Время всегда взимает долги, и вот он ослеп.
И теперь... А что теперь? Пришлось привыкать жить в темноте.
Однажды он вспомнил те слова, высеченные на камне. В пещере, в которую он в детстве спускался с друзьями. В неё не проник его суетный и скоротечный век, казалось, что сам воздух здесь пропитан древностью. И чудилось, как будто где-то рядом дышат воины огромной армии, числом — года, прошедшие с Начала.
Тогда он не понял, ЧТО было написано на камне. И его друзья не поняли. Прочли, но не смогли осознать.
«Что ты знаешь о тьме, привыкший к огню?»
Они ничего не знали о тьме. И он тоже ничего о ней не знал. Она была для него случайной знакомой, временным пристанищем, шлюхой, делившей с ним ночь, отдыхом, убежищем от усталости и суеты дня. Тьма приходила и уходила, не оставляя ничего за собой.
Но не теперь. Когда ты слеп, ты видишь только тьму, даже самым солнечным днём.
Тьма обволокла его толстым одеялом и осталась с ним навсегда. Она стала его солнцем, его небом, его звёздами. Его горизонтами, его стенами. Его домом.
Если долго смотреть во тьму — она посмотрит в тебя? Кто знает.
Был день, а он лежал на кровати. В последнее время его настроение из плохого превращалось в ужасное, стоило ему оказаться за стенами дома. Он лежал и пялился в потолок. Если это можно назвать «пялился». И тут он почувствовал лёгкий зуд на лице. Это луч солнца, разогнав полутени, лёг на его кожу. Но это было не чувство тепла, а нечто большее. Он почувствовал свет!
Шли дни, и он узнал много нового о свете. Свет был шершав и вызывал беспокоящее чувство зуда. И теперь он чувствовал его не только на коже. А везде вокруг себя. На его оконцах появились тряпки, закрывающие доступ солнечным лучам. А он забился в свой дом, как паук в тёмный угол, и просто жил. Тьма стала его постелью. Тьма стала рекой, по которой он плыл. Тьма стала его одеждой. Тьма стала им.
И однажды он вышел из дома. Стоял солнечный день, но его не коснулся ни один луч. Ведь был он одет в панцирь из непроницаемой тьмы, и она же плескалась где-то на дне его слепых глаз.
«Что ты знаешь о тьме, привыкший к огню?»