Глава 23. Речная блокада
Ночью из Яр-града к флотилии прибыли два дощаника с грузом кувшинов лукоморского огня. Его быстро разгрузили на палубы и в погреба боевых галер (Га-Ле-Ра – дорога, лежащая к солнцу). Когда-то в далёком, ещё допотопном, прошлом галерами называли космолёты ближнего действия, летающие в околоземном и окололунном пространстве, и орбитальные аппараты. Во время технического расцвета пятой атлантической, родительской для аратов, цивилизации, галерами и каравеллами (Ка-Ра-Велла – энергия солнечных волн) назывались виды земных вимар для полётов в космической Яви, т.е. в четырёхмерном пространстве. Каравеллы у атлантов использовались для более дальних перемещений и бороздили пространство в пределах Солнечной системы, так называемого ближнего космоса. Старшие снисходительно разрешали такие путешествия при условии строгого соблюдения галактического Кодекса полётных правил. Галактические же и вселенские гости прилетали к аратам по своим надобностям, несмотря на почти первобытное состояние развития общества. Прилетали на аппаратах, работающих в пределах минимум семимерного пространства и уже использующих для перемещений ноль-пространство, но без телепортации, с технической возможностью ступенчатого понижения пространственных возможностей до уровня Яви и летающих в четырехмерке на соответствующих физических принципах, - использование более высоких технологий в заказнике было запрещено. Обычно в Яр-городе гостили несколько подобных инопланетных вимар или атмосферных виман (самолётов или вертолётов) под бдительным присмотром таможенной службы участкового ангела второго ранга Божедара. В основном это были исследователи, молодые учёные или редкие космические туристы, которым удалось получить заветный пропуск на секретный и закрытый объект.
После начала Настиного испытания, силами Преисподней, воздушное и остальные пространства царства аратов были строго-настрого закрыты для инопланетных гостей, а для обслуживающего ангельского и бесовского персонала были введены меры режимного района повышенного контроля, чтоб устранить даже малейший риск постороннего влияния на ход испытания. Никому не нужен был сомнительный результат Её тестирования.
Адмирал Твердослав решил держать речную блокаду манской переправы до последней возможности, пока у него останется хотя бы один боевой корабль. Во вчерашнем побоище удалось сохранить всю эскадру, но теперь у него не было сухопутной поддержки, и Твердослав трезво оценивал свои невысокие шансы по сдерживанию гигантской обезьяньей армады. Разведка с берега докладывала, что новые и новые отряды неандерталоидов присоединяются к войску сухопутными тропами, и конца-края этому пополнению не видно! Адмирал понимал уязвимость своей стационарной позиции при отсутствии свободного манёвра у эскадры, но снять блокаду не мог – за его спиной открывался свободный путь для осады людоедами его родного города. Шансов выжить у них не было. Нужно было продать жизнь по высшей цене, уничтожив максимальное количество живой силы противника.
Всю ночь секретная птичья «почта» передавала неутешительные данные о прибытии новых и новых подразделений врага.
Два дощаника, прибывших с грузом адского огня, Адмирал разгрузил только наполовину, а остальное решил использовать для создания очагов сопротивления и ловушек вдоль всей реки. Водяные пограничники тщательно собирали плывущие по Гойнесси не сгоревшие до конца брёвна, создавая искусственные заломы вниз по течению почти до самого города, используя все возможности рельефа речного дна, острова и островки, быки – огромные камни, утёсы и скалы, отмели и перекаты, завихрения и водовороты, струи встречных течений, так называемые корчаги и т.д. – все использовалось против обезьян. Для каждой из искусственных ловушек Твердослав определил один ответственный боевой корабль, который будет сражаться вместе с водяными пограничниками и тайменями (тайными пловцами), - чтобы поразить как можно больше противников на пути сплава их к Яр-городу. Превратить каждый камень, каждый остров на реке в крепость активного сопротивления. На разгруженные дощаники Адмирал ещё до выхода из города приказал установить по одной кормовой метательной машине для превращения их тоже в боевые речные единицы. Собрав на флагмане военный совет капитанов, араты распределили между собой все речные укрепрайоны, назначив для каждой из галер свой участок сопротивления. Было решено, что объединённый флот будет стоять на якорях, блокируя манскую акваторию до последней возможности, до прорыва бонной запани. Но главная задача, которую поставили для эскадры , – это боевое сопровождение обезьяньей армады потом по реке и уничтожение противника на воде, чтобы не дать неандерталоидам переправиться и высадиться на родной левый берег.
Первая большая бона-ловушка с донным частоколом была устроена сразу на выходе из устья Маны. По замыслу Твердослава, самая крупная бонная кошель, где он собирался уничтожить большую часть неандерталоидов, была соединена почти километровой донной цепью от отмели-переката нижней оконечности острова Манский, через быстрину-стремнину-прижим до нижнего бьефа Манского быка – гранитной скалы-утёса, расположенной от устья Маны примерно в полутора километрах вниз по течению, вдоль правого берега Быстро Несущего. Закрепив цепь, араты уже вторые сутки вбивали в дно реки запани вертикальные брёвна, обручами пристёгивая их к цепям. Там, где глубина реки этого не позволяла, делали наплавные боны: закрепляли огромные кедры с кронами и корневищами – «расчёсками», сплетая и связывая их между собой в непреодолимые для обезьяньих плотов заломы. Было понятно, что высадись неандерталоиды на Манский остров, эффективность обороны переправы рухнет в течение считанных часов. Оборона острова от высадки обезьяньей армады приобретала ключевое значение. Несколько боевых галер из внешней блокады устья Маны Адмирал поставил в верхней оконечности острова Манский. Эти галеры остались на своих якорях с задачей не допустить переправы частей обезьяньего контингента на остров, откуда те могли продолжить переправу на левый берег Легкокрылого. От стойкости и мужества моряков и пиратов этих пяти галер, обречённых на верную гибель первыми, зависела теперь половина успеха речного побоища. Остальные галеры после выставления запани снялись с якорей, вышли на вёслах вверх по течению на внешнюю сторону манских островов, сплавились вниз кильватерной цепью и встали на якоря на стремнину реки, блокируя манское устье с внешней стороны бонной ловушки.
Обезьяны в это время ещё один день были заняты другим – более важным для них сейчас – делом: выясняли, кто теперь будет у них вождём и кому владеть гаремом Ханумана и его шатровым дворцом, поэтому речным приготовлениям Тердослава они не мешали, и ещё один день стал для Адмирала подарком Небес. Оба переоборудованные в боевые единицы дощаника Адмирал отправил создавать и оснащать запасом адского огня укрепления-ловушки вниз по реке. Ещё вечером из Яр-града по приказу Адмирала вышла дополнительная эскадра из двенадцати боевых галер для создания рубежа сопротивления в устье реки Базы, где снова началось скопление обезьяньих войск, которое угрожало возможностью благополучной переправы на левый берег, если аратский флот не преградит им путь. Адмирал из разных источников знал, что колонна обезьян – около пятидесяти тысяч самцов со своими семьями – двинулась в сторону устья Базы и к полудню начнёт приготовления к переправе. Надежда их остановить была только на дополнительную эскадру, посланную для речной блокады Базы из Яр-города. Глазами двух дозорных соколов Твердослав внимательно осмотрел все укрепления, внёс дополнительные указания. При прорыве манской блокады Быстро несущий донесёт неандертальскую армию до Яр-города за два часа, а при прорыве блокады устья Базы – всего за сорок минут. Скорость течения Легкокрылого составляла от семи до десяти километров в час, и вниз по течению бой будет быстротечным. Гонка со временем, благодаря разборкам внутри обезьяньего войска, давшим почти сутки форы нашим морякам, выиграна была Твердославом, успевшим пополнить свои боевые запасы и соорудить защитные сооружения и ловушки вниз по реке, создать у каждой свой гарнизон сопротивления, откуда поступали рапорты о боевой готовности к принятию незваных гостей.
Адмирал скомандовал выставить дозоры на всех своих боевых постах, дал отбой авралу и объявил двухчасовой отдых командам. Измотанные бешеной гонкой четырех последних суток матросы и пираты свалились в тяжёлый непреодолимый сон, как правило, кто где стоял, когда его застала команда «отбой». До восхода солнца оставалось два часа. Узенький серпик постаревшей Луны предвещал наступающему дню обильную и фатальную жатву…
Твердослав поднялся на свой боевой пост - флагманскую носовую рубку. Он решил оставить себя Главным Дозорным, зная, как вымотались его бойцы. Старший опытный вожак гусиной стаи никогда не доверяет при опасности дозор другим, более молодым…
Адмирал в который раз за последние двое суток мысленно поблагодарил погибшего царя Людомира за передышку во времени, которую получила эскадра после убийства им царя обезьяньего войска. Завтра обезьяны на своей шкуре узнают силу русских матросов и пиратов… завтрашний бой пойдёт по нашим правилам!