При механической мастерской сахарного завода была кузня. Как поговаривали старые рабочие: мехмастерская – это костяк всего. Какая-нибудь поломка в любом цеху, - все бегут в мастерскую! То болт наточить, то гайку, то втулку расточить, то фланец торцевать. А дядя Саша был кузнецом. У него были другие «клиенты». Надо из бруска выковать квадрат, - это к дяде Саше. Надо трубу расплющить – опять к нему. Крюки, скобы, прихваты, кувалды и кувалдочки – всё это по части дяди Саши. Про художественную ковку я уже не говорю, - розы и георгины, подсолнухи и маки – всё это дядя Саша искусно ковал из раскаленного железа, будто лепил из пластилина. Под его молоточком и кувалдой железо становилось податливым, как мягкая глина. В кузне стоял пневмомолот и, нажимая ногой на рычаг, дядя Саша творил чудеса и фокусы: мог одним ударом тяжеленного молота закрыть спичечную коробку, не повредив её! Но старый кузнец предпочитал работать на наковальне молотом и кувалдой.
- Когда ты работаешь кувалдой, ты чувствуешь металл, трогаешь его, как своей рукой, - говаривал он…
Долгое время он был один на весь сахарный завод, но потом со временем взял себе в подсобники Валеру. Как до этого он управлялся один - ума не приложу! Годы давали о себе знать: дяде Саше было уже под 70! Был он среднего роста, но грузным, с тяжёлой походкой и если бы не возраст, то можно было себе представить, каким он соколом был в молодости… Под стать ему был и Валера. У него фигура была – Аполлон Бельведерский вместе с Арнольдом Шварценеггером отдыхали! Не мудрено! Сейчас молодые люди ходят специально в тренажёрные залы, чтобы накачать мышцы, а Валера, считай, целых 8 часов работы «качался», махая кувалдой. Работал он с какой-то неистовостью, легко и всегда с улыбочкой. Было загляденье на них смотреть, как они вдвоём работают: дядя Саша длинными клещами держит раскалённую деталь на наковальне, молоточком указывает Валере, куда надо ударить, а тот, как заводная машина, машет тяжеленной кувалдой, пока дядя Саша стуком по наковальне его не остановит. У них был даже свой язык: если дядя Саша постучит по детали и его молоточек падает ровно, то это значит, что ударить нужно со всей силы, а если молоточек заваливается набок, то это значит, что надо ударить вполсилы… Работали они до тех пор, пока спины у обоих не становились мокрыми…
Дядя Саша никогда не охал и не ахал, не жаловался на свою тяжёлую работу. Чтобы немного отдышаться, он тяжелой походкой подходил к столику начальника мехмастерской, вытирал платочком пот со лба,садился немного передохнуть, а Валера в это время травил анекдоты с токарями, строгальщиками и фрезеровщиками. Как только дядя Саша опять подходил к горну, где в костре раскалялась очередная деталь, тут как тут возле него появлялся Валера и брался за работу с прежней прытью…
Однажды я решил сам попробовать, - каково же оно махать кувалдой на кузне. Хотя сам я сельский и, слава богу, никогда не чурался тяжёлой физической работы, - дома колол дрова топором и колуном, - но тут меня ненамного хватило… Я решил вызвать дядю Сашу на откровенность и бесхитростно так спросил:
- Дядя Саша, а Вам не надоело вот так всю жизнь кувалдой махать?
Не раздумывая, он тут же ответил:
- То, что ты любишь, - никогда не надоедает!
С той поры утекло много воды, нет уже дяди Саши, но я всегда помню этот ответ и его усталое, но светящееся лицо. Много работ я на свете перепробовал, но всегда вспоминал дядю Сашу и повторял: то, что делаешь с любовью, никогда не надоедает и в тягость не бывает…