джейн  показала  мне,  куда  надо  идти,  и  я,  осторожно  спустившись,  вошла  в  просторную  гостиную. 
На  диванах  сидели  девушки,  одна  красивее  другой,  все,  как  одна,  блондинки,  а  из  одежды  на  них  преобладали  розовые,  бежевые,  золотистые  тона. 
Когда  я  вошла,  несколько  пар  глаз  уставились  на  меня с  любопытством,  а  Стефан,  посмотрев  на  меня,  казалось,  слегка  оторопел.  Он  смотрел  на  меня,  не  отводя  глаз,  а  потом,  словно  стряхнув  оцепенение,  шагнул  ко  мне. 
- Прошу,  проходи, - мягко  сказал  он, - девушки,  это  Эвива,  Вика,  её  прислали  вместо  Инессы  Ковалёвой.  Присаживайся, - он  под  руку  подвёл  меня  к  креслу,  и  я  с  царственным  видом  опустилась  на  него. 
В  комнате  повисла  тишина.  Блондинки  изучали  меня,  словно  я  была  диковинным  животным,  мне  тоже  в  первый  момент  стало  неловко.  Кем  я  себя  возомнила?  Тоже  мне,  королева. 
- Ты  не  говорил,  что  прибудет  ещё  одна  девушка, - капризно  заявила  одна  из  блондинок. 
- Так  надо, - сказал  Стефан, - таковы  условия. 
Блондинки  смотрели  на  меня  волком,  а  Стефан  общался  с  ними,  не  обращая  на  меня  внимания. 
Я  оглядывалась  по  сторонам,  изучая  интерьер,  потом  Стефан  вышел,  чтобы  отдать  кое-какие  распоряжения,  и  девушки  опять  стали  рассматривать  меня. 
- Правда,  ужасно  оформлены  комнаты? – спросила  меня  одна  из  девушек,  явно  желая  просто  завести  разговор. 
- Нет,  мне  очень  нравится, - улыбнулась  я, - это  Ренессанс. 
- Странно,  что  прислали  ещё  одну  девушку, - недовольно  скривила  губы  предыдущая  блондинка, - на  кой  фиг,  спрашивается?  Мне  тут  и  так  конкуренток  хватает! 
- Ой,  Юля,  думаешь,  он  тебя  выберет? – фыркнула  девушка,  спрашивавшая  меня  про  интерьер, - раскатала  губу! 
- Заткнись,  Ксюха! – рявкнула  Юлия, - я  тут  самая  красивая! 
- Да,  конечно, - воскликнула  девушка  с  модной  стрижкой, - просто  красота  неписаная! – а  сама  повернулась  ко  мне, - я  Рита.  Ты  кто? 
- В  смысле? – улыбнулась  я. 
- Я  переводчик  с  пяти  языков, - весело  сказала  Рита, - а  ты? 
- Главный  редактор  спортивного  журнала  и  писатель, - сказала  я,  а  девушки  присвистнули. 
- Я  модель, - нагло  заявила  Юлия, - и  тебе  тут, - она  смотрела                на  меня  в  упор, - ничего  не  светит! 
- Я  что-то  не  пойму, - спокойным  голосом  спросила  я, - какое  отношение  твоя  карьера  «вешалки»  имеет  к  перспективе  закадрить  потрясающего  мужика?  Не  вижу  связи! 
- Я  тебя  сейчас  стукну! – позеленела  Юлия. 
- Давай, - кивнула  я, - у  меня  бывший  муж  каратист!  Научил  меня  приёмам  самообороны!  Лучше  следи  за  языком,  а  то  Стефану  придётся  другую  девушку,  на  замену  тебе,  вызывать. 
- Нахалка, - прошипела  Юлия,  но,  наткнувшись  на  мой  строгий  взгляд,  предпочла  тему  не  развивать. 
- Интересно, - вдруг  сказала  Рита, - почему  тебя  прислали?  По  правилам  должна  быть  Инесса,  но  никакого  разговора  не  было. 
- Понятия  не  имею, - я  решила  воспользоваться  представившейся  возможностью, - мне  просто  позвонили,  сказав, 
что  одна  девушка  пропала  при  странных  обстоятельствах. 
- Никто  не  пропадал, - покачала  головой  Ксюша, - Инесса  сама  уехала. 
- Нашла  жениха  получше! – фыркнула  Юлия, - что  может  быть  лучше  австрийского  герцога? 
- Французский! – хохотнула  я,  скривив  губы,  а  модель  бросила  на  меня  неприязненный  взгляд. 
- Хотя... – вдруг  сказала  Рита, - это  странно. 
- Что  странно? – насторожилась  я. 
- Инесса  уехала  внезапно, - пояснила  девушка, - никого  не  предупредив.  Почему?
- Что  за  глупости? – воскликнула  Юлия, - может,  скажете,  что  это  Стефан  её  убил?  А  косточки  под  яблоней  закопал?  Идиотки!  Думайте,  что  говорите! 
- Это  ты  сказала, - ласковым  голоском  и  с  ухмылкой  произнесла  я, - и  какие  косточки?  Он  что,  освежевал  её?  Однако,  ты  садистка,  дорогуша!  К  твоему  сведенью,  тело  в  кости  превращается  через  десятки  лет!  И  я  сильно  сомневаюсь,  что  в  местных  окрестностях  растут  яблони!  Скорее  уж,  под  виноградниками! 
- Молчи  лучше, - процедила  Юлия, - самая  умная  нашлась! 
- Ну,  уж  поумнее  некоторых, - фыркнула  я,  выразительно  посмотрев  на  неё. 
- Девушки,  девушки, - вернулся  Стефан, - не  ссорьтесь!  Давайте  жить  в  мире!  Кстати,  я  скандалисток  не  люблю, - а  он  явно  не  промах,  подслушивал  наш  разговор  под  дверью. 
- Да, - тут  же  состроила  ему  глазки  Юлия, - это  ужасно,  когда  девушки  скандалят!  Я  не  ругалась!  Сидела  тихо,  как  мышка! 
- На  грызунов  у  нормальных  людей  всегда  реакция  однозначная, - ухмыльнулась  я, - а  я  родилась  в  год  кошки!  Правда,  потрясающий  тандем  у  нас  вырисовывается? 
- Она  мне  угрожает! – взвизгнула  Юлия. 
- Всего  лишь  провожу  забавную  аналогию, - тем  же  ехидным  голоском  промурлыкала  я. 
- Стефан,  выкиньте  нахалку  отсюда! – вскрикнула  моделька,  а  он  засмеялся. 
- Люблю  девушек  с  острым  чувством  юмора, - хмыкнул  он,  с  улыбкой  глядя  на  меня, - Вика,  пойдёмте  в  мой  кабинет,  нам  надо  поговорить. 
Я  ухмыльнулась,  и,  встав  с  царственным  видом  с  места,  под  руку  вышла  со  Стефаном  из  гостиной. 
- Что  случилось? – шёпотом  спросила  я  по  пути  в  кабинет, - я  только  хотела  их  получше  поприжать.  Не  может  быть,  чтобы  они  ничего  не  знали. 
- Потом  поприжмёшь, - улыбнулся  Стефан, - но  ты  только  будь  осторожнее,  а  то  мало  ли.  Я  не  знаю,  которая  из  девчонок  тут  воду  мутит,  но  мне  это  не  нравится. 
- Почему  ты  решил,  что  это  кто-то  из  девчонок? – удивлённо  спросила  я,  приподняв  бровь, - я  же  тебе  рассказывала,  что  опасность  грозит  всем  девушкам.  Теперь  вопрос:  почему? 
- Даже  никаких  предположений  нет, - вздохнул  Стефан, - я  единственный  оставшийся  из  герцогов,  правда,  у  меня  есть  сёстры,  Миа  и  Амелия.  Они  ни  при  каком  раскладе  не      наследуют  после  меня  замок  и  титул,  они  наследницы  рода,  да  и  только. 
- Нет,  милый  друг, - остановилась  я, - дело  в  другом.  Тебя,  скорее  всего,  хотят  подставить.  Если  бы  не  завещание  твоего  отца,  как  ты  говорил,  я  бы  подумала,  что  это  тот,  кто  подкинул  тебе  эту  идею  с  девушками.  Но  в  данном  случае  эта  версия  отметается.  Рита  милая,  попробую  с  ней  подружиться,  разговорить.  И  зачем  ты  тащить  меня  в  кабинет? 
- Приехал  следователь, - пояснил  Стефан, - он  составит  фоторобот  твоего  грабителя. 
- О,  тогда  пошли! – и  мы  двинулись  в  сторону  кабинета. 
Стефан  галантно  распахнул  передо  мной  дверь,  я  вошла  внутрь,  и  застыла,  по  достоинству  оценив  убранство  интерьера. 
А  на  высоком,  старинном  стуле  восседал  мужчина  средних  лет  и  средней  упитанности. 
- Знакомьтесь,  это  инспектор  Шнатцер, - воскликнул  Стефан, - а  это  русская  девушка,  Эвива  Миленич. 
- Очень  рад  знакомству, - благодушно  сказал  инспектор, - вы  очень  красивы!  Так  что  случилось?  Почему  меня  столь  срочно вызвали  в  замок? 
- Рассказывай  ты, - кивнул  мне  Стефан,  и,  устроившись  на  диване,  я  поведала  инспектору  сначала  о  своём  ограблении,  а  потом  об  Инессе. 
Они  тут  явно  не  знают  особого  криминала,  потому  что  инспектор  пришёл  в  тихий  ужас.  Впрочем,  Европа  довольно 
законопослушная  страна,  законов  не  нарушает. 
Пока  бравый  страж  порядка  переваривал  услышанное,  я  нарисовала  Павла,  того,  что  меня  ограбил.  Хотя  я  сомневаюсь,  что  его  зовут  Павлом,  скорее  всего,  не  особо  раздумывая,        назвал  имя  от  балды. 
И  я  протянула  инспектору  рисунок. 
- Да  вы  художник! – восхитился  он, - ох,  опять  он! 
- Кто? – заинтересовалась  я. 
- Что? – спросил  Стефан. 
- Человек,  которого  вы  изобразили,  у  нас  в  розыске, - пояснил  инспектор, - действительно  русский,  Андрей  Па...  па...      минутку, - он  заглянул  в  бумаги, - Парамонов, - он  с  трудом  выговорил  для  него  иностранную  фамилию, - давно  нападает  на  женщин.  Ловит  их  около  аэропорта,  когда  все  такси  уже  разъехались,  а  не  все  успели  уехать.  Случаи  идентичные,  удар  по  голове,  ограбление,  потом  несчастные  обращались  в  полицию. 
- Скажи, - повернулась  я  к  Стефану, - а  у  вас  тут  можно  перевести  деньги  с  одного  счёта  на  другой,  не  имея  кредитной  карты.  Просто  по  цифрам.  Документы  у  меня  при  себе,  они  во  внутреннем  кармане  оказались,  я  не  сразу  заметила. 
- Конечно, - кивнул  он, - у  нас  полно  банков.  Что  у  тебя  за  банк?  Впрочем,  это  без  разницы.  Имея  номер  счёта  и  удостоверяющий  личность  документ,  можно  легко  провернуть  любую  валютную  операцию. 
- Французский  «ОвёрньБанк», - улыбнулась  я, - можно  сделать  это  прямо  сейчас?  Просто  закрою  счёт  и  открою  новый,  с  новой  кредитной  картой.  А  то  поганец  ещё,  чего  доброго,  доберётся  до  номера  моего  счёта,  он  у  меня  в  телефоне  вбит.  Заодно  шмоток  себе  прикуплю.  Магазины  ещё  работают? 
- Работают,  поехали, - кивнул  Стефан,  а  инспектор  занервничал. 
- Подождите, - воскликнул  он, - мы  не  договорили. 
- Воспользуйтесь  баром  и  бильярдной, - посоветовал  радушный  хозяин  замка, - мы  вернёмся  и  закончим  разговор. 
Мне  нечего  было  надеть,  поэтому  вместе  со  Стефаном  в  его  пафосный  «Мерседес»  последней  модели  я  села  в  вечернем  наряде.  Лил  дождь,  до  машины  мы  пошли  под  зонтом,  и  Стефан  осторожно,  без  лихачества,  двинулся  в  сторону  Вены. 
- Знаешь, - вдруг  после  некоторого  молчания  сказал  он, - из  всех  девушек,  что  сейчас  находятся  в  моём  замке,  я  выбрал  бы  тебя. 
- Что?  Спятил? – вскрикнула  я, - делать  нечего?  Ты  хоть  знаешь,  что  я  за  фрукт?  Тоже  мне,  Казанова!  У  тебя  там  юные  блондинки,  а  мне  под  тридцатник  катит! 
- Меня  это  не  волнует, - вздохнул  Стефан, - я  вижу  перед  собой  дивной  красоты  девушку.  А  блондинки  мне  совершенно  не  нравятся,  они  безликие,  как  куклы.  А  ты  темпераментная,  острая  на  язык,  с  перчиком  и  изюминкой. 
- Смотри,  после  общения  со  мной  тебе  резко  понадобится  эндокринолог  и  гастроэнерголог, - ухмыльнулась  я. 
- Почему? – попался  он  на  мой  острый  крючок. 
- Потому  что  от  избытка  изюма  бывает  диабет,  а  от  перца  гастрит  и  язва  желудка! – буркнула  я,  а  он  рассмеялся. 
- Вот  это  мне  в  тебе  тоже  нравится! – весело  воскликнул  он, - ты  потрясающая!  Правда,  легкомысленна  и  сумасбродна,  но  очень  добра...  Рвануть  в  незнакомую страну,  не  зная  языка... 
- А  что  ты  думал? – хмыкнула  я, - я  особа  эксцентричная! 
- Я  заметил, - с  усмешкой  сказал  Стефан, - и  одно  я  знаю  точно,  что  другой  такой,  как  ты,  нет  на  планете. 
- Да  уж,  второй  такой  кретинки  точно  нет  на  всём  белом  свете! – скривилась  я,  наблюдая  за  дворниками,  елозившими  по    стеклу,  стирая  капли  дождя. 
- Не  нужно  быть  столь  самокритичной, - улыбнулся  он, - ты  яркая  индивидуальность. 
- Все  так  говорят, - усмехнулась  я. 
- Пусть,  я  не  оригинален,  но  я  пленён  твоей  красотой  и  внутренним  миром. 
- Да  уж,  не  оригинален, - продолжала  ухмыляться  я,  и  за  этими  разговорами  мы  доехали  до  банка. 
Стефан  был  важной  персоной,  поэтому  нас  приняли  мгновенно,  даже  в  столь  поздний  час,  провернули  все  валютные  операции,  а  потом  я  с  новой  кредиткой  поехала  за  одеждой. 
Решив,  что  основной  налёт  на  магазины  я  совершу  завтра,  я 
купила  лишь  пару  брюк,  пару  кофт,  платье,  туфли,  бельё  и  сумку.  Потом  взяла  ещё  заколки  для  волос,  планшет,  а  заодно  и  новенький  телефон.  Да  уж,  экономия  денег  точно  не  для  меня. 
Даже  при  таких  обстоятельствах  я  не  смогла  сдержать  восторга  от  города.  Ночная  Вена  была  изумительна,  но  мне  было  не  до  красот  архитектуры. 
Мы  вернулись  в  замок,  я  окольными  путями  проскользнула  в  отведённую  мне  комнату  и  убрала  вещи  в  шкаф.  Не  успела  сделать  это,  как  в  дверь  постучали.  И  я  распахнула  створку. 
- Нужна  помощь? – спросила  Джейн,  заходя  ко  мне,  и  закрывая  за  собой  дверь. 
- Нет,  спасибо, - улыбнулась  я, - у  меня  всё  отлично. 
- Похоже,  ты  всё-таки  добилась  своего, - с  улыбкой  сказала  она. 
- В  смысле? – не  поняла  я. 
- Ты  ездила  со  Стефаном  куда-то, - сказала  она, - он  что,  возил  тебя  на  свидание? 
- Нет,  просто  кредитку  переоформить, - засмеялась  я, - да  вот  одежду  прикупила,  а  то  моя-то  украдена. 
- Но  что-то  мне  подсказывает,  что  ты  ему  нравишься, - уверенно  сказала  она, - он  явно  спешил  сбежать  от  этих  куриц,  потому  и  поехал  с  тобой. 
- Джейн, - я  присела  на  краешек  кресла, - скажи,  а  та  девушка,  что  уехала,  Инесса...  Как  так  получилось,  что  она  сбежала?    Почему?  Стефан  такой  завидный  жених,  а  она  решила  связать  свою  жизнь  с  кем-то  другим.  Вдруг  он  выбрал  бы  её?  Отказаться  от  такого  шанса,  стать  герцогиней.  Просто  дикость  какая-то.  Мне  непонятно. 
- Да  я  и  сама  не  понимаю, - она  уселась  на  соседнее  кресло, - когда  Стефан  сказал,  что  она  уехала,  я  безмерно  удивилась.  У  меня  даже  зародилось  подозрение,  что  девица  что-то  натворила,  и  он  прогнал  её.  Но  он  показал  записку,  да  и  сам  он  был  удивлён  не  меньше  моего,  поэтому  я  не  думаю,  что  он  её  вышвырнул.  Она  милая  и  скромная,  скорее  уж  Юлия  что-нибудь  бы  выкинула,  отвратительная  особа.  Она  уверена,  что  она  тут  самая  красивая,  хотя  имеются  девушки  и  красивее  её.  А  она  решила,  раз  модель,  значит,  первая  красавица.  По  всему  замку  картины  висят,  сплошь  оригиналы,  вазы  старинные,  статуэтки.  Я  не  говорю,  что  она  способна,  но  она  так  себя  подала,  что  от  неё  ничему  не  удивишься.  Любой  выходки  можно  ожидать. 
- В  модели  берут  самых  невзрачных, - ухмыльнулась  я, - чтобы  было,  из  чего  слепить,  а  так  же,  чтобы  не  отвлекать  внимание  от  красивого  платья, - и  сдавленно  хихикнула. 
Джейн  тоже  улыбнулась,  потеребив  оборку  платья. 
- Если  бы  я  не  видела  записки,  то  терялась  бы  в  догадках, - вздохнула  она,  помолчав. 
- А  ты  видела  эту  записку? – осторожно  спросила  я, - она  была  написанной  от  руки  или  напечатанной? 
- Напечатанной, - ответила  Джейн,  и  запоздало  удивилась, - а  почему  ты  такие  странные  вопросы  задаёшь? 
- Просто...  э...  детектив  пишу, - выкрутилась  я, - подумалось,  старинный  замок,  красивые  девушки,  и  вдруг,  одна  пропадает.  Ей  на  замену  присылают  другую,  а  потом,  скажем,  одну  из  девушек  убивают... 
- Ничего  себе! – присвистнула  Джейн, - вот  это  фантазия!  Ты  что,  писатель? 
- Да, - кивнула  я, - а  ещё  поэтесса  и  главный  редактор. 
- Лихо! – протянула  она, - значит,  это  у  тебя  профессиональное – искать  тайну  там,  где  её  нет? 
- Не  совсем, - мотнула  я  головой, - я  ещё  только  решила  попробовать  себя  на  детективном  поприще, - решила  я  лишний  раз  не  привирать,  а  то  вдруг  попросит  показать  книгу. 
А  выпущена  у  меня  только  одна,  и  то,  чисто  жизненная,  претендующая  на  серьёзную  литературу,  а  не  на  беллетристику. 
- Понятно, - рассмеялась  Джейн, - ну,  давай,  поищем  тут  тайну.  Думаешь,  Инесса  могла  сбежать  не  просто  так? 
- К  примеру, - улыбнулась  я, - например,  с  ней  могли  что-то  сделать,  если  она  что-то  узнала. 
- В  замке? – уточнила  Джейн. 
- Думаю,  да, - протянула  я, - скажем,  похитили,  напечатали  записку,  а  девушку  убили  или  где-нибудь  держат. 
- Интересная  версия, - кивнула  Джейн, - а  зачем?  Для  чего? 
- Давай  придумаем, - задумалась  я, - скажем,  опасность  угрожает  принцу,  его  хотят  в  чём-либо  обвинить.  Или  есть  кое-что,  что  он  не  знает,  а  она  узнала  и  теперь  попала  под  раздачу  за  это.  Или  он  главный  преступник,  злодей.  Как  думаешь,  Стефан 
подошёл  бы  на  роль  злодея? 
- Кто?  Стефан? – и  она  расхохоталась, - никогда!  Более  кристально  честного  и  чудесного  человека  я  не  встречала!  Будь  я  помоложе,  то  влюбилась  бы  в  него. 
- А,  может,  уже  влюблена? – прищурилась  я, - и  козни  ему  строишь?  Может,  мне  тебя  назначить  на  роль  коварной  преступницы? 
- Не  надо, - она  опустила  глаза, - да,  я  неровно  дышу  к  Стефану,  но  я  старше  его  на  пятнадцать  лет,  к  тому  же  замужем,  имею  троих  детей.  Странный  у  нас  разговор  вышел. 
- Чем  это? – улыбнулась  я. 
- Зачем  тебе  записывать  Стефана  в  преступники?  И  почему  ты  отожествляешь  свою  детективную  историю  именно  с  этим  замком? 
- Ситуация  с  пропавшей  девушкой  навеяла, - пояснила  я, - потом,  конечно,  изменю  имена  и  место  действия,  но  хочется,  чтобы  было  поправдоподобнее. 
- Да  уж,  а  то  некоторые  детективы  просто  жуть, - согласилась  Джейн, - такого  наворотят,  что  оторопь  берёт.  Классика  хороша,  но  ведь  Агата  Кристи  больше  никогда  и  ничего  не  напишет. 
- Это  точно, - вздохнула  я, - поэтому  нужно  давать  место  молодым.  Нам  в  издательство  поступает  полно  беллетристики,  но  большая  часть  такая  муть,  что  оторопь  берёт.  Пришла  одна  женщина,  оголтелая  мамаша,  рост  гренадёра,  вес  борца  сумо,  а  грудь – кладовая  для  разнокалиберных  вещиц.  Рядом  с  ней  дочка,  тщедушное  существо.  Рыжая  коса,  зелёные  глазки  в  пол,  мешковатое  платье  серого  цвета  явно  с  маменькиного  плеча,  поскольку  субтильное  создание  в  нём  буквально  «утонуло».  И  заявляет  эта  мадам,  мол,  дочка  моя – гений.  Второй  Пушкин,  Лермонтов,  Достоевский  и  Есенин  в  одном  флаконе. 
- Про  Пушкина  я  слышала, - кивнула  Джейн, - говорят,  он  русский  гений. 
- Гений, - согласилась  я, - да  и  остальные  достойные,  русская  классика.  Но  у  меня  сразу  возникло  подозрение,  что  у  пресловутых  авторов  она  знает  только  их  имена,  а  книги  и  в  руки  никогда  не  брала!  Особенно  укрепил  меня  в  этом  мнении  тот  факт,  что  она  малость  перепутала,  как  говорят  актёры,  амплуа,  Достоевский – прозаик,  остальные  поэты  и  прозаики.  Я  спрашиваю,  что  написала  её  дочь,  оказалось,  роман  о  смысле  жизни.  Ладно,  допустим,  пусть  будет  роман,  у  меня  самой  довольно  серьёзная  книга  написана,  вполне  возможно,  роман  стоящий.  Я  ей  говорю,  оставьте  рукопись,  я  прочту  и  перезвоню  вам.  Знаешь,  что  она  устроила? 
- Что? – заинтересовалась  Джейн. 
- Скандал, - улыбнулась  я, - заявила,  что  все издатели – воры,  что  мы  украдём  гениальную,  по  её  мнению,  рукопись.  Сказала,  платите  миллион,  получите  роман. 
- Ничего  себе!  Она  что,  больная?  Я  всегда  считала,  что         
писателям  платят  хорошие  деньги  только  с  приходом  славы. 
- Верно, - кивнула  я, - реально  надо  оценивать  и  себя,  и  особенности  бизнес-плана.  Ну,  кто,  скажите  на  милость,  заплатит  миллион  новичку?  Да  и  маститым  авторам  столько  не  платят!  Мне  напечатали  книгу,  мой  начальник,  очень  начитанный,  образованный,  талантливый  журналист,  и  он  пришёл  в  восторг  от  моей  книги.  Предложил  мне  её  напечатать,  устроил  всё  сам,  и  я  даже  охнуть  не  успела,  как  проснулась  знаменитой.  И  я  могу  с  уверенностью  сказать,  что  миллион  за  книги  не  платят! 
- А  та  девушка? – заинтересовано  спросила  Джейн. 
- Это  самое  прикольное, - ухмыльнулась  я, - они  так  орали,  что  мне  пришлось  вызвать  охрану  и  выставить  скандалистку,  а  она  забыла  у  меня  в  кабинете  рукопись.  Я  всё-таки  прочитала  роман,  который  оказался  неудобоваримым,  полнейшей  мутью.  Зато  в  папке  под  коркой  оказались  стихи  и  пьесы,  а  заодно  пять  любовных  романов.  Девочка  оказалась  невероятно  талантливой,  а,  почему  она  принесла  этот  дикий  роман,  остаётся  только  гадать. 
- А  вы  нашли  ту  девушку? – спросила  Джейн. 
- Нет,  они  не  оставили  координат, - вздохнула  я, - я  очень  расстроилась,  даже  наняла  людей,  чтобы  найти  девушку. 
- Ты  странная.  Ты  сама  писатель,  поэтесса.  Могла  бы  забрать  себе  эти  рукописи. 
- Да  ты  что! – возмутилась  я, - я  так  не  могу.  Конечно,  привлечь  меня  за  это  никто  не  сможет,  вряд  ли  они  оформили  авторские  права,  судя  по  одежде,  они  очень  бедны.  Но  эти  пьесы – это  билет  в  жизнь  для  этой  девушки,  а  мои  моральные  принципы  очень  высоки.  Тем  более,  я  имею  связи  с  модными  театрами.  Я  привыкла  помогать  людям,  а  этой  девушке  помочь  не  могу.  Она  пока  для  меня  недоступна.  Но  я  всё  равно  добьюсь  своего,  я  упрямая. 
- С  ума  сойти! – открыла  рот  Джейн, - ты  подходишь  Стефану      по  всем  статьям!  Это  же  надо!  Он  сам  очень  высокоморальный,  потому  искал  девушку  с  такими  же  душевными  качествами.  В  принципе,  все  мужчины  любят  таких  женщин.  А  злобные  фурии,  бесящиеся  на  весь  мир  из-за  собственной  несостоятельности,  устраивают  лишь  кретинов,  дальше  собственного  носа  не  видящих,  ограниченных  людей. 
А  ты  вообще  уникум  в  своём  роде. 
- Ну,  не  такой  уж  я  и  уникум, - зевнула  я,  что  не  укрылось  от  Джейн. 
- Устала? – с  участием  спросила  она. 
- Немного, - призналась  я, - я  бы  прилегла.  Кости  болят  после  попадания  под  машину. 
- И  как  тебя  угораздило, - покачала  она  головой,  пожелала  мне  спокойной  ночи  и  ушла.  А  я  переоделась  в  длинную,  шёлковую  ночнушку  цвета  спелой  сливы,  предусмотрительно  купленную.  И  улеглась  в  постель. 
Очень  уютная  оказалась  постель,  мягкая  и  удобная.  Я  вытянулась  на  широченной  кровати,  и,  кажется,  задремала, но  сквозь  дрёму  до  меня  донеслись  крики. 
Я  испуганно  села  на  кровати,  вглядываясь  в  темноту,  и,  с  трудом  сообразив,  где  в  данный  момент  нахожусь,  потёрла  пальцами  виски.  Откуда-то  доносились  крики,  оживлённый  разговор,  потом  послышался  стук  и  топот. 
Я  спрыгнула  с  кровати,  и,  забыв  про  халат,  выскочила  в  коридор.  В  конце  коридора  было  столпотворение,  и  я, ведомая  естественным  любопытством,  а  так  же  беспокойством,  мало  ли,  что,  двинулась  к  ним. 
Девушки  стояли  полукругом,  окружив  Юлию,  сидящую  на стуле.  Она  заливалась  слезами,  без  конца  шмыгала  носом,  и  размазывала  слёзы  и  сопли  по  щекам. 
- Кошмар! – простонала  она, - ой,  мамочки!  Что  же  будет! 
- А  что  случилось? – спросила  я. 
- Марину  убили, - всхлипнула  Рита, - её  Юлька  нашла  с  пробитой  головой! 
- Может,  она  ещё  жива? – дрожащим  голосом  предположила 
Ксюша. 
- Нет, - мотнула  головой  Юля, - у  неё  глаза  были  открыты,  волосы  в  крови  и  на  полу  лужа  крови.  Ой,  мамочки!  Меня  тошнит! – она  зажала  рот  рукой,  и,  подскочив,  убежала. 
Я  растерянно  посмотрела  на  Риту,  а  потом  столкнулась  взглядом  с  Джейн.  Та  смотрела  на  меня  почти  с  ужасом,  и  я  прекрасно  поняла  причину  этого  взгляда. 
Она  открыла  уже  рот,  чтобы  что-то  сказать,  но  сделать  это  не  успела,  вернулся  Стефан.  Он  был  бледен,  хмур,  и  взгляд  его  не  предвещал  ничего  хорошего. 
- Что  с  ней? – испуганно  спросила  Рита. 
- Мертва, - выдохнул  Стефан,  по  его  лицу  ходили  желваки. 
- Боже! – выдохнула  Ксюша,  и,  закатив  глаза,  упала  в  обморок. 
Я  едва  успела  подхватить  девицу  под  руки,  но  долго  удерживать  не  могла,  руки  мгновенно  ослабли,  и  отреагировал  Стефан.  Поднял  Ксению  на  руки  и  уложил  на  маленький,  винтажный  диванчик,  явно  раритетный. 
- Викуль,  мне  с  тобой  переговорить  надо, - устало  сказал  он,  глядя  на  меня, - красивая  рубашка, - и  только  тут  я  обнаружила,  что  стою  в  ночнушечке  на  тоненьких  бретелечках,  которая  пикантно  подчёркивает  мою  красивую  фигуру. 
Поймав  на  себе  несколько  неприязненных  взглядом  девиц  и  восхищённый  Стефана,  я  убежала  к  себе,  чтобы  накинуть  халат.  А  потом  отправилась  в  кабинет  к  герцогу. 
Стефан  стоял  у  окна,  убрав  руки  в  карманы. 
- Как  это  произошло? – спросила  я,  закрывая  за  собой  дверь. 
- Знаешь, - глухим  голосом  сказал  Стефан, - а  я  ведь  тебе  в  первый  момент  не  поверил.  Решил,  что  ты  приехала  на  конкурс,  прикрываясь  бредовыми  идеями.  И  сомнения  ещё  оставались,  но  теперь,  после  смерти  Марины,  я  уже  так  не  думаю.  Так  история  с  Инессой – правда? 
- А  ты  что,  сомневался? – засмеялась  я,  закрывая  за  собой  дверь, - вот  дурак!  Конечно,  правда!  А  ты  думал,  что  я  вру? 
- Было  зерно  сомнений, - усмехнулся  Стефан, - но  теперь  оно  испарилось.  Что  же  это  делается? 
- Я  тебе  поражаюсь, - вздохнула  я,  устроившись  на  уютном  диване, - стала  бы  я  вмешивать  полицию,  если  врала  бы!  К  чему  такие  сложности? 
- Действительно, - вздохнул  Стефан, - коньяк  любишь? 
- Люблю, - кивнула  я, - с  шоколадом  и  апельсинами. 
- Без  проблем, - улыбнулся  он,  и  по  внутреннему  телефону  сказал  что-то  на  немецком.  Потом  вынул  из  бара  два  пузатых  бокала  и  красивую,  фигурную  бутылку. 
Он  протянул  мне  бокал,  сам  сел  напротив,  а  в  дверь  постучались.  Горничная,  или  как  это  у  них  называется,  принесла  шоколадные  конфеты  в  виде  фигурок  животных,  кусковой  шоколад  и  апельсины,  порезанные  дольками. 
Я  взяла  кусочек  шоколада,  мгновенно  перемазала  пальцы,  и  облизнулась. 
- Какой  вкусный, - и  глотнула  коньяка,  который  тоже  оказался  выше  всяких  похвал, - у  нас  в  России  шоколад  гораздо  хуже.  Даже  в  сравнении  не  поставишь! 
- Зато  у  вас  самые  красивые  девушки! – улыбнулся  Стефан,  грея  бокал  с  коньяком  ладонями,  как  это  делают  гурманы,  но  улыбка  получилась  натянутой  и  грустной. 
- Да  уж, - пробормотала  я, - так  что  с  Мариной?  Девчонки  сказали,  что  ей  пробили  голову. 
- Да,  так  оно  и  есть, - кивнул  Стефан, - вообще,  дело  выглядит  так,  будто  она  сама  упала.  Старинная  скульптурная  композиция,  она  подскользнулась,  упала  и  ударилась.  На  скульптуре  кровь,  каблуком  пробита  паркетина.  Создаётся  впечатление,  будто  она  застряла  шпилькой  в  паркетном  зазоре,  и  упала  лбом  прямо  на  скульптуру. 
- А  можно  мне  посмотреть? – спросила  я. 
- Предупреждаю  сразу,  зрелище  не  из  приятных, - предупредил  Стефан. 
- Ещё  и  не  такое  видела! – с  видом  бывалой  подруги  заявила    я, - меня  трупом  не  напугать!  Показывай! 
- Пойдём, - он  поставил  бокал  на  столик,  я  тоже,  и  мы  отправились  на  место  происшествия,  изучать  обстановку. 
Девушки  ещё  толпились  в  коридоре,  они  были  испуганы,  а                Стефан  увлёк  меня  в  уютную  комнату,  довольно  просторную. 
Вид  у  несчастной  Марины  был,  конечно,  не  очень.  Лужа  крови,  которая  запеклась  в  светлых  волосах,  вывернутая  голова  и  руки,  вытянутые  вдоль  туловища. 
- Это  убийство! – без  лишних  предположений  воскликнула  я. 
- Ты  уверена? – посмотрел  на  меня  Стефан. 
- Труп  никто  не  трогал? 
- Нет,  конечно!  Юля  нашла  её,  завизжала,  упала  в  обморок, 
крик  услышала  Джейн,  она  же  и  побежала  за  мной.  Топот  услышали  девушки  и  тоже  примчались,  Юлю  успокаивать. 
- Понятно, - кивнула  я, - да  ты  сам  погляди – руки  вытянуты  вдоль  туловища.  Наверняка,  если  бы  она  стала  случайно  падать,  то  взмахнула  бы  руками,  чтобы  за  что-нибудь  ухватиться.  Следовательно,  вдоль  туловища  они  бы  не  лежали!  Да  и  выбоина  в  паркете  слишком  уж  большая.  И  не  могла  она  зацепиться!  Я  мастер  спорта  по  попаданию  тонкими  шпильками  в  различные  отверстия.  Глянь  на  её  каблуки? 
- А  что  с  её  каблуками? – не  понял  Стефан. 
- Во-первых,  это  не  шпилька,  каблук  довольно  тонкий,  но  им  не  пробьёшь  паркетину!  Если  только  она  не  специально  долбила  им  по  полу,  что  вряд  ли,  на  слабоумную  она  не  смахивает.  Я  постоянно  хожу  на  высоких  каблуках.  Имею  и  шпильку,  она  вне  моды  и  времени,  и  толстые  каблуки,  а  в  данном  случае  шпилькой  никто  не  пробивал  паркет. Сам  погляди,  каблуки,  как  новенькие,  а  должны  быть        испорченными,  если  бы  она  ими  в  зазор  в  паркете  угодила. 
- Чёрт! – буркнул  Стефан, - я  дурак!  Значит,  ты  думаешь...? 
- Ударили  по  голове, - вздохнула  я, - потом  перетащили,  забыли  про  руки  и  продырявили  паркет.  Бросили  рядом  туфли  и  измазали  кровью  скульптуру. 
- Вот  дела! – ошарашенно  протянул  он, - найду,  кто  тут  идиотством  занимается,  руки-ноги  повыдёргиваю. 
- Как  ты  ловко  на  русском  выражаешься! – рассмеялась  я, - ты  вызвал  инспектора? 
- Да,  конечно, - кивнул  Стефан, - вот  развлечение-то  ему!  У  нас  тут  трупов-то  и  не  бывает!  Так  только,  мелкие  правонарушения,  и  то,  редко.  А  тут  целое  событие!  Думаешь,  пропажа  Инессы  как-то  с  этим  связана? 
- Уверена, - вздохнула  я, - знаешь,  чего-то  подобного  я  и  ожидала. 
- Чего? – не  понял  Стефан. 
- Трупа!  Раз  что-то  происходит,  значит,  до  членовредительства  обязательно  дойдёт. 
- До  чего? – оторопел  он, - это  как? – и  его  лицо  покрылось  пунцовыми  пятнами,  а  я  звонко  расхохоталась. 
- Ты  о  чём  подумал? – простонала  я,  продолжая  давиться 
смехом. 
- Ну...  о  том... – замялся  он,  глядя  на  меня  с  недоумением,  а  я  продолжала  заливаться  смехом.   
- Вот  извращенец! – хмыкнула  я,  отсмеявшись, - до  чего  с  иностранцами  прикольно  общаться  на  своём  родном  языке!  Посмешат,  так  посмешат!  У  некоторых  слов  в  русском  языке  есть  несколько  значений.  Это  как  в  анекдоте,  один  немец  бахвалился  знанием  русского,  так  его  фразу  попросили  перевести – косил  косой  косой  косой.  До  сих  пор  переводит! 
- Четыре  слова  одинакового  значения, - пробормотал  Стефан. 
- Не  совсем,  милый, - улыбнулась  я, - каждое  слово  автономно  в  определённом  контексте.  Косил – это  глагол,  имеется  в  виду  скашивание  травы,  косой – существительное,  физический  недостаток.  Перекошены  глаза, - я  скосила  свои  глаза  на  один  бок, - следующий  косой – прилагательное,  аналог  этого  слова  в  данном  контексте – кривой.  А  последнее  слово  обозначает  косу,  это  инструмент  для  скашивания  травы.  Вот  это, - показала  я  на      свои  волосы, - тоже  коса.  Если  сказать  эту  загадку  другими  словами,  то  получится  вот  что – человек  с  дефектом  глаз  скашивал  кривой  косой  траву. 
- А  нормально  сказать  слабо? – возмутился  Стефан, - а  то  выдумали  несуразицу! 
- Напротив, - хмыкнула  я, - для  русского  это  выражение  более  чем  понятно,  потому  что  слова  проще,  а  для  иностранца  труднее,  поскольку  в  словарях  даны  только  основные  термины.  А  насчёт  вышеупомянутого  слова,  то  это  всего  лишь  причинение  вреда  жизни  и  здоровью.  То,  о  чём  подумал  ты,  называется  у  нас  и  этим,  и  другим  словом.  Озвучивать  не  буду,  уволь  меня  от  этого. 
- Да,  трудный  язык, - улыбнулся  Стефан, - значит,  ты  была  уверена,  что  девушкам  причинят  зло?  Н-да,  я  уж  теперь  и  не  знаю,  может,  стоит  отправить  их  на  родину? 
- Тебе  решать, - вздохнула  я, - пойду-ка  я  переоденусь,  чтобы  не  показываться  на  глаза  инспектору  в  неглиже. 
- Хорошо, - кивнул  Стефан, - жду  тебя  в  кабинете,  тем  более,  мы  коньяк  не  допили. 
Я  кивнула  и  вышла  в  коридор.  Немного  мрачноват  этот  замок,  но  в  целом  весьма  эффектен.  По  стенам  висят  дорогие  полотна,  красивые  светильники,  и  я  невольно  позавидовала  Стефану.  Дело  в  том,  что  я  сама  недавно  стала 
обладательницей  замка  с  привидением  на  туманном  Альбионе. 
Красивый,  средневековый,  величественный  замок,  однако,  есть  одно  маленькое  «но».  Я  не  могу  протянуть  провода! 
Согласно  специально  оговорённому  правилу  одного  из  бывших  владельцев,  проводка  сделана  один  раз,  всюду  имеются          розетки,  включатели,  но  они  сделаны  так,  чтобы  не  нарушать  старинный  облик  замка.  Их  можно  менять,  а  в  новых  местах  делать  ничего  нельзя.  Уезжая  из  Англии,  я  попыталась  договориться  с  рабочими,  но  потерпела  фиаско. 
Проектируя  план  проводки,  они  провели  электроэнергию  в  спальню  и  кабинеты,  а  на  лестницу  и  в  главные  комнаты  не  стали!  Там  висят  люстры,  в  которые  вставляются  свечи,  тоже  самое  и  со  светильниками  в  коридоре.  Я  понимаю,  что  свечи,  это  хорошо  и  красиво,  уютно,  но  это  ведь  опасно!  Представляю,  сколько  хорошего  мне  сказала  бы  пожарная  инспекция,  увидев  сей  антураж! 
Но  в  данном  случае  поделать  я  ничего  не  могу! 
Я  уже  почти  дошла  до  своей  спальни,  как  вдруг,  словно  призрак,  передо  мной  материализовалась  Джейн. 
Я  даже  вскрикнула,  подпрыгнув  от  неожиданности,  так  внезапно  она  вынырнула  из-за  угла. 
- Что  ты  меня  пугаешь? – пролепетала  я. 
- Разговор  есть, - сквозь  зубы  пробормотала  Джейн. 
- Давай,  только  быстрей, - сказала  я,  открывая  дверь  в  спальню. 
Она  резко  толкнула  меня  в  комнату,  закрыла  дверь,  а  я  воззрилась  на  неё  с  недоумением. 
- Ты  чего? 
- Это  ты  чего? – прошипела  Джейн, - решила,  что  в  борьбе  за 
потрясающего  парня  все  средства  хороши?  Совсем  оборзела? 
- Да  ты  чего? – удивлённо  протянула  я, - какие  средства? 
- Не  держи  меня  за  дуру! – рявкнула  Джейн, - сначала  ты  стала  расспрашивать  меня  об  Инессе,  потом  придумала  ерунду  с  трупом.  Книгу  она  пишет!  Ага,  как же!  Я,  как  вопли  начались,  сразу  к  интернету  кинулась.  Там  много  чего  про  тебя  написано,  в  том  числе,  интервью  есть,  в  котором  ты  сообщаешь  прессе,  что  детективы  ты  писать  никогда  не  будешь!  Стихи,  серьёзные  книги,  готова  попробовать  себя  в  мистике  и  фантастике,  но  не  детективы. 
- А  я  и  не  знала,  что  про  меня  в  интернете  написано, -
пробормотала  я, - но  ведь  там,  насколько  я  понимаю,  должно  быть  на  русском.  Как  это  ты  умудрилась  прочитать?  Ах  да,  ведь  оно  автоматически  переводит  на  язык  страны,  в  которой  находишься.  А  почему  нет?  Вдруг  я  пересмотрела  своё  мнение  и  решила  всё-таки  написать  криминальный  роман? 
- Ага,  конечно! – скривилась  Джейн, - сначала  рассуждала  о  трупе,  а  потом  вот  он – труп!  Готовенький!  Всё,  я  сейчас пойду  к  Стефану,  и  расскажу,  что  ты  мне  тут  говорила!  Не  думай,  что  тебе  это  с  рук  сойдёт! 
- Ладно, - воскликнула  я, - я  сейчас  тебе  всё  объясню.  Стефан  мне  нужен,  как  снег  в  августе.  Мне  своих  мужиков  хватает.  Более  того,  у  меня  трое  детей! 
- Сколько? – ахнула  Джейн, - шутишь? 
- Нисколечко, - засмеялась  я, - я  сюда  не  замуж  за  Стефана  приехала,  это  мы  с  ним  придумали,  чтобы  не  привлекать  лишнего  внимания.  А  я  расспрашиваю  обитателей  замка,  а  заодно  и  девушек.  Начать  вот  решила  с  тебя.  Я  частный  сыщик. 
- Так  ты  это  серьёзно  насчёт  Инессы? – пролепетала  Джейн, - с  ней  действительно  случилось  что-то  плохое? 
- Да,  к  сожалению, - вздохнула  я, - она  сумела  позвонить  матери  и  сказать,  что  всем  девушкам  в  замке  грозит  опасность.  Вот,  первый  звоночек,  Марина  убита. 
- Господи! – заметалась  Джейн, - надо,  чтобы  девушки  уехали!  Надо  сказать  им! – и  она  рванула  к  двери. 
- Стой! – крикнула  я,  и  успела  схватить  её  за  рукав, - пусть  это  сделает  Стефан.  Он  вызвал  полицию.  Пошли  к  нему  в  кабинет, 
наверное,  инспектор  Шнатцер  уже  прибыл. 
Я  быстро  натянула брюки  и  майку,  и  мы  отправились  в  кабинет  к  Стефану. 
Инспектор  действительно  вернулся.  Не  надо  было  ему  вообще  уезжать,  только  взад-назад  проездил.  Похоже,  трупы  ему  были  в  новинку,  поскольку  он  растерялся,  увидев  тело. 
Может,  в  высшем  учебном  заведении  он  и  проходил,  как  вести  себя  в  данной  ситуации,  но  в  реальной  жизни  не  сталкивался. 
Я  наслышана,  что  криминогенная  обстановка  в  Европе  очень  низкая,  и  вот,  подтверждение  этому. 
- А  это  как? – задал  потрясающий  вопрос  Шнатцер,  и  почесал  в 
затылке,  глядя  на  труп  девушки. 
- Пожалуйста,  возьмите  себя  в  руки, - твёрдо  сказал  Стефан, - в  нашем  городе  практически  нет  преступлений,  я  понимаю.  Но  нужно  же  что-то  делать! 
- Надо  отправить  девушек  по  домам! – воскликнула  Джейн, - немедленно! – а  Стефан  недоуменно  взглянул  на  неё. 
- Я  ей  всё  рассказала, - вздохнула  я, - Джейн  меня  вынудила,  выкрутила  мне  руки  после  моих  расспросов. 
- Стефан! – подскочила  к  нему  Джейн, - это  уже  не  шутки!  Надо,  чтобы  они  уехали! 
- Здесь  я  решаю,  кого  надо  отправлять  домой,  а  кого  нет, - вдруг  обрёл  голос  инспектор,  оправившись  от  замешательства, - и  девушки  никуда  не  поедут!  Надо  им  всё  рассказать!  Они  должны  быть  крайне  осторожны,  а  мы  будем  ждать  развития  событий. 
- Да  вы  что,  с  ума  сошли? – дико  вскричала  я, - решили  сделать  из  них  «подсадных  уток»?  Так  нельзя!  А  если  их  всех  перебьют?  Я  прекрасно  вижу,  что  вы  ни  черта  в  этом  не  понимаете,  но  пытаетесь  дёргать  жабрами,  чтобы  сохранить  свою  репутацию.  Повторяю,  так  нельзя!  Тут  надо  действовать  тоньше! 
- Куда  не  кинь,  везде  клин, - сказал  Стефан, - если  отослать  девушек,  ситуация  застопорится,  а  нужно  ведь  найти  Инессу,  если  она  ещё  жива.  И  выяснить,  кто  убил  Марину. 
- У  меня  встречное  предложение, - сказала  я, - надо  установить  видеонаблюдение  за  девушками.  Глаз  с  них  не  спускать. 
- Незаметно  проводку  по  всему  дому  не  проведёшь, - покачал  головой  Стефан. 
- А  как  насчёт  вебки? – улыбнулась  я. 
- Веб-камера? – уточнил  Стефан, - а  что,  мысль  дельная.  Да  только  к  платью  её  им  не  прицепишь,  если  только  в  спальнях  установить. 
- Хотя  бы  в  спальнях, - вздохнула  я, - это  лучше,  чем  ничего.  По  крайней  мере,  отследим  их  телодвижения. 
- Мне  это  не  нравится, - опустилась  на  диван  Джейн, - это  опасно.  Мы  рискуем  человеческими  жизнями. 
Я  села  напротив,  взяв  свой  бокал  с  недопитым  коньяком,  и  залпом  проглотила  обжигающую  жидкость.  Съела  кусочек  шоколада,  и  с  задумчивым  видом  уставилась  на  стекло,  по 
которому  стекали  крупные  капли  дождя. 
Однако,  безрадостно  встретила  меня  самая  музыкальная  столица  Европы.  Дождь  хлещет,  по  голове  саданули. 
- Кстати,  когда  вы  тело  заберёте? – повернулся  Стефан  к  инспектору. 
- Кто?  Я? – глупо  спросил  тот. 
- Нет,  с  меня  довольно! – возмутился  Стефан, - чего  вы,  в  самом  деле?  Очнитесь,  наконец!  Вызывайте  сюда  людей,  пусть  увозят  Марину,  исследуют,  что  вы  там  ещё  делаете  с  телами,  проверки  всякие. 
- Ладно, - неуверенно  проговорил  он,  потом  достал  телефон  и  поговорил  с  кем-то  на  родном,  немецком  языке,  и  перешёл  на  английский, - сейчас  приедут  люди,  они  увезут  тело. 
- Но  куда  же  пропала  Инесса? – воскликнула  Джейн, - куда  она  подевалась?  Стефан! 
- Я  знаю,  это  странно, - кивнул  он, - я  даже  не  вижу  причины,  чтобы  причинить  девушкам  вред.  Но  Инесса  оставила  записку,  в  которой  говорила,  что  встретила  мужчину  своей  мечты. 
- Но  ведь записка-то  была  напечатанная, - вздохнула  Джейн, - её  кто  угодно  мог  написать!  Если  она  позвонила  матери,  значит,  никуда  она  не  сбегала,  значит,  её  действительно  похитили! 
- Выходит,  так, - мрачно  кивнул  Стефан,  а  потом  перевёл  взгляд  на  меня, - если  бы  ты  не  приехала  и  не  рассказала  о  звонке,  я  бы  думал,  что  это  девушки  между  собой  счёты  сводят. 
- Вы  нескромны,  господин  герцог! – ухмыльнулась  я. 
- Дело  даже  не  во  мне, - улыбнулся  он, - титул  герцогини,  первой  приближённой  к  австрийской  знати  тоже  стоит  того,  чтобы  убить  ради  этого.  Замужество  со  мной  обозначает,  что  моя  избранница  станет  матерью  аристократических  детей,  хозяйкой  замка,  различных  угодий,  а  так  же  фамильных  драгоценностей. 
 -Да-а-а, - протянула  я, - ради  такого  могут  и  убить.  Но  кто  же  тогда  устроил  вакханалию?  Стефан,  у  тебя  есть  враги? 
- Конкуренты  по  бизнесу, - неуверенно  протянул  он, - да  и  только. 
- Хочешь  сказать,  что  твои  конкуренты  по  бизнесу  способны  такое  устроить? – прищурилась  я. 
- Нет,  вряд  ли, - помотал  головой  Стефан, - они  готовы  на 
гадость,  но  подобное  не  в  их  духе.  Просто  ума  не  приложу, 
что  делать. 
- Ладно, - приняла  я  решение,  вставая  с  кресла, - пойду,  поговорю  с  Юлей.  Может,  она  что-нибудь  видела. 
- Давай, - кивнул  Стефан, - а  мы  пока  займёмся  транспортировкой  тела.  Юля  в  библиотеке.  С  остальными  девушками. 
Я  лишь  кивнула,  и  вышла  из  кабинета.  Путь  в  библиотеку  я  уже  знала,  она  находилась  в  другом  крыле,  и  решительным  шагом  пошла  туда. 
С  некоторым  трудом  толкнув  тяжёлую,  дубовую  дверь,  я  вошла  внутрь.  Девушки  сидели  полукругом,  окружив  плачущую  Юлю,  и,  услышав  скрип  двери,  обернулись. 
- Привет, - мягко  сказала  я,  и,  посмотрев  на  Юлю,  добавила, - как  ты? 
- Ничего, - вздохнула  она,  с неё  вся  её  дерзость  слетела, - а  что  там? 
- Вызвали  инспектора,  разбираются, - сказала  я,  усаживаясь  на  свободный  стул. 
- И  что  думают? – осторожно  спросила  Рита. 
- Наверное,  считают,  что  это  мы  из-за  Стефана  счёты  сводим, - горько  сказала  Ксюша, - теперь  подозревать  будут.  Это  ужасно!  Сейчас  соберу  манатки  и  уеду  отсюда! 
- Успокойся, - повернулась  я  к  ней, - не  надо  никуда  уезжать!  Тем  более,  тебя  никто  и  не  отпустит.  Инспектор велел  всем  оставаться  на  своих  местах  до  выяснения  обстоятельств. 
- О  Боже! – побледнела  Рита,  а  её  синие  глаза  стали  похожи  на  блюдца, - выходит,  что  нас  всё-таки  подозревают.  А  ведь  началось-то  всё  с  Инессы! 
- Интересно, - вдруг  обрела  голос  Даша, - а  Маринке  на  замену  тоже  кого-нибудь  пришлют? 
Юля  посерела,  а  Ксюша  прикусила  губу,  теребя  оборку  платья. 
- Не  думаю, - мотнула  она  головой, - не  та  ситуация.  Тогда  ведь  думали,  что  Инесса  просто  выбыла  из  игры,  а  тут  убийство.  Инспектор не  позволит  ещё  одну  девушку  приглашать.  Так  ведь? – посмотрела  она  на  меня. 
- А  я  причём? – улыбнулась  я, - я  откуда  знаю? 
- Знаешь, - кивнула  Юля, - Стефан  весь  вечер  с  тобой  общается. 
- Действительно, - вдруг  заявила  Ксюша, - он  явно  к  тебе 
неравнодушен. 
- Глупости, - отмахнулась  я, - Юль,  лучше  расскажи,  как  ты  нашла  тело. 
- Зачем? – позеленела  она. 
- Затем, - улыбнулась  я, - я  в  Москве  частным  сыском  занимаюсь,  правда,  на  добровольной  основе,  без  денег,  доходы  у  меня  иные.  А  Стефан,  узнав  об  этом,  попросил  меня  разобраться.  Немного  помочь  инспектору.  Этим  и  вызван  его  повышенный  интерес  ко  мне,  а  не  тем,  чем  вы  подумали,  мучаясь  ревностью. 
- Ничего  себе! – подпрыгнула  Рита, - и  ты  нас  всех  подозреваешь? 
- Рит,  прекрати! – возмутилась  я, - никого  я  не  подозреваю!  А,  если  не  уймёшься,  сделаю  из  тебя  первую  подозреваемую!  Что  ты  нервничаешь? 
- Боюсь,  как  бы  нас  не  обвинили  в  том,  чего  мы  не  делали, - пролепетала  она. 
- Ой,  а  выходит,  что  это  действительно  кто-то  из  нас, - ахнула  Ксюша, - а  ведь  больше  просто  некому!  Кому  понадобилось  убивать  Маринку? 
- Между  прочим, - дрожащим  голосом  проговорила  Даша, - ты,  Ксюх,  с  Мариной  поссорилась  накануне.  Может,  это  ты  её? 
- Да,  конечно, - скривилась  Ксюша, - ты  с  ней,  кстати,  тоже  цапалась.  Может,  это  ты? 
- Вот  раскудахтались,  куры! – брезгливо  бросила  в  пространство  Марта,  с  невозмутимым  видом  слушающая  диалог, - давайте,  обвините  друг  друга!  Совсем  спятили!  Стефан  вызвал  ментов,  то  есть,  полицию,  они  разберутся.  А  тебе  чего,  больше  всех  надо? – она  упёрла  в  меня  колючий  взгляд  льдисто-голубых  глаз, - лучше  сиди  тихо,  а  то  преступник  сообразит,  что  ты  частное  расследование  затеяла.  Тебе  оно  надо?  Неприятности  на  свою  задницу  наживать? 
- Мне  плевать, - холодно  ответила  я, - меня  больше  волнует  несправедливость. 
- Кого  она  в  наше  время  волнует? – скривила  губы  Марта, - в  мире  не  найдётся  идиота,  который  бы  ради  других  собственной  шкурой  рисковал! 
- Считай,  что  ты  встретила  подобную  идиотку! – рявкнула  я, - и,  кстати,  самым  лучшим  мужчинам  нравятся  эти  качества!  Недаром  Стефан  уже  обратил  на  меня  внимание!  А  не  на 
тебя! 
- Ой,  нашлась  королевна! – скривила  неестественно  большие  губы  Марта, - думаешь,  что  ты  особенная?
- Я  ничего  не  думаю, - мило  улыбнулась  я, - некогда!  Постоянно  отбиваюсь  от  потрясающих  мужчин,  которые  меня  розами  заваливают  и  конфетами  закармливают.  А  в  ответ  на  моё  заявление,  что  у  меня  трое  детей  от  разных  мужчин,  грозятся  четвёртого  сделать. 
- Смотри,  диатез  и  ожирение  не  заработай! – процедила  Марта. 
- У  тебя  трое  детей? – ахнула  Ксюша, - а  как  Стефан  на  это  отреагировал. 
- Вполне  нормально, - ответила  я, - сказал,  что  любит  детей. 
- Вот  вам  и  привет, - прикусила  губу  Даша, - однако,  удар  по  блондинкам. 
- Ничего,  ещё  не  вечер, - зло  сказала  Марта, - и  вообще,  джентельмены  предпочитают  блондинок! 
- Ну-ну, - продолжала  улыбаться  я, - мне  один  мужчина  сказал,  что  джентельмены  предпочитают  брюнеток.  Съела?  Юль,  пойдём,  поговорим  наедине,  пока  они  тут  кости  мне  моют.  Кликуши-полоскальщицы! 
Юля  улыбнулась,  и  её  личико  стало  очень  даже  милым. 
- Пойдём, - она  встала  с  места,  и  мы  вышли  из  библиотеки. 
- Я  знаю  одно  симпатичное  местечко, - сказала  Юля,  и  мы  вышли  на  довольно  просторный  балкон. 
- Ух  ты,  и  впрямь  красиво, - улыбнулась  я,  залюбовавшись  ночной  Австрией,  правда,  настроение  портил  стоящий  стеной  дождь,  но  вид,  даже  не  взирая  на  непогоду,  был  красивый. 
- Холодновато  тут, - протянула  я,  слегка  поёжившись, - ну, 
давай,  рассказывай. 
- Действительно,  дубак, - вздохнула  Юля,  обхватив  руками  плечи, - но  я  тебя  не  просто  так  сюда  позвала.  Не  хочу,  чтобы  меня  услышали.  Ты  уж  меня  извини,  что  кинулась  на  тебя  вначале,  но  уж  очень  мне  замуж  за  Стефана  хочется. 
И  она  невесть  зачем  стала  рассказывать,  как  начала  свою  карьеру  модели.  А  я  её  не  перебивала,  чтобы  не  сбить  с  толку. 
Век  модели  короток.  Максимум,  лет  до  тридцати  она  продержится  на  пике,  это  в  лучшем  случае,  но  потом  молодость  и  красота  уходят.  Следовательно,  уходит  в  прошлое  и  блестящая  карьера.  Я  знаю  только  одну  американскую  модель,  которая  продержалась  до  сорока  лет,  но  она,  пожалуй,  единственная  планете.  Хотя  на  свете  немало  женщин,  которые  в  сорок  выглядят  на  двадцать. 
Будучи  самой  красивой  девочкой  в  классе,  в  её  родной  Самаре,  ей  все  прочили  модельное  будущее,  и  оказались  правы.  В  институт  Юля  не  поступила,  хотя  могла,  она  была  отличницей.  Но  она  выбрала  другой  путь – в  восемнадцать  лет  стала  мисс  Самара,  а  потом  и  мисс  Россия. 
Естественно,  после  этих  побед  её  стали  приглашать  различные  модельные  агентства,  и  она  заключила  контракт  с  одним  французским  модельным  домом. 
Ни  об  образовании,  ни  о  будущем  наивная  Юля  не  думала,  она  только  вышагивала  по  подиуму,  фотографировалась  для  журналов,  снималась  в  рекламе. 
Но  два  месяца  назад  ей  исполнилось  двадцать  семь  лет.  Она  сначала  как-то  не  обратила  внимания  на  сей  факт,  продолжала  работать,  пока  одна  из  фирм  не  отказалась  заключить  с  ней  контракт  на  рекламу. 
Изумлённая  и  слегка  расстроенная,  Юля  позвонила  своему  агенту,  и  Алиса,  агент,  встревожилась. 
- Похоже,  дело  идёт  к  финалу, - сказала  она  подопечной, - мне  придётся  искать  себе  новую  модель. 
- Что? – вскричала  Юля, - ты  спятила?  Как  это – к  финалу?  Я  ещё  очень  молода! 
- Сама  знаешь,  что  модели  по  подиуму  ходят  только  до  тридцати  лет, - холодно  ответила  Алиса, - по-хорошему,  тебе  не  следовало  так  тратить  бабки,  а  пустить  их  на  что-нибудь 
разумное. 
- На  что? – разозлилась  Юля, - я  их  тратила  по  делу! 
- Ага! – кивнула  Алиса, - покупала  норковые  шубы,  брильянты,  шампанское  в  элитных  магазинах,  осетрину  с  икрой.  Из  нормальных  приобретений  только  квартира  на  Тверской  и  «Мерседес»,  а  остальное  пшик.  Тебе  надо  было  своё  дело  открыть,  образование  заочное  получить,  а  так  ты  останешься  у  разбитого  корыта. 
Юля  позеленела  от  злости,  она  наорала  на  Алису,  а  потом  задумалась.  Она  действительно  не  думала  о  будущем,  тратила  огромные  деньги,  и,  хотя  часть  средств  у  неё  сохранилась, 
этой  суммы  всё  равно  не  хватило  бы  на  открытие  дела. 
Вдобавок  ко  всему  очередной  журнал  отказался  от  неё,  а  дом  моды  подозрительно  не  заикался  о  продлении  контракта.  Хотя  уже  должен  был.  Юля  почти  впала  в  отчаянье,  Алиса  тоже  занервничала,  и  тут  Юля  наткнулась  на  предложение  в  интернете  попытать  счастья  в  Австрии. 
За  несколько  дней  до  этого  она  встретила  в  супермаркете  свою  бывшую  одноклассницу,  которая,  окинув  быстрым  взглядом  её  одежду,  не  сдержала  завистливого  вздоха. 
Потом  оглядела  набор  продуктов,  которые  набрала  Юля – осетрину  холодного  копчения,  две  баночки  икры,  виноград,  бутылка  французского  шампанского,  швейцарский  шоколад  и  французский  сыр,  и  в  её  глазах  мелькнула  чёрная  зависть. 
Но,  справившись  с  собой,  она  сладким  голоском  прочирикала: 
- Ой,  Юлечка,  как  поживаешь?  Я  вот  тоже  в  Москву  перебралась.  Правда,  живётся  пока  не  очень,  но  я  на  работу  устроилась  в  риелторское  агентство,  квартиру  в  кредит  взяла.  Муж  за  машину  кредит  выплачивает.  Дом – полная  чаша.  Два  сынка  подрастают.  А  ты?  Обзавелась  семьёй?  Или  всё  звездишь?  Пора  уже,  возраст-то  не  молоденький,  со  сцены  скоро  попрут. 
- Моя  карьера  ещё  в  самом  разгаре, - нарочито  равнодушно  ответила  Юля,  хотя  в  душе  у  неё  поднялся  тайфун, - мне  рано  ещё  думать  о  конце  славы.  А,  как  она  закончится,  открою  собственное  дело.  Мне  мой  жених-миллионер  поможет. 
Как  она  это  сумела  ляпнуть,  Юля  до  сих  пор  понять  не  может,  наверное,  от  отчаянья,  что  она  может  враз  лишиться  всего.  А  одноклассница  позеленела,  но  с  натянутой  улыбкой 
пожелала  ей  удачи,  и  поспешила  ретироваться. 
А  Юля,  паникуя,  бросилась  к  Алисе  с  просьбой  найти  ей  жениха. 
- Как  ты  это  себе  представляешь? – оторопела  та, - и  вообще,  раньше  надо  было  думать!  А  то  начала  уже  шашкой  размахивать,  когда  дело  дошло  до  ручки. 
Юля  не  успела  до  конца  впасть  в  панику,  она  узнала  о  Стефане.  И  она,  не  долго  думая,  отправила  анкету. 
Но,  оказавшись  в  замке,  Юля  приуныла.  Все  девушки  были  одна  красивее  другой,  и  она  стала  одной  из  многих. 
С  Инессой  Юля  почти  не  общалась.  Она  поняла,  что  тут  надо 
вести  себя  осторожно,  аккуратно  подбивая  клинья  под  остальных  девушек.  Короче  говоря,  она  пыталась  интригами  набить  себе  цену. 
Но  не  преуспела.  Зато  она  изрядно  испугалась,  когда  увидела  меня. 
- Это  почему? – заинтересованно  спросила  я. 
- Ты  брюнетка, - вздохнула  Юля, - и  ты  сразила  его  наповал. 
- Ой,  отстань, - отмахнулась  я, - с  чего  ты  это  взяла?  Он  относится  ко  мне  так  же,  как  и  к  остальным. 
- Нет,  не  как  к  остальным, - тряхнула  она  светлыми  волосами, - ты  ему  очень  нравишься,  а  я,  похоже,  окажусь  в  пролёте.  И  о  чём  я  думала?  На  что  надеялась? 
- Не  переживай, - решительно  сказала  я, - даже,  если  Стефан  не  женится  на  тебе,  я  окажу  помощь.  Я  девушка  весьма  небедная,  друзья  у  меня  соответствующие.  У  моей  ближайшей  подруги  есть  бизнес,  дом  моды  в  Париже.  Она  примет  тебя,  но  ты  не  трать  деньги  попусту.  Я  уговорю  Зойку  продержать  тебя  по   максимуму,  но  и  ты  старайся.  Не  пей,  не  кури,  поддерживай  форму  и  вид,  купи  себе  квартиру  в  Париже,  или  домик.  Машину  там,  начни  собственное  дело.  И  ещё,  маленький  совет,  авто  меняй  каждые  три  года.  Просто  продавай  старое,  за  три  года  оно  ещё  в  прекрасном  состоянии,  и  покупай  нулёвое.  И  не  особо  потратишься,  и  всегда  будешь  на  новой  машине. 
Юля,  у  которой  глаза  стали  похожи  на  плошки,  вдруг  кинулась  со  слезами  мне  на  шею. 
- Спасибо  тебе! – воскликнула  она, - я  таких  людей,  как  ты,  ещё  не  встречала!  Я  тебе  всё-всё  расскажу!  В  этом  замке  что-то  странное  творится!  И  Инесса  тоже  странная  была! 
- Ты  же  сказала,  что  почти  не  общалась  с  ней, - прищурилась  я. 
- Ну,  извини, - шмыгнула  носом  Юля,  слегка  отстранившись  от  меня, - просто  я  Стефану  не  доверяю,  боюсь  его.  У  него  глаза  страшные. 
- Почему? – тихо  спросила  я. 
- Потому  что  я  видела  его,  когда  Маринку  убили, - почти  прошептала  Юля, - зачем  он  нас  сюда  вызвал?  Наверняка,  чтобы  подставить! 
- Юль,  погоди, - я  ошарашенно  помотала  головой, - ты  уверена, 
что  видела,  как  Стефан  убивает  Марину? 
- Да,  абсолютно, - жарко  закивала  девушка, - правда,  он  стоял  в  профиль,  но  на  нём  была  та  же  одежда,  что  и  сейчас.  Бежевая  майка  с  коротким  рукавом  и  серые  брюки.  Светлые  волосы,  причёска  такая  же,  накачанная  фигура. 
Юле  не  спалось.  Сначала  она  перенервничала  из-за  меня,  никак  не  могла  успокоить  нервы  после  ругани.  И,  выпросив  у  пресловутой  Маринки  сигарету  и  зажигалку,  хотя  сама в  жизни  не  курила,  вышла  на  балкон.  Не  на  этот,  внизу,  откуда  был  виден  подъезд  к  замку. 
Закурив,  она  поморщилась,  вкус  сигарет  был  ей  непривычен  и  неприятен.  Потом  сделала  несколько  крепких  затяжек,  и,  схватившись  за  поручни,  закашлялась.  В  голове  мгновенно  зашумело,  и  в  этот  момент  она  увидела  меня,  спускающуюся  под  руку  со  Стефаном  под  зонтом  к  машине. 
Обозлившись,  девушка  выронила  недокуренную  сигарету,  и   помчалась  обратно  к  Марине. 
- Представляешь, - воскликнула  она,  вихрем  врываясь  к  той  в  спальню, - он  уехал  с  новенькой!  Неужели  он  женится  на  ней! 
- Не  волнуйся,  не  женится, - самодовольно  усмехаясь,  сказала  Марина, - он  на  мне  женится! 
- Слушай,  кончай  дурью  страдать! – буркнула  Юля,  уперев  руки  в  боки, - тут  полно  красоток,  и  ты  далеко  не  самая  красивая.  Одна  Дашка  чего  стоит!  Она  самая  ослепительная  из  всех,  но,  скажу,  эта  брюнетка  самый  опасный  претендент.  Похоже,  она  и  Дашку  перескакала.  Умная,  карьеристка,  немолодая,  а  выглядит  на  восемнадцать.  Она  из  тех  женщин,  которые  всех  мужчин  с  ума  сводят.  Обаяние,  шарм,  лоск,  всего  в  ней  полно.  Что  делать? 
- Не  знаю,  как  ты,  а  я  намерена  охомутать  Стефана  сегодня  же, - ухмыльнулась  Марина, - он  сделает  мне  предложение. 
- Это,  каким  же  образом? – изумилась  Юля. 
- Да  знаю  один  способ, - загадочно  ответила  Марина, - он  у  меня  не  отвертится. 
- Ни  фига  у  тебя  не  получится! – вспылила  Юля,  и  вылетела  вон  из  комнаты. 
Она  опять  разнервничалась,  потом  увидела,  как  мы  вернулись,  проследила,  что  я  ушла  к  себе  в  спальню,  а  не  к  Стефану,  и  отправилась  в  библиотеку. 
Перелистала  журналы,  лежащие  там,  а  потом,  отшвырнув  их, 
пошла  к  Стефану  в  спальню. 
Она  сначала  подёргала  дверь,  потом  постучалась,  но  та  была  заперта.  Юля  огляделась  по  сторонам,  поднялась  по  лестнице  в  другое  крыло  замка,  и  вдруг  услышала  приглушённый  шёпот. 
- Так  что  придётся  на  мне  жениться! – говорила  Марина, - а  я  иначе  я  всем  расскажу,  что  тут  творится. 
Слов  Стефана  она  не  расслышала,  лишь  бубнёж,  а  потом  раздался  глухой  стук  и  лёгкий  вскрик.  Юля  выглянула  из-за  угла  и  зажала  рот  рукой. 
Марина  лежала  вся  в  крови,  а  Стефан  изобразил  несчастный  случай  и  ушёл,  а  Юля  осталась  дрожать  за  портьерой. 
Сколько  она  простояла,  девушка  не  помнила,  но,  опять  увидев  Марину,  лежащую  в  луже  крови,  она  замерла,  а  потом  вдруг  завизжала  во  весь  голос. 
На  крик  примчалась  Джейн,  она  с  трудом  увела  девушку  подальше  от  тела,  сбегала  за  Стефаном,  потом  прибежали  и  остальные... 
- Ты  уверена,  что  это  он? – пролепетала  я, - я  не  верю. 
- Я  сама  поверить  не  могла, - прошептала  Юля, - но  мне  так  страшно.  Он  же  и  меня  убьёт,  потому  что  я  свидетель. 
Я  задумалась.  Ситуация  больше  смахивала  на  бред,  Стефану  я  верила,  но  и  не  верить  словам  Юли  не  могла... 
Неужели  он  действительно  убийца?  Как  не  хочется  в  это  верить... 
- Слушай  меня  внимательно, - сказала  я, - пока  никому  ничего  не  говори,  следователю  тоже.  Я  разберусь  с  алиби  Стефана.  Если  алиби  нет,  расскажем  всё  следователю,  впрочем,  даже  если  и  есть,  всё  равно  проясним  ситуацию.  Но  я  не  вижу  Стефана  убийцей,  а  моя  интуиция  в  этом  деле  дорогого  стоит.  Она  меня  ещё  не  подводила.  А  вот  в  то,  что  его  хотят  подставить,  я  верю.  Интересно,  в  замок  можно  проникнуть  без  ведома  хозяина?  Пойду  прояснять  ситуацию,  а  ты  запрись  в  спальне  и  не  выходи  оттуда. 
Я  сама  отвела  Юлю  в  спальню,  лично  проследила  за  тем,  чтобы  она  заперлась,  и,  развернувшись,  отправилась  к  Стефану. 
У  него  всё  ещё  был  инспектор,  и  я,  подойдя  к  нему  вплотную,  указала  в  сторону  глазами.  Ничего  не  понимая,  Стефан  отошёл  со  мной  к  окну. 
- Что  случилось? – прошептал  он. 
- Скажи,  где  ты  был,  когда  убили  Марину? – спросила  я. 
- Играл  в  бильярд  с  инспектором, - спокойно  ответил  Стефан, - а  что? 
- Юля  утверждает,  что  видела,  будто  ты  убил  Марину, - пошептала  я,  глядя  ему  в  глаза, - но  алиби  у  тебя  стопроцентное.  Тебя  хотят  подставить!  Вот  в  чём  дело! Вопрос – кто. 
- А  почему  она  уверена,  что  это  именно  я? – забеспокоился  Стефан. 
- Да  потому,  что  она  говорила  с  Мариной  до  этого,  а  та  сказала,  что  заставит  тебя  на  себе  жениться, - стала  разъяснять  я, - что  что-то  знает  про  тебя  и  шантажом  затащит  под  венец.  Юля,  вспылив,  убежала,  а  потом  увидела,  как  мужчина,  похожий  на  тебя,  в  той  же  одежде,  с  той  же  внешностью  убил  Марину.  И  из  разговора  их  она  поняла,  что  Марина  шантажирует  тебя.  Она  видела  момент  убийства,  он  был  одет  в  ту  же  одежду,  что  и  ты,  тот  же  цвет  волос,  только  видела  она  тебя в  профиль. 
- Этого  обычно  достаточно, - хрипло  сказал  Стефан, - чтобы  запереть  человека  в  тюрьму  на  длительный  срок.  Кто  так  меня  ненавидит?  Я  даже  представить  не  могу,  кто  мог  бы  подобное  устроить. 
- Вот  и  думай, - вздохнула  я, - пойду,  приведу  Юлю,  пусть  инспектор  её  показания  запротоколирует,  а  так  же  тот  факт,  что  ты  в  момент  убийства  девушки  был  рядом  с  ним. 
- Более  того, - улыбнулся  Стефан, - мы  с  ним  по  скайпу  по  поводу  нашего  дела  общались  с  одним  высоким  начальством. 
- Вот  видишь! – обрадовалась  я, - сразу  два  свидетеля!  О 
свидетелях  убийца  явно  не  думал! 
- Я  боюсь,  что  потом  подумает, - мрачно  сказал  Стефан, - и  предусмотрит  все  нюансы. 
- Но  теперь  инспектор  точно  знает,  что  охота  идёт  на  тебя, - сказала  я, - и  он  не  спихнёт  на  тебя  это  преступление. 
- Думаешь,  он  мог  спихнуть? – с  улыбкой  спросил  Стефан. 
- Кто  его  знает, - пожала  плечами  я, - мог  бы  не  захотеть  возиться  с  этим,  а,  раз  на  поверхности  лежит  то,  что  убийца  ты,  он  бы  и  обвинил  тебя.  Я  за  Юлей. 
- Давай, - Стефан  вернулся  к  инспектору,  а  я  отправилась  за 
Юлей. 
Постучалась  в  дверь,  Юля  откликнулась,  и  мы  отправились  в  кабинет  к  Стефану.  По  пути  я  ввела  её  в  курс  дела. 
- Стопроцентное  алиби? – захлопала  глазами  Юля. 
- Да,  как  видишь, - вздохнула  я, - сейчас  протокол  составим. 
Инспектор  нас  внимательно  выслушал,  составил  протокол,  подтвердил,  что  Стефан  с  ним  играл  в  бильярд,  и  что  они  при  этом  по  компьютеру  разговаривали  с  кем-то. 
Юля  слегка  успокоилась,  даже  выпила  немного  коньяка,  подсунутого  ей  Стефаном. 
- Сколько  времени? – я  поискала  глазами  часы. 
- Два  ночи, - улыбнулся  Стефан, - засиделись  мы  что-то. 
- Да  уж, - зевнула  я,  хлебнув  сначала  коньяка,  а  потом  кофе  с  шоколадом, - конструктивные  идеи  у  кого-нибудь  будут? 
- Это  как-то  затруднительно, - вздохнул  Стефан,  а  потом  глянул  на  Юлю, - только,  прошу,  девушкам  ничего  не  говори.  Не  надо  их  нервировать. 
- Но  как  же  теперь  быть? – пролепетала  она, - ведь  остальных  девушек  могут  убить,  да  и  меня  тоже. 
- Всё  равно  никто  не  уедет  отсюда,  пока  мы  во  всём  не   разберёмся, - холодно  сказал  инспектор, - а  лишнюю  панику  наводить  не  надо.  Просто  будьте  осторожнее. 
- Легко  сказать, - вздохнула  Юля, - Маринке  кто-то  голову 
размозжил,  а  вы  предлагаете  просто  быть  осторожнее. 
- Не  нравится  мне  это, - прошипел  Стефан, - чем  меньше  народа  посвящено  в  это,  тем  лучше.  Я  сказал – молчать,  значит – молчать!  Если,  конечно,  ты  не  хочешь,  чтобы  тебе  не  всадили  пулю  в  лоб.  Как  тебе  перспективка? 
Юля  побледнела,  как  полотно.  Прикусила  губу,  но  замолчала. 
- Вика, - посмотрел  на  меня  Стефан, - займись,  осторожно  допроси  остальных  девушек  по  поводу  Инессы. 
- Сейчас? – удивилась  я,  взяв  ещё  кусочек  шоколада. 
- Да  нет,  завтра, - улыбнулся  он, - а  сейчас  спать, - и  он  перевёл  взгляд  на  сжавшуюся  Юлю, - а  ты  молчи,  как  рыба. 
Девушка  кивнула,  а  я  поспешила  увести  её.  Утро  вечера  мудренее. 
- Значит,  ты  не  претендуешь  на  Стефана? – тихо  спросила  Юля,  когда  я  провожала  её  до  спальни. 
- Нет, - рассмеялась  я, - у  меня  от  своих  мужиков  отбоя  нет. 
- Стефан  герцог, - вздохнула  она. 
- Ну,  и  что? – улыбнулась  я, - ко  мне  датский  принц  клеился,  так  я  его  отшила. 
- Но  почему? – оторопела  Юля, - это  же  реальный  шанс  устроить  свою  судьбу  самым  лучшим  образом. 
- Может,  и  так, - задумалась  я, - но  я  по  жизни  какая-то  ненормальная.  За  мной  постоянно  бегают  потрясающие  сначала  парни,  а  теперь  мужики.  С  юных  лет  имею  повышенное  внимание  со  стороны  противоположного  пола.  Но  почему-то  до  сих  пор  выходила  замуж  за  придурков. 
- Так  оно  и  бывает, - улыбнулась  Юля, - все  красавицы  и  умницы  устроиться  в  жизни  не  могут. 
- Да  у  меня  по  жизни  всё  нормально, - вздохнула  я, - трое  детей,  бизнес,  который  я  успешно  наладила.  Куча  родственников,  прорва  друзей  и  семейный  уют.  Только  есть  один  мужчина, - я  прислонилась  к  стене, - которого  я  очень  люблю. 
- А  он  тебя? – у  Юли  загорелись  глаза. 
- И  он  меня, - улыбнулась  я, - он  был  моим  первым  мужем  и  вообще  первым  мужчиной  в  моей  жизни.  Но  он  сделал  одну  плохую  вещь,  и  я  его  бросила,  с  тех  пор  он  десять  лет  ходит  за  мной.  С  того  времени  я  совершаю  одни  сплошные  глупости,  бегаю  замуж,  от  последнего  мужа  двойню,  сына  и  дочку  родила.  А  я  вот  оттягиваюсь,  бандитов  ловлю,  постоянно  сталкиваюсь  с  трупами,  такое  вот  моё  везение. 
- Я  бы  сошла  с  ума,  постоянно  с  трупами  сталкиваться, - вздохнула  Юля, - почему  так  получается? 
- Понятия  не  имею, - вздохнула  я, - я  не  задумывалась. 
- Это  похоже  на  карму, - протянула  девушка. 
- На  что? – оторопела  я, - ну,  не  думаю.  Но,  раз  так,  то  хорошо.  Мне  нравится  эта  карма,  без  этого  мне  было  бы    скучно.  Я  жила  тихой,  спокойной  жизнью,  но  потом  мне  стало  от  этого  дурно.  Я  чуть  на  стенки  не  полезла  от  монотонности  и  без  приключений.  Даже  стала  ездить  с  матерью  на  горнолыжные  курорты.  Оставалось  только  с  парашютом  прыгнуть,  учитывая  мою  боязнь  высоты.  Я  об  этом  подумывать  стала.  Я  так  хотела  приключений  и  авантюр,  что  моё  желание  в  итоге  реализовалось. 
- Нет,  я  бы  такого  не  хотела, - покачала  головой  Юля, - но, 
знаешь,  сейчас  я  уверена  в  одном  совершенно  точно.  Ни 
одной  из  нас  со  Стефаном  ничего  не  светит,  поскольку  он  явно  влюбился  в  тебя.  Я  вижу  такие  вещи. 
- Не  грусти, - вздохнула  я, - мне  он  не  нужен,  я  давно  люблю  другого.  Так  что,  как  бы  там  не  было,  ему  придётся  выбирать  из  вас. 
- Ты  сердцеедка, - улыбнулась  Юля,  пожелала  мне  спокойной  ночи  и  отправилась  спать. 
Утром  дождь  кончился.  Выглянуло  ясное,  яркое  солнышко,  и  золотистые  лучи  заглянули  ко  мне  в  спальню. 
Сладко  потянувшись,  словно  кошка  в  первых  мартовских  лучах,  я  зажмурилась,  а  потом  приподнялась  на  подушках. 
При  пробуждении  я  ощутила  сладкий,  цветочный  запах,  а,  приподнявшись,  обнаружила,  что  вся  засыпана  алыми  розами. 
Пунцовые  цветы  были  полураспустившимися,  на  длинных  стеблях  и  с  острыми  шипами. 
Кажется,  Юля  права,  я  действительно  произвела  на  Стефана  неизгладимое  впечатление. 
На  тумбочке  лежала  продолговатая  бархатная  коробочка  чёрного  цвета,  открыв  которую,  обнаружила  красивейший  браслет  из  сапфиров  и  бриллиантов. 
Стефан  определённо  душка.  Но  могу  ли  я  принять  этот  подарок?  Впрочем,  какая  разница?  А  браслет  такой  красивый. 
Витое,  ажурное  плетение  из  драгоценных  камней,  переливающихся  изумительным  блеском. 
Я  собрала  все  розы  и  поставила  их  в  вазу,  потом  приняла  прохладный  душ,  вынула  купленное  вчера  бирюзовое  платье  и  туфли  на  шпильках.  Расчесав  перед  зеркалом  волосы,  я  припудрила  свои  синяки,  сделала  красивое  плетение  на  волосах  и  залюбовалась  своим  отражением. 
Смотрюсь  я  здорово,  сейчас  бы  ещё  серёжки  и  пару  колечек,  но  это  дело  наживное.  Сейчас  поеду  и  куплю  себе  красоту  какую-нибудь.  Жёстких,  тонких  браслетов,  пару  колец,  кулончики,  серёжек-подвесок... 
Воодушевившись,  я  ещё  раз  глянула  на  своё  отражение. 
Огромные,  чёрные  глаза  горят  огнём,  так  у  меня  всегда  бывает,  когда  я  чувствую,  что  нравлюсь  мужчине. 
Я  поправила  длинные,  вьющиеся  волосы,  оглядела  свою  стройную  фигуру,  прилегающее  платье  с  разрезами,  вернула  на 
место  сползшую  тоненькую  бретелечку. 
И,  сияя,  спустилась  к  завтраку. 
Я  оказалась  самой  последней,  девушки  уже  сидели  за  столом,  поглощая  йогурт.  Не  успела  я  сесть,  как  горничная  принесла  данный  продукт  и  мне. 
- Простите,  но  я  это  не  ем, - с  вежливой  улыбкой  сказала  я,  но  девушка  помотала  головой,  она  явно  не  знала  английского. 
- А  что  ты  предпочитаешь  на  завтрак? – спросил  Стефан. 
- Овсяную  кашу, - улыбнулась  я. 
- Фу, - скривили  носы  девушки. 
Стефан  улыбнулся  и  сказал  пару  слов  горничной.  Она  кивнула,  и  ушла,  унося  йогурт,  а  мне  стало  неудобно. 
- Не  стоило  из-за  меня  сейчас  её  нагружать, - с  робкой  улыбкой  сказала  я, - достаточно было  просто  поставить  в  известность. 
- Ничего, - улыбнулся  Стефан, - я  тоже  предпочитаю  овсяную  кашу  на  завтрак,  поэтому  она  на  кухне  есть,  готовая. 
- Тогда  ладно, - улыбнулась  я,  а  девушки  одарили  меня  не  самыми  добрыми  взглядами. 
Мне  принесли  кашу  и  кофе,  от  которого  одуряюще  пахло  ванилью.  Девушки  пили  кофе  пустым,  явно  держали  диету,  а  меня  моя  фигура  никогда  не  беспокоила.  Что  я  бы  ни  съела,  всегда  остаюсь  стройной  и  изящной. 
И  я  намазала  кусочек  поджаренного  хлебца  сливочным  маслом  и  с  удовольствием  съела.  А  девушки  судорожно  сглотнули  слюну,  похоже,  от  недоедания  их  скоро  кондрашка  хватит. 
Стефан  самодовольно  улыбался.  Его  явно  развлекала  сложившаяся  ситуация. 
Браслет  на  моей  руке  заметила  Даша,  и  её  глаза  засветились  нехорошим  блеском.  Она  явно  догадалась,  откуда  у  меня  украшение. 
Наш  зловещий  завтрак  был  прерван  появлением  инспектора. 
- Хорошо,  что  вы  все  в  сборе, - хмуро  сказал  он, - девушки,  по  одной  будете  заходить  в  кабинет,  Стефан,  Эвива,  за  мной. 
Мы  со  Стефаном  переглянулись,  и,  глянув  на  остальных  девиц,  пошли  за  ним  в  кабинет.  А  девушки  за  нами. 
- Похоже,  что-то  случилось, - авторитетно  сказала  я, - что-то  он  какой-то  нервный, - и,  понизив  голос,  прошептала  ему  на  ухо, - красивый  браслет,  спасибо. 
- Не  за  что, - тихо  ответил  он, - ты  сама  во  сто  крат  красивее 
этого  браслета. 
- Зря  ты  это, - улыбнулась  я. 
- А,  может,  и  не  зря, - тоже  улыбнулся  он,  и  мы  вошли  вслед  за  инспектором  в  кабинет. 
- Что-то  случилось? – спросила  я,  остановившись  около  двери. 
- Да,  случилось, - кивнул  инспектор, - а  труп-то  был? 
- В  смысле? – оторопел  Стефан. 
- В  том,  что  тело  исчезло, - мрачно  возвестил  инспектор, а  мы  застыли  с  открытым  ртом.  Вот  так  поворот! 
- Это  как? – ошарашенно  переспросила  я, - как  это – исчезло? 
- Так  вот, - зло  произнёс  страж  порядка, - а  теперь  я  буду  выяснять,  что  к  чему. 
- Наконец-то  ожил, - бросила  я  в  пространство,  чем  несказанно  обозлила  бравого  офицера. 
- А  нечего  тут  зубоскалить! – рявкнул  он, - вот  вы  кто  такая?  Что  это  за  байка  про  Ковалёву? 
- Я  вам  рассказала  только  то,  что  знаю! – фыркнула  я, - нечего  на  меня  всех  собак  вешать!  Я  здесь  только  затем,  чтобы  восстановить  справедливость!  А  то,  что  у  вас  трупы  из-под  носа  крадут,  это  уже  не  моя  забота!  Точнее,  теперь-то  точно  моя!  Совсем  сдурели!  Вы  чего  не  следите?  У  вас  охраны  нет,  что  ли?  Как  можно  труп  спереть  из  полицейского  морга?  Мой 
ум  отказывается  воспринимать  данный  факт! 
- Так  морг  закрыт  был, - вдруг  сник  инспектор, - и  мы  тело  оставили  в  машине  до  утра.  Пришли,  а  тела  нет,  исчезло. 
Я,  округлив  глаза,  хлопала  ресницами,  а  потом  скривила  уголки   губ  на  бок.  Однако,  инспектор  крут. 
Если  так  и  дальше  будет  продолжаться,  то  мы  все  отсюда  в  продолговатых  ящиках  на  родину  вернёмся.  Здорово  меня  приняла  самая  музыкальная  столица  Европы! 
- Камеры  у  вас  на  стоянке  имеются? – деловито  осведомилась  я. 
- Нет, - мотнул  головой  инспектор,  а  я  лишь  глаза  закатила,  поскольку  слов  уже  не  было. 
- Одного  не  пойму – тело-то  зачем  красть? – недоуменно  протянула  я, - что  у  вас  тут  творится? 
- Так,  всё,  начинаем  допрос, - решительно  заявил  инспектор, - хочу  знать,  что  тут  происходит.  Пусть  входят  по  одной. 
Первой  вошла  Юля.  Она  пересказала  уже  известное  мне,  инспектор  стал  составлять  протокол,  следующей  была  Даша. 
Она  явно  возненавидела  меня,  но  мне  было  на  неё  наплевать. 
Всех  расспрашивали  о  Марине,  но  никто  нормального  ответа  дать  не  мог.  Все  её  особо  не  знали,  как,  впрочем,  и  друг  друга.  Но  я  видела,  что  они  недоговаривают.  Не  все,  возможно,  некоторые,  видимо,  боятся. 
Множество  распутанных  дел  сделало  своё  дело,  у  меня  появился  нюх,  чутьё,  когда  человек  говорит  правду,  а  когда  нет.  Допрошу  девушек  потом,  с  глазу  на  глаз. 
Допрос  ничего  не  дал.  Инспектор  приуныл,  пуще  разозлился,  стал  ходить  из  угла  в  угол,  а  потом  уехал. 
- Какие  планы? – спросил  Стефан,  когда  мы  остались  одни, - хочешь  поехать  в  город? 
- Да,  хочу, - улыбнулась  я, - сделать  налёт  на  магазины,  мне  нужен  ноутбук,  флешка,  куплю  ещё  шмоток. 
- Тебе  планшета  мало? – улыбнулся  Стефан. 
- У  меня  книга  горит,  а  на  планшете  печатать  неудобно, - пояснила  я. 
- Поехали,  одной  тебе  будет  плохо  по  городу  мотаться, - предложил  Стефан,  а  я  отправилась  за  сумкой. 
Но,  когда  я,  взяв  ридикюль,  вышла  из  спальни,  меня 
перехватила  Даша. 
- За  идиоток  нас  держишь? – наскочила  она  на  меня. 
- О  чём  это  ты? – не  сразу  поняла  я. 
- Кто  браслет  тебе  подарил? – прищурилась  она. 
- Бывший  муж, - мгновенно  ответила  я, - а  что? 
- Что,  серьёзно? – удивилась  она. 
- Конечно,  серьёзно, - кивнула  я, - а  ты  что  подумала?  Что  мне 
его  Стефан  преподнёс?  В  честь  чего? 
- Ну,  не  знаю, - протянула  Даша. 
- Вот,  даже  ты  не  знаешь, - улыбнулась  я, - а  уже  шашкой  размахиваешь.  Хорош  цепляться  уже  ко  мне! 
- А  сейчас  ты  куда? – с  самым  подозрительным  выражением  на  лице  осведомилась  Дарья,  а  я  закатила  глаза. 
- В  город  со  Стефаном! – рявкнула  я, - он  будет  мне  Вену  показывать!  Всё  ясно? 
- Сама  посмотреть  не  можешь? – сощурилась  Даша. 
- Не  могу! – нахально  заявила  я, - со  Стефаном  интереснее! – и,  оттолкнув  её,  я,  стуча  каблучками,  спустилась  вниз  и  села  к  Стефану  в  машину. 
- Что  такое? – спросил  он, - ты  какая-то  взвинченная. 
- Будешь  тут  взвинченной, - вздохнула  я, - твои  крали  караулят  за  каждым  углом! 
- Не  злись,  любовь  моя, - мягко  улыбаясь,  сказал  Стефан,  а  мои  брови  поползли  вверх. 
- Что  ты  сейчас сказал?  Может,  хоть  ты  не  будешь  мне  нервы  трепать?  Все  вы  одинаковые!  То,  свет  мой,  голубушка,  светоч  души  моей,  а  то – извини,  дорогая,  переел  я  остренького.  Сладенького  изволю  откушать!  Козлы!  И  ты  такой  же  козёл!  Ничем  не  лучше  моего  муженька! 
- Ну,  что  ты  раздухарилась? – по-прежнему  нежно  улыбаясь,  спросил  Стефан, - ты  мне  действительно  очень  нравишься,  я  обольщён  тобой.  Твоей  красотой,  твоим  умом,  ты  обаятельна  и  остра  на  язык,  полна  шарма  и  лоска,  ты  самая  красивая  из  всех,  что  я  встречал.  Не  надо  смотреть  на  меня,  как  на  врага  народа,  я  правду  говорю. 
- Откуда  про  врагов  народа-то  знаешь? – фыркнула  я. 
- Читал  много, - не  сводил  с  меня  глаз  Стефан, - и  мне  нужна  ты.  Я  люблю  тебя.  По-настоящему. 
- Да  ты  знаешь  меня  несколько  часов! – возмутилась  я, - какая 
тут  может  быть  любовь?  У  тебя  полон  замок  блондинок! 
- Да  плевать  я  хотел  на  этих  блондинок! – воскликнул  он, - всё! 
Я  нашёл  свою  любовь!  Тебя!  Выходи  за  меня!  Будешь  герцогиней! 
- Спятил? – в  ужасе  воскликнула  я, - у  меня  есть  мужчина! 
- Он  тебя  бросил! 
- У  меня  трое  детей!  Сын  и  две  дочки! 
- Ещё  двоих  родим!  Но  один  обязательно  должен  быть  мальчиком! 
- Идиот! – буркнула  я  в  пространство, - заводи  машину  и  поехали! 
- Так  точно,  мой  генерал! – со  смехом  воскликнул  Стефан  и  стартовал  с  места. 
Он  был  весел,  всю  дорогу  развлекал  меня  анекдотами,  а  я  со  зверским  видом  демонстративно  смеялась  над  каждой  его  шуткой.  Пусть  думает,  что  хочет. 
Поставив  себе  цель  довести  нахального  герцога  до  нервного  срыва,  я  устроила  пятичасовой  променад  по  бутикам.  Потом  долго  выбирала  себе  туфли  на  шпильках,  сумочки,  а  в 
ювелирном  отделе  Стефана  разобрал  нервный  хохот. 
- Похоже,  ты  очень  зла  на  меня! – весело  воскликнул  он. 
- И  как  ты  только  догадался! – я  закатила  глаза  и  нанизала  на  каждую  руку  по  два  десятка  тонких,  жёстких  браслетов. 
В  уши  вставила  подвески  с  бриллиантами,  на  шею  довольно  крупный  кулончик  в  виде  серпика,  опять  же,  бриллиантового.  Колечки,  цепочки,  я  скупила  полмагазина,  а  Стефан  скрипнул  зубами.  И,  явно  рассердившись,  скупил  вторую  половину  ассортимента,  обвешав  меня  драгоценностями,  как  новогоднюю  ёлку,  гирляндой.  Остальные  драгоценности  я  убрала  в  сумку. 
- Да  ты  просто  находка  для  заезжего  бандита, - хохотнул  Стефан, - вся  камнями  увешана.  Не  злись. 
- А  как  не  злиться? – воскликнула  я, - если  ты  постоянно  меня  взглядом  лапаешь.  Ну,  не  хочу  я  за  тебя  замуж! 
- Странная  ты, - хмыкнул  Стефан, - все  хотят,  а  ты  не  хочешь! 
- Да  потому  что  ты  мне  на  фиг  не  нужен! – возмущённо  воскликнула  я, - просто  у  меня  в  жизни  есть  мужчина,  которого  я  безумно  люблю. 
- И  он  тебя  бросил? 
- Бросил  меня  законный  муж!  А  я  говорю  про  любимого 
человека!  Отношения  у  меня  с  ним  довольно  эксцентричные. 
- А  поподробнее? – заинтересованно  спросил  Стефан. 
- Каких  тебе  подробностей  надо? – вскинулась  я, - как  я  мужу  рога  наставляю  в  лифтах,  туалетах,  машинах,  на  столах,  и  прочих  местах,  не  слишком  пригодных  для  данного  увлекательного  занятия.  А,  ещё  в  туалетах  самолёта.  Как?  Поражает  воображение?   
- Да  уж, - хмыкнул  Стефан. 
- Так  что  замуж  я  за  тебя  не  пойду, - улыбнулась  я, - ты  хороший  парень.  А  я  стерва!  И  по  уши  влюблёна  в  горячего  испанца. 
- Ты  не  стерва,  ты  ангел  во  плоти.  Самая  красивая  девушка,  которую  я  когда-либо  видел.  И  мне  наплевать,  сколько  у  тебя  до  меня  было  мужчин. 
- Вот  дурачина-то, - фыркнула  я, - не  зли  меня,  лучше  пошли  в  кафе.  Я  пью  огромное  количество  кофе,  и  сейчас  организм  требует  свою  порцию  наркотика,  в  моём  случае – кофеина. 
- А  пирожных?  Как  ты  к  сладкому  относишься? 
- Более  чем  положительно, - закивала  я, - срочно  веди  меня  в 
кафе. 
Я  много  читала  о  знаменитых  венских  сладостях,  Анфиса  Сергеевна  постоянно  печёт  штрудель  на  Восьмое  марта,  но  сейчас  у  меня  появилась  возможность  попробовать  его  в  Вене.  В  городе,  где  возник  рецепт,  на  его  родине. 
И  я  чуть  не  спятила  от  этих  вкусностей.  До  завтра  я  съесть  точно  ничего  не  смогу,  поскольку  слопала  огромное  количество  сладостей.  Штрудель,  пирожные,  коих  тут  немыслимое  количество,  различные  пирожки,  засахаренные  фрукты,  и,  наконец,  «Захер»  и  меланж. 
- Как  ты  умудряешь  сохранять  стройную  фигуру  и  лопать  столько  сладостей? – с  улыбкой  спросил  Стефан. 
- Спортом  занимаюсь, - глухим  голосом  сказала  я, - слушай,  дружище,  а  тут  где-нибудь  можно  купить  солонину? 
- Что? – вздёрнул  брови  Стефан, - это  что  такое? 
- Солёное  мясо, - пояснила  я, - сырое  мясо,  засоленное  со  специями.  Или  рыбу  солёную. 
- Фу,  гадость  какая, - передёрнулся  Стефан, - хотя  я  об  этом  русском  пристрастии  наслышан.  Зачем  тебе? 
- Просто  я  сладкое  всегда  солёным  закусываю, - хмыкнула  я, 
чем  ещё  больше  изумила  его. 
- Забавно, - протянул  Стефан, - ты  ещё  та  приколистка. 
- А  ты  думал? – хохотнула  я, - и  ещё  я  терпеть  не  могу  меланж.  Предпочитаю  кофе  с  корицей  или  имбирём,  экспрессо  или  ристретто.  Ванилину  положено  быть  в  пирожных,  а  не  в  кофе. 
- И  ещё  ты  с  характером, - открыл  Стефан  у  меня  ещё  одну 
черту. 
- Конечно,  с  характером, - ухмыльнулась  я,  поедая  очередное  пирожное. 
- Не  понимаю, - задумчиво  произнёс  он, - как  тебя  можно  бросить?  Красивая,  эффектная,  умная.  Самое  главное – добрая  и  отзывчивая  к  чужим  проблемам.  Нет,  либо  твой  муж  дурак,  либо  он  бросил  тебя  по  какой-либо  причине.  Таких,  как  ты,  не  бросают.  Бросают  дур  и  беспредельщиц,  а  красивейшую  и  умнейшую  девушку  никто  не  бросит. 
- Не  такая  уж  я  и  умная, - вздохнула  я, - да  и  в  наше  время  наличие  ума  не  является  достоинством.  Большинство  предпочитает  дур,  с  ними  проще,  не  надо  заморачиваться. 
- Нет,  я  уверен,  что  он  не  ради  другой  женщины,  не  ради  блондинки  тебя  бросил, - покачал  головой  Стефан, - что  бы  ты  не  говорила.  Я  своего  мнения  не  изменю.  Либо  он  полный  дурак. 
- Ты  душка, - улыбнулась  я, - будь  другом,  покажи  мне  город.  Основные  достопримечательности  Вены. 
- Прямо  сейчас? 
- Да,  а  что?  Не  хочешь? – прищурилась  я. 
- Что  ты!  Конечно,  хочу!  С  чего  начнём?  Бельведер?  Шёнбрунн?  Хофбург? 
- Издеваешься? – ухмыльнулась  я, - это  ж  сколько  времени  надо?  Нет,  милый,  сейчас  мы  пойдём  гулять  по  Грабену,  от  собора  святого  Петра  до  собора  святого  Стефана.  Кстати,  как  тебя  правильно  называть?  Стефан  или  Штефан? 
- Называй,  как  хочешь, - улыбнулся  он, - кажется,  в  русском  языке  есть  аналог – Степан. 
- Да,  есть, - кивнула  я, - так  что,  гулять  идём?  Сладкого  я  больше  не  хочу,  меня  мутит,  зато  хочу  солёной  рыбы  или  мяса,  но  достать  у  вас  данное  лакомство  без  шансов. 
- Так  и  быть,  велю  повару  приготовить  солонину  и  рыбу 
посолить, - улыбнулся  Стефан, - а  теперь  пошли.  Фотоаппарат  будешь  покупать? 
- Буду, - кивнула  я,  и  по  пути  мы  заглянули  в  магазин  бытовой  техники,  где  я  приобрела  мощнейший  цифровой  фотоаппарат,  профессиональный,  и  флешки. 
Меня  не  покидало  ощущение,  что  я  попала  в  сказку. 
Великолепнейший  город,  сохранивший  свой  средневековый 
колорит,  буквально  околдовывал  своим  шармом. 
Бесконечные  памятники  старины,  высоченные  скульптуры  и  колонны,  старинная  архитектура,  соперничающая  с  новым  временем. 
Это  было  странно,  но  нечто  подобное  я  наблюдала  и  в  Италии,  когда  летала  туда  с  Димой.  Старинные  здания  вперемешку  с  современными  без  всякой  разделяющей  границы. 
Это  было  дико.  Вена  чем-то  похожа  в  этом  плане  на  Рим,  только  с  той  разницей,  что  современных  зданий  я  тут     практически  не  увидела,  сплошь  старину.  И,  меж  этой     старины,  как  на  корове  седло,  повсюду  на  проводах  висели  светофоры  и  фонари.  Шныряли  такси,  автобусы  и  прочие  машины.  Всюду  гуляли  люди,  а  по  проезжей  части  чинно  двигались  фиакры,  запряжённые  благородными  лошадями. 
Если  бы  исчезли  автомобили  и  фонари,  то  можно  было  подумать,  что  провалился  во  временной  портал  и  оказался  в  прошлом  веке.  Хотя,  кажется,  фонари  в  том  веке  были,  и  даже  в  Москве  есть  нечто,  сильно  смахивающее  на  фонари  прошлого  столетия.  Но  в  большинстве  случаев  фонари  у  нас  круглые,  установлены  в  парках,  но  где-то  я  видела  и  красивые,  удлинённые,  четырёхгранные.  Мы  гуляли  до  самого  вечера. 
Устала  я  ужасно,  а  ноги  гудели  от  шпилек. 
Тошнота  моя  благополучно  прошла,  Стефан  купил  кислых  апельсинов,  мороженого  и  бутылку  брюта.  В  какой-то  лавке  приобрёл  бокалы,  и,  подхватив  меня  на  руки,  отнёс  в  фиакр. 
Уже  вечерело,  красноватый  сумрак  выглядел  потрясающе,  а  Стефан  угощал  меня  вкуснейшим  шампанским  и  фруктами. 
Но  я  не  переставала  думать  о  Диме.  На  какой-то  момент  я  закрыла  глаза,  представив  около  себя  любимого,  а  Стефан  воспользовался  моментом. 
Он  нежно  поцеловал  меня  в  губы,  а  я,  дёрнувшись,  отпрянула. 
- Извини, - вздохнул  он, - не  смог  сдержаться. 
- Ничего, - улыбнулась  я,  и,  решив  продлить  ощущение  сказки,  сама  поцеловала  его.  Пусть  это  будет  ничего  не  значащий  флирт,  поцелуи  под  сказочным  небом  Вены. 
Рядом  со  мной  аристократ,  австрийский  герцог,  который,  не  взирая  на  наличие  толпы  блондинок,  выбрал  меня. 
Меня,  женщину  около  тридцати  лет,  мать  троих  детей,  сумасбродку  и  авантюристку  со  скверным  характером. 
Согласитесь,  это  круто? 
И  я  плавилась  от  счастья,  от  осознания  того,  что,  будучи  уже  не  юной  девушкой,  свожу  с  ума  потрясающих  мужчин. 
А  Макс?  А  Макс  просто  кретин!  Идиот,  олух  и  просто  дурак! 
Пусть  живёт  со  своей  Инной,  если  она  ему  так  нужна,  а  у  меня  есть  Дима.  Замуж  за  него  я  не  собираюсь,  но  сына  я  ему  рожу,  так  и  быть.  Я  не  переживу,  если  он  женится  на  Трейси.  Эта  белокурая  кукла  модельной  внешности  у  меня  уже  в  печени  сидит. А  ребёночка  я  назову  Олегом,  в  честь  дедушки,  которого  обожаю. 
Но  сказка  кончилась,  Стефан  отвёз  меня  в  замок,  где  нас  поджидали  модели.  Я  сняла  с  себя  украшения,  переоделась  в 
спортивную  форму  и  кроссовки,  и  отправилась  на  пробежку. 
Пока  ещё  не  совсем  стемнело,  но  в  лесу  было  сумрачно,  и  я  бегала  по  окраинам. 
Мимо  проезжали  машины,  но  ехали  они  не  слишком  быстро,  что  вызывало  у  меня  невольную  ухмылку.  Какие  же  они  тут  законопослушные!  Ничего,  я  приехала  в  Австрию! 
Завтра  же  выпрошу  у  Стефана  какую-нибудь  машину  и  буду  нарушать  правила  дорожного  движения! 
Развеселившись,  я  прибавила  скорости,  оббежала  лес  по  окраине,  а  потом  повернула  назад. 
Вдруг  я  увидела  в  лесу  вспыхнувший  огонь.  Что  это? 
Я  остановилась,  вытирая  пот  со  лба,  и  настороженно  вгляделась  вдаль.  Вспышка  повторилась,  потом  послышалось  урчание  мотора. 
Я,  осторожно,  стараясь  не  привлекать  внимания,  сбежала  по  склону  и  затаилась  за  деревом.  Но  что  там  делали,  разглядеть  я  не  могла,  но  шабуршание  слышала  отчётливо. 
Аккуратно,  чтобы  не  наступить  на  сухую  ветку,  я  спустилась  ещё  ниже,  но  разглядеть  ничего  не  успела.  Тёмно-синяя  машина  выехала  на  шоссе  и  унеслась,  а  номера  оказались  заляпаны  грязью.  От  злости  я  скрипнула  зубами,  подошла  к  тому  месту,  где  была  машина,  огляделась  по  сторонам,  но  ничего  для  себя  не  обнаружила. 
Окончательно  стемнело,  и  я  решила  не  искушать  судьбу,  тем  более,  стало  как-то  неуютно.  Тёмный  лес,  машин  почти  не   слышно,  высоченные  деревья. 
Откуда-то  издалека  послышался  тихий  хруст,  а  моё  сердце  тут 
же  сжала  ледяная  рука.  Я  с  кошачьей  ловкостью  и  беззвучностью  юркнула  в  близлежащие  кусты  и  замерла  там. 
Но  ничего  не  происходило.  Уфф,  похоже,  я  просто  перенервничала.  Димка,  подлец,  подсадил  меня  на  ужастики  и  мистику,  а  я  теперь  от  каждого  звука  шарахаюсь.  И,  что  самое  интересное,  с  Северским  я  давно  не  живу,  а  фильмы  про  вампиров  и  экзорцистов  до  сих  пор  смотрю. 
Вспомнив  про  вышеупомянутых  персонажей,  я  невольно  вздрогнула.  Потом,  закатив  глаза,  и,  усмехнувшись,  решила  возвращаться.  Но  в  этот  момент  где-то  рядом  раздался  хруст,  и  я  схватилась  за  дерево. 
Что  же  это?  Значит,  в  лесу  кто-то  есть? 
Я  выглянула  из-за  дерева  и  увидела  удаляющуюся  фигуру. 
Осторожно,  стараясь  лишний  раз  не  шуметь,  я  тихо  двинулась  за  ним.  Фигура  шла  так  же,  то  бишь,  крадучись.  И  вдруг  остановилась.  Я  не  сразу  сообразила,  что  нахожусь  около  замка,  под  горой. 
Это  даже  не  гора,  а  холм.  Довольно  высокий,  а  вниз,  к  шоссе,  ведёт  узкая  дорога,  ограждённая  металлическими  перилами. 
По  бокам  холма  простирался  лес,  в  основном  хвойный,  фигура  вдалеке  остановилась,  и  я  тоже  замерла.  Какого  лешего  ему  тут  надо?  Это  частные  владения  Стефана! 
Выходит,  либо  это  преступник,  либо  заплутавший  местный.  Но  зачем  местным  шататься  по  окрестным  лесам?  Тем  более,  по  частным  владениям! 
Наверняка  тут  каждой  собаке  известно,  что  это  владения  Блюменшварца,  а  уж  местным  жителям  и  подавно.  Австрийцы – это  не  русские,  которые  будут  бродить  по  чужим  землям  в  поисках  наживы.  Наш  человек  как  рассуждает – раз  богатый,  значит,  надо  заставить  его  поделиться.  И  будет  всеми  способами  добиваться  желаемого,  порой  не  совсем  законными. 
Но  не  европеец!  Австриец,  например,  никогда  не  нарушит  закон.  Он  привык  работать,  а  заработанное  вкладывать  в  уют,  в  наш  хочет  лишь  жить  на  дармовщинку. 
Если  к  нему  попадёт  энная  сумма,  то  он  скорее  запрячет  её  чулок,  либо  пропьёт.  Так  уж  мы  устроены. 
Хмыкнув,  я  продолжила  следить  за  неизвестным  субъектом,  всё  более  утверждаясь  в  злокозненности  его  намерений. 
Фигура  несколько  раз  прошлась  по  тропинке,  а  потом  юркнула 
куда-то  вниз.  Я  вспугнутой  кошкой  метнулась  за  ним,  и  обнаружила,  что  спрыгнул  он  в  овраг.  У  меня  комья  земли  поехали  вниз  из-под  ног,  и,  испугавшись,  что  меня  сейчас  увидят,  я  резко  подалась  назад  и  спряталась  за  куст. 
Послышалось  шабуршание,  бубнёж,  какая-то  тарабарщина,  а  потом  всё  смолкло.  Я  замерла,  боясь  пошевелиться. 
Наверняка,  неизвестный  тоже  замер.  Ждёт,  что  я  сама  себя  обнаружу.  Но  я  сидела,  не  дыша,  и  оказалась  права. 
Неизвестный  в  самом  деле  выжидал,  поскольку  я  опять  услышала  бормотание,  шорохи  снизу,  и,  аккуратно  выглянув  из-за  дерева,  увидела,  что  фигура,  скользя  по  грязи,  спускается  вниз.  И  в  этот  момент  пошёл  дождь. 
Да  такой  сильный,  что  я  мгновенно  покрылась  «гусиной  кожей».  Напористый,  не  по  майски  ледяной,  он  забарабанил  крупными  каплями.  Я  почувствовала,  будто  кто-то  меня  ущипнул,  но  через  мгновение  поняла,  что  это  сыплет  град. 
Вспомнив,  что  у  меня  на  пояснице  привязана  за  рукава  кофточка,  я  быстро  сдёрнула  её  и  натянула  на  себя. 
Конечно,  одежонка  так  себе,  от  ветра  и  дождя  не  укроет,  но  хоть  град  так  щипаться  не  будет.  Благо,  рукава  длинные.      
Я  посидела  наверху  несколько  минут,  а  потом,  усевшись  на  пологий  склон,  попросту  съехала  на  заднице  вниз. 
Стараясь  не  думать,  что  стало  с  моей  одеждой  после  такого  спуска,  я  первым  делом  огляделась.  Низина,  небольшой  овражик,  вокруг  хвойные  деревья,  а  чуть  поодаль  лаз. 
Сунуться  туда,  что  ли?  Наверное,  лучше  не  стоит. 
Лучше  завтра  прийти  сюда  со  Стефаном,  с  его  ребятами  из  охраны,  с  инспектором,  который  всё  запротоколирует,  если  там  есть,  на  что  протокол  составлять. 
Но,  с  другой  стороны,  смогу  ли  я  найти  этот  лаз  завтра? 
Я  даже  и  не  знаю,  в  какой  стороне  нахожусь.  Вроде  бы  вот  эта  сторона  замка  задняя,  а  я  нахожусь  в  низине  со  стороны  восточного  крыла.  Кажется,  так. 
Ладно,  сейчас  сунусь  туда,  посмотрю,  что  там  такое.  Только  надо  выждать,  когда  этот  неизвестный  оттуда  свалит. 
И  я  заняла  позицию  на  стрёме.  Было  очень  холодно,  мокро,  кофтёнка  не  грела,  а  дождь  по-прежнему  лил  с  той  же  напористостью. 
Я  окончательно  продрогла,  вымокла  до  нитки,  но  всё-таки 
дождалась,  когда  фигура  выберется  из  лаза. 
Он  закрыл  ход  еловыми  ветками  и  сухим  валежником,  воровато  огляделся,  вскарабкался  по  склону  и  исчез  за  деревьями.  А  я,  выждав  какое-то  время,  бросилась  к  лазу. 
Убрала  в  сторону  ветки,  и,  оглянувшись  на  всякий  случай,  полезла  внутрь.  Я  вся  дрожала,  майка  и  кофта  прилипли  к  телу,  волосы  тоже.  Аккуратно  потянув  на  себя  ветки,  я  закрыла  ход  изнутри,  чтобы  не  привлекать  внимания. 
Мне  за  шиворот  сыпалась  земля,  и  я,  было,  испугалась,  что  мне  плохо  станет  от  замкнутого  пространства.  Но  нет,  лаз  был  недлинный,  с  полметра,  и  я  шлёпнулась  прямо  на  каменные  плиты.  Под  замком  было  подземелье. 
Что  ж  мне  везёт-то  на  эти  подземелья!  Что  в  прошлый  раз  мы  с  Димкой  по  подземным  лабиринтам  бегали,  что  в  этот... 
Встав,  я  отряхнулась,  и  огляделась  по  сторонам. 
Подземелье,  как  подземелье,  у  меня  под  замком  похожее. 
И  я  двинулась  вперёд,  нервно  оглядываясь,  хотя  хотелось  скорее  в  замок,  в  тепло.  Выпить  чашечку  горячего  кофе,  согреться,  а  то  уже  зуб  на  зуб  не  попадал. 
Но,  к  счастью,  шла  я  недолго.  Завернула  за  угол  и  споткнулась  за  какие-то  ящики.  Присев  на  корточки,  я  приподняла  крышки  одного  и  от  испуга  села  на  пол. 
В  ящиках  было  оружие.  Я  плохо  разбираюсь  в  классификации  оружия,  но  определить,  что  передо  мной  не  игрушка,  в  состоянии.  В  полном  ужасе  я  разглядывала  стеллажи  из  ящиков,  помотала  головой,  отгоняя  весь  этот  ужас,  а  потом  встала  с  пола.  Интересно,  а  тут  есть  выход  прямо  в  замок? 
Стефану  надо  срочно  знать,  что  какая-то  мразь  устроила  под  его  замком  склад  боеприпасов! 
Я  вынула  из  кармана  мобильный  и  со  вспышкой  сфотографировала  склад,  а  потом  стала  в  панике  ощупывать  стены,  думая,  как  бы  мне  не  сбиться  с  пути.  Но,  на  моё      счастье,  никаких  ответвлений  и  лабиринтов  тут  не  было.  Я  просто  упёрлась  в  очередную  стену,  когда  дошла  до  конца. 
Вроде,  вначале  был  ещё  один  проход... 
Мне  так  не  хотелось  выбираться  на  улицу,  под  ливень,  и  я  стала  простукивать  каждый  камень,  пока  не  увидела  ещё  один  проход.  Он  был  невысоким,  с  полметра  снизу,  и  я,  усевшись,  посветила  внутрь  фонариком  на  мобильном. 
Обычные  стены  и  дощатый  люк  сверху.  Пока  я  размышляла,  оттуда,  сверху,  послышались  приглушённые  голоса. 
- Эй,  люди! – закричала  я, - помогите! 
Сверху  что-то  загрохотало,  я  услышала  довольно  чёткую  немецкую  речь.  Они  долго  возились,  потом  сняли  крышку,  и  я  увидела  над  собой  лицо  Стефана. 
- О  Господи! – ошарашенно  проговорил  он, - ты  что  тут  делаешь? 
- Прогуливаюсь! – я  сдула  тёмный  локон  со  лба, - у  тебя  под  замком  склад  боеприпасов! 
- Чего? – ещё  больше  ошалел  герцог. 
- Того, - буркнула  я, - дай  мне  руку, - и  он  за  руки  вытянул 
меня  из  подземелья  в  замковую  кухню. 
- Какие  боеприпасы? – переспросил  Стефан,  глядя  на  меня  во  все  глаза. 
- Там, - ткнула  я  пальцем  в  лаз, - склад  оружия  и  боеприпасов.  Под  твоим  замком!  Вызывай,  блин,  инспектора!  Желательно  с  командой!  Пусть  извлекают  оттуда  оружие! 
Стефан  основательно  обалдел,  но  инспектора  в  срочном  порядке  вызвал.  А  я  тем  временем  приняла  тёплый  душ,  высушила  волосы  феном,  и  в  кабинете  Стефана  у  камина  уселась  пить  кофе  с  коньяком,  закутавшись  в  плед. 
Сам  Стефан  вместе  с  инспектором  наблюдал  за  процессом  извлечения  боеприпасов  из-под  замка,  это  длилось  около  часа,  а  потом  они  поднялись  в  кабинет. 
- Я  должен  вас  допросить, - сказал  мне  инспектор. 
- Допрашивайте, - улыбнулась  я, - расскажу  всё,  как  на  духу. 
- Хорошо, - кивнул  инспектор, - как  вы  нашли  этот  лаз? 
- Отправилась  на  пробежку,  увидела  постороннюю  фигуру,  гуляющую  по  лесу,  и  пошла  за  ней.  Уж  не  знаю,  он  это  или  она.  В  связи  с  последними  событиями  мне  не  понравилось,  что  этот  незнакомый  человек  гуляет  по  лесу,  да  ещё  под  дождём,  к  тому  же  на  частных  владениях.  Он  что-то  делал  в  той  норе,  потом  ушёл,  а  я  полезла  туда. 
- Да  вы  просто  ненормальная, - вынес  вердикт  следователь,  всё  тщательно  записав, - нормальный  человек  не  полезет  в  сомнительную  нору,  да  и  бегать  под  ливнем  с  градом  тоже  не  станет. 
- Вот  такая  я,  эксцентричная, - усмехнулась  я, - теперь 
устраивайте  засаду,  ловите  злоумышленника. 
- Боюсь,  это  пустое  дело, - вздохнул  Стефан, - по  всему  лесу  полиция  рыщет,  скорее  всего,  этот  злоумышленник  давно  сбежал.  Увидел,  что  склад  раскрыли,  и  не  сунется  сюда. 
- Любопытно,  любопытно, - протянул  инспектор,  разглядывая  меня, - в  связи  с  последними  событиями  у  меня  возникла  одна  мысль.  Может,  это  девушки  воду  мутят? 
- Вряд  ли, - вздохнула  я, - а  как  же  Инесса?  Забыли  про  неё?  Или  хотите  сказать,  что  это  она  всё  придумала? 
- Не  знаю, - вздохнул  инспектор. 
- Сомневаюсь,  что  она  стала  бы  доводить  мать  до  нервного  припадка, - протянула  я, - думаю,  она  до  сих  пор  в  опасности,  если  вообще  жива.  Что  я  её  матери  скажу?  Я  сюда  приехала  в  поисках  Инессы!  Вот  где  она?  Что  с  ней  сделали?  Может,  в  подземелье  заперли? 
- Если  бы  она  там  была,  мы  бы  её  нашли, - вздохнул  Стефан, - и  откуда  с  этой  стороны  замка  взялось  подземелье? 
- А  что,  не  было? – заинтересовалась  я. 
- Не  было, - мотнул  головой  Стефан, - во всяком  случае,  я  о  нём  ничего  не  знал. 
- Это  как? – прищурилась  я, - под  каждым  замком  должно  быть  подземелье!  Под  каждым  домом  подпол  есть! 
- Да  нет,  есть  подвалы, - кивнул  Стефан, - винный  погреб  есть,  продуктовый... 
- Неужели  консервируете  овощи  и  фрукты  на  зиму? – язвительно  осведомилась  я, - во  даёт  европеец! 
- Перестань, - с  укоризненной  улыбкой  сказал  Стефан, - что  в  этом  такого?  У  нас  из  века  в  век  было  своё  хозяйство,  огороды,  животные...  Тебе,  наверное,  не  понять,  Россия  сейчас  американизировалась.  Микроволновые  печи,  продукты  быстрого  приготовления  в  супермаркетах... 
- Уймись! – буркнула  я, - в  моей  семье  никогда  не  будет  продуктов  быстрого  приготовления!  У  меня  свекровь  медик,  в  прошлом  кулинар.  Любит,  чтобы  всё  было  натуральное,  сладкое  и  очень  вкусное. 
- Элегантная  месть  невестке – удар  по  фигуре? – рассмеялся  Стефан,  а  я  не  сдержала  улыбки. 
- Нет,  она  не  такая, - сказала  я, - добрая  и  хорошая.  Сигареты  у  меня  отнимает,  чтобы  я  себе  здоровье  не  гробила,  а  после  похмелья  меня  всегда  ожидает  чашка  кофе,  анальгин  с  водой  и  рассол,  а  просыпаюсь  по  утрам  с  примочкой  на  голове.  Она  мне  её  всегда  кладёт,  пока  я  сплю  после  выпитого.  Чтобы  у  меня  голова  с  утра  не  так  сильно  болела. 
- Оригинально, - герцог  не  сводил  с  меня  глаз, - да  ты  везучая.  Такую  свекровь  отхватить! 
- Да,  я  её  очень  люблю, - кивнула  я, - а  что  насчёт  подземелья? 
Как  это  ты  не  знал  о  наличии  лабиринта? 
- Ну,  вот  так, - развёл  руками  Стефан, - я  делал  ремонт,  когда  умер  мой  отец,  если  бы  лаз  тут  был,  рабочие  мне  сказали  бы. 
- Значит,  у  них  были  причины,  чтобы  не  сказать, - вынесла  я  вердикт. 
- Думаешь,  рабочие  замешаны? – удивился  он. 
- Всё  может  быть, - кивнула  я, - может,  и  рабочие.  У  тебя  был  прораб? 
- Конечно,  был. 
- И  ты  задаёшься  вопросом? – хмыкнула  я, - скорее  всего,  рабочие  нашли  ход  и  сказали  прорабу,  а  тот  использовал  это  для  себя.  Любопытно.  Ведь  тогда  получается,  что  тебе  подсунули  специального  человека.  Тот  скрыл  от  тебя  наличие  хода,  чтобы  самому  им  воспользоваться.  Либо  он  сообщил  об  этом  человеку,  который  имеет  прямой  доступ  к  замку. 
- Может  быть, - неуверенно  протянул  Стефан. 
- Не  может  быть,  а  так  оно  и  есть, - самоуверенно  заявила  я, - зачем  тогда  огород  городить? 
- Что? – не  понял  Стефан  очередного  русского  выражения. 
- Того! – буркнула  я, - для  чего  тогда  всё  это  устраивать?  Скрывать,  что  есть  ещё  ответвление  подземелья!  Прорабу  сообщили,  что  нашли  ход,  а  он  это  скрыл,  значит,  некто  и  собирался  что-то  устроить  в  замке.  Может,  даже  собирались  тайник  сделать  под  оружие,  а  тут  такая  удача,  имеется  подземелье. 
- Знаешь, - вдруг  задумчиво  произнёс  Стефан, - а  ведь  прораб  очень  живо  интересовался  моими  подземельями.  Я  показал  ему  все  ходы  и  выходы,  а  он  ещё  долго  рассматривал  карты.  И  произошло  это,  заинтересованность  на  него  напала,  сразу  после  ремонта  кухни.  Вот... – он  не  договорил,  явно  подыскивал  словечко,  чтобы  обозвать  прораба. 
- Шельмец! – подсказала  я,  крайне  довольная  собой. 
- Ага, - кивнул  Стефан, - слово-то  приличное? 
- Вполне, - ухмыльнулась  я, - как  найти  этого  прораба? 
- Да  где-то  был  номер  телефона, - сказал  Стефан  и  начал  рыться  в  ящике, - сейчас  поищу. 
Я,  согревшись,  успокоилась,  перестала  дрожать  и  пришла  в  хорошее  расположение  духа.  Стефан  долго  рылся  в  ящике,  но  номер  нашёл,  а  потом  стал  звонить. 
Говорил  он,  естественно,  на  немецком,  я  ни  слова  не  понимала.  А,  положив  трубку,  устремил  свой  взор  на  меня. 
- Что? – спросила  я, - что  там? 
- Умер  он, - глухо  ответил  Стефан, - под  машину  попал.  Говорят,  что  сбили. 
- Родственники  сказали? – подскочила  я. 
- А  кто  же  ещё! 
- Инспектор! – повернулась  я  к  стражу  порядка, - поднимите  это  дело!  Вы  имеете  на  это  право! 
- Да  уж  ясное  дело,  имею, - вздохнул  он, - хоть  это  и  неприятно,  когда  тобой  русский  частник  без  лицензии  командует. 
- Я  вами  не  командую, - возмутилась  я, - а  прошу  об  одолжении!  Вы  тут,  в  своей  Европе,  совсем  обленились!  Девушка  пропала,  а  вы  и  не  чешетесь! 
- Но  что  я  сделаю? – заморгал  инспектор. 
- Да,  сами-то  вы  ничего  сделать  не  в  состоянии, - язвительно  протянула  я, - только  вот  глазами  хлопаете! 
- Не  хамите,  пожалуйста! – побагровел  инспектор, - я  могу  и  отказаться  помогать  вам. 
- Да,  пожалуйста! – фыркнула  я, - на  здоровье!  Только  если  ещё  кого-нибудь  убьют,  это  будет  на  вашей  совести.  Да  и  я  просто  позвоню  в  Москву  и  настучу  на  Стефана,  а  потом  наедут  на  вас!  Как  вам  расклад? 
- Да  вы  права  не  имеете! – пошёл  пятнами  инспектор. 
- Да? – прищурилась  я, - я  не  имею  права  рассказать  знакомому  прокурору  о  правонарушениях  в  отношении  частного  лица,  в  данном  случае,  гражданина  российской  федерации? 
Инспектор  позеленел,  потом  опять  пошёл  пятнами,  потом  опять  позеленел,  побагровел,  побледнел,  при  этом  судорожно  соображал,  как  исправить  оплошность.  Как  мне  нравится,  когда  заграничные  стражи  порядка  впадают  в  ступор. 
Они  всё  тут  делают  по  своим  законам,  порой  весьма  и  весьма  странным.  Конечно,  преступления  совершаются  везде,  но  есть  отдельные  городки,  где  народ  мирно  живёт  из  века  в  век. 
Практически  нет  никакого  серьёзного  криминала,  лишь  мелкие  правонарушения.  Вот  полиция  и  расслабляется. 
- Вы  это, - сделал  суровое  лицо  инспектор, - нечего  мне  угрожать!  Подниму  я  дело,  успокойтесь.  Думаете,  я  ничего  не  понимаю? 
- Без  понятия, - нараспев  произнесла  я, - вам  лучше  знать,  насколько  вы  в  законах  разбираетесь! 
Тут  инспектор  от  моего  нахальства  вообще  посинел,  схватил  свои  бумаги  и  был  таков.  А  я  с  милой  улыбкой  посмотрела  на 
Стефана,  во  взгляде  которого  явственно  сквозила  укоризна. 
- Ну,  нельзя  же  так, - вздохнул  он, - представитель  закона  ведь. 
- Знаю, - кивнула  я, - слушай,  я  ужасно  голодная.  Я  бы  перекусила  что-нибудь. 
- Сейчас  попадут  ужин, - улыбнулся  Стефан, - что  любишь  больше – перепелов  или  куропаток? 
- Я  люблю  шницеля  из  свинины, - улыбнулась  я, - и  устрицы  с  сельдерейным  соусом  и  лимонным  соком, - и  рассмеялась, - но  от  перепелов  и  куропаток  тоже  не  откажусь!  А  что  это  ты  такое  лицо  сделал? 
- Эти  девицы  ничего,  кроме  белого  мяса  и  рыбы  не  едят, - сказал  он, - ну,  ещё  овощи  и  фрукты,  а  ты  про свиные  шницеля  говоришь. 
- У  меня  нормальный  обмен  веществ, - хмыкнула  я, - я  занимаюсь  спортом,  а  эти  курицы  гламурные  журналы  на  диванах  листают.  Не  пудри  мне  мозг,  без  тебя  ум  плавится. 
- Постараюсь, - кивнул  Стефан, - если  замуж  за  меня  выйдешь. 
- Вот  достал, - буркнула  я,  и,  закатив  глаза,  выскочила  из  кабинета. 
Заперев  дверь  в  своей  спальне,  я  взяла  со  стола  новенький  мобильник  и  набрала  номер  матери.  Её  номер  я  помню  хорошо,  наизусть. 
- Слушаю,  говорите, - влетел  мне  в  ухо  её  резкий  дискант. 
- Мам,  это  я, - вздохнула  я,  вытянув  ноги  на  софе. 
- Вика?  Что  с  твоим  номером? – удивлённо  воскликнула  она. 
- У  меня  телефон  украли, - пояснила  я, - купила  новый. 
- Ты  где? – вскричала  маменька, - тебя  тут  менты  ищут!  Весь 
дом  мне  обыскали,  до  Генриха  и  Модеста  Львовича  докопались,  но  никто  не  знает,  где  ты. 
- Мам,  ты  сама  знаешь,  что  я  набила  физиономии  Трейси  и  Инне, - вздохнула  я, - вот  менты  за  мной  и  носятся.  А  я  за  границей,  но  ментам  это  знать  вовсе  необязательно.  Конечно,  они,  в  конце  концов,  проверят  все  рейсы,  выяснят,  что  я  улетела  в  Австрию.  Но  пусть  они  сами  докопаются,  не  будем  портить  им  удовольствие  от  процесса. 
- Вот  стервочка, - расхохоталась  маменька, - вся  в  меня! 
- А  ты  что  хотела? – я  тоже  развеселилась, - некоторые  черты  характера  по  генам  передаются. 
- Кстати,  о  генах, - деловитым  тоном  сказала  маменька, - может,  мне  забрать  Василису  к  себе? 
- Ой,  мам,  перестань, - отмахнулась  я, - с  ней  близкие  люди,  и  они  прекрасно  с  ней  справляются. 
- Не  такие  уж  они  и  близкие, - хмыкнула  маман, - из  родни  там  только  Нуцико,  внучатая  тётя  по  отцу. 
- Как  подумаю,  какой  убойный  коктейль  по  венам  моей  дочки  бежит,  прямо  смех  разбирает, - усмехнулась  я. 
- И  не  говори, - поддакнула  маменька, - от  тебя  она  получила  цыганскую  и  еврейскую  кровь,  а  от  Димки  грузинскую  и  испанскую.  Токсикоз  для  вурдалака! 
- Как? – я  чуть  не  взвыла  от  смеха. 
- А  что,  не  так,  хочешь  сказать? – веселилась  маменька. 
- Ладно,  мам, - вздохнула  я,  отсмеявшись, - у  меня  к  тебе  просьба.  Попроси  Аську  выяснить  всё  про  одну  девушку. 
- А  почему  ты  ей  сама  не  позвонишь? – удивилась  маман. 
- Я  же  тебе  объяснила, - вздохнула  я, - у  меня  мобильный  украли,  а  помню  наизусть  я  только  твой  да  Димкин  номер.  Ему  я  звонить  не  желаю,  пусть  подёргается,  понервничает,  а  ты  через  Аську  аккуратно  достанешь  нужную  информацию. 
- Хорошо,  так  и  быть, - согласилась  маменька, - чем  ты  там  хоть  занимаешься?  Что  за  расследование? 
- Да  девушка  пропала, - вздохнула  я,  и  рассказала  ей  историю  со  Стефаном. 
- Герцог,  значит? – задумчиво  протянула  маман, - смотри,  не  влюбись  в  красавца. 
- А  с  чего  ты  взяла,  что  он  красавец, - хмыкнула  я, - может,  он  хлюпик  типа  Павла  Воли.  Тощий,  перегнутый  и  манерный. 
- Что-то  верится  с  трудом, - усмехнулась  маменька. 
- Ладно,  ладно, - рассмеялась  я, - он  высокий,  широкоплечий,  косая  сажень,  мускулистый.  Статный  и  золотоволосый. 
- А  говоришь,  хлюпик!  Вот  я  о  чём  и  беспокоюсь! 
- Не  беспокойся,  моё  сердце  прочно  занято, - парировала  я, - тем  более,  у  него  тут  толпа  тупых  блондинок. 
- Только  отобрал  он  почему-то  тебя,  белокожую  смуглянку  в  возрасте  с  багажом  из  детей, - рассмеялась  маман, - сама  говоришь,  что  замуж  зовёт. 
- Зовёт, - вздохнула  я, - а  белокожая  смуглянка – это  масло  масляное.  Одно  другое  исключает. 
- Ну,  не  скажи!  Смоляные  кудри  и  бледное  лицо,  как  это  ещё  назвать.  Так  что  смотри  у  меня!  Не  крути  с  этим  герцогом! 
- Мне  больше  делать  нечего, - фыркнула  я, - я  тут  местного  инспектора  планомерно  до  нервного  срыва  довожу,  куклам  блондинистым  на  мозг  капаю.  Они  уже  зубами  скрежещут,  глядя  на  меня. 
- Короче  говоря,  развлекаешься,  как  можешь! – подвела  итог  маман, - ладно,  продолжай  в  том  же  духе.  А  я  переговорю  с  Асей  и  передам  ей  твой  новый  номер.  И  как  это  у  тебя  мобильный  украли? 
- Долгая  история, - уклончиво  ответила  я. 
Посвящать  её  в  подробности  моих  отрывов  на  данный  момент  я  не  желаю,  поэтому  лучше  умолчу  о  моём  безрассудстве. 
Я  бросила  телефон  на  кровать,  а  сама  отправилась  в  столовую. 
Несколько  блондинок  уже  сидели  за  столом,  некоторые  отсутствовали,  и  я  опустилась  на  место,  на  котором  сидела  за  завтраком.  Постепенно  подтянулись  и  остальные,  пришёл  Стефан. 
Молодой  человек  в  форме  лакея  принёс  нам  блюда,  зажаренных  куропаток  и  овощной  салат,  и  перепелов  с  клёцками.  Потом  налил  всем  красного  вина,  которое  источало  потрясающий  аромат,  да  и  на  вкус  было  восхитительным. 
А  на  десерт  принесли  шоколадные  пирожные  и  меланж,  который  я  просто  не  стала  пить,  лишь  слопала  пирожное. 
- Что  такое? – спросил  Стефан, - не  нравится  кофе? 
- Да,  не  люблю  ваниль  в  кофе, - кивнула  я, - и  предпочитаю  крепкий  напиток. 
- Сейчас  принесут, - улыбнулся  он,  и  через  несколько  минут  я 
получила  чашку  крепчайшего  кофе. 
Стефан  о  чём-то  разговаривал  с  девушками,  я  равнодушно  потягивала  кофе,  а  молодой  человек,  который  обслуживал  нас,  принёс  мне  громадный  кусок  шоколадного  торта.  А  я  явственно  услышала  завистливый  вздох  моей  соседки,  когда  передо  мной  поставили  лакомство. 
- Как  ты  только  такую  фигуру  сохраняешь, - тихо  протянула  она. 
- Постоянно  занимаюсь  спортом, - улыбнулась  я, - не  до  уродства,  только  для  здоровья  и  поддержания  тонуса.  Мускулатуру  я  накачивать  ни  за  что  не  стану. 
- У  тебя  сила  воли, - горестно  вздохнула  она, - а  у  меня  не  получается,  я  слабовольная. 
Потом  Стефан  стал  играть  нам  на  рояле.  Красиво  это  у  него  получилось.  Если  бы  не  Дима,  то  я,  пожалуй,  влюбилась  бы  в  этого  красавца.  А  что?  Он  очень  хорош  собой,  просто  картинка,  ожившая  девичья  фантазия. 
Умён,  обходителен,  учтив,  в  нём  нет  манерности,  он  прост  и  уверен  в  себе.  Он  не  стремится  что-либо  кому-либо  доказывать,  и  рядом  с  ним  не  покидает  ощущение,  уверенности,  что  находишься  за  каменной  стеной.  Не  говоря  уже  о  природном  магнетизме. 
- Девушки, - вдруг  оборвал  свою  игру  Стефан, - может,  теперь  вы  сыграете? 
И  все  по  очереди  стали  играть  собачий  вальс,  на  большее  их  не  хватило.  Только  Юля  и  Даша  отказались,  они  не  умели,  а  я  сыграла  отрывок  из  «Лоэнгрина»  Вагнера,  а  Стефан  смотрел  на  меня  с  восторгом. 
Больше  на  сегодня  я  решила  не  испытывать  судьбу,  девушки  и  так  волком  на  меня  смотрели,  поэтому  я  позвонила  Мирославе,      и  попросила  её  переслать  на  электронный  адрес  мою  рукопись. 
Получив  желаемое,  я  занялась  романом.  Музы  прямо-таки  вились  надо  мной,  и  за  вечер  я  напечатала  тридцать  страниц. 
Это  огромное  количество,  у  меня  даже  пальцы  слегка  онемели,  пока  я  печатала.  И  не  заметила,  как  в  комнату  вошла  Джейн. 
Обернувшись,  я  увидела,  что  она  сидит  в  кресле,  наблюдая. 
- Лихо  ты  печатаешь, - с  улыбкой  сказала  она, - аж  грохот  стоит!  Я  так  не  умею. 
- Мне  года  хватило,  чтобы  набить  руку, - улыбнулась  я,  потягиваясь. 
- Значит,  ты  писатель...  А  трудно  это – книги  писать? 
- Да  нет, - я  вытянула  длинные  ноги,  развернувшись  на  своём    кресле, - трудно  было  учиться,  но  я  осилила. 
- Без  таланта  никакую  науку  не  осилишь, - вздохнула  Джейн, - видимо,  дремавший  в  тебе  талант  разбудили,  и  теперь  ты  можешь  творить. 
- Это  всё  мой  начальник, - пояснила  я, - он  меня  наставил,  так  сказать,  на  путь  истинный.  Сначала  заставил  статьи  писать,  а  потом  и  до  книг  дело  дошло.  Одну  книгу  я  выпустила,  сейчас  пишу  вторую. 
- А  немецкого  аналога  нет?  Я  бы  почитала. 
- Только  английский,  на  немецком  мы  не  выпускали.  Хотя  стоило  бы. 
- У  нас  тут  каждый  год  книжные  ярмарки  проходят, - весело  сказала  Джейн, - я  бы  на  твоём  месте  рискнула. 
- Поговорю  с  Генрихом, - задумчиво  сказала  я, - может,  и  сделаем,  в  принципе,  идея  стоящая. 
- Рискни,  рискни, - закивала  Джейн,  и  вдруг  нахмурилась, - знаешь,  я  ведь  к  тебе  не  просто  так  пришла.  У  меня  создалось  мнение,  что  Стефана  хотят  крепко  подставить.  Ты  сама-то  что  думаешь? 
- Склоняюсь  к  тому  же  мнению, - кивнула  я, - в  этот  раз  он  выкрутился,  в  то  время,  когда  было  совершено  убийство,  он  общался  с  инспектором.  И  рядом  был  включён  скайп,  они  разговаривали  с  каким-то  полицейским  начальником.  Но  что  будет  в  следующий  раз?  Это  как  надо  ненавидеть  человека!  Что  он  мог  сделать  кому-то?  Он  же  просто  душка! 
- Да,  душка, - согласилась  Джейн, - если  только  девушка. 
- Девушка? – удивилась  я. 
- А  чему  ты  удивляешься?  Стефан  у  нас  красавчик,  за  ним  девушки  толпами  бегают.  Да  и  раньше  бегали,  а  он  этим  пользовался.  Знаешь,  сколько  он  сердец  разбил?  Каждая  мечтала  стать  его  женой,  а  принц,  причём  самый  что  ни  на  есть  настоящий,  ими  пользовался.  Играл  с  ними,  а  потом  заводил  себе  другую.  Отец  Стефана  был  таким  же,  а  потом  встретил  русскую  девушку,  в  которую  влюбился  без  памяти.  Но  она  ему  отказала,  поскольку  любила  другого,  так  же  без  памяти.  На  их  роду  проклятье  лежит,  несчастны  все  герцоги.  Говорят,  какая-то  древняя  ведьма  наложила.  Все  они  влюбляются  в  девушек,  которые  не  отвечают  им  взаимностью. 
- Бред  сивой  кобылы! – фыркнула  я, - проклятий  и  ведьм  не  существует! 
- Ты  так  уверена? – прищурилась  Джейн. 
- Не  уверена, - признала  я, - в  юности  я  даже  увлекалась  спиритизмом,  белой  магией,  но  только  так,  забавы  ради,  подростковое  любопытство.  Однако,  не  имея  подтверждения  существованию  мира  колдовства,  я  не  могу  что-либо  утверждать.  Но  всё  равно  в  любом  загадочном  феномене  ищу  человеческий  фактор. 
- Потому  что  ты  выросла, - вздохнула  Джейн, - в  детстве  и  юности  всё  несколько  иначе  воспринимается. 
- Между  прочим,  Стефан  меня  замуж  позвал, - доложила  я. 
- Как? – подпрыгнула  она, - вы  женитесь? 
- Не  гони  лошадей, - рассмеялась  я, - я  его  не  люблю  и  замуж  не  пойду.  Пусть  из  своих  блондинок  выбирает. 
- Но  почему? 
- Потому  что  я  люблю  другого, - пояснила  я, - и  мне  никто,  кроме  него,  не  нужен. 
- И  ты  будешь  утверждать,  что  колдовства  не  существует? – с  укоризной  протянула  Джейн,  а  я  закатила  глаза. 
- Просто  совпадение! 
- Ага!  Совпадение!  Таких  совпадений  не  бывает!  Чтобы  все  влюблялись,  а  девушки  им  отказывали.  Он  красив  и  богат,  честолюбив  и  благороден.  Что  ещё  надо? 
- Между  прочим,  всё  вышеперечисленное  имеется  в  моём  любимом  человеке, - парировала  я, - плюс  ко  всему  родная  душа.  И  не  надо  тут  говорить  о  мистике,  ерунда  всё  это.  Просто  в  моей  жизни  есть  человек,  без  которого  я  жить  не  могу.  Моя  задача  на  данном  этапе – найти  Инессу  и  понять,  кто  хочет  посадить  Стефана.  Его  планомерно  доводят  до  тюрьмы.  В  прошлый  раз  у  него  было  алиби,  железное,  а  в  следующий  может  и  не  быть.  Понимаешь,  о  чём  я  говорю? 
- Понимаю, - кивнула  Джейн, - так  как,  проверим  его  бывших  подруг? 
- В  принципе,  можно, - вздохнула  я,  но  без  энтузиазма, - а  сколько  их  было? 
- Из  того,  что  я  знаю,  десятка  два, - задумалась  Джейн, - но  он  долгое  время  жил  в  Англии,  учился  в  Кембридже,  а  потом  вернулся  сюда.  Так  что,  вероятно,  гораздо  больше. 
- Офигеть,  блин! – сорвалось  у  меня  с  языка, - Казанова  местного  розлива! 
- Что – ревнуешь? – рассмеялась  Джейн. 
- Ещё  чего! – фыркнула  я, - для  ревности  нужны  чувства,  а  у  меня  их  к  нему  нет.  Хорошо,  давай  проверим  девушек,  раз  на  то  дело  пошло. 
- Отлично, - кивнула  Джейн, - для  ненависти  нужны  серьёзные  обоснования,  а  обиженная  девушка – злейший  враг.  Особенно,  если  у  неё  от  любви  крыша  поехала. 
- Да,  это  вариант, - согласилась  я, - это  могут  быть  и  родственники  той  девушки.  Вдруг  она  пыталась  покончить  жизнь  самоубийством  и  довела  задуманное  до  конца? 
- Тоже  вариант, - закивала  Джейн, - так  что?  Как  будем  проверять?  Мне  кажется,  пока  говорить  Стефану  ничего  не  нужно. 
- Да? – прищурилась  я, - любопытно,  как  мы  это  сделаем,  не  зная  конкретно  всех  девушек.  Нужны  имена  и  адреса.  Иначе  никак. 
- Да,  факт, - вздохнула  Джейн, - придётся  сказать  Стефану,  но,  может,  хоть  инспектора  к  этому  не  привлекать? 
- Но  почему? – удивилась  я, - почему  ты  так  отрицательно  настроена  против  инспектора? 
- Нет,  что  ты, - мотнула  головой  Джейн, - просто  он  такой...  малахольный. 
- Это  точно, - засмеялась  я, - именно  малахольный,  иначе  и  не  скажешь.  Но  почему  ты  против  того,  чтобы  Стефан  знал? 
- А  вдруг  версия  пустая? 
- А-а-а,  вот  в  чём  дело, - протянула  я, - а  какая  разница?  Кто  тут  у  нас  главный?  Инспектор?  Вот  пусть  и  проверяют  версии! 
- Ладно, - вздохнула  Джейн, - только,  пожалуйста,  не  говори  Стефану,  что  это  была  моя  идея. 
- Почему? – прицепилась  я, - будь  добра,  объясни. 
- Просто,  если  я  заведу  разговор  о  его  бывших  девушках,  он  может  разозлиться  на  меня. 
- А  на  меня,  значит,  можно  злиться? – рассмеялась  я, - почему  же  он  должен  разозлиться? 
- Ох, - вздохнула  Джейн, - просто  он  знает  о  моих  чувствах  к  нему,  и,  если  я  скажу  это  предположение,  разозлится.  У  нас  когда-то  было  кое-что,  но  потом  он  уехал,  мы  несколько  лет  не  виделись,  я  успела  обзавестись  семьёй.  Когда  он  вернулся,  я  только-только  родила  своего  первого  сынишку,  и,  желая  покрепче  привязать  себя  к  мужу,  родила  второго  сына.  Словно  боялась,  что  сорвусь.  Но  Стефан  даже  малейших  намёков  не  сделал,  словно  забыл  о  нашей  близости.  А,  когда  родилась  Розали,  муж  устроил  мне  скандал.  Он  нашёл  мои  дневники,  в  которых  я  писала,  что  до  сих  пор  люблю  Стефана.  Даже  рванул  к  нему,  чтобы  отношения  выяснить. 
- А  Стефан? – заинтересовалась  я. 
- Он  вежливо  ответил  Карлу,  что  когда-то  давно  между  мной  и  ним  была  близость,  что  я  была  его  первой  женщиной,  что  для  него  я  была  просто  развлечением.  Ох,  как  я  тогда  разозлилась! 
Я  разбила  ему  фарфоровый  сервиз,  а  потом  с  глаз  спала  любовная  пелена,  в  чём  я  созналась  мужу.  Тот  меня  простил,  и  даже  уговорил  Стефана  взять  меня  на  работу,  только  потом  мои  чувства  к  нему  вернулись,  но  я  ни  словом  ни  обмолвилась  об  этом,  и  писать  уже,  конечно  же,  ничего  не  стала.  А  сейчас...  Я  уже  в  возрасте,  сорок  семь  лет,  и  мои  чувства  теперь  выглядят  глупо.  Я  теперь  устраиваю  его  судьбу,  но,  думаю,  счастья  ему  не  будет. 
- Ну,  зачем  же  столь  категорично  утверждать? – хмыкнула  я. 
- Потому  что  он  любит  тебя, - безаляпиционно,  словно  так  оно  и  есть,  заявила  Джейн, - а  ты,  похоже,  не  ответишь  ему  взаимностью.  Так  что  лучше  ты  предложи  ему  эту  версию. 
- Хорошо, - кивнула  я, - так  и  быть,  предложу,  и  будем  её  разрабатывать.  Не  переживай. 
- Ничего, - вздохнула  она, - всё  уже  быльём  поросло.  Просто  порой  вспоминается  отчего-то. 
- А  вдруг  это  ты  тут  воду  мутишь? – хохотнула  я, - ведь  тоже  попадаешь  в  разряд  обиженных  пассий. 
- Да,  попадаю, - рассмеялась  она, - и  ты  вправе  и  меня  подозревать,  но  только  я  Стефану  зла  не  желаю. 
- А  ведь  могу  заподозрить, - продолжала  ухмыляться  я, - устроилась  в  замок,  хотя  между  вами  разлад  произошёл. 
- Да,  это  подозрение, - рассмеялась  Джейн,  но  весьма  искренне. 
- Будем  признаваться? – шутливо  воскликнула  я,  сдвинув  брови  для  пущей  важности,  а  она  рассмеялась. 
- Ты  весёлая  и  лёгкая, - с  улыбкой  сказала  Джейн, - с  тобой  просто. 
- Это  приятно, - кивнула  я, - рада,  что  ты  меня  таковой    считаешь. 
- Кстати,  времени  уже  третий  час  ночи,  ты  проспишь  завтрак. 
- Плевать, - отмахнулась  я, - позавтракаю  попозже.  Думаю,  голодной  Стефан  меня  не  оставит. 
- Конечно,  не  оставит, - рассмеялась  Джейн, - тогда  спать? 
- Да,  давай, - кивнула  я. 
- Спокойной  ночи, - она  встала  и  направилась  к  двери. 
- И  тебе, - хмыкнула  я,  и,  облачившись  в ночнушку,  улеглась  в 
постель. 
Но  мне  было  скучно.  Сон  не  шёл,  зато  захотелось  сладенького,  хоть  это  и  вредно – на  ночь  сладкое  лопать,  но  уж  очень  мне  хотелось.  И,  накинув  халат,  я  отправилась  на  кухню,  чтобы  найти  что-нибудь  вкусненькое. 
В  замке  все  уже  спали,  я,  крадучись,  спустилась  по  лестнице,  и  прошествовала  в  кухню.  В  прямо-таки  огромном  помещении  стоял  не  менее  огромный  холодильник,  я  распахнула  дверцу  и  замерла  в  нерешительности,  размышляя,  чего  бы  мне  хотелось  именно  сейчас.  Подумав,  я  остановила  свой  выбор  на  шоколадных  пирожных,  и  положила  на  тарелку  парочку. 
Надеюсь,  Стефан  на  меня  не  рассердится.  Хотя...  чему  тут  сердиться?  Я  же  не  фарфор  эпохи  Мин  съесть  хочу! 
Успокоив  тем  самым  свою  совесть,  я  взяла  ещё  эклер,  пирожное  «Лесная  сказка»,  какое-то  белое  пирожное,  коробку  конфет  из  ящика,  и,  заварив  себе  крепкий  кофе,  вернулась  в  спальню.   
Но,  поставив  лакомства  на  тумбочке,  задумчиво  скривила  уголок  губ.  Если  я  это  сейчас  съем,  то  мне  потом  станет  плохо.  Что  ж,  попробую  всего  понемногу. 
Но,  не  успела  я  улечься  на  кровати,  как  из-за  двери  послышался  скрип.  Что  это?  Мыши?  Вряд  ли! 
Если  только  двуногие!  Интересно,  кто  там  шарится  посреди  ночи?  И,  влекомая  естественным  любопытством,  я  выглянула  в  коридор.  Но  там  никого  не  было. 
Я  уже  хотела  закрыть  дверь,  как  отчётливо  вновь  услышала  скрип.  Похоже,  кто-то  всё-таки  шарится  по  замку.  Лучше  проверю,  мало  ли  что. 
Я  схватила  фонарик,  и  медленно,  осторожно,  пошла  по  коридору.  Фонарь  решила  пока  не  включать.  Во-первых,  горят  светильники,  идти  можно  спокойно,  а  во-вторых,  чтобы  не  привлекать  к  себе  внимание  злоумышленника,  если  таковой  имеется. 
Остановившись  посреди  коридора,  я  стала  напряжённо  вслушиваться  в  тишину,  которая  была  прямо-таки  звенящей. 
Внезапно  опять  раздался  скрип,  лёгкий  шорох,  и  я  тенью  метнулась  за  портьеру. 
- Эй,  ты  тут? – услышала  я  шипение, - ау,  малыш. 
- Тут  я,  уймись! – раздался  следом  женский  голос,  звучал  он 
приглушённо,  несколько  искажённо,  и  запомнить  характерность  голоса  я  не  могла.  А  слух  у  меня  музыкальный, тонкий,  абсолютный,  поэтому,  даже  не  смотря  на  искажённость  звучания,  я  чётко  уловила  довольно-таки  низкие,  грудные  ноты. 
- Готово, - зашептал  парень,  они  стояли  довольно  близко  от  меня,  и  я  даже  затаила  дыхание,  чтобы  они  не  нашли  меня. 
- Смотри,  не  облажайся  в  этот  раз, - прошипела  девушка, - у  меня  нет  желания  с  этим  долго  возиться. 
- Конечно,  милая,  в  этот  раз  должно  сработать, - я  явственно  услышала  звук  поцелуя. 
- Я  пошла  первой,  давай, - послышался  цокот  каблучков. 
Прошла  минута,  теперь  я  услышала  удаляющиеся  шаги,  и,  выглянув  из-за  ширмы,  я  увидела  широкую,  мужскую  спину. 
Я  думала  не  долго,  схватила  стоявший  на  ажурном,  резном  столике  канделябр,  и,  подскочив  к  незнакомцу  со  спины,  огрела  его  по  затылку. 
Парень  стал  как-то  странно  разворачиваться,  а  потом  упал  лицом  вниз.  Я  хотела,  было,  бежать  за  Стефаном,  но,  развернувшись,  вынула  мобильный  и  сфотографировала  парня. 
А  потом  припустилась  бежать  к  Стефану. 
Резко  затормозив  около  двери,  я  заколотила  по  ней  кулаками. 
- Стефан,  открой! – закричала  я, - открой  скорее! 
- Подожди  минутку! – воскликнула  из-за  двери  Стефан, - сейчас  оденусь. 
- Офигеть,  блин! – вырвалось  у  меня, - ты  что  там,  голый  спишь? 
- Нет,  в  пижамных  брюках, - ответил  Стефан,  открывая  дверь,  на  ходу  завязывая  тёмно-синий  шёлковый  халат,  а  из-под  халата  были  видны  такого  же  цвета  шёлковые  брюки. 
- Пошли,  скорее, - потянула  я  его  за  рукав, - идём  же. 
- Да  что  случилось,  ты  можешь  объяснить? – допытывался  он,  а  я  устремилась  по  коридору  южное  крыло. 
Но,  добежав  до  места,  я  замерла.  Парня  не  было,  зато  была  лужа  крови  на  полу. 
- Что  это? – присел  на  корточки  Стефан, - похоже  на  кровь. 
- Кровь  и  есть, - хмуро  ответила  я, - по  замку  шлялся  какой-то  мерзавец,  а  я  его  стукнула  канделябром.  Но,  пока  я  за  тобой  бегала,  он  очухался  и  ушёл.  Тут  была  одна  из  девушек. 
- Кто? – поднял  на  меня  глаза  Стефан. 
- Откуда  я  знаю!  Я  их  слушала  из-за  занавески! 
- И  о  чём  они  говорили? 
- Он  сказал,  что  всё  готово,  что  всё  должно  получиться.  Они  поцеловались,  девушка  ушла,  он  чуть  позже,  но  я  успела  его  стукнуть  канделябром. 
- Да  ты  просто  канделябровая  амазонка! – хохотнул  Стефан,  а  я  насупилась,  но,  осенённая  внезапной  идеей,  ткнула  в  него  длинным  ногтём. 
- Мой  четвёртый  муж,  когда  я  его  канделябром  огрела,  сказал,  что  я  канделябровая  маньячка!  А  ты  стой  тут!  Ты  ответственный  за  эту  лужу!  Я  сейчас  вернусь! 
Я  понеслась  по  коридору,  а  вслед  мне  летел  смех  Стефана. 
- Однако,  ответственным  по  лужам  я  ещё  не  был! – хмыкнул  он,  а  я  добежала  до  комнаты,  и,  резко  распахнув  дверь,  подбежала  к  тумбочке. 
Вынула  из  ящичка пакетик,  скотч,  ножницы,  и  чайную  ложечку.  И  бросилась  обратно. 
Присев  на  корточки,  я  набрала  ложечкой  крови  в  пакетик,  заклеила  его,  и  вручила  Стефану  со  словами: 
- Отдай  это  инспектору,  пусть  сделают  анализ.  Кстати, - я  вынула  из  кармана  мобильный, - я  его  сфотографировала. 
Стефан  долго  рассматривал  картинку,  а  потом  покачал  головой. 
- Даже  и  не  знаю, - вздохнул  он, - со  спины  сказать  трудно,  я  его  не  знаю.  Если  бы  спину  увидел,  то,  наверное,  узнал  бы. 
- Я  бы  тоже, - вздохнула  я, - понятия  не  имею,  что  с  этим  делать,  но  пусть  будет. 
- Надо  разбудить  прислугу,  чтобы  убрали  тут  всё, - вздохнул  Стефан, - а  ты  иди  спать. 
Помахав  ему  рукой,  я  отправилась  в  свою  комнату,  улеглась,  и,  за  неимением  ложки,  хотела  взять  пирожное  пальцами,  но  резко  передумала.  Не  люблю  есть  пирожные  пальцами! 
Предпочитаю  маленькой  вилочкой,  и  я  опять  сбегала  на  кухню,  на  этот  раз  без  эксцессов. 
И,  от  души  наевшись  пирожных,  я  запила  их  кофе,  и  благополучно  уснула.  А  утром  всплыло  моё  ночное  обжорство. 
Мы  завтракали,  я  и  Стефан  овсянкой,  а  девицы  йогуртом,  когда  подошла  экономка  и  что-то  на  немецком  сказала  Стефану.  Брови  герцога  тут  же  изогнулись  дугой,  он  что-то  переспросил,  экономка  покачала  головой,  а  после  завтрака 
Стефан  увлёк  меня  в  кабинет. 
- Эти  преступники  совсем  обнаглели! – заявил  он, - сладости  из  холодильника  стащили! 
- Преступники? – воскликнула  я,  и  звонко  расхохоталась, - да  нет,  это  я  взяла  пирожные.  Захотелось  сладким  перед  сном  полакомиться. 
- Ты  съела  пять  пирожных  и  килограммовую  коробку  конфет  на  ночь? – ошалел  Стефан, - тебе  плохо  не  стало? 
- Как  видишь,  сижу  перед  тобой  живая, - усмехнулась  я, - я  сладкоежка. 
- Я  заметил, - рассмеялся  он. 
- Что  ты  там  ещё  заметил? – хохотнула  я. 
- Что  у  тебя  стройная  фигурка,  не  взирая  на  поедание  сладкого  в  таких  количествах, - хмыкнул  он. 
- Мне  муж  с  любовником  помогают  калории  согнать, - нахально  заявила  я,  наблюдая  за  его  реакцией. 
- На  данном  этапе  могу  предложить  свою  помощь, - заулыбался  Стефан,  а  я  пихнула  его  кулаком. 
- Вот  дурак! – фыркнула  я. 
- Стефан, - услышали  мы,  и  обернулись,  у  двери  стояла  Даша. 
- Что  случилось? – спросил  Стефан. 
- Карины  не  было  за  завтраком, - сказала  девушка, - мы  стали  стучаться  к  ней  в  комнату,  но  она  не  отвечает. 
- Чёрт, - буркнул  Стефан,  вышел  из  кабинета  и  бросился  по  коридору,  а  мы  с  Дашей  за  ним. 
Стефан  стал  стучать  по  двери,  но  из  комнаты  не  доносилось  ни  звука. 
- Может,  дверь  выломать? – робко  предложила  Даша. 
- Да  ты  прямо  умница! – язвительно  проговорил  Стефан, - каким  образом  ты  намереваешься  это  сделать?  Этой  двери  две  сотни  лет!  И  она  из  дуба! 
- Стефан,  не  нервничай, - примиряюще  воскликнула  я, - лучше  давай  думать,  как  нам  открыть  дверь.  Может,  позвать  слесаря? 
Пусть  выломает  замок. 
- Единственное  путёвое  предложение  за  последние  пять  минут, - буркнул  Стефан,  чувствуется,  он  здорово  нервничает, - но  и  его  могу  подвергнуть  критике.  Слесарь  с  этим  замком  столько  провозится,  прежде  чем,  сломает,  а  с  Кариной  там  неизвестно  что. 
- Погоди, - осенило  меня, - а  у  тебя  тут  нет  тайных  ходов?  У  меня  в  замке  их  предостаточно. 
- Ох,  я  идиот! – хлопнул  себя  по  лбу  Стефан. 
Он  надавил  на  светильник,  и  в  стене  открылась  тёмная  ниша,  из  которой  свисала  паутина. 
- Нам  туда? – я  заглянула  внутрь  и  чихнула, - давно  сюда  не  ступала  нога  человека? 
- Давненько, - кивнул  Стефан, - пошли,  а  ты,  Даша,  останься  в  коридоре, - и  мы  юркнули  в  темноту,  открылся  ещё  один  ход,  и  мы  оказались  в  комнате  Карины. 
- Значит,  у  тебя  есть  замок? – спросил  вдруг  он. 
- Есть,  два, - кивнула  я, - в  Англии  и  во  Франции. 
- Замок  с  привидением? – уточнил  Стефан,  смеясь. 
- Ага,  с  привидением, - хмыкнула  я, - только  привидение  я  изгнала,  экзорциста  вызвала. 
- Если  не  ошибаюсь,  экзорцисты  по  другому  профилю, - усмехнулся  Стефан, - по  бесам. 
- Ну,  тогда  медиума, - покосилась  я  на  него, - шутка!  Я  этому  привидению  так  накостыляла,  что  оно  долго  после  тротилового  эквивалента  в  себя  приходило. 
- Да  ты  взрывоопасная  штучка! – восхитился  он. 
- Ты  даже  не  представляешь,  насколько, - хмыкнула  я,  осматривая  комнату  Карины. 
Красивая  комната,  квадратная,  в  отличие  от  моей,  округлой,  в  бежевом  цвете.  Я  заглянула  в  ванную,  потом  в  шкаф,  где  ровными  рядами  висели  кофты  и  юбки,  а  потом  переключилась  на  кровать. 
Она  была  расстелена,  ночной  рубашки  не  было,  а  короткое,  сиреневое  платье,  в  котором  она  была  вечером,  висело  на  спинке  стула.  Рядом  валялись  сиреневые  туфли  с  округлым  носком  на  острой,  тонкой  шпильке. 
Создавалось  впечатление,  что  девушка  пришла  в  комнату,  переоделась  в  ночную  одежду  и...  исчезла. 
Дверь  закрыта  изнутри,  девушки  нет.  Что  бы  это  значило? 
- Мистика  какая-то, - вздохнул  Стефан,  словно  мысли  мои  подслушал,  а  я  выглянула  на  балкон. 
Он  оказался  маленький,  неудобный,  и  у  меня  закружилась  голова  от  нахождения  на  крохотном  пятачке,  под  которым  простиралась  огромная  впадина  и  отвесная  стена  замка. 
И  я  шагнула  назад,  а  Стефан  поддержал  меня  за  талию. 
Вдруг  среди  зелени  деревьев  мелькнуло  что-то  светлое. 
- Погоди-ка, - воскликнула  я, - что  это  там  такое?  У  тебя  есть  бинокль? 
- Есть,  сейчас  принесу, - он  втянул  меня  обратно  в  комнату,  а сам  открыл  входную  дверь,  кстати,  закрытую  на  щеколду,  и  вышел.  Я  вновь  осторожно  приблизилась  к  балкону,  но  выходить  не  решилась.  Вернулся  Стефан  с  биноклем,  и,  поддерживаемая  им,  я  стала  разглядывать  светлое  нечто.  Увиденное  меня  обеспокоило,  поскольку  очень  смахивало  на  женский,  шёлковый  халат. 
- Держи  меня  крепче, - попросила  я,  регулируя  бинокль, - вот  чёрт!  Кажется,  я  вижу  женский  силуэт. 
- Уверена? – глухо  спросил  Стефан. 
- Не  знаю, - вздохнула  я, - тут  кругом  леса,  но  вон  там  видна  небольшая  проплешина. 
- Так  оно  и  есть,  проплешина, - согласился  он, - идём  скорее,  надо  сказать  охранникам.  Заодно  начищу  им  мозг,  а  то  совсем  расслабились,  не  следят  за  территорией. 
- За  такой  территорией,  пожалуй,  уследишь, - пробурчала  я. 
- Я  им  не  за  лесом  велел  следить,  а  за  входом  в  замок! – пуще  рассвирепел  Стефан, - как  убийца  прошёл  в  замок? 
- Лучше  скажи,  как  он  вышел  из  комнаты! – воскликнула  я, - он  мог  выйти  только  через  этот  ход!  Откуда  он  знал  о  нём? 
- Вот  уж  представления  не  имею, - вздохнул  Стефан,  сбегая  по  лестнице. 
На  охранников  он  набросился  с  самым  зверским  видом.  Я  стояла,  прислонившись  к  косяку,  сложив  руки  на  груди,  и  не  понимала  ни  слова,  но  орал  он  на  немецком  лихо. 
Надо  бы  мне  и  немецкий  заодно  выучить.  Так,  на  всякий  случай. 
- Офигеть! – выдохнул  Стефан  на  русском,  красный  от  злости, - совсем  распоясались!  За  что  я  им  деньги  плачу?!  Ещё  и  оправдываются! 
- Слушай,  а,  может,  он  не  через  дверь  прошёл? – предположила  я. 
- А  как,  интересно? – прищурился  Стефан, - прошёл  сквозь  стены?  Или  по  отвесной  стене  вскарабкался? 
- Или  в  замке  есть  ещё  подземные  ходы, - улыбнулась  я. 
- Ты  это  серьёзно? – оторопел  он. 
- Абсолютно, - вздохнула  я, - ну,  сам  подумай,  не  идиоты  же  они,  чтобы  пропускать  всех  подряд. 
- Ну,  всё, - Стефан  сжал  кулаки, - сейчас  же  поеду  домой  к  этому  прорабу  и  перетрясу  всю  его  документацию! 
- Э-эй! – восторженно  протянула  я, - быстро  ты  русских  замашек  набрался!  Рафинированный  австриец! 
- Кто?  Я?  Рафинированный  австриец? – ошалел  Стефан, - обалдела? 
- И  моих  словечек  набрался, - засмеялась  я. 
- С  кем  поведёшься,  того  и  наберёшься, - буркнул  он. 
- Даже  русские  пословицы  выучил! – я  звонко  расхохоталась. 
- Ты  меня  достала! – воскликнул  Стефан,  и,  не  дав  мне  опомниться,  поцеловал  меня  в  губы. 
- Я  же  говорила,  что  она  его  уже  закадрила! – раздался  голос  Ксюши,  и  мы  отпрянули  друг  от  друга. 
Мы  обернулись,  и  увидели  Ксюшу,  Дашу  и  Марту,  и  по  их  глазам  я  поняла,  что  нажила  себе  смертельных  врагов. 
- Почему  именно  она? – топнула  ногой  Ксюша, - так  нечестно!  Мы  раньше  её  приехали!
- Вот  именно! – зашипела  Марта, - она  даже  не  блондинка! 
- А  что,  влюбляются  только  в  блондинок?! – хохотнула  я. 
- Я  тебя  сейчас  стукну! – пообещала  Марта. 
- А  я  тебя! – ухмыльнулась  я. 
- Брек! – воскликнул  Стефан, - прекратили  собачиться!  Вика,  будь  добра,  отведи  их  в  гостиную,  я  им  всё  расскажу. 
- Но  инспектор  же  запретил! – ахнула  я, - ты  что?! 
- Мы  только  подвергаем  их  опасности! – воскликнул  Стефан, - они  должны  знать,  по  крайней  мере,  это  затруднит  преступникам  задачу.  А  я  пойду  вызову  инспектора. 
- Я  им  сама  расскажу, - вздохнула  я,  и  перевела  взгляд  на  девушек, - идёмте  в  гостиную. 
- Что  ты  хочешь  нам  рассказать? – прошипела  Ксюша, - что  происходит? 
- Идёмте,  идёмте, - подталкивала  их  я. 
Естественно,  пока  девушек  собирали,  они  уже  успели  почесать  языками,  и  теперь  все  были  в  курсе,  что  Стефану  нужна  я. 
- Но  это  нечестно! – воскликнула  Алиса, - почему  именно  ты? 
- Я  тоже  самое  сказала! – буркнула  Ксюша. 
- А  ну  прекратили  гудеть! – прикрикнула  я  на  них, - почему  он  выбрал  именно  меня,  ответить  не  могу.  Я  ему  самого  начала  говорила,  чтобы  он  выбирал  из  вас,  а  ко  мне  не  клеился.  Он  мне  нужен,  как  прошлогодний  снег! 
- Так  мы  тебе  и  поверили! – скривилась  Марта, - какого  чёрта  ты  тогда  тут  делаешь?  Ни  одна  дура  от  замка  и  титула  не  откажется! 
- Между  прочим, - ухмыльнулась  я, - я  уже  имею  титул  английской  герцогини  и  русской  баронессы,  по  замку  в  Англии  и  под  Парижем.  Зачем  мне  при  таком  раскладе  Стефан?  В  меня  датский  принц  влюблён,  а  я  его  прогнала! 
- Дура,  что  ли? – прищурила  голубые  глаза  Марта. 
- Просто  в  моей  жизни  есть  мужчина,  моя  первая  любовь.  Мы  полюбили  друг  друга  десять  лет  назад,  успели  пожениться  и  развестись,  родить  дочь  и  переругаться  в  пух  и  прах,  но  наши  чувства  остаются  неизменными.  Он  зовёт  меня  вернуться  к  нему,  хоть  сейчас  готов  мне  кольцо  на  палец  надеть,  но  я  не  хочу  жить  с  бандитом.  К  тому  же  у  меня  есть  законный  муж,  от  которого  у  меня  имеются  двойняшки  мальчик  и  девочка.  А  Стефан  мне  не  нужен.  Я  к  нему  чувств  не  испытываю. 
- А  чего  ты  тогда  с  ним  целовалась? – спросила  Даша. 
- Это  была  его  инициатива, - улыбнулась  я, - а  я  тут  просто  развлекаюсь,  флиртую  с  ним  и  своё  самолюбие  и  тщеславие  тешу,  издеваясь  над  вами. 
- Значит,  ты  приехала  просто  издеваться  над  нами? – прищурилась  Ксюша, - знаешь,  как  это  называется? 
- Знаю, - ухмыльнулась  я, - и  никогда  не  упускаю  шанса  подколоть  пресных  блондинок.  Но  приехала  я  за  другим! 
- Зачем,  хотелось  бы  знать? – процедила  Марта. 
- У  меня  есть  старшая  сестра,  кстати,  тоже  блондинка,  и  она  уголовный  адвокат, - пустилась  я  в  объяснения, - я  зашла  к  ней  в  контору,  а  у  дверей  кабинета  другого  адвоката  рыдала  женщина.  Я  мимо  чужих  слёз  пройти  не  могу,  поэтому  стала  её  успокаивать  и  расспрашивать,  что  случилось.  Она  мне  сказала,  что  её  дочь,  Инесса  Ковалёва,  уехала  сюда,  на  кастинг  к  Стефану.  Ирине  Михайловне  очень  это  не  нравилось,  с  самого  начала  сердце  было  не  на  месте.  Она  даже  отговаривала  дочь  от  этого. 
- Вечно  матери  лезут,  куда  их  не  просят, - буркнула  Марта, -
она,  наверное,  из-за  неё  уехала! 
- Но  Инесса  её  не  послушала, - продолжала  я. 
- И  правильно  сделала, - опять  вклинилась  Марта,  но,  поймав  мой  суровый  взгляд,  замолчала. 
- Ночью  Инесса  позвонила  матери, - вздохнула  я, - она  плакала,  и  сказала,  что  её  здесь  убьют.  Что  тут  творится  что-то  невообразимое,  и,  что  все  девушки  в  смертельной  опасности. 
Она  просила  помощи,  а  потом  звонок  оборвался.  Женщина  бросилась  в  милицию,  потом  по  адвокатам,  но  тут  ей  подвернулась  я.  Я  занимаюсь  частным  сыском  без  лицензии  и  без  оплаты,  на  одном  спортивном  интересе. 
- Господи! – прошептала  Ксюша,  её  глаза  стали  похожи  на  блюдца, - значит,  она  не  уехала?  Что  же  с  ней? 
- Боюсь,  ничего  хорошего, - вздохнула  я,  поправляя  волосы  рукой, - мы  со  Стефаном  уже  потеряли  надежду  найти  её  живой.  Более  того,  ты  упустила  один  существенный  момент.  Только  я  приехала,  как  убили  Марину,  а  Юля  стала  свидетелем,  и  страшно  испугалась.  И  она  почти  уверена,  что  убийцей  был  Стефан... 
- Если  бы  не  алиби, - вздохнула  Юля, - я  была  бы  уверена  на  все  сто,  что  это  он.  Одежда,  фигура... 
- Ты  видела  убийцу? – ахнула  Ксюша. 
- Да, - кивнула  Юля,  прикусив  губу, - он  очень  похож  на  Стефана.  Лица  его  я  не  видела,  описать  не  могу,  а  в  профиль  вылитый  Стефан.  Более  того,  я  разговаривала  с  Маринкой  за  несколько  минут  до  её  смерти,  и  она  сказала,  что  что-то  знает  про  Стефана,  при  помощи  чего  женит  его  на  себе.  Я  слышала,  как  она  ему  говорила,  что  придётся  на  ней  жениться,  а  он  ей  голову  размозжил. 
- Он  что,  псих? – взвизгнула  Ксюша,  закрыв  лицо  руками, - что  же  теперь  будет?  Нужно  немедленно  уезжать! – она  вскочила  на  ноги. 
- Ксения,  сядь  на  место, - вошёл  Стефан, - никого  я  не  убивал!  Что  я,  маньяк  что  ли? 
- Кто  тебя  знает, - дрожащим  голосом  пролепетала  Ксюша,  опустившись  обратно  на  диван, - все  аристократы  с  левой  резьбой  в  голове. 
- Очень  мило, - скривился  он, - но  я  действительно  тут  не  причём,  у  меня  на  момент  убийства  Марины  стопроцентное  алиби.  Я  разговаривал  по  скайпу  кое  с  кем  из  полицейского  начальства  и  одновременно  с  инспектором  по  телефону  по  громкой  связи.  На  компьютере  высвечивается  время,  алиби  железней  некуда. 
- А  кто  же  тогда? – прошептала  Даша. 
- Кто-то  из  вас, - начала  я, - сообщник  преступника. 
- Что? – вскрикнула  Аня, - что  ты  такое  говоришь? 
- Сегодня  ночью  я  видела  убийцу, - медленно  сказала  я, - с  ним  была  девушка,  она  ушла  вперёд,  а  я  его  стукнула.  Но,  пока  я  бегала  за  Стефаном,  убийца  очнулся  и  ушёл. 
- Минутку, - нахмурился  Аня, - но  зачем  он  приходил? 
- Мы  вроде  все  здесь, - протянула  Ксюша. 
- Карина! – вскрикнула  Даша, - что  с  ней?  Где  она? 
Мы  со  Стефаном  переглянулись,  а  девушки  в  ужасе  смотрели  на  нас. 
- Где  Карина? – прошептала  Ксюша. 
- Лежит  где-то  среди  леса, - вздохнула  я, - её  выкинули  с  балкона,  мы  видели  халат  на  ветках  и  очертания  тела  в  бинокль. 
Воцарилось  молчание,  которое  прервала  Даша,  завизжав  на  одной  ноте.  Чтобы  остановить  этот  безумный  визг,  Стефан  легко  шлёпнул  её  по  щеке,  и  вопль  оборвался. 
Даша  тут  же  зарыдала,  плечи  девушки  тряслись,  а  остальные  в  ужасе  переваривали  информацию. 
- И  вы  что, - зловещим  тоном  начала  Марта, - скрывали  это  от  нас?  Знали,  что  нас  тут  всех  перережут,  как  куриц,  и  ждали,  чтобы  убийца  себя  как-то  проявил?  Ну,  вы  и  сволочи!  Просто  слов  нет! 
- Ничего  мы  не  ждали, - воскликнула  я, - внедрилась  я  в  вашу  компанию,  чтобы  найти  Инессу,  но,  когда  убили  Марину,  инспектор  Чандлер  велел  всем  молчать.  Все  претензии  к  нему.  Мы  вообще  хотели,  чтобы  вы  уехали,  а  он  не  позволил,  ждёт  развития  событий.  Вот  оно,  развитие,  вторая  жертва. 
- Добрый  день, - вошёл  в  гостиную  инспектор, - похоже,  дело  пахнет  керосином.  А,  я  так  понимаю,  что  вы  уже  всё  рассказали  девушкам? 
- А  что,  мы  должны  были  молчать? – взорвалась  я, - ждать,  пока  их  тут  всех  не  передушат,  как  куропаток?! 
- Спокойно,  спокойно, - воскликнул  инспектор, - у  нас  уже  есть  кое-какие  зацепки.  Под  ногтями  у  Карины  обнаружены  следы 
крови  и  кожного  эпителия,  так  что  есть  образцы  для  сравнения. 
- Господи! – воскликнула  Даша,  и  опять  зарыдала,  а  у  Стефана,  я  явственно  увидела,  вытянулось  лицо. 
- Инспектор,  Вика,  пойдёмте  в  кабинет, - хрипло  сказал  он,  а  я  забеспокоилась. 
Девушки  смотрели  на  нас  с  испугом,  а  Марта,  поджав  губы,  воскликнула,  ткнув  в  Стефана  пальцем: 
- Вот  у  него  и  возьмите  кровь  для  сравнения!  Вдруг  он  маньяк? 
- Обязательно  возьмём, - кивнул  инспектор,  уводя  нас  в  кабинет. 
Стефан  запер  дверь,  а  потом  повернулся  к  нам  и  закатал  рукава  свитера.  Я  тихо  ахнула,  увидев  по  две  длинные,  тонкие  царапины  на  каждой  руке.  Потом  он  оттянул  ворот  свитера,  показав  нам  царапину  на  шее. 
- Так,  так, - протянул  инспектор,  разглядывая  царапины. 
- Это  должно  было  стать  стопроцентной  уликой, - вздохнул  Стефан, - но  это,  правда,  не  я!  Я  не  знаю,  как  это  доказать,  но  вы  же  и  сами  понимаете,  что  меня  подставляют. 
- Понимаю, - отмер  инспектор, - откуда  царапины-то?  Это  Карина? 
- Карина, - кивнул  Стефан,  и  стал  рассказывать. 
В  третьем  часу  ночи  он  проснулся  от  настойчивого  стука  в  дверь.  Испугавшись,  что  опять  что-то  случилось,  он  распахнул  дверь  и  увидел  Карину.  Она  не  сказала  ему  ни  слова,  только  бросилась  ему  на  шею.  Он  тщётно  пытался  отцепить  от  себя  девушку,  но  она  повисла  на  нём  мёртвой  хваткой. 
Дотащив  её  до  кресла,  он  всё-таки  разжал  ей  пальцы,  отвернулся,  чтобы  налить  ей  воды,  а,  когда  повернулся,  девушка  стояла  перед  ним  обнажённой. 
От  неожиданности  Стефан  даже  стакан  уронил,  а  девица  опять  бросилась  ему  на  шею. 
- Карина,  прекрати!  Что  ты  делаешь? – воскликнул  он,  и,  стряхнув  с  себя  голую  девушку,  накинул  ей  на  плечи  плед. 
- Когда  мы  поженимся? – прыгала  она, - когда? 
- Ты  спятила? – возмутился  Стефан, - я  не  собираюсь  на  тебе 
жениться?  Ты  мне  совершенно  не  нравишься!  Уйди,  пожалуйста,  отсюда. 
- Как  это – я  тебе  не  нравлюсь? – засопела  Карина, - ты  же  женишься  на  мне! 
- Да  не  женюсь  я  на  тебе! – взорвался  Стефан, - если  я  на  ком  и  соберусь  жениться,  так  это  на  Эвиве!  Больше  ни  на  ком!  Я  её  люблю!   
- Что? – ахнула  Карина,  и,  замахнувшись,  отвесила  ему  пощёчину,  оцарапав  наращенными  ногтями  кожу  на  шее. 
- Совсем  с  ума  сошла! – вскричал  Стефан,  и  стал  выталкивать  девушку  из  своей  спальни,  но  она  вцепилась  ему  ногтями  в  предплечья  и  сильно  оцарапала. 
- Вот  и  всё, - развёл  руками  Стефан. 
- А  с  чего  ей  вообще  взбрело  в  голову,  что  ты  женишься  на  ней? – прищурилась  я, - откуда  сия  мысль  появилась  в  её  голове? 
- Понятия  не  имею, - вздохнул  Стефан, - а,  может,  она  и  есть  та  сообщница? 
- Нет,  вряд  ли, - помотала  я  головой, - зачем  ей  тогда  царапать  тебя?  Это  глупо?  Или  она  что,  собой  пожертвовала,  чтобы  тебя  посадить?  Нет,  она  стала  жертвой  манипуляций!  Скажи,  ты  давал  ей  хоть  малейший  повод  думать,  что  женишься  на  ней? 
- Ни  малейшего, - помотал  головой  Стефан, - я  ни  одной  девушке  поводов  не  давал.   
- Вот  видишь! – я  взмахнула  руками, - значит,  ей  это  кто-то  сказал.  В  замке  есть  девушка,  которая  внедрилась  в  толпу  твоих  невест,  чтобы  строить  тебе  козни. 
- Остановитесь,  друзья, - прервал  нас  инспектор, - о  чём  это  вы? 
- Да  я  ночью  почти  задержала  убийцу, - вздохнула  я,  и  пересказала  свою  ночную  выходку,  а  потом  показала  фотку  в  мобильном,  а  потом  Стефан  перенёс  её  на  ноутбук. 
- Грандиозная  подстава, - хмыкнул  инспектор. 
- Ой,  а  это  что-то  такое? – я  ткнула  пальцем  в  экран. 
- Где? – не  понял  Стефан. 
- Да  вот,  смотри,  серьга  в  ухе, - воскликнула  я, - а  у  тебя  ухо  не  проколото.  Это  улика!  И,  заметь,  у  тебя  волосы  золотистые,  а  у  него  больше  русые. 
Сколько  мы  ни  рассматривали  изображение  на  ноутбуке, 
удаляя  и  приближая,  больше  мы  ничего  не  углядели. 
- Это  просто  нечто, - пробормотал  инспектор, - нужно,  чтобы  девушки  вели  себя  осторожнее. 
- Теперь  и  вы  это  понимаете! – воскликнула  я, - если  бы  мы  им  тогда  всё  сказали,  обошлось  бы  без  лишних  жертв.  Сами  понимаете,  кто  предупреждён,  тот  вооружён. 
- Да  понимаю,  понимаю, - вздохнул  инспектор, - не  хотелось  их  лишний  раз  пугать,  создавать  панику.  Думал,  что  всё  быстро  разрешится. 
- Нам  нужен  прораб, - мрачно  сказал  Стефан. 
- Но  погодите-ка! – воскликнул  инспектор, - я  же  говорил,  что  это  невозможно! 
- Знаем, - кивнула  я, - но  мы  будем  расследовать  его  гибель,  заодно  нам  нужны  его  бумаги.  Надо  съездить  к  нему  на  квартиру,  или  что  там  у  него.  Поговорить  с  его  родными,  поднять  дело  о  гибели.  Кстати,  вы  подняли  дело?  Я  же  вас  об  этом  просила! 
- Поднял, - кивнул  инспектор, - его  сбила  тёмно-синяя  машина,  предположительно  «Форд»,  но  единственный  свидетель  не  уверен.  Никто  ничего  не  видел,  квартал  чисто  жилой  и  народ  в  это  время  как  раз  был  на  работе. 
Я  почувствовала,  что  от  всего  этого  у  меня  начинает  кружиться  голова,  и  поспешила  свернуть  разговор. 
- Поехали  к  прорабу, - сказала  я  Стефану,  а  потом  повернулась  к  инспектору, - мне  кажется,  что  сначала  стоит  мне  поговорить  с  родными  прораба.  Все  люди  разные,  одни  откровенничают  с  полицией,  другие  с  частными  лицами.  А  потом  мы  сравним  показания. 
- Ты  словно  ставишь  эксперимент, - вздохнул  Стефан,  улыбаясь. 
- Может  быть, - неуверенно  ответила  я,  и  тоже  улыбнулась, - поехали. 
- Поехали, - кивнул  он, - но,  момент,  а  девушки?  Может,  отправить  их  по  домам? 
- Нет,  нельзя, - покачал  головой  инспектор, - среди  них  потенциальный  убийца. 
- И  этот  потенциальный  убийца  перебьёт  всех  остальных! – возмутилась  я, - думайте,  что  говорите! 
- А  что  делать?  Альтернативы-то  всё  равно  нет! – пожал  плечами  страж  порядка,  а  я  закатила  глаза. 
- Это  немыслимо!  Вот  вы  сами  им  всё  и  объясните!  Что  они  должны  оставаться  в  замке  и  откидывать  тапки,  в  то  время  как  вы  будете  практиковаться  на  них  в  ловле  на  живца! 
- У  вас  не  язык,  а  осиное  жало, - возмутился  инспектор, - Стефан,  ты  смотри,  не  положи  на  неё  глаз,  а  то  житья  тебе  спокойного  не  будет. 
- Уже  положил, - хмыкнул  Стефан,  а  инспектор  закатил  глаза. 
- Господи  Иисусе! – воскликнул  он,  а  я  сдавленно  хихикнула. 
- Я  вас  тоже  очень  люблю, - напевно  проговорила  я  ироничным  тоном, - пойдёмте,  девушек  порадуем. 
Девушки  сообщение – что  им  нельзя  покидать  замок – восприняли  неоднозначно. 
- Да  вы  что,  совсем  с  ума  сошли? – воскликнула  Марта, - я  здесь  больше  не  останусь!  Хотите,  чтобы  нас  тут  всех  перебили? 
- Пожалуйста,  не  надо  хамить, - строго  сказал  инспектор, - мы  контролируем  ситуацию.  И  вы  все  под  подпиской  о  невыезде.  Попытка  пересечь  границу  будет  расцениваться,  как  побег,  я  тут  же  сообщу,  куда  следует. 
- Это  произвол! – возмущённо  вскричала  Марта, - вы  не  имеете  права! 
- Я  имею  полное  право  задержать  вас  до  выяснения  обстоятельств, - ответствовал  инспектор, - тот,  кто  покинет  замок,  будет  немедленно  взят  под  стражу.  Всем  всё  понятно? 
- Понятно, - сквозь  зубы  ответила  Марта, - я  на  вас  жалобу  напишу! 
- Пишите, - кивнул  инспектор, - всего  доброго! – и  был  таков. 
- Но  так  же  нельзя! – воскликнула  Ксюша, - нас  тут  переубивают!  Чего  он  хочет  добиться?  Ненормальный! 
- Ну,  и? – резко  спросила  Марта,  переводя  взгляд  на  нас  со  Стефаном, - что  делать  будем?  Чем  вы  нас  порадуете? 
- Радовать  особо  нечем, - вздохнул  Стефан,  а  эта  нахалка  скривила  губы. 
- Я  почему-то  и  не  удивляюсь! – хмыкнула  она, - значит,  ждём  следующего  трупа?  Любопытно – кто  на  очереди? 
- Наверное,  ты! – рявкнула  Ксюша, - хорош  уже  всех  заводить!  Мы  знаем,  что  одна  из  нас  фальшивая  невеста.  Интересно,  кто? 
Девушки  испуганно  переглянулись,  потом  пожали  плечами, 
потом  опять  переглянулись. 
- Так  не  узнаешь, - вздохнула  Даша  каким-то  тихим,  скромным  голоском, - кто  ж  признается  в  таком? 
- Погодите-ка, - вдруг  побледнела  Аня, - выходит,  что  одна  из  нас  всех  и  убивает? 
- Нет, - тут  же  воскликнула  я, - это  был  мужчина,  я  точно  знаю. 
- Откуда  такая  уверенность? – тут  же  вскинулась  Марта, - может,  ты  и  есть  преступница? 
- Во-первых, - иезуитски  улыбнулась  я, - есть  показания  Юли,  когда  убили  Марину,  а,  во-вторых,  я  видела  убийцу  сразу  после  убийства  Карины!  Я  его  оглушила  канделябром  и  сфотографировала! 
- Даром,  что  ли,  журналистка! – хохотнула  Марта, - вместо  того,  чтобы  ментов  вызывать,  она  фотографирует  преступников! 
- По  крайней  мере,  у  меня  зато  есть  улика, - сощурилась  я, - имеется  датированная  фотография,  а  так  же  канделябр  со  следами  крови.  Убийца  очнулся  и  сбежал,  пока  я  бегала  за  Стефаном,  но  теперь  у  инспектора  сравнительный  материал  для  анализа.  Сравнит  кровь  задержанного  с  кровью  на  канделябре,  и  тот  из  разряда  задержанного  перейдёт  в  разряд  обвиняемого!  Всё  ясно?  А  теперь  все  заткнулись!  Все  сидим  в  одной  комнате  и  листаем  журналы,  пока  мы  не  вернёмся! 
- А  куда  это  вы? – подпрыгнула  Аня. 
- Допросить  кое-кого  надо, - буркнула  я,  и,  схватив  Стефана  под  руку,  увлекла  его  за  собой. 
- Как  зовут  прораба? – спросила  я,  выходя  со  Стефаном  из  замка. 
- Ганс  Хессен, - ответил  он. 
- Чудесно,  поехали, - сердито  ответила  я,  и  уселась  в  его  роскошный  «Мерседес». 
Какое-то  время  мы  ехали  молча,  но  мой  покладистый  характер  всегда  проявляет  себя,  поэтому  я  не  удержалась  от  едкого  замечания. 
- Машина  гламурных  бобиков! – и  раздражённо  зафыркала  себе  под  нос. 
- Как-как? – оторопел  Стефан. 
- И  всё  тебе  объяснять  надо, - пробурчала  я, - не  матюгнёшься,  ты,  лингвист  драгоценный,  тут  же  переведёшь,  глаза  вытаращишь,  а  потом  потребуешь  объяснений! 
- Ты  ругаешься  матом? – ошалел  Стефан. 
- Спятил? – возмутилась  я, - я  простая  и  интеллигентная  девушка,  а  не  пьяный  сапожник! 
- А  почему  же  говоришь? 
- Потому  что  некоторые  молодые  люди  из  золотой  молодёжи  в  нашей  Москве  являются  лицами  нетрадиционной  ориентации! – стала  объяснять  я, - и  они  ездят  на  белых  «Мерседесах»!  Это  бабская  машина!  Гламурные  куклы  на  ней  ездят!  Или  гомики!  Но  последнее  слово  неприлично!  И  я  между  собой  называю  этих  извращенцев  бобиками,  и  звучит  непонятно,  и  права  меньшинств  не  ущемляет!  Сначала  надо  разобраться,  о  чём  речь,  а  уж  потом  о  правах  вспоминать! 
- А  я  тут  причём? – ещё  больше  растерялся  мой  милый  герцог. 
- Ты  не  причём!  Просто  я  не  люблю  эти  машины! 
- А  какие  любишь? 
- Джипы!  Или  спорткары!
- Круто! – засмеялся  Стефан, - впрочем,  тебя  на  другой  машине  и  представить  трудно,  ты  слишком  яркая  и  экстравагантная!  Столь  эффектные  машины  являют  продолжение  тебя. 
- Спасибо, - ответила  я,  впрочем,  вполне  искренне. 
Всю  дорогу  я  любовалась  австрийскими улочками,  утопающими  в  зелени.  Как-то  здесь  слишком  уж  красиво  и  идеально. 
Вряд  ли  я  смогла  бы  тут  жить,  разве  что  на  пенсии. 
Ехали  мы  долго,  и,  когда  Стефан  затормозил,  я  заметила,  что  неподалёку  виднеется  перелесок.  А,  выйдя  из  машины,  увидела  красивое  озеро. 
- Красиво  тут, - вздохнула  я,  оглядываясь  по  сторонам. 
- Да,  красиво, - кивнул  герцог, - лесопарковая  зона.  В  Австрии  вообще  много  лесов,  парков. 
- Короче  говоря,  живописная  страна, - хмыкнула  я, - слишком  красивый  район  для  прораба. 
- Ну,  почему  же? – засмеялся  Стефан, - он  прораб,  что-то  типа  управляющего  стройкой,  не  знаю,  как  это  выразить  на  русском... 
- Всё  ты  правильно  выразил, - улыбнулась  я,  жмурясь  от  ласкового  солнышка. 
- Так  вот, - продолжал  Стефан, - будучи  прорабом,  он  наверняка  окончил  архитектурный  институт.  Так  что  вкус  имеет! 
- Разумно, - оценила  я, - так  где  он  жил? 
- Вон  там, - указал  Стефан  на  красивый,  небольшой  дом  почти  у  озера, - у  него  осталась  супруга  и  три  дочки.  Пойдём, - и  он  протянул  мне  ладонь. 
Аккуратный,  словно  пряничный,  красивый  домик  стоял  в  глубине  сада.  Стефан  нажал  на  кнопку  звонка,  через  какое-то  время  входная  дверь  распахнулась,  и  на  пороге  показалась  женщина  средних  лет. 
На  вид  ей  можно  было  бы  дать  сорок  пять,  не  больше.  Светлые  волосы  собраны  в  аккуратную  причёску,  миловидное  личико,  а  на  дородную  фигуру  был  надет  красивый  фартук. 
Она  сказала  несколько  слов  на  незнакомом  языке,  английского  не  знала,  поэтому  Стефан  сам  говорил  с  ней. 
Необычный  у  нас  получился  разговор.  Жена  прораба  назвалась  Ирмхилд,  Ирмхилд  Хессен,  я  едва  озвучила  это  в  уме.  Язык  сломаешь!  Когда  Стефан  представился,  Ирмхилд  тихо  ахнула.  Она  засуетилась,  и,  невзирая  на  наш  отказ,  принесла  нам  кофе  с  печеньем. 
Мне  было  немного  не  по  себе.  Хозяйка  была  радушной,  она  явно  обрадовалась  гостям,  поэтому  я  сразу  попросила  Стефана  быть  помягче  с  ней.  Не  говорить,  что  мы  подозреваем  её  покойного  супруга  в  сговоре  с  преступниками.  И  Стефан  согласился,  он  вообще  чуткий  и  тактичный. 
Я  тоже  в  свою  очередь  представилась,  и,  посредством  Стефана,  стала  задавать  вопросы.  А  мой  милый  герцог  переводил  нашу  славную  беседу. 
Ирмхилд  явно  не  знала,  чем  промышляет  её  супруг.  Она  с  грустью  рассказала,  что  её  мужа  сбили  сразу  после  реставрации  замка  Стефана.  Относительно  его  смерти  она  мало  знала,  только  то,  что  сказала  полиция.  Свидетелей  наезда  не  было,  сбили  Ганса  в  безлюдном  месте,  и  машина,  наехавшая  на  него,  сразу  скрылась  с  места  происшествия. 
- Что  же  это  делается-то? – восклицала  она,  а  Стефан  переводил  мне, - вот  так  запросто  сбили  и  уехали.  Никогда  у  нас  ничего  подобного  не  было. 
- О,  ей  бы  на  мою  Родину! – хмыкнула  я,  но  женщина  не  заметила  реплики  на  незнакомом  языке,  а  Стефан  не  стал  ей  этого  переводить,  лишь  укоризненно  покачал  головой. 
Наверное,  вспомнил  о  моём  чувстве  такта. 
- А  ещё  и  это  странное  ограбление! – покачала  головой 
Ирмхилд,  а  я  навострила  уши. 
- Что  за  ограбление? – я  переводила  взгляд  со  Стефана  на  Ирмхилд. 
Как  оказалось,  в  тот  же  день,  когда  убили  Ганса,  около  полуночи  в  дом  забрались  неизвестные.  Когда  Ирмхилд  проснулась  от  шороха,  она  ещё  не  знала  о  гибели  мужа,  ей  сообщили  гораздо  позже.  До  этого  она  пыталась  ему  дозвониться,  но  он  не  отвечал,  отчего  женщина  забеспокоилась,  и  спать  легла  во  взвинченном  состоянии. 
Часы  показывали  без  пятнадцати  двенадцать  ночи,  а  из-под  двери  сквозило,  хотя  женщина  хорошо  помнила,  что  закрывала  все  двери  на  ночь. 
Дочерей  в  тот  момент  дома  не  было,  они  уехали  на  день  рожденья  к  одной  общей  приятельнице,  а  вернуться  обещали  на  следующий  день. 
Естественно,  женщина  испугалась.  Она  не  знала,  что  предпринять – толи  вызвать  полицию,  толи  пойти  проверить,  что  там  происходит.  Но  Ирмхилд  не  слишком  смелая,  поэтому  схватила  телефонную  трубку,  но  позвонить  не  успела. 
Из-за  двери  раздался  грохот,  за  окном  треск  кустов,  и,  распахнув  створки,  она  услышала  лишь  звук  мотора. 
Ещё  больше  испугавшись,  женщина  бросилась  из  спальни,  и    увидела  осколки  большой  вазы,  некогда  купленной  ею  на  рождественской  распродаже. 
Дверь  в  кабинет  мужа  была  открыта,  оттуда  тянуло  холодком,  и,  войдя  туда,  Ирмхилд  увидела  сущий  хаос. 
Весь  кабинет  разгромили,  бумаги  валялись  на  полу,  но,  что  самое  интересное,  грабители  ничего  не  взяли. 
В  кабинете  хранится  некоторая  сумма  денег,  для  их  семьи  весьма  приличная,  но  все  деньги  оказались  на  месте. 
Ирмхилд  тот  час  позвонила  дочерям,  которые  незамедлительно  примчались  домой,  а  потом  приехала  полиция. 
Те  сообщили  о  смерти  Ганса,  отчего  несчастная  вдова  лишилась  чувств.  Полиция  тут  же  заинтересовалась  проникновением  неизвестных,  осмотрела  место  происшествия,  но  ничего  не  обнаружила. 
Следов  взломщики  не  оставили,  действовали  очень  аккуратно,  и  это  так  и  осталось  загадкой,  для  чего  они  приходили. 
- Ясное  дело,  за  картами! – раздалось  на  английском. 
Мы  разом  повернули  головы,  в  гостиную  резким  шагом  вошла  молодая  белокурая  девушка. 
- Я  Анселма, - представилась  девушка, - а  у  папы  были  карты,  ваши  карты,  Стефан,  за  ними  они  и  пришли. 
- Вы  меня  знаете? – удивился  герцог. 
- Да, - кивнула  девушка, - папа  много  о  вас  рассказывал,  а  я  видела  ваши  фотографии  в  интернете. 
- А  что  вы  там  про  карты  говорили? – невежливо  вклинилась  я. 
- Да,  говорила, - кивнула  Анселма, - у  отца  были  ваши  карты.  Очень  мне  не  нравилась  эта  затея,  но  отец  был  уверен,  что  поступает  правильно.  Однако,  вся  эта  история  мне  казалась  какой-то  дикой. 
- А  поконкретнее, - подобралась  я,  а  девушка  уселась  рядом  с  нами  на  диван. 
- Я  видела  у  папы  карты, - сказала  она, - они  меня  заинтересовали,  я  стала  их  рассматривать,  а  потом  спросила  у  него,  откуда  это.  Честно  говоря,  я  была  несколько  удивлена... 
По  словам  Ганса,  некий  человек  просил  его  забрать  карты  из    замка.  Ганс  Хессен  вообще  никогда  не  занимался  реставрацией,  никогда  не  работал  прорабом,  даже  и  не  помышлял  об  этом. 
Он  был  архитектором,  занимался  проектировкой  зданий,  у  него  было  собственное  небольшое  агентство,  которое  он  открыл  после  победы  на  тендере. 
О  том,  что  он  в  качестве  прораба  реставрирует  замок  Блюменшварц,  Анселма  узнала  случайно,  и  очень  удивилась. 
Она  искала  у  оцта  на  столе  бумагу,  наткнулась  на  карты,  а  вечером  поинтересовалась  у  него,  откуда  они  и  для  чего. 
Отец  сначала  отнекивался,  не  желая  говорить,  но  девушка  насела  на  него,  и  тогда  Ганс  признался. 
- Меня  попросили  поработать  прорабом, - сказал  он  дочери, - это  карты  подземелий  и  тайных  ходов  из  замка  Блюменшварц. 
- Но  зачем? – изумилась  девушка, - почему  именно  ты?  И  зачем  ты  на  это  вообще  согласился? 
- Долгая  история, - отвёл  глаза  отец. 
- Что  происходит? – слегка  встревожилась  дочь. 
- Скажем  так, - замялся  отец, - в  моей  жизни  кое-что  произошло,  ещё  до  встречи  с  вашей  матерью,  и  теперь  мне  это  припомнили.  Мало  того,  заставили плясать  под  их  дудку.  Мне  всё  это  крайне  неприятно,  но,  тем  не  менее,  мне  приходится  обманывать  герцога.  Он  благородный  человек,  но  я  должен  был  кое-что  найти  и  утаить  от  него. 
- Папа! – в  ужасе  вскричала  Анселма, - что  ты  натворил? 
- Меня  взяли  с  партией  наркотиков, - вздохнул  тот, - но  это  было  в  юности,  а  отголоски  этого  меня  преследуют  до  сих  пор.  Я  скрыл  это,  когда  создавал  себе  имя  и  репутацию,  но  появились  люди,  которые  мне  это  припомнили. 
- Что  за  люди? – в  лоб  спросила  дочь. 
- Откуда  мне  знать? – вздохнул  отец, - просто  позвонили  неизвестные  и  вежливо  попросили,  чтобы  я  стал  прорабом  у  этого  герцога.  Они  знали,  что  имеются  карты  расположения  тайных  ходов  в  замке  и  хотели,  чтобы  я  их  достал. 
- Но  просто  так  такие  вещи  не  делаются! – воскликнула  Анселма, - наверное,  они  хотят  нанести  вред  герцогу!  Ты  должен  ему  сказать! 
- Знаю, - кивнул  отец, - но  не  могу!  Они  же  меня  убьют!  Я  нашёл  старые  карты,  расположение  очень  старого  винного  погреба.  Сейчас  им  никто  не  пользуется,  а  Стефан,  судя  по  всему,  и  не  подозревает,  что  под  его  замком  имеются  ещё  какие-то  подземелья.  Они  очень  обрадовались,  когда  я  предоставил  им  карты.  Но  мне  так  неудобно!  За  спиной  Стефана  кто-то  плетёт  интриги,  а  я  не  могу  и  слова  проронить,  ведь  меня  могут  убить. 
- Но  так  всё  равно  нельзя, - вздохнула  девушка, - нужно  аккуратно  намекнуть  герцогу,  что  его  дурят,  но  так,  чтобы  это  тебя  не  задело. 
- И  как  это  сделать? – с  грустью  спросил  Ганс, - если  до них  дойдёт,  что  кто-то  слил  информацию  об  этом,  сразу  же  подумают  на  меня.  Просто  больше  не  на  кого. 
Им  так  больше  ничего  в  головы  и  не  пришло,  Ганс  закончил  реставрацию  замка,  отдал  карты  людям,  которые  этого  требовали,  и  всё.  Никто  ему  больше  не  звонил,  о  нём  забыли. 
Но  Ганс  сделал  то,  в  чём  признался  дочери  только  после,  он  сделал  копии  карт.  Два  экземпляра  копий,  одну  он  хранил  в  кабинете,  а  вторую  отдал  дочери,  чтобы  она  спрятала. 
А  потом  случился  этот  наезд. 
Анселма  тут  же  переворошила  все  бумаги  в  кабинете  после  ухода  полиции,  но  карт  так  и  не  нашла. 
- Значит,  у  вас  есть  карты? – уточнил  Стефан. 
- Есть, - кивнула  Анселма, - сейчас  я  вам  их  принесу. 
Она  развернулась  и  резко  вышла  из  гостиной,  а  между  нами  повисло  тягостное  молчание.  Ирмхилд  тоже  молчала,  видимо,  она  поняла,  что  дочь  что-то  знает,  чем-то  помогла  нам. 
Анселма  вернулась  через  пять  минут,  в  руках  она  держала  синюю  папку,  которую  протянула  Стефану. 
Он  папку  из  её  протянутой  руки,  отстегнул  кнопку  и  вынул  бумаги.  Он  развернул  довольно  большой  лист,  сложенный  вчетверо,  и  стал  его  разглядывать.  Я  тоже  склонилась  над  непонятной  картой. 
Вообщем-то,  карта  была  вполне  понятной,  но  она  была  на  немецком.  Мало  того,  на  старом  немецком. 
В  виду  этого  я  мало  что  понимала,  но,  тем  не  менее,  обозначения  разобрала. 
- А  что  тут  такое? – спросила  я,  ткнув  алой  миндалиной  в  обозначение, - это  в  стороне  от  замка,  но  я  не  припомню,  чтобы  там  что-то  было. 
- Да,  там  действительно  ничего  нет, - кивнул  Стефан, - только  лес.  Любопытно. 
- Может,  туда  проходит  некий  ход? – предположила  я, - тоннель? 
- Под  землёй? – удивился  Стефан. 
- А  почему  нет?  Такое  может  быть!  Даже  вероятнее  всего,  что  там  что-то  есть.  Поехали!  Пророемся  в  эту  часть  замка! 
- Как  кроты? – усмехнулся  Стефан. 
- Почти, - хмыкнула  я, - давай,  давай. 
Стефан  сложил  карты  в  папку,  мы  распрощались  с  милыми  хозяевами  дома,  и  уселись  в  его  «Мерседес»,  и  герцог  стартовал  на  быстрой  скорости. 
- Знаешь,  я  не  уверен, - протянул  Стефан,  мча  в  сторону  своего  замка,  минуя  красивые,  зелёные  улочки, - хотя,  проверить  не  мешает. 
- Проверить  никогда  не  мешает! – улыбнулась  я, - вдруг  вытянем  козырную  карту. 
- Какие  интересные  ассоциации, - засмеялся  он, - ты  что,  в  карты  играешь? 
- Бывает, - кивнула  я, - но  я  никогда  не  была  азартным  человеком.  Впрочем,  иногда  бываю  в  казино  в  Ницце  или  в  Монте-Карло,  в  Москве  я  даже  и  не  рискую  с  этим    связываться.  Наши  казино  оставляют  желать  лучшего,  а  сейчас  их  и  вовсе  запретили.  Сплошной  беспредел  творится,  можно  так  проиграться,  что  потом  не  расплатишься.  Поэтому  я  езжу  за    границу  на  бега,  посещаю  казино,  либо  играю  с    подружками  в  Москве.  Мы  играем  на  интерес,  в  основном  в  бридж,  но,  бывает,  и  в  покер.  Но  в  покер  я  играю  только  с  мужчинами,  мои  подруги  этого  не  любят. 
- Ясное  дело, - рассмеялся  Стефан, - покер  предпочитают  мужчины.  Ты  во  всём  любишь  отличиться. 
- Есть  такое  качество, - усмехнулась  я. 
Остаток  пути  мы  проехали  в  непринуждённой  беседе,  но  я  всё  равно  была  несколько  напряжена. 
Мне  не  терпелось  забраться  под  землю,  чтобы  выяснить,  что  там  происходит.  Что  скрывают  от  нас  подземелья  Стефана. 
И,  когда  мы  приехали,  заглянув  в  гостиную,  и  убедившись,  что  девицы  в  полном  здравии,  мы  пошли  в  кабинет. 
Стефан  тут  же  разложил  на  столе  карты,  и,  после  их  изучения  и  совещания,  мы  отправились  в  подвал,  точнее,  на  кухню. 
Стефан  предусмотрительно  позвонил  инспектору,  сказав,  что  мы  лезем  в  подземелье,  напоролся  на  ругань,  но  слушаться  не  стал. 
Взял  меня  под  руку,  и  велел  охранникам  открывать  лаз. 
Слез  он  первым,  подал  мне  руку,  и,  когда  мы  оказались  внизу,  включил  фонарь. 
- А  запасной  взял? – предусмотрительно  спросила  я. 
- Целых  три, - улыбнулся  он,  откинув  со  лба  золотистую  прядку,  и  мы  двинулись  вперёд. 
Сложными  оказались  эти  подземелья,  целый  лабиринт,  и  я  искренне  недоумевала. 
- Для  чего  такие  витиеватые  подземелья  для  винного  погреба? – только  и  спросила  я, - это  больше  смахивает  на  катакомбы. 
- Сам  не  знаю, - вздохнул  герцог, - действительно,  такие  подземелья  делают  только  не  для  вина. 
- А  для  чего  же? – с  любопытством  спросила  я. 
- Для  заключённых, - спокойно  ответил  он,  а  у  меня  мороз  по  коже  пробежал. 
И  зачем  я  спросила?  Неужто  сама  догадаться  не  могла? 
Конечно  же,  для  заключённых!  Для  чего  же   ещё?  Раньше  все 
аристократы  вершили  судьбы  простого  народа,  могли  запросто 
убить  человека,  и  им  за  это  ничего  не  было. 
Законы  существовали  только  для  бедных,  а  богатые  правили  миром.  Всё-таки  в  этой  отношении  наше  время  лучше,  чем  Средневековье.  Хотя...  в  наше  время  тоже  много  всякой  ахинеи. 
- Что  примолкла? – спросил  Стефан, - неприятно  стало? 
- Да,  немного, - вздохнула  я, - долго  нам  ещё  идти? 
- Да  вот,  уже  пришли, - он  развернул  карту,  посветил  на  неё    фонариком,  а  потом  посветил  на  ровную,  кирпичную  кладку. 
- Думаешь,  тут  есть  проход? – спросила  я,  разглядывая  стену,  и  прибитое  к  стене  старинное  приспособление  для  живого  огня. 
Мне  опять  мои  дражайшие  пожарники  вспомнились,  что  им. 
Наверное,  они  уже  объикались  благодаря  дурацким  законам! 
Главное  же,  что  они  тут  не  причём!  Весь  спрос  с  государства!  С  тех,  кто  эти  законы  придумывает! 
Скорее  бы  моя  Василинка  выросла!  Я  просто  переложу  все  эти  проблемы  на  хрупкие  плечи  восемнадцатилетней  дочери,  да  и  дело  с  концом.  Удружили  мне  Нестеров  и  герцог  Драммонд,  будто  мне  делать  нечего,  кроме  как  возиться  с  этим  замком  на  протяжении  четырнадцати  лет!  Может,  переложить  эту  проблему  на  Диму? 
А  что?  Василиса  и  его  дочь  тоже!  Вот  пусть  и  занимается  этой  ерундой  с  замком!  Да  и  вообще  неизвестно,  захочет  ли  Василинка  жить  в  Лондоне! 
Это  сейчас  она  в  восторге,  хвастается  подружкам  по  садику,  но  ведь  пока  она  только  ребёнок.  Глупый,  несмышленый         ребёнок,  а  потом  она  обретёт  разум,  вырастет. 
Продать  этот  балласт  она  не  сможет,  таковы  условия  завещания. 
Вспомнив  о  Диме,  я  скрипнула  зубами,  а  потом  перевела  взгляд  на  кирпичную  стену. 
- Единственное,  что  мне  приходит  в  голову, - сказала  я, - это  дёрнуть  вот  эту  штуку. 
- У  меня  другая  идея, - улыбнулся  Стефан,  вынул  из  кармана  специальные,  длинные  спички  для  камина,  щёлкнул  огнём  и  поджёг  факел. 
Разгорался  он  медленно,  видимо,  его  давно  не  зажигали,  затрещал,  и  тут  же  по  помещению  поплыл  отвратительный  смрад. 
- Что  ты  делаешь? – я  зажала  рот  и  нос  ладонью, - туши  эту  гадость! 
- Нельзя! – возразил  герцог, - иначе  мы  туда  не  войдём.  Чтобы  войти  туда,  надо  зажжённый  факел  повернуть  под  определённым  углом,  там  механизмы  срабатывают  от  воздействия  температур.  С  той  стороны  тоже  самое. 
- Просто  издевательство  какое-то! – воскликнула  я,  продолжая  зажимать  органы  чувств  рукой, - пока  мы  туда  войдём,  мы  тут  задохнёмся. Ты  это  в  карте  прочитал? 
- Где  ж  ещё?  Тут  есть  подробное  объяснение, - и  Стефан  повернул  эту  чёртову  подставку. 
Тут  же  открылся  лаз,  и  я  посветила  внутрь. 
Ничего  особенного,  такие  же  каменные  стены,  запах  затхлости,  сырости,  но  я  смело  шагнула  туда,  а  Стефан,  шедший  впереди,  светил  по  стенам. 
Шагали  мы  долго.  Наверное,  минут  сорок,  не  меньше,  и  тут  Стефан  что-то  выхватил  светом  в  темноте.  Я  сначала  даже  не  поняла,  что  именно,  а  потом  схватила  второй  фонарь,  и    посветила  в  нужном  направлении. 
На  каменном  полу  валялась  женская  туфля,  босоножка  с  ремешками  и  на  тонких  шпильках.  Я,  аки  лев,  бросилась  к  этой  босоножке,  схватила  её,  и  тут  же  упала,  споткнувшись          обо  что-то.  Этим  «что-то»  оказалась  вторая  босоножка,  валяющаяся  рядом.  Стефан  поставил  меня  на  ноги,  а  я  в  ажиотаже  затрясла  туфлями. 
- Она  где-то  здесь! – воскликнула  я,  и  стала  светить  по туннелю, - Господи!  Что  я  Ирине  Михайловне  скажу?  Что  её  дочь  погибла  в  старом  подземелье? 
- Не  паникуй, - напряжённо  сказал  Стефан, - может,  ещё  не  всё  потеряно! 
- Хорошо  тебе  говорить, - горько  вздохнула  я,  и  замерла,  выхватив  светом  очередную  нишу, - Стефан, - дрожащим  голосом  сказала  я, - у  меня  глюк. 
- Что  такое? – спросил  он,  а  я  опять  высветила  жуткую  картину. 
Молодая  девушка,  белокурая,  свесив  руки  и  голову,  подмяв  под  себя  ноги,  была  прикована  к   стене  кандалами. 
- Она  мертва? – просипела  я. 
- Наверное, - Стефан  подошёл  к  ней,  и  осторожно  подняв  ей 
голову,  ахнул, - Инесса  Ковалёва!  Мы  её  нашли! 
Я  прижалась  спиной  к  стене.  Мне  было  безмерно  жаль  эту  девушку,  которая  стала  жертвой  какого-то  маньяка. 
Каким  зверем  надо  быть,  чтобы  приковать  несчастную  к  стене!  Мне  чуть  дурно  не  стало  при  мысли  о  том,  как  долго  и  мучительно  Инесса  тут  умирала. 
- Что  с  ней  делать? – пролепетала  я, - надо  же  как-то  её  отсюда  вытащить! 
Стефан  вдруг  коснулся  шеи  Инессы,  а  потом  посмотрел  на  меня. 
- Слушай,  кажется,  она  живая, - и  я  подпрыгнула  от  неожиданности, - да,  точно,  живая. 
- Отстегни  её! – я  подбежала  к  девушке,  и  подёргала  за  железные  цепи  толщиной  с  моё  запястье. 
- Легко  сказать, - вздохнул  Стефан,  а  я  посветила  по  стенам. 
- А  это  не  ключ?! – воскликнула  я, - на  стене  висит! 
- Точно,  ключ! – он  снял  ключ  с  гвоздика,  и  ловко  отцепил  девушку.  Инесса  упала  на  подставленную  им  руку,  и  Стефан  подхватил  её  на  руки. 
Я  собрала  весь  наш  провиант  в  виде  фонариков  и  карт  в  сумку,  и  мы  двинулись  назад. 
Видимо,  то,  что  там  горит  у  факела,  слишком  уж  устарело,  потому  что  по  всему  помещению  стояла  такая  дымовая  завеса,  что  хоть  топор  вешай! 
- Боюсь,  пока  мы  выйдем  отсюда,  мы  сами  коньки  откинем, - пробубнела  я,  туша  этот  факел, - Средневековье – это  жуть!  Да  тут  угореть  в  два  счёта  можно!  Кто  ж  такой  идиотизм  придумал? 
- Передовые  технологии! – хохотнул  Стефан. 
- Времён  Средневековья! – фыркнула  я,  и  ухо  моё  уловило  некий  шорох, - стой! 
- Что? – всполошился  Стефан. 
- Тут  кто-то  есть. 
- Я  ничего  не  слышу. 
- А  я  слышу!  У  меня  абсолютный  музыкальный  слух! – воскликнула  я, - недаром  я  столько  лет  в  «музыкалку»  ходила!  Сам  слышал,  как  я  Вагнера  играю!  Тут  кто-то  есть! 
- Хорошо,  хорошо, - Стефан  заметно  сбавил  тон. 
- Стефан, Эвива! – вдруг  отчётливо  услышали  мы,  и  я,  узнав 
голос  инспектора,  облегчённо  перевела  дух. 
- Мы  тут! – крикнула  я. 
- Слух  и  впрямь  исключительный, - признал  Стефан, - как  у  горной  козочки!  Я  вот  ничего  не  слышал,  хотя  тоже  слух  имею. 
- Слух  бывает  разный, - усмехнулась  я, - а  обладатели  абсолютного  слуха – это  редкость. 
- Значит,  ты  редкий  экземпляр! – засмеялся  герцог. 
- И  дочка  моя  тоже, - сказала  я, - унаследовала  мой  слух  и  умение  рисовать.  А  ещё  у  неё  есть  своя  собственная,  личная  примочка – роскошный,  оперный  голос. 
- А  сколько  дочке-то? – спросил  герцог. 
- Пятый  год, - вздохнула  я, - пять  исполнится  в  сентябре. 
- Наверное,  такая  же  красавица,  как  и  мамочка, - засмеялся  Стефан. 
- А  то! – без  ложной  скромности  фыркнула  я. 
- Вот  вы  где! – подбежал  к  нам  инспектор, - а  это  кто? 
- Это  Инесса  Ковалёва, - пояснила  я, - мы  нашли  её! 
- С  ума  сойти!  Где  же  вы  её  обнаружили? – воскликнул  инспектор. 
- В  старой  части  подземелья, - вздохнул  Стефан, - в  неизвестной  части.  Её  там  заковали  в  кандалы,  но  девушка  жива. 
- Инспектор,  помогите  мне  перевести, - попросила  я,  раскрывая  карту, - здесь  обозначение,  как  попасть  в  замок,  не  карабкаясь  по  отвесным  склонам  и  норам. 
И,  с  помощью  инспектора,  мы  выбрались  в  замок.  Я  нажала  на  нужные  кирпичи,  стена  раздвинулась,  и  мы  вышли  прямо  туда,  где  сидели  девушки,  в  гостиную. 
- Это  же  Инесса! – вскричала  Ксюша,  увидев  нас, - что  с  ней? 
- Живая,  но  очень  плоха, - сказал  Стефан,  положив  девушку  на  диван, - сейчас  позвоню  Карлу,  пусть  осмотрит  её. 
Но  и  Карл,  семейный  доктор,  ничего  сказать  не  мог. 
- Многочисленные  гематомы,  ссадины, царапины, - стал  перечислять  он, - но  ничего,  что  могло  бы  привести  её  к  такому  глубокому  обмороку.  Скорее  всего,  переохлаждение,  думаю,  даже  удар  по  голове,  но  это  уже  после  томограммы.  Девушка  везучая,  в  рубашке  родилась. 
- Я  вызвал  врачей, - пришёл  инспектор, - сейчас  её  увезут  в  больницу,  девушка  будет  под  нашим  контролем,  а  то 
неизвестно,  чем  это  всё  вообще  может  кончиться. 
- Да  ничем  хорошим, - мрачно  сказал  Стефан, - мы  ни  на  йоту  не  продвинулись,  топчемся  на  месте,  как  слепые  котята. 
- Спокойствие,  только  спокойствие, - воскликнула  я, - ещё  не          вечер.  Не  надо  так  нервничать.  Инессу  мы  нашли,  Бог  даст,  она  очнётся,  и  расскажет  всё.  А  мы  будем  рыть  дальше. 
- Только  не  буквально,  пожалуйста, - занервничал  инспектор, - мне  с  вами  и  так  проблем  хватает.  Всё  время  что-то  выдумываете. 
- Но  ведь  это  приводит  к  определённым  результатам, - улыбнулась  я, - разве  не  так? 
- Так,  так, - пробурчал  он,  но  решил  со  мной  не  спорить. 
Тем  временем  приехала  карета  «Скорой  помощи»,  Инессу  погрузили,  а  доктор  покачал  головой. 
- Везучая  девушка, - сказал  он  на  английском, - если  бы  ещё  сутки,  она  бы  точно  умерла,  а  так  есть  шансы,  что  она  выйдет  из  этого  состояния.  Мы  сделаем  всё  возможное,  до  свидания, - и  они  увезли  девушку. 
А  я  отправилась  в  свою  комнату,  чтобы  позвонить  Асе. 
Надо  тормознуть  сестру,  сказать,  что  девушка  нашлась,  а  то  она  там  сейчас  информацию  собирает. 
Мой  сотовый  оказался  разряжен,  я  воткнула  вилку  в  розетку,  а  штекер  в  телефон.  Нажав  на  кнопку,  я  подождала,  пока  он  включится,  и  тут  же  раздался  звук  смс.  Так,  что  тут  у  нас. 
Три  звонка  от  маменьки,  пять  звонков  неизвестных,  но  с  одного  номера,  и  ещё  не  меньше  десятка  с  другого  неизвестного  номера. 
Я  решила  начать  с  неизвестного  мне  номера,  и  нажала  на  кнопку  вызова. 
- Вика,  здравствуйте! – узнала  я  голос  Ирины  Михайловны, - у  меня  такая  радость!  Простите  меня,  дуру  старую!  Вытащила  вас  в  эту  Австрию,  а  ведь  с  дочкой  моей  всё  в  порядке. 
- Как – в  порядке? – ошалела  я. 
- Да,  в  порядке, - звонко  воскликнула  женщина, - она  мне  звонила! 
- Когда? – ахнула  я. 
- Да  вот  сегодня  утром,  часов  в  десять, - ответила  женщина, - сказала,  что  с  ней  полный  порядок,  что  тогда  мне  звонила  не  она,  это  там  злыдни-девчонки  пошутить  решили. 
- Значит,  пошутить  решили! – процедила  я, - хорошо  пошутили! 
- И  не  говорите! – вздохнула  Ирина  Михайловна, - так  что  отдыхайте  там,  не  надо  никого  ловить! 
- Эх,  Ирина  Михайловна! – вздохнула  я, - задурили  вам  голову!  Не  могла  Инесса  вам  звонить!  Я  сама  хотела  вам  позвонить,  но  не  знала,  как  сказать. 
- Что  сказать? – голос  женщины  стал  слегка  встревоженным. 
- Мы  со  Стефаном  нашли  вашу  дочь,  и  она... – я  запнулась, - вообщем,  она  в  коме. 
- Как? – закричала  Ирина  Михайловна, - как  это  может  быть!? 
- К  сожалению, - вздохнула  я, - вот  в  тот  раз  звонила  действительно  она,  а  в  этот  раз  нет! 
- Что  с  моей  дочерью? – заплакала  женщина. 
- Простите,  что  говорю  вам  это, - протянула  я, - Инесса  в  очень  плохом  состоянии,  её  даже  в  себя  привести  не  могут.  Доктора,  конечно,  надеются  на  лучший  исход.  Они  сказали,  что  мы  вовремя  её  нашли,  и,  если  бы  не  моя  страсть  к  пробежкам,  долго  бы  мы  ещё  не  знали  о  другой  ветке  подземелий.  Вы  там  не  волнуйтесь,  тут  врачи  хорошие,  они  её  вытащат. 
- Надеюсь, - пролепетала  Ирина  Михайловна, - но  кто  же  мне  тогда  звонил?  И  зачем?  Что  за  жестокие  шутки? 
- Думаю,  это  в  мой  адрес  прилетело, - вздохнула  я, - тут  уже  убито  две  девушки,  а  дело  не  сдвигается  с  мёртвой  точки.  Одно  я  знаю  точно – одна  из  девушек  злоумышленница,  а  Стефана  хотят  подставить.  Почуяли,  видимо,  что  мы  близко  подбираемся,  вот  и  решили  дезорганизовать  меня.  Даже  вас  приплели!  Ироды!  Только  вот  никто  ж  не  думал,  что  мы  именно  сегодня  обнаружим  Инессу!  Кстати,  а  откуда  вы  узнали  мой  новый  номер? 
- Так  сестра  ваша  дала, - вздохнула  Ирина  Михайловна, - Ася  Леонидовна  очень  милая  девушка,  такая  же  добрая  и  отзывчивая,  как  и  вы.  Я  даже  не  знаю,  как  вас  благодарить  за  всё. 
- Пока  не  за  что  благодарить, - смутилась  я, - Инесса  ещё  даже и  не  очнулась. 
- Вы  всё  равно  много  сделали  для  меня, - горько  сказала  Ирина  Михайловна, - и  ещё,  завтра  из  Калифорнии  прилетит  Инна. 
- Куда  прилетит? – проявила  я  чудеса  тупости. 
- Как – куда?  В  Вену!  Встретьте  её,  пожалуйста. 
- О  Господи! – вырвалось  у  меня, - только  её  мне  и  не  хватает  для  полного  счастья!  Позвоните  ей,  и  скажите,  чтобы  не  вздумала  никуда  лететь!  Мне  без  неё  тут  забот  хватает!  Ещё  и  её  защищать!  Пусть  сидит  в  Америке! 
- Поздно, - вздохнула  женщина, - наверное,  она  уже  в  воздухе.  Завтра  должна  прилететь. 
- Чудно! – процедила  я, - ладно,  делать  нечего,  встречу. 
- Всего  вам  доброго. 
- И  вам, - я  нажала  на  кнопку  отбоя,  и  в  этот  момент  телефон  ожил,  а  номер  был  неизвестный. 
- Слушаю, - вздохнула  я. 
- Привет,  сестрёнка, - воскликнула  Ася, - что  с  телефоном? 
- Ничего,  просто  сел, - ответила  я. 
- А  я  тебе  звоню,  звоню,  а  ты  недоступна, - зачастила  Ася, - я  пыталась  найти  информацию  на  твою  Инессу,  даже  подключила  одного  знакомого  следователя.  Так  вот,  девушка  она  ничем  не  примечательная,  просто  очень  красивая.  В  институте  работает,  ни  в  чём  плохом  не  замечена.  И  границу  России  она  не  пересекала,  она  ещё  в  Австрии. 
- Спасибо,  Асют, - вздохнула  я, - но  мы  уже  нашли  её,  ждём,  когда  из  комы  выйдет. 
- Что  ж  ты  не  позвонила? – с  укоризной  воскликнула  Ася. 
- Да  мы  вот  только  её  нашли, - ответила  я, - её  увезли  в  больницу,  а  я  пошла  тебе  звонить.  Включила  телефон,  а  тут  ещё  звонки  от  Ирины  Михайловны.  Представляешь,  ей  позвонила  какая-то  тля,  представилась  Инессой,  и  сказала,  что  с  ней  всё  в  порядке.  Мол,  это  девчонки  жестоко  пошутили. 
- Думаю,  ты  там  уже  кому-то  наступила  на  больной  мозоль, - обеспокоено  протянула  Ася, - может,  мне  прилететь? 
- Не  надо,  сама  справлюсь, - ответила  я, - лучше  выясни  через  свои  связи,  откуда  поступил  этот  звонок.  Вот  уродство!  Ничего,  я  им  ещё  задам  жару! 
- Ты  можешь! – засмеялась  Асюта, - ладушки,  я  ещё  позвоню. 
- Только  у  меня  маленькая  просьба, - вкрадчиво  сказала  я, - можешь  выяснить,  откуда  поступил  звонок  Ирине  Михайловне? 
- Да  запросто, - воскликнула  Ася, - у  меня  есть  соответствующие  связи.  Ладно,  пока. 
- Пока, - вздохнула  я. 
Я  отключила  телефон,  и  задумчиво  посмотрела  в  окно,  за 
которым  светило  нежное,  весеннее  солнышко. 
И  что  мне  делать  с  Инной?  Сюда  её  везти  нельзя,  это  точно! 
А  то  мало  ли,  ещё  преступник  увидит  её,  решит,  что  это  Инесса,  предпримет  попытку  убийства... 
Да  нет,  маловероятно.  Но  судьбу  всё  же  испытывать  не  стоит! 
Надо  посоветоваться  со  Стефаном,  что  он  думает  по  этому  поводу.  И  я  решительно  встала  с  места. 
Стефан  нашёлся  в  гостиной,  он  общался  с  девушками,  успокаивал  их,  как  мог. 
- Можно  тебя  на  минутку? – позвала  я, - надо  переговорить. 
- Пошли  в  кабинет, - он  взял  меня  под  локоток,  увлекая  за  собой, - что-то  случилось? 
- Да, - кивнула  я,  заходя  вслед  за  ним  в  кабинет,  и  усаживаясь  на  диван, - какая-то  девушка  позвонила  Ирине  Михайловне,    представившись  Инессой.  Сказала,  что  всё  в  порядке,  что  это  кто-то  из  девушек  пошутил. 
- Выходит,  мы  им  все  планы  уже  спутали, - воскликнула  Стефан, - раз  они  решили  от  тебя  избавиться. 
- Да,  но  не  думали,  что  мы  её  найдём, - кивнула  я, - и  ещё,  сюда  летит  Инна,  сестра-близнец  Инессы. 
- Только  её  нам  и  не  хватало! – нахмурился  Стефан, - у  нас  тут  и  так  катавасия! 
- Я  ей  тоже  самое  сказала,  да  только  Инна  уже  в  самолёте,  а  её  телефон  вне  зоны  доступа! 
- Вот  чёрт!  И  что  теперь?  Куда  она  приедет? 
- Ирина  Михайловна  просила  её  встретить, - вздохнула  я, - но  сюда  её  везти  нельзя!  Если  только  номер  в  отеле  снять. 
- Мысль  дельная, - согласился  Стефан. 
- Только  как? – рассмеялась  я, - сейчас  разгар  музыкального  сезона. 
- Знаю, - улыбнулся  он, - но  я  не  последняя  личность  в  этой        стране,  поэтому  сейчас  быстро  всё  урегулирую. 
И  он  действительно  смог  заказать  хороший  номер  в  отеле,  одна  проблема  была  решена. 
Я  слегка  успокоилась,  выпила  чашечку  кофе  с  пирожным,  а  потом  вернулась  к  роману. 
Мне  нужно  было  слегка  освежить  свою  голову,  а  то  я  уже  что-то  закружилась.  Вот  позвонит  Ася,  тогда  и  буду  дальше  голову  ломать.  Однако,  я  не  могла  избавиться  от  ощущения,  прямо-таки  кожей  ощущала,  что  звонок  этот  поступил  из  замка.  Что  одна  из  девиц  постаралась! 
Но  кто  же  она?  Есть  Даша,  Ксюша,  Марта,  Аня,  Рита,  Марину  и  Карину  убили.  Инесса  в  больнице  в  тяжёлом  состоянии,  она  вообще  не  в  счёт,  сама  жертвой  стала.  Кто  из  девушек? 
Я  посмотрела  на  мигающий  курсор  в  ноутбуке,  потёрла  пальцами  виски,  и,  сохранив  напечатанное,  встала  с  места. 
Сейчас  поприжму  этих  куриц,  а  то  ишь,  раскудахтались,  как  наседки  на  потомстве. 
Я  спустилась  по  круговой  лестнице,  и  осторожно  заглянула  в  гостиную.  Красотки  сидели  на  диванах  и  читали  какие-то  журналы,  что  ж,  сейчас  попытаю  их. 
- Как  дела,  девушки? – сощурив  глаза,  спросила  я,  входя  в  гостиную. 
- Ты  это  всерьёз  спрашиваешь? – прищурила  голубые  глаза  Марта. 
- Вполне, - кивнула  я, - а  что,  ты  меня  уже  всерьёз  не  воспринимаешь? 
- У  тебя  мания  величия! – фыркнула  эта  нахалка,  а  я  с  трудом  подавила  желание  дать  ей  по  шее  её  же  журналом. 
- Тем  не  менее, - я  склонила  голову  на  бок, - у  меня  к  вам  вопрос!  Кто  выходил  из  комнаты  около  десяти  часов  утра?  Давайте,  девушки,  сдавайте  друг  друга! 
- А  что  мы? – пространно  протянула  Даша, - в  чём  дело? 
- А  дело  в  том,  дорогие  мои, - я  уселась  на  кресло,  и,  вытянув  ноги,  прищурила  глаза, - что  мне  надо  знать,  кто  из  вас  выходил  из  гостиной.  Ну? 
- Даша  выходила, - тут  же  воскликнула  Ксюша, - и  Аня. 
- Ты  тоже  выходила, - моментально  вскинулась  последняя.   
- Да  почти  все  выходили,  кроме  Ритки  и  Юли, - сквозь  зубы  сказала  Марта, - и  я  тоже!  Ну,  и  что  из  этого  следует? 
- Самой  любопытно, - скривилась  я,  встала  с  кресла  и  скрылась  за  дверью,  оставив  девушек  в  полнейшем  недоумении. 
Мой  путь  лежал  в  кабинет  Стефана,  и,  переговорив,  мы  опять  остались  в  смятении.  Надеюсь,  Ася  выяснит,  откуда  поступил  звонок,  но  наверняка  из  замка. 
Остаток  дня  я  ходила  кругами,  несколько  нервничала,  даже  позвонила  в  больницу,  чтобы  осведомиться  о  состоянии  Инессы,  но  прогнозы  пока  были  неутешительными. 
Потом  я  уселась  за  рукопись,  и  забыла  обо  всём  на  свете. 
Опомнилась  лишь,  увидев,  что  часы  показывают  половину  двенадцатого.  Но  спать  мне  не  хотелось,  я  решила  «повисеть»  в  интернете.  Первым  делом  заглянула  в  социальные  сети,  с  улыбкой  просмотрела  огромное  количество  картинок,  которые  мне  прислали  самые  разные  парни. 
Они  все  писали  мне,  какая  я  красивая,  многие  предлагали  встретиться,  на  сайт  лезло  полно  узбеков,  что  меня  изрядно  раздражало.  Я  завела  страницы  не  так  давно,  но  постоянно  в  сетях  не  сижу,  лишь  изредка  захожу,  чтобы  страницы  не  перегружать  посланиями,  которые  мне  без  конца  присылают  самые  разные  люди. 
Но,  войдя  сегодня  на  сайт,  я  с  удивлением  увидела,  что  на  моей  странице  стоит  ругань.  Точнее,  не  на  моей,  а  на  странице  одной  девушки,  которая  находится  у  меня  в  друзьях. 
Некая  женщина  по  имени  Наталья  поливала  помоями  симпатичную,  молодую  девушку.  Та  была  очень  хорошенькой,  огромные  глазищи,  очаровательное  личико... 
Мужчины  заступались  за  девушку,  а  из  нахалки  уже  пошёл  отборный  мат.  На  секунду  мне  стало  противно. 
И,  недолго  думая,  я  тоже  подключилась к  дискуссии,  и  слегка  ошалела,  когда  она  и  меня  стала  поливать  матом. 
Однако,  я  напросилась!  Но  почему-то  у  меня  не  было  обиды  на  неё,  лишь  жалость.  Судя  по  тому,  как  он  кричала,  что  у  неё  всё  лучше  всех,  скорее  всего,  у  неё  всё  не  так  гладко. 
Вот  я  вполне  счастлива,  и  мне  незачем  вываливать  это  на  страницах.  Обозвав  всех  извращенцами  и  идиотами,  она  убралась  из  сети,  оставив  меня  в  полнейшем  недоумении. 
Пока  я  чесала  в  затылке,  она  появилась  вновь,  но  теперь  зашла  на  мою  страничку.  Она  стала  поливать  матом  мою  фотографию,  мужчины  стали  заступаться,  потом  появилась  ещё  одна  девушка,  которая  тут  же  сказала,  что  я  выставила  фотку  какой-то  испанской  модели.  Что,  скорее  всего,  я  страшнее  атомной  войны.  Меня  это  стало  так  забавлять,  что  я  с  ходу  сфотографировалась  на  мобильный,  о  чём  сообщила  вновь  появившейся.  И  выставила  снимок. 
Эта  тут  же  успокоилась,  мы  даже  разговорились,  а  та,  Наталья,  теперь  на  новой  фотке  стала  писать  мне  гадости. 
Я  уже  не  обращала  на  неё  внимания,  общалась  на  разные 
темы  с  новой  знакомой.  Потом  она  ушла  из  сети,  а  я  решила  зайти  на  страничку  к  той  нахалке. 
Но  та  оказалась  засекреченной,  к  ней  могли  войти  только  друзья,  и  я  с  удивлением  обнаружила,  что  она  не  на  много  старше  меня,  всего  на  два  года.  А  выглядит  на  все  сорок          пять!  Да  и  живёт  в  каком-то  Магдагачи.  Любопытно,  в  каком  уголке  страны  сей  населённый  пункт – Магдагачи? 
Я  из  любопытства  нажала  на  название,  высветилась  группа,  и  оказалось,  что  это  в  Амурской  области,  у  чёрта  на  куличках. 
Судя  по  всему,  это  самый  обычный  тролль.  У  человека          проблемы  в  жизни,  и  она,  не  зная,  как  с  этим  справиться,  кидается  на  людей,  как  цепная  псина. 
Мне  невольно  вспомнилась  Татьяна  Петровна,  жившая  по  соседству  с  Зойкой,  когда  мы  были  ещё  детьми. 
Вечно  злая  тётка,  которая  ненавидела  всех  и  вся,  готова  была  детей  с  землёй  сравнять,  а  нас  с  Зойкой  постоянно  гоняла. 
Она  была  учительницей,  кажется,  преподавала  русский  язык  и          литературу,  была  вечно  раздражённой  и  нетерпимой. 
Мне  повезло,  я  училась  в  другой  школе,  а  Зойка  постоянно  на  неё  жаловалась.  Я  помню,  как  подружка  прибежала  ко  мне  в слезах,  и  показала  дневник,  в  котором  стояли  «лебеди».         
- И  чего  реветь? – тут  же  вскинулась  моя  мама, - надо  было  учить,  как  следует! 
- Учить,  как  следует? – дико  вскрикнула  Зойка,  и  мгновенно  пошла  пунцовыми  пятнами, - смотрите,  что  написано!  Письмо  Татьяны  к  Онегину! – и,  отшвырнув  дневник,  она  стала  декламировать  этот  отрывок  из  романа. 
Она  знала  это  письмо  наизусть,  оно  у  неё  от  зубов  отскакивало.  А  вот  маменька  обозлилась. 
Прихватив  меня,  она  пошла  в  эту  самую  школу  и  высказала  Татьяне  Петровне  всё,  что  о  ней  думает. 
Скандал  получился  знатный,  маменька,  окончательно  озверев,  помчалась  к  директрисе,  совсем  молоденькой  девушке,  только  после  института,  поставленной,  видимо,  на  такую  высокую  должность  кем-то  сверху.  Наорала  на  неё. 
В  итоге  эту  войну  маменька  выиграла,  а  потом  заставила  вечно  пьяную  мать  Зойки  забрать  документы  дочери  из  этой  школы.  Так  Зойка  очутилась  в  одном  классе  со  мной,  мы  с  тех  пор  не  разлей  вода. 
Но  эта  злющая  женщина  жила  по  соседству  с  Зойкой,  всячески  отравляя  ей  жизнь.  До  сих  пор  помню,  как  она  кричала  нам  вслед: 
- Сволочные  девки!  Станешь  такой  же  пропойцей,  как  и  твоя  мамаша!  А  подружка  твоя  проституткой  будет!  Обе  вы  будете  алкашки  и  шалавы! 
Она  шла  пятнами  от  злости.  Что  с  ней  стало  потом,  я  не  знаю.  Сейчас  ей,  наверное,  около  шестидесяти,  если  она  ещё  жива.  Надеюсь,  что  жива,  зла  я  ей  не  желаю. 
Думаю,  что  она  много  перенесла  в  жизни,  раз  стала  такой  злой.  Ничто  не  происходит  просто  так,  всему  должна  быть  объективная  причина. 
Я  вновь  взглянула  на  фотографию  хамки.  Она  была  ничем  не  примечательна,  некрасивая.  Наверное,  глядя  на  себя  в  зеркало,  она  всякий  раз  испытывает  комплекс  неполноценности. 
Она  какая-то  серая,  невзрачная.  Каштановые  волосы  с  сероватым  оттенком  и  серые  глаза,  а  глазки  маленькие,  словно  вдавленные  в  глазницы. 
Вероятнее  всего,  в  школе  её  сравнивали  с  грызуном,  ничего  иного  и  на  ум  не  приходит.  Парней  у  неё  не  было,  и  тот,  которым  она  тут  хвалится,  пишет,  что  он  самый  лучший  на  свете,  на  самом  деле  не  существует.  А,  если  и  существует,  то  алкоголик,  разведённый  и  алиментщик.  Повис  на  ней,  на  её  крохотной  зарплате,  а  она  не  прогоняет  его,  понимая,  что  больше  никто  на  неё  внимания  не  обратит. 
Это  грустно.  Немногие  красивые  женщины  могут  устроить  свою  судьбу,  а  уж  некрасивые  и  подавно. 
Я  посмотрела  на  её  губы,  покрытые  алой  помадой,  которая  ей  совершенно  не  шла,  и  красный  экзотический  цветок,  чем-то  похожий  на  цветы  каллы,  рядом  с  которым  она  сфотографирована.  Зря  она  надеялась,  что  красный  цвет  оттенит  её  серую  внешность,  сделала  только  хуже.  Думаю,  ей  был  бы  к  лицу  рыжий  цвет  волос,  а  так  же  изящная  стрижка.  Её  тёмно-русые  в  пегий  оттенок  волосы,  явно  густые,  были  длинной  до  плеч,  но  ей  это  совершенно  не  шло.  Могла  бы  сделать  брови  при  помощи  нитки,  чуть  широковатые,  но  смотрятся  эффектно.               
Судя  по  воротничку,  белому  с  синим  кантом,  она  либо  фармацевт,  либо  продавец  в  магазине. 
Эх,  зря  я  в  это  углубилась.  Всё  равно  я  ей  ничем  не  помогу... 
С  этими  мыслями  я  закрыла  ноутбук,  сладко  потянулась,  и,  взглянув  на  часы,  ахнула.  Было  около  часа  ночи.  Переодевшись  в  ночную  рубашку,  я  юркнула  в  постель  и  мгновенно  уснула. 
Утром  я  нашла  на  тумбочке  кольцо  с  большим  изумрудом. 
Красивый,  продолговатый  камень,  обрамлённый  алмазами,  красиво  сверкал  в  свете  утренних  лучей. 
Я  вынула  драгоценность  из  коробочки,  надела  на  указательный  палец,  и,  вдоволь  полюбовавшись,  отправилась  в  душ. 
День  обедал  быть  тёплым.  Я  надела  длинную,  красную  юбку  из  жатки,  красную  блузку  с  рукавами  три  четверти  и  острым  воротничком,  которую  оставила  расстёгнутой  на  линии  груди,         
образовав  декольте.  И  красные  лодочки  на  тонкой  шпильке. 
Сексуальный  образ  леди-вамп!  Я  повесила  на  шею  цепочку  с  кулончиком-сердечком,  серёжки-подвески,  стянула  волосы  в  хвост,  и  спустилась  к  завтраку. 
Девушки  уже  почти  не  обращали  на  меня  внимание,  с  меланхоличным  видом  ели  свой  йогурт,  а  передо  мной  горничная  поставила  тарелку  дымящейся  овсянки. 
Стефан  развлекал  нас  анекдотами,  но  я  видела,  что  он  напряжён. 
Вдруг  входная  дверь  распахнулась,  и  в  столовую  впорхнуло  прямо-таки  небесное  создание. 
Удивительной  красоты  прелестная  девушка,  невысокая,  изящная,  но  очень  пропорционально  сложенная.  Большие  глаза  цвета  весеннего  неба  в  обрамлении  тёмных  ресниц  и  чуть  широковатых,  тёмных  бровей.  Наверняка  крашеных,  поскольку  девушка  была  блондинкой.  Белокожая,  с  очаровательными  ямочками  на  щеках,  она  походила  на  ангела. 
Густые  светлые  волосы  были  завиты  штопором,  что  только  усиливало  сходство  с  куклой,  а  надето  на  прелестнице  было  короткое  розовое  платье.  По  краю  подола  шла  оборка,  и  красивые,  длинные  ноги,  обутые  в  розовые  босоножки  на  каблучках,  были  выставлены  на  всеобщее  обозрение. 
Я  в  этот  момент  крепко  пожалела,  что  не  надела  короткую  юбку. 
- Стефан,  любимый  мой! – блондинка  подлетела  к  герцогу,  повисла  у  него  на  шее,  и  стала  покрывать  его  поцелуями. 
Я  оторопела,  девушки  тоже,  а  Стефан  резко  стряхнул  с  себя  приторно-карамельную  красотку. 
- Инга,  ты  спятила? – сурово  осведомился  он, - чего  ты  тут  забыла? 
- Милый  мой,  я,  как  узнала,  что  ты  намерен  жениться,  тут  же  примчалась, - закатила  глаза  пресловутая  Инга, - как  ты можешь?  Ведь  между  нами  столько  всего  было!  Мы  должны  быть  вместе!  Мы  же  любим  друг  друга! 
- Инга,  немедленно  убирайся! – резко  ответил  Стефан, - я  всё            понимаю,  тебя  злит,  что  выгодная  партия  из  рук  уплывает,  но  всё  уже  давно  кончено. 
- Милый,  я  люблю  тебя! – повисла  на  нём  Инга, - больше  всего  на  свете  люблю! 
- Наверное,  от  большой  любви  ко  мне  ты  легла  в  постель  с  моим  лучшим  другом! – рявкнул  Стефан, - убирайся  из  моего  дома!  Я  тебя  не  любил,  но  был  готов  жениться!  Но  ты  меня  предала!  Видеть  тебя  не  желаю! 
- Стефан! – всплеснула  руками  красотка, - ну,  ты  же  меня  не  выгонишь!  Я  мчалась  к  тебе  через  всю  Австрию!  Как  ты  можешь? 
- Инга,  хватит! – рявкнул  Стефан, - немедленно  покинь  мой  дом!  Карл! – он  схватил  девушку  под  локоток,  и  потащил  вон  из  столовой. 
Воцарилось  неловкое  молчание.  Девушки  задумчиво  ели  йогурт,  я  ковырялась  в  овсянке.  Первой  нарушила  молчание  Ксюша. 
- Похоже,  девица  совсем  стыд  потеряла! – хохотнула  она, - раз  приехала  сюда  унижаться  перед  ним. 
- И  ты  бы  стала  унижаться,  если  бы  из  рук  уплывал  почти  жених, - ухмыльнулась  Аня, - тем  более,  герцог  с  замком  и  капиталами!  Теперь  понятно,  почему  он  на  Вику  внимание  обратил!  Ему  блондинка  сердце  разбила! 
- Ты  упустила  из  виду  часть  его  слов! – фыркнула  я, - он  её  не  любил,  а  просто  хотел  жениться!  Женятся  на  штампе,  а  любят  настоящих! 
- Кого  ты  под  настоящими  подразумеваешь? – прищурилась  Марта, - себя? 
- Совсем  обнаглела! – рявкнула  Аня, - нахалка!
- У  тебя  учусь! – буркнула  я. 
- Слушай,  ты  у  меня  сейчас  схлопочешь! – вскричала  Марта, - заеду  по  смазливой  роже! 
- Выражение  «смазливая  рожа»  пришло  тебе  на  ум,  когда  ты  смотрела  в  зеркало? – заулыбалась  я. 
- Выскочка! – прошипела  Марта,  и,  подскочив,  потянула  когти  в  мою  сторону.  Она  явно  не  думала,  что  я  в  самом  деле  могу  через  плечо  перекувырнуть.  И  горько  пожалела  об  этом  упущении,  поскольку  через  минуту  лежала  на  полу,  со  стоном  держась  за  плечо  и  поясницу. 
- Психованная  кретинка! – высказалась  она,  выплёвывая  изо  рта  светлую  прядь. 
- К  твоему  сведенью, - прошипела  Аня, - боевые  искусства  нельзя  применять  в  разборках.  Закон  есть! 
- Да  что  ты  говоришь! – скривилась  я, - слышу  звон,  а  не  знаю,  где  он!  За  использование  приёмов  самообороны  в  драке  действительно  можно  срок  схлопотать!  Но  есть  одно  маленькое  условие!  Для  этого  нужно  иметь  пояс,  то  бишь  ранг  каратиста  либо  дзюдоиста.  Пояса  тоже  имеют  несколько  ступеней.  И  вот  этого  пояса  за  драку  и  лишают,  степени  каратиста.  А  я  пояса  не  имею. 
- Навернула  мне,  а  сама  пояса  не  имеет! – проворчала  Марта,  со  скрипом  поднимаясь  с  пола,  и  усаживаясь  на  стул, - отличная  байка! 
- Вот  мой  бывший  муж, - нараспев  произнесла  я, - он  мастер  спорта  по  карате,  имеет  чёрный  пояс  седьмой  ступени.  А  ещё  он  безумно  меня  любил,  да  и  до  сих  пор  любит,  вот  и  обучил  приёмам,  чтобы  я  могла  защищаться.  Убедились,  что  я  не  шутила  насчёт  единоборств?  Надеюсь,  теперь  инцидент  исчерпан! 
Девицы  насупились,  как  особо  крупные  мыши  на  мешок  с  крупой,  и  в  этот  момент  в  столовую  вбежала  Инга. 
Она  была  весела,  и  тут  же  плюхнулась  на  свободное  место  за  столом. 
- Девочки,  вы  можете  быть  свободны! – заявила  она, - Стефан  женится  на  мне! 
- И  где  же  твоё  колечко,  дорогуша,  что  он  подарил  тебе  при  обручении? – сладким  голоском  протянула  я, - никак  с  пальца  соскочило? 
- А  ты  кто  такая? – скривила  изящный  ротик  эта  фурия. 
- Меня  зовут  Эвива, - приторным  голосом  сказала  я, - приятно  познакомиться! 
- Мне  особенно! – фыркнула  Инга, - и  вообще!  Вы  чего  тут  расселись?  Я  что,  не  ясно  высказалась? 
- Наверное,  думаешь,  что  вытуришь  нас  отсюда? – тем  же  язвительным  тоном  проговорила  я, - не  надейся! 
- Ты  вообще  как  со  мной  разговариваешь? – захлопала  ресницами  Инга. 
- Как  ты  того  заслуживаешь, - ответила  я. 
Неизвестно,  чем  закончилась  бы  наша  перепалка,  но  зашёл  Стефан. 
- Девушки, - сказал  он, - вы  тут  не  скучайте,  развлекайтесь,  а  мне  надо  уехать. 
- Я  с  тобой, - подпрыгнула  вновь  прибывшая. 
- Инга,  уймись! – поморщился  Стефан, - со  мной  поедет  Эвива,  она  единственная  на  всей  планете,  ради  которой  я  готов  на  всё.  А  ты  тут  на  птичьи  правах,  если  бы  не  твои  обстоятельства,  я  бы  тебе  не  разрешил  остаться. 
- Как  ты  можешь? – захныкала  Инга, - я  к  тебе  примчалась,  надеясь  на  твоё  понимание,  сочувствие... 
- Понимания  и  сочувствия  от  меня  ты  получила  сверх  всякой  меры, - сквозь  зубы  ответил  Стефан,  а  я  допила  кофе,  промокнула  губы  салфеткой,  и  встала  из-за  стола. 
Стефан  подхватил  меня  под  руку,  и  последнее,  что  я  услышала  из  столовой,  это  раздражённый  голос  Инги. 
- Это  что  ещё  за  вамп-стерва? – а  Стефан  дёрнулся. 
- Спокойно, - вцепилась  я  в  него, - не  реагируй. 
- Эта  дура  совсем  обнаглела! – воскликнул  Стефан. 
- Зачем  тогда  её  оставил? – улыбнулась  я. 
- У  неё  проблемы, - вздохнул  он, - я  не  мог  поступить  иначе. 
- Значит,  ты  хотел  на  ней  жениться? – хмыкнула  я. 
- Да,  хотел.  А  что?  Никак  ревнуешь? – усмехнулся  он. 
- Ещё  чего! – фыркнула  я, - к  глупой  блондинке  ревновать!  Для  ревности  нужен  повод,  а  у  меня  его  нет. 
- А  жаль, - вздохнул  он, - на  тебе  я  бы  женился. 
- А  Инга? – с  интересом  спросила  я, - кто  она  такая? 
- Переводчица, - ответил  Стефан, - она  переводила  у  моего  отца  переговоры  по  бизнесу.  Славная  исполнительная  девушка.  Она  из  интеллигентной  московской  семьи.  Нет,  я  не  скажу,  что  остался  к  ней  равнодушен,  напротив,  был  увлечён.  Эдакая  кукольно-розовая  конфетка,  сексапильная,  мне  с  ней  было  хорошо,  а  потом  она  мне  надоела.  Слишком  уж  приторная.  А  она  нажаловалась  моему  отцу,  мол,  какой  я  мерзавец.  Соблазнил  невинную  девушку,  воспользовался  ею,  а  потом  бросил.  Слов  для  оправдания  я  найти  не  мог,  она  так  убедительно  разыграла  комедию.  Её  голубые  глаза,  полные  слёз,  так  завели  моего  отца,  что  мы  с  ним  знатно  поругались.  Тем  более,  невинной  Инга  не  была,  успела  до  меня  нагуляться.  Но,  видимо,  она  очень  хотела  наших  денег,  а  мой  отец  ей  беспрекословно  верил.  А  я  подумал,  девушка  она  красивая,  русская,  а  отец  всегда  хотел,  чтобы  я  женился  на  русской.  Так  что,  я  был  не  прочь  на  ней  жениться. 
- Пошёл  по  линии  наименьшего  сопротивления? – хохотнула  я. 
- Можно  и  так  сказать, - вздохнул  он, - а  что?  Она  красивая,  дети  были  бы,  соответственно,  тоже.  Умная,  интеллигентная,  образованная,  из  хорошей  семьи.  Что  ещё  надо? 
- Чувства! – рявкнула  я, - для  хорошей  семьи  нужны  чувства!  Ты  к  ней  испытывал  чувства? 
- Нет, - улыбнулся  Стефан, - чувств  у  меня  к  ней  не  было.  Просто  влечение,  но  оно  испарилось,  когда  я  застал  её  в  объятьях  своего  лучшего  друга.  Не  знаю,  сейчас  я  думаю,  что  она  стала  бы  использовать  все  средства,  чтобы  выйти  за  меня. 
Сказала  бы  моему  отцу,  что  я  клевещу  на  неё.  Но  застали  мы  её  вдвоём,  поэтому  ей  было  не  отвертеться. 
- Он  тебе  не  доверял? – с  грустью  спросила  я,  усаживаясь  в  машину. 
- Не  то  чтобы, - вздохнул  он,  заводя  мотор  и  медленно  трогаясь  с  места, - но  между  нами  всегда  были  разногласия.  Во  мне  было  много  противоречий.  Отец  же  всегда  был  собран,  даже  в  молодости.  Он  не  был  таким  разгильдяем,  как  я.  Его  всегда  огорчали  мои  выходки,  катание  на  бешеной  скорости,  клубы,  бесконечная  череда  девушек.  Отец  женился  в  двадцать  лет,  а  через  десять  месяцев  родился  я.  У  него  всё  было  по  плану.  Выучился,  завёл  семью,  родил  наследника. 
- И  дерево  посадил? – заулыбалась  я. 
- Что? – не  понял  он. 
- Забудь, - рассмеялась  я, - очередной  русский  фольклёр. 
- Всё  язвишь? – хмыкнул  он. 
- Язвлю  потихоньку, - усмехнулась  я, - так  что  там  у  тебя  дальше  было? 
- Да  ничего, - горько  вздохнул  Стефан, - я  потерял  доверие  отца,  но  я  стал  таким,  как  он,  сейчас. 
- А  почему  ты  сейчас  пустил  её  в  замок? – задала  я  вертящийся  на  языке  вопрос. 
- Она  сказала,  что  связалась  с  каким-то  парнем,  американцем, - пояснил  Стефан, - а  тот  оказался  бандитом.  Она  это  случайно  узнала,  но  заявлять  побоялась.  Просто  завершила  с  ним  отношения,  сказав  ему,  что  он  ей  надоел.  Но  он  мириться  с  этим  не  хочет,  вот  она  и  сбежала  из  Вены.  Спрятаться  ей  негде,  подруг  она  не  имеет,  родители  временно  в  Италии. 
- А  если  этот  бандит  тебе  вред  нанесёт? – возмутилась  я, - о  чём  она  думает? 
- Она  сказала,  что  он  не  знает,  где  она.  Надеется  пересидеть,  чтобы  он  забыл  о  ней.  Ладно, - улыбнулся  он, - пусть  отсиживается. 
- Ты  добрый, - хмыкнула  я. 
- Знаешь, - сказал  он, - в  последнее  время  прежние  чувства  и  ощущения  возвращаются.  Наверное,  это  потому,  что  рядом  ты. 
- Ты  считаешь,  что  это  плохо? – заинтересовалась  я. 
- Трудно  сказать, - протянул  он, - я  ещё  сам  не  понимаю,  к  чему  это  приведёт. 
- Общение  со  мной? – возмутилась  я. 
- Да,  милая, - нахально  улыбнулся  он,  а  я  с  чувством  двинула  ему  локтём  в  бок. 
- Наглец! – и  надулась. 
- Поаккуратнее! – воскликнул  Стефан, - так  ведь  и  врезаться  можно!  И  вообще,  ты  какая-то  такая,  что  я  теряю  с  тобой  самоконтроль. 
- Какая? – полюбопытствовала  я. 
- Особенная, - вздохнул  он, - в  тебе  есть  что-то,  чего  нет  в  остальных  девушках.  Во  всяком  случае,  я  таких  точно  не  встречал.  Я  никогда  не  обращал  внимания  на  укоры  отца,  а  он  сердился,  но,  когда  я  устал  его  слушаться,  устав  от  своих  выходок,  он  мне  уже  не  верил.  Я  сильно  разбился  на  машине  пьяный,  сломал  себе  два  ребра  и  руку,  а  отец  выкупил  мои  права.  Он  мне  долго  и  много  говорил,  что  так  нельзя,  а  я  его  не  слушал.  Тогда  он  отправил  меня  в  эту  чопорную  Англию. 
- Не  думала,  что  австрийцы  отправляют  своих  детей  учиться  в    Англию, - протянула  я, - у  вас  же  дают  отличное  образование. 
- Да, - кивнул  Стефан, - но  отец  решил  меня  наказать,  он  считал,  что  Англия  научит  меня  уму.  Он  отправил  меня  в  самый  суровый  пансионат,  там  я  был,  словно  в  тюрьме.  Но  там  я  остепенился,  понял,  что  виноват  перед  отцом.  Я  позвонил  ему,  и  сказал,  что  хочу  выучиться  в  Кембридже. 
- И  как  он  отреагировал? – заинтересовалась  я. 
- Был  крайне  удивлён.  Он  не  думал,  что  меня  можно  будет  обуздать.  Но  я  принял  решение  больше  его  не  расстраивать,  выучился,  вернулся  на  родину,  и  влился  в  семейный  бизнес.  Однако,  ситуация  с  Ингой  только  показала,  что  он,  как  и  прежде,  мне  не  доверяет.  Он  поверил  ей,  поверил,  что  я  мог  её  соблазнить.  Только  после  того,  как  мы  её  застали  верхом  на  Джеке,  моём  английском  друге,  у  нас  случился  серьёзный  разговор.  Мы  расставили  все  точки,  я  пообещал  отцу,  что  изменился  раз  и  навсегда,  и  отношения  стали  нормальными. 
- Ты  любил  его? – спросила  я. 
- Любил,  очень  любил, - кивнул  Стефан, - но  дело  в  том,  что  мы  с  ним  были  полярно  разные.  Он  не  понимал,  что  молодость  для  того  и  существует,  чтобы  совершать  всякие  глупости.  Но  у  него  не  было  молодости!  Он  всё  детство,  юность,  всё  время  проводил  в  учёбе.  Того  же  он  ждал  и  от  меня,  но  я  его  надежд  не  оправдал. 
- Но  ведь  это  ты  сделал  потом! – воскликнула  я, - к  чему  такие  жертвы?  Все  люди  разные!  У  него  своё  мировосприятие,  а  у  тебя  своё. 
- Мы-то  это  понимаем, - согласился  Стефан, - но  он  не  понимал.  И  мне  от  этого  горько. 
- Не  печалься, - кротко  сказала  я, - всё  будет  хорошо.  Видимо,  так  было  суждено. 
- Да,  наверное, - вздохнул  Стефан, - но  вот  почему-то  рядом  с  тобой  мне  хочется  сделать  какую-нибудь  глупость.  Почему  так? 
- Затрудняюсь  ответить, - ухмыльнулась  я, - может,  дело  в  моей  бесшабашности? 
- Может  быть, - кивнул  он. 
- Так  в  чём  проблема? – я  склонила  голову  на  бок, - ты  боишься  этого? 
- Боюсь,  что  порушу  все  надежды,  что  возложил  на  меня  отец,  что  опять  вернусь  к  началу. 
- Знаешь, - улыбнулась  я, - я  смотрела  один  американский  фильм,  и  там  героя  обязали  всегда  говорить  «да».  Он  говорил  «да»  всему,  а  в  итоге  чуть  не  сказал  «нет»  собственному  счастью. 
- Похоже  на  бред, - Стефан  тоже  улыбнулся. 
- Да, - кивнула  я, - на  первый  взгляд  действительно  похоже  на  бред,  но  потом  ты  понимаешь,  что  философия  этого  сюжета  в  том,  что  в  жизни  надо  иногда  что-то  менять.  Совершать  глупые  поступки,  лихачить,  но  при  этом  оставаться  в  разуме.  Всегда  помнить,  что  на  тебя  что-то  возложили,  что  на  тебе  ответственность.  Я  мать  троих  детей,  за  которых  несу  ответственность,  у  меня  огромный  дом,  правда,  за  ним  следит  моя  свекровь,  но  это  дела  не  меняет.  У  меня  бизнес,  большой  бизнес,  два  ресторана,  два  издательства,  я  веду  телепередачу.  Как,  по-твоему,  я  серьёзный  человек? 
- Более  чем, - кивнул  Стефан, - даже  слишком  серьёзный. 
- Вот  именно! – я  подняла  кверху  палец, - а,  между  тем,  я  запила  успокоительное  алкоголем,  когда  летела  из  Англии  в  Москву.  Реакция  была  клёвая.  У  меня  начались  галлюцинации,  я  довела  до  обморока  добрую  половину  пассажиров,  а  самолёт  пришлось  срочно  сажать  в  Нижнем  Новгороде.  Потом  я  вздумала  искупаться  в  святом  источнике, что  находится  в  том  районе  страны.  А  вода  была  такая  ледяная,  даже  в  тепло,  и  я  чуть  не  пошла  топориком  на  дно.  Любовник  выдернул  меня  оттуда. 
- Что-то  я  такое  слышал, - протянул  Стефан, - но  у  нас  такое  не  распространено. 
- Вот  именно, - кивнула  я, - потом  я  разрушила  семью  коллеги  своего  мужа,  избила  любовницу  мужа  и  пассию  любовника,  и  сбежала  от  стражей  порядка,  когда  эти  мамзели  на  меня  заявление  написали.  Как  тебе  натюрморт  с  обезьяной? 
- Кто  обезьяна-то?  Ты? – рассмеялся  Стефан,  а  я  опять  стукнула  его  локтём. 
- Вика,  ну,  я  же  врежусь! 
- А  где  твой  профессионализм? – засмеялась  я. 
- Мой  профессионализм  не  подразумевает  тычки  во  время  вождения, - усмехнулся  Стефан. 
- Смотрите,  какие  мы  нежные, - захихикала  я,  и,  слегка  потянув  на  себя  подол  юбки,  продемонстрировала  стройную,  длинную,  белоснежную  ножку. 
- Вик,  а  что  ты  делаешь? – сдвинул  брови  Стефан,  явно  по  достоинству  оценив  мои  конечности. 
- Что-то  мне  жарко, - кокетливо  вздохнула  я,  оттягивая  ворот  кофточки. 
- Ты  меня  соблазняешь? – хохотнул  он. 
- С  чего  бы  это? – ухмыльнулась  я, - может,  прибавишь  скорости? 
- Скорость  и  твои  голые  коленки  доведут  нас  до  аварии, - пробормотал  Стефан, - не  находишь? 
- Понятия  не  имею, - нахально  улыбнулась  я, - может,  дашь  мне  порулить? 
- А  ты  хорошо  водишь? – подозрительно  осведомился  Стефан. 
- Не  просто  хорошо,  а  отлично, - заверила  я  его,  и  мы  поменялись  местами.  Но  вскоре  он  пожалел  об  этом. 
- Вика,  остановись! – вопил  он, - здесь  нельзя  так  гнать!  Тут  ограничение! 
Но  я  его  не  слушала,  лишь  гнала  с  бешеной  скоростью,  а  Стефан  в  ужасе  глядел  на  дорогу.  Похоже,  покойный  папочка  ему  крепко  мозг  прочистил,  раз  он  стал  таким  консервативным.  Ничего,  я  помогу  ему  стать  нормальным  человеком.  Кто  и  что  не  говорил  бы,  но  все  люди  разные. 
Его  отцу  было  хорошо  в  шкуре  законсервированного  интеллигента,  он  не  понимал  других  людей.  Но  ведь  так  нельзя!  Нужно  смотреть  на  мир  более  дальновидно. 
Нужно  понимать,  что  не  все  такие,  как  он.  Ему,  например,  нравятся  книги  и  покой,  взвешенность  и  уравновешенность,  а  его  сыну  нравится  бесшабашность,  но  это  вовсе  не  означает,  что  он  будет  по  жизни  плохим  человеком. 
И  я,  узрев  свободное  место  на  стоянке  около  аэропорта,  на  полном  скаку  встала  на  него,  обогнав  другой  автомобиль. 
Машина  подпрыгнула  и  замерла,  а  Стефан  покачал  головой,  глядя  на  меня  с  ужасом  и  уважением  одновременно. 
- Это  было  потрясающе, - сказал  он,  улыбаясь, - да  ты  лихач! 
- Знаю, - довольно  ответила  я. 
- А  вообще,  ты  права! – сказал  он,  выходя  из  машины,  а  потом  открывая  дверцу  мне. 
- Это  в  чём  же! – поинтересовалась  я,  встав  на  ноги,  а  Стефан захлопнул  дверь. 
- Что  не  нужно  мне  быть  таким,  как  мой  отец, - улыбнулся    он, - просто  нужно  быть  серьёзным,  потому  что  я  давно  вырос.  Нужно  оставаться  самим  собой,  как  бы  там  не  было. 
- Молодец, - кивнула  я, - главное,  что  ты  это  понял! 
Самолёт  из  Калифорнии  запаздывал,  поэтому  у  нас  появилось  свободное  время,  и  мы  устроились  в  маленьком кафе  при  аэропорте.  У  них  кофе  даже  тут  был  отличным,  это  не  то,  что  наши  забегаловки. 
- Что  мы  ей  скажем? – деловито  приступила  я  к  обсуждению  вопроса, - думаешь,  надо  посвящать  её  в  подробности? 
- Думаю,  надо, - кивнул  Стефан, - но  не  во  все.  Расскажем  всё  в  общих  чертах,  отвезём  в  гостиницу,  а  там  видно  будет.  К 
замку  на  пушечный  выстрел  не  подпускать. 
- Да,  а  то  ей  хана, - вздохнула  я. 
- Слушай,  а  поехали  со  мной  на  горнолыжный  курорт, - вдруг  предложил  Стефан, - развлечёмся,  кайф  словим. 
- Я  подумаю, - уклончиво  ответила  я, - лучше  пойдём,  слышишь,  объявили  что-то. 
- Да,  самолёт  прибыл, - сказал  Стефан,  вставая. 
Мы  расплатились  за  кофе,  и  пошли  в  зал  ожиданий. 
Пассажиры  проходили  паспортный  контроль,  я  вглядывалась  в  толпу,  ожидая  увидеть  светловолосую  девушку. 
Мелькнуло  уже  несколько  блондинок,  но  Инны  так  и  не  было.  Прошло  немало  времени,  основная  масса  людей  схлынула,  и  я  растерялась,  не  зная,  что  предпринять. 
- Где  она? – озадаченно  проговорил  Стефан. 
- Понятия  не  имею, - протянула  я, - Ирина  Михайловна  говорила,  что  она  должна  прибыть  сегодня. 
- Ты  ничего  не  напутала? – нахмурился  он. 
- Нет, - я  мотнула  головой, - ничего.  Она  должна  была  прибыть  этим  рейсом.  Не  понимаю,  что  случилось. 
- Привет, - раздалось  звонкое,  и  мы  обернулись. 
Позади  нас  стояла  красивая,  белокурая  девушка,  абсолютная  копия  Инессы,  только  у  той  волосы  были  до  лопаток,  а  у  Инны  до  талии.  Красивые,  густые,  стянутые  в  простой  «хвост». 
- Привет, - повторила  она, - это  вы  меня  ждёте?  Вы  Эвива  и  Стефан? 
- Да,  это  мы, - кивнула  я, - а  ты  Инна?  Куда  ты  подевалась? 
- Возникла  небольшая  проблема  с  багажом, - ответила  она, - и  мне  пришлось  ждать,  пока  разберутся.  Мама  сказала,  что  попросит  меня  встретить,  и  описала  мне  вас.  Точнее,  тебя,  Эвива.  А  ты  тот  самый  герцог,  за  которого  хотела  замуж  моя  сестра? 
- Да,  это  я, - кивнул  Стефан, - рад  знакомству.  Только  зря  ты  прилетела. 
- Моя  сестра  пропала!  Что  значит – зря  прилетела? – сдвинула  брови  Инна, - я  вне  себя  от  беспокойства.  Мы  с  ней  повздорили  недавно,  правда,  потом  помирились,  но  от  этого  не  легче.  Она  затаила  на  меня  обиду,  наверное,  потому  и  поехала  сюда.  Вероятно,  хотела  доказать,  что  она  ничем  не  хуже  меня. 
Что  же  теперь  будет?  Стефан,  что  тут  у  вас  происходит?  Эвива! 
- Мы  нашли  твою  сестру, - вздохнула  я, - случайно,  но  это  спасло  ей  жизнь. 
- Инесса  жива? – ахнула  Инна, - как  она? 
- Она  в  коме, - коротко  ответил  Стефан, - поехали,  мы  по  дороге  в  отель  тебе  всё  расскажем.  Извини,  но  в  замок  я  тебя  не  повезу.  У  нас  там  чёрте  что  творится,  поэтому  я  не  стану  подвергать  тебя  опасности. 
- Я  понимаю, - кивнула  Инна, - и  я  себе  заранее  заказала  номер  в  отеле. 
- Как  ты  умудрилась? – удивилась  я, - в  разгар  музыкального  сезона! 
- Я  и  то,  с  трудом  сумел  достать, - протянул  Стефан. 
- Я  же  певица, - улыбнулась  Инна, - а  сейчас  разгар  фестиваля.  Тот  факт,  что  я  еду  не  на  фестиваль,  я  просто  опустила. 
- Ясно, - хмыкнула  я, - схитрила.  Они,  наверное,  специально  для  певцов  и  музыкантов  номера  придерживают. 
- Само  собой, - кивнула  Инна, - погодите,  вы  что,  достали  мне  номер? 
- Да,  у  меня  есть  связи, - ответил  Стефан, - думаю,  лучше  тебе  свою  бронь  отменить. 
- Хорошо, - согласилась  она, - позвоню  туда. 
- Тогда  поехали, - Стефан  подхватил  её  нессер,  поместил  на  заднее  сиденье,  посадил  туда  же  и  девушку,  а  я  юркнула  на  место  водителя. 
- Может,  мне  сесть  за  руль? – предложил  он,  устроившись  около  меня, - ты  не  знаешь  дороги. 
- Навигатор  на  что? – ухмыльнулась  я,  и  Стефану  ничего  не  оставалось,  кроме  как  настроить  прибор. 
Ехала  я  аккуратнее,  чем  до  этого,  но  всё  равно  довольно  быстро.  Мы  домчали  до  отеля,  Стефан  тем  временем  устроил  девушку  в  нём,  а  потом  мы  устроились  в  небольшой  кондитерской  при  отеле.  Появилась  возможность  поговорить. 
- Это  самое  настоящее  зверство! – негодующе  воскликнула  Инна,  выслушав  нас, - приковать  живого  человека  к  стене!  И  чего  мы  тут  рассиживаемся?  Надо  было  сразу  ехать  к  Инессе! 
- Тебя  туда  не  пропустят, - пояснил  Стефан, - да  и  ни  к  чему,  чтобы  тебя  видели. 
- Может,  нам  ещё  понадобится  твоя  помощь, - вздохнула  я, - эффект  неожиданности  очень  не  помешает.  Поэтому  просто  сиди  тут,  купи  себе  иссиня-чёрный  парик,  и  выходи  только  в   нём.  Ясно? 
- Чёрный  точно  не  хочу, - поёжилась  Инна, - он  хорошо  смотрится  только  в  натуральном  виде,  вот,  как  у  тебя.  А  в  неестественном  только  возраст  добавляет.  Лучше  уж  каштановый. 
- Как  хочешь, - улыбнулась  я, - только  замаскируйся  так,  чтобы  тебя  мать  родная  не  узнала. 
- Постараюсь, - кивнула  она, - вы  только  уж  держите  меня  в  курсе  дел,  а  то  я  ведь  волнуюсь. 
- Не  переживай, - вздохнула  я, - мы  сами  волнуемся.  И  в  толк  взять  не  можем,  кто  тут  такое  творит. 
- Да, - протянула  Инна, - если  что  понадобится,  достать  некую  информацию,  то  я  к  вашим  услугам.  У  меня  полно  связей. 
- Будем  иметь  в  виду, - кивнул  Стефан, - хотя  у  меня  самого  связей  предостаточно. 
- А  у  вас  есть  хоть  какие-нибудь  предположения,  кто  это  мог  сделать? – спросила  девушка. 
- Никаких, - уныло  ответила  я, - трупы  сыпятся, как  из  рога  изобилия,  а,  кому  это  могло  понадобится,  ничего  путного  на  ум  не  приходит. 
- Да  уж, - пробормотал  Стефан, - я  боюсь,  эдак  всех  девчонок  перебьют,  а  инспектор  слушать  ничего  не  желает.  А  меня  посадят  за  их  убийство! 
- А  что  ждёт  в  вашей  стране  за  такое  количество  трупов? – спросила  я. 
- Повесят, - мрачно  сказал  Стефан, - но  могут  и  посадить  лет  на  двадцать,  что  тоже  не  слишком  приятно.  Хотя  двадцатью  годами  тут  не  отделаешься. 
- Офигеть,  блин, - пробормотала  я. 
- А  ты  думала,  по  головке  погладят? – усмехнулся  он, - так  что,  свобода  моя  висит  на  волоске.  Если  бы  Инесса  очнулась,  она  бы,  конечно,  многое  прояснила  бы. 
- Мы  обязательно  всё  выясним, - сказала  Инна,  вынимая  мобильный  телефон, - извините,  мне  надо  позвонить, - и  она  приложила  телефон  к  уху, - мам,  я  долетела,  всё  хорошо.  Да,  они  меня  встретили,  мы  сейчас  разговариваем.  Вика, - она 
протянула  мне  трубку. 
- Здравствуйте, - вежливо  сказала  я. 
- Здравствуй,  Вика, - вздохнула  Ирина  Михайловна, - как  там  Инесса? 
- Пока  без  изменений, - ответила  я, - как  будет  что-то  известно,  мы  вам  сообщим. 
- Вы  уж  берегите  Инночку.  Я  не  переживу,  если  и  с  ней  вдруг  что-нибудь  случится, - всхлипнула  женщина,  а  я  поспешила  её  успокоить. 
- Не  волнуйтесь,  пожалуйста, - сказала  я, - мы  уже  отвезли  её  в  отель,  она  загримируется,  и  в  своём  естественном  виде  и  носа  на  улицу  не  покажет.  Я  передаю  ей  трубку. 
Инна  попрощалась  с  матерью,  убрала  телефон,  мы  допили  кофе  и  съели  пирожные,  а  потом  приступили  к  действиям. 
А  именно,  я  повезла  Инну  в  салон,  где  ей  сделали  татуаж  бровей,  покрасили  их,  отчего  она  стала  выглядеть  вдвойне  интересней.  Покрасили  ресницы  в  тёмный  цвет,  естественно,  стационарно,  а  потом  выбрали  ей  парик  тёмно-каштанового  цвета.  В  итоге  Инна  стала  совершенно  неузнаваемой. 
- Класс! – вертелась  она  перед  зеркалом, - теперь  меня  ни  один  убийца  не  узнает.  В  таком  виде  меня  ни  одна  живая  душа  не  узнает! 
Хоть  она  и  шутила,  но  я  видела,  что  она  психует.  И  мы  довезли  её  до  отеля,  мило  попрощались,  а  потом  поехали  в  замок.  За  рулём  опять  сидела  я,  лихачила  в  своей  обычной  манере,  но,  чувствуется,  Стефану  это  уже  доставляло  удовольствие.  Как  и  мои  голые  коленки,  которые  я  опять  выставила  на  его  обозрение.  Сама  не  знаю,  для  чего  я  это  делала.  Наверное,  в  силу  своего  покладистого  характера,  не  иначе.  Я  поддразнивала  его,  меня  это  изрядно  забавляло. 
В  итоге  он  меня  всё-таки  ухватил  за  бедро,  а  я  ему  треснула. 
Стефан  долго  смеялся,  назвал  меня  бестией,  и  в  замок  мы  вернулись  в  весьма  игривом  настрое.
Девицы  сидели  в  гостиной,  листая  очередные  журналы,  и  у  меня  создалось  впечатление,  что  им  для  счастливой  жизни  больше  ничего  не  нужно. 
Наверное,  об  этом  они  и  мечтали,  желая  стать  герцогиней.  Я  никогда  не  понимала  таких  людей,  которые  ассоциируют  своё  счастье  с  бездельем,  с  приятным  времяпрепровождением. 
Я  такого  никогда  не  понимала,  какая  от  этого  радость,  находиться  в  бездействии,  но,  тем  не  менее. 
Однако,  милые  барышни  не  задумываются  о  том,  что,  став  герцогиней,  на  их  хрупкие  плечи  взвалится  вся  тяжесть  титула. 
Или  не  понимают,  или  не  хотят  понимать,  но  от  блондинок  иного  ожидать  и  не  приходится. 
Любопытно,  почему  набрали  одних  светленьких?  Что  это  за  кастинг  такой  странный? 
Считается,  что  русские  девушки  самые  красивые,  но  вот  пошла  идиотская  мода  на  блондинок,  а  самыми  красивыми  могут  быть  не  только  блондинки.  Порой  и  среди  светленьких  встречаются  невероятные  уродины,  равно,  и  среди  тёмненьких.  Только,  раз  блондинка,  значит,  красавица  неописуемая,  значит,  просто  богиня  красоты  неземной. 
А  вся  эта  неземная  внешность  порой  достигается  при  помощи  косметики.  Неужели  мужчины  этого  не  понимают?  Им  доставляет  удовольствие  вид  крашеных  пергидролем  волос? 
И  вообще,  могли  бы  набрать  разномастных  девушек.  Блондинок,  брюнеток,  шатенок,  рыжих,  золотистоволосых,  ан,    нет,  набрали  сплошь  крашеных  блондинок  с  интеллектом  курицы.  Из  натуральных  тут  только  Инесса,  Марта  и  Юля,  ах,  да,  ещё  и  Инга  с  Инной,  но  они  не  в  счёт. 
Вот  Асюта  моя  всем  вышеперечисленным  фору  дала  бы,  даже  такой  порочной  красотке,  как  Инга.  Она  именно,  что  порочная,  по-иному  и  не  скажешь. 
И  мне  вдруг  безумно  захотелось  позвонить  Асе,  попросить, 
чтобы  она  приехала  сюда.  Мне  бы  хотелось  увидеть  лица  этих  мамзелей,  когда  я  познакомила  бы  их  со  своей  сестрой. 
Стройная,  красивая  блондинка,  натуральная,  совершенно  особенная,  поскольку  в  её  синих  глазах  сквозит  ум  и  проницательность.  Одной  красивой  мордашки  мало,  чтобы  сказать,  что  девушка  красива,  нужна  ещё  красивая  душа. 
Всё  это  вихрем  пронеслось  в  моей  голове,  а  девушки  тем  временем  оживились,  увидев  Стефана. 
Больше  всех  оживилась,  конечно  же  Инга,  она  с  ходу  плюхнулась  к  нему  на  колени,  стала  накручивать  на  пальцы  его  волосы,  а  Стефан  тут  же  спихнул  её  с  колен  прямо  на  пол.  И  я  явственно  увидела,  как  в  её  голубых  глазах  мелькнула  ярость. 
Эта  девица  не  привыкла  к  такому  обращению.  Мужики  перед  ней  в  штабеля  укладываются,  а  красивый  герцог,  один  из  самых  завидных  женихов  мира,  её  унижает. 
Видимо,  она  его  здорово  достала,  раз  он  так  с  ней  поступил. 
Стефан,  ни  слова  не  говоря,  ушёл  к  себе,  Инга  в  слезах  тоже  унеслась,  а  я,  пожав  плечами  и  ухмыльнувшись,  тоже  ушла. 
В  моей  спальне  стоял  огромный  букет  алых  роз,  штук  сто,  не  меньше.  Я  невольно  залюбовалась  этой  красотой,  понюхала  одуряюще  пахнущие  розы,  и  уселась  на  тахту,  рассматривая  всю  эту  прелесть.  И  стоило  мне  волноваться  из-за  блондинок? 
Я  сама  себя  порой  не  понимаю. 
Встав,  я  подошла  к  зеркалу,  и  стала  рассматривать  своё  отражение.  Волноваться  явно  не  о  чем,  поскольку  у  меня  яркая  и  эффектная  внешность. 
Недаром  Стефан  обратил  на  меня  внимание.  На  меня,  а  не  на  блондинок.  У  меня  красивые  длинные  смоляные  волосы,  вьющиеся  от  природы  картинными  локонами,  огромные  чёрные  глаза  с  кошачьим  разрезом.  Белоснежная  кожа,  подёрнутые  лёгким  румянцем  щёки,  розовые  губки,  аккуратный,  прелестный  носик,  чуть  вздёрнутый,  и  очаровательная  родинка  над  губой.  Да-а-а,  такую  женщину,  как  я,  нельзя  бросать. 
Ну,  Макс!  Неужели  он  думал,  что  способен  найти  мне  замену? 
Вот  я  ему – запросто!  За  мной  мужики  бегают  со  спринтерской  скоростью,  а  ему  очень  скоро  надоест  его  смазливая  блондинка,  и  он  даст  ей  от  ворот  поворот. 
Наверняка  понадеется,  что  сможет  вернуться  в  семью,  да          
только  его  ждёт  облом.  Как  там,  у  классика – я  теперь  другому  отдана,  и  буду  век  ему  верна. 
Я  с  задумчивым  видом  продолжала  рассматривать  себя  в  зеркало.  Меня  вполне  можно  сравнить  с  вампирицей.  Если  бы  мне  выпрямить  волосы  щипцами,  зачесать  их  на  пробор,  надеть  чёрное  кружевное  платье  старинного  фасона  с  воротником  под  горло,  то  никаких  клыков  не  понадобится,  чтобы  как  следует  пугануть  кого-нибудь. 
Любопытно,  про  мужчин  такого  типа  говорят,  что  они  брутальные.  А  что  сказать  про  женщин? 
Что  сексапильные?  Вполне  подходящий  вариант,  и  во  мне  как  раз  та  самая  сексапильность,  сексуальность,  от  которой  мужики  просто  с  ума  сходят.  За  примером  далеко  ходить  не  надо,  одного  Стефана  достаточно.  Хотя  можно  вспомнить  и  Женю  Массалитова,  и  Генриха,  моего  начальника,  Марио,  красавца  королевской  датской  крови,  правда,  незаконнорожденного,  наполовину  итальянца.  Перечислять  всех  потрясающих  мужиков  в  моей  жизни  бессмысленно,  но  одно  я  знаю  точно,  что  меня  никто  в  здравом  уме  не  бросит. 
Значит,  я  Макса  просто  достала,  своими  выходками,  своей  эксцентричностью,  а  так  же  постоянному  сравниванию  с  Димой.  Другого  варианта  у  меня  просто  нет.   
Вспомнив  о  Диме,  я  почувствовала,  что  лицо  заливает  краска. 
Вздохнув,  я  уселась  за  стол,  и,  от  нечего  делать,  открыла  ноутбук.  Посижу  маленько  в  сети,  тут  прикольно. 
Но  вскоре  мне  это  наскучило,  и,  решив  просто  почитать  книгу,  я  зашла  на  поисковую  страницу. 
На  этих  страничках  много  всякой  мути  высвечивается,  всякие  глупости  о  наших  звёздах,  рецепты  похудения. 
Я  хотела  было  набрать  адрес  электронной  библиотеки,  но  мой  взгляд  зацепился  за  надпись  на  странице. 
«Один  из  самых  завидных  женихов  мира,  решил,  наконец,  остепенится.  Господин  Северский...» 
Моё  сердце  дёрнулось,  и  я,  вздрогнув,  нажала  на  клавишу. 
Открылась  страничка,  а  моё  сердце  изнутри  сжала  ледяная  рука.  Там  была  фотография,  а  на  ней  Дима  со  своей  белокурой  мамзелью.  Внизу  шёл  текст. 
«Один  из  самых  богатых  людей  мира,  решил,  наконец,  завести  семью.  Говорили,  будто  он  долгое  время  был  влюблён  в  одну,  некому  неизвестную  женщину.  Но  теперь  все  эти  мифы  развеялись.  Дмитрию  Северскому  нужен  наследник,  а  его  избранницей  стала  прекрасная  Трейси  Спенсер,  американская  фотомодель.  Уже  объявлено  об  их  обручении,  свадьба  пройдёт  летом.  Несомненно,  она  составляют  гармоничную  пару...» 
Как  у  меня  сердце  не  остановилось,  не  знаю,  но  пару  секунд  я  тупо  таращилась  на  фотографию  в  интернете,  а  потом  взвыла. 
Я  вопила  на  одной  ноте  минут  пять,  стуча  кулаками  по  столу. 
В  комнату  вбежали  Джейн  и  Юля,  на  секунду  оторопели,  а  потом  бросились  успокаивать. 
- Вика,  милая,  что  случилось? – стала  тормошить  меня  Юля,  а  Джейн  просто  заехала  мне  по  лицу,  резко  оборвав  мой 
истошный  визг,  который  сменился  плачем. 
- Вика,  пожалуйста,  объясни,  что  происходит? – воскликнула  Джейн,  усевшись  около  меня, - ты  чего? 
И  я,  заливаясь  слезами,  ткнула  пальцем  в  ноутбук. 
Юля  пробежала  глазами  на  экрану,  а  потом  повернулась  ко    мне. 
- Это  тот  самый? – протянула  она, - твой  любимый? 
- Да, - всхлипнула  я, - а  я  ему  ещё  сына  родить  собиралась!  Зачем  он  столько  обхаживал  меня?  Чего  хотел  добиться?  Раздавить  меня  решил?  Какая  скотина!  Самый  настоящий  упырь! 
- Вика,  Викуля, - жалостливо  протянула  Юля, - не  плачь,  пожалуйста.  Всему  есть  разумное  объяснение,  вполне  вероятно,  произошла  ошибка. 
- Какая  ещё  ошибка? – только  пуще  зарыдала  я. 
- Сама  знаешь,  как  интернету  верить  можно! – воскликнула    она, - тут  же  всю  муть  выставляют. 
- Да,  но  эта  девица  вполне  реальная, - пролепетала  я, - я  её  видела,  а  он  теперь  жениться  на  ней  собрался.  Как  мне  это  пережить? 
Они  два  часа  успокаивали  меня,  как  могли.  Мне  надоели  их  кудахтанья,  и  я,  сославшись  на  усталость,  прогнала  их. 
А  сама  легла  на  свою  широкую  кровать,  сжавшись  в  позе    эмбриона.  Подобрав  под  себя  ноги,  уткнувшись  подбородком  в  ладони. 
Да,  в  случившемся  я  виновата  сама.  Но  как  он  мог? 
Он  был  так  горяч  во  время  нашего  последнего  секса,  и,  не  взирая  на  всю  эту  историю  с  попорченным  личиком  Трейси,  говорил,  что  я  его  единственная.  Нашептал  мне  уйму  нежностей,  прижимая  меня  к  кровати,  что  я  совершенно  расплавилась  от  его  нахрапа. 
А  теперь  что?  Он  женится  на  другой!  От  одной  только  мысли  сделается  плохо.  За  что  он  так  со  мной? 
Смахнув  с  глаз  слезинки,  я  села  на  кровати,  и,  засекретив  номер  в  своём  мобильном  телефоне,  набрала  домашний  номер. 
- Слушаю, - почти  сразу  ответила  Анфиса  Сергеевна. 
- Как  вы  там? – нарочито  деловым  тоном  спросила  я,  не  желая  показывать,  что  я  расстроена. 
- Вика,  ты? – ахнула  пожилая  женщина, - куда  ты  пропала?  Тебя 
тут  ищут!  Эта  блондинка  Димкина  приезжала,  вопила,  на  чём  свет  стоит. 
- Плевать  мне  на  неё, - отмахнулась  я, - какие-нибудь  новости  от  Макса  есть? 
- Ох,  Викуля,  не  хочется  мне  тебе  этого  говорить, - вздохнула  Анфиса  Сергеевна, - мне  ты  нравишься,  другой  невестки  я  бы  не  хотела...  Макс  час  назад  уехал  с  этой  курицей,  а  я  сижу  в  прострации. 
- Он  что,  собрался  на  ней  жениться? – обморочным  голосом  спросила  я. 
- Похоже  на  то, - пролепетала  свекровь, - Вика,  прошу,  сделай  хоть  что-нибудь.  Этой  дурынде  я  точно  пироги  с  вишней  печь  не  буду,  как  это  делала  для  тебя.  Ты – это  отдельная  статья.  А  эта  мерзавка  разрушила  вашу  с  Максом  семью. 
Вот  тут  мне  стало  так  хреново,  что  хоть  волком  вой. 
А  Макс!  Макс!  Почему  тогда  он  всё  время  говорил,  что  я  лучшая  во  вселенной!? 
Попрощавшись  с  Анфисой  Сергеевной,  я  швырнула  трубку  на  рычаг,  а  сама  уставилась,  не  мигая,  в  одну  точку.   
Внезапно  на  место  отчаянья  во  мне  появилась  злость.  Вот  негодяи!  Решили  сделать  мне  больно?  Хорошо,  собственники  вы  мои  дорогие!  Тогда  я  сделаю  больно  вам! 
Меня  ветром  смело  с  кровати. 
Я  опрометью  кинулась  в  ванную,  приняла  лёгкий  душ,  высушила  волосы  феном,  тщательно  расчесала  их,  а  потом  раскрыла  шкаф.  Прямо  на  голое  тело  надела  короткий сексуальный  халатик  из  красного  шёлка.  Красные  лодочки  на      высокой  шпильке,  и,  взглянув  на  своё  отражение,  вышла  из  своей  спальни. 
Из-под  двери  Стефана  были  видны  полоски  света,  я  постучала,  и,  когда  он  открыл  дверь,  без  лишних  слов  поцеловала  его. 
Руки  Стефана  скользнули  по  моей  фигуре,  он  вдруг  отстранился. 
- Ты  что,  без  белья? – протянул  он. 
- Вообще  без  ничего, - вкрадчиво  прошептала  я, - и  чего  же  ты  медлишь? 
Да,  медлить  он  не  стал,  взял  инициативу  в  свои  руки,  и  уснули  мы  только  на  рассвете.  Что  ж,  видимо,  этому  было    
суждено  случиться. 
Я  проснулась  от  умопомрачительного  запаха  роз. 
Вся  кровать  была  усыпана  лепестками,  на  подушке  лежал  букет  алых  роз,  шипы  срезаны,  а  рядом  бархатная  коробочка. 
В  коробочке  оказались  бриллиантовые  серьги-подвески,  и  я  невольно  залюбовалась  этой  красотой. 
Мне  вдруг  стало  грустно.  Что  будет  дальше?  Мне  придётся  остаться  здесь?  Нет,  об  этом  лучше  не  думать. 
В  конце  концов,  я  могу  просто  покрутить  со  Стефаном  роман,  а  потом  уехать  домой.  А  о  Диме  я  теперь  и  думать  не  хочу... 
Из  дум  меня  вырвал  скрип  двери,  это  вошёл  Стефан,  в  руках  он  держал  поднос,  на  котором  высился  высокий  стакан. 
В  такие  обычно  разливают  безалкогольные  коктейли. 
- С  добрым  утром,  любовь  моя, - нежно  сказал  он, - я  принёс  тебе  коктейль  и  шоколад,  знаю,  ты  его  очень  любишь. 
- А  что  за  коктейль? – спросила  я,  сев  на  кровати,  а  Стефан  сел  рядом. 
- Горячий  шоколад,  кофе,  имбирный  и  сливочный  ликёры,  немножко,  только  для  вкуса,  лимонное  мороженое,  жидкая  карамель,  и  тёртая  шоколадная  крошка. 
- Ничего  себе! – присвистнула  я, - что  со  мной  будет  после  такой  смеси!  Пожалуй,  наизнанку  вывернет. 
- Не  бойся,  не  вывернет, - заулыбался  он,  протягивая  мне  бокал,  и  вазочку  с  шоколадом, - попробуй. 
- Козлёночком  не  стану? – хихикнула  я,  и,  пригубив  необычное  питьё,  пришла  в  восторг, - какая  вкуснотища! – и  взяла  кусочек  шоколада, - м-м-м,  всё-таки  ваш  шоколад  великолепен.  У  нас  в  супермаркетах  такую  дрянь  продают,  что  просто  капец.  Я  беру  шоколад  только  фабрики  «Победа»,  «РотФронт»,  наши          знаменитые  фабрики. 
- Но  и  наш  шоколад  один  из  лучших, - возразил  Стефан, - а  так  же  швейцарский  и  бельгийский.  Почему  вдруг  такой  негатив? 
- Да  он  солёный!  Если  окажешься  в  Москве,  обязательно  угощу  тебя  им, - заговорщицки  улыбнулась  я, - сам  всё  поймёшь. 
- Приглашаешь  меня  в  Россию? – с  интересом  спросил  он. 
- Считай,  что  приглашаю, - я  взяла  ещё  кусочек  шоколада,  на  этот  раз  белого. 
- Знаешь,  в  этот  раз  я  действительно  съезжу  в  Россию, - сказал  он, - ведь  туда  меня  приглашаешь  ты,  а  от  твоего  приглашения 
я  отказаться  просто  по  обыкновению  не  могу. 
- Ты  такой  милый, - вздохнула  я, - но  я  хочу  сразу  расставить  всё  в  этой  ситуации  по  местам. 
- Что  такое? – удивился  Стефан, - тебе  было  плохо  со  мной? 
- Нет, - мотнула  я  головой, - всё  было  чудесно,  дело  в  другом. 
Дело  в  чувствах...  У  меня  к  тебе  их  нет. 
- Но  я  думал... – он  заметно  растерялся, - почему  тогда  ты  пришла  ко  мне? 
- Мой  муж  женится  на  своей  блондинке,  вдобавок  я  увидела  в  интернете,  что  мой  любимый  мужчина  тоже  хочет  жениться  на  другой, - призналась  я, - мне  было  так  плохо,  что  я  просто  нашла  себе  утешение.  Они  оба  бросили  меня  ради  блондинок,  извини,  что  сделала  тебя  крайним.  Но  мне  вчера  было  так  плохо,  что  хотелось  на  стенку  бросаться. 
- Однако, - Стефан  ещё  сильнее  растерялся,  на  его  лице  поселилось  разочарование. 
- Я  не  хотела  тебя  обидеть, - вздохнула  я, - и  сейчас  не  хочу  тебя  за  нос  водить.  Ты  хороший,  я  могла  бы  в  тебя  влюбиться,  если  бы  в  моей  жизни  не  было  другого  мужчины. 
- Теперь  понятно,  почему  ты  попросила  меня  сфотографировать  нас  вчера  ночью, - протянул  он, - ему  отослала? 
- Нет, - тихо  ответила  я, - хотела,  но  передумала.  Иначе  тебе  не  сдобровать.  Хотя  я  уже  не  уверена,  что  он  полетит  тебе  фейс  чистить,  но  судьбу  лучше  не  искушать. 
- А  он  может? 
- Запросто, - кивнула  я. 
- Хорошо, - протянул  Стефан, - у  меня  встречное  предложение. 
- Какое? – заинтересовалась  я. 
- Давай  закрутим  роман. 
- Что? – оторопела  я. 
- Просто  закрутим  роман, - повторил  он, - а  там,  глядишь,  я  придусь  тебе  по  сердцу.  Как  тебе  вариант?  Поживи  у  меня  какое-то  время,  потом  вместе  поедем  в  Москву. 
- Роман,  говоришь? – задумалась  я, - ладно,  давай  попробуем.  Утру  нос  своим  знакомым.  Мои  спортивные  коллеги  ошалеют,  когда  узнают,  что  я  закрутила  роман  с  герцогом. 
- Что  за  спортивные  коллеги? – удивился  Стефан. 
- Я  главный  редактор  спортивного  журнала, - пояснила  я, - а  так  же  заместитель  генерального  и  аукционер. 
- Однако,  высокая  планка, - протянул  Стефан, - но  погоди,  от  кого-то  я  слышал,  что  ты  писатель.  Или  ты  лапши  людям  на  уши  навешала. 
- Да  нет, - усмехнулась  я, - всё  верно.  Я  главный  редактор,  заместитель  и  аукционер в  двух  крутых  журналах  Москвы,  в  спортивном  и  в  светском.  Владею двумя  ресторанами,  а  не  так  давно  выпустила  книгу. 
- С  ума  сойти, - воскликнул  Стефан, - как  ты  всё  успеваешь? 
- Во  мне  энергии  больше,  чем  во  всех  энергоресурсах  мира, - ухмыльнулась  я. 
- Ты  с  каждым  разом  меня  всё  больше  поражаешь, - усмехнулся  он,  и,  наклонившись  ко  мне,  поцеловал. 
Потом  я  допила  вкусный  коктейль,  съела  шоколадки,  и,  завернувшись  в  простыню,  поскольку  не  нашла  своего  халата, 
пошла  к  себе,  прихватив  розы  и  серьги. 
Я  надеялась,  что  меня  не  засекут,  но  я  фатально  ошиблась. 
Недалеко  я  ушла,  прямо  из-за  угла  на  меня  налетели  Инга  и  Марта,  правда,  с  разных  сторон. 
- Ты  откуда? – у  последней  даже  голос  сел. 
- Угадай  с  трёх  раз! – ухмыльнулась  я, - от  кого  я  могу  возвращаться  с  утра  пораньше  в  простыне! 
Марта  покрылась  пунцовыми  пятнами,  Инга  тоже,  и  в  этот  момент  из  спальни  выскочил  Стефан. 
- Викуля,  я  нашёл  твой  халат  и  туфли, - крикнул  он, - я  их  швырнул  аж  за  комод  вчера. 
Я  взяла  у  него  свою  одежду,  он  смерил  девиц  равнодушным 
взглядом,  и  мы  разошлись  в  разные  стороны. 
В  комнате  я  переоделась.  Погода  была  тёплой,  и  я  облачилась  в  красивое  платье  из  красного  шёлка.  Слегка  собранное  на  груди,  на  тоненьких  бретелечках,  чуть  до  колена,  и  с  двумя  разрезами  по  бокам.  Распустила  волосы,  причесала  их,  надела  серёжки  с  рубинами,  рубиновый  кулончик,  полюбовалась  на          себя  и  спустилась  к  завтраку. 
Ясное  дело,  девушки  уже  обо  всём  знали. 
Я  услышала  приглушённое  шушуканье,  когда  подошла  к  дверям  столовой,  но,  стоило  мне  войти,  наступила  полнейшая  тишина.  Девицы  уткнулись  в  свои  грейпфруты,  поедая  их 
ложечкой,  как  положено  по  этикету. 
Мне  на  манеры  было  плевать.  Я  взяла  кусочек  поджаренного  хлебца,  намазала  его  маслом,  а  сверху  положила  кусочек  солёной  рыбы.  Похоже,  Стефан  не  обманывал,  когда  сказал,  что  велит  посолить  для  меня  рыбу. 
- Что?  Аппетит  прорезался? – сквозь  зубы  спросила  Марта. 
- Ага, - кивнула  я, - ещё  какой!  А  что  это  мы  с  кислыми  рожами  сидим? 
- Слушай, - вдруг  швырнула  ложечку  Ксюша, - вот  как  это  понимать?  Ты  сказала,  что  приехала  сюда  только  затем,  чтобы  расследовать  преступление.  Что  Стефан  тебе  не  нужен,  что  у  тебя  есть  другой  мужчина.  Зачем  тогда  спать  с  ним  отправилась? 
- А  тебе-то  что? – сощурилась  я, - вам  всё  равно  с  ним  ничего  не  светит,  вы  тут  только  потому,  что  инспектор  под  подписку  о  невыезде  посадил. 
- Нахалка! – буркнула  Аня. 
- Какая  есть, - ухмыльнулась  я, - что?  Кости  мне  тут  полоскали?  Что  хочу,  то  и  делаю!  Захотелось  переспать  с  кем-нибудь,  вот  и  переспала! 
- Променял  меня  на  эту  стерву! – взвизгнула  Инга, - да  я  тебя  с  лица  земли  сотру! 
- Попробуй, - ухмыльнулась  я, - посмотрим,  что  у  тебя  из  этого  выйдет! 
- Привет,  девушки, - вошёл  в  столовую  Стефан, - что  за  шум? 
- Стефан,  я  люблю  тебя! – пронзительным  голосом  закричала  Инга, - ты  должен  на  мне  жениться! 
- Ничего  я  тебе  не  должен, - ответил  он, - ты  хитрая,  лживая, 
двуличная  особа,  манипулирующая  людьми  только  ради  собственной  выгоды.  Я  уже  давно  тебя  раскусил,  поэтому  будь  добра,  не  предъявляй  больше  мне  претензий.  И  я  не  желаю  больше  слушать  твоих  глупых  признаний!  Тебе  только  деньги  мои  нужны,  больше  ничего.  Довольно.  Не  желаю  больше  этого  слышать! 
Инга,  всхлипнув,  плюхнулась  на  место.  Завтрак  прошёл  в  крайне  нервозной  обстановке,  а  потом  я  стала  звонить  в  Москву.  Что-то  от  Аси  ни  слуху,  ни  духу. 
- Привет, - весело  воскликнула  сестрёнка. 
- И  в  чём  причина твоего  хорошего  настроения? –
поинтересовалась  я. 
- Дело  выиграла, - буднично  ответила  Ася, - свекровь  до  сих  пор  бубнит,  ей  это  категорически  не  нравится. 
- Ясное  дело, - усмехнулась  я, - на  Востоке  так  не  принято.  Эх,  не  жилось  себе  спокойно,  нашла  себе  приключений. 
- Ну,  люблю  я  его,  что  ж  тут  сделаешь, - вздохнула  Ася, - и  вообще,  я  в  твои  отношения  с  мужем  и  любовником  не  лезу. 
- Теперь  у  меня  нет  ни  мужа,  ни  любовника, - горестно  вздохнула  я, - а  Дима  вообще  женится. 
- Как?! – ахнула  Ася, - на  ком? 
- На  модельке  своей,  Трейси. 
- Не-е-е, - протянула  Ася, - это  бред.  Чистой  воды.  Он  столько  за  тобой  бегал,  и  теперь,  когда  ты  свободна,  как  ветер,  вдруг  решил  жениться  на  этой  американке? Туфта  какая-то.  Ты  это  с  чего  взяла?  Он  сказал?
- Нет,  в  интернете  прочитала, - призналась  я. 
- Ты  бы  ещё  сказала – на  заборе  прочитала! – расхохоталась  Асюта, - нашла,  чему  верить.  Мужик  от  тебя  без  ума,  выкидывает  чёртову  уйму  денег  на  твои  закидоны,  хотя  ты  мужа  и  детей  имеешь,  и  замуж  зовёт.  И  вдруг,  ни  с  того,  ни  с  сего,  решил  жениться  на  другой. 
- Может,  устал  ждать, - с  грустью  предположила  я. 
- Вика,  он  десять  лет  по  тебе  сохнет! – воскликнула  Ася, - и  последние  пять  бегает  за  тобой,  чтобы  затащить  обратно  под  венец.  Кому  скажи,  не  поверят.  Мужики  обычно  полигамны. 
- Не  заметила  я  за  ним  моногамии, - пробормотала  я, - учитывая  всех  его  пассий. 
- Вика,  он  взрослый  мужчина, - возразила  сестра, - ты  с  ним 
развелась.  Постоянной  партнёрши  для  секса  нет.  И  что  ему          делать?  Выпускать  пар  при  помощи  журналов  с  «клубничкой»?  Любит-то  он  тебя!  Станешь  его  женой,  все  пассии  сразу  исчезнут,  ведь  ему,  кроме  тебя,  никого  не  надо!  А  про  эту  историю  со  свадьбой  забудь!  Это  чушь  полная!  Слушай,  а,  может,  это  Трейси  выставила? 
- Думаешь,  она  таким  образом  пытается  выманить  меня  в  Россию? – осенило  меня. 
- Дошло,  как  до  барана, - зафыркала  Аська, - конечно!  Иного  предположения  просто  нет!  Эта  стерва  обозлилась,  тем  более,  ты  ей  личико  попортила  в  порыве  ревности,  вот  и  решила  вернуть  тебя  в  Россию,  чтобы  засадить  в  тюрьму.  Тебя  тут  и  так  с  собаками  по  всему  городу  ищут! 
- Если  это  так,  пусть  Дима  только  попробует,  не  отмажет! – зашипела  я, - но  я  ему  всё  равно  отомстила!  Впрочем,  отомстила  я  им  обоим! 
- Что!? – ахнула  Ася, - как?  Только  не  говори,  что  это  то,  о  чём  я  думаю!  Стефан... 
- Стефан! – звонко  ответила  я, - кстати,  горячий  австрийский  парень! 
- Сумасшедшая! – в  ужасе  вскричала  Асюта, - ты  хоть  представляешь,  что  сделает  с  ним  Димка,  если  узнает!?  Даже  не  вздумай  никому  проболтаться,  что  спала  с  этим  герцогом!  Ну,  Дима,  ладно,  он  тебе  не  муж.  Рогов  ты  наставила,  в  основном,  Максу.  Но  ревновать  Дима,  конечно  же,  будет  зверски.  Помнишь,  что  он  с  Маратом  сделал?  А  тогда  и  измены-то  не  было,  вы  комедию  ломали.
- У  Макса  и  раньше  длинные  и  ветвистые  рожки  намечались, - ухмыльнулась  я, - мы  с  Димкой  над  данной  биологической 
разновидностью  основательно  поработали! 
- Стерва  же  ты,  сестрёнка, - вздохнула  Ася. 
- Более  того,  Макс  вроде  как  тоже  женится! – заявила  я,  и  услышала  по  ту  сторону  провода  звон. 
- Ты  это  серьёзно? – ошалела  Ася, - этого  не  может  быть. 
- Анфиса  Сергеевна  сказала, - вздохнула  я, - она  сама  в  ступоре.  Не  знает,  что  делать. 
- Они  там  что,  совсем  с  ума  посходили!? – возмущённо  вскричала  сестра, - и  вообще,  он  же  на  тебе  женат! 
- Уже  не  женат, - горько  сказала  я, - я  же  развелась  с  ним,  он 
свободный  мужчина,  может  делать,  что  посчитает  нужным. 
- Сестрёнка,  только,  пожалуйста,  не  наделай  глупостей,  когда  вернёшься  в  Москву, - взмолилась  Ася, - а  то  я  тебя  знаю.  Ты  полетишь  делать  гадости  Максу,  потом  Диме,  а  в  итоге  я  тебе  срочно  понадоблюсь  по  профессиональному  профилю. 
- Не  волнуйся, - усмехнулась  я, - постараюсь  ничего  не  громить. 
- Очень  на  это  надеюсь, - зафыркала  Ася, - кстати,  забыла  тебе  сказать.  Я  выяснила  насчёт  того  звонка.  Он  поступил  из  вашего  замка.  Могу  продиктовать  номер. 
- Валяй, - воодушевилась  я,  приготовив  ручку  и  бумагу. 
Надо  думать,  в  замке  несколько  номеров,  и  это  я  сейчас 
выясню  у  Стефана.  Попрощавшись  с  сестрой,  я  пошла  к  нему. 
Стефан  занимался  в  кабинете  какими-то  неотложными  делами. 
- Привет, - заглянула  я  в  кабинет, - ты  очень  занят? 
- Вообще-то,  да, - кивнул  он, - но  могу  уделить  тебе  несколько  минут. 
- Очень  хорошо, - я  положила  перед  ним  листок  с  номером,  а  сама  уселась  на  край  стола, - с  этого  номера  из  замка  поступил  звонок  Ирине  Михайловне.  Скажи,  у  тебя  разные  номера?   
- Да,  у  меня  тут  номера  разные, - кивнул  Стефан, - и  этот  номер  из  кухни. 
- А  в  кухне-то  зачем? – удивилась  я. 
- Помещение-то  огромное, - пояснил  он, - по  этажам  не  набегаешься,  разыскивая  друг  друга,  а  прислуга  у  нас  раньше  была  весьма  пожилая.  Вот,  когда  появились  телефоны,  мой  дед  тут  же  и  установил  их  в  замке.  Сохранились  аппараты  того  времени,  я  их  не  менял. 
- И  что,  до  сих  пор  функционируют? – изумилась  я, - для  них,  наверное,  и  деталей  сейчас  не  найти. 
- Нет,  милая, - улыбнулся  Стефан, - детали  мне  изготовили  по  спецзаказу,  а  так  же  ещё  несколько  телефонов.  Хороших  мастеров  и  в  наше  время  предостаточно.  Так  что  это  не  проблема.  Говоришь,  ей  позвонили  из  замка, - протянул  он,  повертев  в  руках  бумажку  с  номером, - и  что  мы  имеем? 
- Только  то,  что  у  нас  семнадцать  человек  под  подозрением, - протянула  я, - Ингу  я,  конечно,  в  расчёт  не  беру.  Правда,  мне  кажется,  что  Юля  тоже  не  причём. 
- Откуда  такая  уверенность? 
- Просто  я  с  ней  в  некотором  роде  подружилась, - задумчиво 
протянула  я, - но  кто  знает. 
- Помогите! – раздалось  из  коридора, - кто-нибудь!  Помогите! 
- Господи!  Что  там  стряслось? – у  меня  сердце  упало  в  пятки. 
Мы  бегом  бросились  к  двери,  я  отчётливо  различила  истошный  визг,  и,  перепрыгивая  через  две  ступени,  остановилась  на  последней  ступеньке. 
- Теперь  шестнадцать, - глухим  голосом  сказал  Стефан,  дыша  мне  в  затылок. 
- Что? – ошалела  я,  глядя  на  покачивающееся  тело  Ани  на  лестничных  перилах. 
- Шестнадцать  подозреваемых, - пробормотал  герцог, - один 
подозреваемый  выбыл. 
- Стефан,  приди  в  себя! – обозлилась  я, - и  звони  инспектору.  Это  уже  переходит  все  границы! 
Пока  Стефан  вызывал  соответствующие  структуры,  я  отпаивала  коньяком  Ингу  и  Ксюшу,  которые  и  нашли  удушенную  Аню. 
- Что  тут  у  вас  происходит? – рыдала  Инга, - что  тут  творится? 
И  мне  пришлось  ей  вкратце  обрисовывать  ситуацию. 
- И  что  делать? – жалобно  спросила  Инга,  выслушав  меня. 
- Дурацкий  вопрос, - фыркнула  я, - искать  убийцу!  Ой,  а  что  у  тебя  с  рукой? 
- Поцарапалась, - вздохнула  она, - железной  пилочкой  для  ногтей,  когда  ногти  точила. 
- Сейчас  попрошу  «зелёнку», - встала  я  с  места. 
- Тут  «зелёнки»  нет, - звонко  сказала  Инга, - только  специальные  антисептики.  «Зелёнка»  распространена  только  в  России,  они  тут  и  не  знают  о  таком. 
- Ладно, - кивнула  я,  но  антисептики  нашла. 
Перевязала  Инге  руку,  как  могла,  успокоила  девушек,  распорядилась  подать  для  них  кофе  и  коньяк,  а  сама  поднялась  в  кабинет,  к  Стефану. 
У  него  уже  был  инспектор,  который  сидел  мрачнее  тучи,  а,  завидев  меня,  ещё  больше  помрачнел. 
- Если  так  будет  и  дальше  продолжаться,  я  буду  вынужден  арестовать  вас,  герцог, - кивнул  он  Стефану, - опять  все  улики  говорят  против  вас. 
- Какие  улики? – обмерла  я, - опять  улики? 
- Опять  улики, - кивнул  инспектор, - мы  в  спешном  порядке  сняли  отпечатки  с  каната,  а  на  нём  пальцы  Стефана. 
- Офигеть,  блин! – воскликнула  я, - и  что? 
- А  ничего, - пожал  плечами  инспектор, - я  пока  молчу,  хотя  меня  самого  уже  сомнения  начинают  одолевать.  Стефан,  может,  это  вы  тут  воду  мутите? 
- Вы  с  ума  сошли? – возмутился  Стефан, - зачем  мне  это? 
- Самому  интересно, - склонил  голову  инспектор, - а  вдруг  ты  маньяком  стал? 
- Да,  конечно, - пробурчал  Стефан, - на  куски  разрезаю  и  мариную  в  подвале! 
- Не  юродствуйте! – воскликнул  инспектор, - вы  не  в  том  положении,  чтобы  шуточки  отпускать. 
- Но  сделайте  же  что-нибудь, - возмутилась  я, - вы  что,  сами  не  понимаете,  что  Стефана  подставляют?  Ну,  не  может  быть  столько  улик  против  одного  человека!  Это  же  чистой  воды  подстава! 
- Я  знаю, - кивнул  инспектор, - но  перед  законом  я  бессилен. 
- Но  вы  хоть  что-нибудь  выяснили! – воскликнула  я, - потому  что  мы  тут  в  ступоре  и  ужасе. 
- Не  думайте,  мы  не  сидим  тут  без  дела, - покачал  головой  страж  порядка, - мы  тщательно  изучили  тела  девушек.  Марину,  к  сожалению,  мы  так  и  не  нашли.  Вообще  неясно,  почему  украли  тело. 
- Знаете, - вскинулась  я, - у  меня  по  этому  поводу  есть  одна  догадка.  Думаю,  они  что-то  напортачили  с  этим  телом. 
- Это  как? – удивился  Стефан,  а  инспектор  просто  вопросительно  глядел  на  меня. 
- С  этим  телом  было  что-то,  что  привело  бы  нас  к  настоящему  убийце, - пояснила  я, - они  вспомнили  об  этом,  перепугались,  и  выкрали  тело.  У  меня  встречное  предложение.  Давайте  ещё  раз  осмотрим  место  преступления,  попытаемся  понять.  Может,  мы  хоть  какую-то  зацепку  обнаружим. 
- Попытка  не  пытка, - вздохнул  Стефан,  вопросительно  посмотрев  на  инспектора. 
И  мы  опять  отправились  в  тот  холл,  где  была  убита  Марина. 
Я  чуть  не  на  коленях  всё  осмотрела.  Позвали  Юлю,  она  воспроизвела  момент  убийства,  но  нам  ничем  не  помогла. 
Но  от  меня  не  так-то  просто  отделаться. 
Я  буквально  затащила  Юлю  в  кабинет,  и  стала  дёргать  её,  пытаясь  заставить  хоть  что-нибудь  припомнить. 
Юля  мотала  своими  белокурыми  волосами,  по  сто  первому  разу  повторяя  уже  известное  нам. 
- Ладно,  Вика,  хватит, - устало  сказал  Стефан, - этим  ты  ничего  не  добьёшься.  Только  пугаешь  её. 
- Нет,  я  знаю,  что  делаю, - отмахнулась  я,  и  стала  буквально  трясти  Юлю,  как  грушу, - Юля,  прошу,  вспомни.  Вспомни  хоть  что-нибудь! 
Я  бедную  девушку  едва  до  слёз  не  довела,  чуть  душу  не  вытрясла,  но  своего  добилась. 
- Я  вспомнила! – вдруг  вскричала  Юля,  взмахнув  руками, - вспомнила! 
- Что? – ахнул  Стефан, - что  ты  вспомнила? 
- Ну,  говори  же, - воскликнула  я. 
- Я  слышала,  как  женский  голос  во  время  убийства  Марины  сказал  «Не  та». 
- Ты  же  говорила,  что  видела  только  мужчину! – сказала  я. 
- Да, - кивнула  Юля, - я  действительно  видела  мужчину,  похожего  на  Стефана,  но  сейчас  вспомнила,  что  там  была  ещё  и  женщина.  Я  её  не  видела,  она  заговорила,  когда  Марина  уже  была  убита. 
- Значит,  она  пришла  позже, - вынесла  я  вердикт,  а  потом  задумалась  над  сказанным, - а  что  имелось  в  виду-то? 
- Самому  интересно, - кивнул  Стефан. 
- Знаешь, - пролепетала  я, - подходит  только  один  вариант,  что  на  месте  Марины  должна  была  быть  другая  девушка. 
- Думаешь? – нахмурился  Стефан. 
- Да,  да,  да! – закричала  Юля, - я  вспомнила  ещё  кое-что.  Эта  девушка  сказала  «Не  та,  это  не  та.  Где  мар...». 
- Девушку,  которая  является  сообщником  преступников,  зовут  как-то  на  «Мар»! – вскричала  я, - Марина  отпадает,  остались  ещё  Маргарита,  Марта  и  Мария.  Где  они?  Ну,  я  их  сейчас  дожму! – и  мы  со  Стефаном  бросились  в  гостиную,  где  сидели  девушки. 
- Маша, - резко  сказала  я, - где  ты  была  в  момент  убийства  Марины? 
- В  спальне, - и  без  того  хрупкая  блондинка,  сжавшись,  стала  казаться  ещё  более  невесомее, - я  спала. 
- Доказать  это  кто-нибудь  может? – сурово  спросила  я. 
- Не  знаю, - пролепетала  она. 
- А  что  происходит? – сдвинула  брови  Рита. 
- А  ты? – повернулась  я  на  зов, - где  была  ты? 
- Я  тоже  спала, - строго  ответила  Рита. 
- Но  из  спален  мы  вышли  вместе, - добавила  Ксюша, - я,  потом  Рита,  потом  Даша. 
- Хорошо, - я  повернулась  к  Маше, - будем  чинить  расправу  над  тобой. 
- Что? – перепугалась  та, - какую  расправу?  Зачем?  Что  я  сделала? 
- А  не  многовато  ли  вопросов  сразу? – прищурилась  я, - ты  чего  так  напугалась?  Рыльце  в  пушку? 
- Что? – ещё  сильнее  испугалась  Маша, - в  чём  дело? 
- Не  пугай  ты  её  так, - вздохнул  Стефан, - Маш,  скажи,  ты  причастна  к  преступникам?  Только  честно. 
- Ты  всерьёз  думаешь,  что  она  сама  признается? – зафыркала  я. 
- В  чём? – обомлела  Маша. 
- Короче! – рявкнула  я, - нам  известно,  что  сообщницу  преступников  зовут  как-то  на  «мар».  У  Риты  алиби,  хотя  ты  тоже,  дорогуша,  могла  успеть  юркнуть  в  спальню,  а  потом  выйти  вместе  со  всеми.  Ну-ка,  считаем  время.  Марину  убили  в  два  тридцать  пять. 
- А  вышли  мы  из  спален  в  два  сорок, - сказала  Ксюша. 
- Нет,  не  успела  бы, - покачал  головой  Стефан, - даже  бегом,  чтобы  преодолеть  подобное  расстояние,  нужно  минут  десять,  не  меньше. 
- Хорошо, - кивнула  я,  и  налетела  на  Машу, - а  теперь  ты      отвечай. 
- А  что  я? – перепугалась  девушка, - я  ничего  не  делала. 
- Хочешь  сказать,  что  ты  не  причём? – напирала  на  неё  я, - и  надеешься,  что  я  тебе  поверю? 
- Я,  правда,  ничего  не  знаю, - заплакала  Маша,  а  девушки  бросились  её  утешать. 
- Хорош  уже  на  человека  давить! – воскликнула  Ксюша, - она  и  таракана  не  обидит! 
- Вик,  что-то  мне  подсказывает,  это  не  она, - покачал  головой  Стефан. 
- А  где  Марта? – я  огляделась  по  сторонам. 
- Она  вышла  полчаса  назад, - процедила  Ксюша, - до  неё  теперь  докапываться  будешь? 
- Оставайтесь  здесь, - сказал  инспектор,  и  они  со  Стефаном  вышли  за  дверь. 
- Делать  вам  больше  нечего, - пробурчала  Ксюша,  продолжая  успокаивать  Машу,  а  я  плюхнулась  в  кресло,  и  задумалась. 
Прошло  минут  десять,  в  гостиную  вернулись  Стефан  с  инспектором,  вид  у  обоих  был  весьма  взъерошенный. 
- Что  случилось? – подпрыгнула  я. 
- Марта  исчезла, - сквозь  зубы  ответил  Стефан, - по  всей  комнате  бардак,  вещи  отсутствуют.  Она  сбежала. 
- О  Господи! – воскликнула  Даша, - да  Марта  тут  громче  всех  кричала!  Она  преступница? 
- Вряд  ли, - покачал  головой  Стефан, - просто  сообщница,  помощница.  Она  и  пропускала  убийцу  в  замок.  Любопытно,  как  она,  отправляясь  на  отбор,  могла  быть  уверена,  что  выберут  именно  её? 
- Думаю,  она  ни  о  чём  не  знала,  когда  отправлялась  на  этот  отбор, - вздохнула  я, - вероятнее  всего,  они  завербовали  уже  отобранную  девушку.  Только  смущает  один  нюанс  в  данной  версии.  Если  они  выбирали  девушку  из  уже  отобранных,  значит,  должны  были  и  остальных  спрашивать. 
- Вообще-то,  да, - кивнул  Стефан, - не  каждая  согласится  на  такое.  Девушки,  кому-нибудь  из  вас  предлагали  подобное? 
Девушки растерянно  переглянулись,  отрицательно  покачав              головой.  Нет,  они  не  врали.  Да  и  зачем,  собственно,  им  врать? 
- Есть  только  одно  предположение, - вздохнула  я,  задумчиво  посмотрев  на  Стефана. 
- Какое? – заинтересовался  он. 
- Что  они  специально  выбрали  девушку,  которая  не  смогла  бы  им  отказать, - ответила  я, - выбрали  ту,  у  которой  в  прошлом  есть  что-то  нехорошее.  Что-то,  чем  можно  шантажировать  человека. 
- Хочешь  сказать,  что  Марта  бандитка? – уточнил  Стефан. 
- Она  может  быть  и  просто  оступившемся  человеком, - протянула  я, - в  жизни  бывает  всякое.  Только  откуда  она  узнала,  что  мы  её  раскусили?  Подслушала? 
- Иного  варианта  нет, - хмуро  сказал  инспектор, - мои  люди  уже  прочёсывают  лес,  но,  думаю,  это  пустое  дело.  Наверняка,  она  уже  рванула  в  аэропорт. 
- Так  перекройте  аэропорты! – воскликнула  я, - только  Марта 
знает,  кто  настоящий  преступник!  Мы  ещё  чёрте  сколько  тут  проищем  убийцу,  а  он  может  лишить  жизни  ещё  кого-нибудь. 
- Сейчас  я  позвоню, - и  инспектор  стал  давать  ценные  указания  по  телефону,  но  что-то  мне  подсказывало,  что  не  найдём  мы  Марту.  Меня  это  изрядно  нервировало,  но  что  поделаешь,  если  иного  выхода  всё  равно  нет. 
Теперь  надо  следить  в  оба,  впору  камеры  по  всему  замку  установить,  чтобы  следить  за  перемещениями  девушек. 
И  я  оказалась  права. 
Полиция  прочесала  весь  лес,  но  Марту  не  обнаружили.  Но  одно  мы  знали  точно – она  ещё  в  Австрии. 
Границу  она  не  пересекала,  поддельный  паспорт  вряд  ли  при  себе  имеет,  хотя  от  неё  чего  угодно  можно  ожидать,  но  в  этом  я  сомневалась.  Значит,  затаилась  где-то  в  стране. 
Инспектор  объявил  её  в  розыск,  но,  скорее  всего,  это  затянется  надолго. 
Я  слегка  расстроилась,  но  виду  не  подала,  и,  прихватив  с  собой  Юлю,  удалилась  в  кабинет  Стефана,  который  тоже  вскоре  пришёл  с  инспектором.  А  до  их  прихода  я  опять  стала  пытать  девушку. 
Но  Юля  больше  ничего  вспомнить  не  могла,  сколько  ни  пыталась,  а  я  думала  о  том,  что  могло  быть  с  этим  трупом  не  так,  что  его  украли.  Ведь,  по  правде  говоря,  если  хочешь  подставить  человека,  то  труп  воровать,  мягко  говоря,  глупо. 
Вместе  со  Стефаном  пришла  горничная,  которая  принесла  кофе  и  пирожные,  а  сама  быстро  ушла,  поставив  поднос  на  столик. 
- Угощайтесь,  девушки, - сказал  Стефан, - я  велел  принести.  Коньяк  будете? 
- Я  буду, - кивнула  я, - бешеный  день  выдался. 
- А  я  не  люблю, - мотнула  головой  Юля. 
- А  ликёр  любишь? – спросил  её  Стефан. 
- Ликёр  люблю, - кивнула  девушка,  и  Стефан  принёс  два  бокала. 
С  коньяком  для  меня,  со  сливочным  ликёром  для  Юли,  а  потом  себе  и  инспектору,  который  тоже  не  отказался,  хотя  и  был  на  службе,  коллекционного  коньячка. 
Я  расслабилась,  пытаясь  собрать  мысли  в  кучу.  Инспектор  куда-то  звонил,  а  я,  допив  свой  коньяк  с  кофе,  и,  закусив  шоколадным  пирожным,  опять  отправилась  на  место  убийства  Марины.  Ни  Стефану,  ни  инспектору  я  ничего  не  сказала,  в  сутолоке  выскользнула  из  кабинета. 
Минут  пять  я  ползала  по  полу  холла,  обшаривая  каждый  уголок,  а  потом  плюхнулась  на  задницу,  потирая  затёкшую  шею. 
- Всё  ищешь  улики? – услышала  я  звонкий  голос  Юли. 
- Ищу, - вздохнула  я, - а  что  делать?  Я  в  ауте.  Наверное,  я  тебя  сегодня  достала?  Да? 
- Есть  немного, - кивнула  она,  а  я  скрестила  ноги  по-турецки. 
- Юль,  покажи  ещё  раз,  как  произошло  убийство, - попросила  я,  и,  передумав,  встала  с  пола. 
- Вот,  ты  пиявка, - рассмеялась  Юля, - Марина  стояла  тут, - Юля  встала  на  нужное  место, - убийца  был  перед  ней,  а  потом  он  обошёл  её,  и  ударил  по  голове.  Погоди,  я  ещё  кое-что  вспомнила.  Он  её  сразу  не  убил,  она  упала  на  колени,  но  во  что-то  вцепилась. 
- Вцепилась? – переспросила  я, - но  во  что  она  могла  вцепиться?  Здесь  не  стояло  ничего!  А,  если  бы  стояло,  то  потом  должно  было  валяться  на  полу.  Но  тогда  ничего  не  валялось. 
- Но  я  точно  видела, - мотнула  головой  Юля, - абсолютно  точно.  А  потом...  Потом  раздался  звон!  Да,  я  слышала  звон! 
- Звон?  Какой  звон? – встрепенулась  я. 
- Словно  что-то  железное  покатилось, - задумчиво  сказала  Юля. 
- Ну,  ты  даёшь! – вздохнула  я, - информацию  выдаёшь  по  крупицам! 
- Я  что,  каждый  день  становлюсь  свидетелем  убийства? – вскинулась  Юля, - я  была  в  таком  шоке! 
- Как  убегала  женщина,  ты  видела? – спросила  я,  и  Юля  опять  задумалась. 
- Нет,  не  видела, - ответила  она  после  некоторого  молчания, - убийца  пошёл  по  коридору,  да,  но  он  вернулся.  Я  тенью  метнулась  в  другую  сторону,  подняла  крик,  и  всё. 
- И  всё, - эхом  повторила  я, - что  ж  ты  раньше  этого  не  вспомнила! 
- Но  я  же  сказала,  я  была  в  шоке, - закатила  глаза  Юля. 
- А  что  покатилось? – дошло  до  меня. 
- А  фиг  его  знает! – пожала  плечами  Юля, - в  ту  сторону  покатилось, - указала  она,  и  я  пошла  в  указанном  направлении. 
Я  отдёрнула  занавеску,  и  увидела  дверь,  за  которой  оказалась 
лестница. 
- Сколько  же  ходов  в  этом  замке, - вздохнула  я,  приподняла  тяжёлую  портьеру,  а  потом,  осторожно  спускаясь  по  ступенькам,  стала  тщательно  осматривать  лестницу. 
На  первом  пролёте  между  ступенями  стояла  высокая  пальма,  я  остановилась  около  неё  и  стала  изучать  диковинное  растение. 
Кадка  тоже  была  высокая,  деревянная.  Я  просунула  руки  между кадкой  и  стеной,  аккуратно  ощупывая  полость,  пока  пальцы  не  наткнулись  на  что-то  твёрдое.  Я  попыталась  это  что-то  вытащить,  но  потерпела  неудачу,  поскольку  неведомая  мне  штука  прочно  засела  между  кадкой  и  стеной. 
- Юль,  помоги, - попросила  я,  и  мы  с  двух  сторон  потянули  на  себя  кадку.  Тут  же  что-то  звякнули,  сверкнуло  и  покатилось  по  полу. 
- Ух,  ты,  какая  красота, - восхищённо  воскликнула  Юля,  первой  подняв  предмет  с  пола, - наверное,  бешеных  денег  стоит, - показала  мне,  и  как  я  на  ногах  удержалась,  не  знаю. 
На  минуту  я  обмерла,  увидев  вещицу  на  протянутой  ладони,  а  так  же  от  внезапной  догадки.  Но,  придя  в  себя,  взяла  у  Юли  браслет.  Да,  это  был  браслет.  Мой  браслет!  Мне  его  месяц  назад  подарил  Дима.  Красивая,  искусно  выполненная  вещица. 
Тяжёлый,  ажурный,  золотой  браслет  шириной  аж  в  три  сантиметра,  жёсткий,  соответственно.  И  он  был  на  мне,  когда  я  летела  в Вену!  Когда  меня  ограбили! 
Не  говоря  ни  слова,  я  понеслась  к  Стефану,  и,  вбежав  в  кабинет,  положила  браслет  на  стол. 
- Мы  ещё  раз  осмотрели  место  убийства  Марины, - запыхавшись,  заявила  я, - Юля  вспомнила,  что  Марина  вцепилась  во  что-то,  когда  её  первый  раз  ударили.  Раздался  звон,  но  сообщница  убийцы  не  убежала,  а  он  вернулся.  Я  знаю,  почему  они  украли  тело  Марины! 
- Почему? – сосредоточенно  спросил  Стефан. 
- Всё  просто, - вздохнула  я, - он  ударил  Марину,  та,  не  ожидая  удара,  вцепилась  в  его  сообщницу,  и  стащила  с  её  руки  браслет,  который  укатился  по  лестнице  за  портьерой. 
- Но  зачем  тело  воровать? – недоуменно  протянул  инспектор. 
- Думаю,  она  у  неё  с  руки  не  только  браслет  стащила, - сказала  я, - кольцо  вполне  могло  застрять  между  окоченевших  пальцев,  а  они  не  успели  его  забрать,  поскольку  Юля  подняла  шум.  Сообщница  потому  и  не  побежала  за  ним,  пыталась  вытащить  кольцо,  но  их  спугнули,  поэтому  пришлось  выкрасть  труп.  Иного  варианта  нет. 
- Да-а-а,  дела, - протянул  инспектор. 
- Внушительная  штучка, - пробормотал  Стефан,  разглядывая  браслет. 
- Я  вам  скажу  больше, - победоносно  воскликнула  я, - я  знаю,  кто  убийца! 
- Как? – в  унисон  крикнули  они. 
- Кто? – ошеломлённо  спросил  Стефан, - и  откуда  ты  узнала?  Я  не  понимаю. 
- Стефан,  это  Андрей  Парамонов, - сказала  я, - я  не  могла  избавиться  от  ощущения,  что  анфас  убийцы  мне  знаком.  Но  откуда  я  могу  его  знать?  Этот  браслет  принадлежит  мне.  Его  мне  подарил  мой  любимый  человек.  Андрей  ограбил  меня,  наверное,  часть  золота  он  уже  спустил,  а  браслет  пожалел.  Уж  больно  мастерски  он  выполнен,  и  он  подарил  его  сообщнице. 
- Рискованный  поступок, - протянул  Стефан, - дарить  ворованную  вещь.  А  вдруг  преступницу  засекут  с  украшением? 
- Да  вот  уже  и  засекли, - хмыкнула  я, - ох,  достану  эту  сволочь,  лично  ему  наподдаю.  Неудивительно,  что  он  не  стал  продавать  украшение,  оно  слишком  красивое,  а  мой  любимый  мужчина  знает  толк  в  роскошных  драгоценностях.  Он  дарит  мне    вещицы  фантастической  красоты  и  баснословной  стоимости.  Думаю,  и  остальные  украшения  не  проданы,  слишком  уж  они  хороши. 
- Объявлю  негодяя  в  розыск, - воскликнул  инспектор,  вынимая  мобильный  телефон,  который  тут  же  ожил  в  его  руках. 
Инспектор  заговорил  на  немецком,  я  ничего  не  понимала,  а  Стефан  напряжённо  вслушивался  в  быструю  речь. 
- Что  случилось? – тихо  спросила  я  Стефана. 
- Подожди, - он  сделал  предостерегающий  жест  рукой,  а  инспектор  Шнатцер,  переговорив,  убрал  телефонную  трубку. 
- А  вы  были  правы, - сказал  он, - вы  умная  женщина. 
- Права  в  чём? – уточнила  я. 
- Нашли  тело  Марины, - сказал  инспектор, - нашли  в  другом  конце  страны,  на  помойке,  но,  поскольку  об  этом  инциденте  было  сообщено  во  все  комиссариаты,  тело  тут  же  транспортировали  к  нам  и  патологоанатом  приступил  к  делу.  Он  сказал,  что  у  неё  были  сломаны  пальцы  правой  руки,  и  сломаны  уже  после  смерти.  Это  говорит  о  том,  что  она  действительно  что-то  держала  в  руках,  значит,  в  самом  деле  кольцо. 
- Я  же  говорила! – воскликнула  я. 
- По  крайней  мере,  хоть  разобрались  с  этой  ситуацией, - вздохнул  Стефан. 
- А  ни  фига  мы  не  разобрались! – воскликнула  я, - во-первых,  неизвестен  мотив... 
- Мотив  спросим,  когда  поймаем, - встрял  инспектор. 
- А,  во-вторых,  вы  забыли  про  сообщницу, - хмыкнула  я, - а? 
- Да  помним  мы  про  неё, - кивнул  Стефан, - но,  только,  как  мы  возьмём  этого  Андрея,  мы  возьмём  и  её. 
- Думаешь,  он  её  сдаст? – усомнилась  я, - хотя  всё  может  быть. 
- Мне  вот  интересно,  зачем  этому  грабителю  тут  резню  устраивать, - протянул  герцог, - кто  он  вообще  такой? 
- И  кто  устроил  склад  боеприпасов  под  твоим  замком, - напомнила  я, - тоже  история  ещё  та.  Неужели  это  Парамонов? 
- Судя  по  всему, - вздохнул  Стефан, - больше  подумать  просто  не  на  кого. 
Остаток  вечера  мы  провели  в  мрачных  раздумьях,  но  так  и  ничего  не  придумали.  Я  терялась  в  догадках,  кто  мог  быть  загадочной  сообщницей  Парамонова,  а  потом,  махнув  рукой  на  всех  бандитов  мира,  отправилась  спать. 
Правда,  перед  сном  я  позвонила  Асе,  и  попросила  её  выяснить  всё  о  Марте  Задонской.  Асюта  пообещала  позвонить  утром. 
А  утром  меня  перехватила  около  столовой  Инга. 
- Привет,  Вика, - мягко  сказала  она,  без  привычных  ноток  агрессии  в  голосе,  чем  меня  несказанно  удивила. 
- Привет, - растерянно  ответила  я. 
- Можно  попросить  тебя  об  услуге? – робко  спросила  она. 
- Конечно, - я  ещё  больше  растерялась, - а  что  случилось? 
- Да  ничего  страшного, - улыбнулась  она, - только  Стефана  я  просить  не  хочу,  нарвусь  на  ругань.  Я  ноготь  сломала,  а  у  меня  винил... 
- Поняла, - улыбнулась  и  я, - свозить  тебя  в  салон? 
- Да,  если  тебе  несложно, - проговорила  она. 
- Да  нет,  несложно, - кивнула  я, - заодно  и  себе  винил  подправлю,  давно  надо,  а  времени  нет. 
Завтрак  прошёл  на  редкость  спокойно  и  размеренно.  Никто  не  ругался,  не  цапался.  Впрочем,  ничего  удивительного. 
Марта  сбежала,  а  Инга  притихла,  видимо,  решила,  что  худой  мир  лучше  доброй  ссоры. 
После  завтрака  я  выпросила  у  Стефана  ключи  от  «Мерседеса»,  и  мы  с  Ингой  поехали  в  салон  красоты. 
- Ты  извини  меня,  пожалуйста, - робко  сказала  Инга, - что  нападать  на  тебя  стала.  Просто  я  жутко  ревную. 
- Оно  и  неудивительно, - кивнула  я, - только  ты  сама  виновата  в  случившемся.  Могла  бы  давно  стать  женой  Стефана,  а  сама  на  другого  запрыгнула. 
- Это  тебе  Стефан  сказал? – вскинулась  она, - он  врёт!  Не  было  ничего  подобного! 
- Только  мне,  пожалуйста,  не  ври, - поморщилась  я, - я  верю  ему,  а  тебе,  я  так  понимаю,  оправдаться  хочется.  Только  с  чего  вдруг  у  тебя  возникло  такое  желание – передо  мной  оправдываться? 
- Сама  не  знаю, - вздохнула  Инга, - просто  мне  обидно.  Я  сделала  вселенскую  глупость,  в  результате  которой  лишилась  потрясающего  жениха.  А  теперь  он  твой...  и  это  вдвойне  обидней!  Меня  он  не  любил,  а  на  тебя  смотрит  с  такой  нежностью,  что  меня  снедает  зависть  и  ревность.  И,  главное,  выбрал  не  блондинку!  Это  меня  всех  больше  достаёт! 
- А  меня  достаёт,  когда  мужчины  выбирают  не  брюнетку! – хохотнула  я, - так  что  ощущения  взаимны! 
- Но  блондинки  всегда  были  в  моде, - возмущённо  воскликнула  Инга, - всегда  считались  самыми  красивыми! 
- Красивых  много, - ухмыльнулась  я, - и  блондинки,  и  брюнетки,  и  рыжие,  и  золотоволосые.  Давай,  не  будем  нервы  друг  другу  трепать. 
- Давай, - вздохнула  Инга, - меня  это  тоже  нервирует. 
В  салоне  нам  обеим  сделали  ногти,  а  потом  мы  зашли  в  уютную  кофейню  выпить  по  чашечке  кофе  с  пирожным. 
Точнее,  пирожные  ела  я,  а  Инга  заказала  себе  чёрный  кофе,  фруктовый  салат  и  апельсиновый  сок. 
- Я  на  тебя  поражаюсь, - сказала  она,  с  завистью  глядя  на  кусок  шоколадного  торта  на  моей  тарелке, - ты  такая  стройная,  а  сладости  ешь  спокойно. 
- Потому  что  я  не  сижу  на  диване  с  журналом, - объяснила  я, 
с  удовольствием  подцепив  маленькой  вилочкой  кусочек  торта  и  отправив  его  в  рот, - я  веду  активный  образ  жизни. 
- Я  тоже  на  фитнес  хожу, - кивнула  Инга, - но,  стоит  съесть  что-нибудь  вкусное,  килограмм  тут  же  прибавляю. 
- Значит,  просто  особенность  физиологии, - усмехнулась  я, - есть  люди,  которые,  лопая  сало  и  свиные  пельмени,  остаются  стройными.  Это  просто  правильный  обмен  веществ.  Я  трескаю  жареные  мозги  с  тёртым  сыром,  и  ничего,  остаюсь  худенькой. 
- Офигеть,  блин! – воскликнула  Инга, - мозги  с  сыром!  В  них  чёртова  уйма калорий! 
- Ага, - засмеялась  я, - больше  тысячи. 
- От  тебя  с  ума  сойти  можно, - вздохнула  Инга,  покачав  головой, - наверное,  мужиков  волнует  твоя  эксцентричность. 
- И  ещё  как  волнует, - согласилась  я, - и  тебя  она,  похоже,  тоже  волнует.  Знаешь,  о  чём  я  сейчас  подумала?  Что  ты  не  просто  так  позвала  меня  с  собой.  Расспросить  хочешь,  думаю,  из-за  Стефана.  И  почему  он  будет  на  тебя  кричать?  Он  весьма  интеллигентен  и  учтив.  Нет,  милая  моя,  ты  хотела  пообщаться  со  мной. 
- Впервые  сталкиваюсь  с  подобным  человеком, - почти  с  неприязнью  сказала  Инга, - от  тебя  ничего  не  укрывается,  с  тобой  невозможно  схитрить. 
- Я  ненавижу  лицемерие, - сказала  я, - и  ищу  любой  способ,  чтобы  разоблачать.  Со  временем  это  стало  привычным,  и  теперь  я  людей  насквозь  вижу. 
- Не  самое  лучшее  качество, - процедила  Инга, - во  всяком  случае,  на  мой  взгляд. 
- А  на  мой – прекрасное, - усмехнулась  я. 
- Н-да, - только  и  смогла  вымолвить  она,  и  больше  ни  о  чём  спрашивать  не  стала,  понимая,  что  любой  её  вопрос  я  переверну  с  ног  на  голову. 
Я  заказала  себе  ещё  пирожное  и  штрудель,  а  Инга  кофе,  а  потом  мы  поехали  домой. 
Инга  задумчиво  глядела  в  окно,  рассматривая  свои  пальцы,  украшенные  новенькими  ноготками.  А  я  обратила  внимание  на  кольцо,  надетое  у  неё  на  указательный  палец. 
Круглый  искрящийся  бриллиант  прозрачного  цвета  в  обрамлении  голубых  бриллиантов  в  тонкой  золотой  оправе. 
- Красивое  колечко, - оценила  я. 
- Да,  это  подарок, - улыбнулась  Инга. 
- От  милого  дружка? – попыталась  я  пошутить. 
- Да,  был  у  меня  один, - засмеялась  она, - я  его  оставила  ради  Стефана,  но  прогадала. 
- Не  расстраивайся, - я  решила  её  приободрить, - ещё  встретишь  своего  суженого. 
- А  ты,  значит,  останешься  со  Стефаном? – сощурилась  Инга. 
- Вряд  ли, - честно  ответила  я, - максимум,  покручу  роман.  У  меня  есть  любимый  человек,  дочка  от  него  есть.  Имеется  муж,  правда,  бывший,  и  там  всё  сложно,  но  от  него  я  имею  двух  детей.  Двойняшек – мальчика  и  девочку. 
- Собираешься  разбить  Стефану  сердце? – нахмурилась  она. 
- Ему  не  привыкать, - покосилась  я  на  неё, - ты  начало  положила. 
- Вот  уж  не  думала,  что  ты  мать, - увильнула  Инга  от  моего  подкола. 
- Это  почему  же? – заинтересовано  спросила  я. 
- Ты  явная  карьеристка, - ответила  она, - такие,  как  ты,  не  хотят   отвлекаться  от  карьеры  ради  детей.  Только  потом,  когда  за  тридцатник  переваливает,  начинаешь  задумываться  о  детях. 
- Нет,  я  не  такая, - улыбнулась  я, - я  не  планировала  делать  карьеру,  но  и  детей  я  рожать  от  первого  мужа  не  хотела.  Однако,  так  получилось,  что  я  ушла  от  него  беременной  на  раннем  сроке,  не  подозревая  о  своей  беременности.  А  рожать  от  четвёртого  мужа  и  открыть  ресторан  я  захотела  одновременно.  Как-то  так. 
- Получается,  что  ты  не  зациклена  на  карьере? – усмехнулась  Инга. 
- Нет,  конечно, - рассмеялась  я, - в  свободное  время  я  рисую,  говорят,  что  я  неплохой  пейзажист.  Аккомпанирую  старшей  дочке  на  рояле,  она  занимается  оперным  вокалом.  Пишу  стихи,  недавно  решила  попробовать  себя  в  жанре  песни,  даже          выпустила  книгу,  роман. 
- Вот  это  ты  разбрасываешься, - хмыкнула  Инга. 
- Мне  нравится  заниматься  творчеством, - пояснила  я, - только  я  петь  не  умею,  да  и  не  хочу  уметь. 
- Сейчас  петь  можно  и  без  голоса, - улыбнулась  Инга. 
- Ага!  И  без  слуха! – хохотнула  я, - нет,  я  так  не  хочу,  я  всегда 
беру  высшую  планку.  Я  не  умею  довольствоваться  тем,  что 
есть,  я  привыкла  брать  по  максимуму.  Если  слух,  то  абсолютный,  если  голос,  то  оперный.  У  меня  слух  тончайший. 
- А  почему  музыкантом  не  стала? – посмотрела  на  меня  Инга. 
- Трудный  вопрос, - задумалась  я, - мой  дедушка,  оперный  певец,  хотел,  чтобы  я  стала  пианисткой.  Но  я  не  хотела. 
- Почему? 
- Я  была  трудным  ребёнком,  очень  трудным.  И  до  сих  пор  сохранила  подростковую  вредность  и  непосредственность.  Мне  в  шестнадцать  лет  другое  в  голову  втемяшилось,  вот  всё  и  перевернулось  с  ног  на  голову.  А  ты? 
- Что – я? – слегка  растерялась  Инга. 
- Как  твоя  жизнь  протекала? 
- На  редкость  спокойно, - засмеялась  она, - в  детстве  читала  Чехова  и  Тургенева,  родители  души  во  мне  не  чают.  Они  дипломаты,  постоянно  живут  в  Чехии,  но  купили  мне  тут  квартиру.  Мне  тут  нравится,  прикольная  страна.  Парней  меняю,  как  перчатки,  только  одно  упущение  я  сделала. 
- Какое? 
- Второго  такого,  как  Стефан,  я  точно  не  встречу, - вздохнула  она, - мне  стоило  немалого  труда  заставить  его  сделать  мне  предложение,  пусть,  и  не  совсем  честно.  Но  я  так  хотела  отхватить  классного  парня,  и  ведь  это  у  меня  получилось. 
- Ты  поссорила  его  с  отцом, - хмуро  сказала  я. 
- Да,  и  теперь  сожалею  об  этом, - кивнула  Инга, - но  сделанного  не  воротишь.  Мы  могли  бы  пожениться,  я  родила  бы  ему  сына.  Знала  бы  ты,  в  какое  отчаянье  я  пришла,  когда  узнала,  что  он  собрался  жениться,  что  у  него  полный  замок  девушек. 
- И  ты  помчалась  сюда? – хмыкнула  я, - ведь  история  про  парня,  который  якобы  бандит,  ложь? 
- Да,  ты  ещё  проницательнее,  чем  я  предполагала, - Инга  посмотрела  на  меня  почти  с  ужасом, - пожалуйста,  не  говори  Стефану,  я  очень  тебя  прошу.  Мне  хочется  хоть  немного  побыть  около  него. 
- Он  выбрал  меня, - вздохнула  я, - но,  так  и  быть,  я  ни  словечка  ни  пророню. 
- Спасибо  тебе, - выдохнула  Инга. 
Остаток  дороги  мы  говорили  о  всяких  пустяках,  но  я  всеми  фибрами  ощущала,  что  Инга  не  так  проста,  как  кажется. 
Я  видела,  что  она  со  мной  откровенна,  но  в  тоже  время 
неискренна.  Оно,  понятное  дело,  я  ей  незнакомый  человек,  соперница... 
Но,  с  другой  стороны,  зачем  она  изливает  мне  душу?  Или  это  эффект  попутчика?  Просто  излить  наболевшее  незнакомому  человеку,  зная,  что  более  с  ним  не  столкнёшься,  и  на  душе  легче  делается.  Вероятно,  эти  и  объясняется  её  напряжённость. 
В  замке  опять  пребывал  инспектор.  Сидел  у  Стефана  в  кабинете  темнее  тучи.   
- Как  дела? – деловито  поинтересовалась  я. 
- Пока  никак, - ответил  он, - Парамонова  в  розыск  объявили,  но  дело  пока  не  сдвигается  с  мёртвой  точки.  Он  как  в  воду  канул. 
- Наверное,  Марта  предупредила, - предположила  я, - вот  зараза!  Как  там  Инесса?
- Пока  без  изменений, - покачал  головой  инспектор, - но  прогнозы  врачей  весьма  радужные,  что-то  там  улучшилось. 
- Хоть  что-то, - вздохнула  я. 
- А  ты  куда  ездила? – заинтересовался  Стефан. 
- Свозила  Ингу  в  салон  красоты, - пояснила  я, - она  сломала  ноготь,  а  я  заодно  и  свои  подправила. 
- Вы  что,  подружились? – изумился  Стефан. 
- Не  думаю, - улыбнулась  я, - но  мы  мило  пообщались,  она  показалась  мне  вполне  славной. 
- Она  хитрая  интриганка, - вздохнул  герцог, - если  честно,  то  я  ей  после  всего  не  доверяю. 
- Да  ладно  тебе, - отмахнулась  я,  и  задала  более  животрепещущий  вопрос, - выяснили  что-нибудь  про  Марту? 
- Пока  нет, - воскликнул  инспектор, - коллеги  из  Москвы  пока  молчат. 
- А  я  свои  связи  пока  потребушу, - сказала  я,  вынимая  мобильный. 
- Я  уже  занимаюсь  твоим  делом, - деловито  воскликнула  Ася, - только  что  мне  прислали  полный  отчёт  о  Марте Задонской. 
- Кто,  любопытно,  тебе  эти  отчёты  присылает? – засмеялась  я. 
- Обожаю  тебя,  сестричка, - хохотнула  Ася, - сначала  просишь  об  услуге,  а  потом  спрашиваешь,  выполнима  ли  она. 
- А  с  меня  вообще  взятки  гладки, - нахально  заявила  я, - так  что  там  с  Мартой? 
- У  меня  полно  знакомых  в  следственных  органах, -
воскликнула  Асюта, - впрочем,  как  и  у  тебя.  Ладно,  слушай  сказку. 
Марта  родом  из  крохотного  городка,  затерянного  в  Сибири. 
Ася  успела  поговорить  и  с  директором  школы,  где  училась  Марта,  и  та  поведала,  что  школьница  Задонская  с  ранних  лет  слыла  хулиганкой.  Не  училась,  прогуливала  занятия,  а  в  десять  лет  совершила  свою  первую  кражу. 
Но  её  не  посадили,  однако,  скандал  получился  знатный. 
Директриса  хотела  выкинуть  её  из  школы,  но  мать  Марты  упросила  оставить  дочь,  да  и  Марта  вроде  как  раскаялась. 
После  школы  она  уехала  в  Москву,  Ася  отыскала  её  следы  в  Щепкинском  училище,  но  оттуда  Марта  вылетела  за  неуспеваемость. 
Но  есть  одно  «но»,  до  которого  докопалась  моя  милая  сестрёнка.  Марта,  хоть  и  не  совершала  более  никаких  преступлений,  однако,  вот  уж  удивление,  оказалась  в  свидетелях.  Или  как  это  объяснить... 
В  Москве  полно  богатых  людей,  которые  свои  богатства  бережно  хранят  годами,  скрывая  от  посторонних.  В  основном,  это  старики. 
И  однажды  в  историческом  районе  Москвы  было  совершено  дерзкое  преступление.  Были  убиты  двое  стариков,  супруги,  у  обоих  проломлен  череп,  а  в  квартире  царил  самый  настоящий  бардак.  Сразу  стало  ясно,  что  убийцы  что-то  искали,  но  что  именно,  милиция  не  знала. 
Следователь  стал  расспрашивать  знакомых  и  родственников,  и  всплыло,  что  старики-то  сидели  на  золоте.  В  буквальном  смысле.  У  них  хранился  золотой  слиток  и  старинное  ожерелье,  которое  и  привлекло  бандитов. 
Старушка  эта  была  одной  из  самых  красивых  женщин  своего  времени,  к  тому  же  дочерью  ювелира.  Золото  ей  досталось  от  отца,  а  ожерелье  от  поклонника. 
Никто  не  думал,  что  преступников  возьмут,  но  дело  приобрело  странный  оборот.  Откуда  ни  возьмись,  появилась  та  самая  Марта  Задонская,  и  рассказала,  что  знает,  кто  ограбил          стариков,  убив  их.  Она  дала  показания. 
Убийцей  оказался  некий  Александр  Латышев,  тут  же  в  его  доме  был  произведён  обыск,  найдены  вещи  со  следами  крови  стариков.  Марта  сказала,  что  Александр  был  её  сожителем,  и  в  день  убийства  явился  домой  поздно.  Он  был  во  взвинченном  состоянии,  быстро  снял  с  себя  вещи,  велев  ей  выстирать,  а  сам,  переодевшись,  ушёл. 
Марта  испугалась,  увидев  подсохшие  пятна  крови  на  одежде,  стирать  ничего  не  стала,  и,  узнав,  что  произошло,  отправилась  сдавать  любовника. 
Александр  получил  двадцать  пять  лет  колонии,  а  драгоценности  так  и  не  нашли.  Марта  же  купила  просторную  квартиру  в  новостройке,  машину,  а  на  вопросы  следователей  ответила,  что  это  ей  богатый  любовник  подарил,  которого  она  завела  после  Латышева. 
Придраться  было  не  к  чему,  тем  более,  этот  новый  любовник  подтвердил  слова  Марты,  крайне  разочаровав  следователей,  которые  не  оставляли  надежды  найти  драгоценности. 
И  так,  до  последнего  Марта  спокойно  жила  в  своей  новой  квартирке,  а  потом  ей  вдруг  захотелось  стать  герцогиней. 
Мне  в  душу  закралось  смутное  подозрение,  но  я  решила  пока  не  озвучивать  его  Стефану  и  инспектору. 
А,  может,  драгоценности  были  у  неё?  Иного  ответа  на  вопросы  я  не  находила,  тем  более,  в  свете  последних  обстоятельств. 
Я  попрощалась  с  сестрой,  а  Стефан  ласково  улыбнулся. 
- Поехали,  прогуляемся, - сказал  он, - тебе  надо  развеяться. 
- Поехали, - кивнула  я, - а  куда? 
- Покажу  тебе  какой-нибудь  дворец, - пообещал  он, - расскажу  старинные  легенды,  накормлю  мороженым. 
- Заманчивое  предложение, - улыбнулась  я, - давай  съездим,  раз  ты  такой  настойчивый. 
И  я  опять  залюбовалась  неповторимой  архитектурой  изысканного  города,  но  меня  ждал  сюрприз. 
Стефан  привёз  меня  в  Дом  бабочек. 
Он  оставил  машину  неподалёку.  День  выдался  ясным  и  солнечным,  и,  наслаждаясь  чудесной  погодой,  мы  поднялись  по  красивым  ступеням  из  некоего  светлого  материала. 
Перила  и  ступени  были  очень  декорировано  выполнены,  а  здание  с  бабочками  поражало  современным  дизайном. 
Внутри  было  огромное  количество  цветов,  прямо-таки  буйство  красок  и  форм,  и  всюду  летали  бабочки. 
Прелестная  голубая  бабочка  с  красивым  чёрным  орнаментом 
размером  с  блюдце  уселась  мне  на  палец.  Я  замерла,  боясь  спугнуть  это  чудо.  Она  походила  на  сказочное  создание,  легкокрылую  фею. 
От  запаха  цветов  кружилась  голова,  но  это  было  чудесно.  Из  этого  райского  местечка  и  уходить  не  хотелось,  но  у  нас  была  ещё  запланирована  поездка  на  фиакре,  и  я  позволила  себя  увести  из  этой  красоты. 
Стефан  решил  показать  мне  Вену  во  всём  её  многообразии,  и  ему  это  удалось.  Сначала  он  повёл  меня  по  новым  кварталам,  поражающих  своей  красотой  и  ухоженностью,  а  потом  по  старой  части  города.  И  тут  уже  создавалось  впечатление,  словно  провалился  в  Средневековье. 
Но  мне  всё  ужасно  нравилось.  Быстрая  немецкая  речь,  жареные  сосиски,  горячее  пиво  с  пряностями...  Да,  вы  не  ослышались,  именно  горячее  пиво.  Я  пробовала  подобное,  когда  была  с  Димой  в  Швейцарии,  и  мне  очень  понравилось.  Напиток,  скажу  честно,  на  любителя. 
Я  забыла  про  все  свои  грустные  мысли,  провела  чудесный  день,  а  напоследок  Стефан  решил  сделать  мне  подарок,  и  повёл  в  ювелирный  магазин.  Я  отнекивалась,  как  могла. 
- Стефан,  не  надо?  Ну,  зачем  это?  Ты  мне  достаточно  всего  подарил. 
- Серьги  и  браслет, - возразил  он, - я  хочу  купить  тебе  кольцо. 
- Зачем? – испугалась  я. 
- Не  дёргайся,  это  просто  подарок, - вздохнул  он, - вон,  вижу  лавчонку. 
Магазинчик  оказался  небольшим,  именно  лавчонка,  иначе  и  не  скажешь,  а  в  подсвеченной  витрине  красовались  украшения. 
- Здравствуйте, - вежливо  сказал  на  немецком  торговец. 
Я  в  ответ  поздоровалась  с  ним  на  английском,  Стефан  тоже  заговорил  на  языке  туманного  Альбиона,  чтобы  мне  было  понятно. 
- У  вас  есть  что-нибудь  очень  красивое  и  дорогое? – спросил  он  у  продавца,  а  тот  заулыбался,  почуяв  выгодного  клиента. 
- Да,  конечно, - закивал  он, - одну  минуточку,  и  он  скрылся  за  дверью  подсобки. 
- И  не  боится,  что  мы  его  ограбим, - протянула  я. 
- Европа, - развёл  руками  Стефан, - здесь  все  верят  друг  другу. 
Торговец  вернулся,  держа  в  руках  подставку  из  чёрного 
бархата.  Когда  он  поставил  её  на  витрину,  я  тихо  ахнула. 
В  свете  электрических  ламп  играл  гранями  крупный  бриллиант,  вставленный  в  тонкую  золотую  оправу. 
- Очень  красиво, - оценил  Стефан,  и,  взяв  перстень  в  руки,  стал  внимательно  его рассматривать, - умелая  работа.  Бриллиант  старинный,  но  оправа  современная. 
- Да  вы  знаток! – цокнул  языком  торговец, - да,  действительно,  старая  оправа  никуда  не  годилась.  Мне  его  сдала  одна  русская  старушка,  бриллиант,  несомненно  прекрасен,  но  отвалилось  несколько  «усиков»,  металл  был  покорёжен.  Я  вынул  камень,  расплавил  старую  оправу,  и  отлил  новую. 
- Вы  гравёр? – заинтересовался  Стефан, - очень  хорошая  работа, - и  он  надел  мне  кольцо  на  безымянный  палец. 
- Нет,  милый,  великовато, - хмыкнула  я, - давай  лучше  на  указательный. 
На  указательный  палец  перстень  сел  идеально,  продолговатый  бриллиант  сверкал,  переливаясь  гранями.  Стефан  повесил  мне  на  шею  бриллиантовый  медальон,  серёжки-подвески  и  браслет. 
А  сам  вынул  кредитку. 
Пока  он  расплачивался,  я  рассматривала  выставленные  в  витрине  украшения.  Золото  поблескивало,  но  в  основном  это  было  золото,  без камней.  Небольшие,  аккуратненькие,  но  лично  мне  никогда  подобное  не  нравилось. 
Почему-то  сейчас  пошла  мода  на  тоненькие  невзрачные  украшения.  Мелкие  камушки,  мало  изящности,  больше  простоты.  Советское  золото  и  то  было  лучше,  у  мамы  сохранилось  некоторое  количество  тех  украшений,  и  выполнены  они  более  витиевато,  чем  современные. 
Вдруг  среди  безликой  золотой  массы  сверкнул  аметист. 
Я  сначала  не  поняла,  что  вижу,  оторопела,  но,  придя  в  себя,  посмотрела  на  торговца. 
- Откуда  у  вас  этот  перстень  с  аметистом? – спросила  я. 
- Правда,  красивая  вещь? – заулыбался  он,  и  он  вынул  перстень  из  витрины, - недавно  поступил.  Но  продать  я  его  не  могу,  он  глянулся  одной  женщине,  она  постоянная  клиентка,  обещала  вернуться. 
- Можно  взглянуть  поближе? – попросила  я. 
- Да,  конечно, - он  протянул  мне  украшение. 
- А  лупы  у  вас  нет? – озадачила  я  его. 
- Вика,  что  происходит? – не  понял  Стефан,  а  обескураженный  торговец  подал  мне  лупу. 
- Так  и  есть, - ликующе  воскликнула  я,  разглядев  Димину  гравировку  на  внутренней  стороне  кольца. 
- Подобные  гравировки  обозначают  автора, - сказал  торговец, - в  данном  случае  я  немало  удивлён.  Это  один  испанский  герб,  но  вот  зачем  человеку  ставить  на  кольце  этот  герб,  даже  и  представить  не  могу.  Но  ведь  рядом  ещё  и  инициалы  стоят.  Я  искал  подобные  украшения  в  интернете,  с  такой  же  гравировкой,  но  ничего  не  нашёл.   
- Я  могу  объяснить, - ухмыльнулась  я, - это  герб  испанского  района,  в  котором  родился  автор  этого  кольца. 
- Да? – удивился  торговец, - буду  знать,  обязательно  скажу  об  этом  покупательнице. 
- Не  выйдет, - вздохнула  я, - это  кольцо  краденое. 
- Как? – в  ужасе  воскликнул  торговец, - что  вы  такое  говорите? 
- Это  кольцо  для  меня  самолично  сделал  мой  любимый                мужчина, - пояснила  я, - он  испанец,  марка  эта  зарегистрирована,  он  специально  так  сделал  вот  как  раз  на  такой  случай.  Он  делает  украшения  исключительно  в  подарок,  в  данном  случае,  для  меня.  Меня  ограбил  один  русский  таксист,  оглушил  и  снял  с  меня  все  драгоценности.  Сейчас  я  позвоню  инспектору,  которому  я  подала заявление  об  ограблении. 
- Но  ведь  деньги  мне  вернут? – отмер  торговец. 
- Очень  на  это  надеюсь, - вздохнула  я, - преступник  уже  вычислен,  он  в  розыске. 
Приехавший  инспектор  составил  все  необходимые  бумаги,  изъял  кольцо,  впрочем,  ещё  и  остальные  драгоценности.  Оказалось,  что  Парамонов  сдал  всё,  что  украл  у  меня,  в  один  ломбард.  А  потом  под  подписку  мне  отдали  украшения. 
Ладно,  хоть  золото  своё  вернула,  надеюсь,  когда  поймают мерзавца,  вернут  и  всё  остальное. 
Я  была  весьма  довольна,  а  Стефан  повёл  меня  в  парк,  где  устроил  мне  романтический  пикник  на  свежем  воздухе. 
- Попробуй  это  вино, - он  протянул  мне  бокал. 
- Какое  красивое, - я  оценила  на  свет  красное  вино,  которое  и  на  вкус  оказалось  очень  хорошим. 
- Это  молодое  вино  из  местных  долин, - сказал  Стефан. 
- Молодое? – удивилась  я, - но  зачем  же  его  пить?  Его  надо  выдержать,  а  уж  потом  употреблять. 
- У  нас  мало  кто  выдерживает  вина, - пояснил  Стефан, - ну,  полежит  немножко,  цвет  обретёт,  но  пьют  его  молодым,  год  или  два.  Такая  традиция,  привычка. 
- Странная  привычка, - хмыкнула  я,  пригубив  вино,  и  закусив  кунжутным  крекером,  а  из  моей  сумочки  послышались  задорные  мелодии  Штрауса. 
- Слушаю, - ответила  я,  бросив  взгляд  на  незнакомый  номер. 
- Слушает  она! – заорал  в  трубку  Генрих,  чуть  не  оглушив  меня, - вы,  госпожа  главный  редактор,  совсем  обалдели!  Вика,  у  нас  номер  горит,  а  ты  прячешься  где-то! 
- Извини, - вздохнула  я, - так  получилось.  А  номер  мой  ты  откуда  достал? 
- У  Аси  стребовал, - буркнул  Генрих, - что – недовольна,  что  начальство  песочит? 
- Я  тут  прячусь  от  ментов, - прошипела  я, - ну,  не  могу  я  в  Москву  сейчас  никак  вылететь. 
- И  не  надо  в  Москву, - вдруг  спокойно  воскликнул  Генрих, - будь  завтра  в  двенадцать  в  парижском  офисе,  я  прилечу  и  мы  всё  обсудим.  Договорились? 
- Договорились, - вздохнула  я,  похоже,  альтернативы  у  меня  нет. 
- Что-то  случилось? – спросил  Стефан. 
- Да, - кивнула  я, - мне  надо  завтра  быть  в  Париже.  Утром  улечу,  вечером  вернусь,  дела  бизнеса. 
- Я  достану  билет, - сказал  Стефан,  вынимая  мобильный. 
Он  заказал  для  меня  билет  на  утро,  и  мы  продолжили  свой  пикник.  А,  вернувшись,  я  первым  делом  села  за  компьютер. 
Центральные  статьи  всегда  пишу  я  сама,  и,  созвонившись  с  Генрихом,  чтобы  уточнить  тему,  всё  быстренько  написала. 
Генрих  остался  доволен,  а  я,  отчитавшись  ему,  погрузилась  в  очередной  роман. 
От  ноутбука  меня  оторвал  Стефан,  явившись  в  мою  спальню  с  бутылкой  шампанского,  бокалами,  конфетами  и  клубникой.  Я  невольно  засмеялась,  увидев  его  провиант. 
Мы  с  удовольствием  выпили  шампанского,  а  потом  заснули  вместе.  И  чуть  не  проспали  самолёт. 
К  счастью,  Стефан  вовремя  меня  растолкал,  и  я  стала  быстро  собираться. 
Стефан  принёс  мне  кексы  и  кофе,  я  на  ходу  перекусила,  одновременно  заталкивая  вещи  в  сумку,  а  потом  он  отвёз  меня  в  аэропорт. 
- Ты  только  поскорее  свои  дела  заканчивай, - сказал  он  на  прощание,  нежно  целуя  меня, - и  возвращайся. 
- Вечером  приеду, - пообещала  я,  и  отбыла  в  Париж. 
Франция  встретила  меня  теплом  и  солнышком.  Я  быстро  затолкала  приготовленную  кофту  в  сумку,  поймала  такси,  на  этот  раз  официальное,  и  поспешила  в  наш  парижский  офис. 
Я  очень  люблю  Париж,  да  и  всю  Францию  в  целом  тоже,  и  каждый  раз  любуюсь  красивейшим  городом. 
Я  обрадовалась,  увидев  Генриха  и  Милу,  а  они  скрючили  недовольные  физиономии. 
- Нашлась  пропажа, - покачал  головой  начальник, - и  как  это  понимать? 
- Ответить  затрудняюсь, - ухмыльнулась  я,  усаживаясь  на  высокий  стул. 
Секретарша  принесла  нам  кофе,  Генрих  вынул  бумаги,  и  мы  занялись  документацией.  Я  ставила  подписи,  Мила  разбирала  колонки,  а  потом  я  вынула  ноутбук,  и  распечатала  свою  статью.  Она  у  меня  была  на  двух  языках,  на  французском  я  говорю  весьма  недурно.  А  потом  Генрих  вынул  документы  моей  спортивной  редакции. 
- Это  ещё  что? – изумилась  я. 
- Да  столкнулся  с  Модестом  Львовичем, - улыбнулся  Генрих, - он  в  гневе!  Я  признался,  что  вызвал  тебя  во  Францию,  а  он  попросил,  чтобы  ты  и  над  их  документацией  поработала.  Курьер  привёз  бумаги. 
- Ладно, - вздохнула  я, - хоть  одной  проблемой  меньше  будет. 
Мы  просидели  довольно  долго,  но  я  осталась  довольна,  ведь  теперь  мне  не  надо  из-за  этого  дёргаться. 
- Может,  зайдём  в  кафе? – предложила  Мила, - я  ужасно  голодна, - а  я  взглянула  на  часы. 
- Можно  и  перекусить, - кивнула  я, - время  есть.  Выпить  по  чашечке  кофе  или  по  бокалу  вина. 
Конечно  же,  я  не  могла  удержаться,  заманила  их  в  роскошную старинную  кофейню  «Ангелина».  Горячий  шоколад  здесь  самый  потрясающий,  нигде  более  я  подобной  вкуснятины  не  пробовала. 
Мы  заказали  себе  кофе-гляссе,  горячий  шоколад,  по  громадной  порции  шоколадного  мороженого,  пирожные  и  французский  макарон. 
Макароном  французы  называют  воздушное  печенье  в  виде  сэндвича  из  двух  миндальных  вафель  и  сливочной  начинки. 
- Интересно,  а  в  Австрии  пирожные  не  хуже? – спросила  Мила. 
- Трудно  сказать, - хмыкнула  я, - там  такая  же  вкуснятина,  но  она  хороша  по-своему. 
- Теперь  понятно,  почему  ты  так  любишь  именно  это  кафе, - ухмыльнулся  Генрих, - а  я  думал,  дело  только  в  Коко  Шанель. 
- А  она  тут  причём? – удивилась  Мила. 
- Так  это  было  её  любимым  кафе, - пояснил  Генрих. 
- И  это  тоже, - кивнула  я, - и  сладости  тут  феерические,  и  Коко  Шанель  разум  будоражит. 
- У  тебя  главная  мышца  скоро  слипнется, - ухмыльнулся  мой  начальник, - и  диатез  заработаешь. 
- В  моём  возрасте  скорее  уж  диабет, - рассмеялась  я. 
- Это  какой  у  тебя  возраст? – фыркнула  Мила, - молчи  уж!  Возраст  у  неё!  Около  тридцати  лет! 
- Купить,  что  ли,  шоколаду, - задумалась  я, - для  дома. 
- Нескромный  вопрос, - прищурился  Генрих, - кто  его  повезёт? 
- А  ты  как  думаешь? – с  иронической  улыбкой  на  губах  осведомилась  я. 
- А  тут  и  думать  нечего, - захихикала  Мила, - на  нас  взвалишь. 
- Ладно,  фиг  с  вами, - отмахнулась  я, - заберу  с  собой  в  Австрию,  а  там  ещё  чего-нибудь  прикуплю.  Тем  более,  всё  равно  не  успеем. 
Они  уехали  в  аэропорт,  а  у  меня  ещё  было  время  до  отлёта. 
Я  заказала  ещё  чашку  шоколада,  потом  купила  целую  коробку  кускового,  которую  еле  припёрла  с  собой  в  аэропорт,  а  так  же  печенье.  Надеюсь,  в  полёте  оно  не  превратится  в  крошево. 
Стюардесса  вежливо  предложила  мне  сдать  сумку  в  багаж,  но  я  отказалась.  Ещё  свежи  были  воспоминания  об  Андрее  Парамонове.  Лучше  уж  вместе  со  всем  скарбом  сяду  в  нормальное  такси. 
И,  с  трудом  запихнув  сумки  в  вещевой  отсек,  я  уселась  в  кресло  и  стала  дремать.  Засуну  шоколад  в  холодильник  в  замке,  а  в  Австрии  ещё  что-нибудь  приобрету. 
Весь  полёт  я  дремала,  а  по  прилёту  в  Австрию  проводница  разбудила  меня.  Она  помогла  мне  достать  вещи  из  верхнего  отсека,  и  я,  нагрузившись,  как  ишак,  вышла  из  самолёта. 
Но,  едва  я  прошла  паспортный  контроль,  я  увидела  человека  с  табличкой,  на  которой  было  написано  моё  имя. 
У  меня  неприятно  засосало  под  ложечкой.  Что  бы  это  значило?  На  секунду  я  растерялась,  но,  увидев,  что  у  дверей  стоит  Трейси,  мгновенно  всё  поняла.  И,  покидав  свою  поклажу,  бросилась  в  туалет,  лихорадочно  расталкивая  народ. 
Я  ящерицей  юркнула  в  ближайшую  дверь,  где  около  умывальника  стояла  размалёванная  женщина  в  светлом  парике. 
- Ты  чего  какая  взбудораженная? – довольно  грубым  голосом  спросила  она,  и  я  поняла,  что  это  трансвестит. 
- Прячусь, - выдохнула  я. 
- От  кого  и  зачем,  позволь  узнать, - спросил  он, - надеюсь,  не  от  полиции. 
- Нет, - улыбнулась  я, - от  соперницы.  Она  хочет  меня  на  лоскуты  порвать! 
- Это  серьёзно, - кивнул  он,  за  дверью  послышался  топот,  а  мой  новый  знакомый  схватил  меня  за  руку  и  втащил  в  кабинку.  Я  даже  опомниться  не  успела. 
- Быстро,  снимай  туфли  и  залезай  на  унитаз! – воскликнул  он,  тоже  стаскивая  с  ног  шпильки. 
И  мы,  представив  весьма  оригинальную  скульптурную  композицию,  замерли,  стоя,  согнувшись,  вдвоём  на  одном  унитазе.  И  тут  же  раздался  стук  входной  двери. 
- Ну,  живее! – рявкнула  Трейси, - я  сюда  не  войду, - подумаешь,  фря  какая. 
- Мисс  Спенсер,  тут  тоже  никого, - ответил  мужской  голос, - она  сбежала. 
- Вот  зараза! – взвизгнула  Трейси, - нет  уж,  я  своего  добьюсь!  Я  этой  гадине  патлы  повыдёргиваю,  а  Северский  станет  моим  мужем!  Готов  променять  меня  на  эту  нахалку!  Мерзавка!  Она  мне  нос  расквасила!  Чего  в  ней  такого  особенного! 
- Ясное  дело,  ничего  в  ней  такого  нет, - лебезящим  тоном  ответил  её  собеседник, - вы  лучшая! 
- Как-будто  это  когда-нибудь  оспаривалось! – рявкнула  она, - за  мной!  Будем  искать! 
Они  выкатились,  прошло  минут  пять,  а  мой  спутник  вдруг,  откинув  со  лба  чёлку,  воскликнул: 
- Привет,  я  Маша,  рада  знакомству.  Была  когда-то  Мишей,  но  теперь  Маша. 
- Ага, - ошарашенно  кивнула  я,  совершенно  ошалев  от  знакомства  на  унитазе, - а  я  Вика.  И  раньше  была  Викой.  Тоже...  того...  рада. 
И,  в  момент  китайских  церемоний  милого  знакомства,  фарфоровый  друг  не  выдержал  натиска  двух  человек. 
Каждый  из  нас  стоял  на  краях,  и  эти  края  благополучно  обломились.  Мы  упали  на  пол,  я  стукнулась  головой  о  дверь,  правда,  несильно,  успела  сгруппироваться,  а  Маша-Миша  приложилась  головой  о  бачок. 
- Эй,  ты  как? – спросила  я,  усевшись  на  плитке,  и  потирая  затылок. 
- Сносно, - поморщилась  она,  посмотрела  на  меня,  и  мы  стали  хохотать,  как  сумасшедшие. 
Отсмеявшись,  я  икнула,  вынула  из  сумки  бутылку  с  минералкой,  сделала  несколько  глотков,  и  протянула  Маше. 
Она  стала  жадно  пить,  а  я  открыла  щеколду,  и  на  карачках  выползла  из  кабинки.  В  этот  момент  отворилась  дверь,  и  в  туалет  вошёл  мужчина.  Он  даже  попятился  от  неожиданности. 
- Эй,  девки,  вы  чего  это? – с  вытаращенными  глазами  воскликнул  он. 
- Расслабляемся,  как  можем, - ухмыльнулась  я,  с  интересом  наблюдая  за  его  реакцией. 
- Совсем  извращенцы  обалдели, - возмущённо  воскликнул  он,  и  скрылся  за  дверью,  а  на  нас  вновь  напал  хохот. 
Отсмеявшись,  мы  умылись,  а  потом  я  озадачилась,  как  мне  выйти  из  здания,  не  привлекая  внимания  Трейси. 
- Слушай,  а  у  меня  идея, - вдруг  оживилась  Маша, - давай  одеждой  поменяемся.  Ты  выйдешь  в  моей,  а  я  в  твоей. 
- Хоть  ты  и  косишь  под  женщину, - улыбнулась  я, - но  я,  в  отличие  от  тебя,  хрупкая.  На  мне  твоя  коротая  юбка  повиснет,  а  ты  порвёшь  моё  платье  от  «Диор». 
- Не-е,  пусть  висит, - отмахнулась  Маша, - наденешь  мой  парик,  и  тебя  никто  не  узнает.  А  я  твоё  платье  застёгивать  не  буду. 
- Неизвестно,  кто  из  нас  колоритнее  выглядеть  будет, - хохотнула   я,  но  всё-таки  поменялась  с  ним  одеждой. 
Взглянув  на  себя  в  зеркало,  я  ужаснулась,  да  и  Маша  выглядела  не  лучше,  впрочем,  без  парика  это  уже  был  Миша. 
Размалёванный  мужик  без  парика  в  элегантном  красном  платье  без  бретелей  и  с  кринолиновой  юбкой  средней  пышности,  которое  сидело  у  него  талией  под  грудью.  Ниже  он  опускать  не  стал,  боясь  порвать. 
- Так  по-идиотски  я  ещё  никогда  не  выглядел! – хохотнул  он,  помог  мне  нанести  макияж,  я  перекинула  сумочку  через  плечо,  и  деловым  шагом  вышла  из  аэропорта. 
Стоящая  около  дверей  Трейси  со  зверским  выражением  на  лице  не  обратила  на  меня  ни  малейшего  внимания. 
Точнее,  бросила  презрительный  взгляд,  да  и  только. 
А  я  пешком  добралась  до  указанного  Мишей  места,  ловя  на  себе  оторопелые  взгляды  прохожих,  и  уселась  на  лавочку. 
Миша  не  заставил  себя  ждать,  прибежал,  плюхнулся  рядом,  а  прохожие  вновь  скосили  на  нас  глаза. 
- Ну,  что? – спросила  я, - где  переоденемся? 
- Идём, - вскочил  он,  и  мы  юркнули  в  близлежащий  туалет,  переодеваться. 
В  родном  платье  я  почувствовала  себя  увереннее,  Миша  мне  его  застегнул,  и  вышла  на  улицу  уже  в  нормальном  виде. 
- Слушай,  а  где  твои  вещи? – спросил  напоследок  трансвестит. 
- Оставила  в  аэропорту, - вздохнула  я, - плевать.  Куплю  ещё  пару  платьев,  а  те,  надеюсь,  мне  потом  отдадут.  Тем  более,  у  меня  там  тяжёлая  ноша.  Потом  на  машине  вернусь. 
И  на  этой  дружественной  ноте  мы  распрощались. 
Я  сняла  с  кредитки  деньги,  купила  себе  кое-что  из  вещей,  поймала  такси  и  поехала  в  замок. 
Вечерело.  Небо  было  подёрнуто  красноватыми  полосками  света. 
Я  невольно  залюбовалась  закатом,  глядя  в  окошко. 
Подъезжая  к  замку,  я  уже  издали  увидела  две  фигуры,  маячившие  около  ворот.  При  ближайшем  рассмотрении  оказалось,  что  это  сотрудники  полиции. 
Я  расплатилась  с  таксистом,  а  сама  подошла  к  стражам  порядка. 
- Добрый  день, - вежливо  сказала  я, - что-то  случилось? 
- А  вы  кто? – строго  спросил  один  из  полицейских. 
- Меня  зовут  Эвива  Миленич,  я  гостья  Стефана. 
- В  тюрьме  ваш  Стефан, - ответил  другой  страж  порядка, - допрыгался. 
- Как? – ахнула  я, - за  что? 
- Так  он  у  нас  тайный  маньяк  оказался, - объяснил  мне  полицейский, - убил  четырёх  девушек,  а  одну  ранил.  Он  теперь  в  тюрьме,  а  замок  под  охраной.  Простите,  больше  я  ничего  сказать  не  могу. 
- Но  как  же  так! – вскрикнула  я. 
Я  сделала  пару  шагов  назад,  а  полицейский,  вдруг  дёрнувшись,  схватил  меня  за  предплечье. 
- Вы  сказали,  вас  зовут  Эвива  Миленич? – воскликнул  он, - это  же  она!  Вы  арестованы! – и  попытался  выкрутить  мне  руки. 
За  какую-то  долю  секунды  я  успела  подумать,  что,  если  он  сейчас  меня  загребёт,  как  сообщницу  Стефана,  то  вряд  ли  потом  Стефан  живым  выйдет  из  тюрьмы.  Я,  может,  и  отмажусь,  а  герцога  казнят.  Нет,  такого  допустить  нельзя! 
И  я  с  чувством  вонзила  каблук  полицейскому  в  ботинок. 
Тот  взвыл,  второй  схватил  оружие,  но  я  выхватила  у  него  пистолет,  потом  у  второго,  а  сама  стала  отступать. 
За  кустарником  я  увидела  их  машину,  быстро  села  в  неё,  ключи  оказались  в  зажигании,  и  понеслась  вниз  по  холму. 
Я  явственно  услышала  звук  выстрела,  машину  занесло,  видимо,  у  них  было  запасное  оружие,  и  я  едва  справилась  с  управлением. 
Резко  затормозив,  я  схватила  свои  вещи,  сняла  с  ног  шпильки,  убрав  их  в  сумку,  и  бросилась  босиком  по  лесу. 
Сколько  я  бежала,  не  помню,  но  мне  всё  время  чудилось,  что  меня  вот-вот  настигнут.  Эта  хаотичная  мысль  только  подстёгивала  меня,  я  неслась  с  немыслимой  скоростью. 
Внезапно  пошёл  холодный  дождь,  да  такой  сильный,  что  я  мгновенно  вымокла.  Вбежав  на  очередной  холм,  подскользнулась  пяткой  на  мокрой  траве,  и,  плюхнувшись  на  задницу,  с  визгом  поехала  вниз.  Сумка  и  клатч  вылетели  у  меня  из  рук,  а  я  съехала  прямиком  в  какой-то  водоём,  наверное,  озеро.  И  потеряла  сознание. 
В  тот  момент  я  не  успела  ни  о  чём  подумать,  но  ведь  могла  бы  и  Богу  душу  отдать,  захлебнувшись  в  ледяной  воде. 
Однако,  вскоре  я  очнулась,  и  увидела  женское  лицо. 
- Вы  кто? – слабо  спросила  я  на  русском,  но  ответом  мне  послужила  отрывистая  немецкая  речь. 
- Извините,  я  не  говорю  на  немецком, - я  попробовала  поддержать  диалог  на  английском. 
- Здравствуйте, - заговорила  на  английском  приятная  светленькая  девушка, - меня  зовут  Гретэль. 
- Очень  приятно,  я  Эвива, - выдохнула  я,  и  закашлялась. 
- Вы  англичанка? – тут  же  спросила  она. 
- Нет, - удивилась  я, - русская.  А  где  я? 
- Вы  у  нас  дома, - звонко  ответила  Гретэль, - это  моя  сестра  Лизелот,  матушка  Хелена,  отец  Райнхард,  и  брат  Гюнтхер.  Кстати,  он  вас  и  выловил  из  озера.  Ваше  счастье,  что  он  спохватился  проверять,  закрыты  ли  двери  в  сарай,  чтобы  дождём  не  налило.  Увидел,  как  вы  съехали  в  озеро,  и  бросился  вас  вытаскивать. 
- Спасибо  большое, - выдохнула  я, - не  знаю,  как  вас  и  благодарить. 
Гретэль  что-то  сказала  брату  на  немецком,  тот  улыбнулся,  и  что-то  ответил. 
- Он  говорит,  что  не  мог  не  помочь, - сказала  девушка, - главное,  что  вы  живы.  Но  вам  нужно  переодеться,  а  то  вы  вся  мокрая.  Пойдёмте.  Встать  вы  можете? 
Встать  я  смогла.  К  счастью,  вся  моя  новая  одежда  была  в  пакетах,  потому  не  намокла.  Я  приняла  душ,  а  радушная  хозяйка  накормила  меня  вкуснейшим  беконом  с  жареной  картошкой.  Они  стали  меня  расспрашивать,  что  со  мной  случилось,  но  правды,  естественно,  я  им  не  поведала. 
Воспользовалась  версией  Инги,  с  которой  она  приехала  в  замок  Стефана.  Зато  они  предложили  меня  пожить  у  них,  а  я  заплатила  за  жильё.  Очень  хорошо,  в  этой  крохотной,  горной  деревушке  я  буду  в  безопасности. 
Дождь  за  окном  совершенно  ошалел.  Я  поднялась  в  отведённую  мне  комнату  с  большой  чашкой  горячего  шоколада.  Поставив  чашку  на  столик,  я  распахнула  занавески  и  открыла  форточку.  Свежий  ветер  ворвался  в  комнату,  а  на  стекло  упали  крупные  капли,  а  я,  закутавшись  в  плед,  забралась  под  одеяло.  Вполне  уютно.  За  окном  шумит  ветер,  хлещет  дождище,  а  я  в  тепле  и  комфорте.  Я  взяла  со  стола  чашку  с  шоколадом  и  ноутбук. 
В  интернет  я  заходить  не  стала,  занялась  рукописью,  но  мысли  всё  равно  были  далеко  от  моего  сюжета.  Набив  с  горем  пополам  пять  страниц,  я  решила  больше  себя  не  мучить,  и  отложила  ноутбук.  Я  всё  равно  думала  о  Стефане. 
Как  он  там?  Как  же  так?  Что  могло  произойти  в  моё  отсутствие?  Видимо,  преступники  воспользовались  моментом,  пока  я  уехала,  и  привели  свой  чудовищный  план  в  действие. 
И  как  теперь  быть?  Я  не  знаю,  к  кому  за  помощью  обратиться,  кто  мне  может  помочь  в  этой  стране. 
Я  в  розыске,  сбежала,  представляю,  как  инспектор  обозлится,  когда  узнает,  что  они  упустили  меня.  Впрочем,  это  уже  их  проблемы. 
Я  почти  впала  в  отчаянье,  и,  уже,  было,  решив  позвонить  Диме,  резко  передумала,  и  позвонила  матери. 
- Викуля,  я  за  тебя  отомстила! – весело  воскликнула  маменька. 
- Потом  расскажешь, - отмахнулась  я, - сейчас  мне  срочно  нужен  номер  Глеба  Никифоровича. 
- Окей, - засмеялась  маменька, - я  перезвоню  через  пять  минут, -                а  я  не  обратила  внимания  на  её  слова  о  мести,  наверное,  опять  что-нибудь  учудила,  но  мне  пока  не  до  этого. 
Она  перезвонила,  продиктовала  номер,  хотела,  было,  поведать  о  своих  выкрутасах,  но  я  быстро  попрощалась  и  отключилась. 
Глебу  Никифоровичу,  отцу  Димы,  я  звоню  редко,  но  лишь  в  особых  случаях.  И  сейчас  как  раз  такой  случай. 
- Слушаю, - раздался  после  щелчка  его  красивый  баритон. 
- Здравствуйте, - сказала  я, - это  Вика.  Извините  за  поздний  звонок. 
- Ничего, - ответил  он, - я  привык,  что  у  тебя  всё  не  по-людски. 
- Мне  помощь  нужна,  срочно, - вздохнула  я, - у  вас  есть  связи  в  Австрии? 
- О  Господи! – воскликнул  Глеб  Никифорович, - ты  уже  и  до  Австрии  добралась!  Боюсь,  я  ничем  не  смогу  тебе  помочь. 
- Глеб  Никифорович,  миленький,  сделайте  хоть  что-нибудь, - взмолилась  я, - тут  человек  в  тюрьме,  его  казнить  могут,  если  осудят.  А  я  в  розыске,  даже  сбежать  не  могу,  да  и  не  хочу,  пока  Стефана  не  выпустят.  Не  могу  я  его  бросить  в  такой  ситуации,  а  они  меня  за  пособницу  убийцы  держат.  Мне  нужен  какой-нибудь  комиссар,  который  бы  меня  выслушал.  И  помог  в  этом  нелёгком  деле.  Я  сама  пока  сделать  ничего  не 
могу.  Тут  дело  крайне  серьёзное. 
- И  опасное, - добавил  Глеб  Никифорович, - сама  на  виселицу  захотела? 
- Я  хочу  Стефана  вытащить, - вздохнула  я, - он  хороший   парень, - и  я  в  подробностях  рассказала  всю  эту  историю. 
- Знаешь,  есть  у  меня  одна  идейка, - вдруг  сказал  мой  бывший  свёкр, - я  позвоню  одному  знакомому  депутату,  у  которого  есть  знакомый  дипломат.  Найдём  мы  тебе  хорошую  «шишку»  в  австрийской  полиции,  не  переживай. 
- Глеб  Никифорович,  вы  просто  золото! – радостно  воскликнула  я. 
- Самоварное, - хмыкнул  он, - ты  всегда  меня  так  называешь! 
- Конечно, - воскликнула  я, - ведь  вы  просто  незаменимый  помощник! 
- А  Дима  чего?  Что  у  вас  опять  происходит? – задал  он  самый  животрепещущий  вопрос. 
- Что-то  происходит, - вздохнула  я, - у  нас  всё  время  что-то  происходит.  Видели  заметку  в  интернете? 
- О  нет! – застонал  Глеб  Никифорович, - так  ты  видела? 
- А  то! – хмыкнула  я, - и  что  хорошего  вы  мне  по  этому  поводу  можете  сказать? 
- Много  хорошего  Дима  уже  сказал  Трейси,  причём  на  повышенных  тонах.  Высказал  ей  всё,  что  думает  о  её  выходке. 
- Права  была  Ася, - усмехнулась  я, - даром,  что  ли,  юрист. 
- А  ты,  наверное,  пришла  в  ярость? – предположил  Глеб  Никифорович. 
- Скорее,  в  отчаянье, - вздохнула  я, - он  только  на  днях  уговорил  родить  меня  ему  сынишку,  а  потом  решил  на  другой  жениться.  Моему  недоумению  не  было  предала. 
- Прости,  на  что  он  тебя  уговорил? – ошалел  Глеб  Никифорович. 
- Почти  уговорил  меня  вернуться  к  нему,  а  я,  узнав,  что  он  женится  на  этой  модели,  чуть  на  месте  не  померла.  А  тут  ещё  и  Анфиса  Сергеевна  сообщила,  что  Макс  намерен  жениться  на  своей  новой  пассии.  Я  обозлилась,  да  закрутила  роман  тут  кое  с  кем. 
- Предполагаю,  что  с  этим  герцогом,  которого  ты  пытаешься  из  тюрьмы  вытащить.  И  что  дальше? 
- Да  ничего, - воскликнула  я, - вернусь  в  Москву,  останусь  с 
Димой.  Стефан  мне  точно  не  нужен. 
- Тебе  мой  сын  нужен, - вздохнул  Глеб  Никифорович, - а  ты  нужна  ему.  Вы  же  погибаете  друг  без  друга.  Но,  боюсь,  ты  ещё  не  готова  к  воссоединению  с  ним. 
- Почему  вы  так  решили? – изумилась  я,  а  сама  подумала,  до  чего  же  он  проницателен. 
- Потому  что  между  вами  ещё  тьма  разногласий, - ответил  он, - а  ещё  Макс!  Ты  должна  его  вернуть,  а  потом  бросить  сама.  Бросить  ради  моего  сына!  Иначе  это  будет  тебя  тянуть.  Что  тебя  бросили,  обидели.  Ты  не  привычная  к  отказам.  А  тут  такой  бенц.  Короче,  решай  проблему  с  Максом! 
- Спасибо  вам, - вздохнула  я, - до  этого  я  и  сама  не  понимала,  чего  хочу,  и  это  меня  изрядно  напрягало. 
- Хотя  я  понимаю,  что  незачем  Максу  сердце  разбивать,  но  счастье  моего  сына  для  меня  важнее.  А  своё  счастье  он  ассоциирует  с  тобой,  с  сумасбродкой  эдакой.  Ладно,  час  уже  поздний,  пойду-ка  я  спать.  Утром  тебе  позвонят.  Спокойной  ночи,  Вика. 
- И  вам  приятных  снов, - ответила  я,  и  отключилась. 
Да,  я  должна  вернуть  Макса.  А  потом,  как  решу  вернуться  к  Диме,  брошу  его.  Понимаю,  это  по-стервозному,  но  по-другому  я  не  умею.  В  конце  концов,  моё  самолюбие  пострадало. 
И  я  имею  теперь  полное  право  потешить  его! 
И,  загнав  остатки  совести  в  самый  дальний  угол  подсознания,  я  перевернулась  на  бок,  и  сладко  заснула. 
Утром  меня  накормили  завтраком,  а  потом  зазвонил  мой  мобильный. 
- Здравствуйте,  вы  Эвива? – спросил  незнакомый  голос  на  английском. 
- Да,  это  я,  здравствуйте, - ответила  я. 
- Меня  зовут  Герберд  Мориц, - ответил  собеседник, - мне  передали  ваш  номер,  и  сказали,  что  дело  срочное,  и  не  терпит  отлагательств. 
- Всё  верно, - сказала  я, - дело  очень  срочное.  Мне  нужно  с  вами  поговорить,  но  разговор  не  телефонный. 
- Я  всё  понимаю, - воскликнул  он, - где  мы  встретимся? 
- Я  не  местная, - вздохнула  я, - давайте  в  какой-нибудь  кофейне. 
- Хорошо, - согласился  он, - через  час  сможете? 
И  мы  договорились  встретиться  через  час.  Он  назвал  улицу  и 
кафе,  а  я,  отключив  мобильный,  вышла  из  своей  комнаты. 
- Скажи, - обратилась  я  к  Гретэль, - как  отсюда  добраться  до  Вены? 
- А  куда  тебе  нужно? – и,  выслушав,  кивнула, - я  тебя  подвезу,  всё  равно  в  институт  надо. 
Я  сбегала  наверх,  взяв  сумочку  и  мобильный,  надела  чёрные  капри  и  белую  блузку,  красные  шпильки,  а  потом  выглянула  в  окно.  Шёл  дождь,  а  зонта  у  меня  не  было. 
Я  накинула  чёрный  жакетик  и  спустилась  вниз,  а  Хелена  одолжила  мне  свой  зонтик.  Гретэль  всю  дорогу  щебетала.  Я  лишь  кивала  в  ответ.  А  потом  попросила  притормозить  около  небольшого  магазинка  неподалёку  от  нужного  мне  кафе. 
Объяснив  мне,  как  вернуться  назад,  она  укатила,  а  я  зашла  в  магазин.  Купила  себе  рыжий  парик,  и,  надев  его,  отправилась  в  кафе.  На  входе  я  замерла,  потом  вынула  мобильный,  и  набрала  номер  Герберда  Морица. 
Сидящий  у  окна  мужчина  тут  же  вынул  телефон,  а  я  шагнула  к  нему. 
- Добрый  день, - сказала,  убрав  телефон, - это  вы  Герберд  Мориц? 
- Да,  здравствуйте, - кивнул  он,  вставая,  и  галантно  отодвигая  мне  стул, - а  вы  Эвива? 
- Да,  это  я, - я  уселась  и  сняла  с  головы  парик. 
- Это  вы! – вскрикнул  он,  схватившись  за  пояс. 
- Пожалуйста,  не  надо  никуда  звонить! – воскликнула  я,  вцепившись  пальцами  в  столешницу, - умоляю!  Я  не  виновата!  И  Стефан  тоже  не  виноват! 
- Я  понимаю,  вы  хотите  защитить  любовника, - кивнул  мистер  Мориц, - но,  боюсь,  это  невозможно.  Ему  путь  один – виселица. 
- Нет,  нет,  нет  и  ещё  раз  нет! – в  отчаяньи  вскричала  я, - он  не  виновен!  Кто-то  хитрый  и  жестокий  его  подставляет! 
- Можете  сказать,  кто? – прищурился  он, - имя  назвать  можете? 
- Андрей  Парамонов, - спокойно  ответила  я, - мой  соотечественник.  Он  исполнитель,  а  кто  подстрекатель,  ещё  предстоит  выяснить. 
- Ей-богу,  это  уже  смешно, - поморщился  Герберд, - мы  даже  сомневаемся,  существует  ли  он  в  действительности,  этот  Парамонов. 
- Да  вы  что?! – возмутилась  я, - кто  тогда  меня  ограбил? 
- Самим  интересно, - кивнул  он, - может,  Стефан? 
- Вы  издеваетесь? – прищурилась  я, - по-вашему,  я,  увидев  своего  нападавшего,  стала  выдумывать  другого  человека? 
- Может,  и  не  было  никакого  ограбления? – прищурился  он, - может,  вы  всё  выдумали? 
- Да? – нервно  рассмеялась  я, - и  по  голове  я  сама  себе  стукнула?  Посмотрите  результаты  томограммы!  Шишка  в  наличии! 
- Мог  и  Стефан  стукнуть!  По  вашей  указке! 
- Я  похожа  на  больную? 
- После  той  информации,  что  мы  получили  на  вас  из  Москвы,  очень  смахиваете! – выдал  он,  а  мне  захотелось  его  чем-нибудь  стукнуть.  Видимо,  выражение  у  моего  лица  было  весьма  зверское,  поскольку  его  разобрал  смех. 
- Что? – разозлилась  я, - что  вы  такого  смешного  здесь  узрели?
- Вы  кофе  любите? – ушёл  от  ответа  мистер  Мориц. 
- Люблю, - зло  сказала  я. 
- Отлично,  я  заказал  вам  меланж, - кивнул  он,  а  я  скрипнула  зубами  от  злости. 
- Я  ненавижу  меланж! – сквозь  зубы  сказала  я, - ванилину  положено  быть  в  пирожных!  Я  пью  ристретто  и  кофе  с  корицей. 
- А  корице  положено  быть  в  пряниках, - улыбнулся  он. 
- У  всех  свои  пристрастия! – рявкнула  я. 
- С  этого  и  надо  было  начинать, - мягко  сказал  он,  и  в  этот  момент  подошёл  официант,  и  поставил  передо  мной  чёртов  меланж. 
Герберд  что-то  сказал  на  немецком,  официант  вздёрнул  брови,  кивнул  и  удалился.  Мой  новый  знакомый  придвинул  чашку  с  кофе  к  себе. 
- Сейчас  он  принесёт  вам  кофе  с  корицей. 
- Спасибо, - буркнула  я, - а  какое  у  вас  звание? 
- Полковник, - сказал  он,  а  у  меня  чуть  челюсть  не  упала. 
Полковник  в  России  и  полковник  в  Европе – это  две  разные  вещи.  У  нас  пресловутых  полковников,  как  собак  нерезаных,  не  в  обиду  псинкам  будет  сказано,  в  каждом  отделении  по  полковнику.  Другое  дело,  высокие  структуры,  типа  министерства,  ФСБ,  и  прочие,  а  в  Европе  это  очень  высокое  звание.  Это  инспекторов  тут  полно. 
- Ничего  себе, - протянула  я. 
- Наконец,  вы  поняли,  с  кем  разговариваете, - улыбнулся  он, - надеюсь,  больше  не  станете  дерзить. 
- Я  вам  и  не  дерзила, - возмутилась  я, - просто  вы  пытаетесь  засадить  невиновного  человека,  а  я  пытаюсь  этому  воспрепятствовать. 
- Хорошо,  допустим,  пресловутый  Андрей  существует, - вздохнул  полковник, - но  как  его  найти?  Мы  объявили  данного  субъекта  в  розыск,  но  он  вообще  нигде  не  появляется,  словно  его  и  не  существует.  Как  такое  может  быть?  Человек,  словно  растворился.  Зато  есть  ты  и  герцог  Блюменшварц,  стихийно  нашёлся  твой  браслет,  причём  в  замке.  И  как  это  понимать? 
- Знаете, - задумчиво  произнесла  я, - кажется,  я  знаю,  где  можно    спрятаться  так,  что  ни  одна  живая  душа  не  найдёт. 
- Да?  И  где  же? 
- В  горной  деревне, - улыбнулась  я, - я  сама  там  спряталась.  Затаился  там,  заплатил  за  полное  обслуживание,  и  всё,  комфорт.  Всё  просто. 
- Думаешь,  он  прячется  в  горах? 
- Другого  ответа  нет, - я  развела  руками,  а  официант  поставил  передо  мной  кофе, - скорее  всего,  он  прячется  там,  а  его  сообщница  продолжает  своё  тёмное  дело.  Было  высказано  предположение,  что  сообщницей  Андрея  является  Марта  Задонская.  Она  найдена? 
- Нет,  тоже,  как  в  воду  канула, - ответил  он, - границу  не  пересекала,  я  отдал  приказ  шерстить  всех  подозрительных,  но  пока  ничего.  А  насчёт  гор  идея  дельная. 
- А  то, - грустно  вздохнула  я, - а  я?  Вы  ведь  отпустите  меня  сейчас?  Не  делайте  глупостей,  я  дам  вам  свой  адрес,  номер  мобильного  вы  знаете,  я  никуда  не  денусь.  Я  заинтересована  в  освобождении  Стефана. 
- Ладно,  фиг  с  вами, - махнул  рукой  полковник, - но  я  лично  отвезу  вас  в  ту  деревню,  где  вы  прячетесь. 
- Хорошо, - усмехнулась  я,  допила  свой  кофе,  а  полковник  повёл  меня  к  машине. 
Он  в  самом  деле  отвёз  меня  в  деревню,  а  напоследок  спросил: 
- Вы  хотите  стать  герцогиней  Блюменшварц? 
- О  нет,  никогда! – рассмеялась  я. 
- Зачем  же  всё  это  тогда? – удивился  он. 
- Просто,  по  доброте  душевной, - ответила  я,  и  ушла  в  дом,  оставив  рафинированного  европейца  весьма  и  весьма  озадаченным. 
У  меня  было  много  времени  для  раздумий. 
Кому  же  Стефан  помешал?  Нет,  я  ничего  не  понимаю. 
Он  никого  не  убивал,  иначе  он  сказал  бы  об  этом,  вполне  возможно,  кого-то  обидел,  девушку  там.  А  девушка  затаила  зло.  Решила  отомстить.  Интересно,  а  у  Стефана  есть  личный  юрист?  Может,  он  прольёт  свет  на  эту  запутанную  историю? 
И  я,  отложив  в  сторону  ноутбук,  набрала  номер  полковника. 
- Что-то  ещё  случилось? – спросил  он. 
- Спросить  хотела,  а  у  герцогов  Блюменшварц  есть  поверенный  юрист? – задала  я  ему  вопрос. 
- Конечно,  есть, - ответил  полковник, - а  что? 
- Достаньте  мне  его  адрес, - попросила  я, - это  очень  важно. 
- Что  опять  случилось? 
- Не  могу  бездействовать, - призналась  я, - хочу  попытаться  выяснить  причину,  мотив. 
- Вы  несносны, - вздохнул  полковник,  отключился,  а  потом  вновь  перезвонил. 
Я  подпрыгнула  и  мгновенно  схватила  телефон. 
- Что  там? – воскликнула  с  нетерпением. 
- Его  зовут  Рихард  Затцер.  Записывайте  адрес, - сказал  полковник,  а  я,  написав  на  бумажке  название  улицы  и  номер  дома,  схватила  пиджак  и  зонт. 
Уехать  из  этой  деревни  непросто,  но  я  вызвала  такси,  и  поехала  в  Вену.  Уже  на  подъезде  к  столице  я  обратила  внимание,  что  за  нами  едет  полицейская  машина. 
Автомобиль  ведь  появился  почти  сразу,  как  мы  выехали  из  горной  деревни,  значит,  полковник  мне  не  доверяет,  отправил  соглядатаев  по  следу.  Что  ж,  пусть  катаются,  раз  им  делать  нечего.  Как  переговорю  с  юристом,  проедусь  по  магазинам. 
Надеюсь,  мой  «хвост»  сдаст  свои  позиции. 
Отпустив  таксиста,  я  подошла  к  красивой  лестнице  с  чугунными  завитками,  поднялась  и  нажала  на  кнопку  звонка. 
Дверь  тут  же  распахнулась,  но  на  пороге  никого  не  было,  я  осторожно  шагнула  внутрь,  и  оказалась  в  небольшом,  квадратном  помещении.  Далее  следовала  ещё  одна  дверь,  я  толкнула  её,  и  очутилась  в  приёмной. 
За  небольшим  столом  сидела  молодая  девушка в  несколько  старомодном  одеянии.  На  вид  ей  можно  было  дать  лет  двадцать.  Нежное,  фарфоровое  личико,  зелёные  глаза,  обрамлённые  тёмными  ресницами.  Золотистые  завитки  локонами  струились  вокруг  её  прелестного  лица,  а  из  одежды  на  ней  был  костюм  серо-зелёного  цвета. 
Бежевая  блузка  застёгнута  под  горло,  а  на  воротничке  красивая  камея.  Я  слегка  оторопела,  увидев  этот,  давно  не  модный  предмет  украшения.  Пожалуй,  именно  так  и  выглядят  на  старых,  чёрно-белых  фотографиях  наши  прабабушки. 
Только  эта  девушка  была  молодой,  современной,  а  выглядела  так,  словно  во  временной  портал  провалилась,  а  переодеться  забыла.  И  сказала  мне  что-то  на  немецком. 
- Я  говорю  только  на  английском, - сказала  я. 
- Добрый  день, - девушка  тоже  перешла  на  английский, - рада  вас  видеть.  На  какое  время  вы  записаны? 
- Я  без  записи, - ответила  я, - а  можно  мне  без  записи?  У  меня  очень  важное  дело. 
- Простите,  но  нельзя, - покачала  головой  девушка, - если  вы  запланировали  визит  к  юристу,  договариваться  необходимо  заранее. 
- Я  ничего  не  планирую, - фыркнула  я, - мои  лучшие  решения  в  основном  спонтанны. 
- Это  как? – открыла  рот  девушка. 
- А  вот  так, - ухмыльнулась  я,  похоже,  у  девушки  тараканы  в  голове,  впрочем,  большинство  европейцев  такие, - у  меня  срочное  дело.  Скажите  мистеру  Затцеру,  что  к  нему  пришли  по  поводу  герцога  Блюменшварца,  он  поймёт. 
Девушка  странно  на  меня  посмотрела,  а  потом  отправилась  в  кабинет  к  юристу.  Она  пробыла  там  от  силы  две  минуты,  вернулась,  и  проводила  меня  в  кабинет. 
Я  думала,  что  увижу  опрятного  господина  в  возрасте,  но  нет. 
В  кресле  сидел  симпатичный  молодой  человек,  в  строгом  костюме,  он  тут  же  встал  мне  на  встречу. 
- Добрый  день, - вежливо  сказала  я. 
- Здравствуйте, - ответила  Рихард, - присаживайтесь,  пожалуйста. 
Кофе  будете? 
- Буду, - кивнула  я, - но  только  не  меланж!  Без  ванилина,  если  можно. 
- Да,  конечно, - он  отправил  секретаршу  за  кофе,  а  я  тем  временем  умостилась  в  уютном  кресле. 
- Что  случилось? – спросил  мистер  Затцер. 
- Стефан  Блюменшварц  в  тюрьме, - прямо  сказала  я, - вы  его  знаете? 
- Знаю, - кивнул  тот, - точнее,  его  знал  мой  покойный  отец.  Он  был  поверенным  у  Тедерика  Блюменшварца,  а  потом  и  у  Стефана.  Но  мой  отец  умер,  я  на  какое-то  время  отошёл  от  дел,  а  Стефан  нашёл  другого  поверенного.  Да  я  и  сам  не  хотел  больше  иметь  с  ним  дел. 
- Почему? – удивилась  я, - ведь  наверняка  герцоги  хорошо  платили. 
- Верно, - кивнул  Рихард, - но  я  не  смог  простить  ему  невесту. 
- Невесту? – я  ещё  больше  удивилась. 
- Да,  красивую  русскую  девушку, - кивнул  он, - Ингу.  Она  хороша,  как  картинка,  я  собирался  на  ней  жениться,  но  волею  судеб  она  столкнулась  со  Стефаном.  Влюбилась,  вернула  мне  обручальное  кольцо,  и  на  этом  контакты  были  разорваны.  Со  Стефаном  я  более  не  встречался.  Но,  раз  он  в  тюрьме,  я  должен  отдать  кое-что  важное. 
Он  встал,  и  вышел  за  дверь,  а  в  кабинет  вошла  секретарша  с  кофе  и  печеньем.  Она  подала  мне  фарфоровую  чашку  с  напитком,  я  кивнула,  а  потом  вернулся  Рихард. 
- Держите, - он  протянул  мне  ключ, - это  от  банковской  ячейки.  Мой  отец  перед  смертью  сказал  мне,  чтобы  я  это  отдал  Стефану,  если  с  ним  что-то  случится.  Видимо,  это  такой  случай.  Он  сказал  мне  странную  фразу,  мол,  мне  ещё  повезло.  В  чём  повезло,  непонятно. 
Мы  перекинулись  ещё  парой  слов,  я  допила  вкусный  кофе,  и  вышла  на  улицу.  Дождь  не  прекращался,  я  раскрыла  зонт,  а  в  сумочке  ожил  мобильный. 
- Слушаю, - ответила  я. 
- Привет, - узнала  я  голос  Инны, - ты  в  Австрии? 
- Да,  в  Австрии, - ответила  я, - как  сестра? 
- Пока  никак, - горько  сказала  она, - мама  прилетела,  слезами  заливается.  А  я,  словно  вот-вот  потеряю  что-то  близкое  и  родное,  нет  сил  даже  дышать.  Ты  можешь  подъехать? 
- Да,  конечно,  сейчас  буду, - и  я  стала  ловить  такси,  а  по  дороге  позвонила  полковнику. 
- Скажите,  а  кого  убили  в  этот  раз? – спросила  я, - пока  меня  не  было. 
- Дарью  Колесову, - ответил  полковник, - и  ранили  Юлию  Охлопкову. 
- Как? – ахнула  я, - и  Юлю? 
- Понимаете,  инспектор  застал  Стефана  с  ножом  в  руке  над  телом  Юлии,  а  на  лестнице  валялась  Даша.  Тут  только  задерживать,  иного  варианта  нет. 
- А  Юля  что,  жива? – воскликнула  я, - и  она  сдала  Стефана? 
- Да,  Юлия  жива,  но  она,  как  и  Инесса  Ковалёва,  в  коме.  Сильный  удар  головой  об  пол,  но  в  себя  пока  не  приходит.  Как  придёт,  я  тоже  думаю,  скажет,  что  Стефан  не  причём. 
- А  за  каким  чёртом  Стефан  в  руки  нож  взял? – сердито  спросила  я. 
- Ему  задали  тот  же  вопрос, - вздохнул  полковник, - на  что  он  ответил,  что  Юля  упала  ему  на  руки  из-за  портьеры.  Он  говорит,  что  сам  не  знает,  откуда  нож  взялся,  у  Юлии  были  порезаны  руки,  видимо,  нож  был  у  неё  в  руках.  Хитроумный  план.  Девушку  зарезали,  сунули  в  руки  нож,  и  из-за  шторы швырнули  на  Стефана.  Нож  у  него  в  руках,  отпечатки  в  наличии,  хоть  сейчас  в  камеру  отправляй. 
- Значит,  вы  мне  верите? – обрадовалась  я. 
- Приходится, - протянул  полковник, - но  мне  по-прежнему  многое  не  нравится. 
- Что  именно? – заинтересовалась  я. 
- Например,  такого  человека,  как  Андрей  Парамонов,  не  существует  в  природе. 
- Как  это? – изумилась  я,  расплатившись  с  таксистом,  выбираясь  под  дождь  без  зонта. 
- А  вот  так, - в  тон  мне  ответил  полковник, - нет  такого  человека  на  белом  свете.  Пробили  мы  через  Москву  его  документы,  так  вот,  имя-фамилия  вымышлены,  адрес  от  балды. 
- Класс! – саркастически  хмыкнула  я, - главное,  где  искать  мерзавца?!  И  кто  он – наш  загадочный  мистер  Икс!  И  что  же  делать? 
- Вопрос  не  ко  мне, - воскликнул  полковник, - вы  этим  делом  занимаетесь,  хоть  и  с  моей  помощью.  Я  понимаю,  что  Стефан  чист,  но  есть  закон,  и  вам  надо  спешить,  пока  не  стало  слишком  поздно. 
- Но  в  предварительном  заключении  долго  держат, - протянула  я, - у  нас  в  СИЗО  около  года  могут  продержать,  а  то  и  больше. 
- Сравнили  Москву  и  Австрию! – хмыкнул  полковник, - ладно,  до  связи. 
Он  отключился,  а  я,  входя  в  холл  больницы,  убрала  телефон  в  сумочку,  а  сама  отряхнулась.  Пригладила  влажные  от  дождя  волосы,  а  потом  поднялась  на  третий  этаж.  Девушка  в  холле  пропустила  меня  без  писка,  Инна  уже  успела  доложить  обо  мне. 
Она  и  Ирина  Михайловна  сидели  на  стульях  около  дверей  реанимации,  последняя  горько  плакала,  а  Инна  не  знала,  как  утешить  мать. 
- Вика,  вы  тут! – воскликнула  Ирина  Михайловна,  едва  увидев  меня, - что  же  будет-то? 
- Нам  сказали,  что  этот  герцог  маньяк, - сказала  Инна, - что  он  резню  устроил  в  замке,  а  вы  с  ним  в  сговоре. 
- Ужас  какой! – возмутилась  я, - нет,  Стефан  не  виноват,  его  подставляют.  Я  соединилась  с  одним  человеком,  он  мне  помогает,  важная  личность  в  австрийской  полиции. 
- Как  же  я  устала! – Инна  села  на  стул,  закрыв  лицо  ладонями. 
- Всё  будет  хорошо, - твёрдым,  уверенным  голосом  сказала  я,  хотя  ни  капли  в  этом  уверена  не  была,  взяв  её  за  руки, - надо  надеяться. 
И  я  замерла,  вцепившись  в  ладони  Инны.  Та  удивлённо  на  меня  посмотрела. 
- Что-то  не  так? – спросила  она,  пытаясь  освободить  свои  руки. 
- Откуда  у  тебя  это  кольцо? – спросила  я,  глядя  на  бриллиант  на  её  пальце. 
- Купила, - ответила  она, - в  Италии. 
- Кольца  было  два? – еле  слышно  прошептала  я, - второе  было  для  Инессы? 
- Да, - кивнула  она, - а  откуда  вы  знаете? 
- Я  знаю,  кто  убийца! – вскрикнула  я, - я  знаю,  кто  сотворил  такое  с  Инессой! 
- Как?! – ахнула  Инна. 
- Кто?! – воскликнула  Ирина  Михайловна,  а  я  вынула  мобильный,  и  вызвала  полковника. 
- Вы  мне  прямо  житья  не  даёте! – вздохнул  он. 
- Я  знаю,  кто  убийца, - прямо  заявила  я. 
- Откуда? – оторопел  он, - так  быстро?  Ещё  недавно  вы  голову  ломали. 
- Верно, - согласилась  я, - но  нашлась  ещё  одна  деталь,  благодаря  которой  я  вычислила  убийцу.  Но  сейчас главное,  не  спугнуть  их.  Будем  ловить  на  живца. 
- Не  командуйте,  пожалуйста, - проворчал  мистер  Мориц. 
- Я  не  командую, - ответствовала  я, - и  я  знаю,  где  этих  мерзавцев  можно  достать. 
- Поподробнее,  пожалуйста, - нервно  воскликнул  полковник. 
Через  два  дня  я,  надев  удобные  джинсы  и  красную  водолазку,  на  такси  подъехала  к  замку.  Охрану  сняли  сегодня  утром,  чтобы  не  спугнуть  их,  и  я,  стуча  высокими  шпильками  красных  лодочек,  подошла  к  воротам  замка. 
Отперев  замок,  я  вошла  во  двор,  и,  оказавшись  в  замке,  с  грустью  посмотрела  на  царившее  тут  запустение. 
Я  открыла  небольшую  нишу  около  входа,  и,  юркнув  туда,  замерла  в  ожидании.  К  моей  спине  был  прикреплен  «жучок»,  а  за  спиной  были  полковник  и  инспектор,  которые  тоже  спрятались  в  замке.  Я  прислонилась  спиной  к  холодной  стене,  нервно  глядя  на  часы. 
Конечно,  это  было  опрометчиво,  сидеть  в  засаде  без  подготовки,  но  мы  сделали  всё,  чтобы  они  попались  на  «крючок»,  и  всё  прошло,  как  по  маслу. 
Преступники  уже  выехали,  об  этом  нам  сообщили  патрульные. 
Я  тут  же  отправилась  в  замок,  и  теперь,  с  проводами  под  водолазкой,  стою  в  тайнике. 
Прошло  немного  времени,  я  явственно  услышала,  как  скрипнула  входная  дверь,  а  потом  раздался  стук  каблучков. 
Я  осторожно  открыла  дверцу,  и,  стараясь  не  стукать  каблуками,  пошла  за  ними. 
- Снимай  картины,  живее, - сказал  знакомый  женский  голос, - а  то,  пока  суд  да  дело,  мы  их  долго  не  получим. 
- Вы  их  никогда  не  получите, - ухмыльнулась  я,  облокотившись  о  косяк,  и  сложив  руки  на  груди. 
- Что  ты  тут  делаешь!? – ахнула,  обернувшись,  Инга, - откуда  ты  взялась?
- Оттуда! – нахально  заявила  я, - что,  думала,  что  всех  обдурила?  Вот  дурочка!  Я  людей  мгновенно  раскалываю! 
- Ха! – злобно  процедила  Инга, - что-то  ты  не  скоро  меня  расколола!  Меня  не  так-то  просто  взять! 
- Я  сразу  поняла,  что  ты  имеешь  двойное  дно, - хмыкнула  я, - но  не  придала  этому  значение. 
- Ох,  я  и  кретинка, - покачала  головой  Инга, - недооценила  тебя. 
Когда  ты  мне  звонила,  жаловалась,  что  всё,  Стефана  посадят,  мол,  доказано,  что  он  убийца,  я  обрадовалась.  А  ты  ведь  уже  всё  знала. 
- Само  собой, - кивнула  я, - я  тебя  сюда  специально  выманила,  выследила,  а  ты  попалась,  как  глупая  курица.  Это  ж  надо  так  хотеть  денег,  чтобы  перебить  столько  народа. 
- Да! – рявкнула  Инга, - я  хочу  денег!  Я  хочу  жить  в  Париже  в  собственном  дворце!  Что  могут  дать  мне  родители?  Они  купила  мне  в  Вене  квартиру  после  долгих  скандалов,  эти  идиоты  счастливы,  находясь  во  взвешенном  состоянии.  Стефан  мог  бы  решить  все  мои  проблемы! 
- Ты  сама  виновата, - резко  ответила  я, - если  бы  ты  не  бегала  по  мужикам,  вышла  за  него  замуж  и  родила  бы  детей. 
- Да  не  любил  он  меня! – заорала  не  своим  голосом  Инга, - я  для  него  красивой  игрушкой  была!  Он  меня  оскорбил!  Унизил!  Как  женщина,  я  для  него  не  существовала!  Я  заполучила  его,  думала,  женюсь,  избавлюсь  от  обоих,  но  тут  случился  прокол.  Я  не  смогла  отказаться  от  влюблённого  парня,  а  они  меня  застукали.  Я  была  в  такой  ярости!  Стефан  помирился  с  отцом,  давить  мне  уже  было  не  на  что,  но  тут  стало  известно,  что  старый  герцог  очень  слаб.  Что  сердце  его  скоро  остановится.  Я  по-прежнему  нравилась  покойному  Тедерику,  он  мне  доверял.  Я  подделала  документ,  завещание,  по  которому  всё  имущество  в  связи  со  смертью  Стефана  будет  передано  конкретному  лицу.  В  данном  случае,  Андрею, - посмотрела  она  на  сообщника,  который  до  сих  пор  угрюмо  молчал. 
- Всё  хорошо  вышло, - отмер  тот, - а  тут  ты, - кивнул  он  мне, - жаль,  я  тебя  сразу  не  пристукнул.  Надо  было  посильнее  огреть,  не  рассчитал  чуток. 
- Ой,  какое  огорчение, - скривилась  я, - но  ничего,  теперь  вы  оба  отправитесь  в  тюрьму. 
- Ты  думаешь,  что  сможешь  нас  отправить  в  тюрьму? – засмеялась  Инга, - наивная  же  ты  овечка! – и  она  схватила  со  стены  арбалет,  а  Андрей  вынул  пистолет. 
- Ты  дашь  нам  уйти, - хмуро  сказал  он, - а  то  хуже  будет. 
- Хуже  уже  некуда! – рявкнула  Инга, - и  ни  фига  ты  не  докажешь! 
- Правда? – засмеялась  я. 
- Правда, - сквозь  зубы  процедила  она, - я  спланировала  почти  идеальное  преступление,  не  понимаю,  как  тебе  удалось  всё  узнать!  Но  я  тебя  ненавижу!  За  то,  что  поймала  меня!  За  то,  что  для  первого  жениха  Европы  ты  оказалась  более  привлекательной,  чем  я! 
- Ага, - кивнула  я, - привет,  вас  записывает  скрытая  камера.  Твоё  признание записано  полицией,  и  теперь  тебе  не  отвертеться! 
- Что? – дико  вскричала  Инга, - ах,  ты  гадина! – и  я  даже  охнуть  не  успела,  ощутив  острую  боль  в  животе. 
Я  схватилась  пальцами  за  живот,  перед  глазами  всё    завертелось,  и  я  повалилась  в  тёмную  яму.  Было  ощущение,  что  я  лечу,  падаю  в  тёмное  пространство,  потом  всё  вдруг  стало  ослепительно  светлым,  а  ноги,  словно  ватными. 
Но,  открыв  глаза,  я  увидела  белый  потолок,  а  у  окна  две  мужских  фигуры. 
- Она  очнулась! – повернулась  одна  фигура,  и  я  узнала  Стефана,  а  вторым  был  Дима. 
Под  глазом  у  герцога  красовался  фиолетовый  синяк,  и  я  как-то  сразу  догадалась,  кто  ему  бланш  поставил. 
- Скажи  спасибо,  что  она  очнулась! – рявкнул  Дима, - а  то  я  тебя  вообще  бы  по  стенке  размазал!  Ева,  любовь  моя,  я  чуть  с  ума  не  сошёл. 
- Ты  откуда  узнал,  где  я? – заинтересовалась  я. 
- Отец  сказал, - ответил  он, - и  что  это  за  окольные  пути?  Позволь  узнать! 
- О  каких  окольных  путях  речь? – с  невинным  видом  протянула  я. 
- О  таких!  Зачем  было  звонить  моему  отцу?  Зачем  ты  его  вмешиваешь? – строго  спросил  Дима. 
- Ты  там  с  блондинками  развлекаешься,  а  теперь  мне  претензии  предъявляешь? – возмутилась  я,  гневно  сдув  со  лба  смоляной  локон. 
- Знаешь  что,  дорогая  моя, - процедил  он, - давай-ка  выясним  отношения  раз  и  навсегда! 
- А  давай! – с  вызовом  ответила  я. 
- Я  люблю  тебя! – рявкнул  он, - по-настоящему!  Десять  лет  назад  полюбил,  и  с  тех  пор  мои  чувства  к  тебе  неизменны!  Ты,  конфетка  моя,  играешь  у  меня  на  нервах!  Провоцируешь  ревность,  сталкиваешь  с  очередными  мужьями  и  ухажёрами.  Короче  говоря,  стервочка  с  приветом! 
- Почему  с  приветом-то? – надулась  я. 
- Я  бы  обиделся  на  стервочку, - бросил  в  пространство  герцог. 
- Заткнись! – в  унисон  рявкнули  мы  с  Димой,  и  Стефан  примолк. 
- А  нормальный  человек  станет  подобное  делать? – прищурился  Дима, - скажи-ка  мне,  карамелька  моя. 
- Я  вполне  невинная  барышня, - буркнула  я, - ничего  особенного  не  делаю, - и  отвернулась  в  сторону,  засопев,  как  встревоженный  мопс. 
- Невинная  барышня! – Дима  хохотнул  в  кулак, - ею  ты  перестала  быть  после  определённых  действий  с  моей  стороны! 
- Чего  тебе  от  меня  надо? – строго  спросила  я. 
- В  постель  затащить  на  всю  оставшуюся  жизнь, - ухмыльнулся  он, - а  потом  в  белом  платье  к  священнику.  Правда,  в  обратном  порядке.  И  прекрати  моего  отца  впутывать  в  свои  расследования!  Если  тебе  что-то  надо,  звони  мне! 
- А  блондинка? – прищурилась  я. 
- Хорош  уже! – рассердился  Дима, - отстань  уже  от  этой  дуры!  Мне  нужна  ты!  Трейси  понимает,  что  шансов  выйти,  замуж  за  меня  у  неё  нет,  вот  и  бесится. 
- А  почему  ты  не  хочешь,  чтобы  я  привлекала  Глеба  Никифоровича?  Что  тебе  не  нравится? 
- Он  мне  потом  мораль  читает! – скривился  Дима,  а  я  ухмыльнулась. 
- Теперь  знаю,  чем  тебя  можно  достать! – нахально  заявила  я. 
- Давай, - кивнул  Дима, - а  я  буду  звонить  Марьяне  Георгиевне!  Она  хлеще  моего  отца  может  печень  основательно  прогрызть!  Детский  сад,  ей-богу! 
- Всё-таки  ты  упырь! – фыркнула  я. 
- А  ты  ведьма  доморощенная! – усмехнулся  он. 
- А  скажи-ка  мне,  друг, - прищурилась  я, - откуда  Трейси  узнала,  что  я  в  Австрии?  Я  от  этой  дуры  сбегала  из  туалета  аэропорта! 
- В  смысле? – не  понял  Дима,  и  мне  пришлось  рассказать  им  о  моём  приключении  в  аэропорту. 
Дима  хохотал,  как  ненормальный,  даже  Стефан  заухал,  но  он  был  напряжён.  Ещё  бы!  Дима  ему  основательно  в  глаз  зарядил! 
- Понятия  не  имею, - отсмеявшись,  ответил  Дима, - я  эту  курицу    в  Гонконг  отправил. 
- На  лапшу? – с  невинным  видом  поинтересовалась  я. 
- Именно! – хохотнул  он, - на  лапшу!  В  суп  ей  самое  место!  Я  ей  всё  время  дезу  подкидывал,  она  из  Африки  в  Новую  Зеландию  гоняла.  Но  как  она  узнала,  что  ты  здесь,  не  знаю.  Кто  ещё  знал,  что  ты  сюда  улетела? 
- Я  только  маме  и  сестре  звонила, - ответила  я, - и  Генриху  с  Милой.  Правда,  ещё  и  Модест  Львович  был  в  курсе,  но  больше  никто. 
- А  Архангельцев? – спросил  Дима, - раз  знает  Модест  Львович,  значит,  знает  и  твой  зам.  Да  запросто!  Этот  стервец  вполне  мог  тебя  сдать! 
- Да-а, - протянула  я, - пожалуй,  больше  некому.  Но  откуда  он  знает  Трейси? 
- Вполне  вероятно,  по  её  указке  расспрашивали  всех,  кто  знает  тебя,  добрались  до  вашего  славного  Никиты,  он  стал  шпионить  за  шефом,  а  потом  сдал  тебя.  Иного  варианта  нет. 
- Вот  стервец! – вздохнула  я, - слов  нет! 
- А  чему  ты  удивляешься? – хмыкнул  Дима, - он  тебя  ненавидит!  Хочет  спихнуть  тебя  с  должности!  Сделать  тебе  пакость – для  него  самое  то. 
- Ладно,  попробую  это  выяснить, - улыбнулась  я, - если  это  он,  я  ему  устрою  такой  бенц,  что  помнить  будет  долго. 
В  больнице  меня  тщательно  обследовали,  не  выявили  никаких  отклонений,  за  исключением  сломанных  ребёр,  да  шрамов. 
Рана  от  стрелы  подживала,  угроза  заражения,  а  она  была,  ведь  арбалет-то  старый,  минула,  и  меня  выписали  домой.  Точнее,  я  сама  напросилась.  Я  достала  врачей  своим  нытьём,  а  те,  озадаченные  легкомыслием  пациентки,  отправили  меня  в  замок. 
В  замке  поселился  и  Дима,  который  от  меня  ни  на  шаг  не  отходил,  ревностно  следя  за  Стефаном.  Девушки,  которые  были  переселены  из  замка  в  пансионат,  тоже  вернулись,  хотя  выглядели  уже  не  такими  напряжёнными. 
Ещё  бы,  ведь  нависшая  опасность  миновала,  вот  они  и  расслабились.  Стефан  меня  ни  о  чём  не  спрашивал,  был  явно  удручён,  лишь  как-то  вечером  мы  смогли  поговорить. 
- Этот  парень  не  отходит  от  тебя  ни  на  шаг, - горько  сказал  он, - боюсь,  мне  уже  ничего  не  светит. 
- Нет,  не  светит, - улыбнулась  я,  приняв  из  его  рук  фужер  с  тёплым  коньяком, - я  его  люблю.  Но  сначала  мне  надо  разобраться  с  мужем. 
- Твой  муж  дурак,  раз  бросил  тебя, - протянул  Стефан, - таких,  как  ты,  не  бросают.  Для  этого  должна  быть  причина.  Бросают  злых,  сплетниц,  пофигисток,  но  не  добрых  и  отзывчивых  девушек.  Ты  амазонка  с  моральными  принципами.  Нежная,  интеллигентная,  и  в  тоже  время  яркая  и  порывистая.  Ты  аристократична  в  душе,  и  это  главное.  Я  бы  выбрал  тебя. 
- А  я  выбрала  другого, - грустно  сказала  я, - что  ж  сделаешь. 
- А  что  мне  сделать  для  тебя? – спросил  он. 
- Ничего  не  надо, - вздохнула  я, - просто  выбери  одну  из  девушек,  женись,  заведи  детей. 
- После  тебя  я  этого  точно  не  смогу  сделать, - улыбнулся                Стефан, - и  одно  я  знаю  точно. 
- Что? – заинтересовалась  я. 
- Я  поеду  в  Москву!  Я  буду  искать  свою  любовь  там,  свою  вторую  настоящую  любовь,  а  на  первом  месте  для  меня  навсегда  останешься  ты.  Эти  девицы  безлики,  в  них  нет  ни  капли  того,  что  я  ищу  в  своей  будущей  супруге.  Они  были  бы  украшением  светского  приёма,  декорацией,  да  и  только. 
- Надеюсь,  тебе  повезёт,  и  ты  найдёшь  ту  самую,  единственную,  а  обо  мне  забудешь, - я  посмотрела  на  коньяк,  который  играл  гранями  в  фужере,  грея  его  пальцами. 
- Вряд  ли, - улыбнулся  Стефан, - кстати,  завтра  приезжают  инспектор  и  полковник,  всё  нам  растолкуют. 
- Да  там  и  растолковывать  нечего, - отмахнулась  я, - хотя,  да,  ты  же  ничего  не  знаешь. 
- А  что  я  должен  знать? – спросил  он. 
- Это  долгая  история, - уклонилась  я, - дождись  завтра,  тебя  просветят.  А  мне  пора,  спать  хочу, - и  я  демонстративно  зевнула. 
Стефан  лишь  улыбнулся  в  ответ,  хотя,  думаю,  прекрасно  понял,  что  я  просто  не  хочу  ничего  говорить  раньше  времени. 
Уж  не  знаю,  так  ли  он  на  самом  деле  подумал,  но  лишних  вопросов  не  задавал.  А  я  ушла  в  комнату,  где  меня  ждал  Дима.  Он  в  это  время  делал  что-то  на  компьютере. 
- У  Стефана  была? – тут  же  спросил  он,  увидев  меня. 
- С  чего  ты  взял? – притворилась  я. 
- Не  ври  мне, - он  улыбнулся,  закрывая  ноутбук, - вы  разговаривали. 
- Да,  разговаривали, - кивнула  я,  усевшись  в  кресло, - ты  что-то  имеешь  против? 
- Да  нет, - Дима  вальяжно  откинулся  на  спинку  стула, - да  только,  любовь  моя,  этот  аристократ  меня  бесит.  Поехали  в  Москву. 
- Чуть  позже, - кивнула  я, - сначала  надо  многое  прояснить. 
- Ты  точно  не  захочешь  стать  герцогиней? – прищурился  Дима. 
- Только  при  условии,  если  герцогом  станешь  ты, - усмехнулась  я. 
- Это  вряд  ли, - скривил  губы  Дима. 
- Значит,  не  буду, - улыбнулась  я. 
- Стань  моей  женой, - вдруг  сказал  он, - я  тебя  люблю.  Наверное,  в  жизни  так  не  должно  быть. 
- Как? – заинтересовалась  я. 
- И  я  не  должен  существовать  в  действительности, - продолжил  он, - ведь  таких  мужчин  не  бывает.  Мужчины  не  любят,  они  привыкают,  через  два  года  брака  перестают  дарить  цветы,  ненавидят  тёщу.  Это  естественная  тенденция. 
- А  ты  у  нас  противоестественный? – хмыкнула  я. 
- Да,  пожалуй, - кивнул  он, - я  хочу  заботиться  о  тебе  вечность.  Я  бы  хотел  застыть  с  тобой  на  определённом  промежутке  времени,  любить  тебя,  жить  с  тобой.  Но  такое  невозможно. 
- По-моему,  ты  каких-то  фильмов  насмотрелся, - хохотнула  я,  чувствуя,  что  лицо  начинает  пылать. 
- Может  быть, - усмехнулся  он, - но  одно  я  знаю  точно,  что  для  меня  твоя  жизнь  дороже  собственной.  Что  я  для  тебя  всё  сделаю,  лишь  бы  ты  была  счастлива. 
- Это  так  романтично, - вздохнула  я,  вставая,  пересекла  комнату  и  села  ему  на  колени, - и  ты  самый  лучший, - и  уткнулась  ему  в  плечо. 
- Завтра  будешь  ответ  держать? – спросил  Дима,  нежно  целуя  мне  шею  и  подбородок. 
- Да, - тихо  ответила  я,  обняв  руками  его  могучий  торс, - расставлю  все  точки  в  этом  запутанном  деле,  а  потом  поедем  в  Москву. 
- Точно?  Смотри,  а  то  вдруг  захочешь  тут  остаться. 
- Если  только  с  тобой! – хмыкнула  я, - но  у  меня  будет  к  тебе  одна  просьба. 
- Рассказать,  что  я  затеваю  у  тебя  за  спиной? – догадался  он, - извини,  но  пока  не  могу. 
- Как  же  ты  достал  меня  своими  тайнами! – в  сердцах  воскликнула  я, - ну,  почему  мы  не  можем  жить  спокойно? 
- Я  бы  и  сам  хотел, - вздохнул  он, - я  бы  хотел  тихой  и  спокойной  жизни  с  тобой. 
- Тихой  и  спокойной? – прищурилась  я, - уверен? 
- Нет,  не  уверен, - улыбнулся  он, - местами  тихой  и  спокойной,  а  местами  бесшабашной  и  экстремальной. 
- Так-то  лучше, - кивнула  я,  и  мы  плавно  переместились  на  широкую  кровать  под  балдахином. 
Звонок  мобильного  разбудил  меня  в  пять  утра.  Не  сразу  вынырнув  из  царства  Морфея,  я  перевернулась,  и,  нашарив  рукой  на  тумбочке  телефон,  нажала  на  кнопку. 
- Слушаю, - сонно  сказала  я, - кому  не  спится? 
- Привет, - сказал  приглушённый  женский  голос. 
- Привет, - ответила  я, - кто  это? 
- Это  Марта, - прошелестело  в  ответ, - я  хочу  тебе  кое-что  рассказать. 
- Где  ты? – подпрыгнула  я, - немедленно  возвращайся!  Тебя  всё  равно  поймают! 
- Вика,  пожалуйста,  не  надо, - пролепетала  Марта, - я  не  хочу  в  тюрьму!  Я  так  устала!  Просто  сил  нет!  Я  столько  лет  прожила  в  страхе,  и  теперь  хочу  просто  спокойной  жизни.  Они  меня  больше  не  найдут,  не  достанут,  но  я  так  хочу,  чтобы  их  посадили.  Скажи  инспектору,  что  виновны  Саша  и  Инга.  Я  не  вру,  это  их  рук  дело.  А  я  всего  лишь  запуганная  жертва,  которая  совершила  когда-то  невероятную  глупость,  за  которую  теперь  пришлось  расплачиваться. 
- Я  знаю, - вздохнула  я,  усевшись  на  кровати, - я  догадывалась,  что  деньги  у  тебя.  Золото  и  то  ожерелье.  И,  кстати,  Александра  и  Ингу  арестовали,  я  выяснила,  что  именно  Латышев  прятался  под  личиной  Парамонова. 
- Боже! – выдохнула  Марта, - как  я  устала!  Ты  даже  не  представляешь!  Этот  мерзавец  убил  моих  родителей!  А  потом  соблазнил  меня! 
Я  крепко  сжала  трубку,  боясь  упустить  хоть  словечко,  а  Марту,  словно  прорвало.  Она  вывалила  всё,  что  накопилось  у  неё  в  душе,  и  я  отчасти  её  понимала.  Но  только  отчасти. 
Юрия  Сергеевича  и  Алисы  Тимофеевны,  её  родителей,  не  стало,  когда  Марте  исполнилось  шестнадцать  лет. 
Утром  она  уходила  в  школу,  и  не  подозревала,  что  через  несколько  часов  её  жизнь  в  корне  изменится.  И  дома  её  ждали  не  любящие  родители,  а  сотрудники  милиции. 
Марта  и  не  подозревала,  что  у  её  бабушки  были  серёжки  с  бриллиантами  и  сапфировая  брошь.  Преступники  как-то  узнали,  что  у  них  есть  такие  ценности,  и  проникли  в  квартиру. 
Но  родители  Марты  оказались  дома,  а  украшения  в  банковской  ячейке.  Перевернув  весь  дом,  а  супружеская  пара  ни  слова  не  вымолвила,  и  преступники  от  злости  застрелили  их. 
Согласно  завещанию,  наследницей  становилась  Марта,  но  по  достижении  восемнадцати  лет.  А  до  этого  её  опекуном  должна  была  быть  тётка  по  линии  отца. 
Эта  простоватая  женщина  оформила  опекунство,  на  имущество  сиротки  не  претендовала,  в  движениях  племянницу  не  ограничивала,  и  Марта  решила  действовать. 
Первым  делом  она  переговорила  со  следователем,  который  вёл  дело  её  родителей,  и  затеяла  частное  расследование.  Следы  преступников  привела  её  в  Москву. 
Там  Марта  поступила  в  театральный,  но  учиться  и  заниматься  расследованием  было  нелегко,  и  её  отчислили  за  неуспеваемость,  а  потом  и  оборвались  все  ниточки,  ведущие  к  грабителям.  Марта  оказалась  в  полнейшей  прострации. 
Ей  уже  исполнилось  восемнадцать.  Она  продала  родительскую  квартиру,  небольшую  дачу  и  старую  машину,  и,  взяв  кредит,  купила  в  столице  приличную  «трёшку».  Продавать  драгоценности  ей  не  хотелось,  ей  казалось,  что  последняя  ниточка,  связывавшая  её  с  родителями,  оборвётся. 
Поэтому  она  убрала  драгоценности  в  банк,  а  сама  устроилась  на  работу  в  фирму  секретаршей,  и  заочно  поступила  на  филологический.  Она  не  оставляла  надежд  поймать  преступников,  а  потом  смирилась. 
И  тут  судьба  столкнула  её  с  Сашей  Латышевым. 
Симпатичный,  молодой  парень,  улыбчивый,  золотоволосый  и  голубоглазый,  она  влюбилась  в  него  с  первого  взгляда. 
Он  был  студентом  политехнического  ВУЗа,  учился  на  инженера,  и  уже  защищал  диплом.  Первые  месяцы  с  ним  Марта  была  счастлива.  Он  красиво  ухаживал,  был  прост  в  общении,  дарил  цветы  и  мелкие  подарки. 
У  него  была  двухкомнатная  квартира,  но  пара  решила  поселиться  в  квартире  Марты,  и  они  съехались. 
Планировали  семейную  жизнь,  детей,  Саша  тем  временем  защитил  диплом,  но  остался  в  институте,  хотел  сделать  научную  карьеру. 
Марта  думала,  что  она  обрела  своё  счастье,  но  вскоре  оно  рассеялось,  как  дым. 
Газеты  сообщили,  чтобы  ограблены  и  убиты  двое  стариков,  а  Марта  вновь  вспомнила  своих  несчастных  родителей,  с  которыми  так  и  не  успела  помирится.  Ведь  они  так  переживали  из-за  её  хулиганства,  но  повернуть  время  вспять  было  нельзя. 
В  тот  день  Марта  ушла  с  работы  раньше  обычного.  Газетная  заметка  выбила  её  из  колеи,  и,  сославшись  на  недомогание,  она  отправилась  домой.  Открыв  дверь,  она  вошла  внутрь,  и  услышала  голос  Саши. 
- Ну,  чего  ты  так  напрягся? – говорил  он, - плевать  мне  на  этих  стариков!  Они  своё  отжили.  Зато  у  нас  теперь  есть  огромная  сумма  денег. 
- Каких,  блин,  денег? – спросил  другой,  незнакомый  голос, - мы  не  продадим  это  золото.  Помнишь,  чем  наше  позапрошлое  дело  закончилось? 
- Помню, - резко  ответил  Саша, - потому  и  живу  с  Мартой.  Я  аккуратно  вытяну  из  неё  цацки,  а  потом  исчезну.  А  то  хлопнули  её  предков,  а  ничего  не  поимели. 
- Ты  псих! – воскликнул  его  собеседник, - я  бы  так  не  смог! 
- Подумаешь!  Мне  плевать  на  эту  девку!  Эта  глупая  курица  о  семье  мечтает,  а  я  ею  забавляюсь. 
- Золото  где  держишь? 
- Да  на  квартире  у  меня  тайник  за  батареей  на  кухне  есть... 
Марта,  которая  стояла,  ни  жива,  ни  мертва,  привалившись  к  стене,  была  не  в  силах  пошевелиться. 
По  спине  тёк  холодный  пот,  пальцы  тряслись.  Больше  всего  ей  хотелось  ворваться  в  комнату  и  вцепиться  Саше  в  лицо  ногтями.  Едва  сдержав  этот  порыв,  и,  с  трудом  обретя  душевное  равновесие,  Марта  на  цыпочках  вышла  из  квартиры. 
Выскочив  со  двора,  она  забежала  в  соседний,  плюхнулась  на  лавочку  и  залилась  слезами. 
Она  проплакала  два  часа,  а  потом,  встав  со  скамьи,  она  приняла  для  себя  решение.  Надо  добыть  улики  на  Сашу. 
Она  сделала  вид,  что  ничего  не  произошло,  но  фортуна  благоволила  ей,  и  на  следующий  день  она  отправилась  в  милицию.  Она  нашла  в  стиральной  машине  рубашку  Саши  со  следами  крови,  и  отнесла  её  следователям. 
Этого  оказалось  достаточно,  его  тут  же  схватили,  а  потом  состоялся  суд.  Она  понимала,  что  драгоценности  нужны,  как  улики,  но  она  не  сдержалась.  Поехала  к  нему  на  квартиру,  ключи  у  неё  пока  не  отобрали,  и  забрала  золото  и  бриллианты.  Ей  хотелось  утопить  его,  и  то,  что  драгоценности  не  найдены,  стало  отягчающим  фактором.  Хоть  он  и  признался,  где  спрятал  всё,  но,  поскольку  ничего  не  было  найдено,  следователи  решили,  что  он  намеренно  вводит  их  в  заблуждение.  Латышеву  дали  пожизненное  заключение,  а  его  сообщника  так  и  не  нашли. 
Марта  вновь  сменила  квартиру,  ей  хотелось  забыть  обо  всём,  что  было.  И  какое-то  время  она  жила  тихо  и  спокойно,  пока  к  ней  не  явился  приятный  мужчина  в  возрасте. 
Едва  услышав  его  голос,  Марта  перепугалась,  хотела  закрыть  дверь,  но  он  не  дал  ей  этого  сделать.  Сунул  ногу  между  дверью  и  косяком,  а  сам  вынул  пистолет.  К  ней  явился  не  пойманный  сообщник  Латышева.  Его  голос  она  запомнила. 
Это  был  высокий,  мускулистый  мужчина  лет  сорока  пяти.   
- Убирайтесь! – испуганно  вскричала  Марта,  прижавшись  к  стене. 
- Заткнись! – рявкнул  он, - хорошо  же  ты,  сучка,  нашими  денежками  попользовалась! 
- Вы  о  чём? – ещё  больше  испугалась  Марта. 
- Знаешь,  о  чём! – буркнул  мужчина, - и  я  знаю,  что  ты  унесла  бабки,  и  из-за  этого  Сашке  по  полной  впаяли.  А  он  думал  на  меня!  По-хорошему,  пристрелить  бы  тебя,  мразь,  да  только  ты  нам  ещё  пригодишься. 
- Что? – пролепетала  девушка, - что  вы  говорите? 
- Через  неделю  Сашка  будет  на  свободе, - холодно  сказал  мужчина, - и  ты  будешь  выполнять  все  наши  требования. 
- Нет! – закричала  Марта, - ни  за  что! – и  получила  сильный  удар  по  почкам. 
Ахнув,  она  мгновенно  стекла  на  пол,  а  бандит  схватил  её  за  шкирку  и  от  души  встряхнул. 
- Слушай  меня  сюда,  мерзавка! – зашипел  он, - ты  мне,  гадина,  такую  малину  на  корню  зарубила!  Ничего,  драгоценная  моя,  ты  ещё  за  всё  ответишь!  И  квартиру  мне  отдашь,  и  оставшиеся  бабки!  А  пока  дело  у  нас,  важное  дело.  А  не  будешь  слушаться,  пулю  в  лоб  всажу. 
И  тут  Марта  не  выдержала,  и  зарыдала  навзрыд,  уткнувшись  лицом  в  коленки. 
- За  что  вы  так  со  мной? – всхлипывая,  спрашивала  она, - он  убил  моих  родителей!  А  потом,  желая  вытянуть  из  меня  не  найденные  драгоценности,  соблазнил  меня!  Как  вы  можете?  Я  влюбилась  в  него,  как  глупая  ослица!  А  он!  Он  убийца  моих  родителей!  Он  попользовался  мной!  Да,  я  не  должна  была  присваивать  себе  эти  деньги,  я  знаю,  но  это  оказалось  сильнее  меня.  Он  мне  жизнь  сломал! 
- Ты  даже  не  представляешь,  какое  это  удовольствие – ломать  людям  жизни! – хохотнул  бандит,  глядя  сверху  вниз  на  заплаканную  девушку, - а  твои  родители – капля  в  море.  Мы  с  ним  уже  столько  народа  перебили,  что  всех  и  не  упомнишь. 
- Ненавижу  вас! – простонала  Марта, - ненавижу! 
- Ты  ещё  не  знаешь,  что  такое  ненависть, - он  присел  около  неё  на  корточки, - ты  у  меня  сама  сядешь,  и  ни  фига  не  докажешь. 
Он  вдруг  резко  распрямился,  потом  поднял  Марту,  и  отвесил  девушке  звонкую  пощёчину.  И,  намотав  на  кулак  её  волосы,  поволок  девушку  в  спальню...  Она  до  сих  пор  с  ужасом  вспоминает  момент  изнасилования,  а  тогда  хотела  просто  умереть.  Она  прорыдала  целый  час,  а  потом  бросилась  на  вокзал,  чтобы  уехать  в  родной  город.  Но,  когда  она  подошла  к  кассе,  у  неё  вдруг  ожил  мобильный.  И  номер  был  неизвестен. 
- Если  ты  сейчас  не  уйдёшь  с  вокзала, - сказал  этот  мерзавец, - то  глубоко  пожалеешь  об  этом.  Вообще  без  родных  останешься!  Это  я  тебе  гарантирую! 
Марта  швырнула  телефон  об  пол,  а  сама  бросилась  вон  с  вокзала.  До  ночи  она  бродила  по  улицам,  и  только  за  полночь  вернулась  в  квартиру. 
Утром,  немного  придя  в  себя,  она  съездила  за  новым  телефоном,  и  этим  же  вечером  ей  позвонила  некая  девушка. 
Они  неведомым  образом  узнали  её  новый  номер. 
- Делай,  как  я  тебе  скажу, - приказным  тоном  сказала  она, - открывай  сайт  в  интернете. 
- А  не  пошла  бы  ты?! – дико  вскричала  Марта. 
- Я-то,  может,  и  пойду, - ледяным  тоном  ответила  незнакомка, - а  вот  ты  поедешь!  На  похороны  твоей  тётки!  Нравится  такой  расклад?  Открывай  сайт! 
Так  Марта  узнала  о  Стефане.  Ей  было  велено  записаться  на  кастинг.  Марта  резонно  заметила,  что  её  могут  не  принять  туда,  но  незнакомка  сказала,  что  её  примут. 
Больше  всего  Марта  хотела  изменить  свою  жизнь,  и,  хотя  она  понимала,  что  против  этого  герцога  что-то  затевается,  в  её  душе  теплилась  надежда,  что  это  её  шанс  на  спасение. 
Так  она  оказалась  у  Стефана  в  замке.  От  неё  требовалось  только  лапшу  вешать  на  уши  девушки,  как,  например,  история  с  Кариной.  Ей  она  наплела,  что  Стефан  собирается  на  ней  жениться.  Счастливая,  Карина  полетела  к  нему  в  спальню,  тот  её  выставил,  а  потом  Саша  скинул  её  с  балкона. 
Ну,  и  впускать  Ингу  и  Сашу  в  замок,  который  теперь  жил  под  личиной  Андрея  Парамонова.  Ведь  он  сбежал  из  тюрьмы.  Но,  когда  всё  раскрылось,  Марта  не  выдержала,  она  собрала  все  вещи  и  сбежала.  Скрылась  в  горной   деревне... 
Ох  уж  эти  деревни! 
- Пожалуйста,  пусть  их  арестуют, - простонала  Марта, - а  я  уеду.  Я  так  больше  не  могу.  Я  не  хотела,  я  их  так  боялась! 
- Но  почему  же  ты  со  мной  не  поговорила? – возмущённо  воскликнула  я. 
- Я  не  верила,  что  ты  действительно  что-то  можешь, - пролепетала  она, - Инга  постоянно  пугала  меня,  а  ещё  я  безумно  боялась  Азимова. 
- Кого? – не  поняла  я. 
- Влад  Азимов, - произнесла  она, - это  сообщник  Саши.  Кто  он,  не  знаю,  но,  когда  он  застёгивал  брюки,  ну,  тогда,  у  него  визитка  из  кармана  выпала. 
- Марта,  ничего  не  бойся, - решительно  сказала  я, - больше  тебя  никто  не  тронет.  А  этот  мерзавец,  Азимов,  ответит  за  всё!  За  то,  что  сделал  с  тобой,  за  то,  что  убил  такое  количество  народа... 
- Прошу,  не  надо  меня  привлекать, - тихо  сказала  Марта, - пусть  всё  будет,  как  будет,  а  от  изнасилования  он  всё  равно  отмажется.  Чтобы  что-то  доказать,  мне  надо  было  сразу  мчаться  с  милицию,  сдавать  анализы,  а  так...  Только  одни  мои  слова,  и  больше  ничего.  Вика,  умоляю,  упроси,  чтобы  меня  не  искали.  Я  продала  квартиру,  машину,  остатки  драгоценностей,  а  мамины  украшения  провезла  с  собой  контрабандой.  В  Москве  у  меня  не  осталось  ничего,  только  сибирская  родня.  Но  они  спокойно  живут  в  Сибири,  они  им  будут  не  нужны,  если  я  исчезну,  а  они  меня  теперь  точно  не  найдут,  тем  более,  если  их  посадят.  А  я  куплю  себе  домик  в  Италии,  или  в  Греции.  И  буду  спокойно  жить.  Я  просто  хотела,  чтобы  ты  знала,  чтобы  у  тебя  не  осталось  никаких  негативных  ассоциаций  со  мной.  Ты  прости  меня  за  то,  что  так  кидалась  на  тебя.  Я  была  в  таком  подавленном  состоянии,  мне  так  не  хотелось  плясать  под  их  дудку,  а  тут  ещё  и  ты.  Мне  так  понравился  Стефан,  даже,  не  взирая,  на  весь  трагизм  ситуации,  мне  вдруг  захотелось,  чтобы  этот  мужчина  был  со  мной.  Он  особенный.  За  ним  любая  девушка  будет,  как  за  каменной  стеной.  Я  так  завидую  тебе. 
- Не  надо  мне  завидовать, - вздохнула  я, - я  с  ним  не  буду. 
- Но  почему? – оторопела  она. 
- Потому,  что  люблю  другого, - я  посмотрела  на  безмятежно  спящего  Диму, - этот  другой  в  этот  момент  рядом,  спит  около  меня,  и  я  счастлива.  Видимо,  я  однолюбка.  А  Стефану  придётся  найти  другую  девушку. 
- Это  странно, - вздохнула  Марта, - вы  были  бы  прекрасной  парой. 
- Я  найду  для  Стефана  пару, - усмехнулась  я, - я  знаю,  что  разбила  ему  сердце,  но  своё  счастье  он  ещё  найдёт.  А  ты,  так  и  быть,  уезжай  в  Италию,  или  куда  ты  там  ещё  собралась,  и  живи  спокойно. 
- Спасибо,  Вика, - прошептала  Марта, - только  арестуйте  Азимова,  он  сволочь  ещё  та.  Кто  он  такой,  я  без  понятия,  но,  наверное,  он  сейчас  тоже  в  Австрии.  Сама  понимаешь. 
- Не  волнуйся,  я  доберусь  до  него, - ответила  я, - от  меня  ещё  ни  один  бандит  не  уходил! 
- Пока, - тихо  сказала  Марта,  и  мне  в  ухо  полетели  короткие  гудки. 
Я  положила  мобильный  на  тумбочку,  а  сама  потрясла  Диму  за  плечо.  Он  мгновенно  открыл  глаза,  видимо,  давно  проснулся,  и,  поганец  эдакий,  слушал  мой  разговор. 
- Кто  такой  Влад  Азимов? – с  ходу  спросила  я. 
- Любопытный  вопрос  с  утра  пораньше, - хмыкнул  Дима,  потягиваясь, - понятия  не  имею.  А  что? 
- Он  бандит, - прищурилась  я, - и  ты  должен  знать – кто  он! 
- По-твоему,  я  должен  знать  всех  бандитов  мира? – хохотнул  Дима, - ну,  конфетка  моя,  ты  и  сказанёшь! 
- У  тебя  знакомых  чёртова  туча! – негодующе  воскликнула  я, - выясни – кто  он! 
- Формулируем  вопрос  иначе, - ухмыльнулся  Дима,  подложив  руки  под  голову, - можешь  выяснить – кто  он?  Вот  это  уже  другой  разговор! 
- Всё-таки  ты  нахал, - улыбнулась  я, - если  что-то  надо  лично  мне,  я  формулирую  именно  так,  а  в  данном  случае  речь  идёт  о  преступнике. 
- Всё-таки  ты  стервочка, - передразнил  он  меня, - ладно,  рассказывай,  кто  там  тебе  звонил,  какие  тайны  мадридского  двора  поведал. 
Внимательно  выслушав  меня,  Дима  взял  свой  телефон,  и  с  кем-то  долго  разговаривал.  Минут  двадцать,  не  меньше. 
- Это  дипломат, - сказал  он,  наконец,  выключив  телефон, - работал  пресс-секретарём  в  Чехии,  а  потом  перевёлся  в  США.  На  данный  момент  крупный  бизнесмен,  стоит  очень  высоко  на  служебной  лестнице,  у  нас  он  депутат. 
- Это  как  так? – удивилась  я, - разве  можно  быть  одновременно  и  депутатом,  и  бизнесменом? 
- Нельзя  быть  главой  какого-нибудь  округа  и  бизнесменом, - стал  объяснять  Дима, - а  у  большинства  депутатов  имеется  бизнес,  правда,  чаще  всего  он  оформлен  на  жену  или  дочь. 
- А  у  этого  хмыря  что  и  на  кого  оформлено? – осведомилась  я. 
- Фиг  его  знает, - пожал  плечами  Дима, - но  в  одном  ты  права,  он  сейчас  действительно  в  Австрии.  Просто  так  ничего  не  бывает,  значит,  он  всем  руководил. 
- Ничего,  я  приструню  мерзавца, - обозлилась  я,  и,  закутавшись  в  простыню,  соскочила  с  кровати. 
- Стоять! – Дима  поймал  меня  за  край  простыни, - просто  так  я  тебе  одеться  не  дам! 
К  завтраку  мы  спустились,  держась  за  руки,  а  Стефан  помрачнел.  Видимо,  он  ещё  на  что-то  надеялся. 
Девушки  всё  время  кокетничали  с  ним,  но  он  только  с  грустью  смотрел  на  меня,  а  я  таяла  от  присутствия  Димы.  Всем  было  неуютно,  незримое  напряжение  витало  в  воздухе. 
- Я  переговорю  с  ним, - сказал  Дима  мне  на  ухо, - а  то  он  так  смотрит  на  тебя. 
- Только  без  рукоприкладства, - шепнула  я,  а  Дима  кивнул. 
Едва  они  скрылись  за  дверью,  сотовый,  лежащий  около  меня,  ожил,  и  я  взяла  трубку.  Номер  был  незнакомый. 
- Слушаю. 
- Привет,  красотка, - довольно  фамильярдно  сказал  хрипловатый  мужской  голос. 
- Здравствуйте, - ответила  я, - а  кто  это? 
- Короче,  цыпа, - грубо  сказал  звонивший, - жду  тебя  в  кафешке.  Поговорить  надо  по  поводу  герцога, - он  назвал  улицу  и  кафе,  а  сам  отключился. 
Я  оторопело  уставилась  на  телефон.  Кто  это? 
Не  зная,  что  и  думать,  я  поднялась  наверх,  сменила  тапочки  на  каблучках  на  красные  шпильки,  а  переодеваться  не  стала. 
Красная  юбка  из  жатки,  а  так  же  красная  кофточка  с  рукавчиками-крылышками  выглядит  вполне  прилично. 
Я  взяла  красный  клатч,  а  по  пути  заглянула  в  кабинет  к  Стефану  и  взяла  ключи  от  «Мерседеса». 
Они  с  Димой  стояли  на  балконе  и  чём-то  говорили,  я  тенью  проскользнула  мимо  них,  стараясь  не  стучать  слишком  громко  шпильками.  И,  юркнув  в  машину,  поехала  в  Вену. 
Всю  дорогу  я  размышляла,  кому  я  могла  понадобиться,  но  ничего  путного  в  голову  не  пришло.  И  мне  опять  позвонили. 
- Вика!  Викулечка! – заорала  в  трубку  Инна,  чуть  не  оглушив  меня, - у  нас  такое  счастье!  Инесса  очнулась!  И  эта  девушка,  Юля,  кстати,  тоже!  Всё  хорошо!  Всё  прекрасно! 
- Боже  мой! – вскрикнула  я, - как  Инесса? 
- Был  инспектор, - зачастила  Инна, - он  уже  допросил  Инессу,  и  она  сказала,  что  их  было  четверо. 
- Кого  было  четверо? – заволновалась  я. 
- Так  преступников, - воскликнула  Инна, - две  светленьких  девушки,  одна  из  присутствующих,  а  вторую  она  не  знает.  И  двое  мужчин,  молодой  и  светловолосый,  внешне  ему  можно  дать  лет  около  тридцати.  А  второй  постарше,  высокий,  мускулистый,  и  очень  сильный.  Он  явно  каратист,  и  он  бил  Инессу,  пока  она  сознание  не  потеряла.  А,  как  очнулась,  то  уже  была  прикована  к  стене.  И  он  её  опять  избил  до  потери  сознания.  Какой  мерзавец!  Надеюсь,  его  посадят! 
- Конечно,  посадят, - согласилась  я, - не  волнуйся.  А  когда  Инесса  очнулась? 
- Вчера, - радостно  воскликнула  Инна, - она  ещё  очень  слаба,  но  теперь  врачи  говорят,  что  всё  будет  хорошо.  Угроза  миновала. 
- Это  самая  лучшая  новость  на  сегодня! – ответила  я,  тормозя  около  кафе, - извини,  но  у  меня  сейчас  важная  встреча. 
- Хорошо,  хорошо, - весело  сказала  она, - давай,  пока. 
- Пока, - я  взяла  сумочку,  заперла  машину,  и  вошла  в  кафе. 
Это  было  даже  не  кафе,  а  кофейня.  Полутёмное  помещение,  сильный  запах  кофе  и  сигарет,  а  за  столиками  сидят  байкеры,  попивая  пиво.  Их  взор  тут  же  остановились  на  моей  фигуре.  Кто-то  что-то  выкрикнул  на  немецком,  а  я  попятилась.  Может,  я  не  так  поняла  название  кафе? 
Но  не  успела  я  выскочить  на  улицу,  как  ко  мне  подошла  молоденькая  официантка. 
- Эвива  Миленич? – спросила  она,  она  явно  знала  только  немецкий,  а  я  в  ответ  утвердительно  закивала  головой,  чтобы  не  мучить  девушку  лингвистикой. 
Она  улыбнулась,  закивала,  и  сделала  приглашающий  жест  рукой,  чтобы  я  шла  за  ней.  Она  подвела  меня  к  дальнему  столику  в  углу,  за  которым  сидел  мужчина  лет  тридцати  пяти  или  сорока,  определить  было  трудно. 
Тёмноволосый,  но  довольно  коротко  постриженный,  светлые,  льдисто-голубые  глаза,  весьма  неприятный  и  колючий  взгляд. 
А  фигура  была  не  хуже,  чем  у  Димы.  Высокий,  хоть  и  сидит,  но  это  было  видно,  широкоплечий,  а  под  майкой  видны  мускулы. 
Официантка  что-то  ему  сказала  на  немецком,  он  ответил,  девушка  ушла,  а  он  перевёл  взгляд  на  меня. 
- Стоять  долго  будешь? – хрипло  спросил  он  по-русски. 
- Однако,  ваши  манеры  оставляют  желать  лучшего, - усмехнулась  я,  отодвигая  стул, - обычно  мужчины  приглашают  меня  присесть  по-другому,  более  вежливо, - и  уселась  за    столик. 
- Плевать  мне  на  манеры! – процедил  он, - это  ты  интеллигентная  барышня,  а  я  бандит.  И  вообще,  я  тебя  сюда  пригласил  не  мышиную  возню  разводить,  а  поговорить. 
- Я  вас  слушаю, - кивнула  я. 
- Ты  уже  обо  мне  знаешь, - хрипло  сказал  он, - и  давай  договоримся.  Ты  молчишь  обо  мне,  а  я  не  причиню  тебе  вреда. 
- Весьма  любопытное  предложение, - кивнула  я, - но  кто  вы  такой? – хотя  подозрение  у  меня  уже  имелось. 
- Владислав  Азимов, - ответил  он,  и  я  даже  не  удивилась,  поскольку  это  и  предполагала. 
- Зря  вы  это, - вздохнула  я, - вам  всё  равно  не  уйти.  Инесса  уже  очнулась,  и  она  рассказала  следователю,  что  вы  её  избили до  полусмерти. 
- Она  не  знает,  кто  я, - ухмыльнулся  он, - может,  сколько  угодно,  твердить,  что  бил  её  не  Сашка.  Ни  Латышев,  ни  Ананичева  не  сдадут  меня,  побоятся.  Я  засветился  только  в  похищении  Ковалёвой,  а  её  показания  можно  списать  на  бред.  Всё-таки  я  её  по  темечку  приложил.  А  Марта  тем  более  ничего  не  скажет!  Эта  курица  унеслась,  теряя  тапки,  и  поймать  заразу  не  представляется  возможным. 
- Зачем  вы  так? – возмутилась  я, - зачем  так  жестоко?  Что  вы  за  человек  такой?  Почему  вам  нравится  другим  причинять  боль?  Я  вас  понять  не  могу. 
- Мне  плевать  на  других! – процедил  он, - может,  ты  и  думаешь  о  других,  но  только  не  я.  И  ты  не  докажешь,  что  я  был  причастен.  Я  тебя  давно  пасу,  знаю  о  всех  твоих  действиях,  и  я  не  думал,  что  ты  сможешь  что-то  сделать.  Я  засёк  звонок  Марты,  она  сбежала,  и  я  уеду. 
- Так  бегите, - хмыкнула  я, - я  вам  зачем? 
- Ты,  красавица  моя,  тут  же  побежишь  к  инспектору  или  полковнику, - медленно  сказал  он, - а  мне  это  не  нужно. 
- Вы  что,  просите,  чтобы  я  молчала  о  вас? – я  даже  слегка  ошалела, - вы  наглец! – решительно  сказала  я,  вставая  с  места, - и  не  думайте,  что  это  вам  сойдёт  с  рук! 
- Стоять! – он  грубо  схватил  меня  за  предплечье, - сядь  на  место!  Я  всё  равно  отмажусь,  но  для  тебя  ничем  хорошим  эта  история  не  закончится.  Обо  мне  знают  только  Задонская  и  Ковалёва,  но  Задонская  ни  слова  не  скажет,  а  Ковалёва  меня  не  знает.  К  чему  всё  это? 
- Отпустить  вас? – протянула  я, - чтобы  вы  продолжали  свою  преступную  деятельность?  Это  верх  наглости  с  вашей  стороны! 
- Преступной  деятельности  больше  не  будет, - он  резко  дёрнул  меня  назад,  на  стул, - во  всяком  случае,  пока.  Я  могу  достать  тебя  до  печёнок,  натравить  на  тебя  мафию,  и  я  это  сделаю,  если  не  уймёшься.  Замучаешься  собственную  жизнь  спасать.  А  так  же  жизнь  своей  семьи.  Придётся  тебе  уехать  на  необитаемый  остров  и  сидеть  там  до  конца  века.  Поняла? 
- Только  не  надо  меня  пугать! – процедила  я, - этим  вы  ничего  хорошего  не  добьётесь! 
- Я  тебя  не  пугаю,  а  только  предупреждаю, - хрипло  произнёс  он, - зачем  тебе  проблемы?  Я  тебе  нервы  вытреплю  и  руки  выверну,  пока  будет  идти  процесс,  а  заодно  и  твоей  сестре.  Ей  придётся  меня  защищать,  ведь  я  могу  поставить  под  угрозу  жизнь  её  четверых  детей.  И  никакие  влиятельные  родственники  тебе  не  помогут. 
- А  вы  сволочь, - сдавленно  проговорила  я. 
- А  ты  красивая  зараза! – с  ухмылкой  сказал  он, - но,  наверное,  твоим  основным  достоинством  является  не  только  внешность. 
- Это  комплимент? – совсем  ошалела  я. 
- Считай,  что  так, - кивнул  он. 
- Что  значит – считай,  что  так? – пролепетала  я, - к  чему  всё  это?  Вы  меня  то  пугаете,  то  комплименты  отпускаете.  Я  вас  не  понимаю. 
- Не  нужно  никаких  объяснений, - вздохнул  он, - в  обмен  на  ваше  молчание  я  дам  вам  кое-что. 
- Вы  думаете,  меня  можно  купить? – заинтересовалась  я. 
- Покупаются  и  продаются  все, - кивнул  Азимов, - но  давайте  придём  к  консенсусу.  Мне  больше  нет  необходимости  заниматься  бандитизмом,  Латышева  и  Ананичеву  вряд  ли  выпустят  из  тюрьмы,  а  я  женюсь.  Женюсь  на  одной  французской  герцогине,  с  этим  замужеством  я  получаю  всё,  что  хотел.  И,  кстати,  я  не  хотел  подставлять  Стефана.  Моя  миссия  давно  закончена. 
- Но  вы  же  тоже  в  этом  участвовали, - напомнила  я. 
- Верно, - согласился  он, - участвовал.  Я  помогал  Инге.  Она  мечтала  отомстить  Стефану,  получить  его  состояние,  а  его  отправить  на  виселицу.  Таков  был  её  план.  К  тому  же  я  был  взбешён,  что  Задонская  обвела  меня  вокруг  пальца.  Отыгрался  на  ней,  запугал.  Ингу  я  знаю  с  детства,  поскольку  знаком  с  её  родителями.  Сами  понимаете,  они  дипломаты,  я  дипломат.  И  я  решил  в  последний  раз  тряхнуть  стариной.  А  вы... – он  вынул  из  кармана  пластиковый  прямоугольничек  и  положил  его  на  стол, - вы  сыщик.  Я  бандит  в  отставке,  и,  так  и  быть,  обращайтесь  ко  мне  в  затруднительных  ситуациях.  Договорились? 
Я  молча  смотрела  на  визитку  на  столе,  не  зная,  на  что  решиться.  Часть  моего  разума  кричала,  что  так  нельзя,  что  он  должен  ответить  за  Инессу,  за  ни  в  чём  не  повинных  стариков...  А  с  другой  стороны...  С  другой  стороны,  я  всё  равно  ничего  не  сделаю.  Он  силён  и  могуществен,  а  Марта  уехала  далеко,  она  показаний  не  даст,  одни  мои  слова  не  будут  доказательством.  Это  я  понимала. 
Так  стоит  ли  заводить  весь  сыр-бор,  рискуя  жизнями  близких  мне  людей?  Но  что  я  скажу  Инессе  с  Инной?  А  Ирине  Михайловне?  Впрочем,  пусть  за  это  отвечает  Латышев! 
- Ответьте  мне,  как  на  духу, - отрывисто  сказала  я, - сколько  человек  вы  убили?  Только  честно. 
- Ни  одного, - покачал  он  головой, - это  правда.  Я  понимаю,  почему  вы  это  спрашиваете.  Я  садист,  я  люблю  мучить  людей,  издеваться  над  ними,  но  убивал  всех  Сашка.  Я  не  хотел  всех  своих  должностей  лишиться,  поэтому  свалил  всю  грязную  работу  на  него. 
- Хорошо, - кивнула  я, - я  принимаю  ваши  условия.  Так  и  быть. 
- Вот  и  славно, - улыбнулся  он, - это  было  единственно  верным  решением. 
- Похоже,  вы  великий  манипулятор, - вздохнула  я,  покачав  головой. 
- Что  есть,  то  есть, - кивнул  он,  вставая  из-за  стола, - удачи  тебе, - и  вдруг  наклонился  ко  мне, - я  знал  о  каждом  твоём  шаге,  знал,  что  Инга  обязательно  где-нибудь  проколется,  ведь  она  полная  дура.  Так  в  итоге  и  получилось.  Я  давно  мог  остановить  тебя,  но  делать  этого  не  стал. 
- Но  почему? – не  поняла  я. 
- Надоели  они  мне, - сказал  он, - я  хотел  пока  закрыть  свою  преступную  деятельность,  а  Инга  могла  наломать  дров.  Подмочить  мне  репутацию.  Зачем  оно  мне?  Вот  поэтому.  Я  мог  бы  тебя  остановить,  достаточно  было  бы  просто  похитить  кого-нибудь  из  твоей  семьи,  да  хоть  дочку,  и  ты  бы  заткнулась.  Ты  поосторожней,  милая,  со  своими  расследованиями,  а  то  мало  ли.  Всякое  бывает, - и  он  стремительно  вышел  из  кафе,  оставив  меня  в  одиночестве. 
Я  оглядела  хохочущих  байкеров,  которые  пили  пиво  и  выясняли  свою  крутизну,  и  поспешила  покинуть  бар. 
В  замке  я  застала  всех  на  взводе.  Не  успела  я  войти  в  гостиную,  как  все  тут  же  встрепенулись.  Стефан  подскочил  с  кресла,  словно  под  ним  была  пружина,  а  у  Димы  дёрнулась  скула. 
- Ты  где  была? – возмущённо  воскликнул  он, - мы  тут  чуть  с  ума  не  сошли! 
- А  в  чём,  собственно,  дело? – удивилась  я. 
- Девушки  сказали,  что  тебе  кто-то  позвонил,  и  ты  сорвалась  с  места, - стал  объяснять  Стефан, - исчезли  ключи  от  «Мерседеса»,  причём  вместе  с  машиной.  Мы  стали  тебе  звонить,  а  ты  не  отвечаешь. 
- Разрядился, - констатировала  я,  взглянув  на  телефон, - и  чего  всполошились!  По  делам  бизнеса  я  ездила! 
- Никто  же  не  знает,  что  ты  тут, - напомнил  Дима. 
- Но  мой  новый  номер-то  знают, - пояснила  я, - ну,  вы,  блин,  дайте! 
Но  Дима  мне  не  поверил,  я  видела  это  по  его  глазам,  но  ни  о  чём   расспрашивать  не  стал.  А  я  старалась  не  оставаться  с  ним  наедине,  уселась  с  ноутбуком  в  гостиной. 
А  потом    прибыли  Инна  с  Ириной  Михайловной,  которые  буквально  открыли  рот,  увидев  убранство  замка.  Да  и  сам  по  себе,  замок  производил  неизгладимое  впечатление. 
- Боже,  какая  роскошь! – ошеломлённо  воскликнула  Ирина  Михайловна,  опустившись  около  меня  на  диван, - никогда  подобного  не  видела!  И  вряд  ли  ещё  увижу! 
- Откуда  вы  знаете,  что  будет  завтра? – улыбнулась  я, - может,  вас  ещё  дочери  куда  свозят.  Европа  очень  красива,  и,  если  путешествовать,  то  лучше  всего  по  Европе. 
- Они  у  меня  хорошие, - кивнула  Ирина  Михайловна, - и  я  так  напереживалась  из-за  Инессы,  что  теперь  ни  на  шаг  и  от  Инны  не  отхожу.  А  Стефан!  Он  просто  душка!  Был  бы  идеальный  зять!  Как  ты  считаешь? 
- Да,  он  потрясающий, - кивнула  я, - просто  ожившая  мечта,  девичья  фантазия. 
- Может,  он  всё-таки  женится  на  моей  дочке, - задумчиво  проговорила  Ирина  Михайловна,  а  я  отодвинула  ноутбук. 
- Нет, - чётко  сказала  я, - он  вообще  ни  на  ком  не  женится.  Девушки  поживут  тут  ещё  какое-то  время,  а  потом  разъедутся  по  домам. 
- Неужели  эта  история  его  так  задела? – удивилась  она. 
- Его  задела  я, - ничего  не  попишешь,  пришлось  признаться, - он  влюбился  в  меня  по  уши,  ни  на  кого  больше  смотреть  не  хочет. 
- А  тебя,  я  так  понимаю,  больше  волнует  тот  красавец  с  внешностью  бандита? – догадалась  Ирина  Михайловна. 
- Да, - кивнула  я, - ещё  как  волнует! 
- И  неудивительно, - вздохнула  она, - он  хорош  собой,  но  я  бы  не  сказала,  что  он  смазливый.  Дерзкий,  эффектный,  мужественный,  а  так  же  чертовски  обаятельный,  хотя  в  нём  есть  ещё  сексуальное  обаяние.  Такой,  кого  угодно,  с  ума  сведёт! 
Она  стала  задумчиво  смотреть  в  окно,  а  мне  сделалось  не  по  себе.  И  я,  встав,  молча  отправилась  к  Стефану. 
- Можно? – заглянула  я  в  кабинет. 
- Заходи,  конечно, - закивал  он, - коньяка  хочешь? 
- Сейчас  нет, - отказалась  я,  усаживаясь  в  кресло, - послушай,  найди  жениха  для  Инессы. 
- Жениха  для  Инессы? – удивился  Стефан. 
- Да, - кивнула  я,  пересказала  разговор  с  Ириной  Михайловной,  и  вздохнула. 
- Я  тебя  понимаю, - кивнул  он,  задумавшись, - неудобно  получилось,  да,  ты  права,  я  и  сам  себя  чувствую  неуютно  в  данной  ситуации.  Пожалуй,  я  найду  им  жениха,  да  что  там,  обеим  найду.  Есть  у  меня  на  примете  два  брата,  оба  герцоги,  из  очень  хорошей  семьи.  Они,  кстати,  тоже  близнецы,  ну,  не  близнецы,  а  двойняшки.  Очень  похожие,  но  всё  равно  видно,  что  разные. 
- Отлично, - обрадовалась  я, - нужно  устроить  им  встречу.  А  эти  твои  герцоги  согласятся? 
- Согласятся, - улыбнулся  Стефан, - они  уже  давно  хотят  жениться,  но  невест  пока  не  подыскали.  Они  хотят  связать  свою  жизнь  с  русскими  девушками. 
- Хоть  симпатичные? – заинтересовалась  я. 
- Симпатичные, - закивал  он, - я  им  завтра  организую  свидание.  Только  не  говори  об  этом  больше  никому,  а  то  девушки  ко  мне  толпами  побегут. 
- Хорошо, - засмеялась  я, - и  Ковалёвых  предупрежу,  чтобы  не  болтали. 
Узнав  о  моей  просьбе  Стефану,  Ирина  Михайловна  ахнула,  но  обрадовалась,  впрочем,  Инна  тоже.  А  в  замок  тем  временем  прибыли  инспектор  с  полковником,  и  мы  все  устроились  в  уютной  гостиной.  Стефан  велел  подать  кофе  с  пирожными. 
- От  лица  австрийской  полиции  вам,  Эвива,  благодарность, - сказал  полковник. 
- И  орден  дадут? – с  нахальным  видом  спросила  я,  улыбаясь. 
- Это  вряд  ли, - хмыкнул  инспектор. 
- Хотя  всё  возможно, - добавил  полковник,  тоже  улыбаясь. 
- Пожалуйста,  расскажите  нам  всё, - воскликнула  Ирина  Михайловна, - для  чего  они  столько  народа  убили? 
- Наверное,  из-за  денег, - предположила  Инна. 
- Да,  из-за  денег, - кивнула  я, - они  хотели  получить  этот  замок,  вот  в  чём  дело. 
- А  разве  они  ваши  родственники? – посмотрела  Ирина  Михайловна  на  Стефана. 
- Нет,  не  родственники, - ответил  тот, - сам  теряюсь  в  догадках,  для  чего  они  это  сделали.  Чтобы  замок  ограбить?  Этот  вариант  сам  собой  напрашивается. 
- Просто  ограбить  замок  им  показалось  мало, - хмыкнул  полковник, - они  замыслили  многоходовую  комбинацию,  афёру,  впрочем,  пусть  Эвива  сама  расскажет.  Она  тут  у  нас  главное  действующее  лицо. 
- Да,  афёру, - вздохнула  я,  откидывая  назад  волосы, - начнём  с  того,  что  Инга  была  невестой  Рихарда  Затцера,  сына  поверенного  юриста  Блюменшварцев.  Стефан,  как  вы  познакомились  с  Ингой? 
- В  конторе  этого  юриста, - вздохнул  он.
- Давай,  давай,  подробнее, - попросила  я. 
- Между  нами  с  отцом  всегда  были  разногласия, - стал  говорить  Стефан, - он  рос  абсолютно  спокойным  и  рассудительным,  а,  уже  будучи  взрослым,  стал  ещё  более  рафинированным.  Я  же,  в  отличие  от  отца,  был  крайне  активен.  Отец  не  понимал,  в  кого  я  такой  уродился,  злился.  Развязка  наступила,  когда  я  после  гонок  на  машине  угодил  в  больницу,  но  потом  я  изменился,  многое  понял,  а  он  мне  уже  не  доверял. 
- Во  многом  этому  поспособствовала  Инга, - сказала  я, - она  постоянно  говорила  твоему  отцу,  что  ты  не  сможешь  управлять  таким  хозяйством.  Нет,  не  напрямую,  исподволь,  намёками.  Сокрушаясь,  что,  если  ты  станешь  всем  руководить,  угодья,  замок  и  бизнес  придут  в  упадок.  От  этого  герцог  грустнел,  она  каплями  пробивала  брешь  в  его  сознании.  Так  как  вы  встретились? 
- Я  заехал  в  контору, - продолжил  Стефан, - а  там  была  она.  Инга  настоящая  красавица,  если  бы  ей  дать  часть  твоей    души, - посмотрел  он  на  меня, - то  вы  с  ней  были  бы  самыми  красивыми  девушками  мира.  Внешность  девушки  зависит  от  её  сердца,  от  её  доброй  души,  а  без  этого  просто  красивая  кукла.  Но  почему  бы  не  воспользоваться  красивой  куклой?  И  за  это  я  был  крепко  наказан.  Она  давно  знала  моего  отца,  переводила  у  него  на  совещаниях,  вот  и  наговорила  ему,  что  я  соблазнил  её,  невинную  девушку.  Хотя  невинной  она  не  была,  уже  потом,  когда  мы  застали её  в  объятьях  моего  лучшего  друга,  выяснилось,  что  она  была  любовницей  Рихарда.  Его  отец,  Рихард-старший,  приехал  сюда  в  негодовании.  Мол,  какой  я  мерзавец,  увёл  у  его  сына  беременную  невесту!  Она  им  лапши  на  уши  навешала,  чтобы  замуж  выйти. 
- Вот  именно, - кивнула  я, - но  начнём  с  самой  Инги.  Она  девочка  из  благополучной  семьи,  умная,  образованная  девушка.  Однако,  однажды  решив  для  себя,  что  обычная  жизнь  её  не  устраивает,  она  встала  на  путь  криминала.  Хотя  назвать  обычной  жизнь,  когда  родители  дипломаты,  когда  у  неё  квартира  в  Вене,  а  у  родителей  в  Праге,  можно  с  большой  натяжкой.  Но,  видать,  левая  резьба  в  голове  у  красавицы.  Да  любая  московская  девчонка  всё  на  свете  отдала  бы,  чтобы  оказаться  на  месте  Ананичевой,  но  только  не  сама  Инга.  Ей  казалось,  что  её  жизнь  скучна  и  пресна. 
- Зажралась  девочка, - усмехнулся  полковник. 
- И  ещё  как! – улыбнулась  я, - а  ещё  она  по  уши  влюбилась  в  Стефана,  нельзя  было  не  влюбиться.  Взаимностью  ей  не  ответили,  а,  когда  прогнали,  воспылала  жаждой  мести.  Видимо,  Латышева  она  знала  давно,  и,  разозлившись,  когда  выгодная  женитьба  сорвалась,  решила  отыграться.  Они  решили  посадить  Стефана  за  решётку,  а  его  имущество  разграбить.  При  жизни  старого  герцога  они  не  решились  на  подобное,  но  составили  липовое  завещание,  подделав  подпись  герцога,  в  котором  говорилось,  что,  в  случае,  если  Стефан  совершит  какое-либо  правонарушение,  замок  наследует  Инга.  А  так  же  немалый  бизнес  и  земли.  Они  перечислили  несколько  правонарушений,  среди  которых  были  и  убийства,  они  это  сделали,  чтобы  не  слишком  привлекать  внимание  к  главному.  К  тому,  что  они  хотели  совершить.  Дело  в  том,  что  герцог  решил  переписать  прежнее  завещание.  Опять-таки,  его  убедила  Инга.  Он  оставляет  несколько  большую  сумму  дочерям,  чем  планировал  вначале.  Пишет  завещание  по  образцу  старого,  звонит  юристу,  а  тот  посылает  в  замок  помощника.  Когда  тот,  с  завещанием  на  руках,  едет  назад,  его  караулит  Латышев.  Он  оглушил  парня,  ограбил,  а  завещание  поменял.  И  сам  же  привёл  помощника  в  чувство,  чтобы  никто,  в  самом  деле,  не  украл  папку  с  фальшивым  завещанием.  Поверенный  ставит  печати,  и  дело  в  шляпе.  Следующим  этапом  надо  посадить  Стефана  в  тюрьму  после  смерти  его  отца,  а  самого  отца  она  отравила... 
- Как!? – заорал  не  своим  голосом  Стефан, - Вика,  что  ты  такое  говоришь!? 
- Это  правда, - сказал  полковник, - она  во  всём  созналась.  Для  чего  тогда  ей  завещание  подделывать?  Так  бы  ей  долго  пришлось  ждать  смерти  старого  герцога! 
- Нет! – закричал  Стефан, - нет!  Нет!  Нет!  Вот  тварь!  Мерзавка!  Сволочь! – и  он  закрыл  лицо  ладонями. 
- Не  волнуйтесь,  Стефан, - сказал  инспектор, - она  за  всё  ответит.  Их  будут  судить  по  законам  обеих  стран. 
- А  девушек  сюда  пригласить – тоже  её  идея? – глухо  спросил  Стефан. 
- Да,  её, - кивнула  я, - она  навешала  лапши  на  уши  твоему  отцу,  а  он  поверил.  Он  не  ожидал  от  неё  такого,  видимо,  вот  и  верил  безоговорочно. 
- А  я  поверить  не  могу, - покачал  головой  Стефан, - просто  в  голове  не  укладывается!  Но  как  же  врачи  ничего  не  поняли? 
- Вспомни,  отчего  умер  твой  отец, - сказала  я, - от  сердечного  приступа.  Она  стала  давать  ему  лекарство,  подсыпать  в  чай,  которое  и  вызвало  первый  приступ.  Врачи  подлечили  его,  выписали  препараты,  а  Инга  продолжила  своё  чёрное  дело.  Приступ  повторился,  потом  ещё  раз,  а  потом  он  умер.  Она  делала  это  медленно,  чтобы  не  зародилось  ни  капли  подозрений,  а  их  и  не  возникло.  У  человека  с  возрастом  начались  проблемы  с  сердцем,  и,  как  следствие,  печальный  финал.  Но  тут  в  дело  вмешалась  судьба.  Когда  герцог  умер,  а  имущество  наследовал  Стефан,  Затцер-старший  обнаружил  копию  настоящего  завещания.  Герцог  сделал  его  в  двух  экземплярах,  точнее,  ксерокопию,  и  эта  копия  хранилась  в  домашнем  архиве.  Стефан  передал  этот  архив  поверенному,  просто  хотел  навести  в  бумагах  отца  порядок.  Тот  разобрал  старые  бумаги,  обнаружил  это  завещание  и  безмерно  удивился.  Он  достал  завещание,  которое  вступило  в  силу,  и  сделал  каллиграфическую  экспертизу.  Когда  он  понял,  что  стал объектом  махинаций,  быстренько  вызвал  помощника  и  допросил  его.  Тот,  конечно  же,  рассказал  о  нападении,  а  поверенный  решил  провести  собственное  расследование.  Дело  в  том,  что  таких  искусных  поддельщиков  в  Австрии  можно  по  пальцам  сосчитать,  и  он  довольно  быстро  вышел  на  того,  кто  это  сделал.  А  тот  сказал,  что  приходила  девушка,  красивая  и  светленькая,  говорящая  на  нескольких  языках.  Она  при  нём  по  телефону  на  русском  разговаривала.  У  юриста  всё  сразу  сложилось.  Странная  формулировка  в  завещании,  светловолосая  девушка,  говорящая  на  нескольких  языках...  Он  потом  показал  поддельщику  фото  Инги,  а  тот  её  опознал...  Он  сложил  все  свои  документы  в  банковскую  ячейку,  завещание,  результаты  экспертизы...  а  потом  попадает  под  машину. 
- Инга? – встрепенулся  Стефан. 
- Латышев, - вздохнула  я, - поддельщик  им  позвонил.  Но  он  успел  отдать  ключ  от  ячейки  сыну,  но  ничего  объяснить  не  успел,  умер  в  больнице.  А  тот  понял  отца  так,  что  ему  надо  отдать  тебе  этот  ключ,  если  с  тобой  что-то  произойдёт.  И,  когда  я  пришла  с  сообщением,  что  ты  в  тюрьме,  он  мне  отдал  ключ. 
- Однако,  ты  определила,  что  замешана  Инга,  совсем  по  другим  признакам, - лукаво  улыбнулся  полковник. 
- Что  верно,  то  верно, - согласилась  я, - как  говорили  Мэрилин  Монро,  лучшие  друзья  девушек – это  бриллианты.  Инна  купила  в  Италии  два  идентичных  кольца  с  бриллиантом,  одно  носила  сама,  а  второе  отдала  сестре.  Я  увидела  красивое  кольцо  на  пальце  у  Инги,  когда  мы  ездили  делать  акриловые  ногти,  а  потом  я  увидела  такое  же  кольцо  на  пальце  у  Инны.  Тем  более,  как  сказала  Ирина  Михайловна,  Инесса  с  этим  кольцом  не  расставалась.  Хоть  сёстры  и  ссорились,  но  эти  кольца  были  символом  их  единства.  Его  с  Инессы  сняли,  когда  её  похитили...  А  потом  я  вспомнила,  как  Инга  сказала,  что  расцарапалась  пилочкой  для  ногтей,  а  сделать  это  она  не  могла.  Зачем  ей  железная  пилочка,  когда  у  неё  ногти  акриловые!?  Наращенные!  Для  таких  ногтей  есть  специальные  пилочки!  Нет,  её  оцарапала  Аня,  которую  она  задушила! 
- А  Инесса? – тихо  спросила  Ирина  Михайловна, - для  чего  надо    было  приковывать  её  к  стене? 
Да,  хороший  вопросец!  Но  ответить  я  на  него  не  могла! 
Ответ  на  этот  вопрос  я  знала – Азимову  просто  хотелось  поиздеваться  над  бедной  девушкой,  но  я  старательно  не  упоминала  его  имя  в  разговоре.  Ни  к  чему  это,  только  проблемы  себе  создадим.  Этому  садисту,  наверное,  захотелось  ощутить  себя  в  шкуре  палача-инквизитора,  вот  и  стал  мучить  несчастную. 
- Вопрос  за  гранью, - вздохнул  инспектор, - она  услышала,  как  Марта  упрашивала  Стефана  остановиться,  не  убивать  никого,  но  тот  отвесил  Задонской  оплеуху.  Он  её  запугал,  есть  кое-что  в  её  биографии,  но  факт  не  постыдный,  совершённый,  скорее,  от  отчаянья. 
- Погодите,  а  кто  четвёртый? – вдруг  воскликнула  Инна,  и  все  слегка  растерялись. 
- Действительно, - оторопело  кивнул  полковник, - Инесса  говорила  что-то  такое. 
- Так  это... – открыл  рот  Дима,  а  я,  резко  взмахнув  рукой,  смахнула  ему  на  колени  чашку  с  его  же  кофе. 
- Ой,  извини, - подпрыгнула  я, - пойдём  скорее,  надо  застирать,  а  то  пятно  останется, - и  я  за  руку  выволокла  Диму  из  гостиной,  увлекая  за  собой  по  лестнице. 
- Хотел  бы  я,  сладость  моя,  посмотреть,  как  ты  мне  брюки  застирывать  станешь, - сквозь  зубы  процедил  Дима, - а  то  ведь  чёрное  пятно  на  чёрных  брюках  никаким  выводителем  не  свести! 
Не  обращая  внимания  на  его  сарказм  и  едкие  замечания,  я  втолкнула  его  в  комнату. 
- Не  было  никакого  Азимова! – заявила  я, - забудь  о  нём! 
- Это  почему? – прищурился  Дима, - и  куда  это  ты  ездила  с  утра  пораньше?  Можно  узнать? 
- Можно, - кивнула  я,  и  вкратце  рассказала  про  встречу. 
- И  ты  поверила  ему? – вскричал  Дима, - ты  наивная  чебурашка!  Как  так  можно,  а?  Сейчас  же  всё  расскажу! – и  он  двинулся  к  двери,  а  я  повисла  на  нём. 
- Нет,  Дима!  Не  надо! – взмолилась  я, - не  хочу  я  с  ним  связываться! 
- Впервые  ты  решила  отмазать  преступника, - покачал  головой  Дима, - и  выбрала  самый  мерзкий  вариант! 
- Я  ему  верю, - сказала  я, - он  действительно  мог  меня  остановить.  Он  знает  обо  мне  всё,  буквально  всё. 
- Буквально  тебя  знаю  только  я, - фыркнул  Дима. 
- Уймись! – я  закатила  глаза, - человек  узнал,  что  я  иду  по  следу.  На  моём  счету  множество  раскрытых  преступлений,  и  он  это  знает.  Почему  он  не  принял  меры?  А?  Да  потому  что  не  хотел! 
- В  принципе,  резонно, - согласился  Дима, - ладно,  буду  молчать.  Только  для  начала  брюки  переодену. 
Мы  спустились  вниз  в  самый  разгар  оживлённой  беседы. 
Кофе  у  Димы  уже  стоял  свежий,  у  меня  тоже,  и  мы  вернулись  к  нити  рассуждений. 
- Неужели  это  всё  только  ради  мести  и  замка? – протянула  Ирина  Михайловна. 
- Это  всё  ради  миллиарда  евро, - сказал  Стефан, - именно  на  такую  стоимость  оценивается  и  замок,  включая  предметы старины  и  драгоценности,  и  земли,  и  бизнес.  Если  бы  они  всё  это  продали,  то  обогатились  бы  сказочно. 
- Ничего  себе, - прошептала  Ирина  Михайловна. 
- Всё  это  не  стоит  жизни  других  людей! – с  горечью  в  голосе  сказала  Инна. 
- Это  ты  им  объясни, - покачал  головой  Стефан. 
- Они  не  поймут, - вздохнула  я, - не  те  люди. 
Сегодня  был  наш  последний  день  в  Австрии,  я  проснулась  в  чудесном  настроении,  хотя  было  немного  грустно  расставаться  с  этой  замечательной  страной. 
Стефан  сводил  нас  в  театр,  по  музеям  и  дворцам,  в  австрийскую  крепость  Хохостервиц,  в  пещеры  Айсризенверт,  в  башню  Мартинструм,  а  так  же  в  замок  Лихтенштейн. 
Специально  выбирал  такие  места,  куда  не  съездишь  с  туристической  фирмой. 
Юля  и  Инесса  выздоровели,  и  теперь  любовались  этой  красотой  вместе  со  всеми,  а  я  сдержала  своё  обещание,  данное  Юле.  Позвонила  Зойке,  и  та  пообещала  принять  Юлю  в  свой  Дом  Моды.  Девушка  теперь  настроена  решительно,  она  собирается  купить  квартиру  в  Париже.  Что  ж,  если  у  неё  всё  сложится,  я  буду  только  рада. 
А  Дима  мне  на  сегодня  пообещал  какой-то  сюрприз. 
Я  люблю  сюрпризы,  поэтому  проснулась  в  чудесном  расположении  духа.  И  сразу  огляделась  по  сторонам. 
Нет,  ничего  не  было,  значит,  это  не  розы,  хотя  о  розах  он  не  предупреждает,  значит,  это  что-то  другое,  более  масштабное.   
Я  быстро переоделась,  скинула  шёлковую  пижаму,  выбрала  красивую  нежно-голубую  длинную  юбку,  цвета  весеннего  неба. 
Вполне  удобная,  широкая  юбка,  сплошь  из  воланов,  и  жёлтую  кофточку  с  рукавами-фонариками. 
На  ноги  шпильки  цвета  бирюзы,  и  спустилась  к  завтраку. 
Стефан  и  девушки  были  за  столом,  а  Дима  отсутствовал,  и  я  тут  же  спросила  о  нём. 
- Он  тебя  ждёт, - улыбнулся  Стефан, - приготовил  для  тебя  умопомрачительное  свидание  с  элементами  экстрима,  а  я  обязался  тебя  отвезти. 
- Экстрима  мне  и  в  обыденной  жизни  хватает, - усмехнулась  я, - и  всё  же,  что  он  задумал? 
- Не  знаю, - коротко  ответил  Стефан,  и  я  примолкла. 
Мы  съели  завтрак,  Стефан  посадил  меня  в  «Мерседес»,  и  мы  поехали  только  в  одном  ему  известном  направлении. 
Я  наслаждалась  красивым  пейзажем,  бескрайней  зеленью,  видом  величественных  гор,  пока  машина  не  остановилась. 
- Где  мы? – спросила  я  Стефана,  выходя  из  машины,  но  он  не  ответил.  Просто  взял  за  руку,  увлекая  за  собой. 
Мы  прошли  несколько  метров,  но  по  холму  не  успели  подняться,  из-за  него  вынырнул  Дима. 
- Привет, - весело  сказал  он,  подбегая  к  нам, - подожди,  Ева,  это  сюрприз,  закрой  глаза. 
- Ну,  уж  нет! – возмутилась  я, - ни  за  что! 
- Давай,  давай,  закрой, - засмеялся  он. 
- Минуточку, - воскликнул  Стефан,  и  я  только  сейчас  заметила  в  его  руке  кофр  с  фотоаппаратом, - держите. 
- Но  у  меня  свой  есть, - удивлённо  ответила  я. 
- Твой  тут  не  катит, - со  смехом  сказал  он,  и  легко  побежал  к  машине. 
- А  что  происходит? – посмотрела  я  на  Диму. 
- Закрывай  глаза, - велел  он,  и  я  подчинилась. 
Он  взял  меня  за  руку,  отчего  я  вся  затрепетала,  такого  я  при  Стефане  не  чувствую,  и  повёл  вверх  по  склону. 
- Можно  открывать  глаза, - сказал  Дима. 
Меньше  всего  я  ожидала  увидеть  то,  что  увидела.  Что  открылось  моему  взору. 
Долгое  время  я  смотрела  на  огромное  пространство  воды  красивого  изумрудного  оттенка,  окружённое  высокими  соснами.  Это  было  горное  озеро,  безумно  красивое,  но  цветущее...  Иначе  чем  объяснить  его  цвет?  А  причём  тут  экстрим? 
- Пошли,  поплаваем, - Дима  потянул  меня  за  собой. 
- Поплаваем? – ошалела  я, - в  цветущем  озере? 
- Это  не  цветущее  озеро, - улыбнулся  мой  любимый, - с  августа  по  апрель  это  самый  обычный  парк,  ничем  не  примечательный,  коих  в  Австрии  много.  Но  весной,  когда  с  гор  начинается  таяние  снегов,  парк  полностью  затапливает.  Этот  парк  называется  «Зелёное  озеро»,   а  под  водой  находится  аналог  Атлантиды. 
- Ты  это  серьёзно? – ахнула  я,  не  зная,  как  к  этому  относиться. 
Мне  почему-то  не  верилось,  что  под  водой  скрывается  парк,  а  лезть  в  цветущую  воду  не  хотелось.  Дима  видел  моё  изумление  и  недоверие,  но  лишь  только  смеялся. 
Мы  надели  костюмы  аквалангистов,  а  Дима  повесил  мне  на  шею  фотоаппарат,  вынув  его  из  кофра. 
- Непромокаемый, - объяснил  он,  увлекая  меня  за  собой  в  озеро.  Я  ещё  немного  опасалась,  медленно  ступая  в  воду,  но,  как  оказалось,  зря. 
Я  такого  за  всю  свою  жизнь  не  видела!  Я  даже  не  думала,  что  подобный  парк  может  существовать!
Без  конца  щёлкала  затвором,  а  потом  мы  опустились  на  скамейку.  Это  было  круто – сидеть  на  скамейке  под  водой! 
Скамейки,  мостики,  тропинки...  Было  видно  всё!  Могучие  деревья,  покрытые  мхом  у  основания,  огромные  валуны,  зелень...  А  вода  была  прямо-таки  хрустальной,  чистейшей,  и  видно  было  всё  на  расстоянии  тридцати  метров. 
Мы  плавали  очень  долго,  пока  не  устали,  а  потом  я  дала  Диме  в  руки  фотоаппарат,  и,  когда  он  настроил  объектив,  сняла  маску. 
Вынырнув,  я  вновь  надела  её,  сфотографировала  без  маски  его,  потом  нас  вдвоём,  потом  нас  целующихся  под  водой ... 
Уже  на  суше,  вытирая  волосы  полотенцем,  я  была  в  полнейшем  восторге. 
- Я  знал,  что  тебе  понравится, - кивнул  Дима. 
- Я  даже  не  думала,  что  подобное  чудо  существует, - воскликнула  я, - тем  более,  в  Австрии.  Просто  сказка. 
- Не  только  в  Австрии, - засмеялся  он, - есть  ещё  в  Казахстане,  но  мне  там  не  понравилось. 
- Почему? 
- Тут  это  явление  разовое, - стал  объяснять  он, - оно  всё  живое,  это  просто  весенний  потоп,  воды  с  гор  сошли.  А  там  во  время  землетрясения  часть  сосен  ушла  под  воду,  насовсем.  Они  засохшими  пиками  торчат  из  воды,  не  хватает  только  чёрных  развалин  старого  замка.  А  под  водой  они  выглядят  ещё  более  жутко,  обвешанные  некоей  субстанцией,  словно  рваный  балахон  древней  ведьмы.  Они  уже  умершие,  погибли  от  воды,  а  тут  всё  другое. 
- Нет,  туда  я  точно  не  хочу, - заулыбалась  я. 
- Зато  знаю,  куда  захотела  бы, - хмыкнул  он, - в  Хорватию.  Там  есть  потрясающий  парк  «Плитвицкие  озёра»,  он  не  подводный,  нет.  Просто  лес,  который  охраняется  государством.  Там  нельзя  ничего  рвать,  совать  руки  в  воду  запрещено,  просто  бродить.  Девственная  природа,  не  тронутая  рукой  человека. 
Он  так  всё  это  рассказывал,  что  я  невольно  заслушалась.  Потом он  посадил  меня  в  громадный  джип  без  верха,  типично  американская  машина,  и  мы поехали  куда-то  ещё. 
Дима  готовил  мне  ещё  один  сюрприз. 
Велел  закрыть  глаза,  даже  завязал  мне  их  платком,  привёз,  вёл  меня  куда-то,  поднял  на  руки.  Я  слышала  немецкий  разговор,  какой-то  странный...  А  потом  возникло  ощущение,  что  я  отрываюсь  от  земли. 
- Открываем  глаза, - шепнул  мне  Дима, - только,  прошу,  не  бойся.  Клин  клином  вышибают. 
Как  я  не  заорала,  не  знаю,  обнаружив,  что  нахожусь  на  воздушном  шаре,  который  поднимается  вверх. 
- Не  бойся,  любовь  моя,  я  с  тобой, - прошептал  он,  крепко  обнимая. 
Я  не  могла  и  слова  вымолвить,  наверное,  от  ужаса  голос  потеряла.  Я  высоты  боюсь  с  детства,  а  Дима  об  этом  прекрасно  осведомлён.  И  вот  теперь  он  затащил  меня  за  воздушный  шар! 
- Не    бойся,  сладкая, - шептал  он  мне,  целуя  мне  веки,  глаза,  губы...  Я  стояла,  прижавшись  к  его  груди,  сердце,  которое  вначале  билось  с  бешеной  силой,  стало  постепенно  успокаиваться,  пульс  приходил  в  норму. 
И  я  решилась  открыть  глаза,  как  бы  страшно  не  было. 
Но  оказалось  не  так  уж  и  страшно.  Внизу  простиралось  огромное,  бескрайнее  пространство,  в  основном  зелень,  горы,  водоёмы... 
Да-а-а,  моя  боязнь  высоты  сильно  осложняет  мне  жизнь.  Я  лишила  себя  созерцания  потрясающей  красоты,  и  сейчас  наслаждалась  открывающимся  пейзажем. 
- Спасибо  тебе, - внезапно  охрипшим  голосом  сказала  я, - сама  бы  я  никогда  на  подобное  не  решилась. 
- Я  знаю, - кивнул  он, - шампанского  хочешь? 
Мы  пили  ледяной  брют  на  высоте  несколько  тысяч  метров,  Дима  фотографировал  меня,  а  я  его,  потом  вдвоём. 
Он  целовал  меня,  жестом  фокусника  достал  откуда-то  красивую,  пунцовую,  распустившуюся  крупную  розу  на  толстом  стебле. 
- Знаю,  ты  любишь  белые  и  синие, - прошептал  он,  нежно  касаясь  губами  мочки  моего  уха, - но  в  данный  момент  я  хочу  сказать  тебе  цветом  этой  розы  о  своих  чувствах.  Я  люблю  тебя.  Моё  чувство  к  тебе  очень  сильно,  запомни  это. 
- Это  я  никогда  не  вырву  из  своей  памяти, - пролепетала  я,  прижимаясь  к  нему. 
Это  был  чудесный  день,  романтическая  сказка.  В  замок  мы  вернулись  затемно,  я  слышала  оживлённые  голоса  из  гостиной,  хотела,  было,  зайти  туда,  но  Дима  увлёк  меня  по  лестнице  наверх. 
В  одной  из  башен  для  нас  был  сервирован  ужин.  Круглая  комната,  сплошь  уставленная  белыми  розами,  круглый  стол,  огромное  количество  свечей  в  канделябрах...  Арочные  створки, ведущие  на  балкон,  были  открыты,  по  комнате  гулял  ветер,  а  неровное  пламя  свечей  слегка  трепетало. 
Дима  разлил  по  бокалам  шампанское,  с  любовью  глядя  на  меня.  Внезапно  пошёл  дождь...  Стук  капель  добавил     романтизма. 
Дима  о  чём-то  говорил,  я  о  чём-то  говорила,  мы  что-то  ели,  что-то  очень  вкусное,  потом  танцевали  под  музыку  Дебюсси,  и  плавно  переместились  в  нашу  спальню,  на  кровать... 
Утром  я  проснулась  с  твёрдым  решением  вернуть  Макса,  а  потом  бросить  его.  Понимаю,  это  по-стервозному,  но  что  уж  со  мной  такой  делать,  с  такой  коварной  особой. 
Багажа  у  меня  было  тьма.  Шоколад,  конфеты  в  коробках,  в  том  числе  знаменитый  «Моцарт»,  круглые  конфеты  с  изображением  великого  композитора  на  фольге. 
Безделушки,  фарфор,  местное  вино  и  пиво,  чтобы  угостить  коллег  и  друзей,  вообщем,  я  всего  набрала  по  максимуму. 
Вдобавок  ко  всему  в  моём  багаже  был  и  французский  шоколад,  и  я,  злая,  как  тысяча  чертей,  переругавшись  из-за  багажа  с  сотрудниками  аэропорта,  уселась,  наконец,  в  кресло  самолёта. 
Дима  сидел  рядом,  а  я  вынула  мобильный  телефон,  и  позвонила  Катажине. 
- Слушаю, - звонко  ответила  она. 
- Кась,  привет, - воскликнула  я, - как  жизнь?  Как  отношения  с  Андреем? 
- Чудесно, - прошептала  она, - лучше  и  быть  не  может!  Я  счастлива!  Спасибо  тебе! 
- Не  за  что, - хмыкнула  я, - смотри,  Лариса  устроит  тебе  бенц,  она  может. 
- Ничего,  переживу, - усмехнулась  Кася, - а  как  твои  дела? 
- Скажи,  Андрей  сейчас  у  тебя? – напрямик  спросила  я. 
- Да,  а  что? 
- Мне  нужно  с  ним  переговорить, - сказала  я, - позови  его,  пожалуйста,  только  не  говори,  что  это  я,  а  то  ещё  и  говорить  со  мной  не  захочет. 
- Ага,  сейчас, - ответила  она,  и  крикнула  вне  трубки,  но  всё  равно  со  слышимостью, - Андрюш,  подойди  сюда. 
Послышался  приглушённый  шёпот,  потом  в  трубке  раздался  голос  Андрея. 
- Кто  это? – спросил  он. 
- Это  Вика! – воскликнула  я, - а  ну  отвечай,  что  там,  у  Макса,  происходит!  Только  не  говори  мне,  что  он  такой  коварный,  решил  меня  бросить!  Не  верю!  Более  того,  я  вспомнила,  как  Инна  вопила,  когда  я  ей  навернула,  мол,  зачем  только  она  на  это  подрядилась!  На  что  это  она  подрядилась,  интересно  знать?  А  не  сыграть  ли  любовницу  Макса?  Нет  уж,  только  ты  мне  мозг  не  пудри!  Что  там  у  вас  происходит? 
- Что  ты  хочешь,  чтобы  я  ответил? – устало  спросил  Андрей,  а  я  была  уверена,  устал  он  от  меня. 
- Правду! – рявкнула  я, - я  хочу  знать  всё!  Макс  олух!  Почему  не  сказал  мне?  Что  случилось?  Он  что,  считает  ниже  своего  достоинства  за  помощью  к  сумасбродной  жене  обращаться? 
- Именно, - внезапно  рассмеялся  Андрей,  и  вдруг  посуровел, - Вика,  дело  не  только  в  этом. 
- А  в  чём? – наседала  я. 
- Макс  меня  убьёт, - вздохнул  он. 
- Ничего,  переживёшь, - отмахнулась  я. 
- Лавинов,  заместитель  прокурора  Лавинов, - сказал  он, - думаю,  ты  всё  сама  понимаешь. 
Между  этим  прокурором  и  моим  мужем  давно  шли  тёрки. 
Как-то  зимой  Макс  пришёл  вечером  домой  усталый  и  раздражённый,  на  мои  расспросы  сначала  отвечать  не  хотел,  но  я  на  него  насела. 
- Понимаешь, - со  вздохом  сказал  он, - он  бандит,  самый  настоящий.  Покрывает  других  бандитов,  не  раз  убивал.  Все  это  понимают,  но  сделать  мы  ничего  не  можем.  Улик  нет. 
- Макс, - тихо  воскликнула  я,  но  он  не  дал  мне  сказать. 
- Ему  нужна  ты, - хрипло  сказал  Макс, - вот  ведь!  Что  ни  бандит,  так  за  тобой  бегает!  Он  пообещал  меня  пристрелить,  если  я  с  тобой  не  расстанусь.  Естественно,  я  послал  его  далеко  и  метко,  но,  факт  остаётся  фактом. 
- Офигеть  можно! – простонала  я. 
- А  то! – хмыкнул  он,  покачав  головой, - без  ума  он  от  тебя. 
- Он  идиот? – с  невинным  видом  поинтересовалась  я, - думает,  что  я  отвечу  ему  взаимностью? 
- Не  знаю,  что  он  там  думает, - проворчал  Макс, - но  то,  что  он  совсем  с  ума  спятил,  это  однозначно. 
На  этом  наш  разговор  потерял  актуальность,  да  и  я  позабыла  о  нём.  Видимо,  зря. 
- Что  он  сделал? – охрипшим  голосом  спросила  я. 
- Пообещал  Максу  перестрелять  всю  его  семью, - сердито  ответил  Андрей, - человека  снял  из  винтовки  рядом  с  Иваном  Николаевичем... 
- Так  Иван  Николаевич  знал? – ахнула  я. 
- Нет,  не  знал.  ФСБшники  искали  киллера,  да  только  теперь  они  знают,  что  к  чему.  Ты  молодец,  что  уехала  за  границу,  сиди  там  подольше.  Не  суйся  никуда.  И  лучше  увези  детей  от  греха  подальше. 
- Ну,  уж  нет! – возмущённо  воскликнула  я, - детей-то  я  отправлю  в  Англию,  но  сама  ждать  развития  событий  не  намерена. 
- Да  Лавинов  только  и  ждёт  твоего  возвращения  в  Москву! – воскликнул  Андрей. 
- Слушай,  Андрюш, - вдруг  осенило  меня, - у  меня  есть  идея,  как  избавиться  от  него.  Простая,  как  валенок,  но  без  моего  участия  никак.  Посадите  его,  и  дело  в  шляпе. 
- Давай,  излагай. 
Идея  моя  его  воодушевила,  и,  по  прибытию  в  Москву,  я  занялась  её  осуществлением.  О  том,  что  я  приехала,  не  знал  никто.  Из  аэропорта  я  поехала  на  квартиру  на  Тверской,  а  потом  ко  мне  приехали  Макс  с  Андреем. 
- Ну,  привет,  милый, - хмыкнула  я,  с  прищуром  глядя  на  мужа. 
- Привет,  любимая, - вздохнул  он, - прости  меня.  Но  пойми.  Если  бы  что-то  угрожало  Леониду  Филипповичу,  ты  бы  поступила  иначе? 
- Макс,  не  надо, - улыбнулась  я, - я  всё  понимаю.  Давайте лучше  на  меня  проводки  цеплять. 
Макс  нежно  поцеловал  меня,  а  потом  пришёл  специалист  и  прикрепил  ко  мне  «жучки».  И  я,  опутанная  проводами,  с  кучей  инструкций  отправилась  на  дело. 
Мой  план  был  продуман  до  мелочей. 
Мне  нужно  попасться  на  глаза  Лавинову,  а  он  такого  момента  не  упустит,  чтобы  не  зазвать  меня  в  какой-нибудь  ресторанчик  или  кафетерий.  И  там  я  ему  так  на  мозг  надавлю,  что  он  во  всём  сознается,  а  признание  запишется. 
А  достать  человека  я  могу.  Это  знает  каждый,  кто  знаком  со  мной.  На  этом,  вообщем-то,  и  зижделся  наш  безумный  план. 
И  я,  одетая  в  провокационное  платье – алое,  обтягивающее,  с  рукавами  две  четверти  и  горловиной  «кармен» - и  остроносые  лодочки  на  тонких  шпильках,  села  в  свой  красный  джип. 
Любимая  громадина  понеслась  по  улицам  с  бешеной  скоростью,  а  я,  злясь  и  пылая  жаждой  мести,  вцепилась  в  руль  мёртвой  хваткой. 
Я  знала,  в  какое  время  Лавинов  должен  выехать  со  стоянки,  знала  его  машину,  и,  раскурив  сигарету,  замерла  в  ожидании  в   проулке. 
Сигарета  медленно  таяла  между  пальцев,  я  терпеливо  ждала,  пока  он  выедет  со  стоянки.  И,  увидев  серебристый  «Вольво»,  я  газанула  ему  наперерез. 
Манёвр  был  опасен,  я  могла  врезаться  в  столб  и  угодить  носом  в  бордюр,  но  игра  стоила  свеч.  Я  ловко  справилась  с  экстремальным  вывертом  на  дороге,  милый  прокурор  психанул... 
- Мартышка  с  гранатой! – заорал  он  низким,  хриплым  голосом, - напокупают  прав,  а  потом  аварийные  ситуации  на  дорогах  создают! – и  он  вылетел  из  машины, - а  ну,  открывай,        кретинка! – он  подлетел  к  моей  машине, - сейчас  ты  у  меня  по  всем  правилам  закона  ответишь,  курица! – забарабанил  по  тонированному  стеклу.  И  я  нажала  на  кнопку,  чтобы  опустить  стекло. 
- Добрый  день, - обворожительно  улыбаясь,  воскликнула  я, - извините,  сигарета,  кофе  и  пирожное  с  шоколадкой  привели  меня  к  такому  досадному  недоразумению. 
Челюсть  у  него  упала,  он  скользнул  взглядом  по  моим  пальцам,  перемазанных  шоколадом,  и  держащих  сигарету  в  золотом  мундштуке.  По  чашке  с  кофе  на  специальной  подставке,  по  лежащему  рядом  пирожному  на  салфетке... 
Да-а,  такое  нечасто  встретишь.  Наш  милый  прокурор  просто  застыл  с  отвисшей  челюстью. 
А  вы  встречали  когда-нибудь  столь  эксцентричную  девушку? 
Ладно,  в  пробках  можно  почитать,  поточить  ногти,  но  вот  сваренную  по  всем  правилам  арабику  из  термоса,  да  ещё  в  фарфоровой  пиалушке,  вряд  ли  кто  пить  станет  за  рулём... 
Тут  либо  особа  королевской  крови,  либо  зажравшаяся  жена  олигарха,  либо  просто  я...  Эксцентричная,  в  чём-то  ненормальная,  хаотичная...  Да  просто  чокнутая! 
Тут  никакие  определения  не  помогут! 
Я  люблю  кофе!  И  всё  тут!  Пью  его  литрами  целыми  днями  и  бессонницей  не  мучаюсь!  Еду  люблю  натуральную,  быстрое  приготовление  не  примелю,  поэтому  даже  микроволновки  не  имею.  Мне  чудится,  что  после  этой  печки  вкус  у  продукта  меняется  не  в  лучшую  сторону. 
Растворимую  гадость  в  жизни  в  рот  не  возьму,  поэтому  у  меня  в  термосе  всегда  натуральная  арабика.  С  корицей  и  козьим  молоком!  Пирожные,  что  печёт  моя  свекровь,  а  так  же  шоколадки...  Мне  это  нравится,  я  наслаждаюсь  жизнью,  ем  вкусности  и  лихачу...  Читаю  философию  Нитше  в  пробках,  и  подобных  ему  писателей,  вообщем,  беру  от  жизни  всё. 
Для  неподготовленного  человека  это  будет  шоком... 
- Ещё  раз  извините, - промурлыкала  я, - ой,  а  вы  мне  почему-то  кажетесь  знакомым. 
- Здравствуйте,  прекрасная  Эвива, - обрёл  дар  речи  прокурор, -  я  Всеволод  Маркович  Лавинов,  работаю  заместителем  прокурора.  Я  знаю  вашего  супруга,  отсюда  мы  и  знакомы.  А  что  это  за  запах?  Что-то  пряное. 
- Это  корица  в  моём  кофе, - мило улыбнулась  я, - хотите  кофейку  с  козьим  молочком? 
Он  аж  поперхнулся  от  неожиданности,  да,  к  моим  закидонам  надо  быть  подготовленным... 
- Нет,  спасибо, - откашлялся  он, - лучше  давайте  выпьем  по              чашечку  капучино  в  кафе. 
- Предпочитаю  ристретто, - улыбнулась  я,  ага,  попался  на  крючок,  гад.  Ничего,  сейчас  я  с  блеском  сыграю  свою  роль,  заставлю  его  признаться  мне  в  убийствах. 
Ни  один  негодяй  не  смеет  трогать  мою  семью,  а  этот  енот  паршивый  поднял  руку  на  моего  свёкра!  И  его  влюблённость  в  меня  ни  капельки  не  умаляет  его  вины  в  моих  глазах!  За  свою  семью  я  стою  горой! 
- А  почему  бы  и  нет? – улыбнулась  я, - куда  поедем? 
Мы  затормозили  около  уютного  ресторанчика.  Всеволод  Маркович  был  галантен,  открывал  мне  дверцу,  потом  входную  дверь.  Мы  устроились  за  уютным  столиком,  заказали  по  чашке  кофе... 
- Не  обижайтесь  на  меня,  прекрасная  Эвива, - сказал  Всеволод  Маркович, - я  не  со  зла  накричал. 
- Не  надо  оправдываться, - улыбнулась  я, - я  в  курсе,  что  я  нарушительница.  Макс  и  так  меня  за  это  постоянно  ругает! 
- Ваш  муж  не  понимает,  какое  сокровище  ему  досталось, - с  блеском  в  глазах  сказал  прокурор, - вы  умница  и  красавица. 
- Спасибо, - потупилась  я, - вы  очень  любезны.  Впрочем,  Максу  теперь  плевать,  он  бросил  меня  ради  другой  женщины! 
- Не  может  быть! – воскликнула  он, - как  он  мог  так  с  вами  поступить!  Если  бы  я  был  вашим  мужем,  я  бы  никогда  так  не  поступил! 
- Ха! – я  сделала  самодовольное  лицо, - а  я  бы  за  вас  замуж  и  не  пошла! 
- Но  почему? – он  заметно  побледнел. 
- Потому  что  у  меня  есть  мужчины  покруче! – нахально  заявила  я, - а  вы  так,  даже  на  лёгкий  романчик  не  годитесь!  Ко  мне  австрийский  герцог  сватался,  и  я,  пожалуй,  приму  его  предложение.  А  что?  Он  мускулистый  красавец,  умён  и  благороден,  в  плохих  поступках  не  замечен.  Короче  говоря,  именно  то,  что  мне  надо.  Куплю  билет  до  Вены  прямо  сегодня!  Чего  время  зря  терять! 
Я  видела,  как  он  позеленел  от  злости.  Сначала  побледнел,  потом  сжал  зубы,  а  потом  мне  в  бок  уткнулось  что-то  твёрдое. 
- Короче, - порычал  он, - поднимаешь  свою  задницу,  и  двигаем  в  ЗАГС!  Я  давно  решил,  что  ты  будешь  моей  женщиной!  Значит,  ты  ею  будешь!  Я  не  для  того  людей  мочил,  чтобы  ты  мне  отказывала!  Герцогиня,  блин!  У  тебя  уже  есть  титул  от  предыдущего  мужа,  довольно,  теперь  будешь  моей  женой.  А  то  начну  палить  по  твоей  семье! 
- Идиот! – коротко  ответила  я, - думаешь,  если  по  людям  палить  станешь,  я  тебя  полюблю?  Какой  смысл  жениться  на  мне?  Не  верю  я  что-то,  что  дело  только  в  пылкой  любви.  Думаю,  тебе  ещё  и  мои  деньги  жить  спокойно  мешают. 
- Ха! – фыркнул  этот  хам, - когда  я  тебя  полюбил,  ты  ещё  наследства  не  имела.  Я  просто  решил,  что  самая  потрясающая  женщина  будет  моей. 
- Чистой  воды  кретин! – процедила  я, - я  не  живу  с  убийцами!  Лучше  стреляй,  если  тебе  от  этого  легче  станет,  но  я  своего  решения  не  изменю. 
Он  посинел  от  злости.  По  лицу  ходили  желваки,  а  я  услышала,  как  он  снимает  предохранитель  за  столом. 
Неужто  в  самом  деле  готов  пристрелить? 
Нет,  дело  тут  не  в  нежных  чувствах.  Устроить  такой  спектакль  только  ради  любви?  Нет,  не  верю! 
Не  та  эпоха,  не  тот  человек,  но  что  же  тогда... 
- Я  всегда  получаю  то,  что  хочу! – прорычал  он. 
- Да! – скривилась  я, - отстреливая  ни  в  чём  не  повинных  людей! 
- Да,  я  перестрелял  немало  народа! – прошипел  он, - зато  теперь  я  влез  почти  на  вершину!  И  ты  станешь  моей  последней  победой,  дрянь! 
Я  закатила  глаза,  и  с  чувством  и  удовольствием  проделала  свой  любимый  фокус – проколола  ему  шпилькой  ботинок. 
Рискованный  поступок,  ведь  он  мог  отстрелить  мне  коленную  чашечку,  или  по  почкам  попасть,  но  нет,  просто  выронил  пистолет.  Я  отшвырнула  его  ногой,  а  в  кафе,  перепугав  посетителей,  влетела  группа  захвата. 
Через  час  я  сидела  у  Макса  в  отделении,  покачивая  ножкой,  а  муж  вышел  ко  мне  из  комнаты  допроса. 
- Я  не  верю,  что  он  в  меня  влюблён! – тут  же  воскликнула  я,  не  дав  ему слова  вставить, - влюблённые  так  себя  не  ведут!  На  что  он  рассчитывал? 
- На  деньги  Нестерова  и  герцога  Драммонда, - и  Макс  заулыбался, - он  знал  Нестерова! 
- Вот  я  почему-то  так  и  подумала! – ухмыльнулась  я. 
- Ну,  что?  Ты  теперь  со  мной? – прошептал  Макс,  обняв  меня. 
- Кажется,  да, - вздохнула  я,  положив  голову  ему  на  плечо,  а  в  моём  кармане  зазвенел  мобильный. 
- Тогда  до  встречи  дома, - он  отстранился,  поцеловал,  и  унёсся  решать  насущные  проблемы,  а  я  вынула  разрывающийся  телефон. 
- Ты  где? – рявкнул  муж  моей  сестры  мне  в  ухо. 
- У  Макса  в  отделении, - удивлённо  ответила  я, - а  что  такое? 
- Ясно, - коротко  ответил  Ренат,  и  отключился,  а  я  в  полнейшем  изумлении  уставилась  на  свой  телефон. 
Что  это  с  ним?  Пожав  плечами,  я  вышла  на  улицу,  но  не  успела  и  шагу  ступить,  как  подъехала  чёрная  «Феррари»,  а  из  неё  выскочил  Ренат. 
У  курившего  в  сторонке  Стаса,  коллеги  Макса,  который  с  ним  в  одном  кабинете  сидит,  чуть  челюсть  не  выпала  на  асфальт. 
Впрочем,  у  остальных  коллег  тоже,  и  я  не  удивлюсь,  что  потом  обо  мне  по  отделению  опять  поползут  слухи. 
- Привет, - ошарашенно  воскликнула  я,  в  полном  шоке  разглядывая  его  новый  автомобиль, - ни  фига  себе,  машинка. 
- У  Аси  такая  же,  только  серебристая, - ухмыльнулся  он, - приобрёл  ради  развлечения,  Асюта  в  ужасе. 
- Представляю! – хохотнула  я, - но  я  бы  предпочла  красную. 
- Но  для  Парижа  почему-то  купила  «Ламборджини», - хмыкнул  Ренат, - чёрную. 
- Но  с  красной  обивкой, - усмехнулась  я, - ну,  захотелось  так! 
- Присаживайтесь,  милая  дама, - склонил  голову  Ренат, - прокачу  с  ветерком. 
- Давай, - я  села  к  нему  в  машину,  а  он  рванул  с  бешеной  скоростью,  ловко  лавируя  по  переулкам. 
- А  куда  едем-то? – вдруг  дошло  до  меня. 
- Да  тут  разобраться  с  тобой  кое-кто  хочет, - заявил  Ренат, - и  попросил  меня  привести  тебя. 
- Кто? – удивилась  я. 
- Димка! 
- А  что  ж  сам  не  приехал? 
- Боится,  что  голову  тебе  снесёт  раньше  времени, - фыркнул  Ренат, - он  в  ярости  от  твоей  выходки. 
- Подожди,  подожди, - я  потрясла  головой, - какой  ещё  выходки?  У  нас  был  полный  порядок,  когда  мы  летели  из  Австрии. 
- Вот  у  него  сейчас  и  спросишь, - ответил  Ренат,  и  привёз  меня  к  супермаркету. 
- Да  что  происходит? – не  понимала  я,  а  Ренат  за  руку  потащил  меня  вглубь  магазина,  и  втолкнул  в  закуток  у  туалета. 
- Ну,  привет,  красота  моя, - рявкнул  Дима,  явившись  передо  мной,  как  чёрт  из  табакерки. 
- Привет, - растерялась  я, - а  что  это  за  балаган? 
- Этот  вопрос,  дорогая,  я  переадресую  тебе! – заорал  не  своим  голосом  Дима,  схватил  меня  за  предплечья,  и  с  силой  вжал  в  стену.  Я  тихо  охнула,  а  он  с  чувством  стукнул  кулаком  по  стене. 
- Совсем  обнаглела? – орал  он, - у  меня  от  твоего  нахальства  мозг  плавится! 
- Да  в  чём  дело? – изумилась  я, - можешь  объяснить?  И  для  чего  я  здесь? 
- Для  чего? – прищурился  Дима, - условия  спора  выполнять!  Раздевайся  и  марш  в  зал! 
- Что?! – ахнула  я, - что  ты  сказал!?  Ни  за  что!  Ты  не  имеешь  права! 
- А  ты  не  имеешь  права  меня  позорить! – взорвался  он, - не  имеешь  права  моим  брендом  прикрываться!  Как  только  тебе  такая  идея  в  голову  пришла!  Идиотка! 
- Что!? – в  который  раз  ахнула  я, - Дима,  это  не  я! – я  мгновенно  всё  поняла, - это  мама!  Она  просто  решила  отомстить  тебе  за  меня!  Я  ничего  не  делала,  но,  помнишь,  я  тебе  говорила,  что  она  после  моих  жалоб  планы  мести  строила?  Она  начальнику  Макса  рассказала  про  фиктивный  брак,  а  потом  стала  строить  козни  тебе. 
- Да-а,  Марьяна  Георгиевна  в  своём  репертуаре, - перекосился  Дима, - что  мать,  что  дочь,  одного  поля  ягоды. 
- Гены, - процедила  я, - а  ну,  пусти! 
- Да  никогда! – рявкнул  Дима, - спор  ты  всё  равно  проиграла,  теперь  имей  храбрость  выполнять  условия. 
- Вот  негодяй! – вскричала  я, - ты  ответишь  за  это! 
- Конечно,  сладенькая, - ухмыльнулся  он, - но  для  начала  ты  продефилируешь  голая  по  магазину. 
- Пусти, - я  стала  отчаянно  вырываться,  но  он  заволок  меня  в  туалет,  и  стал  стаскивать  одежду. 
Сколько  я  не  отбивалась,  всё  равно  осталась  голой,  а  Дима  выволок  меня  из  закутка  и  вытолкнул  прямо  в  зал.
Вот  подонок!  Ну,  он  у  меня  ещё  схлопочет! 
Несколько  ошарашенных  глаз  уставились  на  меня,  а  я  сжала  от  злости  зубы.  Обернувшись,  Дима  стоял,  прислонившись  к  косяку,  исподлобья  ухмыляясь,  с  моей  одеждой  в  руках,  я  показала  ему  язык. 
- Ну,  ты  меня  получишь! – рявкнула  я, - я  тебе  ещё  задам! 
- Давай,  давай,  конфетка, - кивнул  он  с  неизменной  ухмылкой, - шевели  ножками,  а  то  ментов  вызовут!  В  следующий  раз  со  мной  спорить  не  будешь! 
Я  зло  сверкнула  глазами,  развернулась,  и  бодро  пошагала  к  выходу.  Продавщицы  и  консультанты  глядели  на  меня  во  все  глаза,  а  я  подошла  к  охраннику,  который  словно  чем-то  поперхнулся.  А  то!  Не  каждый  день  увидишь  перед  собой  в  магазине  голую  красотку,  будто  со  страницы  эротического  журнала  сошедшую! 
- Добрый  день, - вежливо  сказала  я, - что  тут  у  вас  в  магазине  делается?  Маньяки  девушек  прямо  в  туалете  раздевают! 
- В  смысле? – округлил  глаза  охранник,  а  я,  подключив  все  свои  актёрские  способности,  выдавила  слёзы. 
- Он  мерзавец!  Маньяк! - всхлипнула  я, - раздел  меня,  ограбил,  золото  хотел  снять,  но  я  убежала.  Он  там  стоит  у  туалетов.  Мужчина  со  шрамом  и  в  чёрной  одежде. 
Охранник  схватился  за  рацию,  умчался,  а  дверь  позади  меня  распахнулась,  и  вбежавшая  Ася  ловко  накинула  на  меня  пончо. 
- Быстро  пошли  отсюда! – воскликнула  она,  уводя  меня, - ну,  я  Ренату  задам! 
- Спасибо  тебе, - вздохнула  я,  усаживаясь  в  Асину  «Феррари». 
А  Дима  пусть  отношения  с  ментами  выясняет,  так  ему  и  надо! 

                Конец.