Синевой прочерчена грань равнодушия
Далеки и смешны просторы невидимые.
Мы поднимаемся к небу воздушному,
К печати бесконечной вселенской дружбы.
Я помню столетние пролетавшие стрелы
Ты задевал меня ими невежливо
Хлынула кровь: она была чисто-белой,
С переливом серебристо-белоснежным.
Планета разбита на мельчайшие осколки
Как ваза, столь сильно любившая цветок.
Ничто по вкусу не бывает так горько,
Как потерянная связь с родителем-Истоком.