Звонко стуча по тротуару каблучками, Галинка дошла до разломанных, ещё с осени, досок и остановилась в нерешительности. Возвращаться домой и переобуваться в резиновые сапоги не хотелось, а перепрыгнуть… Можно и каблуки сломать или в лужу шлепнуться… Вдруг кто-то подхватил её за талию и, ничего не успев понять, Галинка оказалась на другом краю излома. Она удивлённо посмотрела на незнакомого мужчину, неизвестно откуда взявшегося, а тот, бережно поставив её на доски, улыбнулся и, как ни в чём не бывало, зашагал своей дорогой... На повороте он обернулся и помахал ей рукой. Галинка передёрнула плечиками и зацокала дальше. На работе она сразу забыла о незнакомце. Затемпературила Леночка Осипова, потом Санечка подрался с Вовкой, нос ему разбил, а на прогулке толстушка Юлька захотела научиться крутить обруч на талии, которой у неё отродясь не было. «Галина Сергеевна, покажите ещё разок», - канючит Юлька, протягивая ей обруч. Галинке жаль её. Она берёт обруч и крутит его на руке, но Юльке этого мало. «А на талии!» – требует девчушка и все ребятишки с восторгом смотрят на свою воспитательницу. Галка крутит на талии, крутит долго, потом перегоняет его на шею и ловко перекидывает его на правую руку. «Ну! Что, хватит» – улыбается она, возвращая обруч Юльке. Девчонка накидывает на себя круг и неуклюже дёргается всем телом. Обруч, лениво сделав два оборота вокруг Юльки, со звоном падает на землю. Нет, не может Галинка сказать этой толстушке, что ни с её габаритами выполнять это упражнение! Не имеет права, потому, как она – ПЕДАГОГ. Нельзя убивать в ребёнке веру в себя. И Галинка снова и снова показывает «как надо».
– Ужинать! - кричит с крылечка повариха тётя Света и дети, не дожидаясь Галинкиных распоряжений, бегут мыть руки.
– Серёжа, а где твой танк. Игрушки все собрали. Ничего не забыли.
– Совсем тебя замучили! Ты сильно-то их не поважай. Вон Наталья-то выйдет на прогулку и сидит себе спокойненько в теньке, книжечку почитывает…- говорит Светлана и тут же переходит на шепот, - А что это за кавалер всю прогулку у забора торчит.
– Какой ещё кавалер… Чей? - Галинка глянула в сторону, куда глазами указала тётя Света и увидела того незнакомца, что переправил её через лужу. Мужчина торопливо отошёл от забора и скрылся за кустами сирени.
– Не знаю… Не наш…
– Из новых вербовщиков, видно. Приглянулась, видать, всю прогулку на заборе висел. Как не посмотрю, всё стоит…
– Да ладно вам! – смутилась Галинка, - Руки все хорошо помыли? С мылом? Дима, лицо умой! Серёжа, не маши полотенцем! Давайте-ка все за столы! Что тут нам тётя Света напекла? Ой, какие пирожки! Пахнет-то как вкусно!
После ужина Галинка становится мамой – забирает из младшей группы свою Аллочку. Ребятишки начинают водиться с ней. Забавные они… Каждому хочется показать всем, какой он большой, взрослый. Приходят за детьми родители и те радостно рассказывают им свои нехитрые новости… Последним, как всегда, забирают Славку – мать его, Наталья, работает продавцом в магазине, а отец, как и многие в посёлке, на вахте, в бригаде. Ну, вот и закончился день! Домой Галинка не спешит – все неотложные дела до работы переделала. Дойдя до поломанного тротуара, снимает туфли и, подхватив дочку, легко перепрыгивает через лужу, мысленно ругая мужа. Мог бы ещё с осени починить! Ведь им же дрова привозили и зацепили тогда трелёвочником… Теперь вот неизвестно, когда вахту вывозить будут… Весна в этом году ранняя, зимники все закрыли, а вертолёт один на все участки. А Обь-то вон как вздыбило! Сторожилы и не помнят такой ранней весны. Хоть самой за ремонт берись, так ведь мужики в посёлке Серёгу засмеют, что баба его мужицкую работу делает. Это ведь не во дворе, где никто не видит. Да и доски толстые нужны…
На следующий день, обувая туфли, Галинка была уверена, что перепрыгнет через эту лужу. Аллочка, как обычно, не стала дожидаться её, убежала в садик через дырку в заборе. Ей всегда не терпелось быть первой и вместе с воспитателем встречать детей.
– У тебя своя работа, а у меня своя, – по взрослому хмуря брови, говорила она матери.
Дойдя до лужи, Галинка приготовилась, было, к прыжку, но вдруг почувствовала чужие руки на поясе и «перелетела» на другой край тротуара. Всё тот же мужчина легко, как статуэтку, поставил её на доски, улыбнулся и пошёл дальше. Галка возмутилась в душе, но не нашлась что сказать. Таких вольностей по отношению к ней здесь в посёлке не проявлял никто. И ведь как бесшумно ходит! Караулил что ли? Может, маньяк какой? Нет, каков нахал! А если кто увидит да Серёге скажет?! Ухажёр! Хоть бы слово сказал! Нет, как куклу, переставил с места на место и пошёл дальше! Сильный! Богатырь! Вахтовики вот приедут – лапы-то быстро пообломают!
Так, удивляясь, недоумевая и размышляя о последствиях, Галинка дошла до садика. Несмотря на все свои недовольства на душе было светло и весело. После завтрака сводила своих «чижиков» на берег, но ледохода они не увидели – на реке был затор. Всё же ребятишки остались прогулкой довольны, Юлька не вспомнила об обруче, ну а Галке пришлось отмывать свои туфельки от глины. Сменившись, после обеда Галка отправилась в столярку за досками. Серёга первое время, как только приехали в посёлок, работал там и его напарник Валерка был ей знаком. Чувствуя неловкость, подбирая слова, как бы, не уронив достоинства мужа в глазах Валерки, объяснить, зачем ей понадобились толстые доски, Галинка брела по весенней хляби окраины. Выслушав Галинкину беду, Валерка небрежно кивнул в сторону штабелей и сказал: «Вон, выбирай, какую надо». Доски в штабелях лежали длинные, метров по пять.
– Как же такую нести? Мне бы покороче… - растерянно пробормотала она.
– Давай распилим. Какие тебе надо то?
Как у этих мужиков всё просто! И даже не удивился, зачем ей доски понадобились… Это Серёжка меня разбаловал! Не лезь - это мужская работа! Дрова колоть – не бабье дело, пилу не трожь - поранишься! А теперь вот как ей когда он месяцами в тайге?! Нет, надо учиться всему самой.
– Так какой длинны доски то?
– А шут его знает, я что, мерила что ли?
– Так, а вдруг отпилю, а вдруг не подойдёт? Ты мне размер скажи… Ладно, пойдём, измерим твою лужу. Ах, чёрт! Мастер идёт, а я ещё наряд не доделал. Ты, Гал, потом… Счас что-нибудь подкинет ещё
Галка плелась домой, мысленно кляня себя за несообразительность. Могла же и сразу догадаться, что доски надо того размера, каков излом. Короче – утонут, а длиннее – запинаться будут люди. Да и поломаны-то доски не ровно, их ещё и отпиливать надо… Не заходя домой, она дошла до злосчастной лужи и стала рассчитывать, где лучше отпилить. Но тут представила, как она это будет делать и ещё больше расстроилась. Получалось, что пилить ножовкой будет неудобно из-за того, что доски слишком близко к земле, а бензопилу ей никто не даст, да и пользоваться ею она не умеет. «Видно, ни чего из этой затеи не выйдет», - с досадой подумала Галинка и, вздохнув, отправилась домой. Ну не лазить же ей, как Аллочке, через забор… Не педагогично ведь. Дни теперь длинные, ночи белые… Благодать! Можно тесто завести и к приходу Аллочки испечь чего-нибудь вкусненького, хотя зачем… В садике сегодня сосиски в тесте на ужин. Пожарю себе пару яиц, да и ладно.
– Галинка, а тебе письмо! – крикнула ей почтальонка Надежда, - Погоди, не уходи! Почты сегодня!
– А что, вертолёт был? А я и не слышала. Он случайно за вахтой не полетел?
– Да ты что, с печки упала, что ли? У нас своя служба. Почтовый вертолёт-то… - засмеялась Надежда. Смех у неё был скрипучий, неприятный. Галинка поморщилась, отвернувшись, как будто в глаз соринка попала.
– Просто вахта до двадцать пятого, а сегодня уже двадцать девятое…
– Прям, соскучилась по-своему! Деньки считает! А он-то, поди, и не скучает… Им, кобелям, свободу подавай!
– Да какая ж там свобода-то…
– Как какая! Самая, что ни наесть! Вдали от жён, от начальства всякого. Ладно, бежать надо. Сегодня только разобрали, а как носить буду – ума не приложу. Корреспонденции только вон сколько. А за газетами сами на почту идите, если срочно вам надо. «Крестьянка» пришла и «Юный натуралист».
– Ладно, за газетами и сами сбегаем. Спасибо за письмо! От мамки!
На следующий день, в пятницу, Галинка, как обычно, собрав и отправив Аллочку в садик, завела тесто на пирожки, состирнула немного, подтёрла полы и напекла пирожков с рисом и зелёным луком. Зелёный лук у Галинки всю зиму растёт на подоконнике, а в цветочных горшках она приспособилась выращивать ещё и салат с петрушкой. Здесь, на севере, без витаминов нельзя. Взглянула на часы и заторопилась одеваться на работу. День сегодня короткий…
Подойдя к калитке, Галинка сразу заметила своего переправщика. Тот стоял чуть поодаль калитки и ждал.
– Что, клиентов поджидаете? - недовольно спросила она, но мужчина ни чего не ответил.
– И сколько вам за это платят? Вы так всех переправляете? – с усмешкой поинтересовалась она, закрывая калитку на вертушку и не глядя на незнакомца, – Вы что, глухонемой?- уже раздражаясь его молчанием, – А о последствиях не подумали? У меня ведь муж есть.
– Знаю, – мужчина подхватил её и перекинул через лужу, словно пушинку, - ты только не сердись на меня, тебе не идёт… Знаю, что ты замужем. Просто ты – ЛАСТОЧКА!
Аккуратно поставив её на доски, незнакомец, как обычно, уходил не оглядываясь, а Галка опять удивлённо хлопала глазами: «Нет! Придумает же! Ласточка! Ну, даёт…» Она посмотрела на небо. Над рекой вились ласточки. Высоко летают. Дождя сегодня не будет. Можно опять на экскурсию с детьми сходить. В лес, за посёлок. «Ласточка! Чудак человек!» весь остаток дня Галинка порхала. Ни на какую экскурсию с детьми она так и не пошла, так как пятница – короткий день и сразу после сна детей стали разбирать родители. Возвращаясь домой, обнаружила, что через лужу перекинута широкая доска.
В субботу, к обеду прилетел вертолёт с вахтовиками. Мужики сразу повалили в магазин. До дома Серёга дошёл только к вечеру, когда Аллочка уже спала.
– Галинка, встречай мужа! – еле держась на ногах, цепляясь за косяк, объявил он.
– Тише ты, Аллочку разбудишь…- стараясь быть спокойной, ответила Галка.
– Ты что, не рада, что муж вернулся?! – подозрительно прищурился Серёга.
– Да рада, рада, - подавляя в себе обиду, проговорила она, – только слишком долго до дома шёл, пол – дня целых!
– Да мы за этот месяц два плана дали! Ну, выпили немного… Имею право!
– Имеешь, конечно! Есть то будешь? Или накормили? Дел вон по дому накопилось…
– Подождут дела. Ты только не ругайся, малышенька. – Серёга опустился на порог и стал снимать сапоги. – Представляешь, два плана. Да ещё на этот месяц заныкали… так что, малышка, всё в ажуре.
Сергей с трудом поднялся и, придерживаясь за стенку, направился, было, в спальню, но сил не хватило или равновесия не удержал – рухнулся в зале и смолк. Галинка, выглянув из кухни,
Прислушалась – живой ли? Но, услышав размеренное дыхание, облегчённо вздохнула. «Вот и встретила мужа!» – горько усмехнулась она и вышла из дома. Солнце садилось за рекой, откуда-то долетел запах черёмухи… Удивительно хороши весенние вечера на Севере! Белые ночи вовсе и не белые! Светло, как днём, только небо приобретает различные оттенки синих и лиловых, розовых и оранжевых цветов. Солнце так и не скрывается за горизонт, а висит над рекой и медленно, почти незаметно, пробирается на восток…
Сколько просидела Галинка на крыльце, любуясь закатом, она не знала. Обида куда-то улетучилась, вытиснутая надеждой на завтрашний день. Надо бы и спать ложиться. В доме царил смрад перегара. Поморщившись, она открыла все окна, занавесила марлей дверь в комнату Аллочки, что бы комары ни налетели и, проскользнув мимо похрапывающего на полу мужа, юркнула в кровать.
«Ждала его, ждала! Дождалась! Лучше, наверное, одной жить! Хорошо, хоть Аллочка не видела его таким…», – думала Галинка, уткнувшись носом в одеяло, а какой-то тоненький голосок внутри пищал: «Ну, напился! Завтра проспится… Дел-то по дому накопилось. Завалинку, вон, подсыпать надо, огород дня два и копать можно… Да и этот чёртов тротуар починить…» Перебирая в памяти дела «мужицкие» Галинка незаметно заснула.
Проснулась с непонятной тревогой в душе. Прислушалась – в доме тихо. Потом вспомнила, поняла, что не слышно храпа мужа. Соскочила с постели. Точно, Сергея не было. Галинка торопливо вышла на крыльцо и только увидела мелькнувшую за забором рубашку мужа. «Вот и проспался! Теперь опять пока не нахрюкается!» – с тоской подумала Галка.
– Привет соседка! Твой-то проспался? – прервал её горькие раздумья сосед, – Опилки то у меня, вон, остались. Там, под навесом. Сухие. На пилораме то доска сырая сейчас идёт, так что пусть у меня берёт, для завалинки-то.
– Не знаю, до завалинки ли ему сейчас... Ускакал опохмеляться…
– Ну, опохмелить бы и я смог…
– Он и без тебя найдёт! А ты не вздумай предложить!
– Да я чё? Ну, по стопке, да и за дело… А куда пошёл то?
– Прям, он доложил!
– Ну ладно, придёт, так ты про опилки-то ему скажи. Сырые-то и на огород пойдут. А может, он на пилораму пошёл, а ты его так…
– Какая пилорама?! Сегодня выходной.
– И то верно… Значит точно, пить ушёл.
Весь день Галка ждала Сергея. До обеда ещё теплилась надежда, что он скоро вернется, ну выпьет чуть-чуть и придёт. Но шли часы, а мужа всё не было. Обида, одиночество, чувство покинутости всё сильнее овладевали Галиной: «Да лучше бы совсем не приезжал, чем вот так!…» – с тоской думала она. Вскоре проснулась Аллочка, позавтракали и отправила её гулять с соседскими ребятишками. Перед обедом Аллочка сообщила матери, что видела папу, но ему пока некогда. Вдвоём и пообедали. Серёга прителепался, когда Аллочка убежала на день рождения к Осиповым. У Осиповых семеро детей, младшему месяцев семь. Остальные все девчонки. Старшей, Ульянке, уже двенадцать. Дружно живут, весело… Галинка, вспомнив эту семью, тепло улыбнулась. Добился всё ж Геннадий сына!
– Малыш, ты только не ругайся… Я немного посплю и всё будет норма… – приговаривал Серёга, поднимаясь на крыльцо. В сенках его качнуло на дверь веранды и он упал в распахнувшиеся двери. Повозился, пытаясь встать, но вскоре затих, охваченный мертвецким сном.
«С кем ругаться-то! – усмехнулась Галинка, – Даже и поругаться-то и то не с кем! Эх, Серёжка, Серёжка…» Что бы как-то отвлечься от своих горьких мыслей, Галинка принялась за стирку. День стоял ясный, даже жаркий.
Вездеход, оглушительно тарахтя, вывернул из-за поворота, и, пуская синеватые облачка дыма, остановился напротив калитки.
– Галка, твой дома? - откинув тяжёлую дверцу, крикнул Федотов.
– Ну? А тебе чего? – вопросом откликнулась хозяйка.
– Вахту забрасываем. Через час – вертолёт.
– Как, через час?! Они ж только вчера приехали…
– У начальства спрашивай, как. Велели сегодня всю вахту забросить. Ты давай зови его, да в путь-дорожку собирай. Некогда нам. Ещё троих найти надо. Кто не вылетит – прогулы схлопочат… Приказ.
– Он чуть тёпленький… только уснул. Я и рюкзак ещё не разбирала. Пришёл вчера уже поздно…
– Ну и хорошо! Семён, айда на транспортировку! По дороге проспится! Ты не переживай, Галчонок! Где он?
– Так вы бы пока других поискали… Им неделя отдыха положена, а тут только сутки… Он говорил, что два плана дали…
– И ещё три дадим! Лес хороший. У нефтяников аврал какой-то, вот и вертолет им нужен… потому и сроки сдвинули… Поняла? Да это же и к лучшему! Дни эти к отпуску прибавят, премии…
Галка торопливо собрала в сумку пирожки.
– Я и не готовила ни чего в дорогу-то… Хоть бы предупредили…
– Да кто ж знал-то… Эт год весна-то кака…– проговорил Семён, – Эх, Галочка, кабы знали всё и жить скучно было…
– Только всё равно не по закону это…
– А где ты в тайге закон сыскала? Ладно, что в оплате не обижают…
Держа за ноги и плечи, мужики пронесли мимо Галинки что-то мычащего мужа и затолкали в утробу вездехода.
– Ну, счастливо тебе! – махнул на прощание бригадир, захлопывая за собой дверцу кабины.
Вездеход весь затрясся и, зарычав, рванул с места. Галинка проводила его взглядом и бросилась в дом. «Вот и всё! Вот и всё! Вот и вся моя семейная жизнь! По дороге проспится! Только мы этого не увидим…» – стучало у неё в висках. Она, повалившись на кровать, впервые рыдала, рыдала по-бабьи, громко…
– Галка! Ты чего это?! Что случилось-то? Умер, что ль кто? Чего ревёшь, как белуга?!
Она подняла мокрое от слёз лицо и бессмысленно уставилась на соседку.
– Ну, чо молчишь-то?! Счас, водички принесу! – Валентина молнией сносилась на кухню и вернулась с банкой воды, - На, попей! Чего эт ты? Ну, не молчи!
– Кто умер? – удивлённо спросила Галина, - Где?
– Не знаю. Ты-то чего ревёшь! Вон, Ксюшку мне разбудила…
– А Аллочка… У Осиповых… Серёгу увезли.
– Куда увезли?
– На вахту. - Бесцветно ответила Галка.
– Что ж их так быстро-то? Эт ещё и суток-то нет…
– Начальство распорядилось.
– Ну и слава богу. Чего из-за этого реветь-то. Там хоть пить не будет.
– Даже не поговорили… как мы тут живём… И завалинка… и огород копать надо…
– Ерунда. Что, мы – не люди, что ли! Поможем! Огород-то за полдня мужики вскопают. Мой Василий с утра на рыбалку упёрся, так, что вечером уха будет. Ты тесто заводи, пирогов напечём!
– Нет у меня настроения…
– Ну, для меня-то заведи. Не охота мне на пекарню переться, пирогов-то со свежей рыбкой!
– На реке затор. Где ж он ловить будет?
– А это уж не моя печаль. Пошёл, значит знает.
– Ох, и счастливая ты, Валюха! Вон и мужик у тебя…
– Да, уж, нашла счастливую! Шарашится вечно, то на реке сутками, то по тайге черти его носят… у тебя-то, вон мужик с руками… Спишь, как королевна кака… Кровать-то вон какую сварганил! И мебель какую наделал – от магазинной не отличишь! Даже вон этот, как ево называешь, шкап-то с книгами?
– Секретер.
– Вот-вот. Я и слова-то такого не слыхала.
– Так это он пока в столярке работал, а теперь…
– Кхгалынка! Мою не видала? Куда черти унэсли? Дом открыт…
– Да здесь я! Ишь, как жены нет, так к Галинке! – весело заворчала она на мужа, - пойдём, посмотрим, что наловил!
Рыбу Василий вывалил в ванну в ограде. Огромный язь подпрыгнул и засеребрился на солнце.
– Какой большой! На самой большой сковородке не поместится! – восхищённо вскрикнула Галка.
– Ну и куда столько-то? – нахмурилась Валентина.
– Так, она же не спрашиват. Ловится и ловится. Вон Галке половину. Язей засолим. Погода такая, что и вялить можно… Серёга-то где?
– Улетел Серёга, – спокойно ответила Галинка и посмотрела в небо.
Над головой пролетала ласточка. Она улыбнулась, вспомнив незнакомца. Вот отлетуем и улетим, – неожиданно подумалось, – пусть пьёт, раз мы ему не нужны.