Недавно мой друг Валерий Пекар из Киева написал статью о двух типах культур и роли Украины
Один тип культуры фокусируется на консерватизме. Он ставит границы между собой и миром и пытается стабилизировать ситуации. Другой тип прокладывает дороги и стремится к расширению и экспансии.
Одна из идей Пекара была в том, что Украина находится между Россией и Европой. По его мнению, Россия идейно тяготеет к консервативному типу и поэтому любит железные занавесы и установку границ. А Европа тяготеет к развитию и поэтому расширяется. Как один из выводов статьи, Валерий Пекар пишет, что оба подхода важны и что Украина должна найти для себя синтез обоих подходов и тогда она сможет предложить миру ценный опыт и заслужить от мира уважение и благодарность.
Вспомнив эту статью, я подумал о том, что оба эти подхода (границы и дороги) определяют евреев. Религиозный еврей имеет в своей жизни много границ, в частности — между кошерным и некошерным, между своим (еврейским) и чужим.
В свое время евреи освоили систему гетто, в которой особенно выразительно использовали идею границ, отделявших их от окружающего мира. Говоря о нашей особенности, мы также используем идею границ — между нами и не нами. И поэтому религиозные евреи женятся на своих, сохраняя нашу идентичность. С этой точки зрения евреи выглядят как представители подхода границ. Но также нам, евреям, присущ и подход дорог.
Слово «еврей» происходит от слова «иври», что означает «перешедший на другой берег». Речь шла о первом еврее Аврааме. Но в более широком смысле евреям присущ дух творчества и даже в некотором смысле бунтарства, который толкает их к новым идеям, дорогам и подходам в жизни.
Многие евреи чувствуют в себе желание сделать что-то революционное и инновационное. Мы чувствуем какие-то зарождающиеся тенденции в мире и стремимся выразить их. Некоторые мыслители даже используют формулировку, что, когда Б-г хочет «родить» в мире что-то новое, Он часто «использует» евреев, которые ощущают и воплощают эту новизну. В этом инновационном смысле евреи выражают идею дорог как идею развития. Но рождение нового может быть опасным. Поэтому в еврейском религиозном лексиконе есть слово «авейра» (означает «грех» или «проступок»), которое родственно слову «иври» и означает «перешедший», но уже в негативном смысле — перешедший или вышедший за рамки дозволенного.
И настоящий еврей должен совместить в себе в разумных пределах оба механизма. Если еврей отказывается от идеи границ, его называют «безродный космополит», который не чувствует, кто он. Если еврей только находится в мире границ, то он как бы воплощает идею гетто как замкнутого отношения к миру.
В идеале мы стараемся взять лучшее из обеих моделей. Модель границ стабилизирует нас и дает возможность понять, кто мы. Когда мы ощущаем границы нашей идентичности, мы понимаем свое место и свою связь с другими евреями, у которых аналогичная идентичность. Мы воспринимаем свою принадлежность к народу. Но, когда мы работаем с образом дороги, в нас реализуется стремление к преобразованию и улучшению мира.
Обычно у евреев доминирует одна или другая сторона из этой пары. Кто-то из евреев больше ценит границы, кто-то — дороги. Ценящих границы больше среди религиозных евреев, которые более консервативны по своей сути. Ценящих дороги больше среди тех, кто хочет изменить и улучшить мир.
На языке символов эти системы выражают солнце и луна. Солнце стабильно, луна изменяет свой облик на небе. Солнце связано с идеей года, на иврите «шана» — однокоренное «яшан» — «старый» («неизменный»). «Нет ничего нового под солнцем», — говорил классик. Луна связана с идеей месяца, на иврите «ходеш» — однокоренное «хадаш» — «новый» («изменяющийся»).
И еврейский календарь солнечно-лунный. Мы воплощаем в себе обе тенденции — и сохранения старого (традиции), и стремления к новому (инновации). Это делает евреев необычным народом, который должен поддержать мир в обеих тенденциях. Мы должны помогать миру ценить нужные традиции, которые обеспечивают стабильность. И мы должны помогать миру воплощать инновации, чтобы мир улучшался и развивался.