Коллективизм – наша национальная черта, особенно у тех, у кого нет солидной должности или капитала. Тогда в 1992-м денег не было почти у всех, а старые заслуги и чины оказались бесполезными. Зато собственного труда, умений и навыков нам никогда не жалко для «други своя», особенно в трудных условиях, когда надо выживать – то ли воевать, то ли пускаться в опасный поход, или просто сделать нечто из ничего. Начиная новое дело, мы всегда обращаемся к знакомым людям: родственникам, одноклассникам, однокурсникам, сослуживцам - в общем, всем тем, к кому доверия чуточку больше, чем к незнакомцам. Там, в безмятежном детстве или веселом студенчестве, все мы искренни, без масок, без корыстной дружбы с «нужными» людьми.
Скорее всего, мы заблуждаемся в преимуществах такого поведения, поскольку в те времена нам нечего было делить, а инстинкты внутривидовой конкуренции еще не проснулись. Тем не менее, такое оно, российское социальное поле, не особенно богатое доверием, где без опознавания «свой-чужой» шагу не ступишь, однако объективно сформированное нашей тысячелетней историей.
Можно, конечно, это социальное поле ругать (особенно с позиций «великой парадигмы всеобщего обмена», где ценники для «своих» и «чужих» должны быть одинаковы), однако лучше отдавать себе отчет в том, что только по нему мы можем двигаться. Именно эти капельки доверия к «своим» питают почву, на которой могут взойти и не засохнуть намерения совместного дела. Не засохнуть, поскольку из этого же коллективистского источника начинает бить ключом и трудовой энтузиазм, и креатив, и воля к победе - в общем, все то, что писали нашим отцам на медалях «за доблесть и отвагу». Как говорят японцы, преданность рождает доблесть – даже маленькая птичка отважно бросается на хищника, защищая своих птенцов.
Вся история создания «Альпики-сервис», собственно, и была цепочкой взаимодействия отдельных личностей, попарно связанных друг с другом в прошлой жизни. Началось все (конечно, только для цели настоящего повествования) с Овсянникова Владимира Васильевича – первого из «десанта» Новочеркасского политехнического института. С его легкой руки в Поляну переселился Федин Петр Николаевич, ставший директором профсоюзной турбазы «Горный воздух», на которой снежными зимами собиралась маленькая горстка фанатов горных лыж. К их услугам был единственный бугельный подъемник лыжной базы с поэтичным названием «швабра» в честь палки с перекладиной, прикрепленной к тросу, который тянул небольшой электромотор. Но и его оказывалось достаточно, чтобы пополнять круг любителей активного зимнего отдыха все новыми членами.
В этот круг входил и Суббота Евгений Демьянович – однокурсник Федина, твердо убежденный, что пресную окружающую действительность необходимо хотя бы иногда присаливать. К тому моменту, когда Петр пригласил Евгения к участию в проекте «Альпика-сервис», последний был директором компании «Росинтерком», которую учредил совместно с Коноваловым Владимиром Павловичем, человеком, также, естественно, не чужим.
Все, кто знал их неразлучную пару в девяностых годах, поражались продуктивности этого тандема совершенно разных людей, прекрасно дополнявших друг друга. Инициатором новых начинаний был, как правило, Евгений, причем особым его пристрастием были, на первый взгляд, совершенно безнадежные затеи. Запутанные трудности, безвыходные положения и нулевые начальные условия, казалось, как магнитом притягивали его, включали адреналиновый насос и стимулировали кипучую деятельность. Его фирменный стиль основывается на сверхмобильности и коммуникативных способностях.
Личное обаяние – великая сила, а его Евгению не занимать. Когда сегодня он появляется в вашем кабинете, будучи руководителем крупной электромонтажной компании, то через минуту вы уже ощущаете себя участником грандиозного сражения «за страну», «за энергетику», «за нашу атомную промышленность». Своих сотрудников он именует не иначе, как «бойцы», которым надо вовремя подвести «снаряды», которые не дают некоторые, «окопавшиеся в кабинетах». Его широкая кубанская улыбка, щедро приправленная жирной порцией самоиронии, в ходе обязательного вечернего банкета завершает ваше вступление в «наш курень».
Основным местом обитания Евгения являются самолеты, во время взлета и посадки которых он ведет свои многочисленные телефонные конференции. Бег начинается утром в понедельник после планерки, а заканчивается в субботу вечером. Всяких там рамок и ограничений Евгений не терпит, поэтому особенно его раздражает расписание авиарейсов. Для борьбы с ним у Евгения есть особый прием. Пока с утра идет планерка, в аэропорт отправляется водитель с паспортом и билетом, в задачу которого входит зарегистрировать Женю на рейс и сдать в багаж его сумку. После чего водитель делает контрольный звонок, и Женя точно знает, что у него есть лишние полчаса для совещания, пока диктор будет безнадежно повторять: «Пассажир Суббота, пройдите на посадку!».
Коммуникаторы – великая сила. Им ничего не стоит познакомить, соединить, связать, обо всем договориться, разрулить, уговорить, создать атмосферу, поговорить по душам, поклясться в вечной дружбе, посыпать себе голову пеплом, взять «на слабо», стать «своим в доску». Однако если созданное ими человеческое образование начинает жить и развиваться «неправильно», по их мнению, то они с такой же легкостью разрушат, натравят, обольют, посеют вражду, впрыснут яду, начнут дружить против кого-то. Легкость, с которой они налаживают отношения, базируется на способности так же легко эти отношения прекращать. В периоды великой смуты и всеобщего хаоса такие люди незаменимы, они выходят на первый план, поскольку им лучше других удается преодолеть взаимное недоверие и начать новое дело. Однако если обстановка стабилизируется, их задвигают на задний план, поскольку в качестве фундамента длительных образований необходимы люди с другими качествами. Впрочем, чаще всего они отлично приспосабливаются ко всем временам.
Владимир Павлович внешне был полной противоположностью своего партнера. Перемещаться по стране без крайней необходимости он не любил, зато там, где он находился, всегда был полный порядок. Он никогда не подпишет договор, даже заверенный юристами, пока сам лично не вникнет во все детали и нюансы. Он всегда скрупулезно ведет учет всех сделок, всего движения денег и всех запасов на складах. С каждым сотрудником у него свои отношения, учитывающие особенности его характера. В общем, когда первоначальный плацдарм был завоеван «на чистом нахальстве», Евгений терял к нему интерес и с готовностью уступал место Владимиру, который был мастером дожать ситуацию до результата.
Для меня Владимир Павлович является образчиком всего лучшего, что было в нашей партийно-хозяйственной номенклатуре прежних времен. Он избирательно подходит к завязыванию знакомств и никогда не переходит к тесным отношениям, не убедившись в «морально-политических» качествах кандидата. Это непременное условие его умения дружить – важнейшего компонента нашей российской ментальности. К другу обращаются и в горе, и в радости, друг не выставит завтра счет за услугу, а если ты позвонил и попросил о помощи, то он отложит свои дела. И не важно – большое это дело или маленькое, входит ли оно в круг его интересов или нет, просто самое главное, что это ты позвонил.
В его приемной и в прежние времена, и сегодня можно встретить людей весьма преклонного возраста, всех тех, с кем или под чьим началом Владимиру довелось работать в разные периоды жизни. Он всех устраивает на лечение, дает денег в юбилейные даты, помогает отремонтировать жилье, приобрести автотранспорт или просто регулярно доплачивает к пенсии.
По старой русской традиции Владимир держит в офисе кухню с поваром и отличную русскую баню, которые редко бывают без работы. Его не купишь на новомодные теории личностного роста, он не делает иконы из автономности и независимости, напротив, жить для него это, прежде всего, тесно общаться, говорить по душам, поступать по совести. Он всегда в гуще общих дел с детьми и внуками, родственниками и знакомыми, коллегами и партнерами.
Конечно, такие особенности характера имеют своей оборотной стороной возможность регулярных конфликтов с теми, кто злоупотребил доверием, попользовался и предал, взял под честное слово и обманул. С такими Владимир ведет непримиримую борьбу не столько из меркантильных побуждений, сколько из понимания своего христианского долга – если брат твой согрешил, надо добиться покаяния, а затем уже простить.
Редкая позиция в наше время, сегодня мы предпочитаем просто прервать отношения без сложных объяснений и не тратить душевные силы на чье-то перевоспитание. Мы даже хвалим себя за то, что смирились с какими-то материальными потерями, не стали растрачивать себя любимого. Спорная идея, особенно если вспомнить новозаветную беседу Спасителя с Петром о том, сколько раз и как надо прощать. Конечно, парадоксальное христианское поведение первоначально требует значительных усилий, которых мы стремимся избежать, прикрываясь рациональными рассуждениями о необходимости беречь душевный заряд для чего-то более важного. Мы забываем, что в духовном мире не действует закон сохранения энергии, напротив, маленький акт любви, заботы или противостояния злу в конкретном месте может вызвать гигантский фонтан добра и человечности, волны которого неоднократно обойдут всю планету. О том, что может вызвать даже один злой поступок, и писать не хочется.
У меня есть удачная возможность проследить истоки характера Владимира, поскольку знаю его с детства, жили мы на соседних улицах, учились в одной школе. Наш городской район, называвшийся Дубинка, в 60-е годы сплошь состоял из построенных после войны частных домишек, как правило, без удобств. Сколько себя помню, в семье на меня была возложена обязанность ежедневно носить воду ведрами от уличной колонки, находившейся в двух кварталах. Именно там я впервые увидел Владимира, чей домик находился рядом с водоразборной колонкой, часто катавшего своего отца в инвалидной коляске.
Его отец, командир противотанкового расчета, вернулся с фронта нашпигованный железом, которое невозможно было извлечь и которое, в конце концов, приковало его на двадцать лет к креслу на колесах. Мать рано ушла, не дожив и до пятидесяти, и вся забота об отце легла на плечи Володи и его сестры.
В школе Владимир не блистал успехами в учебе, держался в серединке, однако учителя явно выделяли его. На него можно было положиться, с ним можно было говорить как со взрослым, уже понимающим, что почем в этой жизни, в отличие от нас, счастливых несмышленышей, не знавших горя и забот. Это понимание главенствующей роли человеческих отношений во всей совокупности знаний, которыми нас пичкают в ученические годы, обычно приходит в зрелые годы, но к некоторым оно приходит раньше, как правило, через скорби.
Особо почитаемый православный святой Сергий Радонежский в молодые годы девять лет досматривал до самой кончины своих престарелых родителей по их просьбе, хотя в семье было еще несколько успешно хозяйствующих братьев, а он давно уже собирался уйти в монастырь, полностью посвятив себя Богу. Всемирно известный отец логотерапии Виктор Франкл остался вместе с родителями в оккупированной нацистами Вене, хотя сам имел реальную возможность эвакуироваться через американское посольство. Он единственный из семьи выжил в концлагере, где на его глазах в газовых камерах погибли его родители вместе с сотнями тысяч таких же других ни в чем не повинных людей. У каждого, кто знаком с деяниями и учениями этих великих людей, нет сомнения в том, что они соприкоснулись с истиной, прежде всего своей душой, исполняя заповедь о долге перед родителями, а уже потом их разум вербализировал для нас то, что они поняли, пережили, прочувствовали.
Люди всегда отличают золото личного духовного опыта от медяшек человеческих рассуждений (мысль Исаака Сирина), поэтому правильная жизнь вовсе не требует карьерных усилий, отсюда - «сами придут и все дадут». Пока мы на дневных отделениях наслаждались студенческими годами, Владимир работал помощником машиниста тепловоза и учился заочно на географическом факультете в Кубанском госуниверситете. После окончания учебы он пошел работать техником в изыскательскую партию одного из комплексных проектных отделов всесоюзного объединения «Союзплодпроект». Карьеру он не делал, но старшие товарищи сами тащили его по ступеням служебной иерархии, видя в нем человека, на которого можно положиться. Обычно это понимание коллектива, как тесной живой иерархии поколений от корней до молодых листочков, приходит в зрелые годы, однако Владимир ощущал это смолоду.
Как и большинство новых, созданных на пустом месте компаний начала 90-х годов, «Росинтерком» начинал с коммерции, если так можно назвать этот довольно запутанный бизнес. Друг друга мы тогда называли «вентиляторами» или «продавцами воздуха», поскольку для совершения сделки необходим хотя бы один конец – либо деньги, либо товар, а у нас, как правило, не было ни того, ни другого. Тотальный дефицит денег породил бартер и рост взаимных задолженностей, а тут есть, где разгуляться посредникам. Те, совсем немногие, которым это удавалось, получали шанс закрепиться.
«Росинтерком» подрядился обеспечивать незаконченные зарубежные стройки энергетических объектов бывшего СССР кабельной продукцией. География этих строек была от Алжира до Китая, а необходимые объемы поставок исчислялись эшелонами и кораблями, поэтому требовали организации складского хозяйства в портах Каспия и Черноморья.
Однако это было потом, а начинали практически с нуля. С несколькими пачками наличных долларов отправились в экспедицию по складам бывшей ГДР, где скопились неликвидные для Евросоюза запасы всякого добра, не соответствующие новым техническим условиям. Это был настоящий Клондайк с точки зрения цен, поскольку утилизация ненужных материалов в Европе очень затратное мероприятие. К числу ненужного барахла относились и линейки новеньких грузовиков «IVECO», с которыми хозяева не могли поступить так же, как поступало население с легковыми «Вартбургами» и «Трабантами». Сгоревшие корпуса последних, брошенные вдоль дорог, поражали каждого, посетившего Германию в первые пару лет после объединения.
В общем, как вы уже догадались, наши герои наняли несколько водителей, сами сели за руль, доверху нагрузив эти же грузовики бухтами с кабелем. Дальше было захватывающее путешествие через Польшу и Белоруссию, о котором они всегда рассказывают в комедийном жанре, видимо, переживания были достаточно яркими. Самым сложным, по их словам, было растянуть оставшиеся несколько сот долларов на всех мытарей, облепивших в те годы со всех сторон пункты пересечения государственных границ.
Тем не менее, дело было сделано, и «Росинтерком» вошел в перечень солидных поставщиков, которому стали доверять поставки по длящимся контрактам. Бизнес компании предполагал получение в качестве оплаты эшелонов сигарет, стирального порошка, постельного белья и многого другого, чем незатейливо были богаты наши южные и восточные соседи. Все это следовало продать или выменять на необходимые для производства кабеля компоненты: медь, алюминий, полиэтилен и пр. В общем, обычное дело для русской ментальности – прежде чем доберешься до волшебных яблочек, сначала помоги реченьке, потом зайчику, потом… Она, эта самая ментальность, и спасает, когда в очередной раз не удается организовать монетарный базар. Мало нас, а пространства - вон какие. Обезличенные формальные отношения укрепляются только на уже хорошо освоенных, плотно населенных территориях.
Думаю, мой читатель, вы уже составили представление об этих ребятах, благодаря авантюризму которых в значительной степени и стал возможным наш альпийский проект. Сегодняшний инвестиционный аналитик, изучив историю «Альпики-сервис», наверняка скажет, что было слишком много участников – продавцов воздуха. Если участие тех, кто строил, эксплуатировал или кредитовал, представляется оправданным, то без таких компаний, как «Росинтерком» или «Югинвест», вполне можно было бы обойтись. Сегодня и я с ним соглашусь, но тогда все выглядело совершенно иначе. Люди, излучавшие уверенность в своих силах, уже добившиеся некоторых успехов в своем бизнесе, на первоначальном этапе образовывали базовый психологический каркас коллектива. Их активами были необходимые связи, деловая репутация, профессиональная мобильность, небольшие средства для стартапа, но главное – готовность идти на риск, браться за безнадежные дела. В слове «воздух» есть корень «дух», а он, как известно, бывает животворящим. Без этой команды проект «Альпика-сервис» просто бы не состоялся.
Как и большинство торговых компаний начала 90-х, «Росинтерком» мечтал о собственном производстве. После строительства 1-й очереди «Альпики-сервис» Коновалов и Суббота, прикинув доходы заводов-поставщиков, вознамерились построить под Краснодаром завод по производству канатных дорог. И это при наличии в России огромного числа профильных производств – тут уж инвестиционный аналитик совсем возьмется за голову, особенно когда узнает, что и эта затея почти удалась. Приобрели площадку, закупили станки, сманили ключевых специалистов из других городов, получили все необходимые лицензии всего за год. Завод поставил на 2-ю, 3-ю очереди «Альпики-сервис» металлические опоры собственного производства и даже поучаствовал в строительстве канатной дороги в окрестности дворца какого-то среднеазиатского президента. Однако до светлых дней, наступивших после дефолта 1998 года и начала повышения цен на углеводороды, завод не дожил – заказов не было. Стране было явно не до создания новых объектов – все с увлечением делили уже построенные производства.
После дробления компании «Росинтерком» Коновалов Владимир занялся поставкой оборудования и строительством котельных «под ключ». Тут потребовались все его прежние и вновь приобретенные компетенции – и опыт проектировщика, и деловые связи, но, главным образом, способность заставить персонал работать и сдавать объекты в срок. Его заслуги на этом поприще были оценены присвоением почетного звания «Заслуженный строитель Кубани». Сегодня Владимир занят реализацией ряда проектов в сфере коммерческой недвижимости.
Евгений вернулся в тот самый электромонтажный трест, из которого его выставили в начале перестройки за излишнее (по мнению начальства) стремление к «коммерциализации производства». Несколько прошедших лет прежнее руководство все ожидало возобновления потока государственных заказов, поддерживало численность персонала, не обеспеченную объемами работ, что кончилось банкротством. Сотни рабочих, за судьбу которых оно так переживало, ежедневно штурмовали центральный офис компании, требуя возврата многолетних долгов по заработной плате. В результате к Евгению явилась группа бывших сослуживцев с предложением возглавить трест и как-то распутать ситуацию. С задачей он явно справился, поскольку сегодня несколько тысяч квалифицированных монтажников треста ведут работы на десятках энергетических объектов в России и за рубежом.