Лето. В детском саду, куда ходят мои дети, время отпусков и воспитатели работают по две смены подряд, пока их коллеги отдыхают. Вот и в группе моего сынишки Саши новая воспитательница. Вообще-то она учительница начальных классов, но в данный момент в декретном отпуске, приехала с ребёнком к родителям и решила подработать в детском саду (её папа, заведующий РОНО, поэтому проблем трудоустройства не было). Ну что же, специалист всё-таки!
Прихожу вечером забирать детей домой. Сначала иду в группу к сыну, захожу в раздевалку и наблюдаю такую картину: стоит Сашкин друг Андрюша, понуро уставившись в пол и всхлипывая. А его мама Надежда Георгиевна (интеллигентная женщина, завуч школы), застёгивая рубашечку сына дрожащими руками и долбя, время от времени по лбу, стыдила его трагическим голосом:
– Что же ты нас с отцом позоришь? Разве можно так себя вести? Бессовестный! Что я папе скажу? Что наш сын хулиган?
А папа Андрюши – главврач районной больницы. Я, конечно, не стала лезть не в своё дело, а открыла дверь в группу, чтобы позвать своего ребёнка. Все детки сидели на стульчиках вдоль стены и смотрели на открывшуюся дверь с надеждой, что это за ними пришли. Мой Сашка сорвался со своего места и в тот же миг обхватил мои ноги. Я почувствовала, что он с облегчением выдохнул воздух. Следом за нами в раздевалку выплыла воспитательница (иначе не скажешь – такая вальяжная дама), и строгим голосом пропела:
– Ваш Саша тооже себя оочень плоохо вёл! Я им тоже оочень недовольна!
Я, наверно, не совсем интеллигентная женщина, потому что не стала сразу же позорить сына, а вежливо спросила:
– А что же мой Саша натворил такого страшного?
– Я сказала им сесть на стульчики, ручки на колени – а он ШЕВЕЛИЛСЯ!
Дальше – немая сцена. . . Надежда Георгиевна, открыв в изумлении рот, и сжав пальцами ворот блузки (видно не спросила, в чём провинился её сын) и я, молча смотрели на «великого педагога». Потом я театрально поклонилась ей и с пафосом сказала, прижав руку к сердцу:
– Спасибо Вам, за Ваш нелёгкий труд!
– Я стараюсь! – гордо ответила воспитательница и выплыла из раздевалки.
Теперь уже мы с Надеждой Георгиевной, молча смотрели друг на друга. Наши дети сами переоделись и о чём-то шептались, ожидая, когда мамы обратят на них внимание.
– Думаете, она поняла что-нибудь? – тихо спросила Надежда Георгиевна.
– А Вы?