С Николаем Борисовичем Миллером мы познакомились на одном выступлении в воинской части, расположенной в пригороде Хабаровска. Статный пожилой мужчина рассказывал о своем фронтовом прошлом, а еще о том, что всю жизнь он вел личный дневник. И во время войны тоже. Вот и сегодня, вернувшись, домой, он обязательно запишет несколько строк. Молодые солдаты слушали фронтовика с интересом, но больше разглядывали его ордена. А их у Николая Борисовича было немало.
- Неужели и во время войны вели дневник? – спрашиваю я после выступления. - Разве было время до записей, личных чувств, переживаний?
-Вы не можете, наверное, представить,- ответил ветеран, но дневник был необходим тогда больше, чем сейчас. Да и многие в те годы вели записи.
- И не боялись? - поинтересовалась я, - ведь время было не простое, сталинское. Могли и за дневниковые высказывания посадить.
-Вы знаете,- продолжил мой собеседник,- Бог миловал, да и дневник мой, видимо, был больше интересен мне, чем органам. К тому же причин для подозрений в политической неблагонадежности я не подавал.
Мы разговорились. Собеседником Николай Борисович был замечательным, помнил мельчайшие детали, имена, даты давно минувших событий. «Молодые могли бы позавидовать такой памяти! Вот что значит вести всю жизнь дневник»,- подумалось мне. А чтобы можно было спокойно беседовать дальше, я предложила выйти в фойе солдатского клуба.
И вот мы сидим в мягких креслах, а наш разговор продолжается.
И словно кадры черно-белой кинохроники, мелькают годы, события, лица…
В апреле 1940-го Николая Борисовича, тогда Колю, провожают в армию. На привокзальной площади Хабаровска шумно, полно парней и девчат. Все веселые, играет гармошка, пляшут, плачут, обнимаются. Сохранился даже прощальный снимок. На нем – молодой Николай в окружении радостных подруг и друзей. Они полны надежд, светлых дум о будущем. Война еще не изменила их планы. После службы в армии Коля Миллер собирался поступать в медицинский институт.
Дается приказ на построение. Под звуки оркестра и «Прощание славянки» поезд увозит будущих красноармейцев на...войну, которая начнется через год. Но об этом молодые воины еще не знают.
Весть о начавшейся Великой Отечественной войне застала Николая на втором году службы в воинской части в Амурской области. Вдруг появились встревоженные командиры и замполит части. На построении объявили: началась война с Германией. Фашисты уже бомбили Киев, Одессу, Каунас...
Это сообщение поразило всех. В тот же день вместе со своими сослуживцами Николай написал рапорт с просьбой отправить его на фронт. Вскоре пришел приказ, все же шел второй год службы. Началась фронтовая биография, скитания по фронтам. Сначала Ленинградский, потом Калининский, затем 1-й Прибалтийский и Брянский.
Высокий спортивный старшина попал в разведку, сначала в общевойсковую, затем в артиллерийскую. А в 1943-м участвовал в знаменитом Прохоровском сражении. Выжил, потеряв почти всех своих боевых товарищей. Сам с тяжелейшей контузией попал в госпиталь. Грандиозное танковое сражение, участником которого он был, началось прямо в День его рождения. В тот день Николай Борисович не сделал записи в дневнике, не до того было. Он до сих пор вспоминает поименно товарищей, погибших на Курской дуге. Вся рота полегла. Он был самый молодой боец. И потому дороже всех наград первая медаль «За отвагу». Она напоминает ему о том грандиозном событии. Всего же у старого солдата двадцать наград. Среди них главные - орден Отечественной войны 1 степени и два ордена Красного знамени. Ими фронтовик гордится больше всех.
Николай Борисович выжил, судьба ему благоволила. Неплохо она сложилась и после войны. В медицинский он не пошел, по совету товарища поехал в Крым, где поступил в пищевой техникум. Окончив учебное заведение, стал технологом по изготовлению разных напитков -алкогольных и безалкогольных. Работал дегустатором, потому в винах, коньяках и прочих напитках разбирается прекрасно. Специалиста прислали на Дальний Восток, работал на разных предприятиях, винзаводах, затем в системе общепита, заведующим столовой. А вот жена, тоже фронтовичка, окончила медицинский. Родила двух сыновей, вырастили их, теперь вот внуки.
Жить помогало увлечение молодости. Николай Борисович - страстный коллекционер. Всю жизнь собирал пластинки. Весь дефицит раньше приобретали в Торгсине. Располагался он в центре города, в здании хабаровского Гастронома, что входом с торца от улицы Истомина. Там можно было приобрести все, что душе угодно, в том числе и редкие записи. Их заядлый коллекционер менял на столовые ложки и вилки. Постепенно сложилась одна из самых лучших коллекций ретро: Утесов, Соколовский, Петр Лещенко, Вертинский и Козин. Все пластинки теперь хранятся в разных музеях, а коллекция переписана внуком на кассеты. С Вадимом Козиным мой собеседник был лично знаком. И даже имеет его автограф на пластинке. А было это так,
На одном из концертов бывшего заключенного негде было яблоку упасть. Николай Борисович очень хотел получить автограф. И не только. Мобилизовал всю свою фронтовую выучку разведчика. Набравшись смелости, подошел к артисту после концерта и показал ему коллекцию самых разных вин, спрятанных в портфеле. Козин оценил находчивость поклонника. И всю ночь они общались, пели и пили дорогой коньяк. Третьим был друг, директор клуба.
Именно он предоставил помещение и, главное, приличный рояль. Именно на нем всю ночь играл для Николая Борисовича и его друга звезда эстрады 30-х годов. Незабываемое впечатление оставила эта встреча, до сих пор вспоминается, как одно из самых ярких событий жизни.
А вот с Вертинским мне не повезло,- сожалеет Николай Борисович.- Он коньяк взял, но петь для меня отказался,- и сам рассмеялся от своей шутки.
Я смотрю на моего собеседника. Приятный спокойный голос, разумная речь, интересный рассказчик. - Сколько ему?- прикидываю в уме: восемьдесят шесть, семь... И он, как будто расслышав мою мысль, отвечает, что в июле будет восемьдесят восемь, если доживет. Обязательно поеду с фронтовой бригадой в учебку. У него традиция: в свой День рождения выступать перед молодыми солдатами. И рассказывать им про свое боевое крещение под Прохоровкой. А потом он обязательно споет им любимую песню их репертуара Вадима Козина и даже спляшет «Рио-Риту». Кроме танго и вальса ветеран прекрасно двигается под танцы своей юности румбу и чарльстон. И меня научит, если я захочу.
«Не в этом ли секрет молодости и долголетия моего знакомого?» - вдруг подумала я и улыбнулась. Похоже, что я была близка к истине. Секрет его жизнестойкости был прост и незатейлив - никогда не сидеть без дела и не бояться щедро делиться теплом своей души и сердца. А еще каждый божий день не забывать про свой дневник. И вести записи, не взирая ни на погоду, ни на настроение.