Хрущев любил кукурузу - и никого
не миновало.
В школе нам выдавали торфоперегнойные горшочки и зерна. Мы должны были дома
на подоконниках вырастить рассаду, потом
ее высаживали в поле. Безуспешно пытались получить урожай, но зеленая масса впечатляла. Ее с удовольствием съели коровы.
Завершающую точку во взаимоотношениях кукурузы и жителей Среднего Урала судьба доверила поставить нашему цеху.
Из всевзможных сельхозработ, в которых приходилось участвовать с ранней весны до поздней осени больше всего все любили покос. Даже наши пьяницы ходили трезвыми и в злобную депрессию от абстиненции не впадали - работа обеспечивала радостью.
Мужчины косили, женщины гребли, одна машина до обеда, вторая после... всем хорошо вместе - веселые ребята, веселая работа!
Непередаваемая благодать! Праздник!
Нам давали косить поляны, заросшие исключительно мятликом луговым. Он
был слегка тяжелее воздуха, и обеспечить выполнение спущенного цеху задания не мог. Сколько можно косить невесомый мятлик, сознавая безнадежность и тщету усилий?
Месячный план на производстве тоже не
отменялся и в наше отсутствее сам собой
не делался! Правда, готовясь к страде,
мы старались подстраховаться заделом...
Пришлось выделить совхозу два литра спирта - и нам разрешили скосить участок, засеянный тяжеленным фиолетовым красавцем-люпином.
Среди люпина на специально выделенном участке росла кукуруза. Эксперимент проводил сельхозинститут, занимались еще с хрущевских времен выведением районированного сорта, способного дать урожай на Урале. Несколько человек - небольшая исследовательская группа - десятилетиями (!) с этого кормились.
Никто не предупредил, и - "раззудись плечо, размахнись рука" - наши мужички заодно и кукурузу скосили! Она, как и люпин, тяжелая.
Как нарочно, в тот день селекционеры приехали навестить кукурузу. Описать их
ужас и отчаяние невозможно! Эксперимент
мы погубили! А, главное, кормушка вроде
как для них прикрывалась.
Сначала я чувствовала перед ними страшную, неискупимую вину, но потом до меня дошло, что они занимались никомуи не нужным делом, и давно уже их работой никто не интересовался, и продолжали они ее по инерции и при общем попустительстве.
Подумала - раз они столько лет морочили голову, то и сейчас не дадут себе пропасть -
их и проверять никто небудет!