"Счастливое детство".
Лёлька помнит себя только с того момента, когда они вместе с родителями и старшим братом приехали жить в Якутию. Туда распределили отца после окончания Московской высшей милицейской школы. Лёлька очень гордилась тем, что у неё свой, настоящий, дядя Стёпа - милиционер. Тем более, что он был не просто милиционером, а начальником уголовного розыска. Когда в детском саду были выходные, и Лёлька окончательно изводила отца своими настойчивыми просьбами взять её с собой на работу, то он, будучи мягким по характеру, сдавался под таким натиском и брал её с собой в "Отдел по борьбе с бандитизмом". Ну, может быть этот отдел назывался и по-другому, но в её памяти почему-то отложилось именно это название. Там ей строго-настрого запрещалось бегать по коридорам и мешать работать отцу. Когда все были заняты и никто не мог уделить ей внимание, она тихонько проводила большую часть дня за пишущей машинкой - обучалась складывать буквы в слова, печатая их на чистом листе бумаги. И её первое слово, выбитое одним пальчиком, было - "папа". Лёлька очень любила своего отца и всегда восхищалась его смекалкой. Например: когда мать возмущалась, что он берёт маленького ребенка, и тем более девочку, на свою работу, куда приводят всяких хулиганов и бандитов, отец, весело подмигнув Лёльке, отвечал:
- А может она, когда вырастет, пойдёт по моим стопам и станет юристом.
Мать на такой довод ничего ответить не могла и с недовольным видом заплетала ей косы как всегда туго и больно. Но Лёлька терпеливо переносила эту "косматрёпку" потому, что боялась - мать не отпустит её непричёсанной с отцом на работу. Да к тому же ещё и знала, если папа сам заплетёт ей косички и завяжет пышный бант, то причёски хватит не более, чем на пару часов, а потом всё распадётся. Ради красоты она была готова на любые жертвы. Ей нравилось внимание папиных сотрудников из "бандитского отдела".
Молодые милиционеры, посадив её на свои плечи, носились с ней по коридору, играя в лошадки, а пожилые сотрудники кормили её всякими "вкусняшками". Лёлька никогда не понимала: почему лично ей нельзя бегать по коридорам, а папиным подчинённым можно? Они бесились ещё похлеще любых пацанов, и Лёльке с ними было ужасно весело и интересно. "Хорошие все они, - думала она, с любовью глядя на своих взрослых друзей в милицейской форме, - добрые". А мать никак не могла понять: что её маленькую дочь привлекает там?
Отец ей запомнился навсегда, как светлый, тёплый, душевный, добрый и весёлый человек. Он был невероятным фантазёром и выдумщиком: рассказывал на ночь сказки, которые на ходу сам же и придумывал или, спрятавшись за стол, покрытым скатертью до самого пола, разыгрывал целые кукольные представления с Лёлькиными мишками, зайками и петрушками. Она смотрела эти домашние спектакли с распахнутыми глазами. Было совершенно непонятно: как это её игрушки вдруг оживали? Они в умелых папиных руках начинали смеяться, плакать, ссориться и мириться между собой, петь и танцевать, как живые! А когда он возвращался с работы, то прямо с порога провозглашал:
- А где моя любимая дочка?
И Лёлька бросалась ему навстречу с криком:
- Папа пришёл!
Отец с таинственным видом шептал ей на ушко:
- Мне по дороге домой встретился зайчик и просил передать Лёльке яблочко. А ну-ка, загляни ко мне в карман.
На следующий же день ему встречался мишка, и просил ей передать шоколадную конфету, или попадалась по дороге белочка с грецким орехом для неё. Но, даже если отец приходил и без гостинца, Лёлька всё-равно была ему безумно рада. Отец подбрасывал её к самому потолку, а затем, подхватив сильными руками, кружил её по комнате. С отцом всегда было весело, тепло и хорошо. Одно смущало Лёльку, что он очень много работал и не мог забирать её из садика. Она в душе надеялась, что если они домой будут возвращаться с ним вместе, то тогда она увидит того зайчика, который передал ей яблоко. Но увы! Из детского сада её забирали всегда мама или старший брат, которые вечно были хмурыми, чем-то недовольными и неразговорчивыми. Они всякий раз раздражённо дергали её за руку, когда Лёлька останавливалась возле дерева, пытаясь разглядеть в гуще листвы белочку с грецким орехом, или надеялась увидеть в зарослях бурьяна возле забора зайчика с петушком на палочке.
- Что ты копаешься? Иди быстрей, - нервничал брат.
Его раздражала маленькая сестра. Там во дворе его ждали друзья, футбол, весёлые игры, а ему приходилось бегать за этой кнопкой в детский сад. Лёлька не обращала внимания на его грубость, понимая, что он её не любит. Да и ничего удивительного. Отец, возвращаясь домой, всегда кричал: "Где моя дочь?", но никогда: "Где мой сын?" или "Где мои дети?".
Её больше волновал другой вопрос: "Почему папе встречаются всякие зверюшки по дороге домой, а мне нет?". И однажды, возвращаясь домой из садика с мамой, она решилась её спросить:
- Мама, а почему зайки, мишки и белочки встречаются папе, а мне нет?
Мать, усмехнувшись, ответила:
- Какие зайчики? Какие мишки? Да он на работе с сотрудниками проводит целый день. Там же они и обедают. Вот кто-то из дома что-то и приносит.
Было такое ощущение, будто мать за что-то мстит дочери и поэтому с нескрываемым злорадством открыла ей секрет мужа. "Мама, наверно, обижается на папу, - подумала Лёлька, - за то, что он меня любит больше, чем её".
Маленький обман отца её нисколько не расстроил. Даже наоборот. Если папины сотрудники - Лёлькины взрослые друзья, передают для неё гостинцы, значит, они её помнят и любят. И она, отпустив руку матери, бежит впереди неё домой, чтобы уже там ждать своего любимого папу.
(продолжение следует - http://www.proza.ru/2014/05/21/725)