Не складывались у них отношения. Уж слишком они были разные. Недаром, желая подчеркнуть несхожесть, говорили: «Как день и ночь!»
Однако встречаться им постоянно приходилось, сдавая друг другу вахту.
Белый день был шумен и многословен. «Просто болтлив!» - презрительно скривив губы, сказала бы Чёрная Ночь, желай она того. Но Ночь была молчалива, сдержана и, принимая смену, не издавала ни звука в ответ на рассказ Дня, отчего рассказ становился короче раз от раза.
Дошло до того, что они перестали здороваться.
«И зачем она нужна, эта мымра? – иногда задавался вопросом День, - Её любят воры, да те, кто живут во снах, а не наяву. Всё постыдное прячется во тьму. То ли дело Белая Ночь! Романтичная и приятная особа… С ней можно гулять хоть до утра.»
Что думала Ночь о нём? А вовсе не думала. Она знала, что предназначена для отдыха… от этого несносного, которого приходилось терпеть, коль так заведено, что ничего нельзя поделать. К тому же, иногда День приходил аж чёрный, с безумным взглядом, и страшно было подумать, что с ним случалось в такие разы…
Сколько так продолжалось: никто не мог сказать. Кроме Того, Кто устроил их сменяемость. Заметил ли Он растущую злобу Дня и демонстративно поджатые губы Ночи? Не знаю. Не исключено. Так или иначе, но День посетила Странная Мысль, сказавшая: «Чёрная Ночь несчастна и одинока…» День возразил: «Она потому такая, что желает дружить с несчастьями и одиночеством». Мысль ушла, оставив в нём смутное ощущение неудобства.
День не знал, что позже к Ночи прокралась Не Менее Странная Мысль. Она показалась Ночи настолько дикой, что в гневе была выгнана. Сами судите, это была Мысль о том, что, возможно, День не так плох, как кажется. Он просто другой, чем она.
«Получается, тогда плоха я? – усмехнулась Ночь, которая иначе рассудить не могла, - Не иначе, как за идиотку меня держишь! Вон отсюда и чтобы духа твоего здесь не было!»
Так и не вышло их помирить. Слишком уж разные. Совсем как мы.