Здесь Рюрик свой нашел последний бой,
Где тело? Гладь воды укрыла,
Здесь жены Пугачева доживали свой
Унылый век, о них забыли.
В той мрачной крепости все тайною живет,
Здесь тридцать лет без света и подвале,
Кто жил? Ослеп, почти оглох,
Царь знал, но записи не знали.
Как можно было жить в сырой норе,
Где свет окна как будто поднебесье?
Не год, не два, а целых тридцать лет,
И не сойти с ума, касаясь плесень?
А декабристы? Что они ,
Сказать хотели, говорить не вправе?
Все кончено, но для других,
Быть может нет? Живут в опале?
О, сколько же мучения и слез,
Оставили свой след на этих камнях!
И лишь глаза, те, что глядят со звезд,
Воспоминают о былых страданьях.
А вечный ветер так же все шумит,
В высоких кронах корабельных сосен,
Вуокса быстрая все так же здесь бежит,
Что им до нас? Для них мы только гости.