Ночным затишьем корабль стоял на волнах. Уединившись в своей каюте с двумя друзьями, Вантала с радостью поставил на стол принесённую бутылку вина.
– А теперь, – поднял бокал Константин. – Мы победили!
– Битва была кислой, – хихикнул, наслаждаясь вином, Виктор. – Но слава богу, который помог принца вразумить не допрашивать далее и просто отдать патент!
– Что будем делать с Яном? – шепнул Константин и взглянул на дверь, боясь, что кто-нибудь может подслушать, чем зародил сомнения и в своих двух собеседниках. – Вы видели, как отреагировали ребята на такую плату ему?
– Какая им разница, кто получил мою долю, я или он? Пускай считают, что подарок. Будут вернее служить, дабы удостоиться чести получить подобное вознаграждение от капитана, – усмехнулся Вантала и, глядя на дрожащие в его бокале волны вина, еле слышно молвил. – Мне её жизнь дороже.
– Тебе что, деньги не нужны? – огрызнулся Константин.
– Её счастье в моём кармане, – постучал Вантала по отзвучавшему монетами карману.
– За твою победу тогда, – выдохнул в сожалении Виктор, попивая своё, и закашлял от громогласного появления молодого моряка. – Что за дьявол врывается так?! – захрипел он, и тот выпрямился доложить насторожившемуся Вантале:
– Капитан! Недалеко от нашего корабля на суше заметили бродивших в военных костюмах! У них явный интерес к нам! Что прикажете делать?
– Началось, – усмехнулся Константин и отставил свой бокал на стол. – Или не закончилось.
– Похоже, что принц был прав... Нам не уехать будет отсюда без уплаты, – хихикнул Вантала и замахал рукой моряку. – Ступай, Серж, ступай, всё будет ладно!
– Ребята заволнуются, и Ян может воспользоваться моментом! – шептал взволновано Виктор и залпом осушил свой бокал.
– Ян стоит преградой. У меня от него уже кость в горле, – прорычал с яростью Вантала и разбил свой бокал об пол. – Убрать его, – прошептал он в лицо Виктора и, схватив одной рукой ворот аккуратного наряда Константина, выдал в его ошарашенные происходящим глаза. – А ты пойдёшь со мной в дом этих ублюдков.
– Слушаюсь, капитан, – оттолкнулся тот от него и, поправив камзол, последовал за ним, по пути схватив со стула и свою треуголку.
В потёмках давно гуляющей ночи они скрылись на лодке под прикрытием напяленных чёрных плащей с капюшонами. Им пришлось осторожно красться вон, дабы бродившие тени рядом в порту не смогли напасть далее на след.
Виктор, успокоившись, встал курить на палубе у бортика и следить за движением на суше. Он наблюдал в подзорную трубу за светом факелов, и, действительно, видел военные формы и поблёскивающие оружия. Только Виктор знал, что, пока на борту полно людей, никто не посмеет напасть, что бы там ни было...
В божьем храме царит тишина.
Одетые в святость борцы там стоят.
Они преодолеть себя так хотят,
Чтоб завтра быть теми, кем хотят стать.
Вопреки законам великих богов
Всё, что им нужно, – мужества впрок.
В молитвах о том, о высоком, им
Не ведомо, что будет победным.
Разожмут ведь руки мёртвых, возьмут
Всё оружие для службы богу.
Скажут: богу я ведь помогу
Расчистить мир от пагубных, поверьте слову!
А все говорят, что я будто враг,
Что не был я избранным бога
Распоряжаться их жизни сроком.
А мне подвластна побед высота,
Во мне сердце ещё пока живое
И полно оно доброй волей.
Я знаю, во мне океан из безумств,
И всё, что так нужно — поддержка друга.
Я ему на духу всё на свете скажу
Как грешил, убивал без испуга.
Опустите же ружья, пусть мимо пройду.
Я друзей не убью, это — свято.
А врага я узнаю и разоблачу.
Не отнимет он силы, проклятый!
Оставаясь следить среди этой ночи за слабым светом некоторых окон усадьбы, Вантала повернулся боком и опёрся на металлические прутья ограды. Встав рядом, Константин подковырнул с умилённой улыбкой:
– Девушки любят, когда к ним на балконы лазают.
– Заткнись, – усмехнулся Вантала. – Будем лезть с сада.
Рванув вместе под покровом помогающей им темноты, они прокрались к иной стороне забора, где за зарослями кустарников смогли пролезть через верх и приземлиться удачно на мягкий ковёр травы. Нагнувшись, они осторожно подкрались к стенам, и Вантала уже знал, как ему забраться на нужный балкон.
– Позаботься о воротах и конях, – шепнул Вантала другу и отправился дальше.
Проделав всё то же самое, как в прошлый раз, он взобрался на балкон спальни Элизы, где та, как он думал, уже мирно спала. Помахав рукой оставшемуся внизу Константину, Вантала осторожно открыл дверь и прошёл в комнату...
Томный свет от расставленных на комоде свечей позволял видеть всё, что было вокруг для удобства жизни, и поднявшегося с кресла грузного господина, который в настороженности следил за происходящим...
– Кто вы? – тихо спросил он и подошёл к незнакомцу, поправляя на своей голове слабо сидевший белокурый парик.
– А вы кто? – тогда спросил Вантала и взглянул на спящую в постели любимую.
– Я отец Элизы, – тихо ответил господин. – И если ты тот мерзавец, что обокрал нас, то живым отсюда не уйдёшь.
– Я её спаситель, – достав мешочек денег, швырнул он его перед ногами гордого собеседника.
Звонкий шум от денег пробудил неглубоко спящую Элизу. Она тут же прикрылась плотнее одеялом, уставившись на повернувшихся присутствующих. Ничего не говоря, Элиза уже поняла происходящее.
Осмелевший и будто очнувшийся отец взглянул в полные смелости глаза Ванталы:
– Я рад, что чувства маркиза к моей дочери неизменны, но за то, что она была похищена, вы должны ответить по закону.
– Папа, отпустите его, – вскочив, Элиза кинулась перед отцом на колени.
Не сводя глаз с милой и любуясь её чуть проглядывающей из-под ночного платья фигурой, Вантала не смел молвить ни слова; не смел и пошевелиться, чтобы скрыться скорее или спастись. Не отвечая на мольбу уже прослезившейся от страха дочери, отец хлопнул в ладони, на что в комнате тут же появилось несколько военных, которые ждали того за закрытыми дверями...
– Милый, беги! – скорее произнесла Элиза и её голос исчез, будто был простужен.
Было то ли уже поздно что молвить, то ли налетевшая охрана была прыткой и успела схватить дёрнувшегося бежать её любимого. Пытаясь освободиться, Вантала задействовал все свои мышцы тела, выкручивался руками и ногами и смог выскочить обратно за балкон, где друг внизу ждал уже с двумя конями.
– Вперёд! – крикнул Вантала и, вскочив на коня, пришпорил его, оглядываясь время от времени на догоняющих их нескольких всадников.
Забыта была усталость тела. Забыты были мысли. Копыта коней стучали, словно сердце, что барабанило с ними в такт. Надежда на удачу билась вместе со встречным ветром, который хлестал по лицу порывами холода.
Жизнь казалась погоней за счастьем, которое у каждого виделось своим. И мчались бы ещё дольше, если бы летевшие позади пули не заставили одного из коней пасть в безжалостный плен смертоносных ран, сбросив тем самым и своего хозяина в руки захвативших преследователей. Другой же всадник им был больше не нужен...
Попавшийся и доставленный за решётку тюрьмы Вантала был достаточно важной добычей, что вызвало и довольство отца Элизы, когда доносчик примчался и сообщил о случившейся поимке.
Элиза тут же пала вновь к ногам ошарашенного отца. Она отчаянно просила отпустить Ванталу на свободу. Только все её рассказы, что не Вантала был похититель и ни в чём не виноват, – не помогали... Отец не верил...
Элиза, сдавшись в жестокость свершившейся судьбы, укрылась надолго в своих покоях и предалась внутренним ранам, уже не зная, как спасти милого. Её закрыли в доме. Её не выпускали уже никуда, как и не впускали ни одну из пытавшихся увидеть подруг. Потянулись эти дни с глазами и слезами на устрашающее будущее...
Вантала был заперт за сыростью тёмных стен городской темницы, где ему, подавая кусок хлеба и стакан воды, никто не молвил и слова. Он знал, что ждёт расплата. А пока, после очередных беспощадных избиений рьяными охранниками, Вантала лежал лицом к полу и выдыхал из себя всю боль тела и... души...
В глубине, где-то в себе, он даже догадывался, что вся мелькающая в его воспоминаниях жизнь, возможно, закончилась теперь, и ничего уже неважно...
Продолжение - http://www.proza.ru/2014/05/26/746