Начало см. на http://www.proza.ru/2014/05/23/962
Зеленый МИ-4 гневно вертел над собой мельницу лопастей, и действительно взлетел, едва меня втащили внутрь неизвестные доброжелательные матершинники…
Ощущение близкой гибели Земного Шара, колебавшегося подо мной, сглаживалось вонью топлива, запахом перегара, и хохотом глядевших на мой испуг мужиков.
Разговаривать под рев двигателя и свист винта было невозможно, но жесты и удары по моим плечам товарищей по полету – давали понять:
- прилетим!
- скоро!
- я - МОЛОДЕЦ!
- привезенные документы – скоро обратятся (каким образом?! – а простой двухходовкой!!) сначала - в деньги, и далее – в огненную воду…
Через 20 минут полета вертолет протиснулся меж кривоватых деревцев на лесную поляну, мы выскочили, вслед нам вывалились связки каких-то железяк, и он улетел.
К нам (ко мне!) подбежали со всех сторон люди, десятки людей, с заросшими лицами интеллигентных бандитов, в телогрейках, сапогах, некоторые с ружьями, а один – с огромной удочкой.
Но впереди всех бежал – вышагивал высокий, крепкий, солидный и взволнованный, видно, начальник.
- Здорово, Лавриков, ты – Борис ведь?
- Да.
- Лекарства – привез?
- Да, вот, возьмите, пожалуйста.
- Спасибо тебе, брат, огромное, ты знаешь, что у меня жена вот-вот родит? Это для нее.
А как ты смог долететь, ведь полоса…?
- Один рейс только и был, летел двое суток.
- Молодец, а это документы?
- Да, они.
- Бригадиры! Скорее сюда! Ещё полдня работать можно!
И привезенную мною кипу папок с завязками тут же на пеньке распаковали, раздали бригадирам.
Рысью побежали направо и налево бригады:
с топографическими рейками,
с теодолитами,
с кувалдами,
с обрезками металлических стержней.
Начальник экспедиции, Андрей Петрович, повел меня по кочкам, между разлапистых, низеньких сосенок, в свою палатку-офис: большой армейский брезентовый утепленный шатер. Угловатый, на растяжках.
Уселись мы на какие-то мешки, то ли с зимним обмундированием, то ли с оборудованием.
- Борис, ты насколько прилетел?
- Так, я-то вообще, просто вот, с курьерскими … функциями.
- Ну за это я уже тебе спасибо сказал, и от себя, и от жены, и от всей экспедиции, нас больше 300 человек. А теперь – про работу. У меня есть поручение от начальства и полномочия – взять тебя на стажировку, техником. Поднахватаешься здесь, поймешь, и как работа делается, и как деньги … зарабатываются.
- Ну что ж, я только после армии, деньги мне нужны.
- Я так и понял. Думаю, в армии ты привык к спартанским условиям. Удобства у нас все во дворе. И с едой плоховато – кроме осетрины и икры, деликатесов мало.
На осетрину я усмехнулся.
- Нет, правда, вот сейчас Паша с ребятами улов притащат, увидишь. И не только увидишь.
Андрей Петрович посмотрел на часы.
- Я тебе сейчас покажу всю нашу базу. Двигаем сначала на кухню, а потом получишь и накомарник, и спальник, и место покажут, где спать будешь.
Мы вышли на большую поляну. По пути с нами раскланивались, идя на встречу, или наоборот, обгоняя, мои будущие коллеги. Такого разнообразия лиц, одежды и инструментов я не встречал ни в своих бывших командировках, ни в армейских буднях. Знакомыми были только диалоги, на хорошем русском интеллигентном языке, с уместными добавками профессиональных терминов и мата:
- Михаил Алексеевич, если трассу пустим в обход болота, это лишних три километра и наших работ, и будущего удорожания самой трассы.
- Ну да, а по прямой всё будет быстрее, будет дешевле трасса, вот только унесём ли мы, да и строители, ноги из этого болота…
- Если вызвать по-больше ГАЗ сорок седьмых, и местных охотников-рыбаков нанять с надувными лодками, то и сроки соблюдём, и сезон закроем празднично…
Мне не всё было понятно. Однако, увидев в солдатской миске отварную осетрину весом в 10 ресторанных порций, я понял, что пока все обещания выполняются.
Значит формулировка «сезон закроем празднично» может коснуться и меня.
Меня познакомили с Игорем, моим будущим начальником. Небольшого роста, хмуроватый и молчаливый, с темным от чефира лицом, он был спокойный и выносливый. И что важно, очень зоркий, что сильно облегчало нашу работу. За обедом, плавно перешедшим в ужин (на наш кусок трассы ещё не разобрали документы), он кратко объяснил мне значение метровых кусков арматуры, которые вместе со мной выгрузили из вертолета. Важные коммерческие детали я смог узнать значительно позже.
Эти обрезки мы будем забивать в землю на места будущих поворотов трассы ЛЭП, на местах уклонов трассы, а на прямой линии - каждые 100 – 200 - 300 метров.
Такая забитая железяка называется «репер».
За каждый установленный репер – платится по смете 3 рубля 94 копейки.
Настоящий репер должен по правилам выглядеть так:
- двухметровый столб с прибитой снизу крестовиной из досок 50*50 сантиметров, с обожженной нижней частью (чтобы не быстро гнил в земле);
- столб устанавливается в яму соответствующего размера, глубиной метр, засыпается наполовину камнями, поверх камней утрамбовывается земля;
- верхушка столба должна быть затёсана под остриё, покрашена (что бы дождевая вода стекала, опять же, чтобы не так быстро гнила сверху), на ней пишется номер репера.
А вот и вопрос: как и где же в тундре-тайге найти:
- столбы
- доски
- камни
- костры для обжига столбов
- краску
- и дураков, которые будут делать всю эту тягомотную работищу вдвоем полдня за 3 рубля 94 копейки?
Поэтому, в необходимых по проекту трассы ЛЭП местах (изменения высоты над уровнем моря, и места будущих опор) - тремя-четырьмя ударами кувалды забивается кусок арматуры, к верхушке проволочкой привязывается металлическая бирка с номером.
И скорость превращения привезенной мною документации в красненькие десятирублевые бумажки – возрастает до приемлемой величины.
Продолжение на http://www.proza.ru/2014/05/24/1018