ЭТЮДЫ ОДНОГО ЛИСТА
(документальная мозаика)
ПРОФЕССОР ОДУВАНЧИКОВ «ТАНТАДЭИДА»
В той странной стране, куда её забросила непростая женская судьба, все звали её уважительно и задушевно «тантадэида», – что можно перевести с немецкого языка плюс с грузинского на русский как «тётя–тётушка». У себя на родине в Германии Аннэт Кноблаух была молодым многообещающим профессором и знатоком по части одуванчиков, о которых знала всё или, как ей иногда казалось, почти всё. И в этом качестве она успешно трудилась на благо всего человечества на одном из закрытых для любопытных глаз военном заводе, пока в канун Нового года огненной лошади (который случается раз в 60 лет) темпераментный грузин из числа советской команды борцов палаванов, с трудно произносимым для немцев именем Годердзи, не увёз Аннэт венчаться в Грузию, где и поселил в родительском доме в Кахети рядом с домом своей красавицы любовницы из местных.
В эту историю также трудно поверить, как и в то, что профессор одуванчиков никогда не читала ни Шекспира, ни даже Жюль Верна или Марка Твена, но зато практичные немецкие гены по достоинству были оценены местными мамашами, которые обхаживали «тантадэида» и гоняли к ней за европейскими премудростями и правилами этикета своих босоногих бесенят, которым Аннэт с грустью рассказывала истории о прекрасной дочери отца Рейна по имени Лореляй и сказки братьев Гримм на чисто швабском немецком диалекте. У неё даже открылся талант рисовальщицы, и она изобрела для своих подопечных нечто вроде лото с картинками, по которым осваивала азы грузинского. Хотя на недостаток внимания «тантадэида» пожаловаться не могла, но особенно радовали Аннэт трогательные букеты из одуванчиков, которыми её самолично одаривал неотразимый грузин в память о дне, когда она впервые переступила порог его дома.
Хотя приходилось Аннэт, по правде говоря, времена совсем не сладко. Одно дело изучать под микроскопомами пыльцу с одуванчиков, но совсем другое обслуживать по дому многочисленное крестьянское семейство, не говоря о том, чтобы таскать воду ведрами от родника и полоть сорняки на огороде, когда распрямиться бывает невмоготу. Неудивительно, что врачи диагностировали у «тантадэиды» выпадение матки, всевозможные нарушения щитовидной железы из–за дисбаланса йода в организма и преждевременный климакс на почве физического переутомления. Своих детей у неё не было, но по деревне и без того бегала детвора – точь в точь копия её благоверного. Так что не совсем честно было бы утверждать, что семье не повезло с наследниками.
Надо сказать, что все судьбоносные события в жизни Аннэт случались обычно на Рождество или на Новый год. Так что история «тантадэида» только началась в одну злополучную зимнюю ночь, когда она впала в сомнамбулический транс, угорев от печного дыма, и стала неожиданно разговаривать на чистоаравийском, напугав до смерти многочисленное семейство своего благоверного. Взбудораженные односельчане, сменяя друг друга, записывали при свете Луны, крестясь и бормоча молитвы от нечистого, невнятные бормотанья Аннэт, пока она не испустила свой последний вздох, так и не приходя в сознание. Что до грузина – то он никак не мог справиться со своим не на шутку разыгравшимся и мучительно терзавшим по ночам воображением, которое рисовало покойницу в ослепительном сияние астрального света, земляных червей, истлевшие скелеты и черепа, – так что он решился на шаг столь же неожиданный для всех, как и вся эта история, ставшая по праву одной из местных легенд о вечной любви и преданности.
Годердзи (которого все звали Лаша) решил похоронить свою ненаглядную белокудрую «грэттхен» в цинковом гробу со стеклянной крышкой, залив в него вёдрами ароматный тягучий кахетинский мёд, чтобы сквозь толщу прозрачного как вода ежевичного мёда он всегда мог увидеть нетронутую белизну покойной. Рядом с домом он поставил часовню и самолично разрисовал стены голубями и голубыми ангелами с одуванчиками в руках. Масляные краски он придумал смешивать с мелко битым стеклом и яичным белком, так что если ночью зажечь свечу – вся часовенка освещалась изнутри потусторонним светом.
Из уст в уста передавались экзотические подробности. Но никто не ожидал, что место успокоения «тантадэиды» станет настолько привлекательным для молодых влюблённых и престарелых пар, что к нему потянутся любопытствующие со всей Грузии и что экскурсоводы станут останавливать на подъезде огромные автобусы, не говоря о проезжающих мимо вело– и автотуристах. Ортодоксальная православная церковь Грузии никак не могла обойти молчанием вопиющий прецедент языческого погребения и культового поломничества на земле тысячелетнего христианства. Лаша не подозревал, что повторил обряд захоронения Александра Македонского, тело которого Птолемей Лаг залил двумя тоннами меда для транспортировки жарким летом 332 года до н. э. из Вавилона в Александрию. Он был крайне удивлён, когда к нему пожаловал сам католикос с многочисленной свитой из Тбилиси с просьбой предать тело земле согласно христианскому обряду, но спорить из уважения к патриарху не стал. После чего гроб из часовни бесследно исчез, так что до сих пор никому достоверно неизвестно, где и как погребена «тантадэида» – профессор одуванчиков из Германии Аннэт Кноблаух. Но тайна эта всё ещё будоражит местное население не меньше, чем тайны захоронения даже самой царицы Тамар.