Общечеловеков вообще нет. Есть только неповторимые индивиды. Как есть грибы разных сортов (попадаются и ядовитые), животные, растения и деревья разных видов, так и люди имеют различия. Береза имеет одни свойства, лиана другие, секвойя третьи, баобаб четвертые и т.п. Да и произрастают они в разных регионах и имеют различное предназначение. Неповторимые души дает Господь и своеобразно-многообразный опыт они приобретают. Лишь в жажде познания Бога и цели его творения объединяется людское сознание. А коли души у людей разные, то и самость людская реализуется по-разному: посредством характера, менталитета, культуры, внутреннего духовного мира…. Особенно если люди живут в разных регионах, государствах, климатических условиях. На эти различия влияет не только родословная и личный опыт, но и достижения и память народа, к которому тот или иной индивид принадлежит.
Столетия продолжается философский спор о том, какие понятия – общие или единичные выражают сущность предметов и явлений. Полемика возникла из необходимости осознать и теоретически обосновать триединство христианского Бога и определить значимость понятий «неслитность», «нераздельность» и трех ипостасей в отдельности: Бога Отца, Сына и Святаго духа. «Еще в средние века возникает проблема так называемых универсалий. Реалисты считали, что сущность предметов и явлений мира выражают общие понятия (универсалии). Они существуют в разуме Бога, поэтому человек может их познать только с помощью разума. Общее – это абстрагированные из частных вещей самые существенные черты, которые наиболее полно отвечают сущности данного предмета или явления (позже: данного понятия). В общем понятии как абстракции соединены все типичные и основополагающие черты и свойства того или иного предмета или явления. Дерево – общее понятие, отвечает требованиям присутствия существенных черт, которые являются свидетельством того, что перед нами именно дерево. Следовательно, общее наиболее полно отражает самые характерные черты индивидуального.
Но средневековый номиналист считает, что сущность предметов и явлений мира выражают единичные понятия. Нет дерева вообще, человека вообще. Есть конкретный Николай Иванович, конкретная береза, растущая там-то, конкретный воробей и т.п. Белизны вообще нет, есть белый воротник, белый снег….
В Средние века перья схлестнули Гийом, Росцелин, Эригена, Ансельм Кентерберийский. Помирил их впоследствии Фома Аквинский, который, используя логические приемы Аристотеля, показал, что, универсалии существуют до вещей как идеи, в самих вещах, и после вещей, в человеческом сознании, которое абстрагирует общее из отдельных вещей и формулирует его в понятии» (из лекций автора).
В современной науке этот застарелый спор плавно и незаметно перенесли на почву возделывания и обработки нового философского концепта: «общечеловеческие ценности». Естественно, что те философы, которые духовным идеалом построения будущего человечества считают унификацию мировоззрения, придают общечеловеческим ценностям статус абстракций, присущих любому обществу на любой ступени исторического развития. Казалось бы, истина, добро, справедливость, смысл и цель жизни, воспитание, свобода и т.п. духовные ценности имеют для всего человечества одинаковый смысл и посыл. Однако, на самом деле, каждый народ эти понятия понимает по-своему, в зависимости от религиозных, научных и обыденных представлений, а так же господствующей на конкретный момент идеологии, степени возможной свободы, заявленных лидерами целей и т.п. Присовокупим сюда традиции, обычаи, нравы, социальную иерархию и увидим, что не только разные народы, но и различные индивиды вкладывают в духовные ценности свой, именно им, на данном отрезке истории близкий и понятный смысл. Общечеловеческие ценности как жупел, как абстракции существуют, но при ближайшем рассмотрении, при дешифровке и наполнении их конкретикой реальности, они начинают, подобно граням бриллианта, переливаться различными цветами, выражая, тем самым, различные точки зрения на ту или иную их ценностную дефиницию.
Возьмем, к примеру, генезис философской категории «свобода». В христианских источниках утверждается, что человек создан свободным свободной волей Господа. Раз по образу и подобию "Нашему" создан, следовательно тоже свободен, ибо нет силы, имеющей возможность ограничить Господа. В воззрениях древнегреческих стоиков свобода индивида отсутствует вообще, в мире господствует предопределенность и рок. И выход в нравственном понимании один: полюбить свою судьбу. У Спинозы и Гегеля для достижения свободы необходимо осознать необходимость и преодолеть ее. Сартр утверждает о том, что сущность человека предшествует существованию, и свобода выбора сопряжена с ответственностью за это выбор. В заочной полемике с Сартром, Фрейдом, Ортегой-и-Гассетом, Къеркегором, Ясперсом, Хайдеггером в статье «Сущность и существование как выражение свободы и необходимости» мною уже проанализировано понятие «свобода» в его православном и экзистенциальном понимании, а так же раскрыты противоречия в осмыслении этого понятия с различных точек зрения. Вывод однозначен: одна и та же дефиниция и нравственная ценность – «свобода» растолковывается и понимается различными духовными школами по-разному. Общечеловеческие ценности существуют как абстракция, как первоначальная Божья идея (по Платону), интерпретированная через обобщение мирового опыта, но понимаются, раскрываются в своем глубинном, сущностном значении, переживаются каждым народом и даже каждым человеком по-разному. В зависимости от спектра, величины, границ и условий реализации так называемых «максим». Общеизвестным полагается, что ценности – это система аксиологических максим. Но на Западе свои максимы, на Востоке – свои. Абсолютная свобода недостижима в человеческом обществе, ибо свобода одного заканчивается там, где начинается свобода другого и наоборот. И когда, к примеру, на Востоке за гомосексуализм забивают камнями, а на Западе определяют как норму, то в России-Евразии (между Европой и Азией) гомосексуализм долгое время был уголовно наказуем. Напрашивается сакраментальный вопрос: почему же одно и тоже понятие имеет столь различное истолкование у разных народов? Да потому что все так называемые «общечеловеческие ценности» взаимосвязаны. В понятия «добро», «справедливость», «истина», «красота» и т.п. каждый индивид (в зависимости от мировоззрения) вкладывает свой, только ему присущий (в зависимости от наследственности, воспитания, жизненного опыта, внешних условий существования и внутренней духовной работы) смысл. Поэтому и особенности восприятия, и границы использования любого из данных понятий будут зависеть от понимания и реализации остальных понятий. Как ты понимаешь истину, красоту, совесть, справедливость, добро, таково и будет твое отношение к «смыслу и цели жизни» и наоборот.
В связи с вышеизложенным приведу известную притчу об отношении к одной и той же «общечеловеческой ценности» - «труду» у представителей разных народов.
Дело было в царской России. Три человека на тачках возили кирпичи. Спросили первого из них, американца: «Ты что делаешь?» «Что не видишь, деньги зарабатываю», - отвечал он. Подобный вопрос был задан второму трудяге, азиату. «Вкалываю», - с грустью отвечал тот. С тем же вопросом обратились к третьему лицу, который оказался русским. Прежде чем ответить, рабочий остановился, выпрямился и с достоинством произнес: «Храм Божий строю».
Ценность-то одна, но насколько различно осмысление, понимание и отношение к ней.
Вывод: общечеловеческие ценности выражают сущность того или иного явления, так как в них сосредоточены наиболее характерные черты этого явления, однако понимаются они и конкретным индивидом, и конкретным народом по-разному.
Такое нравственное состояние человечества говорит лишь об огромной дистанции, которое разделяет состояние духа первочеловеков и людей современных. После совершения первородного греха, утери возможности напрямую общаться с Богом, смешения языков и изменения условий существования наступил трудный период возвращения себя. А это предполагает гармонию в отношениях и с Богом, и с другими людьми, и с животными. И возврата единого языка. Такое возможно посредством «обожения», максимального уподобления и сближения с Богом. А так как в основе Господней воли лежит любовь, следовательно, преодоление отягощенного грехом естества и враждебности и есть прямая ангельская дорога к Богу. Необходимо только помнить, что прежде чем наступит тысячелетнее царствование Христа, дьявол особенно будет усердствовать. Единое человечество как цель – это одно, а каков «управленческий центр» этого человечества и куда он зовет – это совсем другое. Поэтому за абстрактными «общечеловеческими ценностями» следует разглядеть истину и рядящуюся под истину ложь, отделить истинное от ложного, «зерна от плевел», и сравнить с Новозаветным толкованием. От этого зависит, каким будет будущее человечества, с какими ценностными установками, и к какой цели оно будет стремиться. Очень важно уже сейчас наполнить «общечеловеческие ценности» конкретным истинным содержанием, чтобы и добро, и справедливость, и любовь и другие нравственные «максимы» осмысливались и понимались в соответствии с Божественным замыслом.
Да, далеко еще человеку до его первоначального состояния. Поэтому на этом историческом отрезке нравственного развития следует выкристаллизовать истину и как со знаменем двигаться вперед, к Богу. В этом и состоит особая духовная миссия богоизбранного русского народа.