Ехал я на велосипеде вдоль дачных участков, тронутых зажелтевшей позолотой осени. Далее дорога шла мимо лесополосы, расцвеченной красными, желтыми, багряными листьями. Цветной освежающий дух осенней картины бодрил силы, хотелось пристальнее всматриваться в окружающий мир. Я остановил велосипед и, опершись на его раму, как это делается по обыкновению, стал смотреть в сентябрьскую небесную голубизну.
Солнце подходило ближе к горизонту, день был теплый, без той жары, которая донимает летом, но с той тишиной, которая характерна обворожительными минутами уютного затишья с редким полетом опадающих с деревьев листьев. И над всем этим высокое небо с легкими белыми облачками разной формы то округлыми, то продолговатыми, но и те, и другие создавали нежный фон, как воздушные тюлевые занавески на окнах квартиры. Они словно подчеркивали глубину образовавшегося в их обрамлении пространства, розово подсвеченного солнцем,
И высоко там, в этом природой любовно приготовленном зале, кружили свою карусель грачи. Им, наверное, всем было очень хорошо, это чувствовалось по плавному движению птиц в полете и ритмичному рисунку своеобразного птичьего танца на воле. Круг, еще круг, еще один круг...
- Эй, друже, на что засмотрелся? - крикнул мне проезжающий мимо на телеге пожилой человек.
Вместо ответа я показал ему рукой в небо в направлении птичьей карусели.
Ездовой увидел предмет моего интереса и, сколько я видел его, время от времени он посматривал в небо, труся неторопливо по дороге на рябой кобылке.
Думалось про осень, жизнь, вечную красоту на земле...