Яркий свет слепит. Спустя мгновение его заслоняет чье-то лицо.
Лицо?!
Угольно-черные провалы глазниц, покрытый лохмотьями кожи и струпьями лысый череп...
Вздрогнув, шарахаюсь в сторону, едва не падая с сиденья автобуса.
Автобуса?
За мной ведь после работы должен был заехать муж...
Из кармана выскальзывает телефон. Падает на пол. Не поднимаю его, бросаюсь к зияющим раскрытыми створками дверям — меня буквально выносит на улицу... С трудом переводя дыхание, останавливаюсь. Это конечная остановка.
Вокруг — никого. Площадь знакомая, но до дома три квартала. Пешком. Ночью.
Медленно бреду вдоль тающей в оранжевом тумане фонарей улицы. Пытаюсь унять охватившую тело дрожь и вдруг понимаю, что жутко замерзла. Сколько же я проспала в пустом холодном автобусе...
Может, вернуться? Забрать мобильник, позвонить Генке — через пять минут он будет здесь и...
Перед глазами вновь возникает видение изуродованного лица с пустыми глазницами. Нет, только не это! Трясти вдруг начинает так, что подгибаются колени.
Надо скорее добраться домой.
Улица совершенно пуста – ветер шуршит опавшими листьями в просветах между пятиэтажками, гонит их, закручивает вдоль аллеи, засаженной вязами и клёнами. Сырые листья липнут к туфлям, мешая идти, ветер хватает их, тащит, подбрасывает вверх, и вдруг кидает прямо мне в лицо. Листья шепчут и шуршат, гонимые ветром, они шелестят, и в этом шелесте слышатся слова. А ветер свистит и завывает, качает тонкие деревья. Те скрипят и отдают последние, красные с прожилками, листья, они срываются с веток и падают на асфальт.
Оглушительный стук моих каблуков расплескивается рикошетом от стен домов и, отозвавшись какой-то мучительной тоской в сердце, вязнет в клубящемся у подворотен тумане …
Вдруг шаги за спиной. Кто-то приближается...
Нет, идет медленно и монотонно — точно в такт со мной. Хочется обернуться. Но вдруг накатывает беспричинный страх.
Втягиваю голову в плечи, ускоряю шаг. Но шаркающий звук позади начинает приближаться с пугающей скоростью — теперь с каждым мгновеньем он всё громче. И ближе. Ещё ближе...
Холодеют руки, ледяная игла пронзает позвоночник.
Он совсем рядом.
Мужчина проходит мимо, – так близко, что я чувствую удушливый запах его одеколона. Сутулая фигура постепенно удаляется – странно знакомая походка, на голове широкополая шляпа…
Он переходит на другую сторону улицы, чуть поворачивает голову, и я вижу голый череп.
Будто налетаю на стену. Зажмуриваюсь до боли в глазах.
Распахиваю глаза – никого нет.
Иду всё быстрее и быстрее. Только не бежать…Скорее бы добраться домой!
Ветер завывает громче, эхо от стука каблуков заполняет пространство - будто молотком, лупит мне прямо по голове.
Срываюсь и бегу.
Вот и подъезд.
Рывком открываю сумку. Где же этот чёртов ключ? Куда он запропастился? Помада, кошелёк, сигареты, жвачка, телефон, влажные салфетки… да где же он?!
Нашла!
Дергаю зацепившийся за подкладку брелок — ключ мягко падает на усыпанный листьями асфальт. Наклоняюсь за ним, боковым зрением успевая выхватить какое-то движение.
Оглядываюсь.
Он стоит прямо напротив подъезда, прислонившись к дереву. Всё в той же куртке, голова опущена, лица не видно – засунул руки в карманы и ковыряет землю носком ботинка...
Внезапно, будто почувствовав взгляд, мужчина отделяется от дерева и, не поднимая головы, направляется в мою сторону.
Этого просто не может быть… Не со мной!
Мазнув таблеткой по панели замка, судорожно рву на себя ручку двери и, влетев в тёмный подъезд, захлопываю за собой дверь.
В изнеможении сползаю на пол, привалившись спиной к стене.
Теперь я в безопасности. Можно отдышаться. Ещё несколько минут, и я дома: выбравшись из объятий Генки, налью ванну, сварю кофе... Коньяк. Да, обязательно с коньяком…
Стоит ли рассказать ему как шла домой? Нет, лучше не буду...
Прислушиваюсь. За дверью на улице ни звука.
Но у чувства облегчения странный привкус беспокойства. Оно сверлит мозг – будто я что-то забыла, не сделала…
Всё, хватит сидеть, надо идти.
Встаю и осторожно продвигаюсь к лифту. В темноте поскальзываюсь на ступеньках, хватаюсь за вымазанные в чем-то вязком перила, больно ударяюсь ногой, нащупываю кнопку лифта и вдавливаю её всей ладонью в пластину.
Генка, ванна, коньяк и кофе... Генка, кофе, коньяк... Всего через несколько минут.
Лифт с грохотом останавливается – медленно разъезжаются двери.
Неожиданно осознаю, как страшно оказаться запертой в тесном металлическом коробе. Но, посмотрев в сторону уползающей в полумрак лестницы, делаю решительный шаг вперед – освещённая кабинка кажется безопасной.
Ещё одно прикосновение — загорается восьмерка. Мой этаж.
Пережидаю скрежет сходящихся дверей и, невольно вжавшись в стенку, начинаю считать секунды. Один, два, три, четыре…Скоро приеду.
Генка... Наверно, он измучился уже, обзванивая знакомых. Как хочется увидеть его лицо. А потом – ванна, коньяк, кофе...
Мигнув, гаснет лампочка над головой. Конвульсивно вздрогнув, останавливается лифт. Не могу пошевелиться. Не могу дышать…
Сердце дёргается, рвёт ритм, бьётся где-то в голове, разрывая мозг, забивая уши бешеным стуком, и тут кто-то дотрагивается до моей руки.
Жуткий истошный крик оглушает меня, отключает мозг, замораживает внутренности.
Не сразу понимаю, что это ору я. Кричу и колочу по двери кулаками. Топаю ногами, бью руками куда попало в этой густой темноте маленькой кабинки…
– Помогите! Выпустите меня отсюда!
Оглохнув от собственного крика, я уже ничего не соображаю…
И тут слышу голос. Сквозь все эти вопли и шум я слышу его совершенно отчётливо.
Тихий голос, скорее даже шёпот:
– Успокойся, родная, всё будет хорошо.
– Гена, это ты? Вытащи меня скорее! Я застряла в этом дурацком лифте! Мне страшно…
– Не бойся, я не брошу тебя. Держись за мою руку.
И опять прикосновение.
Я вздрагиваю, но не забираю руки.
Меня тянут вперёд, я делаю ещё шаг, и ещё, и ещё… тут меня хватают за вторую руку и выдёргивают рывком.
Свет.
После темноты он слепит.
Прикрываю лицо рукой и озираюсь.
Не пойму, где я.
Моргаю и открываю глаза.
Я стою на крыше невысокого дома, этажа три-четыре, не больше. Внизу шоссе – в ярком пучке света фар "скорой " и мигающей огнями машины ДПС вижу два искорёженных автомобиля. Похоже, они столкнулись лоб в лоб. А этот белый Ниссан, это ведь машина мужа…
Из белого авто какие-то люди достают тела – вначале мужское с водительского места. Оно сильно обгорело, одежды почти нет, кожа чёрная… Потом спасатели разрезают дверь и вытаскивают из машины женское тело…
– О господи, это ведь я…
Чувствую, что мою руку всё ещё кто-то держит. Поворачиваю голову, рядом стоит высокий мужчина, смотрит на меня. Страшный обгоревший череп… Прямо на глазах он начинает меняться, появляются знакомые черты, любимые глаза, улыбка…
– Генка!
– Мы всегда будем вместе, – говорит муж и обнимает меня. А я утыкаюсь в его плечо и закрываю глаза.