СВИДЕТЕЛЬСКИЕ ПОКАЗАНИЯ
Шубина Сергея Авенировича
15 мая … года я находился у себя дома по месту проживания.
В начале восьмого часа вечера мне позвонила Кравцова Евгения Вячеславовна, проживающая в Торфянске по ул. Л. Шевцовой 1, кв.2 (2-й этаж). Она просила у меня немедленной помощи, поскольку подверглась нападению со стороны гражданки Лычаевой П. М., проживающей на той же улице в доме напротив.
Я немедленно выехал к Кравцовой.
Прибыв на место событий, я увидел разбросанную у крыльца обувь и повреждённую обувную полочку. Евгения Вячеславовна рассказала мне, что пьяная Лычаева ворвалась в прихожую её квартиры, разбросала обувь и с угрозами расправы ломилась в дверь квартиры, которую она (хозяйка) едва успела закрыть на ключ изнутри.
Вскоре прибыли полицейские, они осмотрели место происшествия и записали показания потерпевшей.
Кравцова убрала свою обувь, разбросанную Лычаевой, и мы поднялись в квартиру, где пробыли приблизительно 2,5 часа. За это время эмоциональное состояние Евгении Вячеславовны после перенесённого стресса несколько улучшилось, я решил, что теперь могу её оставить одну и отправиться домой. Евгения Вячеславовна вышла проводить меня до калитки.
Выйдя во двор, мы увидели разорённый цветник и вырванные цветы, брошенные в виде снопа на тропинку. Было очевидно, что этот новый погром – результат новой агрессивной выходки пьяной Лычаевой.
Во дворе дома напротив на крыльце сидел и курил сожитель Лычаевой Анатолий Санин. Я прошел к нему с целью попросить его, чтобы он впредь удерживал свою сожительницу от негативных действий. Я был уверен, что ему доподлинно известно, что Кравцова ни в чём не виновна и что Лычаева, нападая на неё и повреждая её имущество, ведет себя неприемлемо и нарушает закон.
В ответ на моё обращение он вызвал из дома саму Лычаеву. Выйдя, она сразу стала высказываться агрессивно, бесцеремонно наступая на меня. Смысл её речей был мне практически непонятен, поскольку эти речи были больше похожи на пьяный бред, чем на высказывания разумного человека. В частности, она заявила, что Кравцова, якобы, убила её ребёнка (это чудовищная дурь явно бредово-клеветнического характера, ничего общего не имеющая с реальностью, но ею сказано было именно так!)
Лычаева была заметно пьяна; я сразу понял, что никакого разумного разговора с ней у меня не получится, и я стал, пятясь, отступать от неё. Она же от словесных выплесков перешла к прямым наскокам: стала кидаться на меня, выбрасывая вперёд руки с явным намерением вцепиться мне в волосы или одежду.
Отступая, я вернулся во двор Кравцовой; Лычаева ворвалась туда следом за мной и неожиданно вцепилась в волосы Евгении Вячеславовны. Мне едва удалось расцепить руки нападавшей, как вслед за ней во двор ворвались сожитель Лычаевой Санин и её сын Сергей – оба пьяные. Теперь они нападали уже втроём: Лычаева по-прежнему кидалась на меня, выбрасывая руки вперёд, её собутыльники многократно пытались нанести мне удары в голову кулаками.
Рассвирепевшая Лычаева решила продолжить погром имущества Кравцовой и свалила опорную доску козырька над дверью её квартиры.
Едва успевая уклоняться от ударов, я покинул двор и с улицы Л. Шевцовой отступил на ул. Комбинатскую. Преследователи не отставали от меня, они непрерывно пытались наносить мне удары в голову и выкрикивали угрозы.
Здесь, на ул. Комбинатской, в направлении Торфянск – Александрово двигался автомобиль, за рулём которого находился мужчина в полицейской форме. Он остановил автомобиль и некоторое время наблюдал происходящее. Я жестами показал ему, что мне требуется помощь, затем оторвался от преследователей и сел к нему в машину. Он предложил мне ехать в полицию и написать заявление. Я поблагодарил, но незамедлительно сделать это я отказался, поскольку опасался за безопасность Е.В. Кравцовой; я опасался, что Лычаева с сообщниками переключат на неё свою агрессию. Поэтому я попросил полицейского вызвать наряд полиции, а меня оставить здесь. Он выполнил небольшой манёвр – отвёз меня на перекрёсток улиц Л. Шевцовой и Гурьевской, где я вышел из его машины.
Вскоре прибыл полицейский автомобиль с тремя сотрудниками, из него вышли майор Остапчук Д.С., старший лейтенант Щеленков С.А. и сержант полиции, фамилии которого я не знаю.
Появление полицейских нисколько не смутило нападавших; более того, Лычаева даже стала кидаться на Щеленкова. Кроме того, она выкрикивала угрозы расправы по его адресу: якобы, по её команде с ним очень скоро запросто расправится некто «Синий».
С большим трудом полицейским удалось унять нападавших. Мне же пришлось ещё раз изменить свои планы и ещё на некоторое время остаться на всякий случай с потерпевшей Е.В. Кравцовой, чтобы помочь ей преодолеть последствия очередного стресса.
Я ответственно заявляю, что нападения Лычаевой и её собутыльников на гражданку Кравцову, на меня и на сотрудника полиции являются ничем не спровоцированной агрессией. Их нападения не только не вызваны сколь-нибудь реальной причиной, но даже не имеют мало-мальски внятного повода. Это подтверждается ещё и тем, что во время нападений они многократно с каким-то торжеством расправы выкрикивали по нашему адресу: «Боишься? Боишься, да?!!!»
Очевидно, что ими двигало только желание причинять ни в чём не повинным людям физические и моральные страдания, угрожать и запугивать и демонстративно, бравируя безнаказанностью, повреждать имущество.