Она умела играть на рояле.
Тонкие пальцы порхали над клавишами, вызывая в ответ музыку, от которой замирало сердце.
Она любила Шопена.
Такого легкого, такого игривого, такого музыкального.
Его вальсы она играла, будто танцевала сама, кружась в том самом зале, где стоял ее рояль.
Она читала книги, невесомо перелистывая страницы, и казалось, что она сама пишет все истории.
Она умела носить длинные платья так, как-будто в жизни не носила ничего другого.
Она умела склонять голову с таким изяществом, что хотелось схватить кисть и запечатлеть ее на холсте, в окружении цветов.
Казалось, что фотография никак не сможет отразить все то, что она могла рассказать простым наклоном головы.
Она умела слушать.
Когда она смотрела своими глубокими глазами, в которых можно было увидеть звезды, любой мог рассказать ей абсолютно все.
А она все понимала.
И улыбалась загадочной улыбкой.
Куда там всем мадоннам!
Никто не умел улыбаться так, как это делала она.
Одна ее улыбка дарила столько блаженства, что хотелось окунуться в это блаженство, словно в облако и никогда не выплывать на поверхность.
Она была самой обычной женщиной.
Но то, что все испытывали рядом с ней, не поддавалось никакому объяснению.
Любовь, идущая изнутри.
Свет, льющийся из глаз.
Покой, который она так щедро дарила.
Это была женщина-мечта.
И еще она умела играть на рояле.
Чего же можно желать еще?
Только одного.
Чтобы она была рядом.
Или просто была.
В этом так быстро меняющемся мире.
Островок маленького личного счастья.